Онлайн чтение книги Гвардия Хаоса Guard of Chaos
Глава 38. Красная рысь, псы и человек

Когда Виктория и Ранмаро отправились на поиски дров, Юрика оставила Дженази и Просперо следить за костром и спряталась в палатке. Ей хотелось побыть одной, но для этого нужно было выбраться с крохотного острова, а идти следом за племянницей ей совсем не хотелось. Оставалось отгородиться от всего внешнего мира тонкой прорезиненной тканью и стараться не обращать внимания на голоса дяди и инспектора.

Девушка была рассержена. На себя и собственную слабость. Всю дорогу из головы не выходили слова Дженази о том, что она бессильна перед своей матерью. И постоянно прокручивала сцены, в которых ничего не могла поделать – когда сталкивалась с Ичиро, или бегство от жутких великанов. Вспоминала рысь из снов, от которой нет никакого спасения, кроме бегства. Да, она всегда была сильнее сверстников и ребят старше. И что там говорить, ей ничего не стоило отбиться от взрослого или жандарма, когда ее хватали. Но она твердо усвоила слова своей наставницы, Екатерины, которая однажды сказала ей... Что же конкретно она ей тогда сказала?

***

18:20, 4 мерцедония 1008 года. Федерация Вердиро, республика Эломас, сиротский приют имени Ховина Сареса.

Юрика утерла злые слезы рукавом изорванного в драке серого свитера, и услышала, как по ту сторону дверцы шкафа раздался тихий лязг механизма дверной ручки. Скрипнули петли, предупредив затаившуюся беглянку о приближении кого-то из взрослых, а затем девочка услышала легкие шаги, приглушенные толстым пыльным ковром на полу библиотеки.

Так в ненавистного приюте могла ступать только Екатерина.

Юрика затаила дыхание. Сейчас Екатерина была единственным человеком, которого она хотела видеть, но ей стало интересно, сможет ли наставница обнаружить ее так же легко, как у нее всегда это получалось.

Шаги затихли в центре комнаты, и Юрика окончательно убедилась в том, что это за ней. Если бы Екатерина зашла в библиотеку за книгой, то ей был бы нужен книжный шкаф, верно?

– Я купила в городе плитку молочного шоколада, – раздался звонкий и мелодичный голос. – И собираюсь съесть его сама.

Горло девочки перехватило обидой. Екатерина всегда делилась с ней сладостями. Это из-за того, что случилось? Но она не виновата! Она никогда не начинает драку первой!

Снова раздались шаги, и Юрика услышала скрип старого стула, на котором обычно восседала сварливая Эрделла – обиженная на весь мир смотрительница библиотеки. Из-за нее девочке приходилось тайком проникать в библиотеку и заимствовать заинтересовавшие книги, потому что сама Эрделла была твердо уверена в том, что десятилетней девочке еще рано читать, например, «Как закалялась сталь».

Раздался шелест разрываемой обертки. Екатерина явно старалась как можно более демонстративно освободить шоколад от упаковки.

Потом раздался треск разламываемой плитки.

Хруст укуса.

Наигранный стон удовольствия.

Юрика молча терпела примерно до половины щоколадки.

– Ну и ешь сама свой шоколад! Когда у тебя начнут зубы выпадать, я буду смеяться последней! – Юрика высунула голову из шкафа и широко оскалилась во все тридцать два белоснежно-белых зуба, которыми могла гнуть вилки без ущерба для эмали.

Екатерина демонстративно отломила от плитки еще одну полоску молочного шоколада. Откусила кусок. Прожевала и проглотила.

– Ну и подавись... – Юрика спряталась обратно в шкаф. – И вообще я не люблю молочный шоколад. Он для детей.

– Это «Литературный вечер».

Юрика задохнулась от возмущения. Подлый, беспринципный ход. Удар в спину!

В «Литературном вечере» под обертку вместе с шоколадом на кондитерской фабрике помещали открытку с одним из стихотворений забытых авторов. В каждой партии – новое.

Юрика их собирала с семи лет. И в тайнике на чердаке у нее уже собралась коллекция из шестидесяти трех открыток. А шестьдесят четыре – красивое число. Два в шестой степени.

– Какой стих? – раздраженно спросила девочка из шкафа.

– Молчи, скрывайся и таи и чувства и мечты свои — пускай в душевной глубине встают и заходят оне безмолвно, как звезды в ночи, — любуйся ими — и... – глубокий, проникновенный голос Екатерины, и завораживающие строки заставили сердце Юрики затрепетать от восторга, и она едва не выбралась из шкафа, когда наставница остановилась на особенно высокой и возвышенной ноте.

– Красиво, – нехотя признала она, когда стало ясно, что продолжения не будет.

– Тут есть имя автора, – совершенно серьезно заявила Екатерина.

– Врешь!

– Не вру, – возразила Екатерина. – Тют...

Юрика не выдержала – и выскочила наконец. Одним прыжком оказалась возле наставницы и выхватила открытку у нее из рук. Лихорадочно прочитала весь текст – и естественно не обнаружила имени автора внизу или где-либо еще.

– Лгунья! – Юрика едва не швырнула открытку в лицо наставницы. – Это стихи забытых авторов, никто не знает их имен! Черт...

Она почувствовала, как снова перехватывает горло, и слезы рвутся из глаз.

– Вовсе нет, – покачала головой девушка с каштановыми волосами, отливающими медом на солнечном свету. Зеленые глаза лукаво свернули сквозь линзы очков в серебряной оправе. – Здесь есть имя автора, просто ты его не видишь.

– Да его никто не увидит. Потому что его нет, – Юрика аккуратно сложила открытку и спрятала в задний карман брюк. Пусть шоколадка ей не достанется, но новое стихотворение – законный трофей.

Екатерина молча протянула ей шоколадку.

Юрика выхватила ее с молниеносной скоростью. И с такой же скоростью проглотила, не успев почувствовать вкус. Потом вытерла новую порцию слез и прыгнула наставнице на колени, обняла и прижалась к груди.

– Ты снова подралась.

– Они первые начали. Свитер порвали. Су...

– Юрика!

– Суфражисты.

– Ого, – удивилась Екатерина. – Новое слово.

– Ага. Участницы движения за предоставление женщинам избирательных прав.

– Ты же с мальчишками подралась.

– А дрались они как девчонки...

Екатерина вздохнула.

– Юрика, послушай. Я знаю, ты очень сильная. Самая сильная девочка из всех, кого я знаю. Ты можешь завязать гвоздь в узел, и в тоже время никогда не дерешься с ребятами в полную силу. И я просто хочу, чтобы ты и дальше продолжала так себя сдерживать. Никогда, слышишь? Никогда показывай людям, на что ты в действительности способна. Потому что в этом мире есть очень опасные люди. Люди, которые узнав о твоих способностях, захотят использовать тебя. А если у них это не получится, то они просто убьют тебя. Поэтому никогда не показывай, насколько ты сильна. Не показывай, насколько ты умна. Молчи, моя девочка. Молчи, скрывайся и таись.

***

Юрика стиснула зубы. Печальные и светлые воспоминания о Екатерине одновременно утешали ее – и наполняли бесконечной болью утраты. Потому что однажды Екатерина просто умерла. Заснула и не проснулась.

Юрика стала такой, какая она есть, благодаря Екатерине. Она всегда хотела быть похожей на свою наставницу, так любившую ониксы в серебряной оправе. Желала – и так и не смогла. А теперь узнала о таких сильных женщинах, как Валерия, Нола... Даже Виктория куда сильнее ее. Красивее, талантливее. Она всегда следовала наставлению Екатерины, но какой в этом смысл, если у нее на самом деле нет силы, достаточной для того, чтобы быть равной им?

Екатерина ошиблась в ней.

Свернувшись в тугой клубок внутри спального мешка, Юрика до боли стиснула зубы. По щеке покатилась крохотная слезинка. Она позволила ей упасть, и только потом вытерла мокрый след рукой. И сразу накатила невероятная усталость, тело вспомнило, каким трудным был этот день. Пара глубоких спокойных вдохов – и она заснула, благо стихли голоса Дженази и Просперо снаружи. Лесной воздух оказался великолепным снотворным.

***

Приводил в чувство он тоже замечательно. Морозный и свежий, он обжигал гортань и врывался в легкие огненным комом, разгоняя кровь в скованных усталостью мышцах. Палатка и спальный мешок пропали, Юрика лежала на снегу. Вокруг были высокие толстые сосны, ни единого намека на костер, остров и окружающее его озеро. И она была одна. Совершенно одна – посреди заснеженного бора, босиком, в одних джинсах и футболке.

– Это сон, – успокоила себя девушка. – Вокруг день, а не ночь. Все будет хорошо.

Выбор у нее был небольшой: стоять на месте или идти куда глаза глядят. Окружающие ее сосны выглядели совершенно одинаковыми, солнце было скрыто за облаками, так что выбрав направление наугад, она сделала первый шаг. Снег пока еще приятно холодил кожу на ступнях, и девушка надеялась, что сможет пройти пару часов, прежде чем превратится в ледышку.

– В этот раз все немного иначе, – бормотала Юрика себе под нос, огибая очередное препятствие. – Раньше всегда были черные деревья-великаны без листьев, а здесь – сосны. Зеленые, с шишками, по ним белки скачут. А вон на меня заяц смотрит. Или кролик? Иди сюда, ушастик, пищевым запасом будешь... Не хочешь? Ну-ну, скажи спасибо, что я не такая голодная, чтобы за тобой гоняться. Живи, животное. А еще здесь не так холодно. Помнится, раньше меня до костей промораживало, и все время куда-то бежать приходилось. Нет, не так. Не куда-то, а от кое-кого. Где эта рысь? Ау-у, ты где?

Развлекая себя громкими воплями и распугивая ими мелкое зверье и птиц, Юрика набрела на одинокий куст шиповника, густо обсыпанного крупными красными плодами. Взяв один на пробу, она обнаружила, что он вкусный и сочный. Даже странно, что лесные птицы не склевали его.

– Это ведь не бесплатный сыр в мышеловке? – спросила она у пустоты, быстро набивая шиповником карманы.

Что-то заставило ее обернуться. Ощущение пристального взгляда на спине и затылке. Чего-то огромного и враждебно настроенного.

– Привет...

Огромная красная рысь стояла в десяти шагах от нее. Она подкралась совершенно бесшумно, как и положено кошке, только как это получилось у пятиметровой громадины, было загадкой. Снег не хрустел под ее пушистыми мягкими лапами. Возможно даже, что рысь уже давно следует за ней. Играет в кошки-мышки.

Юрика дала деру без раздумий, сорвавшись с места длинным заячьим прыжком. Ветка шиповника располосовала кожу на правой руке, но она даже не почувствовала этого, что есть силы отталкиваясь ногами от снега. И так быстро она не бегала еще ни разу в жизни.

Рысь не отставала. Девушка не знала, намеренно или нет зверь не настигает ее, и начала злиться. Она пока еще не чувствовала усталости, хотя тело и работало на пределе возможностей. Или она только думала, что на пределе.

Приложив определенное усилие, у нее получилось ускорить свой бег. Теперь снег комьями вылетал из-под ног, а сосны проносились мимо с угрожающей стремительностью, обещая размазать ее тело о свою кору, если не свернет вовремя в сторону.

Что-то острое полоснуло по спине и жар опалил затылок – рысь потеряла терпение и решила наконец прикончить свою слишком прыткую добычу.

Вспышка ужаса сковала сознание Юрики, но не ее тело, которое сделало невозможное – побежало вперед с удвоенной скоростью. Это было невероятное ощущение, похожее на полет, ноги словно перестали касаться земли. Казалось, она вот-вот оторвется от земли.

А потом она задела плечом ствол дерева. Бег по пересеченной местности на подобной скорости и без должной реакции был чреват последствиями, и она их получила. Мир перевернулся по вертикальным и горизонтальным осям несколько десятков раз, прежде чем началось торможение о снег. Точнее, долгое скольжение, которое остановила очередная сосна, не пожелавшая убраться с ее пути.

Удар на себя взяла спина. Юрика застонала от боли и сразу же попыталась встать. Получилось, хотя все тело, особенно плечо, болело немилосердно.

Рысь приближалась, быстро сокращая отвоеванную Юрикой дистанцию. Оказывается, у девушки была возможность сбежать от нее – зверю таких размеров было еще тяжелее маневрировать между стволов сосен. Убедившись, что ноги все еще держат ее, Юрика приготовилась бежать дальше.

Но случилось что-то странное. Рысь стала уменьшаться. Каким-то неуловимым глазу образом она сжалась до размеров льва или тигра, превратившись в просто крупную хищную кошку. Почему-то Юрике пришла в голову мысль, что в такой форме рысь, в отличие от нее, не будет налетать на нерасторопные деревья.

– И что будет, когда ты догонишь меня? – заорала Юрика, швыряя в рысь пригоршню снега. – Начнешь крушить все вокруг там, в реальном мире? Зачем тебе это? Зачем тебе я? Когда ты наконец отстанешь от меня?

Рысь сделала еще один шаг, припав всем телом к заснеженной земле – готовилась к прыжку. Но кровь уже ударила Юрике в голову – она представила, как зверь, захвативший ее тело, ранит Викторию, Ранмаро или Просперо. Из-за ее беспомощности. По ее вине.

Затолкав возмущенное такой бесцеремонностью чувство страха в самые глубины сознания, девушка молнией сорвалась с места, самую малость опередив бросок хищника. Она успела рассмотреть, как округлились от удивления ее зеленые глаза и резко расширились вертикальные щели зрачков – перед тем, как врезаться в покрытую белым мехом грудь рыси. Внезапный отпор со стороны добычи ошеломил зверя, и ее когти не задели уязвимую плоть, но на стороне рыси оказалась физика, которая утверждает, что при столкновении двух тел в воздухе преимущество остается за более тяжелым. Юрика оказалась подмятой под зверя, рискуя оказаться полностью обездвиженной его весом. И чтобы это не случилось, схватилась левой рукой за мех и одновременно толкнула рысь правой, сбрасывая с себя.

Это не должно было сработать. Но сработало. У нее хватило сил повалить набок двухсоткилограммовое туловище, оказаться сверху и нанести мощный удар в пушистое ухо с кисточкой.

Рысь завизжала. Юрика тоже. А потом мощные лапы зверя отшвырнули от себя девушку, которая смогла после этого устоять на ногах, скользя по снегу спиной вперед, словно на лыжах. Чтобы остановиться, Юрика впилась в снег руками, оставляя в нем глубокие борозды.

Юрика не представляла, как именно победит зверя. Но отступать не собиралась.

При повторном столкновении она устояла на ногах, но рысь вонзила в нее свои когти и сомкнула клыки на уже пострадавшем левом плече. Это должно было быть больно, но Юрика запретила себе обращать на это внимание. И что есть силы вонзила свой небольшой кулак в зверю в живот.

«В-ва!» – это был короткий, придушенный вопль звериного изумления и боли, рысь разжала клыки. И тут же получила мощный удар в нос – Юрика подключила к делу голову.

Когти рыси разжались, она с фырканьем отпрянула от девушки, тряся головой. Юрика собиралась еще и как следует наподдать кошке ногой, но замешкалась, заметив с удивлением, что рысь стала еще меньше. Теперь она как никогда раньше была близка к размеру обычной рыси, только цвет шерсти по прежнему оставался ярко-красным.

Справившись с болью, рысь с яростью посмотрела на Юрику и, похоже, тоже была озадачена сменой масштаба. А потом резко навострила уши и, шагнув в сторону, посмотрела на что-то, находившееся за спиной девушки. Глаза зверя снова округлились от удивления.

– Даже и не думай, я на такое не поведусь, – произнесла Юрика. Она наконец обратила внимание на все свои раны. Дело было плохо. – Сейчас возьму и повернусь спиной. Жди, ага.

Но рысь не замышляла никаких коварных уловок. Она молниеносно развернулась и бросилась прочь от Юрики, в сторону ближайшей сосны. Когда она красной молнией взлетела вверх по практически лишенному ветвей стволу, мимо девушки промчались еще две – серая и рыжая, окатив ее с головы до ног волной снега и густого запаха псины. Остановившись у подножия сосны, молнии превратились в двух то ли волков, то ли собак.

«Все-таки собаки, – решила про себя Юрика. – у них хвосты полуколечками вверх закручены».

Серый пес был крупнее рыжего, зато у рыжего были красивые голубые глаза.

«У рыжей,» – поправила себя Юрика, определив в собаке самку.

Псы рассержено кружили вокруг сосны, бросались на нее в безуспешных попытках взобраться, с рычанием срывая кору мощными когтистыми лапами. Рыжая была вообще крупнее любой собаки, которую Юрике приходилось видеть, а Серый был и того больше – его холка доставала девушке до плеча. И они не лаяли, только рычали, и от этого становилось только страшнее. Девушке пришла в голову мысль, что сейчас самое время свалить подальше, пока собаки не осознали, что до рыси им не добраться, и у них под боком есть более доступная добыча.

Юрика начала медленно пятиться в сторону ближайшей сосны с ветками пониже. Со своими ранами она все равно не уйдет далеко, так что решила попытать счастья на дереве, как и рысь.

Тем временем Рыжая, резко припав к земле, внезапно совершила особенно высокий и мощный прыжок. Настолько, что дотянулась зубами до самой низкой ветки, и цепляясь за кору когтями, без всякой грациозности смогла на нее взгромоздиться.

– Кто сказал, что собаки не лазают по деревьям... – прокомментировала увиденное изумленная Юрика. Идея залезть на сосну больше не казалась ей удачной.

Осторожно перебираясь с ветки на ветку, собака медленно подбиралась к рыси. В какой-то момент кора под ее лапой отслоилась от ствола и Рыжая едва не сорвалась, удержавшись лишь чудом. Кошка словно ждала этого: стремительно спустилась вниз по стволу и резко ударила собаку когтями, пока та не опомнилась.

Раздался жалобный визг, потом треск, и Рыжая полетела вниз. Но смогла приземлиться на четыре лапы, потерла правой передней расцарапанную морду и начала повторное восхождение.

– Помог бы ей, что ли, – с укором обратилась Юрика к Серому, который все это время сидел на снегу, не сводя с рыси своих внимательных желтых глаз.

«Я жду,» – ответил он ей.

– О, ты говоришь! А чего ждешь?

«Ошибки ириссы».

– Она там может долго проторчать... А это вы мне так помогаете, да? – спросила Юрика с надеждой, что ей только что очень крупно повезло. Хотя, если задуматься, с рысью она почти справилась. В одиночку.

«Ирисса зашла на нашу территорию. Это земля таг'ар. И не бойся, тебя мы не тронем. Мое имя – ...» – дальше последовал странный звук, больше всего похожий на «ва», но утверждать точно Юрика не могла. И точно знала, что не сможет его воспроизвести.

«А, совсем забыл... Зови меня Маламут. А ее, – Маламут указал на свою настойчивую подругу, бравшую сосну штурмом, – Хоро».

Рысь снова сбросила Хоро вниз. Рыжая обежала сосну дважды, сердито ворча, и стала готовиться к третьему восхождению. Юрика швырнула в кошку шишку и сразу пожалела об этом – раны, которые, казалось, уже перестали кровоточить, снова открылись. Происходи все это в реальности, девушка давно бы потеряла сознание от боли и потери крови, но во сне она могла позволить себе побыть супергероем.

И тут за дело принялся Маламут. Он уловил момент, когда положение рыси на ветке стало неустойчивым, и просто протаранил сосну, врезавшись в нее плечом. Дерево угрожающе пошатнулось, что-то внутри затрещало и на них обрушился целый ливень из шишек и иголок.

Рысь сорвалась со своей ветки, но смогла уцепиться за нижнюю. Внимательно посмотрела на Маламута. Он оскалился, обещая ей яркое и запоминающееся совместное времяпровождение в самом ближайшем будущем.

Не дожидаясь, когда пес снова пойдет на таран, рысь прыгнула в сторону ближайшей соседней сосны. Это был великолепный прыжок, отразивший в себе всю ловкость и грацию кошачьего рода, его врожденную свирепость и очаровательное изящество каждого движения дикого охотника. Рысь была в воздухе всего мгновение, но оно навсегда врезалось Юрике в память – кроваво-алое тело, изогнувшееся дугой, на фоне унылого серого неба и редких зеленых верхушек сосен. Мех кошки был слишком ярок и резко контрастировал с окружавшим ее тусклым миром. Словно ее присутствие здесь было лишним, неуместным.

«Может ли быть, – подумала Юрика, – что эта рысь здесь такая же белая ворона, как и я в своем родном Ховине?»

Кошка благополучно переместилась на соседнюю сосну, но, похоже, это входило в план Маламута. Таг'ар сорвался с места и с силой куда большей, чем продемонстрировал ранее, врезался в новое убежище рыси, ствол которого к тому же оказался куда тоньше предыдущего. Он сломался от его могучего удара и сосна с треском начала клониться к земле.

Хоро тоже не стояла на месте и просто взбежала по кренящемуся стволу с целью схватить замешкавшуюся рысь. Ошарашенная кошка не придумала ничего лучше, чем прыгнуть обратно, на первое приютившее ее дерево. Она не учла, что только что расстояние между соснами увеличилось, и пусть ее бросок был таким же мощным, как предыдущий, она все равно врезалась в спасительное дерево слишком низко над землей – на уровне самой низкой ветки, до которой Хоро в прыжке дотягивалась зубами с земли.

Хоро была далеко, и у рыси было время подняться на безопасную высоту. Когда у подножия сосны оказался Маламут, кошка поднималась на третью ветку. И он прыгнул.

Ни рысь, ни Юрика не ожидали, что он дотянется, но Маламут все же сомкнул свои челюсти на задней лапе кошки и всем своим весом увлек ее вниз. При падении он словчился что есть силы ударить зверем о землю, покрытую уже порядком утоптанным снегом. Последовал красноречивый «Шмяк!», лес ощутимо тряхнуло.

Примчавшаяся на помощь Хоро вцепилась клыками в рысий загривок, прижимая кошку к земле. Маламут так и не отпустил ее заднюю лапу, мышцы на его шее и спине вздулись буграми и застыли, словно удерживать рысь стоило ему огромных усилий.

– Вам помочь? – спросила Юрика, просто чтобы не стоять столбом.

«Она сильная,» – ответил Маламут.

«Это не ее истинный размер, – впервые подала голос Хоро. – Она пытается вернуться в свою нормальную форму».

Юрика вспомнила, насколько огромной рысь была в начале их встречи, и без раздумий всем своим весом придавила голову кошки, помогая Рыжей.

– Мы справимся? – с трудом спросила она – рысь вырывалась, норовя извернуться и отхватить девушке пару пальцев.

«Это ваш общий сон, так что все от тебя зависит,» – ответила Хоро, еще крепче сжимая челюсти на толстой красной шкуре.

– Я понимаю, что это сон, но в последний раз все было по-другому, – растерялась Юрика, убирая руки с клыкастой морды и отодвигаясь подальше. – Я попала в похожее место наяву, а не во сне, и эта рысь спасла меня от каких-то людоедов с дубинами. Правда, после этого она попыталась сожрать меня... Неважно. Я думала, что тогда попала в то же самое место, которое до этого мне только снилось... Точнее, в которое я попадала во время сна, оставаясь при этом в своей кровати.

«Ирисса не станет убивать тебя наяву, ей необходимо твое тело. Но чтобы использовать его, ей нужно подчинить себе твой разум, что она сейчас и пытается сделать. Для этого она создает в Идее Волчьей Зимы особое пространство, в котором твое сознание частично материализуется и становится уязвимым для клыков и когтей. Но в этот раз она зацепила им нашу территорию и мы смогли попасть сюда».

– Суть уловила, – пространное объяснение Хоро показалось Юрике не совсем понятным, особенно понятие «Идея Волчьей Зимы». – А как отсюда выбраться?

«Очень просто, – ответила Рыжая. – Сон заканчивается, когда ты в нем погибаешь. Ирисса тоже просто исчезнет, если мы сейчас убьем ее. Но мы не будем этого делать. Она убивает шик'чи'зо, а значит, наш союзник, и мы не станем с ней ссориться. Или разбей себе голову о ближайшую сосну, или убеди ее оставить тебя в покое – только тогда все это прекратится».

– Да она же говорить не умеет...

«Умеет. Просто не хочет».

– А почему бы вам с ней не поговорить? – предложила девушка.

«Она слишком гордая, чтобы говорить с одолевшими ее таг'арами. Нам просто повезло, что мы напали на нее, когда она была уязвима».

– Как все сложно... – на Юрику накатила волна раздражения. – Эй, Ирисса, ты меня слышишь? – она постучала по широкому кошачьему лбу, умудрившись при этом не оставить руку в рысьей пасти. – Я к тебе обращаюсь!

«Ты хочешь с ней просто поговорить или довести до крайней степени бешенства?» – как бы между прочим поинтересовался Маламут.

– Я бы в любом случае была в бешенстве, если бы в мою ногу вцепилась самоуверенная наглая псина. Без обид, я просто ставлю себя на ее место, – Юрика как бы извинилась перед изумленным такой неблагодарностью таг'аром. Он промолчал.

«Отпусти,» – мыслеголос принадлежал Ириссе. Юрика подпрыгнула от удивления, а вот Хоро и Маламут остались начеку, не позволив себе ослабить хватку.

«Не отпустишь – убью,» – рысь приложила к угрозе крайне кровожадный посыл-обещание. Но Юрика ему не поддалась.

– Судя по тому, что ты заговорила со мной впервые за... – Юрика запнулась, пытаясь вспомнить, когда именно начались эти сновидения, – много лет, сейчас ты оказалась в безвыходной ситуации, когда твои клыки и когти уже не решают ситуацию. Давай попроще, а?

«Убью. Просто».

– Я не в том смысле... Но это была попытка юмора, да? Значит, ты умнее, чем я себе представляла. Ведь я решила, что ты создаешь такие вот пространства и захватываешь мое тело благодаря инстинктам, а не разумным и осознанным действиям. Но если это не так и я ошиблась, то это значит, что мы можем договориться. Два умных человека всегда смогут договориться, верно?

«Убью. Потом,» – невероятно, но Ирисса поразмыслила над словами Юрики и дала свой ответ. И в тот же миг Хоро и Маламут разжали свои клыки, отпуская рысь на свободу.

– Вы что творите?! – взвизгнула Юрика, упав на спину и быстро отползая в таком забавном и беспомощном положении назад.

«Она же пообещала не нападать здесь и сейчас, – ответила невозмутимая Хоро. – У нас нет причин не доверять ей».

Юрика стукнулась затылком о дерево – отступать было больше некуда. Ирисса, постепенно увеличиваясь в размерах, подошла к ней и опустила свою морду, поднеся огромный бархатный нос к ее лицу.

«Кза'си,» – произнесла Ирисса, застыв в таком положении. Юрика не смела шевельнуться.

– Чего?

«Белка, – перевел Маламут. – Но если бы она хоть раз увидела обезьяну, ты бы получила совсем другое прозвище».

– Как мило... – вымученно улыбнулась девушка, находясь не в том положении, чтобы парировать явный выпад пса в ее сторону. И резко ударила лбом в кошачий нос. Промахнулась – Ириссе хватило предыдущего раза, чтобы научиться предвидеть подобную неожиданную атаку. Отшатнувшись, она только фыркнула в ответ, рассматривала Юрику еще некоторое время, развернулась и ушла.

«Мы снова придем на помощь Кза'си, если ты нападешь на нее,» – крикнул вдогонку рыси Маламут. Она его проигнорировала.

«Сейчас ты вернешься домой,» – предупредила Юрику Хоро.

***

– Э-э... Спасибо, – девушка поспешила хотя бы так поблагодарить псов за помощь, но они уже исчезли. Вместо них она увидела перед собой дядю и Просперо, которые почему-то смотрели на нее с огромным беспокойством. Снег и сосны пропали, она стояла у костра под ивами в их временном лагере.