Онлайн чтение книги Коготь один Talon one
Глава 13- Лучший

В подобных ситуациях цена каждой секунды промедления

может стать слишком высокой, потому я

не мог дожидаться того, что решат

обитательницы клеток, переглядывающиеся

меж собой, и, хлопнув по панели,

ответственной за открытие двери, навел

на них оружие и прорычал- Назад! Обычно,

когда такое заявление делает свирепо

выглядящий громила, наставивший на вас

оружие, вы склонны подчиниться, но в

этом случае не было ничего обычного, и

девушки с воплями кинулись вперед,

твердо решив умереть за призрачный шанс

на свободу.

Двери за спиной открылись весьма вовремя и

мне пришлось отвесить лишь пару легких

ударов, раскидавших ослабевших от

заточения нападавщих по сторонам, перед

тем, как удалось отступить из этого

помещения в темноту следующего и

заблокировать за собой вход, разнеся

панель вдребезги ударом приклада. С

облегчением вздохнув, я развернулся и

лицом к лицу встретил осветивший тьму

заряд плазмы, словно в замедленной

съемке пролетевший сквозь мое левое

плечо и с шипением вгрызшийся в металл

дверей. Я хорошо разглядел его ровное

белое пламя, откатываясь в сторону и

ища укрытие. Чем оружие, использующее

плазму, и хорошо, так это тем, что рана

уже будет равномерно прижжена, и, если

ты пережил попадание и оно не пришлось

в жизненно важные органы, то вполне

сможешь сражаться дальше.

Сражаться, сражаться и еще раз сражаться. Это я

умел, в отличие от стрелка с излучателем,

явно не знающего, что после выстрела,

демаскирующего твою позицию, ее следует

сменить. Это стоило ему жизни, но едва

я, уложив его выстрелом в голову из

винтовки, вновь нырнул за прикрытие

гудящего шкафа с каким-то компьютерным

оборудованием, как к моим ногам подкатилось

что-то круглое и тут-же сработало, на

доли секунды вырвав ослепительным белым

светом все детали интерьера вокруг.

Сперва не опознав световую гранату, я,

уже не успевающий отскочить в сторону,

просто закрылся винтовкой, прикрыв

глаза, и вспышка почти не задела меня,

но вот тем, кто таился в темноте, этого

было знать не обязательно, и я с шумом

рванулся вбок, притворившись, будто

ослеп, и то и дело показываясь из-за

прикрытия.

И они клюнули, выскочив из укрытий и осветив

темноту трассами очередей, крушащих

все вокруг. Краем глаза я заметил, как

минимум, троих стрелков, и продолжил

нестись вперед, в темноте то и дело

натыкаясь на столы и офисные кресла и

разбрасывая их, словно грузовик-

легковушки. Уже пробежав половину

расстояния до угла, выводящего меня на

одну линию со стреляющими, я резко

вскинул винтовку и, не целясь, дал по

ним короткую очередь вслепую, частично

ушедшую в потолок, а частично- в голову

одному из стрелков, с воплем рухнувшего

на пол. Его оружие продолжало стрелять

и, без контроля владельца, видимо, решило

уравновесить шансы в этой перестрелке,

уйдя вбок и вместо меня продырявив

одного из его приятелей.

Последний оставшийся в живых, выпустил в мою

сторону еще одну очередь, после чего

затих. Как и я, укрывшийся неподалеку

от него, под защитой перегородки, в

прежние времена служащей для создания

иллюзии личного пространства. В помещении

остался только гул работающих систем

вентиляции и охлаждения, да потрескивание

частично выведенной из строя электроники,

своей аритмичностью мешающие мне

вычленить из общего фона звуки, относящиеся

к перемещению моего оппонента. И

практически способствующие тому, что

меня бы убили, если бы не человеческий

фактор- стрелок, уже подкравшийся ко

мне со спины, носил на себе что-то

металлическое и позвякивающее.

Я добавил его организму металла, вскочив

и всадив очередь прямо в разделяющую

нас со стрелком перегородку, проделав

в ней ряд аккуратных дырок, а затем

ударом ноги толкнул ее вперед, повалив

на пол. Но все эти пули достались только

мебели, да воздуху за ней, а последний

из обороняющих помещение бойцов

невредимым выскочил из темноты сбоку

и попытался насадить меня на нож. Уж не

знаю, чем он там думал, но ему определенно

удалось застать меня врасплох и я, после

того, как в последний момент блокировал

выпад его ножа снизу прикладом своей

винтовки, получил сильный удар правой

по лицу и, на пару секунд потеряв

ориентацию в пространстве, позволил

врагу полоснуть себя лезвием по руке.

Раны на моем теле заживают куда быстрее, чем

у обычных Homo Sapiens, новсему же есть предел и мне пришлось

отступить, попутно выпустив в сторону

стрелка очередь вслепую, которая, судя

по всему, цели не достигла, ведь он целым

и невредимым вынырнул с правого фланга

и в прыжке повалил меня на пол рядом со

стеной, всадив нож прямо в рану от

излучателя. Вот тут я и зарычал от боли

и ярости, заставив нависшего надо мной

противника злобно засмеяться- Не больно

то ты и крут, ушлепок!

Блокировав нож своей левой, я скривился от боли и,

схватив его за волосы, с силой ударил

головой об стену, а потом еще раз и еще,

ощущая пальцами, как поддается череп.

Что-то теплое, скорее всего, кровь,

капнуло мне на лицо и хватка рук противника

на рукояти ножа ослабла, позволив моей

левой вытащить его и использовать против

бывшего владельца, быстро всадив

окровавленную сталь ему в шею, закончив,

тем самым, наш бой. Не без труда сбросив

его с себя, я поправил ремень винтовки,

чуть не сломавший мне шею при падении,

и уже было собирался подняться на ноги,

когда услышал визг металла и, обернувшись,

увидел, как меж створками дверей,

разделяющих нас с узницами, пробивается

тонкая, то и дело исчезающая, полоска

света. Девушки явно были настроены

серьезно и мне тоже следовало действовать

в сходной манере..

Вскочив на ноги, я сделал это слишком резко и,

поскользнувшись на крови, натекшей подо

мной небольшой лужицей, вновь повалился

на пол, не сумев сгруппироваться как

следует и выронив винтовку. Мое тело

внезапно оказалось чужим и абсолютно

лишенным всякого контроля- лишь для

того, чтобы дотянуться ослабевшими

руками до оружия и схватить его вновь,

потребовалась целая минута. Голова

раскалывалась на части, а каждый сантиметр

тела бил озноб, но я справился с собой

и, подхватив винтовку, послал очередь

в направлении открывающейся двери, за

которой мелькали силуэты, вооруженные

всем, что под руку попадется.

Пули с визгом срикошетили от металла дверей

и те вновь закрылись, отрезав меня от

преследовательниц, и позволив провести

еще пару минут в относительном покое.

Относительном, поскольку озноб и мигрень

никуда не делись, мешая сосредоточиться

на том, что сейчас являлось наиболее

важным- на выживании. Не было сомнений

в том, что все эти симптомы лишь усугубятся

со временем, и, несмотря на то, что бы их

не вызывало- климат, раны или общее

истощенное состояние моего организма,

мне надо взять себя в руки и двигаться

вперед.

Я продолжал уговаривать себя вновь взять

в руки оружие и встать с грязного от ила

и крови пола, когда знакомый звук

неосторожно шаркнувшего о стену ботинка,

раздавшийся совсем рядом, моментально

поставил меня на ноги и заставил выбросить

вперед ладони, отклонившие дуло

наведенного в мою сторону оружия так,

что выстрел ушел в стену. А затем я

воткнул локоть в лицо владельца дробовика

и был неприятно удивлен тем, что он носил

нечто вроде металлического забрала.

Которое незамедлительно качнулось

вперед, боднув меня в висок и ободрав

кожу.

Не разжимая захват на цевье дробовика, я

резко дернул им вниз и от себя, после

чего вывернул дуло и попытался всадить

противнику порцию дроби прямо в лицо,

но тот явно уже видел такие приемчики

и, отпустив рукоять, ухватился за ремень

оружия и оттолкнул меня назад. Выстрел,

разбивший пару потолочных ламп, на

мгновение осветил владельца оружия- не

уступающего мне ростом мужика, закованного

в армейскую броню, окрашенную в дикие

цвета, от кислотно-зеленого до фиолетового,

и вооруженного множеством самых

разнообразных стволов, закрепленных

на боках, груди и бедрах его бронекостюма.

Забрало с надписью «От--бись»слегка наклонилось вбок и я, моргаяпосле той вспышки, и все еще мертвой

хваткой вцепившийся в дробовик, увидел

во вновь вступившей в свои права темноте

небольшие огоньки на его рукояти. Для

пользования этой штукой требовался

идентификационный чип и я, в последний

раз с силой дернув оружие на себя,

заставил удерживающего его здоровяка

наклониться вперед. А затем ударил его

рукоятью прямо в незащищенный участок

меж забралом и шеей, после чего отпрыгнул

назад и, найдя винтовку, уже было начал

поворачиваться в сторону противника.

Но тот восстановился куда быстрее и в

ту секунду, когда мое тело повернулось

и винтовка выпустила очередь, он провел

впечатляющий рывок, пройдя ниже пуль.

От удара в грудь мое оружие вылетело из

рук, а воздух- из груди, а потом мой

противник протащил меня сквозь зал,

ломая мной, как тараном, все столы и

перегородки, что мог найти.

Когда вокруг не осталось ничего, во что можно

было бы врезаться, он скинул меня на пол

и, без излишнего почтения, пнул ногой,

после чего вытащил одну из своих пушек

и произнес первые за все время слова- А

сейчас ты сдохнешь. Но сперва скажи мне

одну вещь. Я сплюнул кровь на пол и, с

трудом вытянувшись на спине, выдавил

из себя- И какую-же?

Здоровяк,нависший надо мной, медленно наклонился

вперед и , поставив одну ногу мне на

грудь, прорычал- Ты и впрямь думал, что

сможешь поиметь Слэйда Уорлока?

Сплюнув на пол немного крови и что-то, ощущающееся

как сломанный зуб, я разжал пальцы и

скобы безопасности, снятые моими руками

с гранат, закрепленных на поясе брони

Слэйда, в то время, как он «катал» меня

по залу, разлетелись в разные стороны

с мелодичным позвякиванием. Уорлок, в

шлем которого явно было встроено нечто

вроде прибора ночного видения, также

заметил это и с яростным рыком дернул

руками к поясу и оружию на нем. Но я,

собрав все свои силы воедино, резко

дернулся вбок, сбросив ногу наемника и

заставив его потерять равновесие. Я не

собирался рисковать, пытаясь свалить

этого быка голыми руками, тем более что

взрыватели гранат уже отсчитывали

последние секунды его жизни, потому

просто катился вперед, по пути подхватив

свою винтовку.

Уорлок таки смог выстрелить, но хлопок его

пистолета утонул во взрыве, сопровождающемся

очередной вспышкой. Я за свою жизнь был

в подобных ситуациях слишком часто,

чтобы ждать взрывной волны и щрапнели

вне укрытия, пусть и столь ненадежного,

как куски перегородок и столов. Когда

волна раскаленного воздуха прошла мимо,

я быстро раскидал горящий пластик и

фанеру так, чтобы пробраться по их

сохранившимся в целости частям через

островки огня, образовавшегося после

взрывов зажигательных гранат, и парой

прыжков преодолел опасный участок,

добравшись до обгоревшей до костей туши

Слэйда. Его забрало все так-же скалилось

в мою сторону, практически не пострадавшее

от огня, потому я, повинуясь какому-то

нелепому, но столь-же непреодолимому,

порыву, обмотал руку тряпкой и попытался

снять его с тела. Оно оказалось частью

шлема, и мне пришлось снять и его, что

оказалось весьма нетривиальной задачей,

ведь к его внутренни стенкам прилипла

обгоревшая плоть и волосы.

Когда я, наконец, справился, и содрал с башки

наемника свой законный трофей, в нос

ударила ужасающая вонь, напомнившая о

событиях на спутниках Глизе, и мое лицо

скривилось, но не от запаха, а от тех

картин, что он принес с собой: звездолеты

Блока, плюющиеся с неба капсулами с

горючей смесью, бурно реагирующей на

кислород; огонь, что невозможно было

потушить ни водой, ни порошками; горящие

люди, горящие дети; Когти, также попавшие

под обстрел, но продолжающие вести огонь

с поверхности планеты; мои руки, объятые

огнем. Последняя картинка была слишком

живой и я словно вновь ощутил эту боль,

услышал крик каждого умирающего

рецептора, стискивая ставшие совсем

тонкими без кожи и большей части мяса

кисти рук.

Горячий металл шлема обжег мне руку даже сквозь

ткань и я с воплем выронил его, отчасти

благодарный боли за то, что вырвала меня

из кошмарных воспоминаний, а потом с

силой пнул, отбросив шлем обратно в

огонь, где ему было самое место. Уставившись

на языки пламени, яростно лижущие пластик

и изоляцию, я с трудом отвел взгляд в

сторону и, подавив тремор в руках,

проверил наличие патрона в патроннике

винтовки. Этот бой еще не закончен.