Онлайн чтение книги Двойное дно Double bottom
Глава 12

***

«Прошлое, несомненно, оставляет след. Оно способно окутать тебя мягкими и легкими воспоминаниями, которые поддерживают тебя в трудные минуты и дают силы жить дальше. Но мое прошлое другое… Оно больше похоже на черный густой туман, который, словно тень, всегда следует за мной.
     
Мне нельзя было оглядываться назад, стоило найти в себе силы и идти вперед, но лишенная самого дорогого… мне оставалось лишь выбирать между прощением и беспощадным возмездием. И я сделала выбор. Смысл моего существования стал предельно прост – месть за тех, кого я любила. Месть за Анджелу, за Тома и, конечно, за себя.
     
Я не собиралась искать понимания, и, уж тем более, просить прощение после сделанного. Мне просто хотелось унять ту боль, что разрывала меня изнутри. И лишь кровь моих обидчиков могла сделать это. По крайней мере, мне так казалось.
     
Когда в первый раз мои руки обагрились кровью, меня трясло. Не от страха, нет. Эта дрожь была от того чувства удовлетворения, что я ощутила. Стало ли мне хоть чуточку легче? Нет. После была лишь пустота. Но мне по-прежнему удавалось убедить себя в том, что путь, выбранный мной, единственно верный. Тогда я продолжила убивать.
     
Никогда не зацикливайтесь на прошлом, не оплакивайте его, не оборачивайтесь назад, находите в себе силы жить дальше. Я в себе эти силы не нашла, зациклилась на горьких воспоминаниях, что заволокли мне глаза и погрузили в бездонный мрак отчаяния и еще большей боли.»     

– Эми! Эй, Эми! – раздался звонкий девичий голос. - Сестрица, пора подниматься, уже солнце встало.     

Молодая девушка семнадцати лет с копной рыжих волос, что неуклюже была собрана в пучок на макушке, заскочив в комнату, тут же направилась к окнам, чтобы раздвинуть тяжелые ночные шторы, дабы впустить солнечный свет, способный разогнать мрак данного помещения и разбудить дремлющую женщину.     

Лучи утреннего солнца бесцеремонно вторглись в пространство комнаты, освещая большую кровать, что стояла в центре. Спящая женщина недовольно зажмурилась, и, схватив одеяло за край, накрылась с головой.      

– Сестра, вставай, тебе разве не надо на работу? Ну же, поднимайся, - девушка тащила одеяло на себя, раскрывая спящую, - из-за тебя мы опоздаем. Эмили Браун, немедленно покиньте кровать и спускайтесь вниз, иначе останетесь без завтрака. Том с радостью съест и твою порцию…     

«Как болит голова, не могу открыть глаза. Что за шумное дитя? И почему я должна вставать? Кто она и этот Том? Что вообще происходит…»     

– Анджела, из тебя плохой будильник. – Послышался мужской голос.     

«Какие знакомые голоса. Кто… Стоп. Анджела?»     

– Если ты такой всесильный, братишка, - проговорила девушка с неким сарказмом, - то прошу, разбудите нашу спящую красавицу.     

– Думаю, поцелуй, пробудет ее…     

«Что? Поцелуй? Только посмей, Том, получишь большую оплеуху, я клянусь, только посмей. Он что серьезно…»     

– Сейчас же остановись! – Недовольная Эмили нахмурила брови, лениво приоткрыв глаза, в тот самый момент, когда Том был в нескольких миллиметрах от ее лица. – Тебе жить надоело?     

– Учись, Андж. – Молодой мужчина широко улыбнулся, сел на край кровати и вновь обратился к Эмили. – Ты слишком много работаешь, тебе нужен хороший отдых!     

– И подальше от тебя! – Вставила слово младшая Браун.     

– Эй, юная мисс, следите за языком, я все же старше…     

«Что происходит? Ах, это чудовищная головная боль.»     

Эмили привстала, и Том тут же накинулся на нее с объятьями. Она не стала возражать, напротив, обняла брата в ответ, да так крепко, словно после долгой разлуки. Она почувствовала, как по ее щекам побежали слезы. Внутри что-то задрожало, и грудь пронзило болью. Она чувствовала его тепло, его дыхание.      

– Эй, милая, тише. – Тихонько зашептал мужчина. – Ты дома, здесь с нами.     

– Эми, теперь мы вновь можем быть вместе… - Анджела подошла к кровати, опустилась на колени рядом и, последовав примеру брата, заключила ее в свои объятья.     

– Да, можем.     

– Так, все, прекратим эти нежности, - Том встал и направился к выходу, - пойдемте завтракать, я жутко голоден. Ах, а еще хочу крепкого черного чая…     

– А я горячего шоколада… Сестра, ты же сделаешь мне его?     

– Конечно.      

Эмили следом за братом и сестрой встала с кровати и пошла к двери. Но что-то заставило ее остановиться. Она повернулась к окну, за которым был совершенно незнакомый ей пейзаж. Вместо улицы, что была забита жилыми домами, за окном виднелись стройные тесно поставленные деревья, которые больше напоминали стену, нежели лес. Некое сомнение зародилось в ее голове.     

«Эмили!»     

– Ты слышала? – Вздрогнув, женщина обратилась к сестре.     

– О чем ты?     

– Только что… Кричал мужчина. Слышала?     

«Нет! Эмили… Не уходи!»     

– Вот! Опять. Слышишь?     

– Да что с тобой, Эм? – Анджела отрицательно покачала головой. – Никто не кричит, ты просто еще не проснулась.     

Эмили почувствовала, как что-то холодное коснулось ее руки, мурашки тут же пробежались по ее спине, она опустила взгляд. Ее кисть сжимала рука Андж. Девушка мило улыбнулась, а затем потянула ее за собой на кухню. Это холодное прикосновение заставило ее сердце сжаться.      

«Не уходи… Не оставляй меня… Эмили!»     

«Что-то не так… Кто меня зовет? Этот голос… Он такой знакомый. Не могу вспомнить. Это безумие!»     

Браун следовала за своей младшей сестрой. С каждым шагом она чувствовала, как некая усталость оставляет ее тело, а все тревоги, непонятные переживания, боль щемящая сердце отступают, а крики некого незнакомца становятся все тише. Дыхание больше не перехватывало, ее движения постепенно становились плавными, тело чувствовало невероятную легкость. Это ощущение было новым и приятным.      

Спустившись в кухню, женщина ненадолго зажмурилась и даже прикрыла глаза рукой, так как яркий солнечный свет, что струился и больших окон, сначала ослепил ее. Понадобилось несколько минут, чтобы глаза привыкли. Когда Эмили, наконец, смогла открыть их, то увидела большой стол, за которым достаточно вальяжно сидел ее брат, перед тарелкой с оладьями политыми клубничным джемом. С его губ не сходила радостная улыбка, однако в глазах виднелась грусть и тоска. Эмили вновь перевела взгляд на Анджелу, что стояла напротив с пустой протянутой к ней кружкой.     

– Горячий шоколад, ты обещала, сестренка.      

– Да-да. - Эмили улыбнулась, взяла кружку, и направилась к плите. – Кстати, Томас, с каких пор тебе нравится бейсбол?     

– Что? – Молодой мужчина на миг задумался, осмысливая заданный ему вопрос, а затем перевел взгляд на свою кофту на молнии с эмблемой одной бейсбольной команды под названием «Синие коты». – Ах, это… Кофта Джеймса, старшего брата Рида… Это тот, что Гарри.      

– Вот как…      

Приготовление шоколада не заняло много времени. Женщина ловко перелила его в белую керамическую кружку. Запах горячего напитка защекотал нос. Она сильнее втянула воздух, пропитанный вкусным ароматом, чтобы в полной мере насладиться им, однако в нос резко ударил неизвестно откуда взявшийся запах сырости, перемешанный с запахом лекарств. Эмили невольно поморщилась и закрыла нос рукой. В ту же секунду она почувствовала запах крови.     

«Что за черт? Что со мной?»     

Женщина посмотрела на свои руки и ужаснулась. Ее пальцы и ладони были покрыты кровью. Дыхание вновь перехватило, ужас сковал ее, а крик застрял в глотке. На какое-то мгновение перед ее глазами стали сменяться картинки. Разные места, разные люди… Мертвые люди… Эмили затрясло. Найдя в себе силы, она подошла к умывальнику и поспешно начала смывать кровь.     

– Эм, ты в порядке? – Произнес немного отстраненный мужской голос.       

Эмили почувствовала, как на плечи ложатся чьи-то холодные ладони. Все еще дрожа, она не торопясь повернулась к Тому, что пристально смотрел на нее. Женщина глотнула комок, образовавшийся в горле, и отрицательно покачала головой.     

– Все хорошо. – Кротко ответила она и, обойдя брата с кружкой горячего шоколада, подошла к столу и села рядом с Анджелой.     

– Спасибо, Эми. – Анджела натянуто улыбнулась и сделала пару глотков.     

Молчание, повисшее в помещении, продлилось до тех пор, пока Том вновь не сел на свое место напротив Эмили. Женщина следила за каждым его движением, по ее спине пробежали мурашки, некая тревога вновь зародилась где-то глубоко внутри. Томас поднял на сестру глаза полные грусти, он вяло улыбнулся.     

– Давай уедем…     

Эмили удивленно посмотрела на брата, в его глазах четко читалась решимость. Он не шутил. Такая серьезность еще больше насторожила женщину.     

– О чем ты? – Буркнула Эмили. – Уехать? Зачем куда-то ехать?     

– Неважно куда и зачем… - Том стиснул челюсть, тень от его злобы отразилась в напряженных губах. – Главное, что мы уедем вместе… ты, я, Анджела. Туда, где никто нас не найдет. Где мы будем счастливы.     

«Разве это реально?»     

– Томас, давай оставим этот разговор, он ни к чему не приведет. – Эмили встала со своего места, и отошла к окну, она старалась не смотреть на своего брата, который нахмурившись, не сводил с нее своих глаз полных недоумения. По не понятным ей самой причинам, эта тема была ей не приятна.    

– Эмс, ну, почему…     

– Хватит! – Вмешалась Андж, отрицательно покачивая головой, давая понять Тому, что ему действительно лучше прекратить этот разговор.      

Обхватив себя руками, Эмили стояла и смотрела в окно, за которым, на вид, был прекрасный летний солнечный день. Однако она ощущала некую прохладу, проникающую в дом с улицы. Невольно поежившись, женщина продолжила всматриваться в пейзаж. Широкая улица их маленького городка, заполненная однотипными домиками с пристроенными рядам гаражами. Около соседнего дома, расположился мелкий декоративный кустарник, верхушка которого была ровно выстрижена, а рядом расположились прекрасные клумбы с милыми бледно-розовыми маргаритками. Среди яркой свежей зелени газона, эти цветы, что были тесно посажаны, больше походили на цветочный ковер. Эмили невольно улыбнулась. Она вспомнила, как в детстве помогала тетушке Джен, милой одинокой пожилой соседки, высаживать их и ухаживать за ними. Да, это было прекрасное беззаботное время. Когда Эмили пошла в старшую школу, тетушка Джен скончалась, а дом был быстро продан. Новых соседей не сильно интересовали цветы, поэтому без должного ухода прекрасные маргаритки исчезли, а клумба заросла травой. Вновь видеть эти цветы было немного странно, но это чувство меркло рядом с ностальгией и умиротворением, которые с каждой минуты разрасталось в душе Эмили все больше.      

– И все же нам уже пора. – Тихонько произнесла Анджела.     

– Да, не стоит больше терять время. – Согласился с сестрой Том.     

Эмили обернулась, брат и сестра уже стояли за ее спиной. Женщина чуть отклонилась назад и настороженно посмотрела на них.     

– Пошли, Эм, мы опаздываем. – Том схватил ее за руку и потянул за собой к выходу.     

– Стой… Подожди…     

– Давай, сестренка, не отставай, а то потеряешься… - Прокричала Анджела, быстро идущая впереди.     

– Да, что с вами?     

Хватка брата была достаточно сильной, чтобы удержать Эмили, и не дать ей возможности вырваться. Паника постепенно начала овладевать ей. Некое необъяснимое чувство, подсказывало ей, что не стоит идти за ними.     

Когда они достигли двери, Эмили схватилась за дверной косяк, резко дернув руку на себя, и смогла выдернуть ее из крепкой хватки брата. Переводя дыхание, она в ужасе смотрела на Томаса и Анджелу, что стояли по ту сторону двери. Их глаза полные грусти и обиды смотрели сквозь нее. А через секунду она увидела, как на шее Анджелы появляется след от веревки, на которой она повесилась, а кофта Тома стала пропитываться алой кровью. От резкой боли в груди Эмили вскрикнула и согнулась. Она еле устояла на ногах, схватившись за косяк двери. В тот же миг перед глазами вновь стали мелькать картинки. Она видела себя… Женщину, убившую стольких людей, ту, что сидела почти шесть лет в изолированной от всех камере. Видела доктора Мерсена, Джека и Алану, Уилла и Ганнибала Лектера.      

«Правильно… Вот она… Реальность! Как же я могла забыть».     

Постепенно боль начала притупляться. Голос мужчины, который раньше ей был не знаком, вновь стал достигать ее ушей.     

«Эмили, я здесь рядом с тобой, только вернись… Прошу приди в себя».     

Женщина обернулась на голос. В паре метров от себя она увидела Уилла, он улыбнулся в своей вялой манере, а затем протянул ей руку призывая взять ее и пойти с ним.     

– Эмили, - Послышался хриплый голос, окончательно преобразившегося в жуткое зрелище, Тома. - Прошу тебя… Пойдем с нами. Мы вновь будем вместе, как раньше.     

– Сестренка, я так скучаю по тебе…      

Эмили тяжело вздохнула, прикрыла глаза и взяла себя в руки. Она вновь взглянула на них уже глазами без слез. Ответ был очевиден.     

– Не мучай себя еще больше, Эм…     

– Это мой выбор. – Она слегка улыбнулась. – Простите, вам придется еще немного подождать… но обещаю, скоро все закончиться.      

Эмили отступила назад и закрыла дверь, которая скрыла тот возможный мир спокойствия и умиротворения, мир в котором она будет свободна от бремени своих поступков и счастлива со своей семьей. Обернувшись, она увидела глубокую тьму, и лишь Уилл был своеобразным лучом света, способным указать ей путь в ее реальность. Больше не задумываясь ни на секунду, она схватила Уилла за руку… 

И вновь яркий слепящий свет, не позволяющий открыть глаза. Но спустя какое-то время он начинает меркнуть. Она начинает чувствовать тяжесть своего тела и ту ноющую боль, что являлась следствием неприятной встречи. Она начала чувствовать запах больницы. Звон в ее голове не позволял различать какие-либо звуки. Делая над собой усилие, Эмили пыталась открыть глаза. Не сразу, но у нее все же получилось это сделать. Расплывчатый образ перед ее глазами стал постепенно собираться воедино, и Эмили смогла увидеть Уилла, на лице виднелся отпечаток бессонницы, переживаний и облегчения вперемешку с радостью.      

– Уилл… Уилл… - Зашептала женщина.

***

«Ценность утраченного всегда познаешь, только когда оно ускользает…
     
Я вновь теряю ее… Ту, что люблю…
         
Да, люблю! Глупо было отрицать это столько времени, но я был зол, обижен. Ты хоть представляешь как мне было больно, когда придя в себя в больнице после ножевого ранения, я осознал… Это не сон. Возможно в тот миг часть меня все же умерла. Потому что такой пустоты я раньше никогда не испытывал. 
     
Со временем, конечно, все чувства притупились. Я усиленно работал, стараясь отвлечься и забыться. И когда я забыл, ты вновь появляешься передо мной. Я злюсь на тебя, на Джека, который привел тебя, на Лектера, что явно был заинтересован тобой, и, конечно, на себя за то, что до дрожи в коленях рад вновь видеть тебя. Стараюсь не показываться своей тревоги, но ты же все прекрасно видишь и знаешь. 
     
Мы вновь начинаем работать вместе. Теперь все мои мысли о тебе. Я стараюсь свести наше общение до минимума, но это не так просто. Лектер говорит, что я помешан на тебе. Да, возможно это и так… Нет, это должно быть так, ведь я люблю тебя до сих пор… Поэтому, Эмили, прошу тебя, не оставляй меня вновь.»     

Прошло уже пять дней с той поездки в Феникс. За это время Уилл практически не спал и не ел. Все свое время он проводил в палате интенсивной терапии около Эмили, которая чуть не умерла на операционном столе, но впала в комовое состояние. Пять долгих и мучительных дней Уилл не находил себе места. События того дня никак не хотели отпускать его. Какое-то чувство тревоги преследовало его по пятам, и это еще больше сводило с ума.     

Он часами сидел рядом с Эмили, сжимая ее руку и моля о конце этого кошмара наяву. Ее ровное дыхание, стабильные показания на монотонно сигналящих приборах, говорили о жизни, что все еще таилась в ее теле. Однако Уилл боялся, что она больше никогда не очнется. И с каждым днем этот страх усиливался. Но даже если и так, он был категорически против того, чтобы отключить ее от аппарата жизнеобеспечения и позволить умереть.      

Уилл старался не покидать надолго палату, так как переживал, что стрелявший в Эмили человек вернется, чтобы завершить начатое. Наличие за дверью охраны нисколько его не успокаивало, так как он не доверял ни им, ни врачам. Порой, это доводило до абсурда. Лектер, который каждый день навещал его, всячески старался уговорить Уилла, отправиться домой и хорошенько выспаться, но тот был непреклонен. Не помогали уговоры Джека, и даже Аланы.      

После недели проведенной в больнице, Грэму все же пришлось съездить домой, оставив свой пост Ганнибалу. Вернулся он на следующий день, к обеду. Когда Уилл вошел в палату, то увидел в компании своего психиатра доктора Мёрсена. Нахмурившись, он поприветствовал мужчину, правда, весьма недружелюбно. Неприятную внешность психиатра дополняла некая аура, которая заставляла окружающих чувствовать себя рядом с ним некомфортно, в том числе и Уилла. Однако были и исключения, наподобие Лектера, который вполне нормально держался рядом с ним, или Эмили, которая находила общение с Мёрсеном весьма интересным. К маленькой радости Грэма, мужчина долго не задержался и, попросив сообщить ему, когда Эмили очнется, ушел.     

– Что ему было нужно? – Обратился Уилл к Ганнибалу, немного подождав после ухода Мёрсена.     

– Ничего особенного. – Психиатр сделал небольшую паузу. – Он беспокоился, ведь стрелявшего так и не нашли.     

Грэм внимательно посмотрел на своего товарища, в его взгляде четко читалось сомнение и недоверие, однако Лектер вряд ли примет это за что-то серьезное.     

Прошло еще полторы недели. Надежда постепенно покидала Грэма, оставляя его с отчаянием и страхом. С каждым днем он все больше начинал винить и ненавидеть себя за свою слабость и беспомощность. Ганнибал, что был постоянным свидетелем данных сцен его самобичевания, лишь молча все выслушивал, так как считал, что никакие слова на Уилла не подействует. Но делать что-то нужно было, поэтому он все чаще стал говорить о том, что нужно идти дальше, и отпустить всю эту ситуацию, а Эмили отключить от аппарата.      

В тот день Ганнибал пришел около пяти вечера, Уилл сидел на диване с папкой в руках, в ней были записи о нападении на Браун в Фениксе. Он столько раз уже читал эти материалы, что знал все наизусть. Но вновь просматривая их, Уилл надеялся увидеть то, что мог возможно упустить. Мужчина настолько был погружен в изучение, что не заметил прихода доктора Лектера. Психиатр, в свою очередь, чуть задержавшись в проходе, прошел в палату, к небольшому столику, аккуратно уложил свою верхнюю одежду на стул и достал из бумажного пакета несколько контейнеров с едой.     

– Уилл, - обратился к товарищу мужчина, - поешь, ты наверняка весь день не ел.     

– Несколько кружек кофе и пара шоколадок из местного автомата.      

– Надеюсь, ты не будешь отрицать, что то не еда…     

Грэм устало вздохнул и отложил папку в сторону. Подняв усталые глаза на Ганнибала, он вяло улыбнулся. Уилл был рад ему. Рад тому, что хоть кто-то не оставляет его. И он был действительно благодарен за это доктору Лектеру.      

– Выглядит аппетитно. – Усевшись за столик, произнес Уилл.      

– Джек звонил?     

– Он заходил пару часов назад, разговаривал с врачами…     

– И что они говорят?     

Уилл помедлил с ответом.     

– Мы можем только ждать.      

Лектер бросил короткий взгляд на бессознательную Эмили, а затем вновь обратился к Грэму.     

– Уилл, я понимаю, что это тяжело принять, но все же будет лучше, если…     

– Нет. – Резко возразил мужчина. – Не стоит больше касаться этой темы.     

Мужчина с трудом проглотил ком пищи, а затем резко встал. Эта тема, вновь поднятая Ганнибалом, заставила чувствовать себя плохо. Аппетит моментально пропал, сменяясь тошнотой. Ему неожиданно стало некомфортно с ним. Долго не думая Уилл вышел из палаты, оставляя невозмутимого Лектера в помещении.

***

«Терять в жизни более необходимо, чем приобретать. Зерно не даст всходы, если не умрет.» 

 Ганнибала совершенно не волновал тот факт, что данный разговор неприятен Уиллу. Он был убежден, что чем скорее тот отпустит Эмили, тем скорее ему станет легче существовать в этом мире и выполняться свою собачью работу в ФБР.      

Кто-то мог подумать, что Ганнибал действительно переживает за Грэма, как за человека, товарища и, возможно, даже как за друга. Однако это было не так. Уилл для него, возможно, и мог бы стать другом, но сейчас был лишь интересным объектом для наблюдения. Стоит отметить то, что их взаимоотношения весьма сложны, особенно, если учитывать еще одну небольшую их составляющую – Эмили Браун. Для Лектера эта составляющая своеобразная помеха, которая имеет особое влияние на Уилла, пусть тот и не осознает это. Но так же Эмили, является тем самым ключиком, который поможет Лектеру взрастить в Грэме иные жизненные ценности, мотивы для существования, она способна изменить его, сделать таким, каким его хочет видеть Лектер. Уилл должен стать тем, кто способен принять и понять его таким, какой он есть на самом деле. Смерть Эмили, незамедлительно даст свои плоды. Она должна умереть. Однако Лектер может столкнуться с трудностями, неподвластными его разуму.     

Ганнибал подошел к аппаратам жизнеобеспечения стоящие около койки Эмили. Сигналы от них не позволяли глубокой тишине захватить все пространство небольшой палаты. Он посмотрел на ее лицо, что выражало умиротворение и покой. Словно хищник, без доли жалости и сожаления, Лектер наблюдал за показателями на мониторе. Он потянулся к аппарату и, коснувшись нужной ему кнопки,  был готов нажать ее, но неожиданно показатели изменились. Пульс Эмили резко повысился, ее затрясло. Ганнибал тут же отошел на пару шагов.      

Вернувшись, Уилл тут же кинулся к ней. От паники его дыхание перехватило, и он с трудом мог вымолвить хоть слово. Ганнибалу пришлось потрудиться, чтобы удержать его и вывести в коридор, чтобы не мешать подоспевшим врачам выполнять свою работу. Они стояли за дверью и слышали каждое слово, каждый звук.      

Через несколько секунд послышался ровный монотонный писк.     

– Эта остановка сердца, - послышался голос врача, - мы ее теряем. Быстрее…     

В этот момент сердце Уилла на миг остановилось, он медленно сполз по стене. Лектер стоял рядом и, казалось, сложившаяся ситуация его вновь мало волновала, но все же это было не так. Пусть он и был невозмутим, но что-то внутри него все же екнуло в тот момент, когда монитор аппарата показал остановку сердца Эмили. Скорее всего, он никогда не признается даже самому себе, что за столь короткий строк успел привязаться к этой неугомонной и ненормальной женщине.      

– Все будет хорошо, Уилл, - произнес Ганнибал, - она не умрет.     

Уилл поднял на психиатра свои глаза полные грусти и боли. Он чувствовал его уверенность и веру в Эмили, и это придало Грэму сил. Мужчина слегка кивнул головой, чуть улыбнулся.     

– Да, ты прав.     

Спустя пару минут из палаты вышел доктор и оповестил, что жизни пациентки ничего не угрожает.     

Уилл был измотан и обессилен. Последние пару дней он совсем не спал. Накачивая свой организм кофеином, мужчина справлялся с немаловажной потребностью организма в виде сна. Алана, решившая навестить его, была весьма обеспокоена состоянием Грэма. Однако все ее беспокойные речи пролетали мимо ушей мужчины, который был больше похож на живой труп, нежели на человека.      

Как бы Уилл Грэм не поддерживал себя в «деятельно-способном» состоянии, после подобного потрясения усталость взяла над ним верх. Сидя около Эмили и держа ее за руку, он не заметил, как уснул. Блаженный, но пусть и не глубокий, сон окутал его, позволяя хоть на миг оставить свои волнения и переживания.      

Он не знал, как долго продлилась его дрема, но когда Уиллу пришлось вернуться в реальность, он почувствовал, как что-то касается его волос. Не понимая, что происходит, мужчина выпрямился, потянулся, потер глаза. Веки все еще были тяжелыми, а взгляд никак не мог ухватиться за окружение.     

– Уилл… - Послышался тихий и хриплый, почти безжизненный голос.     

Мужчину словно ударило током. Его сердце словно остановилось, когда увидел, что Эмили, наконец, пришла в себя. Не веря своим глазам, он боялся пошевелиться, боялся, что все это окажется сном. Но это была реальность. Эмили звала его, тянулась к нему.     

– Эмили… Эмили!      

Грэм кинулся к ней. Схватил за руку и прижал ее к щеке. Он не мог сдержать эмоций, и слезы побежали по его щекам. Он дрожащими руками коснулся ее лица, стер маленькие соленые капли, что уже успели собраться в уголках ее глаз. Уилл был так счастлив от возможности вновь видеть ее в сознании.       

– Эмили, не бросай меня… больше никогда не бросай меня.      

– Уилл…      

– Тише, ничего не говори…     

– Никто… - Женщина с трудом произносила слова. – Никто не должен знать… Не должен…     

– Что? – Грэм непонимающе смотрел на нее.     

– Он здесь… Рядом.      

– Кто? Тот, кто стрелял в тебя? Кто он?     

– Никто не должен знать… Никто…     

– Эмили? Нет, нет, нет… Только не снова, нет!     

Браун вновь потеряла сознание, так и не успев ничего сказать.      

На крики Грэма сбежались медсестры, врачи и охранники, которые впоследствии вновь оттаскивали мужчину силой, чтобы медперсонал мог делать свою работу.