Онлайн чтение книги Феникс и северные реки Phoenix and the northern rivers
Глава 6

Этой холодной весенней ночью, Чен Лэнг не видел снов, быть может, поэтому он так хорошо выспался и отдохнул. Слуха коснулась утренняя трель птичек в саду и, пребывая в сонной неге, молодой человек сладко потянулся, а губы тронула умиротворенная улыбка. Пробуждение было плавным и приятным, словно тягучий нектар. Все еще не желая открывать глаза и отпускать последние ниточки дремы, он что-то сонно промурлыкав, перевернулся на левый бок, обняв руками и ногами скомканное одеяло и накидку, которая всю ночь его согревала. Его снова окутал тонкий запах сандала. Зарывшись лицом в жесткий серебристый мех накидки, Чен Лэнг шумно вдохнул аромат и медленно выдохнул, с легким стоном прошептав:

- До чего же чудесно пахнет...

Окончательно проснувшись от собственного голоса, он приоткрыл глаза. Взору предстали его собственные руки, сжимавшие густой мех воротника, смятая простынь и рассыпанные по подушке пряди длинных, цвета воронового крыла, волос. Недоумевая, он уставился на них, затем взял одну прядку двумя пальцами и поднес ближе к глазам. Это что? Точнее чье? Приподнявшись на локте, Чен Лэнг осознал, что это его собственные волосы. Они оказались очень длинными и когда были распущены, чувствовалась их тяжесть. Видимо еще до его пробуждения, они были тщательно убраны в пучок и перевязаны широкой лентой, но этой ночью, судя по смятой простыне, мужчина много крутился, и лента развязалась, рассыпав, капну волос по постели.

- Хмм, как вообще можно управляться с такими длинными волосами, - задумчиво пролепетал он, плюхаясь обратно на подушку.

И только собрался сладко зевнуть, как ощутил какое-то движение на кровати, под сваленным в кучу одеялом. Напрягшись и затаив дыхание, молодой человек протянул руку, чтобы откинуть парчовую стеганую ткань, как вдруг из-под её складок показался маленький розовый носик на черной пушистой мордочке, затем на мужчину уставилась пара блестящий обсидиановых глаз. Аккуратно, чтобы не спугнуть зверька, Чен Лэнг убрал одеяло. И вот, посреди постели, прикинувшись милым пушистым комочком, сидел черный кролик, подергивая длинными ушками.

- Привет дружок, - улыбнулся Чен Лэнг, осторожно беря зверька на руки,- ты как тут оказался? - мокрый носик стал обнюхивать незнакомые руки, щекоча кожу тонкими усиками, - ха-ха, щекотно!

Сев на кровати в позе лотоса, он взглянул на окно, может кролик через него попал сюда, и чуть не подпрыгнул от неожиданности.

- Доброе утро, дагэ. Ну и соня же ты, - растянув губы в довольной ухмылке и не скрывая откровенно любопытного взгляда, на табурете около окна сидел Фэн Син Цзюэ, держа на коленях и тихонько поглаживая спинку такому же зверьку, только белого с серыми пятнышками окраса.

- Д-доброе утро, Фэн-сюн [1], - стараясь не думать о том, что мужчина во всей красе наблюдал за его мурлыкающим пробуждением, Чен Лэнг поприветствовал его и постарался сразу сменить тему, - это то, что Фэн Син Цзюэ хотел мне показать? - спросил он, указывая на кролика в своих руках.

- И да и нет, - расплывчато ответил Син Цзюэ, - просто они замерзли сегодня ночью, вот я и принес их с собой, дагэ не против?

- Конечно нет, они такие славные! Неужели гэгэ разводит кроликов?

- Это вышло случайно. Года три назад я нашел трех маленьких крольчат, которые застряли на островке посреди речной заводи, не представляю, как они туда попали, но я решил их выручить и принес с собой сюда. И теперь их целый выводок, - слегка усмехнувшись, сказал он, - эти крохи одни из самых младших, на сегодняшний день. Да и когда долго живешь один, с ними становится не так одиноко.

Чен Лэнгу показалось, что он услышал нотки грусти в голосе мужчины.

- У гэгэ интересная привычка, спасать кого-то из реки, - мягко улыбнувшись и посмотрев в глаза мужчине, он продолжил, - и я за это очень благодарен. У меня только один вопрос.

- Хм? Спрашивай.

- Одно дело, забрать домой безобидных испуганных крольчат. И совсем другое - совершенно незнакомого человека. Ведь мой господин совсем ничего обо мне не знает. А вдруг я был каким-нибудь бандитом или убийцей, которого пытались наказать, но я сбежал?

- Даже если так, ты ведь все равно ничего не помнишь, - равнодушно бросил мужчина.

- А если я обманул тебя? - не унимался Чен Лэнг.

Атмосфера в комнате как-то резко поменялась, и будто бы стало холоднее. Фэн Син Цзюэ медленно поднялся на ноги и плавно подошел к кровати, не сводя с Чен Лэнга пронзительно острого взгляда. На устах застыла улыбка, но от нее веяло прохладой. Спокойное лицо не выражало никаких эмоций, однако аура, исходящая от этого человека, могла заставить дрожать от ощущения скрытой опасности, будто к тебе подкрадывается хищник. Он подошел так близко, что практически навис над сидящим на кровати мужчиной, не смевшим даже пошевелиться, словно попавшим в плен острого, как клинок взгляда, затем наклонился, и обжигая горячим дыханием, тихим низким голосом прошептал прямо на ушко:

- Неужели дагэ думает, что этот саньжэнь [2] настолько наивен и доверчив, что его можно так легко одурачить? - в спокойном, почти ласковом, голосе проскальзывали нотки стали и холодного сарказма, - я не позавидую тому смельчаку, что осмелится меня обмануть. Да и зловоние лжи и притворства я чую за тысячу ли [3].

Чен Лэнг сидел затаив дыхание, а по спине скатилась пара капель холодного пота, но мгновение спустя, совладав с эмоциями и немного отстранившись, он снова заглянул в глаза собеседнику и как можно спокойнее ответил:

- У этого сюнди, не было намерения недооценивать благоразумия гэгэ, и тем самым задеть его гордость, прошу меня простить, - на лице не дрогнул ни один мускул, голос был спокоен, даже расслаблен, глаза светились любопытством, а легкая улыбка, притаившаяся в уголках губ, придавала лицу мягкости и невинности. - То, что мой спаситель человек острого ума, сильный и предусмотрительный, я понял еще с первых минут нашего знакомства.

Повисла тишина, оба мужчины не сводили друг с друга глаз, каждый оценивал реакцию своего собеседника, будто играя в покер и пытаясь понять, кто из них блефует.

Чен Лэнг первым нарушил молчание, уже серьезней и искренней произнеся:

- Чен Лэнг клянется, что не помнит ничего из своей жизни, до момента пробуждения в этой комнате, лишь изредка мой разум тревожат какие-то сны, будто бы воспоминания из прошлого, но их я забываю сразу после пробуждения, остаются только отголоски эмоций и ощущений, - речь оказалась длиннее, чем он предполагал, и немного погодя, вздохнув он продолжил, легонько коснувшись прохладными пальцами кисти Син Цзюэ, от чего тот, казалось, немного вздрогнул, - и еще... Я в неоплатном долгу перед господином Фэн Син Цзюэ, за спасение, заботу и терпение, что он проявил к этому ничтожному человеку. И когда-нибудь, клянусь, я оплачу этот долг, отвечу добром на добро. Если гэгэ позволит, стану ему верным и надежным другом.

От такой откровенности в своих собственных словах, щеки стал заливать румянец, но все же взгляда он не отвел, лишь наблюдал, как теплеет взор темно-карих глаз, а холодная линия бледных губ, смягчившись, становится озорной полуулыбкой.

- А Чен Лэнг оказался не робкого десятка и нервы у тебя крепкие, - заметил Син Цзюэ, отстраняясь от собеседника и присаживаясь на кровать, - я, конечно же, не против, чтобы ты стал мне другом, но прошу, не думай, что ты мне что-то должен. К тому же, ты тоже меня не знаешь, но бросаешься такими клятвами. Ведь я могу оказаться нехорошим человеком.

- Это вряд ли. Такой человек, как Фэн-сюн не может быть плохим. Ты как солнце – яркий, согреваешь и заботишься, и так же пробуждаешь к жизни. - Осознав, что сказал что-то очень откровенное, молодой человек потупил взор, потому не увидел, как от смущения Син Цзюэ распахнул глаза и несколько раз хлопнул ресницами, не зная, что на это ответить.

В повисшей неловкой тишине, забытые пушистые зверьки, вовсю разгуливали по постели, играя, друг с дружкой, в догонялки. Обратив на них внимание, Чен Лэнг поспешил сменить тему:

- Так что же гэгэ хотел мне показать сегодня?

- Об этом потом, сначала завтрак, - но окинув взглядом молодого мужчину перед собой, немного подумав, исправился, - нет, сначала ванна.

После этих слов Чен Лэнг сконфуженно оглядел себя и поспешно стал приглаживать растрепанные волосы и поправлять распахнувшийся ворот шелковой рубахи.

Вставая, Син Цзюэ окинул взглядом кровать и не удержался от остро́ты:

- Чем занимался дагэ сегодня ночью? Ты только взгляни на свою постель! С кем ты тут кувыркался?

- Я!.. Мне жаль, наверное, мне стало жарко ночью в накидке, вот я и крутился ночь напролет. И может, все же Фэн-сюн прекратит дразнить меня всякий раз? - Чен Лэнг напустил на себя обиженную гримасу, но губы предательски дрожали от сдерживаемого смеха.

Наконец не выдержав, оба мужчины разразились звонким смехом, от неожиданности кролики спрятались за спиной Чен Лэнга, с опаской и недоверием поглядывая на хохочущего хозяина.

- А ведь знаешь, дагэ, я и не помню, когда я последний раз так весело смеялся.

Успокоившись, он наклонился и выудил из-за спины молодого человека перепуганных зверьков.

- Думаю, ты в состоянии сам встать и обуться? Я пока приготовлю воду для купания.

- Да, конечно. Спасибо и прости за беспокойство.

- Только шеньи не надевай, иди так, напротив кухни дверь в комнату для купания, это у самого входа в дом. Найдешь меня там.

Держа в руках двух пушистиков, легкой, бодрой походкой мужчина покинул комнату.

Чен Лэнг же потихоньку спустил ноги на пол, потом так же медленно встал. Головокружения не было, да и сил в теле заметно прибавилось. Правда он ясно почувствовал, что сейчас утро, и не надеть верхнюю одежду не получится, так как придется наведаться в уже знакомое строение.

Так, не спеша, обувшись и одевшись, он решил немного привести в порядок постель, расправляя простынь и одеяло. Встряхивая скомканную накидку, из складок вскользнула широкая красная лента, видимо та самая, что ранее держала его прическу. Аккуратно сложив накидку и перевязав на затылке растрепанные волосы лентой, он вышел в коридор. Две двери по левой стене по-прежнему были плотно закрыты, и молодого человека снедало любопытство и желание заглянуть за них, но воспитание и благоразумие взяло верх. Тихонько выйдя на улицу и вдохнув свежесть весеннего утра, и без того хорошее настроение вознеслось до небес. Взошедшее над горизонтом солнце, уже немного пригревало и бросало лучи на искрящуюся росой траву.

Закончив утренние процедуры и ополоснув лицо холодной водой с уличного рукомойника, он неспешным шагом вернулся к крыльцу, на котором его поджидал Фэн Син Цзюэ.

- Идем скорее, пока вода не остыла.

Молча кивнув, Чен Лэнг спокойно проследовал за другом. Только спокойствие это было напускное, на самом же деле, в мозгу била набат паника. Вчера он отделался скромным обтиранием, а сегодня! Неужели Син Цзюэ собирается его купать?

Комната для купания представляла собой небольшое прямоугольное помещение с одной дверью и тремя крохотными окошками под самым потолком, расположенными на противоположной от двери стене. В дальнем углу находился очаг, на котором можно было греть воду, по центру комнаты стояла деревянная большая бочка, по видимому игравшая роль самой ванны. Не далеко от двери, у стены приютился небольшой столик, на котором лежала стопка одежды и несколько полотенец, стояла корзина с какими-то баночками и бутыльками, пеньковая мочалка и глиняный горшок с отваром мыльного корня, а также небольшое овальное зеркало. Свет попадал только через окошки, да очаг тоже немного освещал комнату. Пахло сырым деревом, травами и эфирными маслами.

- Раздевайся, я помогу тебе снять повязки, - голос Син Цзюэ отвлек от изучения новой локации и вернул к тревожным ожиданиям. Похолодевшими от волнения пальцами, Чен Лэнг стал развязывать пояс и разные завязки на одежде. Ранее в комнате, будучи в одиночестве он уже изучил ноги и выяснил, что на них повязок нет, только несколько рубцов от резаных ранений. Решив раздеться только до штанов, молодой человек замер, сняв рубашку и оставшись с голым торсом. Син Цзюэ глянул на него и, поняв, что дальше тот раздеваться не собирается, легонько пожал плечами, и лишь стал аккуратно разматывать бинты. А закончив, сказал, что забыл кое-что принести и вышел из помещения. Мысленно вознося благодарности своему тактичному новому другу, не теряя ни секунды, Чен Лэнг сбросил оставшееся белье и как только мог, быстро погрузился в бочку.

Теплая вода пахла эвкалиптом и приятно обволакивала обнаженное тело. Не задумываясь, мужчина с головой окунулся в воду, а вынырнув, увидел вернувшегося Фэн Син Цзюэ. Тот молча стоял около столика и с улыбкой наблюдал за Чен Лэнгом.

- Я принес бальзам для волос, он придаст им блеск, и не позволит сильно путаться, - произнес он, ставя на столик небольшой стеклянный флакон с янтарной жидкостью. - Давай я вымою тебе волосы и потру спину. Дальше, я уверен, ты справишься сам.

- Я бы и с волосами справился, не будь они такими длинными, - посетовал молодой человек, - нельзя ли их как-то укоротить?

- Что ты такое говоришь? - Син Цзюэ развязал намокшую ленту, и полил на голову Чен Лэнга из ковша, а затем нанес небольшое количество мыльного отвара, - у дагэ такие прекрасные волосы, шелковистые и очень послушные. Не смей их стричь. К тому же, длинные волосы отличительный признак заклинателей и аристократов.

- Гэгэ думает, я имею отношение к кому-то из них?

- Не могу сказать с уверенностью, но сдается мне, что дагэ является адептом или даже мастером одного из закленательских орденов.

- Что же натолкнуло Фэн-сюна на подобные выводы?

- Ты сам и кое-какие твои личные вещи.

- Личные вещи? Что же при мне было?

- После завтрака я тебе все покажу. А пока просто расслабься и позволь мне закончить начатое.

Говоря мягким убаюкивающим голосом, он стал легонько массировать кожу головы и проходить мыльной пеной по всей длине волос, аккуратно промывая каждую прядку. Это дарило потрясающие ощущения. Закрыв глаза, Чен Лэнг решил насладиться происходящим, на время, выбросив все вопросы из головы. Одни только небеса знают, когда он последний раз испытывал что-то подобное, наверное, ему, точнее тогда еще ей, было лет тринадцать, когда мама Сяо Мин последний раз мыла ей волосы.

Сполоснув вымытые пряди чистой водой, а затем бальзамом, и закрепив их все той же лентой на макушке, чтобы они не мешались, Син Цзюэ принялся намыливать молодому человеку спину, плечи и шею. Прикосновение горячих ладоней немного волновало и смущало, но было приятным и отдавалось легким электрическим разрядом в низу живота. Всякий раз, напоминая себе, что теперь он мужчина и никакого скрытого смысла в происходящем быть не может, Чен Лэнг, тем не менее, не мог полностью контролировать свое тело. Поэтому к тому времени, как Син Цзюэ закончил, скулы молодого человека порозовели, а дыхание и сердцебиение участилось. К счастью, это можно было списать на нахождение в горячей воде.

- Ну, вот и все, дальше сам, - сказал мужчина, ополаскивая плечи Чен Лэнга чистой теплой водой. – Или желаешь, чтобы я продолжил? – шепнул он на ушко молодому человеку и весело подмигнул ему.

На что в тот же миг был облит изрядным количеством воды и в довершении просверлен гневным взглядом медовых глаз.

- Ха-ха! Прости, не сердись, просто ты был слишком серьезным.

Вытирая лицо и смахивая капли с волос, Син Цзюэ подошел к двери и добавил:

- На столике чистые полотенца и одежда, и не забудь, как следует высушить волосы. Я буду на кухне, если что зови.

Все еще возмущенно глядя вслед мужчине, Чен Лэнг подумал, что иногда Син Цзюэ бывает ужасно несносным, но и долго сердиться на него не получается. Думая об этом, он продолжил свои банные процедуры.

Искупавшись и подойдя к столику, чтобы взять полотенце, он заметил свое отражение в зеркале. Стройная, немного утонченная фигура, но не лишенная мужественных черт и рельефных тренированных мышц, ясно говорящих о хорошо развитой физической силе их обладателя. Не очень широкие плечи, но и не девичьи, узкая талия и таз, округлые и крепкие ягодицы и длинные стройные ноги. Кожа светлая и бархатистая. И если бы не жуткие шрамы, это тело можно было бы назвать прекрасной скульптурой небожителя, высеченной из белого нефрита.

Увиденное очень понравилось Чен Лэнгу, и удовлетворенно улыбнувшись своему отражению, он насухо вытерся. Надев чистые нижние одежды из белого шелка, распустил волосы и стал подсушивать их полотенцем, пока они не стали почти сухими. Они и впрямь были очень послушные, шелковистыми и тонко пахли пионом. Этот аромат дарил бальзам, которым Син Цзюэ ополоснул его волосы. Найдя деревянный гребень и придвинувшись ближе к зеркалу, он начал аккуратно расчесывать их прядь за прядью, разглядывая отражение своего нового лица.

Из зеркала на него смотрела пара миндалевидных глаз золотисто-медового оттенка, осененных длинными густыми ресницами. Выразительные темные брови с утонченным изломом. Немного пухлые хорошо очерченные бледно-розовые губы, со слегка приподнятыми уголками, будто на них застыла мягкая улыбка. Чуть повернув голову, молодой человек заметил под уголком левого глаза маленькую изящную родинку. Она так и приковывала взгляд, придавая внешности аристократической утонченности. А когда он улыбнулся своему отражению, на щеках появились симпатичные ямочки. В это мгновение, Чен Лэнг понял своего нового друга, который дразнил его и называл милым. Ему на самом деле несказанно повезло с красотой и грацией нового тела. И не смотря на всю мужественность, он действительно был милым, особенно когда улыбался.

Вдоволь налюбовавшись и изучив свой внешний вид, мужчина надел шеньи, на этот раз он был с длинным рукавом, серо-зеленого цвета с серой отделкой по вороту и манжетам свободных рукавов. Подвязал широкий пояс такого же серого цвета с черной шелковой вышивкой, очень тонкой работы. Рядом со столиком, на полу, оказались черные сапоги из мягкой кожи, с такой же, как на поясе, но серой вышивкой по внешней стороне голенища. Надев их, Чен Лэнг, наконец, покинул комнату для купания. Волосы собирать он не стал, так как лента была мокрой, поэтому они свободно рассыпались по плечам и спине, сияющим обсидиановым водопадом.

Заглянув на кухню, откуда тянулись аппетитные запахи, он обнаружил стоящего спиной ко входу и что-то сосредоточенно помешивающего в горшочке, Фэн Син Цзюэ. Скрестив руки на груди, Чен Лэнг, тихонько облокотился о дверной косяк и стал безмолвно наблюдать за хозяином дома. Теперь, когда он хорошо представлял как выглядит и чувствуя себя бодрым и полным сил, к тому же приведя себя в подобающий вид, уверенности в себе тоже заметно прибавилось. От чего плечи расправились, осанка стала гордой, спина прямая, подбородок чуть вздернут, а взгляд спокойный и уверенный, соответствующий мужу благородного происхождения. Все это происходило по наитию, будто тело привыкло так себя держать.

Разложив содержимое горшочка по пиалам, Син Цзюэ повернулся и окинул оценивающим взглядом молодого человека, ставя пиалы на маленький квадратный обеденный стол, примостившийся у большого окна. Приглашая, Чен Лэнга к столу он заметил:

- Как я и думал, дагэ подошла эта одежда. Хорошо выглядишь.

В этом, немного сухом замечании не проскользнуло и толики того восхищения, что захватило разум мужчины. Он много недель наблюдал за этим телом, пока лечил его и выхаживал, и понимал, что тот незнакомый человек, молод, красив и должно быть силен и смел. Но сейчас, он убедился, что Чен Лэнг воистину благородный молодой заклинатель, обладающий как внешней так и внутренней красотой и силой. Возможно узнать его истинное происхождение будет не так сложно, если только он не жил как отшельник.

Коротко кивнув и пройдя в кухоньку Чен Лэнг присел за стол, аккуратно расправив складки одеяния, и окинул взглядом утренние яства. Рисовый отвар с овощами, маринованные огурцы, ломтики вяленного мяса, пиала белоснежного риса, рисовые лепешки, да имбирный чай. Завтрак был простым и незамысловатым, но выглядел сытным и полезным.

- Прости, еда довольно простая и постная.

- Гэгэ не стоит об этом волноваться. Я благодарен и чашки риса с чаем.

Молча позавтракав, быстро, но с аппетитом, мужчины дружно убрали со стола.

- Идем, я покажу то, что обещал, - поманив за собой, сказал Син Цзюэ, выходя в коридор и направляясь к двери рядом со спальней Чен Лэнга.

--------------------

[1] Сюн 雄 (Xióng) – суффикс, означающий «старший брат». Поскольку в Древнем Китае было невежливо называть друг друга просто по именам, использовали этот суффикс, чтобы выразить свое уважение, особенно по отношению к старшим.

[2] Саньжэнь – дословно: «вольнолюбивый (ничем не связанный) человек». Часто добавляется к имени бродячего заклинателя; можете считать это чем-то вроде прозвища.

[3] Ли 里 (Lǐ) - Согласно данным востоковеда Иакинфа Бичурина, приведённым в Энциклопедическом словаре Брокгауза и Ефрона, в XVIII‒XIX веках ли (она же — «китайская верста») составляла 267 саженей 6 футов, то есть 571,5 м. Стандартизированное метрическое значение — 500 метров. (1000 ли = 500 000 м).