Онлайн чтение книги Дети Амира - 3. Айрин.
Глава 11

Райвен вошел в кабинет Герольда Белови и, кивнув хозяину дома, закрыл за собой дверь.

— К сожалению, в моем распоряжении слишком мало времени для беседы с Вами, — произнес Райвен, осматриваясь вокруг и изучая обстановку.

— Не вызови я Вас сюда, Вы бы покинули Сайкайрус так и не удосужившись поговорить со мной лично!

Герольд говорил на повышенных тонах и Райвену это совсем не понравилось. Более того, Герольд не встал из-за своего стола и позволил себе сидеть, в то время как Райвен остановился посреди его кабинета. С каких пор Белови возомнил себя хозяином положения? Райвен напрягся и прищурился, заглядывая Герольду в глаза.

— Все прочли, что хотели? — спросил Герольд и подпер голову рукой, не сводя глаз с Райвена.

Райвен кивнул в ответ и улыбнулся, складывая руки на груди.

— Не думайте, что блокировка Ри мне не по зубам.

— Адмирал Осбри, в отличие от Вас мне практически нечего скрывать, — Герольд тяжело вздохнул и потер пальцем подбородок. — Вы вернули мне дочь. Обеих моих дочерей, если быть точным. Однако, напомню, что за этот свой долг я уже расплатился.

— Не знал, что жизни Ваших дочерей можно измерить акроплями.

— Не прикидывайтесь идиотом! Без моих связей, влияния и, конечно же, акроплей, Вы были бы сейчас никем!

— На Вашем месте я был бы более осторожен в своих заявлениях! — повысил тон Райвен и угрожающе прищурился.

— Вы стали на тонкий лед, адмирал Осбри, и он уже трещит под Вами!

— Избавьте меня от этого дерьма, мистер Белови! — воскликнул Райвен и указал пальцем на Герольда. — Айрин жива и сейчас спит здесь, в Вашем доме!

Райвен опустил руку и попытался взять себя в руки. Он осмотрелся по сторонам, прошел к одному из кресел у окна и присел в него, закидывая ногу на ногу. Вальяжность, которую Райвен только что продемонстрировал, должна была напомнить Герольду, что Райвен ему не по зубам. Однако, ход не удался, и Герольд, вместо того, чтобы занять место в кресле напротив Райвена, остался сидеть за своим столом. Что ж… Все может быть еще хуже…

— Вы отправили мою дочь погибать! — прохрипел Герольд.

— То, что рассказала Вам моя сестра, не вся правда, — произнес Райвен.

— Я узнал достаточно для того, чтобы не позволить Вам приблизиться к Айрин снова! — закричал Герольд и вскочил из-за стола.

— Это решать не Вам, — отрезал Райвен.

— Я лично позабочусь о том, чтобы Айрин узнала всю правду о Вас и Ваших планах на ее счет!

Райвен повернулся и взглянул на побагровевшего Герольда, слишком сильно сжимающего свои пальцы.

— Айрин знает эту правду. Так же, она знает, что я не сделал того, что намеревался.

— У Вашей сестры иное мнение на этот счет.

— С каких пор моя сестра воспылала добродетелью по отношению к Вам? — понизив тон, поинтересовался Райвен. — Паола ничего не знает о том, что на самом деле произошло год назад. Тем не менее, она приняла решение настроить Вас против меня. Вам не показалось такое поведение странным? Она, ведь, моя сестра все-таки.

— Ее мотивы мне ясны, — ответил Герольд и подошел к окну, останавливаясь рядом с Райвеном. — В любой момент я мог поспособствовать ее повышению. Вы исчезли при странных обстоятельствах. Самое время для того, чтобы Ваша сестра смогла Вас обскакать и возглавить армию зрячих на стороне МВС собственнолично.

— Тем не менее, — продолжил Райвен, — Вы не позволили ей обыграть меня. Почему, мистер Белови?

— Судьбы Айрин и Данфейт были в Ваших руках. Я не мог позволить себе рисковать благополучием своих дочерей в угоду подковерным играм Вашей сестры.

— Логично. Однако, и сейчас Вы не намерены ничего менять. Хотя, повод для мести у Вас есть.

— Я еще не принял окончательного решения на Ваш счет, — ответил Герольд и присел в кресло напротив Райвена.

Было видно, что Герольд пребывает на грани срыва. То и дело он сжимал свои челюсти, борясь, очевидно, со своим желанием проехаться кулаком по лицу Райвена.

— Несмотря на правду, — продолжил Райвен, — которую столь любезно открыла для Вас моя сестра, Вы продолжаете верить мне, а не ей. Почему, Герольд?

— Потому что это Вы, а не Ваша сестра, отправились на Дереву на поиски моей дочери. Это Вы, адмирал Осбри, нарушили протокол и спасли некую Пенеолу Кайдис, которая помогла Вам разыскать мою дочь. Это Вы, адмирал, передали координаты запасников Гвена в МВС перед своим загадочным исчезновением. Подозреваю, что Азефу — бывшую любовницу своей сестры — убили именно Вы, а не Пенеола Кайдис.

— Так вот в чем дело… — кивнул в ответ Райвен. — Паола желает отомстить за смерть Азефы и полагает, что ее убила Пенеола Кайдис…

Герольд посмотрел на Райвена и загадочно улыбнулся:

— Пенеола Кайдис на самом деле жива, адмирал Осбри, или воображение Вашей сестры слишком разыгралось?

— Пенеола Кайдис мертва, мистер Белови, — ответил Райвен.

— Ваша сестра убеждена в обратном.

Райвен снова взглянул на Герольда и прищурился:

— Только благодаря Пенеоле Кайдис Ваша дочь скоро проснется в этом доме.

— Где Вы нашли мою дочь, господин Осбри? И где все это время они ее удерживали?

— В плену, — ответил Райвен. — Благодаря Пенеоле Кайдис я смог определить, где именно.

— Ваша сестра полагает, что Вы не только пощадили военную преступницу, но и помогли ей бежать.

— При всем уважении, мистер Белови, Пенеола Кайдис ни за что бы не выбралась с Деревы живой. Если учесть, что она предала свою армию и помогла мне, ее гибель была вполне предсказуемой.

— А с чего бы капитану Ассоциации «Черной Кайдис» вообще было Вам помогать?

— Мы заключили сделку: она помогает мне, а я оставляю в живых ее команду.

— Я хочу Вам верить, господин Осбри, но, к сожалению, всю правду смогу узнать только после того, как моя дочь или некая другая личность в ее теле проснется.

Райвен почувствовал как леденеют его стопы.

— Значит, моя сестра полагает, что я спас не Вашу дочь, а некого другого человека и теперь собираюсь водить Вас за нос, выдавая этого человека за Вашу дочь?

— И имя этого человека — Пенеола Кайдис, — добавил Герольд.

Райвен не сдержался и начал посмеиваться.

— Когда Айрин проснется, Вы поймете, что все эти предположения — полный бред!

Герольд засунул руку в нагрудный карман своего костюма и достал из него фотографию. Погладив пальцами измятый снимок, он протянул его Райвену.

— Взгляните, адмирал. Интересное совпадение, не так ли?

Райвен, взяв в руки фотографию, утратил дар речи. На ней была запечатлена Айрин в военной униформе объединенных сил МВС, которую офицеры носили еще до начала войны с Ассоциацией. Айрин держала в руках табличку, на которой было написано ее имя, звание и личный номер. Но имя — не «Айрин Белови», а «Пенеола Кайдис».

— Что это? — спросил Райвен.

— Вашей сестре удалось найти данные личного дела Пенеолы Кайдис. Безусловно, не без участия сил контрразведки.

— Подделка, — ответил Райвен и протянул фото Герольду.

— Вначале я тоже так подумал. Но, в руки к Вашей сестре попало не только это изображение. Досье Пенеолы Кайдис целиком, так сказать. Были и другие изображения, например те, где капитан Кайдис была вынуждена фотографироваться после того, как некий Райвен Осбри изуродовал ее лицо. Мои аналитики сличили два изображения. Результат этой сверки меня не обрадовал.

Райвен отвернулся к окну и потер рукой подбородок.

— Что Вы хотите услышать от меня? — спросил Райвен.

— Ваша сестра полагает, что мою дочь убили год назад на Дереве. Кто-то другой занял одно из ее тел, которые были в распоряжении Гвена. Вы знали Айрин лично, адмирал. Вы бы узнали ее и с изуродованным лицом в том числе. Лично мне более правдоподобным кажется следующий вариант развития событий: Вы случайно взяли в плен Пенеолу Кайдис, в которой признали мою погибшую дочь. В нашем распоряжении оказались фрагменты записи Вашего допроса Пенеолы Кайдис. Эта женщина утверждала, что она — Пенеола Кайдис. Однако, была ли Ваша с ней встреча случайной, адмирал? Возможно, некая Пенеола Кайдис обвела Вас вокруг пальца, заранее зная, чью роль в будущем ей придется сыграть?

— Роль Айрин Белови? — спросил Райвен.

— Да. Роль моей дочери. Сейчас передо мной стоит только один вопрос: девушка, которая спит в этом доме, действительно Айрин или это некая другая женщина, которую Гвен специально отправил сюда?

— Это — Айрин, — ответил Райвен.

— Значит, Вы утверждаете, что именно из Айрин сделали Пенеолу Кайдис, а не наоборот?

— Да.

— У Вашей сестры на этот счет иное мнение.

— Данфейт узнала Айрин и сможет подтвердить мои слова, так же, как и все остальные, кто были с нами на той стороне.

— Позвольте охладить Ваш пыл, адмирал. Айя сообщила, что Данфейт и Кимао нашли Вас и Айрин в одном из поселений, где Вы провели в изоляции несколько недель после своей гибели. Достаточный срок для того, чтобы узнать детали прошлого моей дочери. Более того, Айя сказала, что у Айрин развилась некая амнезия, и она плохо помнила, что с ней произошло. Удобный предлог, не так ли, адмирал Осбри?

— Когда Айрин проснется, Вы поймете, где правда, а где ложь.

— Возможно, пойму. А может быть, и нет. В любом случае, адмирал Осбри, Вы больше не приблизитесь к моей дочери или к женщине, которая выдает себя за нее. Я об этом позабочусь.

— Мне все еще не понятно, почему капнув так глубоко, Вы продолжаете содействовать мне, а не моей сестре? — спросил Райвен, поднимаясь с кресла.

— Называйте это «чутьем», адмирал Осбри. Хоть Вы и собирались когда-то отправить мою дочь на смерть, месяц назад Вы рискнули всем, чтобы спасти ее. Не знаю, что за цели Вы преследовали: хотели нажиться за мой счет или просто собирались исправить собственные ошибки, — но пока Вы не дали мне повода усомниться в Вас как верном союзнике против Ассоциации. А теперь, когда наш с Вами разговор подошел к концу, хочу напомнить: я плачу Вам за то, чтобы Вы вели нашу армию в бой! Пока Вы полезны мне — я буду содействовать Вам.

— Тогда, вот Вам мой ответ: если с головы Айрин по Вашей вине упадет хоть волос, Вы ответите за это передо мной лично.

Герольд рассмеялся в ответ и демонстративно поаплодировал Райвену:

— Паола предупредила меня, что Вы можете попытаться совратить мою дочь. Запомните, адмирал Осбри: для Айрин семья всегда была превыше всего. Мимолетная интрижка с красивым адмиралом никогда не заставит ее пойти против воли своего отца. Попробуете опровергнуть этот постулат — все равно проиграете.

— Ваша позиция мне предельно ясна, — кивнул Райвен и направился к двери. — Кстати, — он остановился на полпути, — я бы не стал называть свои отношения с Вашей дочерью «интрижкой», мистер Белови.

— Что Вы хотите этим сказать?

— Я уже сказал все, что хотел. До свидания, мистер Белови.

— Думаете, сможете меня обыграть? — прокричал в спину Райвену Герольд.

— Уже обыграл, — ответил Райвен и закрыл за собой дверь.

* * *

Райвен поднялся по лестнице вверх и направился по темному коридору вперед. Кто бы мог подумать, что Паола попадется на уловку Пире и усомнится в самом главном: верности Райвена. Паола знала, что рано или поздно Азефу настигнет смерть. Однако, вместо того, чтобы взглянуть правде в глаза, она решила найти виновного и обвинить во всем Пенеолу Кайдис. Райвен был уверен, что Паола на самом деле знает правду. Но, к чему убеждать Герольда в обратном? Может, потому, что Паоле на самом деле все равно, кто такая Пенеола Кайдис? Будь это Айрин или кто-то другой, Паола собирается ее убить. Выбирать между сестрой и Айрин он не намерен. Конечно, все может сложиться именно так, что выбор этот ему все же придется сделать… Но сейчас он не в состоянии размышлять об этом.

Райвен отворил дверь и, взглянув на двоих в униформе, вошел в комнату.

— Ждать в коридоре, — произнес Райвен, и служащие молча направились к выходу.

Когда за ними захлопнулась дверь, Райвен подошел к кровати и присел на мягкий матрац. Протянув руку, он сжал теплые пальцы Айрин в своей ладони и погладил тонкую кожу ее запястья. Он бы многое отдал за то, чтобы она сейчас проснулась. Однако, ее сердцебиение и дыхание оставались такими же, какими они были с минуту назад.

— Я знаю, что ты справишься со всем, что тебе предстоит, — прошептал Райвен. — Не знаю только, справлюсь ли со всем этим я сам.

Райвен выдохнул и прилег рядом с Айрин, продолжая смотреть на ее умиротворенное лицо. Он поднес руку и погладил подушечками пальцев кожу ее щеки. Затем пробежал ими по лбу, обвел глаза, скользнул вдоль носа и спустился к губам. Повинуясь своему желанию коснуться ее снова, Райвен наклонился и поцеловал ее в губы, крепко зажмурив свои глаза.

— Люблю тебя, — прошептал он и рывком поднялся с кровати.

Он покинул ее комнату, принуждая себя идти только вперед и не оглядываться. Чтобы ни случилось, они обязательно встретятся вновь. Он дал себе слово. Он поклялся себе в этом.

* * *

Райвен присел в кресло пилота и загрузил данные бортового компьютера.

— Ты уверен, что оставить нас сейчас — хорошая идея? — спросил Ри, присаживаясь в соседнее с Райвеном кресло.

— В данный момент мое положение в МВС слишком шаткое. Пока я не пройду этот допрос, со мной никто не станет вести диалог.

— Сейчас жизни Айи и Квартли стоят на кону. В любой момент Гвен может выйти с нами на связь и выдвинуть свои условия.

— Никаких условий не будет, Ри, — покачал головой Райвен. — Гвену сделки ни к чему. Айя — творец. Ее талант в купе с умением путешествовать на Сатрион представляет для него интерес. Квартли так же может стать полезной Гвену, ведь в ее сознании хранится так много важной информации, которая его интересует.

— Ты недооцениваешь Айю и Квартли. Они обе понимает, что стоит на кону.

Райвен откинулся назад и взглянул на Ри.

— Ты правильно поступил, что не сообщил остальным правду.

— По-моему, идея солгать принадлежала тебе, — улыбнулся Ри.

— Идея — да, но решение принимал ты. Орайя — твой сын. Когда он проснется и всем остальным станет очевидно, что именно произошло с Айей, ответственность за ее судьбу ляжет на твои плечи.

— Пока Айя находится в плену, у нас есть преимущество: Орайя будет способен найти ее, а значит, с его помощью мы сможем найти логово Гвена.

— Тебя не пугает та легкость, с которой ты влияешь на судьбы дорогих тебе людей? — спросил Райвен.

— Странно слышать подобное от тебя, — засмеялся Ри. — Нам обоим есть за что отвечать перед Амиром.

— Мне не легко, — ответил Райвен. — Особенно, когда потом приходится смотреть всем им в глаза.

— Айя сильная. Она сможет это пережить.

— Не уверен, Ри, — вздохнул Райвен. — Когда жертва погружается в мир иллюзий, с ней можно сотворить все, что захочешь. Я создал систему, которая ломала лучших из нас. Не имеет значения, что стоит на кону: Квартли расколется, а Айя выполнит все, что Гвен потребует от нее. Либо так, либо рассудок их покинет.

— Но, ты же не раскололся! — вторил Ри. — И рассудок не утратил.

Райвен улыбнулся и покачал головой:

— Это не потому, Ри, что моя система допроса не совершенна.

— Почему тогда?

— Потому что Пире допустила ошибку, не применив ее ко мне.

— То есть…

— Пире посчитала, что создатель системы сможет перебороть свое детище. В этом и заключалась ее ошибка.

— То есть, ты до сих пор уверен в том, что твою систему невозможно обыграть? — удивился Ри.

— Она совершенна, Ри.

— Постой… Значит, когда ты готовил к допросу Айрин, ты знал, что она не сможет его пройти?

Райвен перестал улыбаться и сложил руки на груди, глядя на светящиеся экраны мониторов перед собой.

— Ответ очевиден, Ри.

— Юга… — Ри осекся и отвернулся в сторону. — Ты знал, что ей не пройти этот допрос. Также ты понимал, что она слишком ценный пленник для того, чтобы просто ее убить. Они бы возвысили ее с кем-нибудь и стали за ней приглядывать. Гвен. Айрин слишком красива. И Умна. Как раз в его вкусе. Юга… Ты создал блокировку на убийство? Ты запрограммировал ее?

— Хотел. Но в последний момент передумал.

Ри потер подбородок и повернулся к Райвену лицом:

— Почему ты передумал? Пожалел ее?

— Хороший был план, — рассмеялся Райвен и покачал головой. — Возможно, сделай я все правильно, Гвена и Пире на этом свете уже не было бы.

— Но, ты все равно собирался ее туда отправить! На что же ты рассчитывал?

— На себя, Ри. На себя и свои возможности.

— В смысле?

— Я хорошо ее подготовил. Достаточно хорошо для того, чтобы она продержалась до четвертой ступени допроса.

— Четвертая ступень — «иллюзии»?

— Да. Последняя ступень.

— Постой. А как же пятый и шестой уровни: «истощение» и «доверие»?

Райвен посмотрел на Ри и загадочно улыбнулся.

— Значит, их не существует… — прошептал Ри.

— Есть только иллюзии, — ответил Райвен. — Четвертый, пятый и шестой уровни представляют собой одно целое: в мире иллюзий жертва истощается и обретает доверие. Она обретает свободу, которой на самом деле нет. В мире иллюзий подозреваемый либо раскалывается, либо сходит с ума.

Райвен хмыкнул и отвернулся от Ри:

— Она должна была продержаться до этого уровня.

— А дальше что? — спросил Ри.

— Я бы нашел ее и сделал всю грязную работу сам.

Ри сощурился и свесился с подлокотника своего кресла, заглядывая Райвену в глаза:

— Ты бы ее нашел? — переспросил Ри.

— Да.

— Как?!

— Как Орайя может найти Айю, — улыбнулся Райвен. — Как Кимао находит Данфейт, где бы она ни была…

— Как только зрячий может найти свою матриати, — озвучил мысль Ри.

— Да.

— Тогда, почему ты этого не сделал?

— Чего именно я не сделал, Ри?

— Сделал?

— Сделал, Ри. И проиграл Пире во второй раз. Понимаешь, на Айрин уже была блокировка. И рассчитана она была как раз на мое возвышение с ней. В итоге, Айри попала в руки Пире и мой план рухнул. Я перестал ее чувствовать практически сразу. Как будто кто-то усадил меня в меркапзановую клетку и оставил наедине с самим собой. Когда Герольд решил похоронить Айрин, я не стал ничего говорить. Может, потому что сомневался, что Айрин все еще жива, или просто не хотел признаться Герольду в том, что на самом деле использовал его дочь.

— Но, как же Пире смогла предугадать, что ты примешь решение возвыситься с Айрин?

— Истории Айрин и моей бывшей матриати оказались очень схожими. Обе — ученицы Пире. Обеих готовили в фаворитки Гвену. Пире знала, что я обращу свое внимание на Айрин. Она сделала на нее ставку и не прогадала.

Ри покачал головой и вновь потер свой подбородок.

— Значит, заявления Паолы беспочвенны.

— Вот ты и раскололся, — улыбнулся Райвен. — Узнал от Герольда или Паола и тебе пыталась мозги промыть?

— Я прочел Герольда. Но твоя сестра знала, что я это сделаю.

— Они создали из Айрин Пенеолу Кайдис. Я даже не сразу ее узнал. Только после того, как Черная Кайдис сняла свою маску, я понял, почему так странно чувствую себя рядом с подданной Ассоциации.

— Ну и дурак же ты, Райвен!

— Дурак, потому что не просчитал все варианты или дурак, потому что не рассказал Герольду правду?

Ри засмеялся и сложил руки на груди:

— Первое, конечно же.

— Не ожидал, что Паола захочет перейти мне дорогу.

— У тебя свои планы, Райвен. У меня свои. Почему у Паолы не может быть собственных мотивов?

— Пока у меня связаны руки. В любой момент Паола может подставить Айрин и меня это беспокоит.

— А не слишком ли ты поверхностно относишься к ситуации? — спросил Ри.

— В смысле?

— Может, у Паолы есть другие причины для того, чтобы ненавидеть Айрин?

— Если знаешь что-то, говори! — повысил тон Райвен.

— Мои размышления не придутся тебе по вкусу.

— Говори, Ри!

— С какой из твоих женщин у Паолы были хорошие отношения?

— Причем здесь это?

— Твоя сестра рискнула многим для того, чтобы спасти тебя. Она проиграла, так же, как и ты. И, если говорить начистоту, она бросила Азефу только тогда, когда ты принял решение присоединиться к Квартли и стать праведником. Ты уже понял, что я хочу тебе сказать?

— Нет… пока…

— Ты — единственный мужчина в жизни Паолы, ради которого она пожертвовала всем. И ты — ее брат.

— Твои предположения омерзительны! — прокричал Райвен.

— Райвен, мы все сперва животные, и только потом люди. Инстинкты связаны с потребностями, а социум диктует нам протокол их возможного удовлетворения. Мы существуем в постоянной борьбе между нашей природой и социальным протоколом. И не всегда «человеческое» в нас превосходит «животное».

— Ты говоришь о моей сестре, Ри: женщине, которая смогла остаться человеком даже тогда, когда сам я стал превращаться в животное. Не черни ее имя в моем присутствии, иначе мне придется тебе ответить.

— Тебе виднее, — с осторожностью произнес Ри.

— Паола желает отомстить за смерть Азефы, — более спокойным тоном ответил Райвен.

— Пусть будет так, — кивнул Ри. — Ты вправе самостоятельно расставлять приоритеты. Ответственность за свои поступки тебе тоже придется нести самому.

— Когда Айрин проснется, меня не будет рядом, — произнес Райвен.

— Ловко ты сменил тему разговора, — улыбнулся Ри.

— Я надеюсь, что ты присмотришь за ней.

— Я дал тебе слово и сдержу его, — кивнул Ри.

— Спасибо.

Повисло минутное молчание. Райвен продолжал изучать данные бортового компьютера, даже не пытаясь предпринять попытки вновь заговорить с Ри.

— Она никогда не любила меня…

Райвен нахмурился и мельком взглянул на Ри, пытаясь по выражению его лица понять, стоит ли развивать эту тему.

— Не беспокойся, — рассмеялся Ри, — ревновать Квартли к тебе я давно перестал.

— Рад слышать, — сдержанно ответил Райвен.

— Я знал, что она была в тебя влюблена. Тем не менее, меня вполне устраивал тот факт, что она позволяет мне любить ее. Простить ей физическую измену я не смог. В итоге, с чем я остался? Двое детей на руках, матриати, которая растила их и ненавидела меня, и я, презиравший себя самого и живший с этим.

— Но, ты ведь нашел человека, который тебя спас? — улыбнулся Райвен.

Ри посмотрел на Райвена и кивнул в ответ.

— Я расскажу тебе эту историю в другой раз.

— Другого раза может не быть, Ри.

— В этом ты прав, — рассмеялся Ри и похлопал Райвена по плечу. — Ладно. Ее зовут Морайя. Она мийянка, как и ты. Я встретил Морайю в пустыне, когда ее пытались изнасиловать двое теплоков, — произнес Ри. — Она со своими соплеменниками украла воду из их запасника. Теплоки погнались за ворами и перебили всех ее подельников. Ей они прострелили бедро и перед убийством собирались хорошенько порезвиться. Глядя на женщину, вдвое ниже ростом, чем те наемники, с ножом, который она сжимала в руке, я понял, что она скорее убьет себя, чем позволит этим ублюдкам к ней прикоснуться. Теплоки ходили вокруг нее кругами, посмеиваясь и стреляя в песок под ее ногами. Это их забавляло. А меня — нет. Когда они меня заметили, решили, что я с радостью попользуюсь «зверушкой» после них. Я их обезглавил.

Ри сжал губы в тонкую линию и попытался улыбнуться.

— Ты не на допросе, — ответил Райвен. — Можешь ничего мне не рассказывать.

— Если бы не хотел, не стал бы вообще касаться этой темы.

— Значит, ты желаешь исповедаться?

— И исповедаться тоже, Райвен, — кивнул Ри. — В общем, обезоружить саму Морайю оказалось куда более сложнее. Не знаю как, но она умудрилась меня порезать. Пришлось ее немного осадить. В итоге, я привез ее в деревню, ссадил со своего квадрацикла и уехал прочь. Вернулся домой, лег спать. Проснулся посреди ночи в поту и подумал о том, что с раной на бедре она через пару дней все равно умрет от заражения крови. Взял антибиотики, провизию и поехал назад. Когда до деревни той добрался, у Морайи уже началось заражение. Я оставил лекарства, провизию и снова уехал. Вернулся через месяц. Хотелось узнать, выжила она все-таки или нет. Выжила. Вышла ко мне, как королева во время аудиенции, руки на груди сложила и говорит: «Я тебя не звала! Так что разворачивайся и проваливай отсюда!» У меня от такой наглости речь отняло, — усмехнулся Ри. — Я только рот открыл, чтобы ответить нахалке, как вдруг на меня со всех сторон ее соплеменники посыпались. Попадали на землю и давай кланяться. А она продолжала стоять, как стояла. Даже когда ее отец вышел, с места не сдвинулась. В общем, оказалась она дочерью главы племени. Меня всей толпой проводили в отдельный шатер, усадили на топчан и тут папаша ее заявляет: «Ты, конечно, чужак для нас, но это поправимо».

Райвен начал посмеиваться.

— Мне тогда было не до смеха, — заметил Ри.

— Дай угадаю: за ее спасение они решили тебя в женихи записать?

— Именно. Но я был слишком беспечен для того, чтобы прочесть их мысли и сразу понять, что там и к чему.

— Если бы у нее был мужчина, тебя бы записали в братья, — пояснил Райвен. — А так…

— Традиции твоего народа в ту пору не были мне известны, — улыбнулся Ри и продолжил рассказ. — В общем, о том, что я жених, мне никто ничего не сказал. А вот Морайе приказали научить меня всему, что она знала она сама. Видел бы ты ее лицо! Юга, я думал, что она прямо там кинется и задушит меня. Не знаю почему, но идея эта пришлась мне по вкусу. За свое оскорбление я хотел отомстить и, конечно же, согласился пожить в их племени несколько дней. Поначалу, Морайя не особо старалась чему-то меня обучать. Больше злилась и шикала постоянно. Естественно, я задавал ей как можно больше вопросов, чтобы вывести из себя. На третий день я не выдержал и, помахав рукой на прощание, уехал.

— И на сколько тебя хватило? — спросил Райвен.

— Не думал, что ты так быстро поймешь.

— Брось. Лекарства привез. Потом решил узнать, жива она или нет. Да и на три дня остался, чтобы ее позлить. Ясное дело — ты увяз.

— В то время я отказывался в это верить.

— Так, насколько же тебя хватило?

— На две недели. Я подумал, что неплохо было бы узнать немного больше о мийянах, тем более, что на Мийе я вырос. Собрал провизию и поехал назад. В течение полугода я мотался туда-сюда. То на неделю приеду, то на две. Заканчивались мои визиты одинаково: Морайя посылала меня к Амиру, я посылал ее туда же, махал рукой остальным и уезжал. Через полгода началась засуха. Когда я понял, что Морайя в тайне от отца собралась к теплокам за провизией, я попытался вмешаться.

— И тебе объяснили, где твое место? — предположил Райвен.

— Да. И место это мне не понравилось.

— И ты поехал вместе с ней, — засмеялся Райвен.

— Да. Дело выгорело. Воду и продукты мы достали. И вот, зажгли костры вечером, танцевать начали. А я сидел в стороне и наблюдал, как за Морайей один из местных увивается. Она танцевала с ним, смеялась, а мне хотелось задушить того недоделка, который ее так тешил. Потом ко мне подруга Морайи подсела, да и выдала: «После того, как теплоки ее мужа и ребенка убили, мы думали, что она сгинет. Ты вовремя появился, дерева. Спасибо тебе». Подруга эта что-то лепетать продолжала, а я смотрел на Морайю и читал ее… Сначала они ее изнасиловали, а затем и мужа с ребенком на ее глазах приговорили. Она как будто почувствовала, что я с ее сознанием работаю. Замерла посреди танца и уставилась на меня, как на посланца самого Амира. Я с места сорвался и бегом оттуда. Даже рукой никому не помахал.

Райвен взглянул на Ри и принял решение промолчать.

— Я вернулся через месяц, — продолжил повествование Ри. — Она вышла ко мне, в шатер проводила. Только заметил я, что взгляд свой от меня прятать стала. «Я ничем с тобой не связан», — заявил я. «И не должен тебе ничего». В ответ услышал всего одну фразу: «Я принимаю твой отказ». Потом поклонилась и ушла. Я ждал. Час. Два. Никто не приходил. Надоело мне отсиживаться, вот и направился я прямиком к ее отцу. Прочел его и все понятно стало. Приняла она мой отказ женится на ней и объявила об этом остальным. И злость меня такая взяла. Я в шатер к ней залетел, за руку схватил и вывалил на нее всю правду. Когда она от моих воспоминаний очнулась, руку свою выдернула, глаза на меня подняла, да и говорит: «Плохой человек, совершив грех, не раскаивается. Святой человек, совершив грех, больше не грешит. А живой человек — грешит, раскаивается и ошибок своих не повторяет. Ты — живой человек. Смирись с этим». И вот смотрю я на нее, а ноги уже подкосились. И чувство такое, будто женщину эту всю жизнь свою знаю, будто роднее ее никого уже не будет. «Будешь со мной?» — выдавил я из себя. «Спать или жить?» — спросила она. «И жить и спать», — ответил я. «Буду». До нее у меня такого не было. И секс вроде бы, и по-другому все. Голову снесло напрочь. Два дня нас никто не трогал. Потом подруга к ней наведалась да намекнула, что все племя в курсе происходящего. Тем же вечером и поженились. Я ей ко мне переехать предложил, но она отказалась. Через две недели сама собрала мои вещи и указала пальцем на выход из шатра. «Езжай к детям. Им отец нужен». «А ты?» — спрашиваю. «А я здесь подожду. Ты же все равно рано или поздно вернешься». Так и жили несколько лет. Потом я ребят стал с собой брать. Она с ними быстро общий язык нашла. Когда отец ее умер, место главы племени она заняла. Разговоры стали ходить, что детей у нас с ней нет. Я-то знал, что она траву свою заваривает, да дни считает, чтобы не вышло чего. Меня, в принципе, все это устраивало. Потом ребята остались без матери, а я без матриати. Боялся к Морайе после этого ехать. Думал, не захочет она участи такой для себя. В итоге, через два месяца созрел для разговора. Приехал и сказал, мол, если не хочешь, я все пойму. Она меня в ответ пощечиной одарила. «Если думаешь, что я тебе другую женщину прощу, можешь убираться уже сейчас!» Объяснять дважды, что я был не прав, Морайя не стала. И мне опять голову снесло. Связь многое меняет. Связь с тем, кого любишь, меняет все. Через несколько месяцев я сказал ей, что ребенка от нее хочу. Она долго «зрела». Не один год прошел. Когда я уже рукой на это дело махнул, она мне сюрприз преподнесла. Тяжело ей было Дали «носить». Да и мне нелегко пришлось. К сожалению, когда у Морайи роды начались, я был на Дереве. Связь окончательно разорвалась, и я понял, что мой ребенок появился на свет. И вот, возвращаюсь я в деревню, чтобы на сына своего посмотреть, да Морайю обнять.

Ри тяжело вздохнул и отвернулся от Райвена.

— И что было дальше? — спросил Райвен.

— Не каждое испытание любовь способна выдержать, Райвен. Морайя чуть не погибла в родах. И меня в тот момент не было рядом с ней. Ребенка мне показали, но Морайя говорить со мной наотрез отказалась. Месяц, другой… Я продолжал жить в поселении, бродя за ней попятам и пытаясь поговорить, пока в один прекрасный день она не ударила меня по щеке и не спросила: «Когда же до тебя дойдет, что между нами все кончено?» «Ничего не кончено!» — запротестовал я. «Я люблю тебя». Стандартная фраза, когда все другие уже перестают иметь значение. Я сказал это в надежде достучаться до нее, до ее чувств ко мне, но она рассмеялась и ответила: «Я просто подвернулась, когда тебе было плохо. Ты излечил меня, а я тебя. Теперь мы оба свободны и этот этап для тебя пройден. Ребенка можешь навещать, когда захочешь. В этом племени тебе и твоим сыновьям всегда будут рады. Но остальное позади. Найди в себе силы и ступай дальше, как это сделала я».

— И? — не выдержал Райвен, когда Ри замолчал.

— Что «и»? — удивился Ри.

— И ты оставил все, как есть?

— А разве у меня был выбор? — произнес Ри и скривил свои губы.

— Почему ты ничего не предпринял?

— Я предпринимал. И ждал.

— И сколько длилось это ожидание?

— Дали уже восемь лет.

— Восемь лет? — переспросил Райвен.

— Я знаю, что у Морайи после меня никого не было. У меня тоже никого не было после нее. Да, Райвен: я жду эту женщину вот уже восемь лет и надеюсь, что когда-нибудь она меня простит.

— И где она сейчас, твоя Морайя?

— На Мийе.

— И ты уверен, что она и твой сын все еще живы?

Ри приложил указательный палец к губам и закрыл глаза.

— Юга, Ри, ты даже в этом не уверен!

— Выйти на связь с деревней я не могу: этот канал связи не защищен. Если Гвену станет известно, что у меня есть еще один сын — это поставит жизни Морайи и Дали под удар. Когда все это закончится… Когда я, наконец-то, доведу начатое до конца, когда покончу с этой войной и Советом Зрячим, я вернусь к ним… Возможно, уже будет слишком поздно. Возможно, я больше никогда их не увижу… Но это вовсе не значит, что я перестану их любить, Райвен.

Несколько минут они оба молчали. Затем Ри поднялся со своего места и подошел к Райвену.

— Если я все же сгину, пожалуйста, найди их на Мийе и позаботься об их будущем, как подобает заботиться покровителю дома мийянской семьи.

Райвен откашлялся, анализируя слова Ри, и утвердительно кивнул.

— Это честь для меня, Ри, — сдавленно произнес он.

— Ты мой брат, Райвен. Не по крови, но по духу. Это более ценно, как мне кажется.

Райвен встал с кресла и, протянув руку, положил ладонь на плечо Ри.

— Даю слово, что не оставлю твою семью.

Ри улыбнулся и закивал:

— Я желаю тебе удачи, Райвен. Пусть Юга тебя бережет.

— Спасибо, Ри, — очень тихо произнес Райвен. — И тебя пусть Юга бережет.

Ри больше ничего не говорил. Потрепал Райвена по плечу и покинул корабль.