Онлайн чтение книги Кагами Тайга. Не только баскетбол Kagami Taiga. Not only basketball
Глава 31

— Нет, — а что еще сказать? Не собирался я никому ничего рассказывать.

— Почему? — капитан держал себя в руках, но вот не заметить обиженный взгляд было сложно. — Фури в курсе, ты в курсе, но капитан команды пока еще я.

— Тренер, я так полагаю, планировала посвятить в дело только меня, а Коки просто рядышком был. Рассказывать напрямую она почему-то не посчитала нужным, мы «подсмотрели» бумаги Цубаки-сенсея. Это же врачебная и личная тайна. А вот как ты об этом узнал, мне бы очень хотелось узнать.

— Такеда-сенсей была уверена, что ты рассказал остальным, — Хьюга, сверлящий меня взглядом, угомонился наконец-то, а то я, кажется, начал дымиться. — Она заговорила со мной в полной уверенности, что я все знаю, а я не стал сразу признаваться. Потом-то она поняла и насела с расспросами.

— То есть она хотела, чтобы мы все нервничали и психовали под гнетом такой ответственности? — интересно, у меня когда-нибудь пропадет желание свернуть одну лысую башку?

— Мотивация победить была бы выше!

— Мотивации у нас хватает, а вот это знание больше будет давить и заставит понервничать, чем поднимет боевой дух. Кто еще знает?

— Все те же и я, тренер не стала никому больше рассказывать, когда узнала, что и ты промолчал.

— Интересно, почему?

— Потому что хотела услышать твои причины, — орать и подпрыгивать никто не стал, хотя способность тренера подкрадываться лучше Куроко немного нервировала. — Я рассчитывала, что ты расскажешь остальным, кроме самого Киеши, чтобы заручиться их поддержкой. Нести такое бремя одному тяжело.

— Я не стану вешать это на детей, — голосом подчеркнул последнее слово, искоса поглядывая на капитана. Странное дело, но как-то бурно реагировать на мои слова он не стал, только нахмурился и поджал губы.

— Ясно.

Конечно, мы будем делать все для победы. Вот только это не значит, что всех наших усилий и тренировок будет достаточно. И если мы проиграем, а парни будут знать, что именно поставлено на карту… Нет. Дети не должны через такое проходить, даже если им уже шестнадцать лет. На их век хватит других причин для чувства вины. Думаю, Такеда-сенсей впервые всерьез задумалась над нашими шансами на успех.

Кроме того, даже если мы победим, наша задумка может не сработать. Владелец клуба присмотрит кого-нибудь другого. Травма Киеши обострится в неудачный момент. Или сам сэмпай откажется по каким-нибудь личным причинам. Если мы победим, но не добьемся цели — это отравит любую возможную радость. Не надо остальным этого знать. За мелким я присмотрю, сам тоже справлюсь — в крайнем случае, попрошу кого-нибудь из учителей вправить мне мозги, хотя бы синаем — капитан тоже повзрослел и за ним мы присмотрим. Остальным незачем волноваться из-за этого, а мы, мы справимся. И победим, черт возьми!

— Вам пора на акупунктуру. Цубаки-сенсей желает лично вами заняться, — мама, роди меня обратно…

Все оказалось не так страшно как мне казалось, но расслаблять мышцы практически насильственным путем было далеко не самым приятным занятием в моей жизни. Хотя в сравнении с заполнением налоговых деклараций — ерунда. В таком сравнении вообще очень многое кажется ерундой, блажью и детской забавой. Придя домой и уложив спать всех домочадцев, пусть Джент и не желал видеть сны на своей лежанке, предпочитая мои колени, я с удовольствием расслабился в кресле, приступая к чтению новостей и докладов, которые определенно скопились за время отдыха.

Наши пловцы заняли третье место на соревнованиях, что не может не радовать, они определенно получат приток новых товарищей в следующем году. Надо будет и нам об этом задуматься. Потом, в следующем семестре, когда будет видно, кто мы на что способны. А вот донесение Казамы, что человек, обозначенный как шпион, проник на территорию школы, меня не просто насторожило — я готов был материться в голос, потому что ухитрился забыть про Момои-сан. Что мне с ней делать? Но сперва, как она проникла?

— Момои Сацуки, ученица академии Тоо, класс 1-5, приглашение выдал Судзуки Ичиро, класс 2-г, — отчитывался следующим утром старший сержант, после разминки, когда Гай, вне очереди, пришел замесить кадетов на пирожки. — Так как потенциальный объект интереса отсутствовал, мной было принято решение пропустить возможную угрозу, но приставить наблюдение и обратиться за помощью в отдел информационной безопасности. Объект находился на территории школы 38 минут, десять из которых пытался избавиться от наблюдателей и пригласившего под предлогами посещения дамской комнаты или занятости самого Судзуки. Убедившись, что остаться в одиночестве невозможно, объект начал завуалированный допрос, интересуясь количеством и качеством тренировок баскетбольной команды Сейрин. Судзуки-сан не смог ответить ни на один вопрос, кроме времени тренировок, поскольку оно общее для всех клубов, как и полный запрет на занятия утром, и после разрешенного времени. Наблюдатели не мешали распространению этой информации, так как она является открытой и вывешена на сайте школы. После сообщения, что баскетбольная команда будет отсутствовать до среды, объект прекратил допрос и через пять минут покинул границы вверенной территории.

— Что было сообщено Судзуки-сану по поводу дополнительного наблюдения?

— После того, как объект покинул территорию, Судзуки-сан спросил о причинах повышенного внимания, ему было сообщено о потенциальной опасности указанного объекта как шпиона под бумаги о неразглашении, — солдатик замялся и не решился высказывать что-либо, не относящееся к фактам.

— Старший сержант Казама, если вам есть что сказать, относящееся к данному вопросу, но не являющееся фактом, говорите.

— Я полагаю, что он негативно отнесся к данной информации, — я фыркнул. Еще бы не негативно, кто ж обрадуется, что красивая девушка обратила на него внимание, только чтобы он провел ее на закрытую территорию?

— Выясните его намерения по данному вопросу. Если он желает достойно ответить на подобное отношение, пусть сообщит о своем намерении и ни в коем случае не выдает объекту, что в курсе подоплеки ее интереса, — я готов поклясться, что Момои-сан не отстанет.

Если не можешь предотвратить нашествие, направь его на нужный тебе путь. Но сначала мне нужно поговорить с тренером и сообщить, что под нас копают, а после разработать план, по которому девушка перестанет за нами следить, но при этом не пострадает. Сидение в изоляторе с моими рисунками в данном случае вредом не считается, просто потому, что с военной монахини станется придумать нечто похуже, а эта все-таки не только шпион, но и девушка (или подруга, черт их разберет) Куроко, товарища и друга, так что быть к ней излишне жестокими не хотелось. Но, черт возьми, он же обещал ее предупредить, чтобы она к нам не лезла! Где результат?!

Какое-то щебетание вытащило меня из мыслей, пока я буравил глазами парту, морально готовясь к синаю Куросаки-сенсея, параллельно раздумывая, как убедить одну довольно жесткую особу не быть излишне жестокой к упрямой девчонке. Друзья от тяжких дум меня не отрывали, правда, беспокоились, как пить дать, но решили терпеливо дождаться, когда я сам все расскажу. А пока они ждали моего просветления, вокруг нас нарисовалась почти вся женская половина класса:

— Та-дам! — девчонки расступились как волна, раскрывая нам красную от смущения Куронуму. Румянец ей определенно идет, но если я это скажу, девушка рухнет в обморок. Не дав полюбоваться открывшимся видом, Дзюмондзи сломал сценарий всего тремя буквами:

— И чё?

— Ты не заметил? — прекрасная половина человечества посмотрела на друга как на говорящее насекомое, тот лишь развел руками и обернулся к остальным, дескать, а что не так?

— Дзюмондзи-кун сказал не подумав, простите его, пожалуйста, — возмущение лайнмена прервал сильный и точный удар ладонью в бок, друг подавился воздухом и промолчал. Воробушек отрабатывал этот приемчик десятки раз, идеально рассчитывая последствия, мои бока его хорошо знают.

— Кагами! — разгневанная пренебрежительной реакцией Накагава развернулась ко мне и для пущей убедительности ткнула пальцем в грудь. — Не вздумай повторить его глупость!

— Так точно, мэм! Тебе очень идет новая стрижка, Куронума, — одноклассница смутилась еще сильнее, что казалось невозможным.

— Новая стрижка? — Чиаки был откровенно сбит с толку, но брякать, не думая, не стал, ибо Яно-сан рядом, а Садако — ее подруга.

— Волосы стали короче, сантиметров на пятнадцать, да и подстрижены уже не по прямой, а как-то так, — пустился я в объяснения, взмахами рук пытаясь объяснить то, чему не мог подобрать слов. Или я ошибся и это из-за прически так кажется?

— Это лесенка, — хлопнула себя по лбу Сейко.

— И челка по-другому подстрижена, раньше она была прямой, а сейчас, — снова руками, ибо сказать напрямую «зигзагами» кажется глупым.

— Градуированная, это градуированная челка, — вздохнула Саотоме. Ну не силен я в терминологии! Так, а это что?

— Куронума, ты проколола уши? Или это клипсы?

— А что, раньше их не было? — заинтересовался и Коки, пока одноклассница семимильными шагами шла по пути превращения в свеклу. Так, пора закругляться!

— Клипсы, зимой уши лучше не прокалывать, — глядя на пирсинг Яно, сразу понимаешь, что в этом деле она знает немного больше других.

— Накагава?! — я перевел взгляд на стилиста класса и успел заметить, как она стерла слезу.

— Впервые! Впервые заметили все вложенные усилия! — Накагава одарила нас широкой улыбкой, но тут же сменила ее на более хитрую. — Кагами, скажи, Савако хорошенькая?

— Ага, — я моргнул, соображая, почему я снова крайний.

— Нет! Полностью предложение!

— Савако хорошенькая, — послушно повторил и целых десять секунд наслаждался миром и покоем, пока меня не снесли.

— Кагами! — опоздавший Мизумачи снова смел меня как шторм, прыгнув с восторженным воплем. — У нас третье место!

— Поздравляю, — пропыхтел я, распластавшись по полу и мысленно считая синяки, потому что парты не соизволили разбежаться с пути моего падения. — Ты молодец, Мизумачи, но пожалуйста, слезь с меня!

— Прости-прости! — пальма слез с меня прыжком, однако не переставал подпрыгивать на месте. — Но третье место!

— Это замечательный результат, Мизу, хорошо потрудился, — пловец очень тактильный, поэтому с удовольствием принял и объятия, и поглаживания по голове. Детей же так хвалят? А то, что Мизумачи самый-самый ребенок из одноклассников, не отрицает даже он сам.

— Шимада-сэмпай даже всплакнул! Правда, потом сказал, что он просто мокрый, но капитан сказала, что это не так. Она даже улыбалась! — а вот это действительно новость, улыбка Снежной королевы наверняка такое же редкое явление, как снег в июле. — Ой, а почему все так смотрят?

— Мне тоже интересно, — смотрят главное не на Мизумачи, а на меня. Что и когда я успел натворить?

— Аники, ты помнишь, что ты сказал аккурат перед тем, как Мизумачи сбил тебя?

— Помню, конечно, что Савако хорошенькая, что с этим не так? — а потом до жирафа дошло. По ощущениям я сейчас на полпути до состояния Куронумы, которая из-за повторения фразы вспыхнула еще ярче, что физиологически невозможно. — Э-это… я не, не подумал, да…

— Кагами-кун мило заикается, — невозмутимый фантом, да и остальные успели вскрыть коробку бенто (еще утро! Первого урока не было!) и теперь сидели как в кино, только вместо попкорна — рис.

— Как думаешь, что раньше случится: он извинится или Куронума в обморок хлопнется? — Широяма смотрел на нас как энтомолог на таракана с двумя головами, попутно что-то строча на ноутбуке.

— Ставлю на второе, — неожиданно поддержал их идиотскую беседу Коки, пока я искал слова, чтобы и Куронуму успокоить, и извиниться, и им по ушам проехаться. Не нашел, засмотрелся на Дзю с отвисшей челюстью, которому Чиаки упорно пытался закрыть рот.

— Да идите вы! — надо что-то делать. Надо это исправлять. — Куронума, прости, я не хотел тебя смущать. Просто я же американец, в США не принято называть других людей по фамилии, только если это малознакомые люди или разница в социальном статусе мешает или еще как-нибудь так, — косноязычный болван, вон как старательно девчонки скрывают усмешки ладонями. — Но от своих слов я не отказываюсь, тебе правда очень идет обновленный облик.

— С-спасибо, К-кагами-кун! На-на-накагава-сан о-очень по-по-постаралась!

— Кагами-кун поразительно наблюдательный. Даже я не заметил, что у Куронумы-сан уши не проколоты.

Пожалуй, от еще одного раунда неловкости нас спас звонок и топот — Куросаки-сенсей терпеть не мог опаздывать, но иногда у всех случаются проколы. Математик бушевал, выплескивая на студентов раздражение из-за пробок, а я, пользуясь редким моментом его невнимательности, позволил себе ни о чем не думать. Не до того сейчас.

— Аники, а ты помнишь, что обещал позаниматься с Куронумой английским на обеде?

— Помню, конечно. Она сама-то как, согласна? — я бы не удивился, если бы стеснительная Куронума в итоге отказалась от занятий, прикрываясь моей и ее занятостью.

— Аяме-сан сказала, что Куронума-сан очень благодарна за возможность попрактиковаться в английском языке.

— Тогда почему они втроем куда-то сбежали?

— Обеденный перерыв большой, Кагами-кун, они вернутся.

— Кстати, о девушках. Куроко, ты предупредил Момои-сан, чтобы она к нам пробраться не пыталась?

— Сказал, Кагами-кун, сразу как тренер приказала своим собакам сторожить спортзал снаружи.

— Хорошо, значит, ее предупредили, — совесть может считаться чистой, сама полезла, сама нарвалась. Но прикрыть ее от тренера надо, жалко девчушку.

— О чем ты, Кагами-кун? — так я тебе и сказал. Побежит предупреждать и придется положиться на милосердие Такеды. Шутки сэмпая и то смешнее.

— Я беспокоюсь из-за чемпионата, в конце концов, наш реванш с Тоо все ближе, — причем подозрительно близко, по возвращении из лагеря тренер рассказала, что именно Академия Тоо наш следующий противник. А когда мы увидели всю таблицу, хотелось материться в голос. Если примерные прикидки и уровень команд Поколения Чудес верны, то нам предстоит пройти всех и Тоо, и Йосен, и Кайдзё. А под конец вообще выбор роскошный или Ракудзан, или Шуутоку, один ками знает кто хуже, титулованные чемпионы или те, кто сталкивался с нами уже дважды. Вот когда начинаешь молиться от всего сердца, столько монстров — и за одну чертову неделю!

— Мы справимся, Кагами-кун, — фантом купился, а вот мелкий нет, но сдавать бестолкового братца не стал.

Но все эти проблемы я временно выкинул из головы, так как подошли девушки, и наша банда разделилась. Яно занималась с Чиаки, и самоубийц мешать им не нашлось. Коки утащил Есиду и Дзюмондзи, как наименее подкованных в вопросах грамматики, здраво рассудив, что сейчас они будут больше хлопать ушами, чем понимать, о чем идет речь. Правда из внезапных воплей и смеха я начал сомневаться, что они занимаются, но не стал возникать, на тестах они хорошо себя показывают, прогресс виден невооруженным взглядом, так что беспокоиться не о чем.

Широяма, ехидно улыбаясь, заявил, что на дополнительный английский не записывался, и включил на ноуте какое-то видео. Куроко присоединился к нему, равнодушно комментируя, что попкорн бы им не помешал. Ладно, припомню я вам это, когда итоговые тесты пойдут, ух как припомню! Самому бы не забыть. В итоге разговорным английским мы с Куронумой занимались вдвоем, первое время одноклассница смущалась и краснела, видимо, вспоминая мою оплошность, но потом разговор перешел на интересные обоим темы, вроде современной прозы, кулинарии и, как ни странно, баскетбола, и девушка разговорилась. Куронума оказалась неплохо осведомленной в теоретических аспектах игры, пусть и не играла никогда, так что я как-то забыл, в чем цель нашего урока.

Перед внимательным слушателем я сам не заметил как увлекся, рассказывая про американский баскетбол и моего первого тренера Алекс-сан, затем рассуждал, чем он отличается от местного, припоминал, каково было играть с противниками с разных частей мира, и в целом, у Куронумы было, скорее, аудирование, чем тренировка разговорного английского. Моя вина, каюсь, но видя ее неподдельный интерес, я просто не мог остановиться, и даже множество подколок от Куроко не заставили меня сожалеть, такой вот бедовый учитель.

Фантом же всю дорогу до наших соперников, спецшколы Такашино, сверкая глазами, размышлял вслух, что мы с Кисе так хорошо сошлись потому, что оба обожаем поболтать. Завидует, видимо, что со мной моделька стал вести себя иначе, в то время как фантому по-прежнему достаются обнимашки и крики в ухо. А я готов был поклясться, что копировальный станок на ножках так мстит за невнимание и неуважение, но говорить об этом никому не стал, пусть мучаются.

— Такеда-сенсей, можно поговорить с вами наедине?

Товарищеская игра вышла преинтересной, потому что и мы, и соперники увидели друг в друге тренировочные манекены для отработки тактик и приемов, так что умудрились не только проверить свои силы, но и обогатить стратегические заначки. Судя по довольным лицам их тренера и капитана — обогащение вышло взаимным. С этими парнями можно было не сдерживаться, потому что соперниками в старшей школе мы точно не станем, а потом — один ками ведает, что будет потом, а здесь и сейчас все складывалось к взаимной пользе. В общем, эта неделя будет довольно полезной и весьма плодотворной и у нас и у них, так что пока Такеда-сенсей в благодушном настроении, я подошел пошептаться насчет возможных шпионов.

— Просто подержать в изоляторе? — с сомнением в голосе протянула женщина. — Не мало ли? Может лучше…

— Не лучше, Такеда-сенсей, — прервал я ее, пока она не довела меня до нервного тика своими фантазиями. — Я хочу ее просто предупредить. Если она не внемлет гласу разума — у вас будет полный карт-бланш.

Глаза тренера опасно сверкнули, когда я ее перебил, но потом в них загорелся огонек предвкушения. Стало очевидно, что она с нетерпением ждет, когда Момои-сан ошибется повторно. Надо будет попросить Казаму запугать ее поубедительнее и уповать на благоразумие шпионки и ограничение по времени: до Зимнего Кубка осталось меньше двух недель.

— Что насчет Куроко? — испытующе взглянула на меня тренер, и я огляделся, дабы убедиться, что фантома нет поблизости. — Он уже ушел, сказал, что у него важная встреча и убежал.

— А что с ним? Будет возмущаться, сам окажется в изоляторе, — даже если нам придется запереть его снаружи, чтобы он не сбежал, пользуясь своей незаметностью и отвлечением внимания. Момои может быть ему другом, девушкой, да хоть личным тренажером для познания дзен и отработки покерфейса, но это не значит, что она когда-нибудь станет в Сейрине своей. Нода не стала. Она и прочие девчонки из группы поддержки гостьи, да, почетные, за ними не следят напрямую, но присматривают, дабы они не проникли на тренировки наших женских команд. Этот вопрос я обсуждал с Киоко-сан еще летом, и умная девушка быстро осознала границы допустимого. Инцидентов на этой почве не было.

— Хорошо, — усмехнулась чему-то своему Такеда-сенсей. — А теперь иди, собирайся, нас ждут на педсовете.

Чему именно будет посвящен педсовет, директор умолчал, но настоял на присутствии всех педагогов, включая и наш с Тююмой кособокий тандем, так что пацанят я снова отдал под опеку брату. Скоро мелкие забудут, как выглядит их учитель…

— Как вы все знаете, в обязанности общеобразовательного учебного заведения типа «частная старшая школа» входит культурное просвещение молодежи, что подразумевает под собой классные часы, посвященные истории родного края, посещение музеев и выставок, а также выездные экскурсии. — Танака-сан говорил спокойно, но без излюбленного «Хо-хо-хо», что нервировало. — Ввиду особенностей наших учащихся, администрация школы сократила программу до классных часов, однако обстоятельства сложились так, что возможно, у нас получится вывезти детей и не покалечить их в процессе, — Горо-сан закашлялся от выбора слов, но спорить не стал, вместо этого приняв эстафету.

— Традиционными считаются поездки в Киото или Осаку на 3-4 дня, не более. Но не так давно нашей школе сделали весьма щедрое предложение, которое после некоторых раздумий было принято Попечительским советом. Некодзава Рёкан пригласили наших учеников на один из зимних курортов на грядущих каникулах.

— Некодзава?! — я подавился чаем с каплями валерьянки, который расставил предусмотрительный Укитаке-сенсей. Но шок мой был слишком велик, чтобы обращать внимание на мелочи.

— Пригласили?! — обалдел одновременно со мной Исида-сенсей. Как экономист он явно больше заинтересовался финансовой стороной вопроса, но бухгалтер Шимада-сан, чей сын учится на втором курсе, был спокоен как удав, так что можно было расслабиться.

— На зимних каникулах? — нахмурился Суга-сенсей, как семейный человек не желавший оставлять своих близких в праздники или сразу после.

— Учителя обязаны поехать, особенно завучи! — мгновенно стала в позу Анезаки. Она когда-нибудь угомонится? Ками, ну вот хоть один проблеск, чего тебе стоит?

— Приглашение означает, что нам предоставят существенную скидку, и родителям школьников надо оплатить лишь дорогу туда и обратно, — пояснил Шимада-сан.

— По поводу учителей, — подхватил нить Горо-сан. — Сначала необходимо уточнить, сколько именно учеников поедет, чтобы рассчитать требуемое количество учителей. В отличие от стандартных экскурсий эта поездка обязательной не является.

— Да кто ж откажется?! — громогласно выразил мое недоумение Садахара-сенсей, для большей выразительности размахивая руками.

— Во-первых, гостиница расположена на Хоккайдо, не каждый родитель спокойно отправит свое дите так далеко с толпой таких же детей и несколькими взрослыми, — выразительный взгляд в сторону канцелярских принадлежностей явно намекал на одну гиперопекающую мамочку, чье явление в учительскую обитель было подобно цунами. Да, такая точно не отпустит.

— Им по 16-17 лет, — возразил я скорее на автомате, понимая, что для учителей это не то что не аргумент, но и скорее минус, чем плюс.

— Но это не ваши шестнадцать, Кагами-сенсей, — подчеркнула мой статус Катагава-сенсей, что было неожиданно и в какой-то степени приятно. — Ветер в голове, максимализм и чувство собственного бессмертия, подростковые гормоны, относительная свобода и возможность вести себя как взрослые в самом худшем смысле этого слова. Это взрывоопасная смесь даже без учета того, насколько необычные дети находятся под нашей опекой.

— Вторая причина, наверное финансовая? — задумался Исида-сенсей, стуча пальцами по столу, пока на заднем фоне Анезаки-сенсей спорила с Суга-сенсеем, вернее, капала ему на мозги, пока несчастный завуч стоически терпел. — Билеты до Хоккайдо и обратно недешевые.

— Это не может быть настолько значимая сумма, мы же не самолетом летим? — Камидзё-сенсей озадаченно уставился на учителя экономики поверх спящего Аянаги.

— Помимо внешних и объективных причин, хватает и других, — невозмутимо прервал все разговоры Танака-сан. Директор осмотрел нас и задумчиво улыбнулся. — Слишком много Сейрина — это слишком много Сейрина, и для кого-то это будет перебором. Хо-хо-хо!

Внезапное «хо-хо» повело за собой волну осторожных смешков, потому что директор был абсолютно прав: передозировка Сейрина опасна для психического состояния и ментального здоровья.

— Кроме того, этот курорт выполнен в европейском стиле, так что до горячих источников, если кто захочет, придется ехать, — разочарованный общий стон под мое недоуменное «угу, не страшно». Не проникся я этими онсенами, совсем не проникся.

Какое-то время учителя высказывали свое мнение, опасения, ожидания, но потом Куросаки-сенсей разрубил ладонью воздух и грохнул ей об стол, привлекая внимание:

— Обсуждать плюсы-минусы можно долго и так ни до чего не договориться. Сейчас важно что? Наша задача — донести новость до учеников и их родителей?

— Это можно сделать и через школьный сайт, — сверкнул очками Исида-сенсей.

— А потом на классном часе ответить на появившиеся вопросы. Дети как раз успеют обсудить все с родителями, — энергично закивал Гайтору-сенсей, видимо, забыв, что у него своего класса нет. Интересно почему? Он определенно был бы лучшим классным руководителем, чем Тююма, и у меня жизнь была бы сильно проще.

— Так и поступим — дождавшись одобрительного кивка Танаки-сана, подытожил Горо-сан. — Вот бланки, которые необходимо будет заполнить родителям учащихся, если отпускают с нами ребенка. Помимо этого обязательны нотариально заверенные доверенности, так что на принятие решения и сбор документов будет дано время до середины декабря, полагаю, этого хватит.

Как раз Зимний Кубок закончится.

— Господам учителям тоже надо подумать, кто из вас может поехать, — дополнил директор. — Я бы предпочел не брать людей, у которых маленькие дети, потому что это все же семейные праздники, но мы могли бы пригласить с собой взрослых, дабы увеличить количество людей, наблюдающих за учениками. Например, если я правильно помню, Камидзё-сенсей, ваш супруг детский педиатр? Очаровательный молодой человек, врач, умеет ладить с детьми — давно хотел поздравить вас с таким чудесным выбором, — да он над ним издевается! Горо круглыми глазами смотрел на улыбающегося в усы Танаку-сана, пока сенсей становился все краснее и краснее.

— Спасибо, Танака-сан, — переспелый помидор, я кусал губы, сдерживая хихиканье, глядя на учителя литературы. А вот Садахара-сенсей загоготал как дикий селезень, и расплата была мгновенной, я даже глазом моргнуть не успел, как литератор запустил что-то в лоб каратисту, отправив того считать звездочки с пола. — Это все? Время позднее.

Не став мучить учителя дальше, директор отпустил нас по домам, один Садахара-сенсей остался лежать на полу, да добрый Укитаке — приводить того в чувство. Я же размышлял над будущим геморроем. В том, что большая часть класса поедет, я не сомневался ни секунды, как и в том, что управляться с этим зверинцем буду я, а не Тююма. Да и вряд ли он поедет, у химика ребенок маленький. Интересно, как его вообще к дочке подпускают?

— Аники, я еду в Канадзаву в выходные! — с порога огорошил меня своим решением мелкий. Лохматый, глаза горят, губы кусает, кажется, это далеко не все, что он хотел бы мне рассказать. — Я уже отпросился у Такеды-сенсей!

— Когда успел? — вылупился я на мелкого, поверить не могу, что он ухитрился провернуть это за моей спиной.

— Полчаса назад договорился, еду в субботу сразу после уроков, так что классный час пропущу, прости-прости! — защебетал братишка, убегая на кухню. Правильно, сытый я лучше соображаю.

— Кстати, тогда сразу же кое о чем договоришься с родней, особенно с дедом, вернее, придете к общему знаменателю…

Мелкий от мысли о школьной поездке пришел в бурный восторг, костьми теперь ляжет, но отпросится у родителей, я же мысленно воздал хвалу своей прозорливости — мне ни у кого спрашивать разрешения не надо. Курорт оказался тем же самым, куда мы ездили на праздники зимой почти год назад. Как время летит! (автор категорически не согласен!)

— Кстати, аники, пока тебя не было, звонила Алекс-сан!

Американка была как всегда в одном белье, отправив тем самым братишку в нокаут, так что какое-то время они приводили себя в порядок, одна одевалась, второй приходил в себя и убирал кровь. А потом она устроила мелкому разговорную практику в американском английском, перейдя на обсуждение его книги, которая наконец-то до нее долетела.

— Алекс-сан такая милая! — у, кто-то поплыл. Я расплылся в улыбке, раскрывая учебники, ибо домашнее задание никто не отменял. — Ей моя книга очень понравилась, она попросила передать, что будет ждать и второй том. В твоем переводе!

— Ага, не раньше весны, — я ждал момента, чтобы сбросить мини-бомбу. — Кстати, это хорошие новости, твоя книга интересна и людям среднего возраста. Молодец!

— Среднего?

— А ты не знал? Алекс тридцать один год или около того, — все, мир рухнул, именно так я расшифровал взгляд мелкого. Странно, я думал, что рассказывал о женщине, заботившейся обо мне как о родном сыне, пока я был в Америке, но видимо, рассказал не все.

— Аники, как закончишь с домашкой, зайди на школьный сайт, тебя там очень ждут, — вот же мстительный котенок.

Я содрогнулся, представляя, как на меня набросятся жаждущие ответов на возникшие вопросы одноклассники и знакомые со школы, и застонал. Братишка посчитал себя отмщенным и убежал, оставив меня молиться всем богам разом. Все когда-нибудь кончается, закончилось и домашнее задание, а с ним и причина не заходить на сайт, так что, еще раз мысленно помолившись, я зашел под своим аккаунтом на школьный сайт и был виртуально погребен под лавиной вопросов во входящих сообщениях и сообщениях в темах.

— Когда едем?

— С какого по какое мы там будем?

— Что нужно взять?

— Сколько это будет стоить?

— А бассейн там есть?

— Устроим снежную битву! На Хоккайдо же есть снег!

— Как думаете, удастся пройтись по магазинам в Саппоро?

— А горячие источники будут?

— В лесу волки водятся?

— А если я хочу поехать, но родители не отпускают, что мне делать?

— Снежные искры.

— Гай будет?

— Поедем на поезде? На каком?

— А жить там где? По скольку человек в номере?

— Жить будем раздельно, мальчики/девочки? А мне куда?

Большинство вопросов были составлены так, что стало очевидно — мои гаврики едут в почти полном составе, практически все уже приступили к уговорам. Попросил их составить общий список вопросов, на которые я буду отвечать на классном часу, пусть и подозревал, что они меня замучают за эти два дня до субботы.

Я был абсолютно прав и неправ одновременно. Ребята подходили задать вопрос — да. Но их разворачивали на подлете мои друзья, Усуи-кун предложил разбить класс на несколько групп, пусть определятся с вопросами внутри группы, потом я возьму списки и отвечу сначала на общие вопросы, а потом по списку. Не успел я принять это предложение, как Куронума попросила сдавать их сначала ей, а мне потом отдадут общий список вопросов, попытался возразить, дескать, это мои обязанности, как мне возразили почти всем классом, что у меня вид еще более усталый, чем в прошлом семестре.

Глядя на своих одноклассников я неожиданно осознал, как они изменились за это время. Мизумачи перестал скидывать одежду каждый урок, да что там, он мог весь день спокойно проходить одетым. Пальма сбрасывал тряпки только, когда эмоции зашкаливали, и это был существенный прогресс. Вот уж не знаю что помогло — другая семья, помощь психолога, к которому его направили социальные работники, клуб или наш класс — но это было замечательно. С такой привычкой ему придется очень невесело после школы, так что хорошо, что он пытается с ней покончить. По крайней мере, теперь я могу надеяться, что больше в участок он не попадет.

Казама больше не взрывает клумбы и туалеты, не охотится за извращенцами и просто подозрительными для него людьми — у него под командованием целый взвод и связываться с ними школьники уже не хотели, убедились за первые месяцы, чем это чревато. Кроме того, он явно стал лучше понимать «гражданских», людей которые не руководствуются уставом и холодной логикой, боятся оружия и их носителей, но при этом могут выкинуть нечто безумное вроде прыжка с третьего этажа на спор.

Жизнь ВОКС вошла в рутину, нелегкую, кадеты все-таки, но рутину, некий привычный порядок вещей. Курсанты более-менее выправились по физическим показателям, никого еще не пришлось выгонять — и слава ками за это! — и мышление у них тоже изменилось, пусть я пока не мог четко обозначить, как и в чем, но я это видел, как и Гай, и Такеда. Что ж, посмотрим как парни справятся с единообразием жизни, в конце концов, это основной образ жизни служащего. Пока они наслаждаются этим, скоро ли заскучают?

Фудзивара с понедельника вышла на новую работу, с первой ее уволили, потому что характер надо держать в узде, особенно если работаешь с клиентами. Какое-то время она злилась на весь мир и считала себя несправедливо обиженной, но тут разозлился ее дядя. Что именно он ей сказал, ее тетя, конечно, мне не рассказала, намекнула лишь, что там было о гордыне и поведении, будто ей все должны. Кажется, подействовало, после короткого периода задумчивости, она нашла новую работу самостоятельно, и за три дня еще не было ни одного замечания по поводу характера. Когда женщина мне это рассказала, я заподозрил, что они за ней следят, но не стал озвучивать все вслух — долго они не протянут в любом случае, может она и не заметит.

— Неумелая, неопытная — да, это ей говорили, но это же нормально!

Конечно, нормально. Главное — чтобы она не обижалась на эти слова, а принимала к сведению, не выкаблучивалась, а училась. Дается ей это определенно непросто, одноклассница выглядела уставшей, под глазами уже были синяки, да и их шумные, демонстративные сцены с Танивой канули в прошлое, блондинка теперь постоянно хлопотала над уставшей девушкой, присматривая, чтобы она отдыхала и нормально питалась.

Впрочем, на обеде мои мирные размышления были опровергнуты самым наглым образом: Есиока и Есида построили по пирамиде из парт и теперь устроили соревнование, кто дольше на них продержится.

— Хах, в этот раз у тебя нет шансов, Хару-тин!

— Мечтай, Чизу! У меня идеальное чувство равновесия, с моей-то подготовкой! — ну да, легкоатлеты тоже тренируются на водной площадке, так что зерно здравого смысла в словах Есиоки было. Но до идеала обеим было далеко.

Какое-то время я хотел вмешаться и остановить этот балаган, да и Савако волновалась, но после непродолжительного наблюдения взял самоотвод. Шумят они не сильно, класс с удовольствием смотрит очередной цирк, если упадут — сами себе палачи, да и присматривают за ними: Санада как друг детства, Шиба и Нишимура — как лучшие подруги. Яно пыталась их остановить, но потом тоже махнула рукой и теперь сидела в обнимку с Чиаки, глядя на двух мартышек.

Куронуму же отвлек я сам, с помощью английского, устроив ей блиц-опрос. Устная речь у нее была не очень уверенной, как и она сама, мелкие огрехи произношения, присущие любому редко говорящему на иностранном языке, но словарный запас у нее был приличный, грамматика отскакивала от зубов, а уж когда она говорила о чем-то важном для нее лично, ее глаза горели, выражая все мысли без слов. Увлекшись разговором, я и не заметил, как закончился перерыв.

— Господа учащиеся, звонок уже прозвенел, — на пороге кабинета стоял Сендо-сенсей, с мягкой улыбкой ожидая, пока мы разберем пирамиды и рассядемся по местам. Чудо, что эти обезьянки не навернулись.

В пятницу, после тренировочной игры, Куроко попросил нашу команду зайти в кафе поговорить. Когда же мы расселись, фантом повторил наши лагерные измышления, подкрепленные помимо фотографии и его личными воспоминаниями.

— И к чему нам эта информация? — у кого капитан научился так изгибать брови? Будто волна пошла.

— К тому, что Акаши-кун может оказаться умнее и опаснее, чем мы думали. И я смог придумать один способ это проверить. Кагами-кун, подумав над твоими словами, не только теми, что ты сказал в лагере, но и еще летом, я понял, что ты прав. Акаши-кун всего лишь ученик, он не смог провернуть такую комбинацию в одиночку и не попасться. Я думаю, что Санада-сан тоже в этом участвовал.

— Санада? Ваш тренер? — задумалась Такеда-сенсей.

— Да. Я хочу с ним встретиться и поговорить в понедельник, поэтому прошу отпустить меня и Фурихату-куна с тренировки.

— Э? Меня?!

— Фурихата-кун был тем, кто додумался до этой теории, он имеет право первым узнать, прав он или нет. И я не уверен, что смогу сам разобраться, не врет ли мне Санада-сенсей, — фантому было неприятно признаваться в том, что его наблюдательность дала сбой, но это объяснимо, он верил и учителю, и другу и не ждал от них подвоха.

— Хорошо, узнайте, с кем нам предстоит иметь дело, с кукловодом или сумасшедшим, — тренер даже не задумалась, и я один понимал почему. В понедельник мы ждали Момои-сан, надеюсь, она все же решится пролезть к нам.