Онлайн чтение книги Следы в грязи Footprints in the dirt
Глава 2-3

 Тёмная сторона победила — Алка отправляется гулять с Микром. Она держит его за руку, Микра это одновременно раздражает и немного волнует. Он в смятении, слишком долго бродил один, присутствие спутника, сбивает с толку. Продолжать идти молча — глупо, поговорить — он не знает о чём. Так они и идут, не раскрывая рта — она позади, он смотрит по сторонам словно и не знает что она висит у него на руке. Все же он собирается с силами, подтягивает её поближе, они переходят дорогу (опять навязчивые дороги), и оказываются на площади, в середине мини рынка. Здесь можно купить женскую одежду, чулки и бельё, джинсы, продукты, книги, газеты и прочую ерунду. Кроме того тут можно приобрести до странности вкусную, готовую еду, сомнительного качества. Впрочем Микр не собирается вкушать местную кухню, он хочет купить газету, и становиться в маленькую очередь к киоску. Алка теребит его за руку и спрашивает чего ему понадобилось. Он не отвечает. Дождавшись своей очереди, он получает доступ к квадратному окошку, из окошка вывернув голову смотрит женщина в очках.

- Газету, - говорит он, достаёт мятую сотню и заталкивает в окошко.

- Какую газету? - ворчливо спрашивает киоск и забирает купюру.

  Микр в замешательстве, он всю жизнь прожил в родном городе и не знает названия ни одной городской газеты ( я тоже их не знаю).

- Ну, - говорит он, - а что у нас печатают?

  Газетчица понимает его вопрос более широко, и жестом обводит газетные ряды.

- А чего только не печатают, - сообщает она.

- Нет, а что печатают у нас в городе, - Микр уточняет вопрос.

- Так тебе местную газету, с программой? (мне этого не понять, но телепрограмма в газетах все ещё печатается)

- Дайте все местные газеты, - громко заявляет Микр.

  Газетчица профессиональной рукой, выуживает из стопок три тощих газетки и отсчитывает сдачу из поцарапанных монеток.

- Зачем? - спрашивает Алка.

- Должны же они написать про ребёнка подкинутого в автобус, - сказал Микр шурша тонкой газетной бумагой.

  Две газеты оказались еженедельными, третья тоже была еженедельная, но вышла сегодня утром, и редактор, в последний момент, успел криво втиснуть колонку на второй полосе:

«Вчера, испуганные пассажиры автобуса на маршруте №17, нашли годовалого мальчика завернутого в полотенце. Совершенно здоровый на вид малыш, мирно спал на сидении, где его оставила нерадивая мать-кукушка. Ребёнок доставлен в горбольницу №19, где будет находиться на время разбирательства. Полиция выясняет подробности случившегося. Если мать ребёнка будет установлена, ей может грозить…

- Ну, всё, - сказал Микр, смял газеты и хотел выкинуть в урну, но передумал и положил их на широкий металлический бортик на лицевой стороне киоска. - Всё в порядке…

- Нас будут искать? - Алка неожиданно почувствовала себя преступницей в розыске, и огляделась в поисках тайных агентов полиции, подкрадывающихся к ней.

- Ты его мать? - резко сказал Микр.

  Алка отрицательно покачала головой и снова схватила его за руку.

- Нас с ребёнком ничего не связывает, - Микр попытался высвободить руку, но Алка крепко вцепилась в него. - Никто тебя искать не будет.

  Хотя Микр не был до конца уверен в своих словах, он сумел немного успокоить Алку.

- А чего они испугались? - Алка достала из сумочки зеркальце и стала рассматривать своё отражение.

- Кто? - не понял Микр, держа за руку кривляющеюся в зеркало девушку, он испытывал острое чувство стыда.

- Ну эти… «испуганные пассажиры» - процитировала Алка. - Чего они испугались?

- Ну, может, это просто так написано, - предположил Микр, в плотной хватке Алкиных пальцев, его ладонь начала потеть, он почувствовал как они приклеиваются к друг другу ( прям фильм ужасов ), где-то глубоко в душе, неосознанно, ему понравилось странное чувство другого человека. Он уже давно бродил один, и только сейчас, мимолётной мыслью промелькнуло осознание что одиночество его тяготило. - Отпусти меня.

- Чего? - Алка вернула зеркальце в сумочку и посмотрела ему прямо в глаза.

- Отпусти руку, - потребовал Микр, - я больше так не могу.

  На лице Алки промелькнула тень грусти, она выпустила ладонь Микра из пальцев и отвернулась, подставив глаза ветру, со смешанным чувством злости и печали. Не став тратить время на разговоры, Микр уходит, и она, снова, вынуждена спешить за ним.

  Микр жгуче недоволен собой, он понимает что должен вести себя по другому, но непроницаемый барьер отделяет его от людей, даже от самых близких. Он поднимает голову, смотрит на затянутое белёсой дымкой осенние небо. Солнце опять давит на него, Микр опускает голову, закрывает глаза, но уже поздно, ослепительная жёлтый цвет заливает глаза, он не в силах терпеть… ноги подгибаются и Микр падает…

… и он снова в больнице, сквозь сомкнутые веки тусклый белый свет давит на глаза, толстая игла торчит в вене, и не пошевелиться, не приподняться, он прикован к кровати. Хочет вздохнуть и не может, хочет слышать и не слышит, хочет кричать и не может разлепить губ. Рядом кто-то ходит, тень заслоняет свет, кто-то поправляет постель и неловкой рукой задевает гибкую трубочку капельницы. Капельница дергается, игла рвёт вену, выходит наружу, извне слышится возглас удивления или испуга. Это кто-то берёт иглу и насильно толкает назад в вену, боль пронизывает нерв, Микр машет руками и…

- Что с тобой? - кричит Алка, она рядом, стоит на коленях и держит ему голову.

  Микр знает: голова у него достаточно тяжёлая, поэтому быстро поднимается, Алка поддерживает его, судя по её лицу, она близка к истерике. Он отпихивает её и делает несколько самостоятельных шагов.

- Успокойся, - говорит он, - ты же знаешь мне голову проломили.

- Тебе в больницу надо, — говорит Алка, и он не может разобрать это вопрос или утверждение?

- Приступ, - объясняет Микр и тут же врёт, - они случались и раньше.

  Ему рассказывали что травмы головы не проходят бесследно, возможны разные последствия, вплоть до галлюцинаций, но с ним всё обходилось. А заросли, заросли разве не глюк? Но, она же тоже их видела, или нет? А ребёнок, он же реален? Даже в газете написали… а где газета? Он оставил её у киоска… зачем?

- Тебе плохо? О чём ты думаешь? - спрашивает Алка.

- Да, всё уже, - Микр растягивает плотно сжатые губы в призраке улыбки, - пойдём.

  Алка улыбается в ответ и ждёт что он скажет, куда они пойдут, но Микр молчит. Для него важно просто идти, двигаться, а ей хочется видеть за всеми словами, конечную цель.

  Ещё ничего не произошло, но спиной Микр чувствует опасность. Не серьёзную, стремительную опасность как от несущегося поезда, а мелкую пакость, когда пьяный бомж размахивая баночкой для мелочи, приближаться к тебе; ты вроде знаешь что всё обойдется, но ведь неизвестно что на уме у бородатого мужика с не твёрдой походкой. Алка с опаской, но без явного страха, смотрит ему за спину. Микр оборачивается, увиденное не радует его, но пока и не печалит.

  Двое школьников, наверное даже на класс ниже него, в пыльной школьной форме, лениво, вразвалочку подходят к ним. Они из частной гимназии, где мальчики учатся отдельно от девочек, и где их обучают маршировать и ходить строем, наверное поэтому они более агрессивны чем обычные хулиганы. Но, у них есть и преимущества — они плотные и сильные как молодые бычки, и привыкли действовать в команде.

  Тот что повыше, с круглым, пострадавшем от шрапнели мелких, тёмных веснушек, лицом кивает Микру и протягивает руку.

Микр знает чем всё закончиться, но протягивает руку в ответ. Когда их ладони почти соприкоснулись, Веснушка стремительно отдёргивает руку. Они оба довольно ржут, из пухлого ротика Веснушки летят крупные хлопья слюны.

  Пожав плечами, Микр самостоятельно берёт Алку за руку, и обходит Веснушку, второй гимназист перегораживает ему дорогу.

- Подожди, - говорит Веснушка, - ты откуда?

  Что за дурацкий вопрос? Что он конкретно имеет в виду? - думает Микр. Он конечно подозревает чем всё закончиться в итоге. Если бы он был один, то смог бы убежать, но Алка бегать не умела. На территории рынков, всегда есть такое место, нечто среднее между свалкой и тротуаром, какой-нибудь закоулок выпавший из поля зрения, где можно срезать угол, и где почти никто не ходит. К сожалению, они оказались именно в таком месте, и рассчитывать на помощь случайных прохожих ему не приходилось.

- Смотри, - говорит второй гимназист, - чего они за руки держаться, может…

- Может быть, - соглашается Веснушка, и грубо смеётся, наверное это им одним понятная шутка, или у него просто избыток позитива.

  Микр знает: сейчас начнётся игра. Веснушке необходимо разогреться перед дракой. Сейчас они что-нибудь скажут, он ответит, они что-нибудь попросят, он откажет, они возмутятся… Почему они не могут сразу перейти к делу? Почему всегда сперва надо, поговорить, поиздеваться? Возможно они хотят увидеть его слабость? Дрожание губ, искажённое от слёз лицо?

Мама не разрешает Микру драться, поэтому он не ударит первым. Нет, первый удар за врагом. Но, он может обострить ситуацию, сбить наглую ухмылочку, с лица Веснушки.

- Что у тебя с мордой? - спрашивает он.

- Где? - Веснушка сразу напрягается, выходит Микр попал в больное место. - Это веснушки.

- Дааа? - удивляется Микр. - А выглядит словно ты обосрался себе на морду.

  Гимназист без имени отворачивается пряча улыбку. Веснушка смыкает тяжёлые губы, он больше не улыбается, он делает незаметный шаг вперёд. Без подготовки, молча, Веснушка, прямым ударом бьёт Микра в живот.

Микр падает на спину, в груду влажных, раскисших коробок, гнилые овощи расползаются под руками, быстро промокшая рубашка липнет к спине. О том что-бы подняться Микр даже не думает. Первый удар, который он опрометчиво уступил врагу, вывел его из строя. Он не может вздохнуть, такое чувство что воздух застрял в лёгких, а горло наполнилось кровью, в животе, похоже, что-то лопнуло — решает он и закрывает глаза. Слышно как кричит Алка, громкий шлепок пощечины и вскрик боли и ярости… Если она дерется за меня, - думает Микр, - то я должен хотя-бы встать. Он поднимается на ноги, но не может разогнуться, так и стоит прижимая руки к животу и скрючившись, как старый дед.

  Веснушка с прищуренным левым глазом, и раскрасневшейся левой щекой, а краснота идёт ему, веснушки стали менее заметными, отпихивает Алку и поворачивается к Микру. Безымянный гимназист, подбирает слетевший рюкзак Микра и собирается обследовать его на предмет ценностей.

  Микр не в силах противостоять тому что сейчас будет, он просто ждёт…

- Эй, ты ???? ( цензура), кончай дебоширить, - из-за дальней стороны коробок выходит бомж.

  Его появление настолько неожиданно, что кажется и сам бомж удивляется откуда он взялся.

Бомж одет не по сезону, в длинный полу-расстёгнутый кожаный плащ, с оторванными карманами, и треснутым швом на плечах; на голове меховая кепка из слипшегося и засаленного меха, на пузе вытянутая розовая футболка с блёстками, и шорты одновременно выполнявшие роль трусов.

- Ты чё ???, совсем ????????, - культурно спрашивает бомж, - а если я тебя сейчас размотаю?

- Заткни ???? (рот) и ????? (уходи) — отвечает ему Веснушка. - Пока я тебе не ????? ???? (врезал по лицу).

  Бомж немного удивлён говорливостью Веснушки, он скидывает плащ, наверное собирается драться, и становиться похож на карикатурного, разжиревшего спортсмена-бегуна в майке и шортах. Тут же выясняется, что плащ бомж носил не спроста. Плащ сдерживал «свежий» запах забродившего тела. Вдобавок, бомж видимо забывал ходить в туалет, а его организм регулярно справлял нужду, поэтому запах крепкого навоза вышибает слезу (ох, это уже перебор).

- Миха, - говорит безымянный гимназист, - Миха, валим отсюда.

  Миха, он же Веснушка, сражённый варварским духом бомжа, кричит ругательства и уходит не побеждённым.

- Сильно он тебе в бочину врезал? - спрашивает бомж у Микра. - Но ничего, на пацанах всё заживает как на собаках. Помню отметелили меня… А тебе щас главное отлежаться часок. - Бомж поворачивается к куче коробок, выбирает самую сухую и укладывает на землю. - Ты полежи часик, а я за тобой присмотрю.

  Микру такая доброта кажется подозрительной, он просит Алку взять его рюкзак, и они медленно уходят от коробок и от бомжа.

- Погоди, - кричит бомж, - я ж вам просто так помог, но мелочишки у тебя не найдётся?

- Забирай, - говорит Микр, и высыпает в заскорузлую ладонь бомжа всю мелочь полученную в газетном киоске.