Онлайн чтение книги Чёртово наследство Chertovo nasledstvo
Глава 7 Братья

 Если раньше, пока девчонка ехала вниз головой на лошади, кусты стегали ее по физиономии, то теперь – по ногам.

- А зачем нам обратно тащиться? –запыхавшимся от быстрого хода голосом пыталась она прояснить ситуацию. Чертов магик, еле дослушав, развернулся, бросил через плечо: «Давай за мной», и армейским марш-броском рванул через лесное и полевое травоцветье в обратном направлении, к Ленкиному хутору. Причем его, похоже, больше не интересовало ни самочувствие бывшей жертвы, ни ее мнение по данному вопросу.

- Закончить кое с чем надо, - туманно ответил белобрысый, легко перепрыгнув через вылезший на тропинку корень, об который девчонка, естественно, тут же споткнулась и ушибла ногу.

- А лошадь?! А вещи?! – в Ленке проснулся и начал качать свои права крепкий хозяин, кулак и собственник.

- Не пропадут. Мы за ними еще вернемся.

- Мы?!!!

- Ну да. Или ты все-таки под крылышко к старосте собралась, на сеновал? Учти, и там ты долго не протянешь.

Перспективы Ленку потрясли.

- Это почему это?! – возопила она с таким искренним возмущением, что на соседнем дереве проснулась и согласно закаркала здоровая черная ворона, - Может, и протяну! Может, у нас любовь получится до этого… до гроба!

- До гроба – это точно, - рассеяно подтвердил колдун, - Это в любом случае…

И опять сделал неуловимый финт ногами, обруливая низко висящую над тропинкой ветку.

- Ай!!! – ветка все же дождалась своего звездного часа.

Потирая лоб и потихоньку зверея, Ленка выпрямилась, сделала спринтерский рывок и цапнула магика за плечо.

- Ты что это хочешь сказать, ты… ты…слушай, а имя у тебя есть? – озадачилась девушка, сообразив, что называть собеседника «проклятым выродком» уже как-то неудобно.

- Есть. Теодор, - белобрысый дернул плечом, стряхивая прицепившуюся Ленку, как репей, и все в том же хорошем темпе продолжил ломиться через кусты.

- Блин!!! – отогнутые им прутья разгибались исключительно в сторону спутницы, метя хлесткими ветками в ее раскрасневшуюся физиономию, - Ишь ты… Теодо-о-ор. А по-нормальному как будет? Федор? Ну, а если сокращенно? Тедя? Или Доря?

Блондин в первый раз споткнулся на ровном месте и воззрился на девчонку в негодовании.

- Сокращенно – Таш! – отчеканил он, -Ясно?

- Все у вас, колдунов, не по-людски,- забубнила Ленка недовольно, продолжая прокладывать собственную дорогу, как медведь сквозь валежник, - даже имена какие-то дурацкие. То ли дело я – Ленка, - кокетливо представилась она, пытаясь на бегу максимально передать голосом необыкновенную красоту своего имени.

- Элейни… - пробурчал парень себе поднос.

- Чего? – не расслышала та, в очередной раз отплевываясь от особо меткого куста, который обрадовался ее раскрытому рту.

- Да ничего, - досадливо сказал Таш, рывком поправляя сумку на плече, - Ленка – она и есть Ленка. 

Девчонка выпуталась из зарослей и, к досаде белобрысого, опять пристала к нему с расспросами.

- А почему такое странное сокращение – Таш? У нас так горшки называют, куда квашню ставят на хлеб. Ты что, в детстве толстый был?

Колдун отчетливо скрипнул зубами и уже как-то нехорошо глянул на любознательную селянку.

- Нет, - процедил он, - Таш - значит«светлый». У нас такой цвет волос довольно редко встречается. Ясно?!

- А, ну да, ну да. Твой брат темненький был. Ой, извини, пожалуйста, - опомнилась Ленка, - тебе, наверное, сейчас тяжело…

Таш молча закатил глаза. Ему сейчас и правда было тяжело, к тому же глодало противное чувство, что дальше будет еще тяжелее.

- А как его звали? – неутомимо поддерживала светский разговор спутница, задыхаясь от быстрого шага, но не настолько, чтобы наконец замолчать, - Ну, брата твоего?.

- Амадей, - Таш прибавил скорости, надеясь, что это хоть как-то поможет. Ага, размечтался.

- Ой, а сокращенно…

- Нету сокращенного! – рявкнул вконец замороченный колдун, - Так и звали – Амадей! Прозвище – Синька!

- Ух ты, пьянствовал, наверное, - тут же загоревала Ленка, - ну да это понятно, волшебство – оно для мозгов штука тяжелая, надо ж было ему как-то в себя приходить…  А такой молодой…

Таш издал тихое рычание, испытывая сильнейшее желание все бросить и постыдно смыться. Ему нужно было собраться с духом, мыслями, умственно настроиться, воззвать к Общему огню… Ну как тут настроишься! И куда тут воззовешь, когда рядом такой мощный отвлекающий фактор! Туда, куда ему хотелось сейчас воззвать, обращаться категорически не рекомендовалось.

- Синька – не потому, что пил, - глухо буркнул он, - А потому, что в детстве черники объелся. Два дня отмыть не могли.

- Вот у вас там черника! – тут же восхищенно позавидовала Ленка, - Мне б такую, я бы рубашки покрасила! Что значит заграничный продукт! А я думала, что Синька – это из-за татуировки еще. У него такая на щеке была – видел? Змейка синенькая, красивенькая такая…

- Видел, - Таш смирился со своей участью, решив, что быстрее и проще сразу ответить на все вопросы, - Это знак Приобщения. У меня тоже такая есть.

- Да? – неугомонная девка умудрилась оббежать его по кругу и разочарованно протянула, - Что-то не видно…

- Она у меня в таком месте, что посторонним женщинам не показывают.

- Это где это?!

- Ну иди сюда, грифон гиену заногу!!! – взбеленился наконец белобрысый, резко остановился и начал расстегивать штаны, - Покажу!!!

Ленка испуганно пискнула и ломанулась куда-то в сторону.

- Тьфу!!! – от всей души плюнул колдун себе под ноги, подобрал заплечный мешок и снова зашагал по направлению к деревне. Времени на воспитание у него уже не оставалось.

Вообще ни на что не оставалось времени…

Потому что Черная Гончая уже идет по следам.

 В тот день, когда Амадей наконец сдал выпускные экзамены в Университете, они славно напились. Казалось бы, только что бледный, усталый, но радостный Синька трясет перед лицом старшего брата зачетным свитком и орет ему в ухо: «Я сдал!!! Ты представляешь, я сдал!!!», после чего величественно запрещает называть его по прозвищу, а только не иначе как Ваше Светлейшее Могущество Амадей Великолепный. И Таш восторженно ревет и тащит тощее и зеленоватое от пережитого Светлейшее Могущество в кабак.

Не прошло и нескольких часов, а заново переименованы в Синьку уже оба брата. Теодор, как старший, щедрой рукой машет всем проходящим подавальщицам, другой рукой щупая их на мягкость и степень нравственности (а так как оба брата замечательно веселы и хороши собой, то степень нравственности подавальщиц резко падает до нуля, а горка пивных кружек, наоборот, растет), угощает друзей, скрытых врагов и примазавшихся к ним совершенно посторонних людей. Амадей заплетающимся языком пытается передать смысл экзаменационного задания, но путается где-то на середине, от подавальщиц отмахивается, заявляя, что у него чистая любовь на всю жизнь с Анхель с младшего потока. Таш на правах умудренного жизнью воина, знатока в женском вопросе, доказывает, что Анхель только морочит ему голову, раз они даже не пообжимались ни разу, а Первая степень мага-теоретика никак не продвинет Синьку в области мужской практики. А вот подавальщицы - продвинут! Особенно во-о-он та, смугленькая, глазастенькая, со шнуровкой на груди. Правда, с этими шнуровками тоже надо уметь обращаться, иначе так теоретиком и останешься. Короче… ммм…эээ… слушай, Синька, действительно, шуруй-ка к своей Анхель, тут и без тебя найдется кому помочь бедной девушке с гардеробом!

Таш закончил тот же Университет два года назад, только упор сделал не на теорию и демонологию, как Амадей, а на практику боя. Поэтому сейчас братья стали еще меньше похожи друг на друга, чем в детстве – крепкий, здоровый Теодор, задубевший под солнцем и раздавшийся в плечах от постоянного махания мечом, алебардой и национальным магическим оружием – паллетой, с выгоревшими короткими светлыми волосами; и Амадей, высокий, но тонкокостный, с интересной бледностью. Интересной по мнению романтических барышень, а Таш не находил ничего занимательного ни в длинных черных патлах, которые Синька отпустил для пущего эффекта, ни в татуировке, которую этот выпендрежник нанес прямо на лицо, не иначе как в припадке подросткового комплекса – мол, глядите, я великий маг, сам клан Стражей меня отметил. Было бы чем хвалиться. Сам Таш, следуя боевой традиции, набил змейку на внутренней стороне бедра. Кстати, девушек это волновало ничуть не меньше, порождая уйму разных мыслей и наводящих вопросов.

Общим у братьев был, пожалуй, только цвет глаз – темно-карий. Но это не мешало им  держаться всюду вместе, как приклеенным, и жестоко пресекать все домыслы по поводу разницы в их внешности. Тем более что прояснить этот вопрос все равно никто не мог – с родителями у парней была отдельная история, нет смысла сейчас ее вспоминать. Вырастила мальчишек тетка, она же и научила самой главной в их жизни истине: «Держитесь друг за друга, потому что вместе вы сила, а по отдельности – пшик». Они и держались, вместе дрались с соседскими пацанами (Таш выходил на бой лицом к лицу, угрюмо метя в нос и корпус, а мелкий Синька подкрадывался сзади и вероломно хватал обидчиков за ноги зубами, после чего деморализованные враги с громкими воплями убегали), а подростками вместе влюбились в одну и ту же девчонку. Тут, правда, вышло первое разногласие – Теодор доказывал, что на правах старшего зеленоглазая Элька должна достаться ему, а Амадей мал еще, но этот паршивец брал женские сердца длинными ресницами и серенадами, которые с большим успехом повадился исполнять под балконом. В итоге братья в первый раз подрались, потом бурно примирились, и когда коварная Элька все же спустилась с балкона на руки победителю, оказалось, что морды обоих кавалеров украшают фингалы, а прекрасную даму уже никто особо не ждет. В негодовании, из чистой вредности Элька наградила горе-ухажеров заклинанием скоротечного лишая, и две недели братья проходили в зеленоватых пятнах, охая и почесываясь.

Кстати, именно тогда, когда они сидели дома, дружно мазались целебной вонючей мазью и костерили женщин на чем свет стоит, их и нашел Учитель. Нет, он был не из тех учителей, с которыми им потом пришлось встретиться в Университете на занятиях по истории, теории, практике магии, управлению Потоками, составлению вероятностей будущего, зоологии материальных, виртуальных и ментальных тварей и прочей белиберде, половина из которой, как был твердо уверен Таш, никогда не пригодится им в жизни. Это был среднего роста и средних лет мужчина, с неравномерно поседевшей, «перец с солью», головой, и только глаза выделялись из его «средней» внешности – внимательные, цепкие, довольно редкого, почти желтого цвета. Змейка у Учителя была наколота возле сердца. Потом Таш узнает, что это означает умение и призвание обучать новых Стражей. Так же, как воины накалывали татуировку на конечности (как руки и ноги клана), теоретики и ученые – на голове и шее, а женщины – на спине (олицетворяя помощь и надежный тыл), так учителя гордо носили рисунок на груди, как бы отдавая ученикам вместе со знаниями и часть своей души.

Через несколько лет двое братьев пройдут свой круг Приобщения и получат право носить своих змей – Таш на бедре, как один из лучших бойцов, опора Стражей, а Амадей – на шее, как аналитик и стратег. Но мальчишка был честолюбив, и выбрал щеку, чтобы все видели. Еще и обстричься хотел, да пожалел свою гриву… 

Спешно собранный Совет вразнобой гудел голосами, и было понятно одно – положительного решения он не вынесет.

- Почему нас должно это интересовать?!– истерично вещала со своего места полная дама в мантии ректора Университета, - Эта кошмарная бойня, где погибли сотни, тысячи наших сограждан, ничему нас не научила! Окраинные земли очищены от Тьмы? Да! Границы запечатаны? Да, и весьма эффективно! Так зачем лезть опять в это осиное гнездо, пытаться делать что-то для тех, кто вместо благодарности принес нам столько горя! Пусть живут в свое удовольствие, им и без нас отлично копается в своих грядках! Убыли населения не наблюдается, промышленность развивается помаленьку, чего еще вы хотите от этого отсталого народа! Вам проблем в жизни не хватает, или я чего-то не понимаю?

Пожилой мужчина в скромном костюме Стража, к которому была обращена эта пламенная речь, мрачно смотрел в глаза, но не женщине, а Председателю. Тот пока отмалчивался.

- Мы знаем, что кое-какие дела остались незавершенными, - сказал он, ни к кому конкретно не обращаясь, - например, остров Корда. Там давно назрела проблема.

- Остров Корда не в нашей юрисдикции, - нехотя проговорил Председатель, снимая очки и устало массируя переносицу,  -это полностью ответственность ордена Карающих.

- Но Карающих больше нет, - негромко,но с нажимом гнул свою линию Страж, - а сила магических решеток почти иссякла. Да, постояльцы Серого дома были частично нейтрализованы, кто-то – погружен в стазис, к кому-то применен Черный Протокол, но остается еще почти три десятка…ммм… существ, которые могут быть опасны для живущих там людей… Особенно если стены больше не смогут их удерживать.

- Но там же присматривает кто-то за ними, правда? – Катрина Мёльхе, ректор Университета, была озабочена, но не настолько, чтобы опять бросаться на помощь людям, которые когда-то истребили почти все ее семью.

- Залогом стабильности в этом плане была наша Видящая, она же последний член ордена, но уже несколько лет, как она умерла, - ответил Страж. Он старался говорить убедительно, но не мог донести до Совета то мутное ощущение беды, которое родилось в его душе не так давно, но усиливалось с каждым днем.

- То есть Видящих там больше нет, - задумчиво протянул Председатель, и у Стража появилось сильное, но неисполнимое желание стукнуть его по затылку, чтобы соображал быстрее, - а кого она оставила после себя?

- Никого. Магическая защита истончается с каждым днем, как папиросная бумага.

- А почему этот вопрос не был решен раньше?

- Я делал доклад, Ваша Светлость, но найти замену среди магов не получилось из-за отсутствия желающих.

По лицам Совета было видно, что желающих и теперь днем с огнем не сыскать. Одно дело – жить в полном довольстве в благополучной и окруженной всяческими благами Эгертине, а другое – отправляться в дикий край, выслеживать там сумасшедших и одержимых, с риском для жизни осматривать место Прорыва, жить среди тупого и необразованного народа, да еще и самому маскироваться под такого же, чтобы кто-нибудь по ночи не проткнул тебя вилами в собственной кровати. Это только фанатики, типа тех же Стражей, суетятся, каркают как вороны, предчувствуя беду, вечно озабочены экологическим, магическим и прочим равновесием добра и зла, а серьезным людям, занимающимся карьерой и политикой, не слишком-то интересны проблемы расположенного черт знает где захолустья. Вообще, каждый должен заниматься своим делом. Вот были Карающие – вот они и занимались.

- А что, Видящая не удосужилась оставить каких-нибудь… ну, не знаю… учеников?

- Нет. Насколько мне было известно, она пыталась обучить свою дочь, заметив проблески магических способностей, но закончилось это все достаточно трагично. У леди Лионор осталась только внучка, и она не решилась рисковать еще раз.

- А что, девочка перспективна в этом плане? – в глазах ректора Университета блеснул профессиональный интерес, - Мы могли бы ее поднатаскать, обучить… ну там, остались же какие-то записи ордена, связанные с их профессиональной деятельностью. Это было бы неплохим выходом. Она местная жительница, и вообще…

- О ней ничего не известно, - ответил Страж, - Но даже если так… Обучение может занять много времени, а по некоторым признакам я вижу, что его у нас нет…

- Не стоит пороть горячку, Берни, - поднял голову Председатель, и по его взгляду Страж понял, что решение принято, - Я не думаю, что нам что-то угрожает. А по поводу девочки – мысль здравая. Поищите ее.

И в полном составе Совет поднялся и вышел, давая понять, что не изменит своего мнения. Мужчине осталось только в злости сжать кулаки, да так, что побелели пальцы. Он чувствовал, что время играет против него, все убыстряя и убыстряя свой бег. 

Вид Учителя, стоящего на пороге, был настолько непривычен, что Таш онемел. Волосы, в которых «соли» с годами стало гораздо больше, чем «перца», торчали в каком-то странном беспорядке, будто мужчина попал под дождь, пытаясь одновременно их выдернуть, чтобы просушить, а желтые глаза сверкали совсем уж по-тигриному.

- Амадей дома? – Учитель бесцеремонно отодвинул Теодора плечом и устремился внутрь квартиры. Парень, недоумевающе дернув головой, поспешил за ним.

- Да дома он, только это… занят маленько.

Синька действительно был занят. Его тошнило. Вчерашняя попойка не прошла даром для измученного знаниями организма, и сейчас, судя по всему, он выдавал все лишнее обратно. Самому Ташу было не привыкать, его лишь слегка мутило, да и то больше от недосыпа.

Опасаясь, что Учитель вломится вместо спальни Синьки в другую, где на кровати, не прикрытая даже простыней, спала вчерашняя смуглянка из таверны, Таш сделал скоростной рывок и предупредительно раскрыл нужную дверь.

Амадей приветствовал дорогого гостя слабым стоном, похожим на предсмертный хрип, пошевелил пальцами, пытаясь изобразить знак Приобщенных, и опять склонился над бадьей.

- Та-ак! – протянул Учитель голосом,не предвещающим ничего хорошего.

Братья слаженно шмыгнули носами.

- Даю пять минут! – обратился строгий наставник к старшему как более дееспособному, - Привести себя в порядок! Вот этого,-  ткнул он в жертву алкоголя пальцем, - под душ и десять капель «Артеникса» на стакан воды! Барышню разбудить и выпроводить!

- Э… какую барышню… - Таш попытался возразить, но под взглядом Учителя только крякнул, - У нас нету этого… «Артеникса».

- Сал-л-лаги, - просвистел сквозь зубы мужчина и вытащил из кармана маленький бутылек, - Учить вас еще и учить… На, иди отмеряй. И выгони бабу из спальни, я тебя прошу, на твою довольную рожу смотреть невозможно!

Таш быстренько поменял выражение лицана деловито-скорбное и побежал выполнять поручения. В пять минут он, конечно, не уложился, уложился в восемь. Чудесная девочка Миленка была расцелована, одета и выставлена за дверь с горячими обещаниями проявиться через денек-другой, Синька замочен в ванной, напоен антипохмельным снадобьем, и теперь мрачно сидел на кухне, нахохленный, как воробей, и цедил кофе. Сам Таш, спохватившись, натянул наконец штаны, причесал пальцами короткие светлые волосы, и предстал перед Учителем в полном параде, свежий и бодрый.

Брат и наставник приветствовали его одинаково неприязненными взглядами. Амадей, у которого с длинных черных волос мерно капала вода, был обижен на весь свет, болен головой, душой и желудком, а у Учителя, кажется, были еще более серьезные проблемы.

- Ну что, ученички, - саркастически проговорил он и пробарабанил по столешнице пальцами какой-то нервный мотивчик, - отучились? Пора и настоящим делом заняться.

Братья коротко переглянулись.

Настоящим делом? Это каким,интересно?

Клан Стражей был создан еще при короле Эльдаре Третьем, в какие-то несусветно древние времена, когда, как написано в летописях, «чудеса властвовали над людьми, а не люди над чудесами», Облачный лес находился в абсолютном владении лесного народа, любая рыба, даже в городском фонтане, могла обернуться речным драконом, а далеко на юге, на скалистых берегах острова Хенес, водились крылатые женщины, состоявшие в родственных связях с единорогами. Люди, даже волшебники, были всего лишь одним из немногих племен, населявших Континент, к тому же звеном пищевой цепочки. Конечно, каждое звено пыталось оттуда выпасть, и людям пришлось выстраивать схемы защиты против других более или менее разумных рас, пытаясь и свою безопасность соблюсти, и дипломатические отношения не испортить. Поэтому клан Стражей, который взял на себя миссию охраны и соблюдения баланса в природе, был самым влиятельным и многочисленным. Души-людоеды тихонько отлавливались и отпускались в Нижние пределы, очаровательные дриады, которые повадились выгрызать у зазевавшихся мужчин сердце, ограничивались в правах и  замкнулись в пределах Тисовой рощи; феерхосты, хищные лошади с огненными хвостами, были изгнаны в южные пустоши. А драконы как-то сами выродились по мере того, как люди учились вытягивать магическую силу из окружающей природы и использовать ее для собственных нужд.

Человеческое магическое сообщество разрослось и начало процветать, а другие расы, наоборот, потихоньку приходили в упадок. Не умея отнимать у земли и воды магию, они постепенно вытеснялись и вымирали. Исчезли маленькие фэйри, крылатые создания, практически вымерли грифоны, в глубине Тисовой рощи еще водился десяток дриад, но всем им насчитывалось по пять сотен лет минимум. Цивилизация крылатых женщин стала мифом, красивой сказкой, которую часто изображали на своих картинах художники, а единороги, оставшись без своих подруг, превратились в обычных лошадей с уродливым выростом на лбу. Они тоскливо бродили по каменным отрогам острова Хенес и приветствовали проплывающие корабли злым ржанием, больше похожим на львиный рык.

Постепенно и клан Стражей терял работу. Но они всегда оставались влиятельной силой, гарантом стабильности, традиционно были готовы к труду и обороне, хотя и обороняться в последние столетия стало особо не от кого, и трудиться особо незачем.

Так что партийное задание, поступившее от Учителя, застало парней врасплох.

- А что случилось-то? – Синька разом проглотил остатки кофе, горячим комом прокатившиеся прямо в желудок, и закашлялся.

- Вы слышали когда-нибудь про Темную чуму шестьдесят третьего года? – вопросом на вопрос ответил наставник, в миру носящий имя Берни.

Братья наморщили лбы и ответили отрицательно.

- Ну да, ну да, - зло пробормотал Учитель, - забыть, выбросить из головы, из истории, из жизни, из памяти. Потому что сами допустили, сами выжидали чего-то, сами вовремя не вмешались, сами виноваты в гибели близких. А ведь всего сорок два года прошло.

И, щуря на парней желтые глаза, Берни коротко и без лишних эмоций пересказал историю Прорыва Тьмы в Околоморье, закончив словами:

- Маги уходили в спешке, не успели ни прибраться за собой, ни обеспечить безопасность оставшихся за Стеной. Я говорил, что это опасно, что могут возникнуть проблемы, но вы же знаете наших умников – покуда дракон за задницу не схватит, маг не пошевелится. Вопрос иногда выносился на обсуждение Совета, но решение всегда благополучно сливали. Обленились, зажрались, расслабились от своей беспроблемной жизни, Первоначальный Устав  всеми благополучно позабыт. И вот, пожалуйста. Досиделись, дождались! Сегодня ночью нить выставленной мной Паутины порвалась, это значит, что одна из тварей, обитателей острова Корда, оказалась на свободе. Этот одержимый просидел в Сером доме около пятидесяти лет, и от человека там не осталось ничего, ну, может быть, какие-то обрывки памяти, которые заставляют его идти по магическим следам к прежнему месту жительства. Внешний вид неизвестен. Класс опасности – пятый.

Таш присвистнул. Учитель коротко глянул на него и скривил рот в усмешке.

- Совет и глава Стражей считают, что это дело к нам не относится. Вокруг Чумных территорий создана мощная охранная Стена, через которую никакая нечисть сюда не проникнет. Так что технически задание вроде бы выполнено, Эгертине ничего не грозит. А что в этом Околоморье довольно скоро целые губернии повымирают – так это им до коровьего хвоста. Может, даже кому-то и в радость…

- Как так?- Амадей откинул с лица мокрые сосульки волос и процитировал второй абзац Клятвы, - «Охранять от всякого зла магического свойства всех разумных существ, где бы и кто бы ни были они, руководствуясь не сердцем, а только долгом»…

- «…во имя Света», - закончил за него Учитель, - Не будь наивным, мой мальчик.  Клятва составлена очень давно, и с тех пор многое изменилось. Нынешние Стражи больше заботятся о победах в соревнованиях и научных степенях, чем о реальной работе по предназначению. Поэтому я пришел сейчас сюда выяснить один простой вопрос: сколько человек сейчас составляет воинство Света – один или три.  

В лаборатории Учителя Берни царил хаос.

- Да почему не я-то?! – еще раз спросил Таш, хотя уже получил довольно обидный и исчерпывающий ответ.

- Да потому, что ты – шпана малолетняя.

- Я шпана?!

- Конечно. Что за возраст – двадцать два? Опыт нулевой, в деле ни разу не был, - наставник громыхал чем-то на дальней полке, рассовывая по различным местам различные, неизвестно для чего предназначенные предметы.

- Так вы ж не брали меня никуда!

- Потому и не брал, что случая не было. Все, отставить разговорчики, - Учитель вытащил из глубин какого-то ящика небольшую фигурку в виде полуголой русалки, задумчиво повертел ее в руках и швырнул обратно, - Значит, слушаем меня внимательно и потом не говорим, что не поняли. Задача Амадея – помочь мне магически выследить цель. Затем я ее обезвреживаю, либо, если это сразу по какой-то причине не удалось, подаю знак, и мальчик Арканом вытягивает сюда нас обоих, и тут уже мы решаем, что с ней делать. Вот в этом случае, Таш, у тебя и будет возможность набраться практического опыта.

- А как вы туда отправитесь? – Теодор здорово нервничал, и поэтому задавал глупые вопросы.

- Как обычно отправляются на такие дальние дистанции. Портал откроем.

- А не схлопнется?

- Распорки поставим. Ты как, алкоголик недоделанный? –учитель косо взглянул на Амадея и опять отвернулся к полкам, - Справишься?

Младший брат уже пришел в себя и резво готовил все необходимое.

- Да не вопрос, - ответил он с юношеской беспечностью, - все будет в лучшем виде. Вы же знаете, у меня по пространственным перемещениям всегда пятерки были.

Берни на миг замер и, закрыв глаза, прислонился к стене лбом.

- Что я делаю, боже мой, - пробормотал он чуть слышно, но тут же снова, с каким-то ожесточением, продолжил набивать сумку и поясной ремень для оружия. Каждая минута могла оборачиваться чьей-то потерянной жизнью.

Но не зря Учитель, считавшийся лучшим в клане, выискивал мальчишек и девчонок по всему Континенту, хотя ему и частенько намекали, что лучше поискать талантливых ребят поближе – например, в семьях влиятельных магов, а не носиться по городам и весям за какой-то безродной шантрапой. Сейчас стало понятно, что все усилия были не зря, и смена у него растет достойная. Младший брат создал идеально выверенный портал такой силы, что в него спокойно могла прошагать армия Броненосцев Его Величества, даже не оплавив сапог. И причем не запнулся нигде, шельмец, наоборот, раскраснелся, будто не собственную силу выплескивает, а кадриль танцует на балу. Старший держал ментальный щит, призванный замаскировать поисковые чары, и разминки ради крутил в руках паллету – длинный тяжелый жезл, который в загорелых руках Таша  то раскладывался, как веер со стальными краями, то вертелся со свистом, вызывая у Берни головокружение и рябь в глазах. Может, и правда взять парня на охоту? – мелькнула малодушная мысль, но Учитель тут же ее откинул. Рисковать мальчишками он не имел никакого морального права. Вот если у него не получится – тогда да.

Тогда…

- Значит, так, - наставник закрепил на поясе последние ножны и засунул в жилетный карман последний амулет в виде ржавого ключа, - Если – если! – что-то пойдет не так, я не подам знака или не вернусь в назначенное время, то захлопывайте проход, запечатывайте его и мигом к главе Стражей. Сами не лезьте, толку с вас там не будет. Все понятно?! – рыкнул он на одновременно открывших рот братьев, и рты так же одновременно закрылись.

- Но…

- Нет! Нельзя! И посмотреть нельзя, и попробовать тоже. Вы понятия не имеете, с чем столкнетесь, а я… я уже сталкивался.

- Это когда это?

- Когда вас еще в проекте не было. Все! Разговоры закончили, Амадей, начинай поиск и ставь метку.

Заклинание магического поиска всегда давалось Синьке так эффектно, что в аудитории Университета особо экзальтированные дамочки лишались чувств. Даже сейчас Теодор ощутил легкий мандраж, когда в комнате, и без того не слишком освещенной, резко потемнело, а в воздух одновременно поднялись и закружили со все увеличивающейся скоростью пыль, мелкие предметы и даже цветочный горшок. Ташу пришлось пригнуться, иначе попавшая в огромный магический водоворот посудина врезалась бы ему прямо в голову. Герань, трепеща листиками, просвистела в пальце от его уха, и понеслась дальше, заходя на второй круг.

Черные длинные волосы стоящего в центре Амадея полоскались на ветру, извиваясь вокруг лица, глаза горели изнутри инфернальным синим огнем, змея на щеке казалась живой, только дотронься, длинные пальцы обвили хрустальную сферу – ну ни дать ни взять воин-демон, архимаг, черный эльф и бог знает что еще.

- Ишь что вытворяет! - одобрительно проорал рядом Учитель, потому что нормальный голос потонул бы в свисте и шуме вызванного Синькой ментального урагана, - Красиво работает, собака! Девки небось штабелями падают!

Тут Амадей перевел взгляд на приготовившегося к броску учителя и решительно кивнул. То есть цель была найдена, метка выставлена, а открытый портал должен был привести охотника прямо к добыче – с разницей в сотню шагов, не больше.

Берни вздохнул и быстрым шагом проскочил сквозь открытую в середине лаборатории, мерцающую по краям дыру.

Мелькнула его серая походная жилетка, и проход тут же затянулся дымкой, как озеро тонким льдом в ноябрьское утро – белой, непрозрачной, с мелкими трещинами по краям.

Больше братья его не видели.