Онлайн чтение книги Дети Амира - 3. Айрин.
Глава 10

Эрику и Бронана поселили в одной комнате, небольшой, зато с отдельной ванной и туалетом. Йори проводили на второй этаж, а вот Террею достались «апартаменты» в подвальном помещении. Коморка пять на шесть метров с кроватью у глухой стены Террея впечатлила, но жаловаться он не собирался. Оказалось, что его родители жили в том же подвале, что и он. За что они были удостоены таких «привилегий» Террей узнавать не стал. Он поблагодарил провожатого и закрыл дверь за ним, оставаясь с матерью и отцом наедине.

Присев на кровать, Террей потер свои ладони и уставился в пол.

— Может, оставить тебя одного? — спросила мать.

— Нет. Уходить не нужно. Отправляясь сюда, я не был уверен, что встречу вас.

— Мы прилетели на Сайкайрус две недели назад, — ответила мать. — Герольд пытался поселить нас рядом с семьей Йори, но отец наотрез отказался.

— Лучше уж в подвале, чем созерцать лицо Кораи поутру, — пробурчал отец.

Террей не мог не улыбнуться такому замечанию.

— Где Вы были? Что с Вами произошло?

— Когда амиряне появились на Юге, мы с отцом вступили в ряды добровольцев. Помогали силам МВС зачищать города. Известие о твоей гибели получили с двухнедельной задержкой…

Мать замолчала, а рассказ продолжил отец.

— Хранить тебя оказалось негде. Да и нечего было хранить. За несколько дней до удара по Дереве к нам с твоей матерью пришли двое зрячих. Предложили нам внести «пожертвование» в фонд развития Деревы. Я сказал, что уже пожертвовал своим сыном и послал их, сам знаешь куда. Рубцы на наших с матерью оболочках оставили те ублюдки. Мы едва ноги свои оттуда унесли, но все же скрылись. Деваться было некуда, и тогда мы получили сообщение по электронной почте от Герольда Белови. Он написал, что одна из его дочерей погибла вместе с тобой, и что теперь у нас с ним есть общие счеты с теми, кто полагает, что вправе забирать чужих детей. Мы, не раздумывая, приняли его приглашение погостить на Сайкайрусе и уже через два дня встретились с ним.

— Тогда же мы и узнали, что со всеми вами произошло, — закивала мать. — Мы надеялись, что сможем трансплантировать тебя и Йори, но не вышло… Известие об исчезновении Айрин подкосило Герольда. Мы не знали, кому верить и кто нас предал, но нужно было определяться и продолжать как-то жить. Айя стала нашим лучиком надежды. Благодаря этой девочке нам стало известно, что ты все еще жив.

— А почему Вы не дали знать, что с вами все в порядке? — спросил Террей.

— Мы не были уверены, что тебя эти новости заинтересуют, — ответил отец.

Террей потеребил на голове волосы и встал с кровати:

— Ладно, что было — то прошло. Я рад, очень рад видеть вас обоих. Одно хочу сказать: мои отношения с Йори не обсуждаются. Они не комментируются, не уточняются. Это — запретная тема для Вас. Если я увижу, что Вы пытаетесь его «вразумить», ничего хорошо из этого не выйдет.

— Ты высказался? — спросил отец.

— Да, — кивнул Террей.

— Хорошо. В ответ у нас к тебе будет небольшая просьба.

— Что за просьба? — нахмурился Террей.

— Сведи к минимуму общение с семьей Йори. Их ненависть к нам мы с твоей матерью как-нибудь переживем, но не хочется, чтобы пострадал ты.

— Значит, отец Йори до сих пор не унялся? — хмыкнул Террей.

— Такие никогда не унимаются, — ответил отец. — Даже после смерти сына он пытался передавать через Айю сообщения с просьбами бросить тебя.

— Не припомню, чтобы Айя передавала такие послания.

— Может, Йори не сказал тебе об этом?

— Нет, — отрицательно покачал головой Террей. — У нас с ним нет секретов друг от друга.

— Скажи, ты счастлив? — спросила мать, глядя на Террея.

— Конечно, я счастлив, — пожал плечами Террей. — Правда, Вы не приучили меня прибирать за собой… И вообще, в вопросах быта я ничего не смыслю, что периодически сказывается на моем домашнем комфорте… Но, в остальном, у меня все хорошо. А у Вас как дела? Где Вы живете? Что делаете?

Отец Террея рассмеялся и покачал головой.

— Мы воюем, сынок. То на одном корабле, то на другом… Как-то так, в общем.

— Мам…

— Да?

— А ты знала, что на Сатрионе всех связанных женщин называют «матриати»? Это означает «мать моих детей». Для них жена и матриати — одно и тоже. И для того, чтобы обратиться к замужней женщине постороннему человеку, он должен, сначала, спросить разрешения ее мужа.

Мать улыбнулась Террею, с воодушевлением рассказывающему о том Мире, где он сейчас жил. Террей с гордостью описал их с Йори дом в Тарто, забор, который собственноручно выкрасил в белый цвет и зеленый газон, который подстригал каждую неделю. Как будто он прожил там целую жизнь и сейчас готов был поделиться всем этим с ними, своими родителями. Словив себя на этой мысли, Террей резко замолчал и выдохнул.

— Я скучал, мам, пап, — ответил он и протянул руки, обнимая обоих родителей сразу.

— И мы по тебе скучали, сынок.

* * *

Бронан ушел к родителям более часа назад, и Эрика уже начала нервничать. Он предложил ей пойти вместе с ним, но она благоразумно отказалась. Выслушивать их недовольство и терпеть косые взгляды она не стала бы, а огорчать своим поведением Бронана не хотела. Повалявшись в постели, Эрика решила совершить экскурсию по дому и посмотреть, что же от него осталось на самом деле.

Выглянув в коридор, Эрика зашагала вперед и остановилась, услышав знакомых смех.

— Тебе, значит, весело! — прошипела Эрика и, развернувшись, направилась туда, откуда доносился хохот Бронана.

Наклонившись к одной из дверей, Эрика сложила руки на груди и начала слушать.

— Не вижу ничего смешного в том, что твоя жена сожгла Ваш двор, — недовольным тоном произнес отец Бронана.

— Прекрати, пап. Никто же не пострадал!

— Но мог пострадать. Эрика всегда плохо держала себя в руках, а теперь, с этим даром все поджигать, она может быть опасна для обитателей этого дома.

— Она прекрасно контролирует свой дар.

— И тебя, судя по всему, она тоже прекрасно контролирует.

— Это влияние — двустороннее.

— Два года назад ты говорил то же самое!

Бронан перестал смеяться. В комнате повисло недолгое молчание, которое нарушил громкий голос Бронана:

— Эрика — моя жена и точка! Если Вы не желаете принимать ее в круг Ринли, значит я уйду из этого круга вместе с ней!

— Бронан, к чему такие заявления! — послышался голос матери. — Мы просто просим тебя еще немного присмотреться.

— Хватит! — рявкнул Бронан. — Мы с Эрикой живем в браке уже больше года! И мы оба счастливы!

— Это там, Бронан, — ответила мать. — Там законы другие. Здесь свободы больше. На этой стороне матриати может жить с кем угодно, если ее зрячий закрывает на это глаза.

Эрика без стука распахнула дверь настежь и вошла внутрь.

— Бронан, милый, тебя мистер Герольд искал. Кажется, он внизу, в библиотеке.

— Это срочно?

— Не знаю. Наверное, — пожала плечами Эрика.

— Ладно, — Бронан обогнул Эрику в дверях и покосился в сторону сидящих на стульях матери и отца. — Ты со мной? — спросил Бронан, обращаясь к Эрике.

— Я здесь подожду.

— Хорошо. Постараюсь не долго.

Как только за Бронаном закрылась дверь, Эрика прошла в центр комнаты и, скрестив на груди руки, осмотрела всех присутствующих.

— В общем, так, господа Ринли, — произнесла она. — Мне плевать, что Вы думаете обо мне и моем положении в этом мире. Никто не заставлял Бронана жениться. Сегодня я молча терпела Ваши косые взгляды и недовольство. Больше терпеть не собираюсь. Хотите вернуть себе сына? Желаете забрать его из лап красной тианской шлюхи? — на этой фразе голос Эрики сорвался. Она перевела дыхание, молча оглядела изумленные лица присутствующих, и тоном, больше напоминающим угрозу, выдала: — Попробуйте забрать! Но только не думайте, что я так просто Вам его отдам! Ни Вам, ни кому бы то ни было в обоих гребаных мирах!!!

— Ты забываешься! — повысил голос отец Бронана.

— Это Вы забылись! Вы все! — Эрика хмыкнула и покачала головой. — Может я и не та женщина, которую Вы мечтали видеть рядом со своим сыном, но и с дерьмом меня смешивать Вам никто права не давал!

Дверь в комнату распахнулась, и в нее вошел Бронан.

— Eri, мистер Белови меня не искал…

— Нет, не искал! — выпалила Эрика и, сняв кольцо с пальца, вручила его Бронану.

— Что… Что ты делаешь? — растерялся Бронан.

— Ухожу!

Эрика попыталась обогнуть Бронана в дверях, но он схватил ее за руку и заставил стать рядом с собой.

— Что они тебе сказали?

— Ничего, — прошипела Эрика.

— Что вы ей сказали?! — закричал Бронан, обращаясь к своим родителям.

— Ничего мы ей не говорили! — воскликнул отец. — Это она здесь сцену устроила!

— Это правда? — Бронан наклонился к Эрике и заглянул в ее красные глаза.

— Правда! — задрав голову ответила Эрика. — Вытирать о себя ноги я никому не позволю! Ни им, ни тебе!

— Я знаю, — Бронан улыбнулся ей и, подняв ее руку в воздух, демонстративно надел кольцо на ее палец. — И тоже никому не позволю вытирать о тебя ноги: ни им, ни себе.

Обняв ее за плечи, он наклонился и поцеловал ее в губы.

— Пойдем, Эри. Кажется, здесь нам больше не рады.

— Подождите! — вскочил отец. — Подождите! Никто никуда не пойдет!

Эрика победоносно улыбнулась, сверля глазами новоявленного свекра. Все-таки вкус победы оказался слаще, чем она предполагала. Или это был вкус губ Бронана Ринли, ее мужа?

— Давайте присядем… — понизив тон, предложил Ринли-старший. — Присядем, поговорим. Эрика, Бронан сказал, что ты помогала строить больницу на Сатрионе?

Эрика посмотрела на Бронана и, заметив, что он улыбается, зашагала назад.

— Значит, Бронан успел и про больницу Вам рассказать?

— Успел, — закивала в ответ мать Бронана.

— А про то, как они с Кимао, Орайей и Йори решили организовать гонки в пустыне?

— Гонки?

— Да. Гонки в пустыне на одноместных кораблях.

— Эрика… — застонал Бронан.

— Бронан! — воскликнула мать.

— И, конечно же, никто из них не спросил мнения своих матриати на этот счет, — Эрика ехидно улыбнулась и покосилась на Бронана.

— Eri, ты сейчас моих родителей до сердечного приступа доведешь!

— Знал бы ты, какой сердечный приступ пережила я, когда наблюдала за твоим полетом!

— Так, значит, — закивала в ответ мать Бронана и наклонилась к Эрике. — Может, он еще и пьян был? — спросила она.

— Н-н-нет, что Вы! — замахала руками Эрика, припоминая, с каким трудом пьяный Бронан слазил с сидения этого маленького кораблика. — Он был абсолютно трезв!

— А-то я уже начала беспокоиться, — с облегчением, выдохнула свекровь.

— Мама, я бы не сел за штурвал после подпития, — покачал головой Бронан.

«Eri, может, все-таки уйдем отсюда?» — мысленно обратился он к Эрике.

«Ну, что ты, милый, пусть родители узнают, какой ты у меня „идеальный“ муж».

«Юга…»

«А-га, молись Юге, любимый. Молись. А я пока продолжу…»

— А Вы знали, что Бронан преподает в школе летное мастерство?

— Правда?! — воскликнула мать.

— Правда, — кивнула в ответ Эрика и улыбнулась, глядя как глаза этой женщины наполняются гордостью за сына. — Чистая правда. У него есть девять лучших учеников. Иногда они приходят к нам в гости, и тогда я пеку для них свое фирменное печенье в виде одноместных летающих кораблей. Бронан говорит, что они приходят только ради того, чтобы поесть печенья, но я-то вижу, как все они разинув рты внимают каждому его слову.

«Я люблю тебя, Eri», — мысленно прошептал Бронан.

«И я люблю тебя, Бронан», — так же, мысленно, ответила Эрика и продолжила свой рассказ о школе и многочисленных учениках ее супруга.

* * *

Родителей Террея вызвали по внутренней командной связи, и они были вынуждены оставить сына одного. Террей сидеть взаперти не хотел, потому принял решение немного прогуляться, а, заодно, узнать, как дела у Йори.

А дела у Йори были по-настоящему плохи. На протяжении часа он кричал на отца и спорил с ним, пытаясь отстоять не только собственные права на средства, которые достались отцу после смерти Йори, но и права на личные «неправильные» отношения с «пидорасом», который его совратил. Ругань периодически смолкала, но это происходило только в те моменты, когда отец в очередной раз наполнял свой бокал и осушал его до дна.

— Я хочу видеть этого щенка здесь! В этом кабинете!

— Не вмешивай в это дело Террея! — повышенным тоном отвечал Йори.

— Говнюк, имел наглость не только жить за твой счет, но и затащить тебя на Атрион!

— Эти вопросы тебя совершенно не касаются!

— Когда я «поднял» отчеты по твоим тратам за последние три года перед смертью, я пришел в ужас! Дорогие костюмы — матриати, эксклюзивные тряпки, обувь, сделанная на заказ! Ты тратил на еду и спиртное по пятнадцать тысяч акроплей в месяц! Что за аппетиты у твоего дружка?! Ответь мне!

— Я жил по своим доходам и тратил свои средства так, как хотел!

— Это он тратил твои средства так, как хотел! Ты — работал, а он — тратил! Кто из Вас зрячий, объясни мне? С каких это пор матриати вытирает ноги о того, от кого зависит? Где твое достоинство? Где твоя честь, наконец? Ты же один из Кораи!

— Не важно, какая у меня фамилия. Я связан с ним и буду связан с ним всегда!

— Кто-нибудь, позовите этого щенка сюда! Я хочу взглянуть ему в глаза и задать свои вопросы! Немедленно!!!

И братья и сестры Йори остались сидеть на своих местах. Мать молчала, то и дело потирая лоб и уставшие глаза. А отец… Отец был уже пьян. Ничего, в принципе, не изменилось. В общей сцене не хватало только присутствия матриати отца.

— А где няня? — будто опомнившись, спросил Йори. — Почему с Вами нет Равении?

Мать Йори поджала губы и отвернулась в сторону. Отец, поднявшись с места, наполнил свой бокал, и вновь уселся на стул.

— Отец, где Равения? — повторил свой вопрос Йори.

— Равении уже нет, сынок, — произнесла мать, прижимая кулак к губам. — Она погибла в первые дни бомбардировок Деревы.

Йори пошатнулся, ища опору для внезапно ослабевших ног.

— Вы уверены, что она погибла? — спросил он, отворачиваясь от родителей.

— Кому, как ни зрячему, знать, жива его матриати или нет! — прокричал в ответ отец и тут же умолк.

Йори посмотрел в сторону двери и словил себя на мысли, что сейчас хотел бы выбежать через нее наружу и нестись отсюда со всех ног.

— Йори, сынок, с тобой все в порядке? — заботливым тоном спросила мать.

— Моя няня умерла, а Вы сообщаете мне эту новость только сейчас. Не знаю, мама, то ли со мной что-то не так, то ли со всеми вами.

— Как ты разговариваешь с матерью? — возмутился отец. — Равения была членом семьи! Мы доверили ей воспитание наших детей! К сожалению, тебя она любила больше остальных, наверное потому ты так и не смог оторваться от ее юбки и связать себя узами с нормальной женщиной!

— Успокойся, — шикнула мать, но отца уже несло.

— Так, где он, твой щенок?! Пусть придет сюда и ответит нам, что он сделал для твоей защиты и сохранения жизни!

— Террей не мог меня спасти… — будто в бреду прошептал Йори.

— Конечно, ведь он издох раньше тебя!

В дверь постучали.

— Войдите!!! — проревел отец и вновь наполнил свой бокал.

— Вы так кричите, что вскоре здесь соберется весь дом, — произнес Террей и вошел внутрь, плотно закрывая за собой дверь.

— Какие люди!!! Ну, заходи, парень! Присесть не предлагаю: не заслужил пока что.

По запаху алкоголя и помятому лицу Кораи-старшего Террей понял, что вскоре спиртное в этом доме закончится. Взглянув на Йори, Террей лишь убедился в мысли, что вовремя нашел его.

— Вы хотели меня видеть? — спокойным тоном произнес Террей.

— Да, хотел взглянуть в твои югуанские глаза и поискать в них совесть! Ты! — отец выставил палец, указывая им на Террея, — ты вообще знаешь, кому принадлежишь?

— Я принадлежу себе самому и только, — стараясь сохранять хладнокровие, ответил Террей.

— Как же! Ты принадлежишь моему сыну — наследнику рода Кораи! Если думаешь, что сможешь трепать на каждом углу, что Йори Кораи — твой зрячий — я тебя в землю закопаю!

Террей нахмурился, не понимая, к чему клонит отец Йори.

— Вот только не нужно здесь недоумение разыгрывать! О том, что Вы с ним когда-то развлеклись знает ограниченный круг лиц! Если слухи распространяться и в рядах МВС — ты знаешь, что я с тобой сделаю!

— Не смей ему угрожать! — закричал Йори.

— А ты заткнись! Я не с тобой говорю! Думаешь, твоя семья может смириться с тем, что наследник спит с мужчиной? От одной мысли о том, чем ты занимаешься с этим… — отец скривил лицо в омерзении и посмотрел на Террея, — пидо…

— Замолчи! — прокричал Йори, делая шаг в сторону и загораживая собой Террея. — Не смей оскорблять его! Ни его, ни меня!

— Объясни мне! — продолжал шипеть отец, пытаясь заглянуть в глаза Террею, которого так старательно заслонял Йори. — Что ты такого делаешь, что не может дать ему женщина? Чем, Амир побери, ты лучше женщины?!

Террей положил руку на плечо Йори и стал рядом с ним, глядя отцу Йори прямо в глаза.

— А я и есть женщина для него, — громко произнес Террей. — Это Вы хотели услышать?

Лицо отца Йори перекосило от отвращения, а сам Йори повернул голову и посмотрел на Террея так, как виновные смотрят в глаза своему стыду. Террея поразил этот взгляд. Он не желал, чтобы Йори испытывал вину за что-либо, что касалось их связи. Были вещи, к которым большинство людей относились предвзято, и вещей этих этим людям не понять. Тот, кто «брал» в глазах большинства выглядел более привлекательным, чем тот, кто отдавал. И только некоторые знали, что обе роли слишком приятны для того, чтобы отказываться примерять их на себя поочередно. Террей любил Йори в каждой из его ипостасей. Не важно, что сам Террей чаще оказывался лидером в постели. Скорее, он просто первым сдавался и поддавался порыву в очередной раз доказать зрячему, что тот принадлежит только ему. Но, им не понять. Да и не следует что-либо объяснять родителям, с которыми и об обычном-то сексе тяжело говорить… Террей знал, что хотел услышать Кораи — старший. А раз тот ждал такого ответа, Террей без труда сказал именно то, что было необходимо.

— Значит, — сдавленно прохрипел отец Йори, обращаясь к Террею, — тебе нравится, когда тебя…

— Да, мне нравиться, когда Ваш сын меня имеет, господин Кораи.

Террей сжал пальцы на плече Йори и, понимая, что разговор на этом окончен, просто произнес:

— Пойдем, Йори… Пойдем отсюда.

Йори бросил взгляд на отца, с брезгливостью смотрящего на Террея, и кивнул головой:

— Пойдем.

Как только Террей закрыл за ними дверь в библиотеку, Йори взял его за руку и крепко сжал ладонь.

— У тебя пальцы ледяные, — улыбнулся Террей, следуя за зрячим наверх.

— Пойдем ко мне, — шепнул Йори и потащил Террея за собой.

— Не думаю, что это будет правильно.

— Пожалуйста…

Террей ничего не ответил, повинуясь желанию Йори, проходя следом за ним в комнату и позволяя зрячему закрыть за ними дверь на ключ.

Йори неспешно приблизился к замершему посреди комнаты Террею и наклонился вперед, проводя носом по его щеке. Руки обвили бедра Террея и заскользили вверх, под майку, сжимая упругие мышцы его спины. Губы Йори сомкнулись на шее Террея, язык попробовал на вкус его кожу. Ухо. У Террея чувствительные уши и Йори прекрасно знал, что следует не только поласкать языком ложбинку за его ухом, но и втянуть мочку в рот, чтобы нежно пососать. Йори обнял Террея и прижался к нему всем телом, цепляясь пальцами за его плечи под майкой и вдыхая тонкий аромат его тела. Несколько шагов вперед и Террей оказался рядом с кроватью. Йори оставалось только немного подтолкнуть его, однако, вместо этого он медленно сполз вниз и стал перед Терреем на колени. Не заметить, что Террей уже возбужден, было невозможно. Йори приспустил брюки вместе с бельем и сжал его рукой, оттягивая покорную кожу вниз. Вторая рука оказалась на бедре Террея и толкнула его вперед. Террей поддался и сел на кровать. Йори поднял на него глаза и облизал губы, подводя свою ладонь под Террея и играясь пальцами с его мягкой прохладной кожей.

Голова Йори опустилась вниз, и Террей закрыл глаза. Безусловно, после затянувшейся «голодовки» по рту Йори, Террей долго не выдержит, но даже пары минут этих ощущений было для него вполне достаточно. Йори все делал нежно. Нежно прикусывал излишки кожи, нежно поглаживал его языком, проводя от основания к самой вершине, нежно погружал в свой рот и так же нежно посасывал, продолжая играть с ним обеими руками. Йори знал о нем все. Еще бы, ведь, Террей все рассказал ему еще до того момента, как Йори впервые попробовал его на вкус. Тем не менее, Йори всегда все делал именно так, как нравилось Террею.

Ощущая, как Террей подрагивает, как увеличивается его плоть, Йори посильнее втянул в себя воздух и сжал его ладонью у самого основания. Террей прохрипел что-то, и теплые ладони коснулись волос Йори, погружая в них свои пальцы. Йори закрыл глаза, ощущая, как дрожь от прикосновений Террея разливается по спине и собирается в паху. Несколько секунд… Всего пара секунд, и Йори простонал, удерживая Террея за бедра на месте и смакуя его семя, смешанное со своей слюной. Йори никогда не спешил отпускать Террея в такие моменты. Нет-нет, кончая вместе со своим матриати, он предоставлял ему возможность насладиться своим ртом и после развязки.

Отстранившись от Террея, Йори потянулся к тумбочке и достал из нее пачку салфеток. Промокнув губы, Йори потянулся к паху, приспуская штаны, чтобы вытереться и внизу. Ладони Террея оказались на его бедрах, и придвинули Йори к себе.

— Ты все еще возбужден, — прохрипел Террей, обхватывая его рукой и накрывая губами.

Йори выронил салфетки на пол и придвинулся к Террею, запуская руки в светлые волосы и потирая его затылок.

— М-м-м… — простонал Йори, когда Террей стал более настойчивым.

Спустя несколько минут Террей отстранился.

— Ненавижу, когда ты так поступаешь, — с осуждением произнес Йори, стягивая с себя майку и помогая Террею полностью себя раздеть.

— Знаю, — хмыкнул Террей и, скинув с себя одежду, опрокинул Йори на кровать, наваливаясь сверху и прикасаясь к губам, раскрывая свой рот, чтобы позволить зрячему проникнуть в него языком.

Пальцы Террея сжались на соске, и Йори опять застонал. Террей хмыкнул и опустился ниже, чтобы поцеловать сосок и поиграть с ним губами. Пальцы Йори переместились на плечи матриати, потирая напряженные мышцы. Террей спускался ниже, оставляя влажные следы от своих губ на животе зрячего, пока эти губы вновь не коснулись напряженной раздразненной плоти.

— Гм-м-м, — прохрипел Йори, когда Террей стал действовать активнее.

В такие моменты Террею всегда хотелось съесть Йори. По этой причине минет Террея всегда был жестким, приносящим Йори удовольствие на грани с болезненными ощущениями. Однако, лучше, чем Террей, этого никто для Йори никогда не делал. Террей прикусил складки крайней плоти и Йори зарычал, подавая бедра вверх. Несколько ласк языком и томительное ощущение наполненности рта матриати собою заставили Йори стонать.

— Тут масло есть? — спросил Террей, отпуская Йори.

— Я ненавижу, когда ты так делаешь! — чуть ли не закричал Йори.

— Я знаю, — хмыкнул Террей и поднялся с кровати, направляясь в ванную. — У них тут война, а масло для тела в ванной все равно есть! — рассмеялся Террей и вернулся в комнату с бутылочкой в руках.

Он нанес масло на свою ладонь и вновь залез на кровать, устраиваясь между ног Йори.

— Ты опять так со мной поступил, — в укор простонал Йори.

— Но, тебе же нравится, когда я не останавливаюсь потом? — прохрипел Террей, растирая масло между пальцев и погружая один из них в Йори.

— Вот так… — произнес Террей, глядя, как Йори сжимает руками покрывало и поднимает бедра. — Твоя любимая точка, — улыбнулся Террей, погружая в тело Йори второй палец и массируя его, чтобы спустя несколько минут Йори сам попросил его войти.

Рука Йори продолжала скользить вверх и вниз, и Террей хмыкнул, убирая ее и вновь накрывая Йори своим ртом. Террей не собирался сейчас кончать вместе с ним. Приносить Йори удовольствие, смотреть, как он краснеет и мечется под ним в предчувствии первой волны настоящей разрядки, всегда превращалось для Террея в необходимость. На каждом этапе он должен был постоянно одергивать себя и контролировать. Ведь это — его Йори, и Юга, он никогда не позволит себе причинить ему боль намеренно. Йори застонал в голос и Террей закрыл глаза, погружая в него третий палец. Вместе со вкусом наслаждения своего зрячего, он ощущал заветные сокращения его мышц внутри. И главное, не сорваться сейчас с места и не поспешить.

— Войди, — простонал Йори, ощущая потребность чувствовать в себе Террея и двигаться ему навстречу.

— Подожди, ты еще не готов…

Йори поднялся, прижимаясь к Террею, вжимаясь в его шею носом и целуя его ароматную кожу.

— Войди… — прошептал он, опуская ладонь вниз и лаская ей возбужденного Террея.

Террей нажал на особенную точку и Йори втянул в грудь воздух, ощущая, как вновь наполняется кровью его собственная плоть. Губы Йори коснулись рта Террея, раскрывая его и погружая свой язык. Его Террей. И его вкус на губах Террея. Йори обожал, когда ощущал этот привкус. Нет ничего сокровенней этого. Нет и быть не может. Когда любимый принимает все, что он может ему дать, без остатка и отвращения, с тем же наслаждением, которое испытывает он, когда получает от Террея то же самое в любой из возможных форм.

— Иди ко мне… — прохрипел Йори, откидываясь на спину и увлекая за собой Террея, вновь находя его губы и целуя их, что есть силы.

Пальцы покинули тело, и Йори расслабился. Толчок. Йори схватил ртом воздух. Террей закрыл глаза, пытаясь контролировать себя и не продвинуться вперед еще немного. Когда волна спазма отпустила тело Йори, Террей вновь двинулся вперед и замер. Йори сжался носом в его шею, продолжая глубоко дышать. Он слышал, как быстро бьется сердце Террея, ощущал, как сам плавится от ощущения присутствия Террея внутри, понимал, что причинит себе боль, если двинется сейчас навстречу, но, Юга… он хотел большего, ощутить его целиком, как множество раз до этого, и стонать от того, что хочется кричать, когда он трется о самую сокровенную, спрятанную ото всех точку.

Йори рванулся навстречу и зажмурился.

— Мн-н-н, — вместо Йори застонал Террей. — Прости…

Глупый, за что он извинялся?

— Я люблю тебя… — прошептал Йори, позволяя Террею сплести их пальцы и опереться на ладони.

— Йори…

— Всегда тебя любил… Без права прикоснуться…

— Йори…

— Так долго любил… Хотел так долго… Мне наплевать на них… Наплевать на всех, лишь бы ты был со мной…

Движения Террея стали напористей. Он приподнялся, позволяя себе ощущать тепло Йори всем своим телом и смотреть в этот момент на его лицо. Ну и что, что он слабее? В такие моменты действительно плевать на всех и вся. Его Йори. Он никому его не отдаст. Никогда.

— Люблю тебя, — прошептал Террей, прижимаясь к груди зрячего и проводя по ней языком.

— Террей… Я… сейчас…

— Да… — застонал Террей, накрывая губы зрячего и ощущая, как выплескивается наслаждение Йори.

Террей приподнялся, продолжая двигаться, ощущая сокращения зрячего и изливаясь внутрь вместе со стоном Йори, кончающим в третий за сегодня раз.

Террей покинул тело зрячего и распластался на кровати, закрывая глаза. Йори повернулся к нему и обнял, стирая капли пота, проступившие на лбу Террея. Террей улыбнулся, ощущая прикосновения теплых пальцев, и повернулся, приоткрывая веки.

— Ты живой? — все еще задыхаясь, спросил он.

— Это, как посмотреть, — отозвался Йори, обводя контуры любимого лица.

— А я и забыл, что мы мертвые! — улыбнулся ему Террей.

— Но ощущения, будто и не умирали никогда.

— Странно, правда?

— Немного.

— Тебе не больно? — серьезным тоном спросил Террей.

— С тобой мне всегда только хорошо, — прошептал Йори и накрыл губы матриати своими.

Спустя несколько минут они, обнявшись, лежали на одной кровати, уставившись в потолок.

— Так, что же все-таки произошло? — наконец, задал свой главный вопрос Террей.

— Няня умерла, — тихо ответил Йори.

— Мне очень жаль, Йори.

Террей заботливо погладил его по волосам и крепче прижал к себе.

— Она ведь была матриати моего отца. Сейчас это кажется извращением, — прошептал Йори. — Быть связанной с кем-то, растить детей этого человека и оставаться бесправной на протяжении всей своей жизни… О том, что ее больше нет, они сообщили мне только тогда, когда я спросил. Будто небольшую деталь забыли упомянуть.

— Твоя няня вырастила достойного зрячего, — ответил Террей, целуя Йори в макушку. — За это я ей благодарен.

— Надеюсь, она нашла пристанище в сердце Юги.

— Думаю, так оно и есть.

Террей несколько минут молчал, а потом приподнял голову и увидел, что Йори уже спит.

— Все будет хорошо, — произнес в тишине Террей и закрыл свои глаза. — Я с тобой.

* * *

На обед в столовую пришли только Имайя, мистер Белови и Ри Сиа. Есть Имайя не хотела, да и оставаться наедине с этими людьми не желала. Пригубив воды из бокала, она подождала, пока Герольд Белови и Ри Сиа наполнят свои тарелки, после чего извинилась и встала из-за стола.

— Ужин в семь, — произнес мистер Белови.

— Спасибо.

— Чтобы скоротать время, можете погулять по пляжу, — предложил мистер Белови. — Сегодня хорошая погода. Практически нет ветра. Спуск прямо за домом. За лестницей есть второй выход.

— Не думаю, что сейчас Имайе стоит разгуливать по улице одной, — заметил Ри Сиа.

— Почему одной? — удивился мистер Белови. — Кейти туда пошел. Я даже охрану предупредил, чтобы проблем не возникло.

— Кейти ушел на пляж? — переспросила Имайя.

— Да, — пожал плечами мистер Белови.

— Он же плавать не умеет! — воскликнула Имайя, направляясь к двери.

— Да кто в своем уме полезет сейчас в воду? — не скрывая своего удивления, ответил мистер Белови. — Она же ледяная!

— Человек, который никогда не видел моря! — воскликнула Имайя и хлопнула за собой дверью.

* * *

Имайя воспользовалась дверью за лестницей и вышла на улицу. Впереди она увидела спуск: широкие ступеньки были выбиты прямо в скале и уводили куда-то вниз. Имайя спустилась по этим ступенькам и только тогда увидела Кейти.

Он стоял посреди песчаного пляжа и, словно завороженный, смотрел на бушующие волны бескрайнего темно-синего простора. Кейти обернулся назад, будто почувствовав ее присутствие за спиной, и тут же отвернулся, продолжая смотреть вперед.

Порыв ветра поднял песок в воздух, и Имайя закрыла лицо руками. Когда она отняла руки, Кейти впереди уже не было.

— Кейти! — позвала Имайя, пытаясь найти его глазами. — Кейти!!!

— Я здесь, — раздался голос за ее спиной.

Имайя обернулась и тут же отпрянула назад. Ее нога внезапно подкосилась, и она рухнула на холодный песок, продолжая смотреть на Кейти, с насмешкой взирающего на нее.

— Следует быть более осторожной, когда пятишься назад, — произнес он, даже не пытаясь подать ей своей руки и помочь подняться.

— Издевательства надо мной доставляют тебе удовольствие? — спросила Имайя, продолжая смотреть на него.

— Ты сама над собой издеваешься, Имайя, и я здесь ни при чем, — снисходительным тоном произнес Кейти и, обогнув ее, зашагал навстречу бушующим волнам.

— Не приближайся к воде! Это опасно! — закричала Имайя, поднимаясь на ноги и следуя за ним.

Кейти остановился у границы мокрого песка и нагнулся, стягивая с себя ботинки.

— Что ты делаешь?! — прокричала Имайя. — Не вздумай заходить в воду!

— Это море такое же бескрайнее, как и пески Сатриона. Мои ноги утопали в тех песках, а в этой воде — никогда.

Кейти побежал вперед, навстречу ударяющимся друг о друга волнам.

— Юга, да она ледяная! — закричал Кейти, босыми ногами погружаясь в пенящуюся воду.

— Выйди из воды! Немедленно!!!

Кейти обернулся к Имайе и развел руки по сторонам.

— Никто не вправе мне приказывать, тем более ты!!!

Кейти оттолкнулся ногами и плашмя рухнул на воду, погружаясь в пенящиеся волны с головой и исчезая с глаз Имайи.

— Н-н-нет!!! — закричала она, бросаясь вперед. — Кейти! Кейти, где ты!!!

Он все не появлялся на поверхности, и Имайя шагнула в воду, продолжая его звать. Ступая вперед, она все дальше и дальше отдалялась от берега. Тело сковали холод и боль, а сердце перестало биться еще в тот момент, когда она потеряла его из виду.

— Кейти! Кейти, ответь мне!!!

Пенящееся волна ударила ее в торс и Имайя, потеряв равновесие, оказалась под водой. Вынырнуть! Быстрее вынырнуть! Онемевшие руки плохо слушались. Вокруг кроме белой пены ничего не было видно. Имайю на мгновение подбросило вверх, но новая волна накрыла ее с головой и Имайя вновь оказалась на глубине. Барахтаясь в воде, Имайя в какой-то момент перестала понимать, куда ей плыть: дно и поверхность утратили свои ориентиры, спрятавшись от ее глаз за сплошной пеной. Кто-то схватил ее за плечи и с силой толкнул вверх. Вынырнув, Имайя глотнула воздух и закашлялась.

— Ты что, идиотка?! — прокричал Кейти ей на ухо. — Не умеешь плавать, а на глубину лезешь, как к себе домой!

Имайя попыталась развернуться и ударить Кейти, но вместо этого вновь оказалась под водой.

Он снова подхватил ее и, на этот раз, просто потащил за собой назад. Вытянув ее на берег, Кейти присел рядом на песок и стряхнул капли воды с волос.

— Юга!!! — задыхаясь, произнесла Имайя, — ты не в своем уме!

— Я, конечно, плавать не умею, но, в отличие от тебя, мозги свои никогда не отключаю!

Кейти выставил руку вперед и вода начала расступаться, огибая границу выставленного им силового поля.

— Так кто из нас двоих не в своем уме, Имайя? — спросил Кейти.

Имайя перевернулась на живот и вновь закашлялась.

— Нахлебалась, — констатировал Кейти и поднялся на ноги, хватая ее за плечи и отрывая от влажного песка. — Давай, быстрее: нужно переодеться, пока лихорадку не подхватила!

— Ты… — прошипела Имайя, перебирая ногами и опираясь на руки Кейти, — устроил здесь представление! Решил проверить, побегу я за тобой или нет? Хотел лишний раз поглумиться надо мной? Побойся Юги! Эти игры достойны самовлюбленных щенков, а не взрослых праведников, к которым ты себя причисляешь!

— Я и подумать не мог, что ты выкинешь номер и заползешь в воду без силового поля! — прокричал в ответ Кейти.

— Придурок! — заверещала Имайя и оттолкнула его от себя, набрасываясь в ответ с кулаками.

Кейти, поначалу, просто отмахивался, а затем замахнулся и влепил Имайе пощечину.

— Перестань бродить за мной по пятам и пытаться что-то доказать! — с угрозой произнес Кейти, глядя, как она замерла, в ужасе глядя на него. — Проверить на прочность мое самообладание ты уже не сможешь, а вот опуститься в моих глазах еще ниже, чем сейчас, запросто способна!

На глазах Имайи проступили слезы. Она заморгала, пытаясь осушить их и, замахнувшись, влепила Кейти ответную пощечину.

— Ты омерзителен!

Кейти отвел глаза в сторону и улыбнулся, насмехаясь не то над ней, не то над самим собой.

— А знаешь, — произнес он, — ты, пожалуй, права. Я действительно омерзителен… Прости.

Кейти отступил от нее на несколько шагов, а затем сорвался с места и побежал прочь.

— Кейти? — позвала Имайя, глядя, как он быстро удаляется от нее. — Кейти!!!

Он несся вдоль линии пляжа, не сворачивая в сторону подъема к резиденции, и Имайя поняла, что сейчас возвращаться в дом он не намерен. Зубы Имайи начали клацать от холода, и она, задержав дыхание, посмотрела вверх:

— Юга, что же с тобой твориться?

Долго не думая, она рванула следом за Кейти, продолжая окликать его по имени и призывая остановиться.

— Я все равно тебя нагоню! — кричала она. — Так просто тебе не уйти! Нельзя вечно бежать, Кейти! Кейти!

Он замер и рухнул на колени, припадая головой к песку. Имайя остановилась в нескольких метрах от него, боясь приблизиться ближе. Кажется, он плакал. Его лицо было скрыто от ее глаз, но по странным движениям спины, будто грудь его хватала ртом воздух, Имайя поняла, что он действительно плачет.

— Кейти… — тихо позвала Имайя, протягивая к нему свои руки и делая шаг вперед.

— Оставь меня, — сдавленно произнес он.

— Кейти…

— Я сказал: оставь меня!!! — во все горло прокричал Кейти, разгибаясь и поворачиваясь к ней лицом.

Да, он действительно плакал. Его раскрасневшиеся глаза, увлажненные безысходностью и тоской, смотрели на Имайю без ненависти или злобы. Это были глаза потерявшегося ребенка, который слишком долго искал выход и, наконец, утратил надежду его найти.

— Уйди… Я прошу тебя, — прохрипел Кейти, отворачиваясь от нее.

Имайя никуда уходить не собиралась. Кажется, только сейчас она поняла, что на самом деле с ним сделала. Кому он был нужен всю свою жизнь? Матери? Квартли воспитывала его как сына, но называть матерью себя позволила только когда Кейти исполнилось тринадцать лет. Айя? Айя нуждалась в нем как в заступнике. Но Айя выросла и с появлением Орайи в ее жизни необходимость в опеке брата отпала. Учитель? После своего возвращения он не сказал Кейти ни одного приятного слова, будто за те шесть лет, что он его не видел, Кейти не сделал ничего, чтобы заслужить его одобрения и похвалы. А потом Айрин… Теперь Райвен вряд ли захочет разговаривать со своим воспитанником. А ведь для Кейти он был как отец… И, наконец, она… Она бросила его за три дня до свадьбы. Она излила ему душу, выплакавшись на его плече и решив, что он понял ее. Да, он понял, понял, что стал ненужным в момент, когда вернулся Кимао. Она, Имайя, предала своего Кейти. Она, Имайя, думала только о том, как ей тяжело, позабыв, насколько непосильна его ноша. И что теперь? Теперь он один. В окружении стольких людей, теперь он действительно одинок.

— Я никуда не уйду, — покачала головой Имайя и подошла к нему, опускаясь рядом с ним на колени. — Посмотри на меня…

Имайя протянула руку и коснулась пальцами его влажной щеки.

— Кейти, посмотри на меня…

Он повернулся к ней и отвел глаза в сторону.

— Скажи мне… — едва слышно попросила Имайя. — Расскажи, что гложет тебя…

— Он даже не раскаивается, — произнес Кейти. — Здесь и сейчас только я и он знаем настоящую правду. Он догадывается и боится, но не раскаивается.

— О чем ты говоришь, Кейти?

— Никогда не думал, что во мне может таиться столько злобы. Я ненавижу его за это и злюсь еще больше. Я смотрю на тебя, Имайя, и захлебываюсь своей злостью. Наверное, я всегда был таким… Мама и Учитель всегда видели это во мне. Только тебя и Айю я сумел обмануть. И учеников своих. Юга, я сумел провести даже себя самого, но все же… все же настало время взглянуть правде в глаза и признаться в том, что я на самом деле омерзителен по своей природе и происхождению.

— Перестань нести чушь! — возмутилась Имайя.

— Если бы ты только знала… — прошептал Кейти, отнимая от своего лица ее руку. — Если бы ты только знала, — Кейти поднял глаза и взглянул на нее, — убила бы при первой же встрече.

— Что же такое я должна была знать, из-за чего могла убить тебя, Кейти?

— Ждать осталось недолго, — усмехнулся Кейти, вновь отворачиваясь от нее. — Когда они проснуться, все станет на свои места.

— Ты говоришь о Кимао и Данфейт?

— Нет, я говорю о Кимао и Учителе. Данфейт здесь ни при чем, хотя и ее все это немного коснется.

— Значит, сейчас ты мне ничего не скажешь?

Кейти отрицательно покачал головой и снова уперся лбом в песок.

— Уходи, Имайя. Здесь тебе нечего делать.

— Я никуда не уйду.

— Уходи, я сказал!!! — закричал Кейти, разгибаясь и указывая рукой назад.

— Нет!

— Проваливай отсюда!!!

— Нет!!!

— Юга, да уйдешь ты, наконец, или нет… — сдавленно прошептал он и ударил руками по песку. — Не могу на тебя смотреть… Не могу…

— Я люблю тебя, — прошептала Имайя.

— Замолчи, — простонал Кейти.

— Я люблю тебя! — громче произнесла Имайя.

— Ты не знаешь, о чем говоришь, — пробурчал Кейти и начал посмеиваться.

— Я люблю тебя, Кейти.

Смех Кейти только усиливался, превращаясь в громкий хохот, истязающий Имайю своей жестокостью.

— Ниже падать уже некуда, — прошептала Имайя. — От моего достоинства и так уже ничего не осталось.

Имайя поднялась на ноги и, оставив его одного, поплелась назад, в сторону подъема к резиденции.

— Ты даже не представляешь, насколько ты права!!! — услышала она его крик за своей спиной.

Имайя не стала оборачиваться. Растирая слезы по своему лицу, она медленной поступью двигалась вперед, все дальше и дальше удаляясь от Кейти. Не зря Ри Сиа интересовался блокировкой сознания Кейти. Семь лет назад Кейти перестал разговаривать с матерью, Учителем и сестрой. По словам Квартли, он злился на всех них несколько недель, но затем смягчился и начал общаться. С тех пор его никто не читал. За семь лет, прожитых с превосходной блокировкой собственного сознания, Кейти так и не стал сильным медиатором. А какие вообще у него таланты? Их много: всего понемногу, но выдающегося, того, что составляет визитную карточку любого ребенка Амира, пока нет.

Имайя остановилась и посмотрела в сторону воды. Протянув руку, она выставила силовое поле, пытаясь рассечь волны, но у нее ничего не получилось. Имайя напряглась, толкая поле вперед, но вместо того, чтобы рассечь волны, оно покатилось по поверхности воды, растворяясь в пространстве.

— Управление стихией? — вслух произнесла Имайя, опуская свою руку.

Управление стихией? Ветер. Где ветер, что сбил ее с ног, когда она пришла сюда? «Сегодня хорошая погода. Практически нет ветра». Ветра действительно практически нет. Значит, это он… Это его дар…

— Юга, этого не может быть, — прошептала Имайя, прижимая ладонь к губам. — Этого не может быть…

В спину Имайи ударил ветер, подгоняя ее вперед. Она попыталась обернуться, но песок застлал все вокруг пеленой, не позволяя ей даже поднять свою голову.

— Как пожелаешь, — произнесла Имайя и, повинуясь ветру, продолжила свой путь к резиденции.

* * *

Имайя вошла в дом и лицом к лицу столкнулась с мистером Белови и Ри Сиа.

— Прекрасно! Вы-то мне и нужны! — оскалившись, произнесла Имайя и вперила взгляд в Ри Сиа.

— Что с тобой произошло? — заботливым тоном поинтересовался Сиа, разглядывая ее с головы до пят.

— Управление стихиями! Не знаю, как Вам, а мне это говорит о многом!

— Извини, Герольд, полагаю у Имайи есть неотложное дело ко мне.

— Тогда, позже поговорим, — кивнул мистер Белови и оставил Ри и Имайю одних.

— Здесь не место, — заметил Ри и предложил Имайе руку.

— Ведите! — кивнула Имайя и, приняв ладонь, проследовала за Ри Сиа в библиотеку.

— Я бы предложил тебе присесть, но ты вся мокрая, а эта мебель — не моя.

— Ничего, я постою, — отчеканила Имайя, остановившись у окна.

— Полагаю, ты все поняла, — произнес Ри Сиа, присаживаясь в кресло напротив Имайи.

— Только дурак не сможет провести аналогий. Итак, кто еще в курсе?

— Все, — пожал плечами Ри.

— Конкретнее, пожалуйста. Квартли, Райвен, Паола, Гвен, Савис и Вы?

— Еще он и ты, — добавил Ри.

— И как давно он обо всем знает?

— Полагаю, что в течение семи лет.

— Хотите сказать, что блокировка его сознания — это дело рук Пире Савис?

— Первую блокировку установил Райвен. Вторую могла создать только она.

— И о второй блокировке Вы узнали только сейчас?

— Раньше я не интересовался этим вопросом. А сейчас все само собой получилось.

— А Квартли и Райвен? Неужели они так ничего и не поняли?

— Не знаю. Райвен сказал бы мне, если бы подозревал что-то, а общаться с Квартли на эту тему через Айю я не мог.

Имайя повернулась к Ри и, выставив вперед указательный палец, прошипела:

— Вы отняли у него все. Когда я думаю о том, что все Вы с ним сделали, кроме желания плюнуть каждому из Вас под ноги и проклясть, во мне ничего не зарождается!

— Остальные здесь ни при чем. Во всем виноват только я.

— Раскаяния не вижу, господин Сиа! — закричала Имайя, продолжая смотреть на него.

— Мое покаяние мальчишке не поможет. Рано или поздно он поймет, что вполне способен противопоставить свой дар всем остальным и померится с ними силами. А врожденные честолюбие и упрямство могут взять свое. Своей глупостью ты вымостила для него дорогу в этом направлении. Взгляни правде в глаза: ни мать, ни Райвен, ни Айя никогда не могли влиять на него. Он всегда делал только то, что сам считал правильным. Но ты, Имайя… Тебе удалось приручить маленького зверька, погладив его по шерстке. Что ж, приручила и выкинула за порог. Хороший урок для того, кто и так, в сущности, всегда был одинок.

— Зверька? — переспросила Имайя. — Да, как Вы смете так его называть! Он добрый, отзывчивый, заботливый, любящий праведник!

— Посмотри на себя, Имайя, — Ри наклонился вперед и встретил ее взгляд. — Он вынудил тебя броситься в ледяную воду! Он позволил тебе тонуть! Разве, добрый, отзывчивый праведник способен сделать подобное по отношению к тому, кого любит?

Имайя нахмурилась и опустила глаза в пол.

— Он зол на меня.

— Настолько зол, что готов утопить тебя?

— Он не топил меня! — воскликнула Имайя. — Ни мне, ни Вам не понять того, что он испытывает! Он запутался! И вместо того, чтобы ему помочь, Вы подталкиваете его вперед к самому краю! Даже сейчас, разговаривая со мной, Вы пытаетесь настроить меня против него! Хотите, чтобы глядя ему в глаза, я испытывала страх, который он непременно заметит? Для чего, Ри Сиа?

— Не хочу, чтобы ты пострадала. Теперь он опасен для всех нас. Будет лучше, если ты оставишь его в покое и отойдешь в сторону.

— Боитесь, что он отомстит?

— Я ничего не боюсь, Имайя. Столкнувшись со мной сейчас, мальчишка в любом случае проиграет. А чего ждать от него в будущем, знает одна только Юга.

— Когда Вы собираетесь начистоту поговорить с ним?

— Он сам определит место и время. Мне остается только ждать.

— Скажите, Вы специально сделали это… именно с ним?

— В тот момент я был не в себе. Но за совершенный грех я расплачиваюсь по сей день.

— Я не оставлю его.

— Имайя, ты же видишь, что делаешь только хуже. Отстранись. Дай ему возможность разобраться в себе самому.

— Значит ли это, что Вы все еще верите в него?

Ри Сиа поднялся с кресла и смирил Имайю осуждающим взглядом.

— Девочка моя, если я бы я не верил в этого мальчишку, он был бы уже мертв.

С этими словами, Ри Сиа подошел к двери и, кивнув на прощание, покинул библиотеку.

— Расплачиваетесь каждый день, — прошептала Имайя. — Это он расплачивается, а не Вы. Он и Ваш сын.

* * *

Имайя не покидала своей комнаты до наступления вечера. Мучаясь в ознобе, который начал трясти ее тело так же сильно, как и страх перед тем, что будет дальше, Имайя пыталась решить, что ей теперь делать. Наблюдать со стороны за стенаниями Кейти она все равно не сможет, а пережить это вместе с ним он ей не позволит. «Если бы ты только знала… — шептал он на пляже, — если бы ты только знала, убила бы при первой же встрече». Дурак! Даже она понимает, что он ни в чем не виноват! Разве можно возлагать на себя ответственность за чужие грехи, совершенные не его руками и не по его воле? Если все семь лет он хранил эту тайну, почему только сейчас стал отвергать собственную природу и себя самого? Когда в нем проснулась эта тяга к саморазрушению и издевательству над самим собой?

— Только сейчас… — вслух произнесла Имайя и прижала ладони к ноющим вискам.

Ри Сиа сказал, что первую блокировку сознания наложил Райвен. Очевидно, Ри Сиа подразумевал далекое прошлое, когда пятилетний ребенок оказался в руках Квартли Соу. Значит, и снять эту первую блокировку мог только сам Райвен. Айя говорила, что после возвращения Райвена Кейти постоянно искал с ним встречи. Однако, у Райвена было много других забот и обстоятельный разговор по душам со своим воспитанником в его планы, очевидно, не входил. Возможно, по этой причине Кейти крутился возле Айрин? Может, с ее помощью он надеялся привлечь к себе внимание Учителя и поговорить с ним? С другой стороны, никто не мог предугадать, что Райвен вернется на Сатрион. Не знал этого и сам Кейти. Значит, было что-то еще, до момента появления Айрин и Райвена в Тарто, что-то, что заставило Кейти начать капаться в себе и искать ответы на вопрос: кто же он такой? В последние месяцы только Орайя больше других общался с Кейти. Когда Айя была занята, Кейти отправлялся с Орайей к местным на переговоры, чтобы переводить с ami на деревийский. Значит ли это, что именно Орайя мог стать свидетелем чего-то важного, что повлияло на Кейти? Даже если это и так, Орайя проснется не раньше Райвена и Кимао.

— Куда ни глянь, везде тупик, — застонала Имайя, потирая ноющие виски.

В дверь в комнату постучали.

— Да? — нарочито громко прокричала Имайя, стараясь унять дрожь в собственном голосе.

— Госпожа, Вас ожидают в столовой!

Имайя взглянула на настенные часы и выдохнула. Это всего лишь ужин, а не что-то другое…

— Передайте, что я сейчас спущусь!

— Хорошо, госпожа.

* * *

Имайя переоделась и вышла в коридор. Голова разболелась еще сильнее, а озноб уступил место жару. Возможно, ей не стоило показываться в таком виде перед остальными, но сейчас не время расслабляться и болеть.

Мимо Имайи пробежали двое мужчин в униформе. Один из них задел ее ногу каким-то металлическим ящиком и даже не обернулся, чтобы извиниться.

— Какая комната? — прокричал он другому.

— Третья!

— Опять третья?

Мужчины скрылись за углом, ведущим в другой длинный коридор. Несколько секунд поразмыслив, Имайя отправилась за ними следом. «Третья комната». Утром Ри Сиа вызывали в эту третью комнату. Интересно, что же там на самом деле происходит?

Держась стены, Имайя свернула за угол и остановилась. В длинном коридоре уже никого не было.

— Госпожа, Вы ищете кого-то?

Имайя выставила руку и едва на ударила силовым полем мужчину, оказавшегося у нее за спиной. Выдохнув, она выпрямилась перед незнакомцем в военной форме и спокойно ответила:

— Мне кажется, я слышала здесь посторонние голоса.

— Я отдам приказ все проверить, — кивнул в ответ мужчина.

Незнакомец остался стоять на своем месте, и Имайя поняла, что он никуда не уйдет. Делать было нечего и Имайя, еще раз обернувшись в сторону коридора, тяжело вздохнула:

— Терпеть не могу секреты…

— Простите, что Вы сказали?

— Нет, — ответила Имайя и натянуто улыбнулась незнакомцу. — Я ничего не говорила.

* * *

— Добрый вечер, — поздоровалась Имайя, проходя в столовую.

Оказалось, что остальные еще даже не преступили к трапезе, молча сидя за столом и поглядывая друг на друга.

— А где мистер Белови и Ри Сиа? — поинтересовалась Имайя, присаживаясь на стул.

— Их не будет, — ответила Эрика.

— Я, почему-то, не удивлена, — не удержалась от замечания Имайя.

Мельком взглянув на Кейти, Имайя сосредоточила свое внимание на пустой тарелке, стоящей перед ней.

— У нас новости есть, — произнес Йори. — Не очень хорошие.

— Паола до сих пор не нашла Квартли? — предположила Имайя.

— Нет.

— Судя по Вашему поведению, это не все новости.

— Нет, — ответил Террей. — Разведка передала информацию о скоплении сил Ассоциации близ Атриона. Судя по всему, сейчас там идут бои.

— Бои с армией праведников, я так понимаю?

— Этого мы не знаем, — произнес Бронан. — Паола Найти и Мистер Белови созывают экстренное совещание. В течение нескольких часов станет известно, отправит МВС свои подразделения к Атриону или нет.

— Они никого не направят, — отрицательно покачал головой отец Йори. — Для того, чтобы попасть к Атриону, МВС должны пробить оборону Ассоциации. После того, как Райвен Осбри передал информацию с координатами хранилищ Гвена на Дереве, Паола, не без поддержки МВС, направила туда несколько отрядов смертников. Задание они выполнили, но домой не вернулись. Больше МВС в такие авантюры ввязываться не будет. Идти в наступление сейчас мы не готовы, а отправлять на Атрион военные корабли без прикрытия бессмысленно: МВС понесет неоправданные потери и ослабит свои позиции.

Имайя налила себе воды в бокал и тут же опустошила его. Не сказать, чтобы от этого ей стало легче, но сушить во рту стало меньше.

— К чему тогда вообще созывать собрание, если всем и без того понятно, что они не станут соваться на Атрион сейчас? — возмутилась Имайя.

— Потому что есть другой способ туда попасть, — ответил Кейти.

Имайя подняла глаза и взглянула на его уставшее лицо.

— Путь, которым мы воспользовались, чтобы попасть сюда? — предположила она.

— Забудьте об этом! — повысил тон отец Террея. — Мы все еще не знаем, каким образом Айя «забросила» вас сюда.

— Я в этом не вполне уверен, — улыбнулся Кейти.

Повисло молчание.

Имайя налила в свой бокал еще воды и залпом испила ее.

— Айя могла бы нам помочь разобраться с этим, — произнесла Имайя, облокачиваясь о стол и запуская руки в волосы.

— Вот именно, — кивнул Кейти и сжал свои челюсти. — Айя способна решить многие проблемы МВС, но когда речь идет о помощи матери Айи, МВС говорят «нет!»

— Кейти, ты понимаешь, что для спасения твоей матери кто-то должен пожертвовать своей жизнью? — спросил отец Террея. — Эти люди смертны, в отличие от тебя, и второго шанса на Сатрионе у них никогда не будет!

— Справедливо, — улыбнулся в ответ Кейти. — Но, если бы речь шла о спасении Вашего сына? Вы бы согласились сидеть за этим столом и ждать, когда разведка донесет новости о его гибели?

— Мой сын не создавал армии, Кейти. А твоя мать знала, на что идет.

И вновь повисло молчание.

Кейти встал из-за стола и подошел к окну, скрестив руки на груди. Он недолго смотрел куда-то вдаль, а затем обернулся к остальным и произнес:

— Вы можете остаться здесь и ждать, когда остальные проснуться. Конечно, они гораздо сильнее всех нас и поэтому на их плечи возложены слишком большие обязанности. Но, может быть хватит оглядываться на них и ждать? Может, настала пора сделать что-то самим?

— Я не понимаю тебя, — развела руками Эрика. — Мы ждем их, потому что только они в состоянии бросить вызов Главе и его союзникам!

— Армия Ассоциации — это не только Гвен! — повысил голос Кейти. — Это миллионы живых людей, зрячих и фантомов, покинувших Сатрион больше года назад! Вспомните Айрин! Вспомните, что она говорила Вам: большинство тех, кто сражается за Ассоциацию, верят, что умирают за правое дело!

— Сейчас ты призываешь нас не вызов им бросить, а спасти твою мать! — возмутилась Эрика. — Но рисковать своей жизнью ради этой женщины я не собираюсь! Она предала всех нас! Или ты уже забыл, как все мы оказались здесь?

— Быстро же ты забыла, что эта женщина сделала для всех нас, — не скрывая своего презрения, произнес Кейти. — Год назад ни у кого из Вас не было шансов на выживание. И моя мать поставила на кон все, что у нее было, дабы подарить хоть один шанс на выживание всем и каждому в обоих мирах!

— Она сделала это потому, что другого выхода у нее не было! — закричала Эрика.

— Ошибаешься! Выход у нее всегда был! Например, бросить все и примкнуть к заблудшим!

— И отречься от власти?! — засмеялась Эрика. — Пастырь праведников слишком многое отдала, чтобы удержаться на своем троне!

— Дело не в троне, а в принципах, Эрика! Моя мать и Учитель создали Закон, который защищает права таких, как ты, Эрика! Моя мать и Учитель смогли собрать вокруг себя единомышленников, которые стали называть себя «праведниками» и жить согласно этому Закону! Эта система не была идеальной, но она оправдала себя! Можешь осуждать ее за поступки, которые тебе кажутся отвратительными, но, если бы она не совершала их, мы бы все были сейчас мертвы!

— О, да! — кивнула Эрика. — Убить собственную дочь не каждый сможет! И приказать дочери убить собственного сына — тоже!

— Вот поэтому, Эрика, моя мать и стала Пастырем! Потому что другие не смогли бы принести в жертву своих детей и сделать то, что должны были!

— Странно слышать подобное от тебя, Кейти, — покачала головой Эрика. — Квартли бросила тебя, своего сына, в Тарто, не желая, чтобы ты помешал ее планам и вернулся в этот Мир. Но, даже зная это, ты продолжаешь называть ее «матерью» и пытаешься оправдать каждый из ее поступков.

— Я не оправдываю, Эрика. Я признаю ее мотивы и пытаюсь донести это до всех Вас. Но, увы… — Кейти вздохнул и вновь отвернулся к окну, — пока Вы не готовы принимать решения самостоятельно. Впрочем, сомневаюсь, что Вы вообще когда-нибудь сможете сделать хоть что-то, не оглядываясь на остальных.

— Ты ответил за нас, не озвучив своего предложения! — запротестовал Террей.

— А это имеет смысл? — оглянулся Кейти. — Вы же не рискнете своими задницами, пока Кимао, Данфейт и Орайи не будут рядом!

— Ты зря полагаешь, что без Кимао, Данфейт и Орайи мы не в состоянии ничего сделать, — пожал плечами Йори. — Но с Эрикой я согласен: отправляться к Атриону только ради спасения твоей матери мы не станем.

— А ради того, чтобы спасти армию сильных зрячих, способных помочь нам в этой войне?

— Продолжай, — кивнул в ответ Йори.

— В МВС служат в основном люди. Эти люди не смогут бросить вызов ни зрячим, ни фантомам заблудших. Но праведники… Праведники могут дать отпор и тем и другим.

Имайя вновь потянулась к графину с водой, но Террей опередил ее и наполнил бокал.

— Спасибо, — кивнула Имайя.

Террей прищурился, но ничего не ответил.

— Мальчик прав! — раздался голос вошедшего в столовую Ри Сиа.

— Где Герольд? — спросил отец Йори.

— Общается со «знатью».

— И к чему все движется?

— К вызову всех вас всех на допрос в МВС.

Ри прошел к столу и, откупорив бутылку с виски, плеснул немного в чистый бокал.

— А Вы думали, МВС оставит незамеченным Ваше появление здесь? — Ри улыбнулся и пригубил спиртное.

— А Квартли? — спросил отец Террея. — Они оставят ее там?

— Только нескольким людям в МВС известно, кто такая Квартли и кто такие все вы. Эти люди полагают, что если Вам удалось попасть на орбиту Сайкайруса незамеченными, Ассоциация может повторить этот трюк.

— Эти люди в чем-то правы, — согласился отец Бронана.

— Не без этого, — ответил Ри и допил свою порцию виски.

— Хотите сделку? — спросил Кейти.

— Смотря, что ты собираешься нам предложить, — ответил Ри и присел за стол.

— План, который Вы предложили утром… Он не так уж и плох, за исключением одного изъяна: нельзя объять необъятное и просто так найти убежище Гвена на Дереве.

— Продолжай.

— Однако, Вы в состоянии подбросить Гвену «наживку», которую тот может проглотить. «Наживкой» будет человек, на которого Гвен перед казнью захочет взглянуть лично. И если Вы будете знать, где находится эта «наживка», узнаете, где прячется сам Гвен. Тот, кто станет добровольцем не должен знать никаких подробностей, — продолжал Кейти, — в голове этого человека не должно быть лишней информации.

— Так в чем суть сделки, Кейти? — перебил его Ри.

— Моя мать и ее армия в обмен на меня, господин Сиа.

— Юга, — не удержалась Эрика и начала светиться на глазах. — Да объясните же мне, что здесь происходит?!

— Кейти предлагает себя в качестве «наживки», — ответила Имайя и откинулась на спинку стула, складывая руки на груди.

— А с чего он взял, что Гвен захочет увидеть его перед тем, как казнить? — возмутилась Эрика.

— Заглянуть в глаза своему сыну — это ведь так заманчиво! — ответила Имайя.

Кейти обернулся к ней и отступил на шаг назад.

— Откуда ты… — прошептал он.

— Знаю? В своей жизни я была знакома только с двумя людьми, обладающими даром управления стихиями. Один из них — Роэли Гвен, а другой — ты.

— «Управление стихиями»? — переспросил Кейти.

— Вода, воздух, огонь и земля. Того, кто способен повелевать хотя бы одной из этих стихий, называют «управляющим стихией». Я могу воздействовать на воду в этом графине, — Имайя взяла в руки графин и перевернула его вверх дном: вода собралась у самого горлышка, но не выплеснулась на стол, — однако, мне не под силу рассечь волну того моря, что омывают берег рядом с этим домом. Я могу сбить тебя с ног своим силовым ударом, но создать ветер и сбить тебя с ног этим потоком воздуха — не в состоянии. Эрика способна создавать огонь и управлять им, но не может потушить пожар, даже если стала его источником. По этой причине ни я, ни Эрика не являемся управляющими стихиями. Другими словами, мы не можем бросить вызов природе, которую создала Юга, и волей своей изменить ее. Ты же… — Имайя облокотилась о стол и взглянула на Кейти, — как и твой отец, можешь осушать и создавать заново моря и океаны, можешь сотворить ураган или остановить песчаную бурю не потому, что воздействуешь на них своим силовым полем, а потому, что управляешь водой и воздухом вокруг тебя. Род Роэли Гвена всегда был знаменит этим даром. Мне рассказывали истории о том, как твой прадед останавливал землетрясения на Юге, как твой дед избавил Сайкайрус от нескольких ураганов, как Роэли Гвен осушил часть земель Тии для того, чтобы тиане смогли засеять благодатные земли и получить урожай.

— Значит, я сам себя выдал? — хмыкнул Кейти и отвернулся от нее.

— И давно ты сам об этом знаешь? — спросила Имайя, обращаясь к нему.

— Давно, — вздохнул Кейти и прислонился лбом к оконному стеклу.

— Мама дорогая, — прошептала Эрика, бегая глазами от Кейти к Имайе и обратно, — он что, действительно Его сын?

— Ну что, господин Сиа, — произнес Кейти, — не самое ли время поведать нам историю своего злодеяния?

Ри сжал губы и покачал головой:

— Как же ты обо всем узнал?

— Я? — улыбнулся Кейти и обернулся к Ри, — знаете, в моей жизни было слишком много странных обстоятельств, которым я не находил разумного объяснения. Например, почему мама разыскала меня на Сатрионе и взяла меня под опеку? Вины за Ваш поступок она никогда не испытывала, но вот меня растила как своего собственного ребенка. Почему Великий Райвен Осбри выбрал меня в ученики, когда мне еще и шести не исполнилось? Не слишком ли я был мал для посвящения в аркаины? И почему лично с Вами, господин Сиа, мы так редко встречались на Сатрионе? Каждый раз, когда Вы приходили к матери, меня уводили прочь с Ваших глаз. Не думаю, что Вам было настолько тяжело смотреть на мое новое лицо, ведь старое Вы наблюдали ежедневно у себя дома.

— Ты не мог сам до этого додуматься… — покачал головой Ри.

— Я расскажу Вам, как узнал правду. Но сначала мы вернемся в прошлое, чтобы всем остальным стало понятно, что именно Вы сделали. Итак, господин Сиа, когда-то Вы были главным конкурентом Роэли Гвена на пост Главы Совета Зрячих. За несколько месяцев до взрыва Сатриона, у Вашего ближайшего друга и соратника Райвена Осбри начались проблемы. Его беременную матриати объявили в розыск. Скандал был громким и когда Райвена и его сестру обвинили в измене, Вы попытались ему помочь. Сделка была крайне простой: жизнь Райвена Осбри и его сестры в обмен на Ваш добровольный выход из предвыборной гонки за пост Главы. Стоит отдать Вам должное, Ри: Вы поступились своей карьерой ради друга и приняли эти условия. Мне всегда было интересно, когда именно Вы узнали, что Гвен и Пире Савис сделали с Учителем? Когда того сослали на Сатрион? Или потом, когда все в Вашей жизни оказалось разрушенным? Не молчите, господин Сиа. Отвечайте на вопрос.

Ри встал из-за стола и подошел к другому окну. Несколько мгновений он смотрел на улицу, наверное, надеясь в глубины души, что Кейти сейчас передумает и оставит его в покое. Но Кейти молчал, да и все остальные тоже. Ри обернулся и, взглянув на каждого из присутствующих поочередно, вернулся к столу и занял свое место. Минутная прогулка к окну, очевидно, помогла господину Сиа обуздать свои эмоции, и теперь он вперил взгляд в Кейти, будто давая понять, что принял его вызов.

— После вынесения приговора, мне запретили видится с Райвеном — громко ответил Ри. — Спустя несколько недель Квартли отправили в командировку по делам Совета на Сатрион. Тогда, я не понял, почему она попросила Кимао и Имайю сопроводить ее. Потом я, конечно же узнал, зачем она туда полетела вместе с моим сыном и его невестой, но было уже поздно.

Ри посмотрел на Имайю и прищурился.

— Ты помнишь, почему Вы втроем там оказались? — спросил он у Имайи.

Имайя, в ответ, кивнула головой, и отвернулась.

— Тогда, расскажи остальным. Думаю, у тебя это получится лучше.

Имайя выпила еще воды и тяжело вздохнула.

— В то время мой отец был одним из членов Совета Зрячих, — произнесла Имайя. — Конечно, у него было много связей, в том числе и среди тех, кто охранял каторжников на Сатрионе. Отказать Квартли в помощи я не могла. Организовать встречу самого Ри Сиа с Райвеном Осбри было не под силу даже моему отцу, но вот провести к Райвену Квартли Соу возможность была. Я должна была лично передать оговоренную сумму акроплей одному из служащих на Сатрионе, после чего Квартли позволили бы увидеть Райвена Осбри. Отец настоял на том, чтобы со мной и Квартли полетел Кимао. Квартли, в свою очередь, попросила меня и Кимао не посвящать в это дело Вас, господин Ри. Учитывая все обстоятельства, мы решили, что так и в самом деле будет лучше. Оформив фиктивную командировку, мы втроем полетели навстречу своей смерти. О том, что сотворили с Райвеном Осбри Роэли Гвен и Пире Савис, все мы узнали только после злополучного взрыва. Вы же, господин Ри, были посвящены в тайны этой истории позже нас. Насколько я помню, ее пересказала Вам Квартли сразу после того, как Вы объявились на Сатрионе, чтобы встретиться с нами.

— Расскажи, что они сделали с ним, — попросил Ри.

Имайя отрицательно покачала головой и отвернулась.

— Хорошо, — кивнул Ри, принимая ее отказ. — Я сам озвучу эту правду. Пире Савис заставила Райвена смотреть на пытки его жены. Когда жена умерла, Пире взялась на беременную матриати Райвена. У него на глазах, Пире изуродовала тело этой женщины и достала из ее живота не родившегося ребенка Райвена.

— Юга… — простонала мать Йори, прижимая ладони ко рту.

— Юги там не было, — ответил Ри. — Боюсь, даже Амиру сделать такое оказалось бы не под силу.

Ри замолчал и посмотрел на Кейти, давая понять, что ждет от него встречного слова.

— Я могу Вас понять, — произнес Кейти. — Вы убили себя, чтобы увидеть жену и сына, и, наконец-то, узнали, что Роэли Гвен и Пире Савис сделали с Вашим другом. Я даже могу себе представить, в каком состоянии Вы вернулись обратно, и с какими мыслями отправились в Совет, чтобы упасть перед этими двумя на колени и попросить трансплантировать Вашу жену и сына в новые тела. Гвен не просто избавился от Вас. Он забрал у Вас все. Он мог бы убить Вас, но не стал этого делать. Гвен желал наслаждаться, со стороны наблюдая за тем, как вы медленно сходите с ума. В такие моменты только одно обретает смысл. И это «одно» называется «месть». Расскажите, Ри, за что Вас изгнали? Расскажите остальным, почему за гибель какого-то пятилетнего мальчишки и трансплантацию собственного сына в его тело Вас изолировали на Мийе?

— Кимао в новом теле был опасен, — не медля, ответил Ри.

— Хватит лгать! — громко произнес Кейти. — Двадцать шесть лет одной сплошной лжи! Говорите правду, Ри Сиа! Озвучьте ее, глядя мне в глаза!

— Я и так смотрю тебе в глаза.

— Тогда не молчите. Время Вашего безмолвия истекло сегодня! — ответил Кейти.

— Кто рассказал тебе… — прошептал Ри.

Кейти улыбнулся и наигранно пожал плечами:

— Я, теперь, даже не знаю, как мне называть этого человека: по имени или просто «отец»!

— Значит, мои предположения оказались верны.

— Так Вы еще и предположения строили? — взорвался Кейти. — По-моему, на меня и мою судьбу все эти годы Вам было просто наплевать! Двадцать шесть лет назад Вы приняли решение отомстить! Сын за сына. Жена за жену. У Роэли Гвена была любовница. Деревийка. И у них был ребенок, которого звали Ровселен. Вы, Ри Сиа, пришли в дом к этой женщине и забрали ее вместе с пятилетним мальчишкой. Вы взорвали любовницу Гвена и его сына на Мийе, отправив их на Сатрион, проживать свои бесконечные жизни в изгнании, рядом с теми, кого лишил будущего сам Гвен!

Кейти отвернулся от Ри и на этот раз улыбнулся сам себе.

— После того, что Вы сделали, господин Сиа, Ваша собственная жизнь перестала представлять для Вас ценность. Вы были готовы принять смерть в любой из ее видов. Однако, все повернулось несколько иначе. Гвен пощадил Вас. Не за «спасибо», конечно. Просто, он решил, что смерть для Вас была бы слишком простым наказанием. Гвен дал Вам поручение выкрасть тело своего сына из запасника и трансплантировать его обратно, во Внешний Мир. Судьба собственной любовницы Гвена мало интересовала. И тут в дело вмешалась Пире Савис. У Главы Совета не должно было быть слабостей, а живой ребенок, да еще и трансплантированный с Сатриона, вопреки запрету Совета, — серьезная угроза дальнейшему благополучию этой паскуды. Подставляться Пире не собиралась, а влиять на Гвена умела всегда. В итоге, когда тело ребенка уже было у Вас в руках, Гвен все отменил. И тогда Вам в голову пришла идея воспользоваться ситуацией и все переиграть. Вы просто взяли и впихнули оболочку своего сына в мое пустое тело. А когда Гвен узнал о том, что произошло, в игру вступили совершенно другие доводы. Вы объяснили Гвену, что если с головы Ваших детей и Вашей матриати упадет хоть один волос, сын Гвена не жилец даже на Сатрионе! Более того, Вы потребовали новые тела для своей жены и Имайи. И Гвен дал их Вам. Однако, и Квартли, и Имайя от трансплантации отказались. Пусть так. Гвен закрыл глаза на все, что касалось Вас, и отошел в сторону. Как-никак, а его ребенок стал бессмертным. Когда на Сатрионе началась война коренных с детьми Амира, моя настоящая мать погибла в одном из боев. Тогда, меня забрала Квартли Соу: так я мог быть постоянно у нее на глазах, как гарант Вашей безопасности во Внешнем Мире. Оставалось лишь создать легенду, чтобы никто, ни там, ни здесь, не узнал правду о моем происхождении и связи с Главой Совета. Райвен Осбри помог создать эту легенду, наложив на мое сознание блокировку. В итоге, на свет родилась история гибели какого-то сироты, тело которого подарили Кимао Сиа. Вас интересует, когда именно я обо всем узнал? Семь лет назад, совершенно случайно, я и Айя попались на глаза Гвену и Пире Савис. Когда они увидели меня, а главное, поняли, кто я такой, оба были шокированы. Где-то через месяца три после этого, Айя передала мне странное сообщение от Гвена, с просьбой встретить близ Ерона какие-то оболочки и проводить их к матери. Подвоха я не уловил. Семь лет назад я встретился с Роэли Гвеном и Пире Савис лицом к лицу в пустыне. Они не говорили со мной. Гвен всего лишь схватил меня за руку и показал все, что хотел сказать. Конечно, я подумал, что это какой-то трюк, чтобы настроить меня против матери. Я не поверил в тот бред, что узнал, и послал их обоих к Амиру! Не знаю, что со мной сделала Пире, но после этой роковой встречи все мои мысли стали оставаться при мне. Стоящий подарок, особенно для юнца, который и без того был обижен на весь Мир. Возвратившись домой, я с ужасом подумал о том, что Савис и Гвен могут сделать с Айей, которую мать готовила к трансплантации во Внешний Мир. Увы, мое мнение никого не интересовало. Опасаясь признаться в том, что встретился с Роэли Гвеном и Пире Савис, а главное, боясь спросить у матери и Учителя правду, я занял позицию созидателя. Со временем я забыл о том, что со мной произошло. Точнее, я сделал все, чтобы забыть об этом. Затем были отношения с Имайей, война с заблудшими и, наконец, мирная жизнь в Тарто. Прятаться от своих страхов можно долго, но, рано или поздно, они все равно настигают нас. Тоже самое случилось и со мной. Несколько месяцев назад мы с Орайей поехали на очередные переговоры к местным. И там нам предложили покурить какой-то дряни из трубки. Отказываться было нельзя, и мы с Орайей рискнули своим здоровьем. Орайя отключился первым, а я… Когда я пришел в себя, отчетливо помнил, что мне привиделось. Я видел какую-то женщину, которая прижимала меня к себе и по волосам гладила, в то время, как сам я ревел и просил меня не бросать. Потом была вспышка и боль, да такая страшная, что до сих пор в дрожь бросает, когда думаю об этом. Я понял, что вспомнил момент своей смерти. Но вот, что за женщина меня обнимала? Ни лица, ни имени, только образ. Орайе я ничего тогда не сказал, но вот матери своей по возвращению решил задать один вопрос.

Кейти усмехнулся и покачала головой.

— «Мама, скажи, кто такой Ровселен?» О! Видели бы Вы ее лицо в тот момент! Мама поняла, что я знаю. А я понял, что знаю правду. На немом понимании и сошлись. Когда мать первоисточник тайком восстанавливала, меня отправлять сюда через него она, конечно же, не собиралась. Айя ей случайно дорогу перешла. Ну, а я… — Кейти улыбнулся, глядя на вытянутые лица всех присутствующих. — Я был рад возможности встретиться с Вами, Ри Сиа, лицом к лицу при свидетелях, чтобы посмотреть, как Вы будете вертеться на стуле и отворачиваться от созерцания своих отвратительных поступков. Увы, на стуле Вы не вертитесь, и, не моргая, смотрите мне в глаза.

Кейти обернулся и взглянул на Имайю:

— Не будь у меня его внешности, ты бы никогда не обратила на меня внимания. Знай ты наперед, чья кровь течет в моих жилах, никогда не заговорила бы со мной. Добрый Кейти на самом деле обозленный Ровселен, которого убили ради мести и вырастили только ради нее.

— Не говори так… — прошептала Имайя.

— Я правду говорю. И ты это знаешь.

Кейти улыбнулся, не злобно, по-доброму как-то, с капелькой сожаления, возможно, но Имайе от этой улыбки стало очень больно.

— В общем, — громко произнес Кейти, — приманкой буду я. Папаша непременно захочет повидаться перед тем, как отправить меня обратно, на Сатрион.

Повисло минутное молчание.

— Думаешь, он убьет тебя? — нарушил тишину отец Йори.

— Конечно, он меня убьет, — рассмеялся Кейти. — Я ведь праведник. И воспитан его врагами на других принципах. Гвену не нужен сын, не разделяющий его убеждений. И от такого сына он с легкостью избавится.

— Откуда тебе знать, что нужно Гвену? — спросил Ри.

Кейти обернулся и, взглянув на Ри Сиа, улыбнулся.

— Если бы он хотел меня вернуть, непременно сделал бы это.

— Значит, ты пришел сюда, зная наперед, чем все это для тебя закончится? — предположил Ри.

— Нет, что Вы! — засмеялся Кейти. — Знать все наперед — это к Айрин. Но я догадывался, что покину Внешний Мир не через первоисточник. Вы все, — Кейти посмотрел на Эрику, Бронана, Йори, Террея и задержал взгляд на Имайе, — тоже об этом знали. Так какая разница, где и как умереть?

— Думаешь, если заглянешь Гвену в глаза, найдешь в них ответы на свои вопросы? — спросил Ри.

— Я не стремлюсь найти ответы, господин Сиа. Я желаю восстановить Равновесие. И, конечно же, спасти свою мать.

— Значит, если я уговорю МВС «вытащить» с Атриона Квартли и ее армию, ты отправишься прямиком к Гвену? — подытожил Ри.

— Нет-нет, — покачал головой Кейти. — Вы глупец, если полагаете, что я доверю жизнь матери солдатам МВС и Вам в частности. За своей матерью на Атрион я отправлюсь сам. А Вы сделаете все от Вас зависящее, чтобы мне помочь.

— Но, если ты погибнешь, выполняя эту миссию, какой от тебя будет толк? — спросил Ри.

— Никакого! — рассмеялся Кейти и развел руки по сторонам. — Если я погибну, всю грязную работу придется сделать Вам, Ри Сиа, ведь мы оба знаем, что в Ваши глаза Роэли Гвен захочет взглянуть не меньше, чем в мои!

Ри улыбнулся в ответ, и утвердительно покачал головой.

— Тогда, ответь, зачем мне идти на сделку с тобой, если всю грязную работу я могу сделать сам?

— Не можете, Ри Сиа. Во-первых потому, что Вы слишком много знаете, а перспектива расколоться под пытками крайне высока. А во-вторых потому, что Вы боитесь: если Гвен узнает о том, что у Вас есть еще один сын, он наверняка захочет убить этого ребенка.

— Откуда… — обомлел Ри.

— Я же сказал, что у местных мы с Орайей курили какую-то дрянь. И Орайя отключился первым…

— Он рассказал тебе об этом?

— Именно! — рассмеялся Кейти. — Юга, я потрясен! У Вас сейчас такое же выражение лица, какое было у моей матери, когда я спросил ее о Ровселене!

— Ты так сильно ненавидишь меня, что перспектива гибели ребенка, если о нем станет известно Гвену, тебя веселит?

— А сколько раз умирала мать Кимао — Ваша прежняя матриати? Она добровольно следовала за Вами на Сатрион, когда Вы лишали себя жизни ради мимолетной встречи со своей Квартли Соу? Или была вынуждена переживать трансплантацию за трансплантацией, зная, что выбора у нее нет? Где она коротала часы, пока Вы развлекались с моей матерью? В пустыне?

— Да, как ты смеешь!!! — взвился Ри.

— Я говорю правду, Ри Сиа!!! Кимао перестал называть Вас отцом не только потому, что Вы искалечили его жизнь! Вы с пренебрежением относились к жизни женщины, которая зависела от Вас! Наверное, по этой причине эта женщина приняла свою болезнь за спасение! И растворилась в энергии Амира с улыбкой на устах! Но, теперь-то все изменилось, не так ли, Ри Сиа? — Кейти оборвал смех и покачал головой. — Проблема в том, что новые тела матери Кимао у Вас были, а тела для маленького Дали у Вас нет! Вашего ребенка мне искренне жаль! Но видеть, как всемогущий Ри Сиа не в состоянии ничего мне противопоставить, довольно смешно!

— Посмотрим, Кейти, кто из нас двоих посмеется последним, — улыбнулся Ри и взглянул на Имайю. — На этой войне люди погибают каждый день. Ты должна понимать, что отправляться сейчас на Атрион и рисковать многим ради призрачной надежды спасти Квартли и ее армию, глупо.

— Почему Вы говорите все это, обращаясь только ко мне? — спросила Имайя.

— Потому что в этой комнате только твое мнение имеет для него значение.

Кейти прищурился и вперил взгляд в Имайю.

— А что бы сделали Вы, Ри, погибай там Ваш ребенок? — спросила Имайя. — Тоже ответили бы, что спасать его глупо?

— Будь на твоем месте Квартли, она бы поняла меня, — тяжело вздохнул Ри.

— Вы с ней похожи гораздо больше, чем я думала… — ответила Имайя. — Конечные цели всегда оправдывают средства, не так ли, Ри Сиа?

— Это ловушка, Имайя. Не будь я в этом уверен, позволил бы ему рискнуть. А так… «Спасибо» за то, что его подставил, ни Квартли, ни Райвен мне не скажут, — покачал головой Ри.

— Значит ли это, что Вы отказываетесь от моего предложения? — повысил тон Кейти.

— Пожертвовать собой ты еще успеешь, — улыбнулся Ри. — А пока, побереги силы, мальчик.

Ри поднялся со стула, на котором сидел, и направился к выходу:

— Не так быстро, господин Сиа! — громко произнесла Имайя и встала из-за стола. — Мы еще не закончили!

Ри Сиа остановился и посмотрел на Имайю. Конечно, он не скрывал своего удивления, и Имайя испытала истинное удовольствие от того, что этот человек все еще не прочел ее:

— Скажите, Ри, почему военные в этом доме так старательно охраняют комнату номер три?

— Что?

— Комната номер три, господин Сиа!

— Имайя, выпей еще воды: кажется, у тебя жар! — заботливым тоном ответил Ри и, развернувшись, покинул столовую.

Имайя пошатнулась, почувствовав слабость в ногах, и прижала ладонь к пересохшим губам. Юга, что же она хотела сказать? Нечто важное. Что-то очень важное.

— Имайя?

Голос Кейти. Кажется, он был больше обеспокоен, чем зол.

— Имайя!!!

Почему в этот момент стол оказался прямо напротив ее глаз, она не поняла, но это определенно показалось ей странным.

— Юга! Имайя, что с тобой?!

Лицо Кейти напротив. Он всегда выглядит таким беспомощным, когда беспокоится.

— Ты такой красивый, — прошептала Имайя, пытаясь удержать на нем свой взгляд. — И милый…

— Кажется, она бредит, — произнес кто-то.

— Имайя!!!

* * *

В течение часа вокруг Имайи крутились врачи. Остальные толпились у дверей в ее комнату, всячески препятствуя желанию Кейти отыскать Ри и разобраться с ним по-мужски.

— Ничего страшного, — наконец подытожил один из врачей. — Жар мы сбили. Остальное зависит от нее.

— И что теперь делать? — спросил Кейти.

— Ждать, — пожал плечами доктор в военной униформе и подал знак остальным, что пора уходить.

— Разве с ней никто не останется? — попытался остановить их Кейти.

— Если станет хуже, Вы нас позовете, — ответил мужчина и ушел вслед за остальными.

Кейти присел на стул у ее кровати и, уперев локти в колени, начал ждать. Постепенно комнату Имайю покинули семьи Террея и Йори. Затем ушли родственники Бронана. В конце концов, рядом с Имайей остался только Кейти и Эрика.

— Она вся мокрая, — заметила Эрика, присаживаясь на кровать возле Имайи. — Принеси полотенце из ванной: я ее оботру.

Кейти молча выполнил просьбу и принес влажное полотенце.

— Поищи что-нибудь в шкафу: ее нужно переодеть.

Кейти долго смотрел на стопку сложенных черных костюмов среди пустых полок в шкафу Имайи и, наконец, взяв один из них, передал его Эрике.

— Спасибо, — произнес он, отворачиваясь от обнаженного тела Имайи, распластанного на кровати.

— Думаешь, это он с ней сделал? — спросила Эрика.

— Нет, — ответил Кейти. — Это с ней сделал я.

— Ты?

— Да, я. За домом есть пляж. Я спустился туда, чтобы посмотреть на море. Она пришла следом за мной. Я нырнул в воду, а она бросилась за мной. Нахлебалась и замерзла. А теперь у нее лихорадка.

— Это не та лихорадка, Кейти, которая уносит жизни на Сатрионе.

— Я буду рад, если ты окажешься права.

— Можешь присесть на стул: я закончила.

— Лучше я здесь постою.

— Насмотреться в окна ты еще успеешь, — с осуждением произнесла Эрика. — Иди сюда, присядь. Она тебя не укусит.

— Могу я попросить тебя кое о чем? — спросил Кейти.

— Конечно.

— Найди третью комнату, пожалуйста.

— Как же я ее найду?

— Не знаю. Найди и все. Сделаешь?

— Я ничего не могу обещать, Кейти, — вздохнула Эрика.

— Я знаю, что Имайя что-то хотела сказать. К сожалению, я был слишком занят своими мыслями, чтобы прочесть ее. Теперь она молчит. Найди третью комнату, Эрика. Я тебя прошу.

— Хорошо, Кейти. — кивнула Эрика. — Я ее найду.

— Спасибо.

— Ты присмотришь?

— Да, я присмотрю, — ответил Кейти и подошел к кровати. — Иди, Эрика. Дальше я сам.

— Как скажешь.

Кейти не знал, сколько он простоял возле кровати Имайи, глядя на ее спящее тело. Утратив над собой контроль, он не только не смог ничего сделать, но и навредил. Как странно… Он ведь действительно боялся, что когда она узнает правду, возненавидит его всем сердцем. Почему он так решил? Потому что не доверял ей или потому, что не верил в самого себя? Она сказала, что любит его, а он не поверил ей. Теперь она молчит, а он не знает, чем ей помочь.

Кейти присел на стул и взглянул на часы: одиннадцать. Может, стоит выключить свет? Нет. Пусть горит. Пусть светит, как сам Амир.

— Юга… — прошептал Кейти, глядя на спящую Имайю. — Если там, где сейчас моя мать, темно, попроси Амир осветить для нее путь и указать выход. Пожалуйста, Юга, помоги ей. Спаси ее.

* * *

Квартли сидела на стуле и старалась не шевелиться. Каждое движение запястьем в металлическом браслете, или ногой в таком же ободе, отдавалась болью в ее голове. Спасая жизнь дочери, Квартли прекрасно знала, чем все это для нее закончится. Смерти она не страшилась. Жить так, как жила, давно устала. Ее план провалился и виной тому чужая зависть и трусость. Если бы советник Ансер не затеял свою собственную игру, в данный момент, возможно, она бы обнимала своих сыновей на Сайкайрусе. Но, не судьба, как видно. Кейти ее простит. Рано или поздно он поймет, что она сделала для него очень много и любила не меньше, чем остальных своих детей. Айя… Айя тоже ее простит. Пусть ее вина перед ней, как матери, непомерна, тем не менее огромное сердце Айи наверняка найдет маленькое пристанище для прощения. А вот Орайя ее никогда не простит. Странно это: видеть, как родной сын дарит свою любовь Айе, а к родной матери не испытывает ничего, даже элементарного уважения. Конечно, она, Квартли, сама во всем виновата. Не следовало искать встречи с Райвеном, используя для этого Кимао и Имайю. Из-за этой болезни, из-за этой непонятной, не поддающейся анализу одержимости Райвеном Осбри, Квартли совершила столько непростительных поступков, что и сам бы Амир удивился. Теперь все это перестало иметь значение. Она спасла свою дочь. Она подарила ей шанс на спасение. С остальным Кейти и Орайя справятся.

Квартли попыталась открыть слипшиеся от крови и пота веки, но они настолько отекли, что это оказалось просто невозможно сделать.

— Итак, — услышала Квартли над своим ухом голос Пире, — пальцы на твоих руках я уже сломала, осталось вывихнуть кисти и тогда ты совсем не сможешь двигать руками.

— Приступай, — сквозь зубы процедила Квартли, не в силах разжать свои сломанные челюсти.

— Открой свое сознание, Квартли. Это все, о чем я тебя прошу.

— Приступай, — повторила свой ответ Квартли.

— Твое общение с Райвеном не прошло даром, Квартли. Блокировка твоего сознания даже меня впечатляет.

Квартли не смогла сдержать смех, вспоминая, как Айрин Белови без труда пробивала этот блок и «рылась» в ее воспоминаниях.

— Упоминание имени Райвена до сих пор вызывает в тебе бурю эмоций? — спросила Пире и рванула Квартли за кисть, вывихивая ее.

Боль сковала тело Квартли и она закричала.

— Мы же только начали, Квартли! — воскликнула Пире Савис. — Все самое интересное еще впереди!

* * *

Имайя открыла глаза и уставилась в потолок. Так хорошо она давно себя не чувствовала: тело будто бы покоилось в невесомости, а в голове было так же светло и ясно, как в полдень на Сатрионе. Повернув голову, она увидела Кейти. Он сидел на стуле и спал.

— Кейти? — позвала Имайя и едва не засмеялась, когда он очнулся и заспанными глазами уставился на нее.

— Слава Юге… — пробурчал Кейти и бросился к ней на кровать. — Как ты себя чувствуешь?

— Мне так хорошо! — простонала Имайя, потягиваясь руками, чтобы размять тело.

Взгляд Кейти внезапно изменился. Кажется, ему опять что-то не понравилось.

— Ты помнишь, что с тобой произошло? — спросил он.

— Я немного приболела, кажется.

— Немного?

— Чуть-чуть! — захихикала Имайя и тут же попыталась взять себя в руки.

— Комната номер три, Имайя! Что ты хотела этим сказать?

Имайя почувствовала внутреннее раздражение от этого недовольного тона Кейти. Какая комната? В этом доме их сотни, этих комнат!

— Имайя, ты меня вообще слышишь?

Юга, Кейти слишком громко разговаривает. Из-за этого ее чуткий слух может не пережить шумовой атаки.

— Не кричи. Пожалуйста.

Кейти склонился над блаженным лицом Имайи и заглянул ей в глаза.

— Приди в себя, Имайя! Ты проспала пять часов!

— А мы, разве, куда-то спешим? — спросила Имайя и улыбнулась Кейти той наивной детской улыбкой, которую любила изображать Айя, когда ей грозил нагоняй от брата.

— Ты отключилась в столовой! И проспала пять часов!

— Тш-ш-ш-ш!!! — Имайя понесла палец к сложенным трубочкой губам. — У меня уши болят.

— Юга… — простонал Кейти и приложил ладонь к ее лбу. — Да ты явно не в себе!

Имайя убрала его руку со своего лба и поцеловала ее.

— Спасибо, что позаботился обо мне, — сладким голосом проворковала она и обвила руками шею Кейти.

— Что ты делаешь? — не понял ее намерений Кейти и попытался выбраться из ее объятий.

— Ты такой колючий, когда злишься! — не унималась Имайя. — Ранишь иголками мое сердце и не отвечаешь за это!

Имайя вцепилась в грудь Кейти и опрокинула его на кровать, забираясь сверху.

— Я тоже умею жалить! — прошептала она. — И мой яд травит не хуже твоего!

— Что он с тобой сделал? — глядя в ее наполненные похотью глаза, спросил Кейти.

— Никто со мной ничего не делал, — засмеялась Имайя. — Ну, ты, конечно, делал кое-что… Но потом попросил об этом забыть!

Кейти неожиданно покраснел, вспоминая то, что он делал с Имайей незадолго до их памятного разрыва.

— Я все вижу! — засмеялась Имайя, расстегивая свой костюм и стягивая его с плеч.

— Имайя, побойся Юги! — закричал Кейти и онемел, когда она оголилась до пояса и попыталась раздеть и его.

Имайя нахмурилась и приложила ладонь к губам. Было видно, что она не понимает ни его реакции, ни его поведения.

— Ты меня не хочешь? — сдавленным тоном произнесла она. — Ты меня больше не хочешь?

Имайя отвернулась и, натягивая на себя костюм, сползла с Кейти.

— Уходи, — прошептала она. — Уходи отсюда…

— Имайя, у тебя помутился рассудок, — как можно более мягко ответил Кейти.

— Он сказал, что это я во всем виновата…

— В чем ты виновата?

— Кимао сказал, что ты слишком горд, чтобы прийти ко мне первым. И, поскольку это я во всем виновата, то я и должна первой просить у тебя прощения. Он сказал, что ни один мужчина не в состоянии отказать женщине, которую любит. Он по себе это знает, потому что как бы ни злился на Данфейт, отказать ей не может.

— Это тебе Кимао сказал?

— Он ошибся. Ты меня больше не любишь, потому и не хочешь.

Кейти услышал всхлипывания и зажмурился.

— Ты что, реветь начала?

— А тебе… какое дело?! — пропищала Имайя.

— Никакого!

— Да, как ты…

Имайя набросилась на него, на этот раз с кулаками, и успела задеть лицо. Кейти схватил ее за запястья и повалил на кровать, нависая сверху.

— Женщина, я не знаю, что с тобой, но ты на себя сейчас ты не похожа!

— Отпусти! — застонала Имайя.

— Бить меня не будешь?

— Нет!

— Хорошо, отпускаю.

Кейти освободил ее руки и сел рядом.

— Юга, что же мне теперь с тобой делать?

Имайя замолчала и, кажется, прекратила плакать. Кейти обернулся и посмотрел на нее: она застыла в той же позе, в которой он оставил ее лежать, и, кажется, перестала дышать…

— Имайя? — позвал он.

Никакой реакции.

— Имайя?

Кейти схватил ее за руку: она была ледяной.

— Имайя! — спохватился он и навис над ней, прижимая ладони к холодному, безжизненному лицу. — Имайя!!!

— Попался! — хмыкнула она и впилась в его рот поцелуем.

Юга, как же он испугался! Юга… Как же он испугался за нее…

— Ты сделаешь для меня это еще раз? — прошептала Имайя ему в губы.

— Что сделаю?

— Это… Мне было так хорошо! А ты тогда сделал вид, что ничего особенного не произошло!

Кейти закрыл глаза и попытался успокоиться.

— Я сделаю для тебя тоже самое! — выпалила Имайя и прижалась губами к его шее. — Я буду целовать тебя там, где сходятся твои ноги, пока ты не застонешь, как я…

— Амир, пощади меня, — прохрипел Кейти и открыл глаза.

Дверь в комнату распахнулась и в нее влетела Эрика в сопровождении Бронана.

— О… — выдавила из себя Эрика и попятилась назад, к двери.

— Извините, — кивнул Бронан, старательно отводя глаза в сторону.

— Слава Юге! — победоносно воскликнул Кейти и быстро сполз с кровати, пытаясь привести свой костюм в порядок.

Бронан и Эрика, не понимающе, уставились на него.

— С ней что-то не так! — попытался разъяснить ситуацию Кейти.

— Это с ним что-то не так! — воскликнула Имайя. — Не хочешь меня — так и скажи! Оправдываешь перед ними, как будто им есть до этого дело!

Бронан и Эрика медленно перевели взгляд в сторону Имайи и вскинули свои брови.

— И не надо на меня смотреть как на шлюху! — повысив тон, заявила Имайя. — В моем возрасте уже неприлично оставаться девственницей!

— Забвение… — пробурчал Бронан в ответ.

— Что? — не понял его Кейти.

— Одна из блокировок, — пояснил Бронан. — Пире Савис однажды нам такое показывала. Под «забвением» жертвы становятся как дети: не контролируют свои действия, говорят все, что на ум приходит и забывают обо всем, что может их беспокоить.

Имайя запрыгала на кровати, размахивая руками по сторонам:

— У-у-ух!!! Тут так мягко!

— Юга… — в ужасе прошептала Эрика.

— Вы что-нибудь узнали? — спросил Кейти.

— Нет, — покачал головой Бронан.

— Смотрите, как я умею! — Имайя попыталась перевернуться в воздухе, но рухнула на кровать и застонала: — О-о-о!!!

— И кто это с ней сделал? — озвучила вопрос Бронана Эрика.

— Ри Сиа, — прошипел Кейти и рванул к двери.

— Подожди! — закричала Имайя, бросаясь за ним следом. — Я пойду с тобой!

Кейти остановился и искоса взглянул на Бронана и Эрику.

— Даже не проси! — ответила Эрика. — Я с ней не останусь!

— Амир, — пробурчал Кейти, позволяя Имайе вцепиться ему в руку и повиснуть на ней.

— А куда мы пойдем? — спросила она.

— К Ри Сиа, — натянуто улыбнулся ей в ответ Кейти.

— Правда? Ну, пойдем, тогда!

Кейти с Имайей в сопровождении Бронана и Эрики спустились вниз и осмотрелись по сторонам.

— И где нам его искать? — спросила Эрика.

— Ри Сиа! Ри Сиа!!! — закричала Имайя, едва не подпрыгивая на месте.

— Да, успокойся же ты! — шикнул на нее Кейти и Имайя, насупившись, отвернулась от него.

— Ты звала меня? — услышали все знакомый голос.

— Ри!!! — воскликнула Имайя, бросаясь к Сиа, выглянувшему из библиотеки.

— Ну, здравствуй, моя девочка, — улыбнулся Ри. — А ты знаешь, что сейчас ночь?

— Правда? — шепотом спросила Имайя.

— Правда. Ты же не хочешь разбудить остальных своим криком?

— Простите, — извинилась Имайя и посмотрела на Кейти. — Ри, мой Кейти Вас искал.

— Ну, если твой Кейти меня искал, то я к его услугам, — заботливым тоном ответил Ри и распахнул дверь библиотеки настежь, предлагая остальным войти внутрь.

Имайя, оказавшись среди стеллажей с книгами, тут же попросила разрешения что-нибудь почитать. Получив дозволение от Ри, она принялась бродить вдоль полок и выискивать наиболее интересное и подходящее чтиво.

— Ваших рук дело? — с угрозой в голосе спросил Кейти.

— Забвение поможет ей быстро восстановить свои силы.

Кейти шагнул к Ри и, схватив его за грудки, прохрипел:

— Верните ей разум… Немедленно…

— Она разумна, — ответил Ри и медленно отстранился от Кейти. — По-своему, конечно.

— К чему эти игры? Чего Вы добиваетесь?

— Понимаешь, Кейти, у каждого человека есть свои слабости. Даже у таких упрямых, как ты! Сейчас я не могу быть уверенным в том, что ты оставишь свои попытки отправиться на Атрион, а времени за тобой присматривать у меня нет. Теперь проблема решена: спасибо Имайе!

— Если Вы думаете, что такими грязными трюками сможете…

— Имайя! — перебил его Ри.

— Да? — откликнулась она.

— Имайя, хочешь поплавать в море?

— В море? — задумалась Имайя. — Но я не умею плавать!

— Ты умеешь плавать, Имайя. Ты плаваешь даже лучше, чем я!

— Точно… — протянула Имайя, будто на самом деле припоминая, что она очень хорошо плавает.

— Что Вы делаете? — не понял его Кейти.

— Имайя может плавать… Она может летать… Имайя может порезаться или пустить себе плазменный снаряд в лоб… Имайя может все, что угодно. Главное, чтобы я не попросил ее проверить свои навыки!

— Ты!!! — зашипел Кейти.

— Я верну ей разум, когда проснется твой Учитель. А до тех пор у тебя будет столько забот, что ты и думать забудешь про то, чтобы вставлять мне палки в колеса и пытаться здесь кому-то что-то доказать! Ты все понял? — прогремел голос Ри и Кейти сжал свои кулаки.

— Вы еще ответите мне за это, — прошипел Кейти.

— Я поступаю так ради твоего же блага! Сейчас ты не оценишь, но потом поймешь.

— Имайя! — позвал Кейти. — Пойдем!

— Но я еще не выбрала, что мне почитать!

— Потом выберешь. Попозже!

— Ладно, — вздохнула Имайя и направилась к двери. — До свидания Ри!

— До свидания, Имайя! До свидания, Кейти. А Вы двое, — Ри указал пальцем на Эрику и Бронана, мнущихся позади Кейти, — не вздумайте вмешиваться. Я Вас предупредил!

— Да, господин Сиа, — кивнули оба и поспешили ретироваться из библиотеки.

— Ублюдок! — зашипел Кейти, хватая Имайю за руку и уводя ее прочь.

— Кейти! Нельзя так говорить!

— Больше не буду!

— А ты вообще знаешь, что означает это слово?

Хохот Ри Сиа Кейти не мог не услышать, даже если бы захотел. Обыграть этого зрячего оказалось гораздо сложнее, чем Кейти предполагал. Ну что ж, он подождет. И если с его матерью что-нибудь случиться, Кейти просто так этого не оставит!

* * *

— Что делать будем? — спросил Йори, глядя на Имайю, прыгающую на кровати.

— А твой отец не сможет снять это «забвение»? — спросил Кейти.

— Дело в том, что я не вижу петли на ее оболочке.

Йори нахмурился и покачал головой:

— Если создатель блока не оставляет никаких «сюрпризов» для окружающих, то вряд ли кто-то сможет разгадать головоломку.

— Я могу ее усыпить, — предложил Террей.

— Вот только не нужно отрабатывать на ней свои навыки! — повысил тон Кейти.

— Успокойся! — улыбнулся Террей. — Я всего лишь предложил тебе такой вариант.

— Имайя, да прекратишь ты прыгать или нет?! — прокричал Кейти.

Имайя остановилась и, надув свои губки, отвернулась от остальных.

— Юга! — не сдержал смех Террей. — Смотрится ужасно!

— Не зли меня, — с угрозой в голосе произнес Кейти.

— В общем, мы не в силах тебе помочь, — ухмыляясь, подытожил Йори.

— Мне кажется, или всем Вам весело?

— Ри Сиа знал, что делал, — кивнул Террей и похлопал Кейти по плечу. — Не переживай, в конце концов или Райвен или сам Сиа избавят ее от этого.

— Вопрос, сколько ждать, — ответила Эрика.

— Ладно, пойдем, — махнул рукой Бронан. — Завтра продолжил поиски этой загадочной третьей комнаты.

— А родственники Ваши не в курсе, что это за комната? — спросил Кейти.

Все переглянулись и пожали плечами:

— Если бы они были в курсе, сказали бы еще в столовой, — ответил Бронан.

— Странно, вам так не кажется?

— В этом доме все странно, — пробурчала Эрика. — Бронан прав: поиски лучше продолжить завтра.

— Тогда расходимся, — хмыкнул Йори и первым поспешил покинуть комнату Имайи.

— А разве они не останутся? — обиженным тоном спросила Имайя.

— Нет, они пойдут спать к себе, — ответил Кейти.

— А ты? Ты тоже пойдешь к себе?

— Нет, я останусь.

— Правда? — с воодушевлением произнесла Имайя.

— Правда. Слушай, ты посидишь здесь, пока я душ приму?

— Посижу.

— Хорошо. Я быстро.

Прикрыв дверь в ванную, Кейти включил воду и разделся.

— Кейти, я в туалет хочу! — послышалось за дверью.

— Потерпишь!

— Кейти, я о-о-очень хочу!!!

Кейти залез в ванную и задернул штору.

— Иди в туалет! Я не смотрю!

К удивлению Кейти, Имайя действительно о-о-очень хотела в туалет. Смыв за собой, она несколько минут копошилась, пока не одернула штору и, в чем мать родила, не залезла в ванную к Кейти.

Осознавая, что кричать и бороться с ней бесполезно, Кейти просто закрыл глаза и отвернулся к стенке.

— Намылить тебе спину? — предложила Имайя.

— Нет.

— А мне спину намылишь?

— Нет.

— Ну, пожалуйста…

— Нет.

— А в омовенных ты всегда намыливал мне спину!

— Это было давно.

— Мн-н-н-н… Очень ароматное мыло! У нас такого нет.

— Нет.

— А ты хотел бы жить здесь, во Внешнем Мире?

— Не знаю. А ты?

— Мне все равно. Куда ты — туда и я. О! Шампунь для волос! Понюхай, как пахнет!

— Не хочу.

— У-у-у-у, какие мы злые!

— Быстрее мойся, я жду, — пробурчал Кейти.

— Кейти, у тебя очень красивая попа.

— Попа?

— Прости, зад!

— «Зад» звучит лучше, чем «попа», — усмехнулся Кейти.

— А у меня? Тебе нравится мой «зад»?

— Началось…

— А грудь? Что тебе во мне нравится больше всего?

— Юга, спаси меня.

— Не хочешь отвечать? Ну, ладно, как хочешь. А ты заметил, какая у Айрин кожа? Прямо белоснежная!

— Она сайкаирянка. Они все белокожие.

— Но Данфейт более загорелая, а кожа Айрин похожа на сливочное пирожное! Я бы хотела, чтобы и у меня была такая кожа.

— У тебя прекрасная кожа, Имайя. Светлая с золотистым загаром. Мойся быстрее и вылезай отсюда!

— Правда? Тебе нравится моя кожа?

— Да.

— Честно?

— Да.

— Ну, я закончила! — произнесла Имайя и вылезла из ванной.

— И все? — тихо спросил сам себя Кейти. — Так просто?

— Что «просто»?

— Ничего!

Кейти задернул штору и выдохнул. Намыливая свою голову, он думал о собственной заднице, которая никогда не удостаивалась комплементов от Имайи. Как будто доселе у Кейти не было этой части тела, а сейчас она вдруг появилась. Хлопнула дверь и Кейти замер в ванной.

— Имайя?

Никто не ответил.

— Имайя!!!

Он выбежал в комнату и оцепенел: Имайи там не было.

Схватив с кровати одеяло, он обмотался им и вышел в коридор.

— Имайя! — перешел на шепот Кейти. — Имайя, где ты!

— Кейти, здесь нигде нет шкафов с полотенцами, — донесся ответный шепот из темной части коридора.

— Вернись в комнату! Немедленно!

— Но…

— Немедленно, Имайя!

— Хорошо.

Имайя выплыла из дальнего угла коридора и зашагала обратно. Кейти пропустил ее обратно в комнату и захлопнул дверь, запирая ее на ключ.

— Без меня и шагу в сторону коридора делать не смей!

— Кейти, у тебя голова намылена!

— Сейчас я тебе задницу намылю!

— Прости, — ответила Имайя и подошла в кровати, начав заправлять сбившуюся простыню.

Швырнув одеяло на пол, Кейти удалился в ванную, чтобы «домыться». Когда он вернулся в комнату, Имайя уже легла, свернувшись калачиком на краю кровати и натянув на себя край одеяла.

Кейти схватил свободную подушку и сбросил ее на пол, устраиваясь поудобнее на ковре.

— Иди спать на кровать! Здесь много свободного места!

— Спасибо, не хочу.

— Если ты не пойдешь на кровать, я тоже лягу на полу!

— Спи давай!

— Я не шучу!

— Интересно, этот день когда-нибудь закончится? — тихо спросил себя Кейти и, прихватив подушку, заполз на кровать.

— Довольна теперь?

Имайя перевернулась и, накинув на него свободный край одеяла, улыбнулась:

— Теперь довольна.

— Ну, вот и спи.

— Ты свет не выключил.

— Спи так.

— Не хочу. Я привыкла, что в Тарто ночью темно.

— Ладно.

Кейти совершил маневр до выключателя и вернулся обратно в постель.

— Все, теперь спи.

Пять минут Имайя провела спокойно. К сожалению, как только Кейти начал проваливаться в сон, она оказалась рядом с ним и, прилипнув ко всему телу сразу, сделала вид, что ничего особенного не произошло.

— Скажи, тебя не смущает, что мы с тобой вроде как чужие друг другу люди? — спросил Кейти, не открывая своих глаз.

— Ты самый близкий и родной для меня человек, а говоришь такие обидные вещи только потому, что злишься на меня.

— А если я не злюсь на тебя?

— Ты меня любишь и злишься, потому что я бросила тебя.

— Так, значит…

— Ага.

— То есть, сомнений в том, что я тебя люблю, никаких нет?

— Нет.

— И тебя не смущает мое происхождение?

— У нас у всех были родители, — пожала плечами Имайя.

— Но, твой отец не стал воплощением ужаса, как мой.

— Поступки твоего отца не имеют никакого отношения к тебе.

— Но, корни-то у нас с ним одни? Откуда ты знаешь, может, я, рано или поздно, стану таким же, как и он?

— Ты? Ты самый милый, самый добрый, заботливый, нежный человек, которого я когда-либо знала. Ты заботишься о матери, о сестре, ты ладишь с детьми и всегда находишь общий язык с людьми. Конечно, ты упрям, прямолинеен и очень напорист, когда дело касается чего-то важного, но я считаю, что эти качества тебя только красят.

— А как же мои иголки и яд?

— А у кого их нет? — хмыкнула Имайя.

— Ты всегда находила ответы на любой вопрос.

— Я тебя люблю.

— Ты уже говорила.

— Тогда, почему ты мне не веришь?

— Проникновенно, ничего не скажешь.

— Поцелуй меня. Пожалуйста.

— Спи Имайя.

Имайя погладила пальцами щеку Кейти и прикоснулась к его губам.

— Поцелуй меня. Ну, пожалуйста.

— Тогда ты замолчишь и попытаешься уснуть?

— Обещаю! — расплылась в улыбке Имайя и закрыла глаза, подставляя Кейти свои губы.

Кейти немного наклонился и провел языком по ее губам.

— Так пойдет?

— Нет! Поцелуй по-настоящему!

— Ну, смотри, ты мне обещала.

Какими бывают вишни, снятые поутру с дерева в саду Айи? Можно надкусить самый край и насладиться их соком, попадающим в рот. Но этого сока очень мало и, выбросив косточку, можно распробовать остатки, посасывая их у себя во рту. Следом за первой вишней, руки тянутся ко второй, к третьей, к четвертой, пока их мякоть не наполнит рот до отказа, а сок не польется внутрь, обволакивая горло. Кейти обожал вишни. И за раз мог объесть треть дерева. С этими вишнями у него ассоциировались только губы Имайи. Такие же багровые, маленькие и сочные. А когда он к ним прикасался, всегда становилось мало. Постепенно они наполняли рот, будто наливаясь соком. Этот сок можно было попробовать на вкус и потом проглотить. Ранние вишни всегда были более кислыми и их сок «вязал» рот, заставляя губы кривиться. Ранние вишни — это губы Имайи, покрытые слезами. Их вкус всегда вяжет рот, заставляя язык неметь, а губы кривиться от того, что больно ощущать привкус горечи на ее губах. Поздние вишни — самые спелые. Они более крупные, чем остальные, и самые сладкие. Поздние вишни могли треснуть в руке и измазать ладонь своим соком. Кейти любил слизывать этот сок со своих рук, наполняя рот треснувшими вишнями. Поздние вишни — это губы Имайи, испытывающей желание. Они наполняют рот вместе с языком, с которого Кейти слизывает сок, и прикусывают его губы, побуждая Кейти делать все, что он пожелает. Но бывают и другие вишни. Самые опасные из всех. Перезрелые вишни. Побыв на солнце, их сок начинает бродить. Они такие же сладкие, как и поздние, но если съесть достаточно много, голова начнет кружиться и запросто можно отравиться. Перезрелые вишни — это губы Имайи, утратившей контроль над собой. Он испробовал их всего однажды, когда после праздника урожая у коренных они с Имайей остались в шатре одни. Привкус настойки на этих губах, кружащий голову, смешанный с ее сладким соком, когда только шепот о том, чтобы он продолжал, нарушал вокруг тишину. Вкус рта Имайи оставался внутри и дурманил разум, побуждая губы двигаться вниз, целовать ее кожу и ласкать обнаженную грудь. Этот вкус заставлял его руки раздвигать ноги Имйи и вжиматься в ее лоно своим телом, улавливая призывный ритм движения ее бедер. Этот дурман приказывал губам спускаться вниз, оставляя влажные следы на ее животе. Пальцы касались влаги, что собралась в ней, и тихий шепот сменялся стоном. Желание испробовать другой ее сок, овладевало разумом, затмевая собой все правила и запреты. Губы опускались вниз и пробовали этот запретный сок на вкус. Странная косточка перезрелой вишни, неизвестно как оказавшаяся там. Имайя вскрикивала, когда он пытался забрать ее губами и выгибалась, когда он просто посасывал ее. И сил остановиться не было, и дурман велел продолжать. И когда сдерживаться было уже не возможно и хотелось только одного: войти в ее тело один рывком, — Имайя, вдруг, выкрикнула его имя и начала под ним дрожать. Тогда он подумал, что сделал что-то не так и, подняв голову, встретил ее непонимающий взгляд. То, что она пережила, ее испугало и страх перед тем, что он может с ней сделать, передался Кейти. Этого страха было достаточно, чтобы вернуть ему разум на мгновение, чтобы понять, чем он отравлен. Перезрелые вишни — самые опасные. Перезрелые вишни — это не то, что ему следует есть.

Кейти приподнялся над обнаженным телом Имайи и только тогда осознал, что вкусил только что перезрелых вишен. Начал с поздних, с привкусом ее желания во рту, и закончил перезрелыми, заставив ее кончить под своим ртом, как тогда, в шатре.

Кейти рванул с кровати в ванную, плотно закрывая за собой дверь и оседая на пол.

— Юга… — простонал он, до боли сжимая свой член в руке, чтобы не дать себе кончить.

— Кейти! Кейти, открой дверь!

Он не ответил. Она стучалась к нему не меньше получаса, пока, наконец, не успокоилась. Была бы его воля, он бы не покидал этой ванной никогда. Но, рано или поздно, выйти все равно придется. И взглянуть ей в глаза, чувствуя свою вину, тоже.

Кейти вернулся в комнату под утро, когда за окном уже начало светать. Она спала на кровати, прикрывшись краем одеяла. Такая спокойная, будто не плакала вовсе, такая красивая, как, впрочем, и всегда. Бросив подушку на ковер, Кейти лег на пол и уставился в потолок. Да, перезрелые вишни — самые опасные. И самые желанные. А это значит только одно: Кейти нельзя их больше есть.