Онлайн чтение книги Выжившие The survivor
Глава IV Опасное положение

 Лис боялся даже дернуться: каждое движение приносило ему боль. Только из-за этого лапы затекали и подкашивались от усталости, поэтому рыжий беглец тихо поскуливал от неприятных ощущений. Видно было, что часть шерсти уже была отдана во владение куста. В некоторых местах шипастые ветки сильно впились в кожу, и из них медленно текла тёмно-красная кровь. А тот, непривыкший к боли, выказывал всё своё отношение к этому терновнику, то громко тявкая, то по-человечески ругаясь. 

Волк, недоумевая, бродил перед ним в поиске решения проблемы. Но проблема состояла не только в том, что зверь застрял в кустах ровно наполовину. Главная проблема - неспособность его двинуться. 

Лисий спаситель, протаптывая вокруг себя тропинку, понял кое-что. Влетев в неизведанные темные дебри, лис, видимо, решил вернуться обратно, несмотря на то, что почему-то хотел убежать от волка. Значит, развернуться рыжему беглецу удалось, а вылезти нет. Судя по всему, какая-то ветка, вонзившаяся ему под кожу, мешает выбраться целиком. 

- Ты мне поможешь выбраться или нет? - после того, как стенания лиса завершили свое действие, он переключился на волка. Его рыжие глаза недовольно сверкнули, мол, сам сюда затащил, теперь и вытаскивай. - Мне больно, между прочим... 

Черный хищник глухо рыкнул в ответ. Это был знак полного неудовольствия словами собеседника, но, к счастью, был не расслышан тем. Волк принялся обнюхивать пространство вокруг лап лиса. Только когда зверь потянул носом воздух, пыль залетела в его ноздри, заставляя чихнуть. Что он и сделал. 

И вновь лес будто содрогнулся от неожиданно резких звуков. Снова затрещали ночные птицы, зашуршала сырая трава под лапками мелких грызунов... Стоп. Вдруг наступила лютая тишина, которая вскоре прервалась глухим топотом лап по каменистой тропке. И тут волку действительно стало жутко... Ведь они находились на вражеской территории волчьей стаи! 

Воздух словно затрещал от яростного воя потревоженных волков, и с каждым мигом он становился всё громче, как и шум перебирающих по камням лап. Вскоре черный волк мог расслышать отдельные голоса, но это не приносило ему особой радости. Ведь если их застанут на чужой территории, то вряд ли живыми они смогут выбраться... Даже если отпустят лиса, волку сбежать не удастся - он был одиночкой, "изгоем", которому запрещалось появляться в этих местах (как и на земле других стай). И лис задрожал, как только до его носа донесся запах страха, исходящий от его неудавшегося спасителя. Похоже, этот рыжий воришка ни разу еще не встречался со сворой волков мордой к мордам, потому и не ощущал этой опасности. 

Стая серых хищников остановилась перед чужаками, образовав полукруг. И сразу же они замолкли, как по сигналу, только в темноте блестели желтые, полные злобы глаза. Лишь немногие молодые волки испуганно переглядывались: они боялись предстоящей битвы, ведь ни разу еще не проливали крови чужаков. Слишком они юны. Остальные же едва сдерживались, чтобы не броситься на чужака. В этих уже закипела кровь от жажды боя. 

Вдруг по ряду волков прошлась рябь, будто кто-то дергает каждого по отдельности. Это легкое, едва уловимое движение стаи кончилось, когда откуда-то из "сердца" ее вышел волк. Подтянутый, длиннолапый он выделялся среди своих сородичей своим гордым станом. Шерсть этого волка была гладкой, как у причёсанного домашнего щеночка, а взгляд холодных янтарных глаз был холоден, как свет самой луны, глядящей вниз с небосвода за всем действом, и не предвещал он ничего хорошего. Вожак стаи. 

Волк оглядел чужака с головы до лап недовольным взором. Затем тихо что-то зарычал - лис не знал дословно значение этого рыка, но понять можно было легко: он гнал чужака прочь со своей территории. Но черный хищник ощетинился, будто вот-вот готов был броситься на противника, сделав тем самым себя врагом для всех волков в этом лесу. Это можно было принять за молчаливый отказ, а грозный рык, прозвучавший после, полностью убедил вожака, что так просто от него не избавиться. 

Вожак широко расставил лапы и запрокинул голову. Небо разорвал громкий боевой клич, призывающий стаю к сражению. И ряд волков тут же оживился, клацнули крепкие острые зубы, поднялась дыбом шерсть, из-за чего хищники стали казаться вдвое больше, из глоток рвался яростный рык бойцов. 

Было ясно, что бой неравен. Но гордость, позволяющая черному хищнику называть себя волком, не давала ему убежать, оставив беззащитное существо (даже если у него было, чем разозлить стаю) в лапах разозленного вторжением волчьего "клана". Даже если на кону стоит его жизнь - гордость превыше всего. 

Взбодрившись этими мыслями, черный волк принял боевую стойку: широко раздвинул лапы, ощерил острые белые клыки, навострил уши и вздыбил шерсть, показывая этим свою ярость и готовность сражаться. 

А тем временем один из юнцов сгоряча бросился прямо на противника, не в силах выждать сигнала к началу боя...