Онлайн чтение книги Легенда об искажающем Legend of the great magician Iachuthath
Глава 5. В которой Неф находит предсмертное послание, а Пэг озабочен поиском нужных букв

Первая буква, которую увидел Пэг, напоминала маленького сверчка. Такое же толстенькое брюшко, длинные усики, которыми он касался других букв и две ножки. Будь лапок не две, а четыре, можно было вполне принять эту литеру за какое-то насекомое. Рядом стоял знак, похожий на старика с клюкой. Над ним нависла третья буква, которой было мало места на одном месте, и она «обняла» своих соседей.

      Что нужно было делать с этими начертанными на бумаге чернилами, никто из друзей даже не подозревал. Если сверчок и дед с клюкой еще как-то поддавались узнаванию, то прочие буквы повергли ребят в совершенное уныние.

      — Как их читать? — сказал Неф, пытаясь по наитию извлечь из мертвых литер какие-то звуки. Словно по волшебству, они должны были пропеть свои названия, чтобы вновь смолкнуть — так думалось мальчикам. Реальность была более жестока. Книга молчала.

      — Сколько мы уже сидим так? — произнес Пэг и перелистнул страницу.

      — Ай! Ты чего делаешь? Хотя, что … это?

      После того пустого времени, которое они потратили на лицезрение непонятных букв, коими была наполнена вся предыдущая страница, ребята наконец увидели рисунок. Иллюстрация была небольшая, вписанная в прямоугольную рамку и черно-белая. На ней было изображено несколько мужчин в доспехах, которые стояли возле юноши, одетого в такие же точно доспехи. Парень печально склонился над телом красивой длинноволосой девушки. По выражению его лица было видно, что он серьезно обеспокоен. Красавица лежала неподвижно, а ее лицо выглядело мертвым.

      «Кто они такие? — промелькнуло в голове Пэга, — Кто эта девушка? Надо найти еще такие рисунки, чтобы понять».

      И, не сговариваясь, мальчишки принялись перелистывать страницы. Вскоре им попался еще один рисунок. На нем был изображен страшный маленький старик с длинной всклокоченной бородой. Из его правой ладони выходил какой-то длинный конус, вершина которого упиралась прямо в сердце мертвой девушки. Вокруг будто полыхало пламя.

      Однако когда мальчики перевернули еще одну страницу, то увидели, что девушка жива и здорова, а вокруг нее стоят слуги. Но она сидела очень печальная, будто бы грустила о ком-то.

      — Какая-то странная книга! — сказал Неф, по-своему интерпретировав полученные знания. — Здесь история записана наоборот! Разве так бывает?

      — Это сказка о солдате Тэймуре и волшебнике Вайберге, — произнес старик, до того молча сидевший возле стола и вырезавший какую-то неваляшку. — То, что вы взяли именно эту книгу, скорее всего, знаком свыше является. Ведь это и моя первая книга тоже. Эх, сколько воспоминаний…

      — Тогда почитайте с нами, дедуль! — хитрый Пэг подскочил к старику вместе с книгой, которая от такого порыва едва не разлетелась на части.

      — Почитать? А почему бы и нет! Слушайте, мои ученики, эту сказку, — произнес старик и начал читать. Будучи слепым, он лишь воспроизводил по памяти тот текст, который многократно слышал ранее. Этим он вряд ли отличался бы от мальчишек, но к стыду последних, старику был известен сюжет. Поэтому он мог бы вертеть своими слушателями, как хотел. Если бы захотел.

      Мальчишки вслушивались в незамысловатый сюжет и всматривались в книгу. Постепенно они начали узнавать некоторые буквы, слова. А пару раз Пэгу даже показалось, что он предугадал очередное слово, которое старик еще не успел произнести.

      Молодого мужчину в доспехах звали Тэймур, а красивую длинноволосую девушку — Нима. Молодые любили друг друга и были всегда вместе, кроме тех моментов, когда юноша уходил совершать военные подвиги. Его возлюбленная тогда очень скучала по нему и ждала тот день, когда ее милый возвратится к ней.

      В один из походов Тэймур принес множество артефактов, среди которых был и волшебный меч. Этот меч обладал свойством обличать злые сердца и наказывать мерзавцев. Об этом прознал дворцовый советник Вайберг, который промышлял колдовством. Страшный бородатый старик испугался, что о его темных делах станет известно будущему королю — а Тэймур должен был жениться на Ниме и наследовать трон — и тот решит поквитаться с ним за все причиненные преступления. Отослав под надуманным предлогом юношу из замка, злой волшебник похитил возлюбленную Тэймура и увез ее в далекую страну. Взяв под контроль сердце Нимы, ее мысли и чувства, колдун контролировал все, что бы девушка ни делала. Будто безвольная кукла-марионетка, она ощущала на себе этот тяготящий контроль, тщетно пытаясь выстоять против него.

      Долго искал Тэймур свою возлюбленную, много странствий пришлось ему пережить. Ведь на своем пути юноша совершал разные подвиги. Далеко гремела слава о могучем воине, пока вскоре не докатилась и до того города, в котором колдун заточил принцессу. И вышла принцесса, ведомая злым колдуном, сражаться против своего милого солдата. Расчет злодея был прост — Тэймур не сможет одолеть Ниму, и она убьет его. А затем, когда Вайберг рассеет свои чары, девушка в ужасе от содеянного покончит с собой.

      Но сильная любовь Нимы к Тэймуру помогла выгнать дух Вайберга из сердца красавицы. Колдун был убит волшебным мечом, а солдат женился на прекрасной Ниме и стал королем.

      — Вот такая история, — сказал старик и закрыл книгу. — Хм, похоже, что мне придется рассказать эту историю еще раз. А ну проснитесь!

      Сонные мальчишки виновато взглянули на старика. Сам Пэг честно следил глазами за строчками текста, озвучиваемыми стариком, но примерно на середине истории он уснул. Неф держался немногим дольше, но впоследствии и его сморил сон.

      Во дворе начали сгущаться сумерки. Старый мастер вздохнул и хлопнул в ладоши. Обтянутая вокруг руки Пэга веревка утянула его через окно наружу. Следом за ним потянулся и его приятель.

***

      Дома за ужином мама рассказала Нефу о приключившемся несчастье. Внезапно скончался старенький лекарь, у которого сыроварница частенько покупала мази. Сколько лет было дедульке — никто не знал, но говаривали, что он уже был стареньким, когда дед Шохей лежал в люльке. Однако, не смотря на свой возраст, старичок вставал каждое утро очень рано и отправлялся в лес, чтобы собрать ингредиенты для лекарств и мазей. Для многих жителей Тунлы лекарь был такой же неотъемлемой частью деревни, как и статуя трех богов, хотя старик был намного старше, чем любая постройка. Бытовала даже шутка, что всю деревню построили вокруг домика лекаря.

      На похоронах, казалось, присутствовала вся Тунла. Даже из окрестных деревень приехали лекари — ученики старика, тоже весьма маститые и уважаемые травники. К сожалению, воспитать достойного травника в своей деревне старику не удалось. Ибо, как говорят, нет пророка в отечестве своем.

      Нельзя сказать, что отолийцы были язычниками или атеистами, но традиции отхода в мир иной здесь были не такими пафосными, как в других землях. Например, в землях Западной Метаниании существовало поверье, что если умершего не оплакивают несколько месяцев подряд, то он будет являться по ночам и сильно избивать провинившихся, чтобы получить причитающиеся слезы. По вере метанианцев, после своей смерти они начинают ткать лестницу, созданную из слез соплеменников. Эта лестница приведет их в небесные чертоги. Однако если она будет слишком короткой, то умерший будет обречен навеки оставаться с недоделанной лестницей в межмирье.

      И Пэг, и Неф были слишком молодыми, чтобы помнить чью-либо смерть. Разумеется, они слышали о том, что она существует, но вот так, лицом к лицу, с ней никогда не сталкивались. Бывало, что к ним в деревню приходили глашатаи, которые сообщали о смерти знатных горожан или деревенских старост. Для мальчишек это было настолько отвлеченное понятие, что они даже имели наглость потешаться над странными головными уборами глашатаев. Им они напоминали перевернутый горшок с ручками.

      Теперь же им было не так смешно, вернее, вообще не смешно. Многие из присутствующих плакали, некоторые сдерживали слезы, но достаточно было малой искры, чтобы они разревелись. Так, крепкие мужчины — лесорубы, хныкали, как дети, неся крепкое дубовое бревно. Смолельщик уже приготовил раствор для погребения, добавляя к ароматной смоле лекарственные травы.

      Выбирали смолельщика, т.е. человека, который заливал специальным составом умерших внутри бревна, из числа самых уважаемых жителей деревни. В его домике, который располагался неподалеку от лесопилки, всегда дымилась печка, поддерживая смолу в жидком состоянии. Когда в деревне кто-то умирал, лесорубы срубали дуб и очищали его от коры. Внутри бревна выдалбливалось углубление, в которое помещался умерший. Его тело засыпалось опилками и заливалось смолой. Затем, после того как смола застывала и становилась крепкой, будто слюда, бревно ставили вертикально на специальном погосте. Туда иногда приходили жители деревни, чтобы поговорить с духами предков.

      В других деревнях и даже в городе похороны происходили по точно такому же принципу. За исключением, быть может, тех случаев, когда самые богатые горожане хоронили своих близких в специальных семейных склепах, куда доступ посторонних был ограничен.

      После похорон лекаря дед Шохей объявил двухдневный траур, в который все освобождались от работы. За это время жителям Тунлы нужно было выбрать нового лекаря. Ведь людям с такой травмоопасной работой, как лесозаготовка, без лекаря пришлось бы весьма и весьма туго.

      В доме собраний находилась практически вся деревня, в том числе и Неф с Пэгом. Мальчишкам всегда приходилось бывать вместе с родителями на таких мероприятиях, но они их рассматривали как досадную необходимость, после которой можно будет от души поиграть в игры или насобирать возле торгового поста интересных вещичек. Задачей принимать какие-либо законы для деревни двое мальчишек были озабочены меньше всего. Даже сейчас, когда разгорелся нешуточный спор по поводу того, нужно ли приглашать лекаря из города или нет.

      — Ну нет у нас другого варианта! — прокричал в сердцах тот, что работал бондарем. — Моим бочкам нужен особенный лекарственный состав, чтобы они дольше не рассыхались. Нам необходим городской лекарь!

      — Да что ты говоришь! — начал спорить с ним сапожник. — Как нас сможет вылечить городской лекарь? Он даже не месил деревенской грязи никогда! Его ноги привыкли к городской мостовой, а мысли направлены на то, чтобы занять как можно более высокое место в своей гильдии. Такой хлыщ никогда не пойдет на то, чтобы лечить болячки простых мужиков. Я против!

      — Против, не против! — сказал один из кровельщиков, принявший сторону бондаря. — Кто лечить нас будет? Неужто ты, сапожник? Или кто-то из лесорубов?

      — Может быть, адепты имеют что сказать? — спросил староста деревни. Из сидевших поодаль людей в мешковинах отделился один человек.

      — Ларьк я, имя здесь сказал, — мужчина-адепт начал свою пространную речь. — Помочь здесь можем мы никак. Деревья рубить-помогать будем мы никогда. Наше дело — против. Мы умеем лечить. Но помогать — против.

      — Тогда валите из деревни! — заорали лесорубы. — Дебилы-грибники! Даже разговаривать нормально не умеете! Помогать они нам не хотят, видите ли! Мы сейчас вам накостыляем!

      — Стоять! — дед Шохей пытался утихомирить разъяренных мужчин. — Не до драк сейчас!

      Между адептом Ларьком и лесорубами возникли два огромных мужчины — это были братья, что занимались перевозом стволов на склад. Они оттеснили спорщиков по разные стороны.

      — Делайте что хотите! — строго сказал староста Тунлы. — Но тому, кто найдет для деревни лекаря, я дарую право самому пойти в город на ярмарку!

      Все притаились. Это было действительно почетное право. Раньше, до воцарения лорда Эдмуна Хорлайта, каждый житель деревни мог отвезти свой товар на городскую ярмарку. По новым законам нового лорда деревенские жители отвозили свои товары на специальные торговые посты, оборудованные на границах деревень. Жители Тунлы отвозили бревна, мебель, бочки, деревянную посуду и игрушки и прочие изделия из дерева со складов деревни на торговый пост. Оттуда специальные караваны из могучих данубаров — животных, напоминающих сильных лошадей — отправлялись в торговые посты тех деревень, где был недостаток в каких-либо тунлинских изделиях или в кругляке. Навстречу шли караваны из других деревень, которые привозили к торговому посту Тунлы разнообразные товары. Так, из соседнего Гхобхайна доставлялись изделия из металла, инструменты. Из Эребокальи — крепкие кареты и телеги, из Арантзальи — рыбу, а из Пличильи — овощи, фрукты, специи и мёд. Из далёкой Укавениши доставляли лаки и краски, глиняную посуду, а также помывочный порошок, при помощи которого можно было стирать одежду без воды. Для тех деревень, что находились вдали от реки, алхимические порошки Укавениши были зачастую единственным выходом, чтобы их жителям не ходить в грязном белье.

      Правом продавать товар, минуя торговые посты, а, значит, и за большие деньги, обладали лишь старосты деревень и некоторые избранные жители. У Тунлы таким правом, помимо деда Шохея, обладал лишь умерший травник. Однако дедулька своим правом так и не воспользовался.

      Осталось дело за малым — найти травника! Причем такого, который устроил бы всех жителей деревни. Так, озадачив большую часть Тунлы, дед Шохей, отправился к себе домой, хотя кто-то потом заявлял, что видел его в таверне. Впрочем, никто бы не осудил его за это: травник был наставником старосты деревни, и в молодости дед Шохей частенько ходил к нему за советом. Теперь старик заливал своё горе спиртным.

      — Пап, а где наши будут искать лекаря? — спросил Пэг.

      — Хм, даже не знаю, — сказал мужчина и протянул сыновьям по куску ягодной пастилы. — Те ребята, адепты, странные очень. Не знаю, смогли бы они вылечить кого-то. Только и умеют, что бахвалиться. Когда доходит до дела — они бестолковы. Даже хуже тебя, Пэг.

      — Спасибо, папа, — сказал мальчик и обиженно отвернулся. Если ему что-то не нравится, то не обязательно другим считать его бестолковым. Он еще найдет то дело, которое будет ему по душе, и в нём станет настоящим гением.

      — Жаль, что мы теперь не дружим с дэрианцами, — произнес мастер Пратт и добавил уже шепотом, так, чтобы слышали только стоявшие рядом мужчины, но не дети, — они бы сразу выяснили, от чего помер старик. Чует мое сердце, что эта смерть не от старости вовсе.

      Отолийские доктора или, как их тогда еще называли, лекари, занимались в том числе и вскрытием трупов. Правда, самими захоронениями ведали не они, но определить причину смерти лекарь мог вполне точно. Хотя зачастую их работа заключалась в лечении обычной простуды или похмелья. Почти в каждой деревне жил лекарь-травник, собиравший коренья, листья и готовящий из них разнообразные микстуры. Самым большим авторитетом в те годы стали пользоваться те лекари, что получили знания у дэрианцев, которые за свою природную магию почитались чуть ли не «медиками от рождения». И поскольку сами дэрианцы предпочитали жить отдельно от своих названных братьев, их ученики-отолийцы, прожившие с учителями не один год, впитывали в себя древнюю мудрость, чтобы затем явить её своим соплеменникам.

      Однако окружающим было очень сложно понять лекарские премудрости: ведь изъяснялись доктора настолько ужасной дикцией, что зачастую бывало легче прочитать рецепт, чем понять, что тебе готов предложить сам доктор. К слову, сами доктора прекрасно понимали друг друга и даже искренне удивлялись, почему это их соплеменникам так сложно их понять.

      — Ученик дэрианца подошел бы как нельзя кстати, — сказал один из лесорубов, обращаясь к своим товарищам. — Но говорят, что заполучить в травники даже ученика, что учился у ученика дэрианца для деревни было бы большим везением. К сожалению, для такой деревни, как наша, это невозможно.

      — Ты хотел бы пойти в город? — спросил Пэг у Нефа. Мальчишки ненароком подслушали разговор взрослых, однако упустили большую часть контекста.

      — Да, это было бы здорово, — сказал Неф. — Но разве ты знаешь, где нам найти ученика-ученика дэрианца?

      — Нет, а ты?

      — Тоже нет, — сказал Неф и подумал, стоит ли ему говорить о своей находке другу. Подумав немного, он все-таки решил сказать. — Недалеко от дома лекаря я нашел одну тряпку. Хотел утащить в нашу коллекцию. Но она была немного грязная и вонючая. Походу дедулька свою ногу в нее оборачивал. Портянка, брр.

      — И ты ее там оставил?

      — Нет, вот она! Смотри! — сказал Неф и сунул ткань своему другу прямо под нос. — Здесь какие-то письмена! Давай прочитаем?

      Его товарищ прокашлялся от внезапно стукнувшего по носу амбре и кивнул. Собрав все свои до боли скудные знания букв, мальчишки решили прочитать то, что было записано на портянке старика-лекаря.