Онлайн чтение книги Эхо грома Echo of thunder
Глава 1 - Хищник, который видит меня насквозь

****

От прошлого не убежать – сейчас я это очень хорошо понимаю. Но тогда, в тот обычный школьный день, я ещё верил, что всё осталось позади. И что подходящие ко мне старшеклассники – простые хулиганы, а мотивы их не сложнее, чем у инфузории-туфельки, охотящейся на бактерии.

1

Хищник, который видит меня насквозь.

– Эй, Миура-кун, как дела? Как жизнь? Подсобишь семпаю парой сотен?

– Конечно, подсобит. Миура-кун же такой добрый!.. Ха-ха!

– В точку, в точку. Миура-кун, не стесняйся, доставай денежки.

Ну и что с такими делать? 

Ответ прост – ничего. Потому что уже поздно! Надо думать головой и (что важно) – заранее. Как я. Например, для таких вот встреч со старшеклассниками у меня всегда припасен запасной кошелек. Для убедительности денег в нем чуть больше, чем требуется для покупки маленькой коробки молока и дынной булочки. Просто я очень люблю молоко и дынные булочки – вкус, который получается от их пережевывания, дарит ни с чем не сравнимое удовольствие… 

Но кажется, я отвлекся. 

Кошелёк – это лишь часть решения, ещё крайне важно изобразить не только лицом, но и всем телом нужное этим шакалам психологическое состояние. Идеальным будет полусогнутый корпус, словно заранее приготовившийся, что будут бить; дрожащие, так же полусогнутые ноги – вроде как порывающиеся унести трясущегося от страха хозяина прочь, но всё не решающиеся; и взгляд, опущенный в землю. Искать кошелёк в школьной сумке надо не слишком долго, дабы не вызвать в нетерпеливой шпане желания самостоятельно приняться за поиски, но и найти не слишком быстро, чтобы не вызвать подозрений. Дело в том, что у наглых, самолюбивых отморозков развит весьма неприятный для таких, как я, хитрых травоядных, навык, позволяющий им оставаться на ступеньке выше – даже не имея достаточного количества серого вещества, они интуитивно понимают, что более слабые, но умные существа не упустят шанса воспользоваться своим преимуществом и оставить их в дураках. Именно поэтому эти подонки так смахивают на параноиков, слишком резко реагируя на случайно брошенный взгляд или тихо произнесенные слова. 

В конце концов, их существование поддерживает нашу экосистему в стабильном состоянии. Слабые отстегивают сильным за относительный покой. Взрослые же платят налоги? 

Вот и я роюсь в сумке, готовясь опустошить заранее приготовленный кошелёк в загребущие лапы и пойти дальше. Смотрю под ноги. Слушаю смешки. Что-то многовато их собралось, или это я такой везучий? Пять… нет, шесть человек. Троих из них я знаю, они всегда ходят троицей: 

Один рыжий – то ли боится сильно обесцвечиваться, то ли не умеет, и с химической завивкой, «овца-Хиро».

Второй – с зализанными гелем или воском волосами, молчаливый качок Гоку. 

А третий… сегодня Ямада пахнет земляникой. Ямада в этой шайке главный, хотя учителя почему-то упорно верят, что плохие мальчики насильно таскают его с собой, поэтому постоянно проводят «воспитательные» беседы, стараясь вразумить бедняжку и заставить задуматься о своём будущем, пока не стало слишком поздно.

Наивные. 

Ямада – это чудовище, всегда открыто взирающее на других людей с лёгким налётом недоумения и прячущейся в его тени скукой, уже давно тянет к себе, в зловонную нору, не только личных подпевал, но и тех несчастливцев, кому случится оказаться в зоне досягаемости, когда скука его достигает апогея. 

К слову, до сих пор мне удавалось избегать этой участи. Во многом благодаря своей заурядности. На самом деле, среди жертв Ямады пока не было никого незаметного – взять хотя бы отличницу и победительницу межшкольной олимпиады сразу по трём предметам: математике, информатике и физике – Кияну-сан, внезапно заделавшуюся злостной прогульщицей и нимфоманкой. Или скромного, но несомненно привлекательного во всех отношениях заместителя главы школьного совета – Нисиока-сана, столь же неожиданно заработавшего славу заядлого сердцееда и всего за пару месяцев разрушившего полсотни (по слухам) пар. 

И таких примеров – десятки. Наверное, Ямада поставил себе цель извратить души всех, кто по меркам общественного мнения достоин подражания. Если бы я верил в чушь о боге и дьяволе, то несомненно уже давно записал бы его в число лучших работников Сатаны. 

Кстати, что-то я задумался. Опустившаяся на плечо рука заставляет вздрогнуть и так некстати поднять голову – и обнаружить себя под прицелом взгляда, полного любопытства.

– У тебя там карман Дораемона? Или прямая связь с Нарнией?

Признаться, такой формулировки вопроса я не ожидал. Тем более, от самого его величества главаря.

– А?.. Простите!..

Взгляд тут же опускаю, только вот макушкой чувствую – что-то изменилось. И даже вытащенный из-под учебников тощий кошелёк, вежливо протянутый семпаям, ситуацию не исправляет. Кошелёк, конечно же, мгновенное забирают… но почти тут же поблизости раздаются вполне ожидаемые стоны разочарования – ну да, знаю, денег в нём мало – но рука так и остаётся лежать на плече затаившейся змеёй. Серьезно, я стою, боясь шевельнуться. Страшно даже представить, что будет, если шакалы догадаются, сколько у меня денег на самом деле, и что эту мелочь я им приготовил вроде подачки…

– Миура-кун, нельзя быть таким покорным, – вдруг проникает в уши мягкий голос дьявола в теле семнадцатилетнего школьника, чьи стекающие на плечам иссиня-чёрные волосы источают запах земляники. – Чтобы выжить в этом мире, ты должен научиться говорить людям «нет».

– Ха-ха, Ямада-сан, да он сейчас обоссытся от страха. 

– М-м-м, правда?

За волосы на затылке дергают, задирая голову.

– Что-то не похоже.

Как «не похоже»? А как же выступившие в уголках глаз слезинки? А как же приоткрытый рот, панически-мелко ловящий воздух? Как же попытка втянуть голову в плечи и сжаться, становясь еще мельче и безобиднее?

Кстати, странно, что они запомнили моё имя. Ладно, «овца-Хиро» – мы с этим позёром в одном классе… но остальные?

– Миура-кун.

За затылок встряхивают. И приходится сфокусировать взгляд на чёрных глазах напротив. 

– С сегодняшнего дня твоя рента: десять тысяч в день. Разницу будешь отрабатывать. 

Всё, что я могу – это моргнуть в ответ. Во-первых, у жертвы на моём месте совершенно точно от такой угрозы должен окончательно отмереть мозг и способность к говорению, во-вторых, шакалам, как и троллям, нельзя подкидывать дров. Если хочешь, чтобы всё быстрее закончилось – кивай, молчи и делай, что говорят. 

То есть, я всегда так думал.

Но почему-то сегодня верная стратегия даёт сбой…

Хотя…

– Ма-ма-ма-я-ма-ма-да-с-с-сан, – уже сами собой блеют мои губы, а лёгкое движение ресниц заставляет старательно выжатую слезинку сбежать по щеке. – Я н-не могу… у ме-меня нет… я н-не смогу с-столько дос-с-стать, п-простите меня-я-я…

Да, нужно всего лишь стать настолько мерзким, чтобы даже у этой троицы отпало всякое желание иметь дело с эдакой падалью. 

Как и ожидалось, в глазах напротив мелькает что-то такое… что кажется – осталось только дожать:

– Я всё с-сделаю, только не надо м-м-еня бить, п-пожалуста…

Не возражение, а готовность – вот что заставляет таких людей терять интерес. Ямада совершенно точно сейчас разочаруется, поняв, что Миура Кеичи – слишком заурядная и серая личность, дабы суметь развеять его скуку. 

– П-прошу!.. 

И как финал, нужно зажмуриться, усилить слезоотделение и сжаться ещё сильнее. Конечно, есть опасность вызвать слишком сильное раздражение – но лучше рискнуть и получить несколько ударов по печени, чем попасть в бессрочное рабство.

– Двадцать тысяч.

Холодное, почти ледяное – оно проникает под кожу и заставляет замереть по-настоящему. Взорвавшихся ржачем прихвостней Ямады я услышу словно издалека, будто со дна колодца.

– Н-но!..

Произношу и тут же догадываюсь: это моя последняя ошибка. Снова смотрю на Ямаду. Его рука уже исчезла с плеча, оставив тяжелый след, а во взгляде больше нет ни скуки, ни недоумения, ни любопытства. Лишь насмешка.

– Тридцать тысяч.

Тонкие бледные губы растягиваются в подобие улыбки – и я окончательно осознаю, что был слишком глуп. Да, травоядные часто умнее шакалов – это помогает им выжить, только вот Ямада не шакал, он хищник. Хищник, который видит меня насквозь.