Онлайн чтение книги Эхо грома Echo of thunder
Глава 8 - Вибрирующее наказание

8

Вибрирующее наказание

Двадцать… Тридцать. Тридцать одна.

Отсчитываю минуты, следя, как меняются цифры на дисплее телефона. И чувствую, как с каждым мгновением истончается тонкая перепонка злости, пока ещё защищающая меня от унизительного, беспричинного и всепоглощающего страха. Того самого, что называют безумным.

Тридцать две.

Тридцать две минуты я борюсь за свою гордость. А потом машина всё-таки останавливается. 

– Спускайся, – приказывает голос Гуро из-за распахнувшейся двери.

На ватных ногах спрыгиваю на землю, падаю – но кто-то успевает подхватить меня за локоть. И тут же глаза закрывает мягкая повязка, телефон вырывают из одеревеневших пальцев, а по бокам проходятся большие ладони, хлопают по карманам… Что-то поздновато спохватились. Любители. 

Быть может, мне закричать? 

Начать пинаться? Кто знает, что они задумали сделать со мной? Теперь, когда нет даже телефона… 

Нет. Не могу. Я не настолько жалок, чтобы звать на помощь!

Крохи злости и гордости – вот и всё, что осталось. Надо просто плыть по течению. А именно – послушно идти, куда ведут, стараясь не обращать внимания на скрежет, пронизывающий ветер и какие-то булыжники, попадающиеся под ноги. И понемногу приводя в порядок скачущие блохами мысли. 

– Ступеньки.

Но думать нормально не получается: мысли то налезают одна на другую, сбиваясь в бессвязную кучу, то все разом сваливают в неизвестном направлении. Можно попробовать запомнить дорогу, но я понятия не имею, на что ориентироваться. Даже то, что мы, судя по ощущениям, вошли в какое-то помещение – и то понимаю не сразу. Только когда за ворот вдруг дёргают, останавливая, обращаю внимание, что стало тише, пропал шум проезжающих машин, шелест листвы и ветер. А ещё потеплело. В воздухе висит запах влажного мела – так пахнет в классе, когда помоешь доску. 

– Свяжи ему руки.

Я не воспользовался телефоном, когда он у меня ещё был. Я покорно пришёл сюда, даже не задумываясь, что руки и ноги мои свободны. Но кусок за куском меня лишают этой свободы. 

За локти хватают. 

Наверное, пора начинать сопротивляться…

Но запястья уже стягивают чем-то вроде провода. 

Слышу звук удаляющихся шагов. Потом… скрип? Повязка не слишком плотно прилегает к глазам, так что я немного вижу то, что внизу. Например, свои синие кроссовки. Засыпанный мелким мусором пол. И идущий откуда-то тусклый, рассеянный свет, как раз и позволяющий мне всё это разглядеть.

Неловко переступаю с ноги на ногу.

Ощущение чужого присутствия рядом не пропадает – значит, отошли только двое. Остался, наверное, Гуро? Странный тип.

Вздыхаю. Навалившаяся в фургоне паника уже отступила – и мне уже более или менее удаётся сосредоточиться на происходящем. На всей этой нелепой ситуации. 

Итак, меня куда-то привезли. Предположительно, в заброшенное здание. Чувствуется подготовка: пригнали машину, нашли это место… Интересно, как давно всё идёт по их плану? Может, с самого начала? С того самого момента, как Ямада назначил мне ежедневную ренту в тридцать тысяч?

Если так, то какова цель этого плана? Месть? Похоже. Ситуация кажется опасной, но… однажды я уже пережил нечто подобное. А значит велика вероятность, что смогу пережить снова.

– И что теперь? – доносится откуда-то поблизости.

А парочка недалеко ушла, раз их так хорошо слышно. Однако вопрос повисает в воздухе. Не знаю, может, они там знаками какими-нибудь обмениваются, но у меня это гробовое молчание вызывает нестерпимый зуд по всему телу. 

Ну же, молю – продолжайте, не тормозите!

– Эй, Хиро, одолжи резинки.

Резинки?

Я полностью сосредотачиваюсь на звуках. Вот шуршание, потом поскрипывающие шаги. Приближаются. Уже совсем рядом…

– Заскучал, Кеичи? – голос Ямады. – У меня тут есть для тебя кое-что.

Почуяв неладное, отступаю назад, но неожиданно натыкаюсь на человека. Гоку? Пудовые ладони ложатся на плечи.

А Ямада зачем-то расстегивает мою ширинку. Молния не оказывает ему никакого сопротивления. Как и я. Затаив дыхание, растеряв всю невозмутимость, вновь чувствую подкатывающую к горлу тошноту и царапающую спину панику. 

Резинку трусов оттягивают, член вытаскивают и начинают мять. 

Дуют на головку.

Это безумие какое-то!

А ещё я, наверное, извращенец. Потому что у меня быстро встаёт. 

И тут же что-то стягивает член у самого основания. Резинка? Ямада оттягивает кожицу вниз и цепляет ещё одну прямо под головку. И та, чёрт её подери, начинает вибрировать! Нет, не сама резинка. К обоим крепится что-то вроде горошин… или бусин? Плохо, но вижу их, твёрдые и округлые. От них по члену растекаются непрерывные волны, заставляющие меня затаить дыхание и сжаться. 

– Вот, теперь Кеичи не будет скучно.

Интересно, с каких пор он зовёт меня по имени?

Щелчок ногтя по члену. Дёргаюсь. Ямада отстраняется. Но звука удаляющихся шагов я не слышу. Значит, стоит рядом и наблюдает. Смотрит своими чёрными провалами глаз. Словно ждёт чего-то. Как ребёнок, играющий с жуком – перевернёт палкой, потычет и любуется, как тот мельтешит лапками. 

Приподнимаю подбородок, чтобы снова увидеть себя в просвет под повязкой, но тут же бьюсь затылком о грудь Гуро. Если бы не он и не его лежащие на плечах руки, я бы, наверное, упал, потому что ощущения в члене внезапно меняются. Сначала я не чувствовал особого удовольствия, но вдруг что-то резко становится иначе. Сильнее. Сжимаю колени, но тут кто-то дотрагивается до члена. До головки. Пытаюсь отстраниться, отступить в сторону, но пальцы на плечах тут же сжимаются, словно пытаясь вонзиться. 

Сознание раздваивается. Разделяется между болью наверху и нарастающим возбуждением внизу.

– Подержи-ка его.

А вот теперь меня разворачивают. И наклоняют. Штаны, до сих пор как-то державшиеся на середине бёдер, окончательно падают на пол. Щекой чувствую шершавую ткань чужой одежды и тепло кожи под ней, а ягодицы холодит сквозняком.

Вот и всё, да? Я почему-то думал, что первый раз с Ямадой будет несколько… нежнее. 

А ведь он мне чем-то понравился. И вовсе не тогда, когда заставил отсасывать себе, нет – раньше, за день до того. Когда сказал, что мне никто не запрещал уворачиваться. Или, наоборот, после… Не знаю… но в его взгляде, голосе, заставляющем повиноваться вопреки здравому смыслу, в его поступках – всегда было что-то такое, чему я не мог и не хотел сопротивляться. 

А теперь получается, что из-за меня он испытал боль в прошлом.

Ладно. Хрен с ним. Путь делает, что хочет. Если ему от этого легче. Всем им.

На поясницу что-то капает. Холодное и густое. Даже льётся, собирается и стекает вниз. Смазка?

– Эй, Кеичи, ты где? 

Что за философский вопрос? 

Связанные за спиной руки ноют. Вернее, плечи. Когда стоял вертикально, было ещё терпимо, но сейчас, согнутый пополам, чувствую, как горят натянувшиеся суставы. Да ещё этот Гуро снова вцепился так, словно я вот-вот упаду!

Между ягодиц проходится горячий член, размазывая холодную смазку. Калибр, так сказать, ощущается хорошо. Перестаю дышать, когда жёсткие пальцы оттягивают одну ягодицу в сторону. Сжимаю зубы.

Знаю, что будет больно.

Но я жду этой боли.

Как наказания.

Живот Гуро заглушает моё мычание. 

Ямада входит немного и останавливается. Быть может, даёт мне время привыкнуть. А, быть может, ему самому больно. Но когда он надавливает снова, легче не становится. Не знаю, какими были бы ощущения, войди он сразу и целиком, но даже после паузы у меня из глаз брызгают слезы. Сжимаюсь, пытаясь остановить его, не дать войти глубже… 

Вообще-то я сегодня пробовал засунуть в себя пальцы. Когда мылся перед выходом. Один – ещё ничего, два – более или менее терпимо (хотя уже ощущение, словно дырка вот-вот треснет), но вот Ямада надавливает снова, смазанная головка его члена проникает ещё глубже – и зад разрывает пополам. 

Или мне так только кажется.

Вдруг – шлепок по ягодицам. И моё сопротивление даёт слабину. Дышу через раз. Понимаю, что сжимаясь, только сам себе делаю хуже. И член Ямады продвигается дальше. 

Воздух царапает горло. 

– Ско… тина.

Вроде бы, это мой голос.

– Ага, вот он где, – раздаётся за спиной. – Давай, Кеичи-кун, выходи. Не надо прятаться.

Мне не до разговоров. Стоит задержать дыхание, как боль усиливается. Теперь стараюсь дышать как можно чаще. И всё равно не чувствую ничего, кроме разрывающей боли внутри. Будто член входил не в существующее отверстие, а прорывает новое.

И даже вибрация на собственном члене едва ощущается.

Снова шлепок. В ответ мои мышцы просто берут и расслабляются сами. Похоже, я опять сжался. Ямада пользуется моментом и на этот раз, вроде бы, входит до конца. Его живот прижимается сзади. 

Теперь больно даже дышать. Нет, не так – я слишком боюсь пошевелиться. Потому что кажется, что даже при вдохе и выдохе член в заднице сдвигается и продолжает рвать её.

Однако на этот раз Ямада замирает на довольно долго. Повязка с моих глаз съехала, но всё равно ничего не видно. Зажмурившись, я жмусь к Гуро. И постепенно, по чуть-чуть, боль отступает. И сквозь неё начинают проступать другие ощущения. Например, от мини-вибраторов, прицепленных к члену. Честно говоря, они раздражают. Мешают. Но чем сильнее я чувствую их вибрацию, тем меньше могу ей сопротивляться. Всё внутри меня пытается сжаться и разжаться одновременно.

– Кеичи-кун такой горячий и сильный, – напоминает о себе Ямада. – Думаю, я смогу кончить, даже не двигаясь.

Лгун. Не успев договорить, он отстраняется. Выходит… но только, чтобы плавно качнуться обратно. Новая волна боли прокатывается по моим внутренностям. Сжимаюсь, пытаясь остановить его… бесполезно. 

Слышу резкий выдох. 

– О да, Киечи, продолжай…

Сумасшедший ублюдок. 

Хрен тебе, а не удовольствие!

Решаю расслабиться не ради себя. А на зло. Но как это сделать, если зад распирает от чужого члена, а собственный, вместе с низом живота, наливается напряжением? Ещё слишком рано называть это удовольствием, но вообще-то, если бы не член Ямады…

– Опять прячешься. 

Стискиваю зубы. Ямада снова толкается. И в этот раз ощущения меняются опять. То ли он изменил угол входа, то ли мой анус уже достаточно растянулся (а, может, и то и другое), но искры из глаз от боли уже не летят. Вместо этого голос Ямады словно яд проникает в мои вены. И растекается по телу с горячей кровью. 

Вздыхаю свободнее. Кошусь в сторону и наверх: стена. Ободранная. 

Но отвлечься не получается. Ямада начинает непрерывно двигается вперёд-назад, вдалбливая меня в неподвижно стоящего Гуро. И с каждым его толчком жар всё сильнее распространяется по моему телу. И стекается к члену. Наполняет его. Заставляет всё больше и больше сосредотачиваться на своих ощущениях. 

Чёрт подери, как же стыдно… как же противно… и как же… приятно. 

Как долго это будет ещё продолжаться?

Ноги дрожат всё сильнее, плечи немеют – но мне всё равно. Я не хочу, чтобы Ямада останавливался. Я ещё не распробовал, не понял, что чувствую. 

Но Ямада вдруг отстраняется дальше обычного, его член выскальзывает из меня… и тут свитер резко задирают на связанные руки, а на поясницу брызгают горячие капли. 

– Фу-у-ух. 

Спина протестующе скрипит, когда Гуро разгибает меня обратно в вертикальное положение. Нет, всё же, он странный. Человек или машина? Повязка окончательно сползает на бок, оставляя закрытым лишь один глаз, вторым же я вижу самое невозмутимое на свете лицо. 

– Присмотри за Миурой. 

А вот и шаги. Не оборачиваясь, догадываюсь, что нас оставили наедине. Спущенные штаны елозят по полу, сползший обратно на спину свитер прилип к коже… и облокотиться не на что. Отличная ситуация.

Переведя дыхание, я пытаюсь хотя бы осмотреться. Здесь вообще есть, куда присесть? Потому что долго я так не простою. Особенно, если эти штуки на моём члене продолжат вибрировать.

Но вокруг нет ничего. Только усыпанный строительным мусором пол. Да узенькие подоконники грязных, потерявших прозрачность, окон. А вот в соседней комнате, откуда идёт свет, виднеется вполне приличного вида стол и расстеленный футон. 

Тут кто-то живёт?

Сосредоточиться трудно. Хотя внутри больше нет члена, мой собственный ещё полон оптимизма на удачное завершение начатого. Смотрю на него. На истекающую прозрачной жидкостью головку. На резинку, которая не совсем резинка. А потом поднимаю вопросительный взгляд на Гоку.

– И долго мне… в таком виде… м?

Сначала Гоку бросает взгляд на светящийся проём двери, и только затем – на меня. И этот его взгляд долог и задумчив. Честно говоря, я уже жалею, что привлёк его внимание. Наслаждение внизу живота продолжает нарастать, член становится всё тяжелее – но под взглядом Гоку я могу только кусать губы изнутри и думать о мёртвых котятах. Но даже если психологически я против, физически тело получает удовольствие и уже вовсю сигнализирует, что готово к оргазму. Что вот ещё чуть-чуть и… 

– Я-ма-да-сан!

Вздрагиваю и оборачиваюсь – в проёме двери стоит Хиро. Привалившись к косяку, он буквально сверлит меня взглядом. Ну да, нечасто, наверное, увидишь кого-то стреноженного собственными штанами, со связанными руками и подёргивающимся от перевозбуждения членом. А мне ни отойти без риска упасть, ни прикрыться. Но ведь мы уже встречались в похожей ситуации – поэтому особого стыда нет. Но всё равно стрёмно.

– Я-ма-да-сан! – повторяет он свой клич нараспев и по-слогам.

– Ну чего?

Ямада выходит из-за спины рыжего кудряша. Кажется, что его высветленные и всё ещё стоящие торчком волосы светятся.

– Надо что-то решать же. 

Ямада тоже прислоняется плечом к проёму двери. Лица обоих погружены в тень. Я поджимаю ягодицы и теснее свожу вместе колени. 

Нет, это шутка юмора такая? Привезли меня, а сами не знают – зачем? Да ещё это… Хватит пялиться, просто дайте мне кончить!

– Он что-то говорил о том, – вдруг нарушает тишину Ямада, – что мы не владеем всей информацией.

– М-м-м… 

И снова повисает тишина, в которой отчетливо слышится тихое жужжание. От игрушек на моём члене.

– Тогда почему бы ему не рассказать нам всё?

Хиро отлипает от своего косяка, перешагивает порог и направляется ко мне. Но не доходя пары метров, меняет траекторию – обходит Гуро по кругу, как статую, и останавливается у него за спиной, положив подбородок на его плечо. Правда, для этого рыжему точно приходится подняться на цыпочки.

– И пока не расскажет, резинки мы не снимем. Даже если его член посинеет и отвалится.

Что, простите?

Оглядываюсь на Ямаду. Он как раз проходится пальцами по волосам, приглаживая, но те тут же снова встают торчком. Перевожу взгляд на Хиро, потом обратно на него… и пытаюсь понять, на что же они намекают.

– Хиро, твоя угроза не подействует, пока он не поймет, что удовольствие только тогда приятно, когда кончается. Но вот кончить с твоими резинками у него не выйдет. И когда он это поймет…

Хватит разговаривать так, словно меня здесь нет!

В смысле, я не кончу? Но ощущения такие, словно вот-вот…

– Смотри, он растерян.

Хиро сдвигается с места. Оставив в покое плечо Гуро, он снова обходит нас. Из-за штанов не рискую поворачиваться следом – слишком велика вероятность грохнуться, запутавшись в них – но всё равно замечаю его приближение. Рыжий наваливается на меня со спины и, обхватив член, принимается остервенело надрачивать. 

Прокусываю губу. 

В его руках собирается резкое, пронзительное, даже болезненное удовольствие. Бинты Хиро снял, и его ладони на удивление нежны. Одной сжав член у основания, второй он то и дело заставляя кожицу наезжать на резинку, обхватившую головку. Не в силах сопротивляться, я откидываю голову назад, задерживаю дыхание… но ничего не происходит. Выплеснуться не получается. При этом удовольствие продолжает скапливаться, нарастать с каждым движением, переполняя меня изнутри. 

– Хва-а… хва… тит, – хриплю. 

Ноги не выдерживают и подкашиваются. Но Хиро не даёт мне упасть – отступает назад и в бок, заставляя перебирать следом ногами. Но вот он останавливается и вместе со мной опускается на пол. Зажимает между коленей. И уже моё плечо принимает твёрдость его подбородка. А зад – холод пола. А ещё мелкие камешки и прочий мусор. Но даже это не успокаивает терзающий низ живота смерч из болезненного, режущего наслаждения. Наслаждения, от которого очень хочется заскулить. 

– Ну вот. Кажется, он начинает понимать.

– Рас-с-скажу я… всё. Расскажу!

Зачем им это делать? Разве я собирался что-то скрывать?!

– Как-то быстро, – доносится от двери. – Даже не интересно.

И снова Ямада смотрит на меня – и словно насквозь. Хоть его лицо и трудно рассмотреть из-за света за спиной, но от этого взгляда хочется провалиться сквозь землю. Зачем он так со мной? Из-за того, что я сделал два с половиной года назад? Потому, что из-за меня погиб его отец?

Но я…

Первой Хиро снимает резинку, которая под самой головкой. 

– Нет! Подожд-

Как только исчезает давление второй, меня выгибает дугой. Позвоночник вскипает. Низ живота обжигает огненной плетью. Почти теряю сознание. Но только почти. Потому что всё вижу и осознаю. Как моё тело бьётся в непристойных конвульсиях несколько секунд. И как орошает спермой пол и штаны стоящего рядом Гуро. Уши закладывает, но даже так я слышу свой утробный стон, переходящий в скулёж.