Онлайн чтение книги Истории бармена Джо Bartender Joe's tales
Разбитое зеркало

- Ответь мне на один вопрос, – глаза Ксавьера стрельнули в Амадео через зеркало заднего вида. – Тебе будет очень больно, если твоего брата не станет?

Тот, не отрываясь, смотрел в окно, за которым начал накрапывать дождь. Положил ладонь на рукоять пистолета. Затем тихо, но твердо ответил:

- Мне будет гораздо больнее, если с Тео что-то случится. Такой ответ тебя устроит?

Взгляд Ксавьера снова устремился на дорогу. Губы тронула легкая усмешка.

- Прекрасно. Именно этого я и ждал, – он надавил на педаль, и автомобиль, взвизгнув покрышками, остановился.

Ксавьер первым вышел из машины. Прохладный осенний ветерок откинул волосы с лица, пиджак, свободно висевший на плечах, чуть взметнулся.

- Ну и местечко же он выбрал, – хмыкнул мужчина, зажигая сигарету. – Жутковато, не находишь?

- Мне наплевать, будь это хоть дворец королевы Британской, – мрачно ответил Амадео, захлопывая дверцу.

Слева от них высилось чертово колесо, скрипя на ветру ржавыми кабинками. Будка механика обвалилась внутрь и напоминала полусгнивший зуб. Слева зиял пустыми глазницами зеркальный лабиринт, полустершиеся буквы предлагали миллион улыбок, превращающихся в гримасу, и гримасы, превращающиеся в улыбки. Вагончики американских горок вспыхивали облезлыми пятнами красной и синей краски, выглядевшими, как улыбка на похоронах.

Ксавьер огляделся. Спрятаться тут можно где угодно, куча полуразвалившихся павильончиков так и манила устроить засаду. Лукасу ничего не стоит выстрелить им в спину, но если бы он хотел этого, то давно бы уже сделал. Нет, этому подонку нужно что-то другое. Иначе он не стал бы похищать ребенка, а просто устранил досадные помехи на своем пути. Ксавьер чувствовал напряжение и нетерпение Амадео – для него не было никого дороже сына, которого так вероломно похитил собственный дядя.

- Ты зарядил мой пистолет?

- Да, – Амадео подал ему оружие и поудобнее перехватил свою пушку. – Где они могут быть?

Ксавьер пожал плечами и выбросил сигарету.

- Где угодно. Здесь большой простор для фантазии.

- Тихо, маленький ублюдок, – прошипел Лукас на ухо Тео. Взмокшие от пота темные волосы прядями падали на высокий лоб, глаза лихорадочно блестели. – Или вот эта пулька влетит в твою пустую головешку и разнесет ее на куски. Ты меня понял?

Мальчишка смотрел на него исподлобья. Черные глаза пытались испепелить его, но таких взглядов Лукас на своем веку повидал немало. Многие ненавидели его, еще больше - боялись. А некоторые – и то, и другое. Ничего, скоро, очень скоро он подомнет под себя всех! И никто не посмеет становиться у него на пути!

Почувствовав резкую боль в ладони, он отдернул руку.

- Ах ты, щенок!! Как ты смеешь кусаться?!

Боль обожгла щеку Тео, и он врезался спиной в стену. Зазвенело, разбиваясь, стекло.

- Они там. – Ксавьер быстро пошагал к зеркальному лабиринту. – Будь осторожен, Амадео, Тео ты мертвым не нужен.

- Без тебя знаю… – отражение заставило на мгновение замереть на месте, но затем он бросился внутрь, забыв обо всем на свете.

- Амадео, черт тебя дери! – прорычал Ксавьер. – Вот же чертов вспыльчивый…

Прямо перед ним выросла фигура Лукаса, держащего мальчишку за горло. Раздался оглушительный звон, и зеркало разлетелось на мельчайшие осколки. Ксавьер, разочарованно фыркнув, опустил пистолет.

- Хорошее же убежище ты себе выбрал, Лукас. Но этого недостаточно, чтобы остановить меня, – развернувшись, он нацелил оружие на безумно ухмыляющегося мужчину.

- Не подходи ближе, Ксавьер, или мальчишка умрет, – холодное дуло уперлось в затылок Тео.

- Убери руки, Лукас. Или я продырявлю твою голову до того, как ты успеешь выстрелить в мальчика, – не остался в долгу тот.

- Ты так в этом уверен?

- Успокойся, Лукас! – выкрикнул Амадео. – Тео ничего тебе не сде...

- Зато ТЫ сделал! – рявкнул брат. – Из-за тебя умер наш отец, из-за тебя его организация развалилась, из-за тебя...

- Амадео ни в чем не виноват, когда же до тебя это дойдет? Ты обезумел, Лукас. – Ксавьер и не думал опускать оружие. – Твоя навязчивая идея уничтожить его до добра не доведет.

- Навязчивая идея?! – глаза Лукаса гневно сверкали. – Наконец-то, после стольких лет игры на вторых ролях, я стану непревзойденным! Сколько раз я пытался спихнуть тебя с пьедестала, сколько раз падал, сколько раз оправлялся от серьезных ран, и все ради того, чтобы ты, сволочь, почувствовал боль! Боль нашего отца!

Амадео сжал рукоять пистолета. К горлу подкатил ком. Так вот каким считал его брат все это время. Безжалостным убийцей, готовым перешагнуть через все и всех, чтобы добиться власти. Лгал ему в лицо, а на самом деле вынашивал изощренный план мести.

- Как… Как ты можешь… Ты ведь прекрасно знаешь, что я не…

- Не дури, Лукас. Ни мальчик, ни Амадео не виноваты в том, что ты жалкий червяк. Отвратительный, мерзкий, продажный урод, – спокойствию Ксавьера позавидовал бы Сфинкс. – Вместо того, чтобы копнуть глубже, ты зациклился на глупой мести. Если бы ты узнал, кто стоит за гибелью вашего отца, то понял бы, что сейчас работаешь на человека, который это сделал. Ты круглый идиот. А хотя… – он прищурился, вглядываясь в лицо Лукаса, – мне кажется, ты в курсе. И тебе не стыдно обвинять в чем-то родного брата? – губы искривила усмешка.

- Да что бы ты понимал?! – взвизгнул тот. – Власть – это все, что правит этим миром! Только она имеет значение! Только она мне нужна, и я переступлю через каждого, кто посмеет мне помешать! Власть над всеми, и над тобой, Ксавьер! И над тобой, отброс, именующий себя моим братом!! 

Амадео затрясло, и он с трудом взял себя в руки. Он видел испуг в глазах Тео, видел след от удара на его щеке... А затем вдруг поднял на Лукаса равнодушный взгляд.

- Я тебе не брат. Уясни уже наконец. После того, что ты сделал, я отказываюсь быть твоим родственником.

Ксавьер будто ждал этих слов. Пригнувшись, он поднырнул под руку Лукаса и резко выпрямился. Пуля ушла в грубо сколоченный деревянный потолок, осыпав их щепками. Дуло пистолета Ксавьера прижалось к горлу мужчины. 

Тео вырвался и бросился к отцу. Амадео схватил его и крепко прижал к себе, шепча слова утешения.

- Последнее слово, – произнес Ксавьер, глядя в глаза Лукаса, полыхавшие ненавистью и страхом – теми самыми чувствами, которые он так любил в своих подчиненных.

- Пошли вы все, отбросы, – ухмыльнулся он дрожащими от ярости губами. – А с тобой, Амадео, мы встретимся в персональном аду.

Тот поднялся, держа Тео на руках.

- Делай с ним, что хочешь, Ксавьер, – он крепче прижал к себе сына и, не оглядываясь, пошел к выходу.

- Как договаривались, – усмехнулся тот.

Однако, как только Амадео вышел из лабиринта, от усмешки не осталось и следа. Глаза стали холодными, на лице застыло выражение, от которого по коже Лукаса пробежал холод. Могильный холод, убедивший в том, что жить ему осталось несколько секунд.

- Скажу тебе кое-что напоследок, – заговорил Ксавьер. В голосе не было ничего, кроме льда. – Ты самый отвратительный брат на свете.

Ксавьер вышел из лабиринта, пряча пистолет в кобуру. Амадео стоял чуть поодаль, все так же прижимая к себе Тео. Мальчик уже успокоился и осматривался вокруг с нескрываемым любопытством.

Заметив Ксавьера, забрызганного кровью, Амадео шепнул:

- Побудешь немного тут? Я сейчас вернусь, – он усадил мальчика в автомобиль и захлопнул дверцу. Затем отошел подальше, чтобы Тео не мог его видеть, и согнулся, присев на корточки. Желудок сводило, на грудь навалилась тяжесть. Дыхание с хрипом вырывалось из горла, а в голове стучала одна и та же мысль: «Все кончено».

Ксавьер подошел к нему, сунув руки в карманы брюк.

- Я спросил тебя, больно ли тебе будет. Жизнь Лукаса зависела от твоего ответа.

От звука его голоса Амадео вздрогнул. Хотел заговорить, но горло будто сдавили. Попытался откашляться, и его едва не вывернуло наизнанку. 

Но Ксавьер ждал.

- Жизнь Тео мне дороже Лукаса, – наконец ответил Амадео севшим голосом. – Я не хочу, чтобы мой сын каждый раз боялся, что его похитят и сделают с ним что-то, только чтобы досадить мне. Уверен, ты тоже не хотел бы такого для дорогого тебе человека, – он оглянулся на лабиринт, но тут же отвернул голову. – Лукас не остановился бы, я слишком хорошо его знаю. В следующий раз все могло бы закончиться намного хуже. Это было необходимо, – он поднялся, выпрямившись во весь рост. – Я в порядке. Спасибо, Ксавьер.

- Если так, то окажи мне услугу, – усмехнулся тот. – Убери это печальное выражение с лица. Оно тебе не идет.

Амадео поставил опустевший стакан на стойку. Я очнулся от оцепенения, вызванного его рассказом. Странное чувство не отпускало меня на протяжении всего повествования. С одной стороны, я всецело был на стороне этого мужчины, спасавшего своего сына, но с другой - он хладнокровно приказал убить собственного брата. Неужели не нашлось иных способов заставить его отступить? Разве обязательно было доходить до крайностей? Что ж, я не имел права судить этого человека. Только не я.

- Думаете о том, что мне стоило оставить его в живых? Посадить в тюрьму, чтобы он больше никогда не смог приблизиться ко мне? – темные глаза с грустью смотрели прямо на меня.

Да, черт побери, хотел сказать я. Убийство – всегда крайняя и зачастую неоправданная мера. Ваш сын уже был в безопасности, и вы просто отдали приказ. Так ли было необходимо приносить такую страшную жертву? Но я промолчал. Барменам не пристало осуждать клиентов и тем более учить их жизни.

Он постучал по стакану пальцем, и я беспрекословно наполнил его.

- Я вижу, что вы осуждаете меня, Джо, – голос его был ровным, ни намека на обиду или гнев. – Разбитое зеркало не склеишь – все равно останется трещина. Знали бы вы, сколько раз я просыпался ночами в холодном поту, осознавая, что совершил. Правильно ли я поступил тогда, приказав убить его? Не проходит и дня, чтобы в голову не закралась эта предательская мысль. Я пытаюсь изгнать ее, но ничего не выходит. Ровно до тех пор, пока я не увижу улыбку на лице моего сына. Пусть он мне не родной, но люблю я его не меньше. Забавно, – он усмехнулся. – Иногда родные люди оказываются гораздо дальше, чем должны быть, – он залпом осушил стакан. – Прошу прощения за то, что нагрузил вас своими проблемами. Пожалуй, мне пора.

- Ну что вы, – пробормотал я, совершенно сбитый с толку его речью. – Работа бармена не только в том, чтобы наливать выпивку.

- Совершенно верно, – он надел плащ. – Но собирая часть груза с душ ваших посетителей, не сломайтесь под общим весом, – он коснулся полей шляпы и чуть улыбнулся. Затем быстрым и совсем не пьяным шагом направился к выходу.