Онлайн чтение книги Забытая клятва, забытые узы... Forgotten oath, forgotten ties...
Путь к Ли́ме...

И наполнила Ли́ма их безжизненные души,

Дабы вновь обронить слезу.

Мы брели по улице, раненые, измотанные, словно выжатые лимоны, люди, в неизвестном направлении, куда глядят глаза. По крайней мере, так казалось мне. Темные, холодные переулки, тени, что сливаются в причудливые и пугающие силуэты, — все это было последствием магии той бестии, я понимал это, но ничего не мог с собой поделать. Ни со своим страхом, ни со своей дрожью.

— Послушайте, хранитель, Рамора, как понять ее слова, и что с родителями, почему мы ничего не сделали?! — спрашивал я, переходя на крик, однако он больше походил на писк, так как сил во мне не оставалось от слова «совсем».

— Мы ничего не могли, — опустив голову, словно извиняясь, говорил он. — Это проклятье... Ведьма совершила непростительные вещи! Ты ведь знаешь о существовании как души, так и тела у магов?

— Конечно! Каждый человек имеет душу, к чему такой смешной вопрос?

— Из-за того, что твои суждения неверны. Душу имеют не все люди. Но у всех магов, драконов, элементалей, сильфид она есть. Некоторые состоят только из души, а другим даровано и тело — палка о двух концах.

С помощью тела мы влияем на мир материи, однако энергией, магией управляет лишь душа. Она — ее источник и потребитель. Тело же лишь проводит ее. Чтобы это работало, существует печать, что удерживает душу и тело единым целым. Соответственно, сам подумай, что произойдет, если ее разрушить?

— Человек умрет? Нет, ведь мои родители еще живы, так?

— Душа, скажем так, как вода в стакане. От рождения и на протяжении всей жизни она жидкая, но к старости словно замерзает, приобретая форму своего сосуда. Когда человек умирает своей смертью — она останется целостной и может двигаться дальше. Если повредить печать — вода растечется, так и не осознав себя. Душа распадется, как и тело, не приобретая качество «бессмертной». И с потерей цели атомы станут искать себе другую, замещая собой всю ту пустоту, что только могут найти. Без рамок тела душа будет стремиться к бесконечности.— Похоже на рассказ о большом взрыве, который мы проходили в школе, но что такое эта печать? Если это магия, то кто ее создал?

— «Дыхание Бога», «Воля Абсолюта» — названий много, создатель, как видишь, очевиден.

— Сам Бог? Эта печать правда настолько слаба, что ее можно так запросто разрушить? Она же должна быть защищена сильнее всего, ведь кто ее создатель?! — в недоумении говорил я.

— Всё не так просто. До недавних пор разрушить ее не удавалось ни одному созданию. Однако с появлением частиц Абсолюта всё пошло не так — разные силы, стороны. Среди темных немало гениальных личностей, что создали несметное количество проклятий, и с их помощью в этот мир они принесли множество артефактов. Тот архимаг, о котором я говорил тебе, — вероятно, он дает силу своим приспешникам. Но сейчас не о них. В первую очередь позаботимся о себе. Ты спрашивал, что значат слова ведьмы? Она буквально отняла всё. Твоих родителей, наши дома. Защитные амулеты Раморы выполнили свое предназначение в последний раз. Все наши ресурсы утеряны.

— Почему именно я?! — борясь с грузом эмоций, кричал я.

— Мы не выбираем свою судьбу, Артур. Ей что-то нужно от тебя, а вернее — всего ему. Архимаг, в том мире его звали Протеус. Тогда он еще был человеком. Сейчас он на него мало чем похож. Ни нового имени, привязанного к этому миру, ни внешности его никто так и не выяснил, однако от магов, что он собрал, по большей части преступников, все натерпелись. Ведьма кричала о книге, тебе известно, что это?

— Не думаю, хотя… Когда после магии Раморы я оказался в нашем старом доме, о котором совсем не помнил, и видел своего друга из того мира, с которым мы и давали клятву судьбе. Сразу после этого я был в темном пустом месте, где и была книга. Она лежала на пюпитре. Там даже было что-то написано, но я не успел толком разглядеть, как руку охватила сильная боль. Тогда и появились символы, а потом…

— Потом твоя сила затеяла ураган внутри, печать же только ускорила процесс, — перебил меня хранитель.

— Возможно ли меня еще раз отправить туда? Я узнаю, что это за книга, и…

— Не посреди улицы же! Тем более в ночь. Мы уже подходим, не волнуйся. Гостиница в паре кварталов, поживем там, пока не отвоюем нашу жилплощадь! К тому же у меня есть догадки насчет этой «книги», — уверенно говорил он. Странно видеть субъекта, иначе его не назовешь, который сохраняет свою собранность и, независимо от полученных травм и своей усталости, всё еще может мыслить рационально.

— А, простите, на что мы будем там жить? — ехидно спрашивал я.

— Мы же маги в конце-то концов! Всякие деньги делать не будем, но вот едой запасемся, — смеясь, говорил он. — Рамора, и ты поможете приспособить мою магию к сему миру. И как он может быть таким в то время, когда мы чуть жизни не лишились! Но от его слов, от этой беззаботности в его голосе стало чуть легче.

Каким-то чудом мое тело двигалось без особой боли, да и усталость, хотя о чем я — «убитость» не ощущалась. Пройдя столь долгий путь, я даже в самой лучшей своей форме уже лежал бы без ног. Эх, славься, школа чародейства и волшебства…

Хранитель открыл дверь и уверенно прошел на ресепшн, а мы с нашей колдуньей-волшебницей сидели на лавочке у входной двери.

— Никогда его не понимала. Не теряться даже в самой мерзкой ситуации, общаться с людьми из другого мира, вот так просто! Та девушка за стойкой уже, наверное, уплыла за тысячу фантазий. Столько силы…

Которую не применишь по прихоти. Все эти условия, условности… Ты никогда не задумывался, каково это — быть сильнейшим и в то же время слабейшим: держать разрушенный мир от исчезновения и быть ограниченным другим, дабы не сломать его? Тяжело быть хранителем… — в полудреме говорила Рамора, проглатывая слова в зевке.

— Эй, не спать! До бездомных мы еще не докатились, — протягивал ключ от номера наш заводила.

— Ты же говорил, что не будешь колдовать деньги, — с некой долей упрека, на которую еще хватало сил, говорил я.

— И говорил я чистую правду. У меня свои методы убеждения людей, так что идите в номер, он один, так безопаснее, устраивайтесь. Сейчас должны установить еще одну кровать, я приду чуть попозже, нужно доделать кое-какие дела.

— Хорошо, — безвольно подчинился я, так как сил не было совсем.

Придерживая спящую Рамору, мы мало-помалу двигались в направлении номера, где она сразу упала на первую, оказавшуюся в поле зрения кровать, а я решил отправиться в ванную перед сном.

В комнате было душновато. Открывая окно, я заметил хранителя. От него исходили белые огоньки, а пространство за ним дрожало, словно зеркало, что вот-вот разобьется.

— Защитный барьер, значит, — невольно проговорил я. Разглядывать это мне не хватило сил, отчего я, устроившись на угловой кровати, мигом уснул.

— Прости… Прости, — доносилось до меня, заставляя прийти в себя, но уже в моем небольшом мирке, так скажем.

Вдалеке виднелась Аврора.

— Артур… — подойдя к ней, ее глаза были красными, а слезы лились, не прекращая. — Прости меня, я… У меня было столько «слов», а я не смогла тебе помочь. Ирсен, Охара, простите меня, — плакала девушка.

Что-то подсказывало, что это имена моих родителей, но в том забытом мире.

— Не терзай себя, это моя вина. Я слишком слаб, чтобы тягаться с такой сильной ведьмой, — корил себя я.

— Нет! У тебя есть силы, и больше, чем у нее.

— Но она опытнее.

— Успокойтесь, дети, — вмешался в разговор хранитель.

— Но как…

— Меня часто куда-нибудь забрасывает, в этот раз к тебе. Мир не любит давление силы на него и избавляется от помехи. Но сейчас о другом. Мы опоздали, все. Даже обладая безграничной силой, проклятие уже было наложено до нашего прихода, а инструмента для его снятия у нас всё равно нет.

— Как же так! — кричала Аврора. — Предвиденье, время, в конце-то концов!

— Всё не так просто, пора уже осознать, дети. Даже если мы и «вернемся во времени», это означает бросить всех в этой параллели, в этой мировой линии, дать им погибнуть и спасать совершенно других людей. Еще не всё потеряно. Они не мертвы. Есть шанс на удачу. Нам сейчас не время сидеть вот здесь, растрачивая впустую время для отдыха. Вот, выпейте, — протягивает хрустальные стаканы, покрытые красивым узором.

— Но они ведь пустые, — утверждал я.

— Присмотрись, — указывал на стакан он.

Покачав немного стакан, я почувствовал колебание жидкости. Хоть он и выглядит совершенно прозрачным, внутри кое-что есть.

— Гляди, — хранитель сделал глубокий вдох, медленно выдыхая на жидкость, отчего та приобрела насыщенное белое свечение. Его стакан стал похож на фонарь, хоть и не самый яркий. — Это собранная мной энергия зовется Ли́мой. Используется духом человека для изменений свойств мира, именуемых магией.

Посмотрев на него, я сделал то же самое. В моем случае свечение стало белым, затем плавно переросло в тепло-желтое и алое. Через некоторое время снова в белое. Хранитель пил Лиму, затем усмехнулся от моего растерянного вида.

— Отпей немного, Ли́ма успокоит волнение внутри тебя.

На удивление, эта жидкость не имеет вкуса как такового — только тепло. Оно распространялось по всему телу, начиная с головы и уходя внутрь тела. Приятно. Очень.

— Вон, смотри, сразу разобралась, — указал на Аврору, мирно спящую на… непонятно чем, это вообще полом назвать можно?

И все же мой «маятник» в стакане стал сиять мирным белым светом. Как и ее.

Когда дно стакана показало себя, я уже был в полудреме, не в состоянии разобрать, сидим мы или падаем вниз, а может, вверх. Невесомость?

— Что это? — выдавил из себя пару слов я.

— Ты наконец успокоился и засыпаешь. Этот мир, кстати, спит вместе с тобой. Оттого он и меняется так резко.

— А вы тут надолго?

— Пока он не исчезнет или пока ты не уснешь. Я ведь не могу покинуть место, куда меня призвали, по своему желанию, — спокойным тихим голосом говорил он.

— Вот как... А хранители спят? — задал глупый вопрос я.

— Зависит от места, куда попадем.

— Наверное, это здорово — не спать сколько захочешь! — продолжал говорить глупость.

— По правде говоря, это сильно выматывает.

— Вот как, тогда ладно, — на автоматизме отвечаю я и уплываю во сне.

Чувствую приятную тяжесть на глазах. Чуть приоткрываю — утро, на удивление солнечный день. Странно, выспался как никогда раньше. Глаза привыкли к свету, я осмотрелся. Комната довольно неплоха: неброские светлые обои, темный пол — ламинат, настенный телевизор. А губа не дура, во вчерашнем полуобмороке я выбрал себе двуспальную кровать.

Всего в номере было две комнаты. Общая, в которой были санузел, гардероб и спальня. На разложенном диване еще спала Рамора, а хранителя нигде не было. Я счел это странным, отчего вышел из номера побродить, оценить обстановку да и немного поразмыслить над происходящим. В здании четыре этажа. Мы расположились на втором. Найдя лестницу и оценив свой внешний вид, я вернулся в номер, где меня уже ждал хранитель.

— Сегодня предстоит многое сделать. Нужно укрыть это место как следует, нам «гости» не к чему. И наконец, провести твой обряд инициации. Ты должен в полной мере обладать силой, если потребуется защита. И еще одна вещь: я должен проверить свою догадку насчет книги.

— Что мне делать?

— После инициации мы укроем это место. Твоя магия дракона и сила хранителя должны создать непреодолимую преграду у наших дорогих «гостей».

— А почему нас еще не выкинули отсюда?

— Из-за того, что любой вошедший этого номера не найдет. А персонал нас не увидит, но если что-нибудь понадобится, с радостью помогут. Одна из прелестей человеческого подсознания. Исходя из этого, строжайшие правила — этот порог переступить не должен никто чужой, — подчеркивал хранитель.

— Хорошо, а что насчет «укрытия» этого места? Оно сейчас не под защитой?

— Все сделано наспех. От этого и неустойчиво. Нужно как можно быстрее провести инициацию и забыть об этом. Я укрепил барьеры, этого должно хватить. Собирайся, мы отправимся далековато отсюда.

— Ладно, — с хранителем не поспоришь, говорил он рассудительно, спокойно, тихо, да так, что подсознательно принимаешь его авторитарность. Это забавно, однако в который раз я ловлю себя на мысли, что рядом с ним становится спокойнее, безопаснее. Теперь я понимаю, что означает выражение «как за каменной стеной».