Онлайн чтение книги Следы в грязи Footprints in the dirt
Глава 2-5

 Солнце, неспеша ползёт по небу, голуби сбившись в две огромные пешие стаи, тщетно обследуют пустующею в ранний час площадь.

Ветер, разогнав последние остатки тумана, стих. Ограниченная белым бордюрным камнем, неровно уложенная брусчатка,

волнами расходиться в стороны, из щелей между плохо пригнанными кирпичиками пробивается травка. Опиленные и загубленные берёзки, скрывают площадь со стороны дороги, яркие, отвратительносиние и пустые урны, наглядно свидетельствуют

что день ещё и не начинался.

 Памятник на площади посвящён погибшим и павшим, памятник это трое абсолютно чёрных, цвета блестящей смолы, высоких мужика, отлитых из бетона. Двое по краям прижимают к груди автоматы, а средний гордо сжимает в руках чёрный бетонный флаг. У всех троих, одинаково грубые, выбитые под прямым углом, носы, глаза глубокие зарубки на чурбаках лиц, а губы узкие горизонтальные насечки под носом. Рядом с памятником нет ни одного указателя или таблички объясняющей выбор скульптора. Памятник посвящён подвигу в войне, но какое отношение к нему, имеют трое чёрных мужиков, совершенно не понятно. Каждый год, в мае, сюда сгоняют всех, сколько найдут, школьников, и те, теряясь в догадках, возлагают груду красных цветов, к ногам памятника. Пирк задумчиво покурил, с удивлением отмечая что тяга к табаку, за последние несколько дней ослабла, он успел выслушать рассказ Микра, и поделился своей историей про встречу со стариком.

- Выходит, мы должны отнести ребёнка в заросли? - Пикр чистит трубку и прячет в потайной карман. - Тогда, получается ты был прав?

  Микр ничего не отвечает, и так всё ясно.

- А, если не отнесём, - продолжает рассуждать Пирк, - тогда он заберёт нас, но зачем мы ему? Что он будет с нами делать? А почему ты ему не подходишь?

- Не знаю, - Микр разом отвечает на все вопросы. Они сидят на длинной, жесткой словно каменная, деревянной лавочке, слева от него   Алка, справа Пирк, и оба ждут его решений.

- Давайте сдадим его в полицию, - Алка заводит свою любимую тему, - напишем жалобу что он к нам пристаёт и подглядывает…

- В зарослях, куда он тебя утащит, никакой полиции нет, - Микр, как первооткрыватель, должен знать про заросли больше, однако он практически ничего не знает.

- Кустов этих больше не видно, - заявляет Пирк, - я проверял.

- Кусты на месте, - Микр встаёт, жестом показывает Алке, что-бы она оставалась на месте, он пересекает площадь, положившись на удачу перебегает дорогу, и возвращается минут через пять. У него в руках несколько пожухлых, вялых, веточек с длинными, узкими зелёными листьями. - Вот, смотрите скорее, - говорит он, - чахнут прямо на глазах.

  Прикасаться к безжизненным, обломанным словно на прошлой неделе веточкам, неприятно, как трогать больного котёнка, ты вроде знаешь что кошачьи недуги людям не передаются, и всё равно не приятно. Но, они, передавая веточки друг другу, тщательно изучают их, нет сомнения — это кусты из зарослей.

- Как мы вернем ему ребёнка? - голос Алки дрожит от возмущения. - Вдруг он будет плохо с ним обращаться?

- А ты выбирай сама, - предлагает Микр со скрытым злорадством в голосе, - или ты, или ребёнок.

Алка молчит, и в молчании кроется ответ.

- Он не станет с ним плохо обращаться, старик будет смотреть за ребёнком, - Пирк неуклюже, старается утешить Алку, - в первый раз он ведь его как-то вырастил.

- Мы вернём ему ребёнка, - слова Микра звучат как окончательное решение, а он ведь хотел чтобы каждый решал сам за себя. - В любом случае, он его отец.

- Но, как? - спрашивает Пирк. - У нас только три дня, а ребёнок в больнице.

- Мне надо подумать, - Микр засовывает в рот большой палец и начинает грызть. - Алка ты должна идти в школу.

- А ты не пойдёшь? - Алка приближается к нему и Микр прячет руки в карманах. - Тогда я останусь с тобой.

- Нет, сегодня я буду долго бродить в одиночестве, мне нужно подумать что дальше. - Алка собирается возразить ему, и Микр продолжает. - Если я останусь один, то что-нибудь придумаю, но не с тобой, нет, ты меня отвлекаешь.

- Бирка сказала, - напоминает она ему.

- Бирка, теперь надолго выведена из строя, - Микр, удивляясь своей реакции берет её за руку и уводит с площади. Свой рюкзак он бросил под лавкой, и теперь Пирк тащит его за ним. Он переходит дорогу, и держа Алку за руку, доводит практически до школьных ворот. - Иди, - говорит он, - ничего плохого не случится. Завтра утром мы встретимся.

- А, я? - интересуется Пирк. - Мне что делать?

- Ты тоже иди в школу, - Микр чувствует себя наставником молодёжи.

- Но мне же, во вторую смену, - возражает Пирк.

- А, чего ты так рано припёрся? - удивляется Микр, - дома бы отсыпался.

- Хотел прокатиться на автобусе, заглянуть на рынок…

- Вот этим и займись, - от упоминания рынка, живот у Микра разболелся, и он гладит его правой рукой. Поприперавшись еще пару минут, он разгоняет друзей и остаётся в одиночестве. Теперь ему предстояло найти решение, как вернуть ребёнка в заросли.

  Микр бездумно шагал по просыпающемуся городу, народ на улицах то прибывал, то исчезал,

иногда он встречал одноклассников, и проходил мимо как-будто они незнакомы. Это старинная игра, изобретённая им давным-давно, всего лишь надо идти вперёд, пока не станет страшно. Он шёл прямо на восток, в жёлтый солнечный пузырь висевший над дорогой. Справа дорога, слева ряды панельных пятиэтажек. Район считается престижным, все квартиры на первом этаже скуплены коммерсантами под магазины. Маленькие магазинчики, чья аудитория состоит из грустных продавщиц, уныло коротающих жизнь, около окошек выходящих на улицу. Модные магазинчики постепенно редеют, их сменяют булочные и аптеки, затем одинокий и всеми покинутый книжный, где в пыльной витрине торчит объявление о скидках, после него становиться совсем грустно; наступает время заводских общежитий, завод уже давно сгинул, а не ухоженные, без балконные кирпичные общаги остались, обитатели этих унылых жилищ заметно ожесточились, находиться тут не безопасно, но Микр не придаёт этому никакого значения. Он знает, время еще не готово заткнуть его за пояс, последний счёт ещё не выписан.

  Сейчас ребёнок находиться в больнице, просто придти и взять его, не получиться. Выходит, что? Забраться ночью и выкрасть? Это у них едва-ли получиться. Он знает что в приёмные часы народу по больнице шатается много, но это не значит что можно вот так вот, зайти в палату и унести ребёнка. Можно как в кино, раздобыть халат, переодеться и унести… тоже не сработает, никто из них, даже Пирк не потянет на взрослого. Что-же тогда? Что-то дерзкое, грубое, неожиданное как ограбление? Даже если у них получиться достать что-то похожее на оружие, то едва ли они будут выглядеть достаточно опасно, и, уж точно не уйдут от преследования полиции.

  Нужен хаос и шум, паника и… Пожар? Чтож, уже неплохо, если больница загорится, то будет эвакуация, неразбериха, этим можно воспользоваться. Нет. Не подходит, как незаметно поджечь больницу? Да и любое, даже ограниченное возгорание, рискует обернуться реальными жертвами. Но, эвакуация — это то что надо. И что? Собрать дома все ртутные градусники, и разбить в холле? Бредовая идея. Эвакуация, когда всех выводят из здания...Но, что должно случиться? И, как всегда, внезапно он понимает — бомба. Не настоящая, муляж, копия, подделка, этого хватит для эвакуации. Но, он помнит про чуткий собачий нос, настроенный на взрывчатку, она обнюхает подброшенную коробку и всё! И что всё? Всё равно больницу эвакуируют, и этим придётся воспользоваться, существуют риски… надо всё обдумать… и, как любой безумный план, может сработать.