Онлайн чтение книги Кагами Тайга. Не только баскетбол Kagami Taiga. Not only basketball
Глава 30

А уж когда она объявила сбор этим же вечером — стало не до шуток, пришлось после тренировки зигзагами носиться, чтобы и пацанят предупредить, что в понедельник не будет тренировки, в издательство сунуться, а потом бегом домой, где уже метался Коки, судорожно собирая вещи.

— Дедушка разозлится, — Коки понуро пыхтел рядом, пока я собирал не только себя, но и живность. — Скажет, что я только маму люблю.

После дня рождения Коки тетя Юми жила с нами неделю, но из-за отборочных с нашей стороны и множества подруг и знакомых с ее, мы толком не пообщались, но вот ворчание деда слышать доводилось ежевечерне, счастье, что общаться со мной старик не любит, и я могу просто поздороваться и смыться. Мы думали, на этих длинных выходных Коки поедет к родным, но непредсказуемая жизнь в лице Такеды-сенсей распорядилась иначе, а значит, старик будет не просто ворчать, он будет выедать нам мозг чайной ложечкой, пока я не упакую мелкого в коробку и не отправлю в Канадзаву авиапочтой. Ками, дай нам пережить этот бедлам и не угробиться в процессе.

Собравшись и перепроверив все по десять раз друг за другом, мы рванули обратно в школу, которую Такеда-сенсей обозначила как место встречи. И уже там стало очевидно, что щадить нас никто не собирается — тренер нацепила камуфляжные штаны, крутку, лысую голову венчал берет, и я готов поклясться, что из сапог торчал тот самый нож. Ни следа от монахини не осталось, и выглядела Кирико-сан не просто незнакомо, а откровенно пугающе, даже ее собаки, обычно не отказывающиеся подурачиться после тренировки, выглядели незнакомыми и чужими. Остальные тоже оценили перспективы с одного взгляда:

— В армии вроде тоже брить головы должны? Я надеюсь, что с моей формой черепа будет именно так ужасно, как я думаю. Может тогда тренер будет пореже смотреть в мою сторону?

— Я бы на твоем месте на это не рассчитывал!

— Э, Такеда-сенсей? — на возглас Кавахары обернулись все. В подъехавшем автобусе за рулем сидел Такеда-сенсей-старший, которого мы не видели уже месяца четыре, а то и больше, с тех пор как закончился первый семестр и занятия латынью у учеников первого курса.

— Скорее уж, Такеда-сенсей-старший. Добрый вечер, — ровно отреагировал Хъюга и скомандовал загружаться.

Капитан вообще стал на удивление пофигистичным после адской рабочей недели, хотя после нее, кажется, у всех почти атрофировались эмоции, потому что на них нужно тратить силы, которых катастрофически не хватает. Когда я, набравшись наглости, поднял этот вопрос в разговоре с тренером, она со смехом сообщила, что я понятия не имею, на что наша команда на самом деле способна и какие нагрузки мы можем выдержать, даже Киеши. А Цубаки-сенсей это понятие имеет и обещал закопать ее в садике особо ядовитых ингредиентов, если она ребят до больницы доведет. Я тогда долго столбом стоял, моргал и думал, что медики очень страшные люди, если могут угрожать таким как Такеда-сенсей. В общем, официально, беспокоиться было не о чем, но нет-нет да проскальзывало подлая мыслишка, что таким темпом мы рискуем до Зимнего Кубка банально не дожить.

— Ух ты! — не удержал удивленного аханья Кавахара. После, смущенно улыбаясь, товарищ пояснил. — После лета я ожидал чего-то менее уютного.

Домик — небольшой, но крепкий деревянный двухэтажный дом — выглядел действительно уютно, но я этого не скажу, пока не залезу на крышу и не проверю, есть ли там дыры. Ехали мы недолго, видимо, сейчас мы где-то возле южных японских Альп, но как ни странно спрашивать ни о чем не хотелось. Ни про место, ни про план тренировок — и тренер это заметила, так как после небольшого перекуса погнала всех спать, вот только спальных мест было мало: две односпальные кровати в соседних комнатах на втором этаже, да диван в гостиной на первом. Остальных поставили перед фактом, а вернее перед горой спальников, которые учителя привезли с собой.

Прикинув варианты, я как самый соображающий на тот момент (что ни говори, а постоянная нервная нагрузка дает свои результаты) схватил братишку за шкирку и упал спать в библиотеке, где был ковер, что в довесок к спальнику создало весьма комфортную «постель».

— Аники, ты слишком хорошо соображаешь после такого дня, — тихо пробухтел Коки, уже не в силах открыть левый глаз, но упрямо желая высказать наболевшее.

— Не забывай, что для меня такие нагрузки терпимее, чем для остальных. Я же мутант с сумасшедшей регенерацией, — конечно, это шутка, но Цубаки-сенсей все время отмечает, что здоровье у меня — как у древнегреческих героев-полубогов, пару раз даже пошутил, что моя «паства» зрит в корень.

— Мы заметили. А теперь всем спать! — в гостиной легли Киеши, Изуки и Митобе с Когой, а в библиотеке помимо нас с братом ухитрились поместиться Куроко, Хьюга, да Фукуда с Кавахарой.

Разбудили нас не собаки, хотя это было более ожидаемо, но выстрелы. У сейриновцев давно уже нет ни паники, ни страха, когда звучит автомат, пистолет или еще какая-нибудь железяка, одним «пиф-паф» способная сотворить лишнюю дыру в теле, а то и вовсе избавить от бренности бытия и отправить на реинкарнацию. Но вбитый учебой инстинкт — сначала убедись, что не попадешь под удар, потом выясняй, что стряслось — побудил нас, только что проснувшихся, распластаться по полу на животе, закрывая головы руками, и лишь после этого осторожно скосить глаза и посмотреть, а что тут творится.

Творилась тренер, что не особо удивляло. А вот шесть часов утра ввергли в глухой ступор абсолютно всех, меня в первую очередь потому, что ради ВОКСа приходилось вставать в полпятого-пять, а тут продрых более чем на час и даже не почесался. Остальные морально готовили себя к побудке в четыре утра, поэтому собираясь, умываясь и выстраиваясь в шеренгу возле домика, осоловело хлопали глазами, пытаясь придумать причины неожиданной доброты со стороны бывшего инструктора для новобранцев.

— Итак, сонные и ленивые черепахи наконец-то соизволили собраться в некое подобие строя. Не прошло и века. Разомнитесь, синеносые мартышки, начнем с пробежки, тут лес, там собаки. Начали!

Выспаться дали, размялись хорошо, по лесу гоняло пять собак и один тренер на нас одиннадцать человек, Айда-сан и Такеда-сенсей-старший остались в доме, и наконец-то можно не волноваться, что она убьет нас своей готовкой. Ребята из кулинарного клуба постарались на славу, свято выполняя свою часть соглашения с администрацией и научив Айду готовить, а чтобы в еде не оказались различные добавки позаботился Цубаки-сенсей, еще летом отбив у девушки всякое желание впихивать в нас различную гадость.

— Когда она заговорила о лагере, я ожидал чего-то более убойного, — заплетающимся языком выдохнул Кога, которого после трех часов бега Митобе практически тащил на себе. На выходных парни собирались бездельничать и отдыхать, так что не сильно возмущались из-за внезапного лагеря.

— По тебе видно, насколько тренировки «не убойные», — фыркнул Цучида-сэмпай, у которого обломалось свидание «выходного дня», о чем он вчера с грустной улыбкой рассказывал в дороге. Второкурсник не жаловался, но и у него лагерь воодушевления и предвкушения не вызывал. Права была тренер, чем больше побед, тем выше шанс, что они нас ослепят, и закончим мы как Поколение Чудес.

— Наивность — вечный спутник юности, но даже юному воину не следует недооценивать тренировки.

— Капитан, тут все свои, не надо так говорить, — попросил Кавахара, на что Хьюга лишь фыркнул.

— Я тренируюсь, а то спадет пафос в ненужный момент.

— Пафос убивает лучше, чем дихлофос! — возвестил Изуки, и в кои-то веки его околесица обрела для меня смысл. Не смешной, но все же прогресс, у меня или у него — другой разговор.

— Следуя твоим словам, сэмпай, я должен тренировать балетные па! — народ грохнул, представив такое чудо, как двухметровый накаченный парень на носочках и в пачке.

— А ничего, что мы ничего такого не делаем? Ну, в смысле не безумствуем? — задумчиво вопросил Фукуда. — Просто мне в голову ничего не приходит.

— Мне кажется сумасшествия тренера и наших молитв вкупе с внешним видом будет более чем достаточно, — ответил ему мелкий. И тут же усмехнулся. — Но ты можешь таскать с собой в качестве счастливого предмета розового плюшевого слона и перед каждой игрой ему поклоняться, чтобы он принес тебе удачу.

— Нет, спасибо, — содрогнулся однокурсник. — Я лучше запишусь в ряды верующих в Кагами-ками-сама.

— Не смей! Я от этих магиков избавиться не могу, их поклонение выходит за все разумные и неразумные нормы!

Перешучиваясь мы возвращались с пробежки спокойным шагом и все больше подозрений крутилось у меня в голове — зачем тренер это затеяла, такой спокойный лагерь, без умирания после тренировок, без так называемого превозмогания. Чего добивается эта странная женщина?! Когда же на обеде было объявлено, кто именно готовил, у парней вид был как у не очень свежих покойников, Изуки даже зашептал, что первой жертвой падет капитан, потому что у него более весомые причины это есть. Орел получил по голове веером и замолчал, но, тем не менее, его слова мы не забыли и первым продегустировал Хьюга.

— О, неплохо получилось, — с изрядной долей изумления сообщил капитан после первой ложки и тут же зачерпнул вторую.

— Брешет, — тихо буркнул Кавахара, с опаской разглядывая содержимое тарелки. — Подлизывается, вспомните, как он летом чуть не умер.

— Но пахнет здорово, — возразил Цучида, осторожно принюхиваясь, остальные как по команде повторили.

— И на вид прилично, и на запах отлично, — сострил Изуки.

— Кагами-кун?! — Куроко очень редко повышал голос, поэтому сначала парни неверующе посмотрели на фантома, а уж потом на меня. А я что? Я ем.

— Аники, ты в порядке? Тебя никто не гипнотизировал?

— Ты забыл, что Айду-сэмпая учили наши поварята? После отравления Горо, — и снова вернулся к еде. На свежем воздухе аппетит увеличивается в разы, и в этот раз нас никто не сажает на диету, так что я с удовольствием слопал и добавку.

Пообедав простым и привычным (а главное нормально приготовленным! Слава ками и кулинарам Сейрина!) карри, нам позволили снова отдохнуть и паника у парней резко набрала обороты.

— Может она планирует не давать нам спать? — стоило только присесть в кресло, как меня оккупировал Джент, так что начало беседы я пропустил, занявшись важнейшим делом моей жизнь — расчесыванием кота.

— Не глупи, Кога, без сна даже трое суток принесут существенный ущерб здоровью.

— Тогда что, Хьюга? Почему так легко? До Зимнего Кубка две недели, пять дней мы умирали после тренировки, Куроко так вообще наизнанку выворачивало, а сейчас все так тихо-мирно?!

— Да ладно вам, будет весело! — Киеши не терял положительный настрой ни при каких ситуациях, не считая скандала летом. Это оптимизм или наивность?

— Прекращай нервничать.

— Будто ты сам не беспокоишься, сэмпай, — вмешался Фукуда, а я рассматривал капитана и понимал, что он действительно абсолютно спокоен.

— Я думаю, лагерь нужен не для усиления наших физических способностей, — немного помолчав начал капитан. — Напротив, после стрессовой для организма недели, нас вывезли на природу, существенно уменьшили нагрузки, чтобы мы как бы отошли от пережитого. Кроме того, нас нужно было спустить с небес на землю. Неделя была тяжелой, доказывающей, что какими бы крутыми мы не стали себя считать, всегда найдется кто-то лучше.

— Но они же студенты! — взвыл Кавахара.

— И их больше было! — тут же поддержал неугомонный Коганей, да и Митобе закивал, поддерживая друга.

— Это не отменяет того, что гордиться победами можно, но считать, что мы с легкостью одолеем остальных соперников, нельзя, Кавахара-кун, Коганей-сэмпай.

— Тренер сказала, что у вас на следующей неделе будут обычные тренировочные матчи, а индивидуальные навыки будете отрабатывать самостоятельно, — Айда-сан рассматривала нас с таким видом, будто решала, сказать больше или не следует. — Это будут ученики младших курсов техникумов, так она пообещала.

Техникумы или пятилетние старшие школы участвовали в соревнованиях колледжей, и обычно их основы состояли из учеников старших курсов, которым лет по 19-20, но младшие курсы — наши ровесники, которые при этом не являются нашими будущими противниками. Оригинальный выход, ничего не скажешь.

— А как она назвала тот кошмар, что был на этой неделе? — спросил Изуки.

— Это было профилактикой самоуверенности, чтобы некоторые, — выразительный взгляд на большую часть команды, — не возомнили, что Зимний Кубок у нас в кармане. Да, мы стали сильнее. Но не стоит считать, что остальные команды стояли на месте все это время, это недальновидно.

Что ж, в общем-то логично. Но что-то подсказывало, что это еще не все цели, которые поставила перед собой Такеда-сенсей, когда вывезла нас в осенний лагерь. Но мысли эти улетели в сторону, когда тренер выдала форму для пейнтбола вместе с маркерами. Если я правильно помню описание — читал как-то, надо будет кадетам утсроить подобную игру, думаю, им понравится — нам выдали форму для спортивного пейнтбола, а сама Такеда одета в форму для тактического. Помимо этого нам нацепили рации, довольно мощные на мой неискушенный взгляд, для предупреждения на случай, если в лесу будут посторонние — ага, днем в субботу в ноябре всех тянет на гору.

А после объяснения, как именно будет проходить «игра», пришлось переименовать пейнтбол в «охоту», и охотиться будут на нас. Иллюзий на тему своего владения всем, что должно попадать в цель, я не питал — очень средне — у остальных парней и того ниже, разве что капитан еще может себя проявить, да Куроко. Но тому на маску нацепили две антеннки с желтыми шариками на конце, и как бы он не старался, в такой униформе он привлекал внимание даже больше, чем все остальные, не обладающие невидимостью. А потому обещание инструктора, что мы тоже можем в нее стрелять, нужного воодушевления у меня не вызвало, когда как остальные буквально загорелись идеей «отомстить за адовы муки». Угу, как же.

Собаки, тоже одетые в специальные попоны на всякий случай, не давали нам толком собраться для обсуждения тактики, так же служили наводкой для Такеды-сенсей, а стрелять по собакам — ну не настолько же мы больные. Так что пришлось шустро-шустро шевелить конечностями в относительно неудобной, точнее, непривычной форме, метаться во все стороны, прятаться за деревьями, кустами и прочим… И все равно, после очередных трех часов тренировок мы были пятнистыми как леопарды, когда как на тренере красовался еле заметный след, будто случайный росчерк — капитан под конец сумел-таки попасть, я же был слишком занят.

Дайо, оказывается, дали персональное задание гонять меня, которому он уделял максимальное количество внимания, изредка отвлекаясь, когда видел моих кучкующихся товарищей. Я пока не очень понимал, зачем нам пейнтбол, но было весело, это даже капитан открыто признал, пусть и устали, но это была все еще приятная усталость, а не выматывающая, как неделю до этого. На ужине такого мини-концерта, как на обеде не было, потому что кулинария второкурсницы явно улучшилась, но разговоры все равно велись. В основном парни вспоминали, кто в кого попал случайно, или кого куда подстрелила тренер.

— Да это Момо виноват! Прыгнул на меня, а тут тренер — и раз! Сидеть теперь, знаешь, как неприятно?

— Угу, догадываюсь, но два подряд в «солнышко» хуже, я чуть не забыл, как вообще дышать надо.

— Мне вообще как Ахиллесу прилетело!

— Кто такой Ахиллес?

— Как ты вообще учишься?!

А после ужина тренер велела нам одеться потеплее и повела на вершину горы. Точнее, до вершины мы не дошли, а вот до небольшого конусообразного образования, этакой «веточки», вокруг которой тренер погнала нас… «медитировать на ходу». Первый час ушел просто чтобы понять, как можно совместить постоянное движение и медитацию, которая у всех ассоциировалась с покоем, отсутствием раздражителей и так далее. А потом выяснили на практике, что понимать не значит суметь воплотить в жизнь.

Практика, однако, оказалась интересной, так что после возвращения мы еще какое-то время бродили на утоптанной площадке перед домом, пытаясь познать сосредоточение на самой сути движения. Такеда-сенсей-младшая нам не мешала, напротив, впервые, пожалуй, на моей памяти она так охотно старалась разъяснить, что именно мы делаем, почему не получается и что можно сделать чтобы получилось. Когда речь заходила о баскетболе она тоже объясняла, но скупо, малоэмоционально и вообще, было очень ощутимо, насколько ей надоела игра, и меня все тянуло спросить, почему она просто не разорвет контракт со школой и не вернется к прежнему образу жизни. Но нам нужен был тренер, и я молчал.

— Такеда-сенсей, а что вы делаете?

Тренер не ответила, только взглянула как на умственно обиженного и вернулась в разведению костра. Видимо, тоже вспомнила, как здорово было сидеть летними вечерами возле открытого огня и есть жаренный на нем хлеб.

— Надеюсь, вы не собираетесь устроить здесь сеанс самосожжения во славу Кагами-ками-сама? — слегка попридушив Куроко, которого настолько поразили парни из «моей секты», что он не переставал об этом напоминать, я обернулся к остальным с вопросом, кто за то чтобы принести мне жертву в лице фантома.

Вместо тихого и спокойного вечера получился очередной бедлам, когда сокомандники изгалялись над моим положением верховного тотема для кучки детей, стукнутых головой об асфальт, а я старательно вбивал в них мысль, что издеваться над несчастьем товарища — не по-товарищески. Капитан не стал опускаться до шуточек, но судя по лицу — этот предатель был всецело на стороне чушек, гикающих «Прости нас, о великий Кагами-сама». Им весело, а я однажды с этими покемонами просто поседею, один плюс и будет — цвет единый, а не мечта стилиста как сейчас.

В итоге по койко-местам нас разгоняли посохом, потому что Кавахара вопил, что я его придушу во сне, Фукуда грозился, что сделает это лично, если друг еще раз закинет на него конечности во сне (как он это сделал, будучи в спальном мешке — загадка века), а Коки ухохатывался и старательно строчил что-то в своем «литературном журнале».

— Подъем!

Второй день был настолько идентичен первому, вплоть до мест ранений некоторых товарищей, что у меня возникло подозрение, что что-то мне приснилось. Хотя на пробежку и на игру нас отправили на большую высоту, чем в субботу, существенно большую, что сразу сказалось на дыхании и общей выносливости. Еще одно отличие — во время отдыха мелкий, вместо того чтобы строчить что-нибудь сидя у меня под боком, сваливал куда с Куроко и возвращались они мрачные, как два очень грозных хомячка.

Приходилось буквально держать в кулаках любопытство и занимать голову рабочими вопросами в стиле вольются ли новые иллюстраторы в имеющийся коллектив, справится ли со своими нервами Сакурай или же его все же прибьет Айдзава-сан, как там идет работа над рождественским сборником, готова ли новая книга Шимидзу-сенсея, одного из самых популярных и преданных нашему издательству авторов и так далее — вопросов всегда много, а когда не можешь вплотную ими заняться, их становится еще больше. Но долго мучиться этим мне не дали.

— Аники, ты не очень занят? — во время вечерних посиделок Коки робко привлек к себе внимание. — Я тут надумал всякого…

— Это ты можешь, — мы ушли в дом, в библиотеку, попросив, чтобы нас не тревожили.

— Это из-за Ракудзана. Вернее, из-за Акаши-сана, мне до сих пор не дает покоя сказанное Кисе-саном.

— Просто Кисе, он же просил, помнишь, как он обижался, когда за автографом прискакал? — радужная моделька прискакал, как и договаривались, после игры с Шуутоку, столкнулся с нашей охраной и какое-то время фыркал, что мы параноики. Получив аккуратную роспись на книге со словами «спасибо большое за рекламу, Кисе-сан», парнишка дурашливо надулся, изобразил смертельную обиду, что «Фури-ччи так холоден к нему», и подарил мне несколько минут искреннего хохота, пока мелкий пытался «помириться», а Кисе «грозился» чуть ли не в монастырь уйти.

— Неважно, — Коки отказался менять тему, значит, что-то действительно важное засело у него в черепной коробке. — Кисе рассказывал, что Акаши-сан выгнал из команды талантливого парня, чтобы его место занял Кисе, как имеющий больший потенциал. Помнишь? Это еще в сентябре было, но с тех пор я постоянно об этом думал, расспрашивал Куроко о его предыдущем капитане и никак не мог понять, почему пазл не складывается.

— Какой пазл? — выгнал и выгнал, нам-то что? Хотя капитан, чьи решения выше тренерских… Нельзя нарушать цепь командования, это приведет к хаосу. Хотя в жизни все сложнее.

— Если его девиз «Победа это все», то почему он избавился от такого сильного игрока, а не оставил среди запасных? Тем более, судя по сказанному, способность Хайзаки-сана оказывает более сильное воздействие на психику соперников, буквально разрушая их уверенность в себе, когда они не могут повторить собственные приемы. Правда, я так и не понял, как он это делает.

— Куроко рассказывал, что его капитан не сразу стал таким. Кисе пришел в команду на втором году, когда Акаши-сан был еще адекватным, а тем чудовищем, которого вспоминает Куроко.

— Тогда почему он не вернул Хайзаки-сана?

— А зачем? У него уже был победоносный состав из радужных, которые побеждали, даже играя в пол силы.

— А почему он не играл в финале Межшкольных? Да еще и другим запретил.

— Куроко же рассказывал, что Аомине запретили играть из-за травмы, а без одного из них радужные не могут разрешить какой-то там спор. И вообще, Коки, чего ты меня допрашиваешь, я откуда знаю что в голове у психа?

— Я тоже думал, что он сумасшедший. Пока не вспомнил, что Куроко сказал, что гетерохромия появилась во время противостояния с Мурасакибарой-саном, когда Акаши-сан был близок к проигрышу.

— И что? Я тоже это слышал, призрак нашей шайке это еще летом рассказал, — я категорически не понимал, чего мелкому от меня надо. — Стресс, наверное.

— Я спрашивал Цубаки-сенсея, — почти замогильным тоном поведал мне мелкий. — Приобретенная гетерохромия практически всегда является результатом серьезных болезней, сильных воспалительных процессов или травм и может привести к плачевным последствиям, и ее надо лечить, восстанавливать цвет радужки. Кроме того, вот фото, которое раздобыли недавно знакомые наших журналистов.

Фотокарточка была стандартного размера, мать и ребенок на ней явно не позировали, просто сидели и смеялись в каком-то парке или саду. Красные волосы, красные глаза — половина семейства Акаши, учитывая тему разговора. И лишь приглядевшись, я понял, о чем пытался экивоками рассказать мне Коки. Глаза ребенка были разных цветов.

— Хочешь сказать, что гетерохромия у него врожденная?

— Похоже что так. На этой фотографии жива его мать, то есть это времена младшей школы, до знакомства с Куроко и всей этой суматохой с радужными. Фото добыли у женщины, что работала на их семью, пока была жива Акаши Шиори, как — я сам не очень понял, что-то там про дальних родственников и тайны следствия.

— Ну, подумаешь, скрыл маленькую особенность… — и тогда-то до меня дошло. — Коки, если ты пытаешься сказать, что Акаши наплел с три коробка о раздвоении личности и прочем, так и скажи, а не выкручивай мне мозг.

— Я не исключаю такой возможности, — дипломатично ответил мелкий. — А вот Куроко, кажется, поверил в мою теорию и жаждет кое-чью голову на подносе.

— Эм. Если что — мы его не отмажем, с таким-то папашей у гипотетической жертвы! — все кусочки сложились. — Ты считаешь, что капитан радужных нае… эм, обманул всех, прикинувшись невменяемым отморозком и разрушил здравое представление о реальности у своих сокомандников, из-за чего Куроко сначала страдал дурью, а сейчас просто страдает, чтобы загнуть их извилины нужным углом. Так?

— В эту теорию много чего укладывается. И Хайзаки — по словам Куроко, как человек этот парень довольно неприятен. И раскол команды, роспуск по разным школам. И запрет играть без Аомине — того, кто больше всех нуждается во вправлении мозгов.

— Стоп, а Мурасакибара? Если бы не запрет капитана, в финал бы вышли Ракудзан и Йосен.

— Я просто думаю, что если моя теория верна, то Акаши-сан… скажем так…

— Учел нас в своих планах, — со спины раздалось холодное замечание, а обернувшись, я впервые увидел злого Куроко. — Наша команда распалась, потому что была непобедимой, потому что никто не нашел нам действительно сильных противников, мы могли побеждать вне зависимости от стиля игры, каждый сам за себя или командная игра — все это неважно. Акаши-кун мог увидеть Сейрин, после того как мы победили Кайдзё в тренировочной игре и заинтересоваться. Да и изменения в Кисе-куне были очевидны.

— Он мог счесть, что мы подходим для воплощения его замысла о победе над командами с Поколением Чудес, — торопливо заговорил мелкий, предварительно убедившись, что ему удобно прятаться от разгневанного фантома за мной.

— Эм, погодите, я кое-чего не улавливаю. Вы пытаетесь меня убедить, что Акаши хочет вернуть на грешную землю сокомандников? Это вроде та же цель, что и у тебя, Куроко?

— Он дал нам стать такими! — скоро будет дождь из лягушек, Куроко сорвался на крик.

— Он — ваш ровесник, Куроко. Да, капитан, да, возможно, наиболее зрелый в толпе подростков, но это не делает его мудрее или опытнее. И не стоит вешать на него вину за собственные ошибки.

— Кроме того, я не думаю, что в его силах было помешать вашему распаду. Конечное решение всегда за тренером. Он мог, как Такеучи-сан, посадить их на скамейку и дать шанс показать себя запасным игрокам, но не сделал этого ни разу.

— Если у него был приказ сверху, он не мог так поступить, — сколько раз такие приказы сверху спасали мою шкуру и моих одноклассников от чокнутой Анезаки? Нам повезло с директором. Им — возможно, нет.

— Мы этого не знаем. И все равно, Акаши-кун поступил неправильно.

— Неправильно потому что спихнул бы свои отрицательные решения на «второе я», оставаясь в глазах друзей белым и пушистым? — видя угрюмый кивок Куроко, я не выдержал и заржал. Отсмеявшись, пусть ситуация и разговор к этому не располагали, я заговорил, разъясняя парням детали, которые они упустили. — Это классика, вообще-то, Макиавелли в чистом виде. А чего еще вы ждали от человека, которого с детства готовили к управлению личной империей — АкашиГрупп? То, что он еще подросток, не значит, что он не будет так поступать. Просто масштаб будет поменьше.

— Но мы же друзья, — сдулся фантом. — Или мы ими не были?

— Куроко… — братишка подскочил к другу, неловко потоптался и умоляюще уставился на меня. Глаза Кота в сапогах отдыхают.

— То, что вы друзья не значит, что он будет иначе себя вести, особенно, если ему никто не разъяснил разницу, не сказал, что вот так можно, а так нельзя, — отлично, теперь на меня пялятся уже два кота из шрека. Ну полтора, Куроко все-таки такой реакции как мелкий не вызывает. — Еще раз говорю, что все это только теории, с множеством дыр, потому что мы не можем отловить Акаши и вскрыть ему череп, чтобы посмотреть, что он там надумал. Но мы можем собрать в кучу несколько фактов.

— Факт первый в том, что начальную и старшую школы ему выбрали элитные, но средняя — обычная Тейко. Нет, школа у вас была хорошая, но известная не учебными результатами, а баскетбольным клубом. Сами понимаете, дети из обычных семей в престижных школах — редкость, вроде Некоронованных Королей Хаямы-сана и Небуи-сана, которых в Ракудзан приняли на стипендию исключительно ради их спортивных талантов. Почему?

— Он попросил?

— Угу, отец, требующий первенства везде, неожиданно согласился пустить сына в школу, где даже выделившись среди учеников, Акаши не докажет свое превосходство. Проще говоря, Акаши-старший, скорее всего, требует от сына быть первым среди равных, а равными ему будут только такие же детки из богатых и родовитых семей, где их так же муштруют. Хотя скорее слабее.

— Возможно, это было желание матери Акаши-куна, — о, кто-то очнулся от эмоций и включил голову. — Кагами-кун, скажи сразу. Ты считаешь, что Акаши не очень понимает, как общаться с детьми из обычных семей, которых не воспитывают так жестко как его самого?

— В средней школе, я думаю, он начал это понимать, но как только ситуация пошла в разнос, он обратился к тем методам которые знал, в которых был уверен. Он, очевидно, знает, что вы не поймете его поведения, поэтому обезопасил вашу дружбу, придумав того, на кого можно свалить все грехи. Но, повторяю — это все наши теории.

— Да, я помню, но, Кагами-кун, ты ведь тоже считаешь это вероятным?

— Считаю, иначе давно бы разогнал вас спать, — я задумался. Получается, даже увидев фотографию, они ее не узнали? — Вы знаете женщину на фото?

— Конечно, это мать Акаши-сана. Они же похожи, сам посмотри.

— Угу. А еще это «воплощение Каннон», многорукая богиня баскетбола Кавасаки Шиори, одна из Серебряного Поколения.

— Что?! — квадратными глазами парни уставились на фотографию вновь. — Ты уверен, аники?

— Уверен. Тренер рассказала как-то, — а точнее, она поясняла, что нам повезло, что Акаши не копия матери, потому что «ее талант был неизмерим, а потенциал бесконечен». В конце концов, кого-то просто талантливого не прозовут «богом баскетбола». — Они были знакомы какое-то время, играли против друг друга в старшей школе, но потом Кавасаки-сан вышла замуж и бросила баскетбол ради семьи, но это не значит, что она перестала его любить.

— Акаши-кун как-то рассказывал, что баскетболу его научила мама. Но почему он скрыл гетерохромию? Он же не мог столько распланировать?

— Чего не знаю, того не знаю, — развел руками. Нет, я что им, справочное бюро с предсказателем и архивом в голове?

— Но мы можем кое-что прояснить у Санады-сенсея, — неожиданно жестко сказал Куроко. Чего он так злится? — Я хочу знать. Я хочу знать почему он так поступил с Огиварой-куном и его командой. Он обещал, что они выложатся на игре на полную, но вместо этого… вместо этого…

Оу. Игра с Мейко — это только верхушка айсберга и далеко не вся история, да?

— Я не уверен, но есть у меня один вариант «почему», — неожиданно прервал задыхающегося Куроко Коки. Дождавшись когда фантом прислушается, брат продолжил. — Потому что это то, что заставило очнуться тебя.

Вообще-то мозги ему вправили мы, но я не успел это озвучить, как тоже самое сказал фантом:

— Но настоящей работе в команде… меня научили здесь, в Сейрине, Фурихата-кун. И унижение Огивары-куна только причинило ему боль и не раскрыло мне глаза.

— Раскрыло в некоторой степени, — задумался уже я. Если бы не эта история, не остался бы фантом с кем-то из радужных, хоть с тем же Кисе? — Ты ведь понял, насколько тебе не нравится концепция Тейко именно после той игры. Ты, конечно, извини, Куроко, но у меня впечатление, что тебя так разозлил гипотетический — мы же не в курсе, может у него правда раздвоение личности? — поступок Акаши только потому, что ты с нами поступил не лучше.

Прямое попадание. В чужом глазу соринку видишь, в своем бревна не замечаешь? Он руководил радужными, манипулировал, как говорится «во имя высшего блага», фантом так же пытался поступать с нашей командой, просто чуть менее изящно, раз мы поняли это. А может у мелкого просто талант, я об Акаши кроме как об опасном и неуравновешенном монстре и не думал. Медленно кивнув в знак согласия, Куроко сомнамбула отправился укладываться спать.

— Тайга, знаешь, что я подумал? — откуда бы? — В эту теорию укладывается и ответ Акаши-сана тебе. Будь он таким, каким его описал Куроко, он бы или не ответил, или написал что-то высокомерное, дескать, не простолюдинам о королях беспокоиться.

— Он император, а не король, королей у нас пять штук бегает, — еле выдавил я сквозь смех. Нервная выдалась беседа, иначе почему меня так смеяться тянет?

Братишка покачал головой на мой смех и, посоветовав помедитировать перед сном, ушел спать, пока я размышлял над неожиданным вопросом в духе мексиканских сериалов: как так вышло, что жена главы АкашиГрупп была из простой семьи?

— Подъем!

На третий день мы бегали на такой высоте, что по окончании пробежки — длинной, утомительной, выматывающей и вообще неожиданно тяжелой — попадали, кто докуда дотащился. И Такеда-сенсей сообщила, что скоро будем бегать в масках, для повышения выносливости и развития дыхательной системы, и как самому стукнутому, мне привиделась наша команда в защитных противогазах, которые мы используем на химии. Ками, дай мне это развидеть!

Третий день — снова карри. Оставил заметку сообщить кулинарам, что карри не единственное блюдо в японской кухне и вообще индийское по происхождению. Хотя капитан ел с удовольствием, прямо подготовка к семейной жизни, как тихо-тихо — чтобы Айда-сан не услышала! — пошутил Коганей. Сэмпаю чертовски нравился лагерь, видимо, животные инстинкты выходят из-под контроля, вчера он вообще на дерево залез и весь вечер там просидел, пока Митобе-сэмпай под той веткой круги наворачивал, сходя с ума от беспокойства. Интересно, Изуки-сэмпаю часом не хочется забраться на то же дерево и свить гнездо? Кажется, мне нужен отдых.

— Так, парни, сегодня наш последний шанс ее подстрелить, мы не можем его упустить, — после обеда капитан взялся за составление плана по отстрелу лысых монахинь с военной подготовкой.

Бегая от Дайо где-то вдалеке от остальной команды, я мысленно скрестил пальцы на удачу. По плану, так как у меня есть персональный клещ, моя задача держаться от всех подальше, Коганей обязан отвлечь на себя хоть кого-нибудь из собак, как и Цучида, Кавахара и Фукуда. Киеши же должен отвлечь самого тренера, вместе с Коки, Изуки и Куроко став приманками, собравшимися якобы обсуждать план. И выслеживать тренера должен… капитан. Капитан, который по лесу ходит как бульдозер, ломая все ветки, оттаптывая все листья и вообще, хуже него только я хожу. То, что в итоге всей этой глупости Такеда-сенсей демонстрировала яркую кляксу на уровне печени на спине, я считаю исключительно ее желанием немного порадовать детей. Пусть это предположение и взрывает мне мозг.

— Повеселились? — Такеда-сенсей-старший, все это время практически не отсвечивающий и сидящий в библиотеке, появился на входе, подзывая нас к себе. — Кирико, вас ждут завтра в полдень, так что сегодня еще тут побудем.

— Хорошо, спасибо, отец, — тренер так довольно улыбнулась, что мы непроизвольно вздрогнули, как настоящие реалисты, надеясь на лучшее и подозревая худшее.

— Тренер, позвольте узнать, а кого ждут и где? — каким-то чуть вкрадчивым тоном спросил капитан, чем сильно напомнил другого очкарика, пугающего Имаеши из Тоо. Судя по тому, как от капитана отскочили товарищи — не мне одному.

— Пока рано, — сказала, как отрезала. — Я думаю, вам понравится.

— Угу, про тренировки вы обычно думаете так же? — буркнул Кавахара. Получивший больше синяков, чем менее ловкий Фукуда, танцор совершенно по-детски заныл.

— Нет, конечно, — с откровенным недоумением ответила тренер. — Я очень хорошо помню, как ненавидела своего инструктора, который вбил в меня основы службы. Это нормально.

Миновав стадо антропоморфных сусликов, женщина спокойно зашла в дом, будто не сломала наше представление о ней как карточный домик. Разумеется, в итоге вечерние посиделки превратились в бесконечное гадание, куда нас повезут, и выйдем ли мы оттуда на своих ногах.

— Наверное это будет баскетбольная площадка в жерле вулкана! — иногда Кавахару одолевают слишком безумные идеи.

— А может нам придется играть в баскетбол на сетке на высоте в десятки метров? — ахнул Коки, вообразив нечто совершенно не баскетбольное.

— Нет, это точно будет военная база! — и плевать, что в нашей стране только американские, да, Фукуда? Хотя там, наверное, хорошие соперники, сильные…

— Может снова море? Тут шторм обещали вроде, — Цучида-сэмпай, это слишком, она же тренировать нас будет, а не убивать. Если бы последнее, ей бы шторм не понадобился.

— … — руки домиком, указание вверх и странная поза, так вроде статуи Будды сидят?

— Митобе думает, что нас повезут в храм или что-то такое. Хотя сомневаюсь, что это будет что-то тихое, но если нас посадят медитировать под водопад с ледяной водой, то это я еще могу представить.

— Вы же слышали, сказали, что нас будут ждать, так что может быть это будут наши соперники и очередной матч-пока-не-упадем-лицом-в-площадку? — Изуки содрогнулся, вспоминая прошедшую неделю, впрочем, остальные его поддержали.

— Как бы то ни было, лучше бы там был онсен или что-то подобное, нам всем нужно хорошо отдохнуть, — поставил точку в догадках капитан.

***

— Хьюга-сэмпай, у тебя случайно пророков в роду не было? — ну, с подозрением на капитана косилась вся команда, когда на следующий день после легкой тренировки нас загрузили в автобус в лесу, а выгрузили возле очень знакомого мне и Киеши здания.

— Кагами-кун, Киеши-кун! Рада вас видеть, мальчики! — возле стойки администратора стояла Иноэ-сан и определенно ждала нас. — Ох, и ваших друзей, конечно же.

Растерянно поздоровавшись, я рискнул спросить у знакомого человека, а что собственно происходит. Иноэ-сан похлопала ресницами, убедилась, что Такеда-сенсей ничего нам не рассказала, окрестила ту «роковой и загадочной женщиной» — в осадок выпали все, включая тренера — и объявила, что для нас запланировано несколько полезных процедур.

— А каких именно процедур? — Кавахара настолько очевидно старался быть поближе к красивой девушке, что я незаметно сдвинулся в сторону, давая тому пространство для маневра. Готов поспорить, что шансов нет, но пусть попробует.

— Ой, много их, но сначала вы приведете себя в порядок, потому что чистота залог здоровья! — поразительная девушка, одной фразой превратила всю команду в вареных раков. Тех самых, что свистят на горе, потому ожидать подобного от Такеды-сенсей — все равно что от скупого милостыню. А потом после душа нас поставили перед фактом, точнее перед сауной. Ох…

— Интересно, кто из вас дольше продержится, ты или Митобе? — в сауну сунулся любопытничающий Коганей, после того как остальные, не выдержав жара, выползли наружу и отправились сразу в бассейн. Топориками, но разве Иноэ-сан позволит «бедным мальчикам» утонуть? Хотя пока что им скорее грозит кровопотеря, особенно учитывая, что Айду-сан и тренера послали на СПА-процедуры. Что это вообще такое?

Первым все же выполз я. Смешно то, что выскочил я из сауны не из-за того, что больше не мог выдержать жара, а из-за крика младшего брата, которого оказывается, наши замечательные однокурсники облили ледяной водой. Закинув мелкого погреться, я с воодушевлением принялся топить парней всех по очереди, включая капитан за то, что не уследил. Водяная битва продолжалась ровно до того момента, когда отлучившаяся Иноэ-сан вернулась.

Не то чтобы она была против, девушка она веселая и задорная, но вот парням было неловко вести себя так «по-детски», они же типа крутые парни. Послушав их рассуждения, я отправился булькать, ибо ржать в лицо все же слишком грубо, да и мелкий предложил продолжить водяную битву, пусть и с меньшим количеством участников. А после бассейна нас повели на массаж. Где-то на этом моменте я готов был поклясться, что знаю конкретное расположение рая на земле, где из любой сколь угодно большой груды мышц сделают желе.

— Кайф — все что мог в итоге выдохнуть, присев на скамейке снаружи.

— Кагами, держи, — Хьюга протягивал мне сок, сам присаживаясь рядом со своим пакетом. Мои инстинкты взвыли сиреной, но я старательно держал расслабленное состояние.

— Спасибо, сэмпай, самое оно после всех дурачеств. Не в курсе, что там дальше по плану?

— Без понятия. Скоро подойдет Иноэ-сан, думаю, она нам все и расскажет.

Помолчали. Капитан собирался с мыслями, а я гадал, о чем он хочет поговорить. Мог ли он слышать наши рассуждения о природе сумасшествия Акаши? А если слушал — почему не подошел, не высказал свое мнение? Или он…

— Кагами, ты собирался рассказывать мне о ситуации с Киеши? — … докопался до того, до чего не надо было докапываться. Вот черт.

Примечания:

Я предупреждала про оос-ного Акаши.

Если кого волнует, где живность, в центр-то их не пустили - они с Такедой-старшим, никого не забыли, братья наши меньшие в полном порядке.

Южные Японские Альпы - это Акаиси (яп. 赤石山脈 акаиси саммяку) — высочайший горный хребет Японии, расположен в центре острова Хонсю, на территории префектур Нагано, Яманаси и Сидзуока. (Угу, прямиком из Википедии, она спасет мир от тьмы)

Господа ридманговцы, ответьте честно - вы тут есть? Кто-нибудь это читает?