Онлайн чтение книги Двойное дно Double bottom
Глава 11

Уилл ехал в машине Ганнибала Лектера, которая плелась за служебным автомобилем ФБР, где находились Джек и Эмили. Его пробивала мелкая дрожь от волнения и нетерпения: поездка в родительский дом Браун, где случилась трагедия ее семьи, должна была поставить точку в его личном расследовании тех событий. Должна была ответить на все интересующие его вопросы. Однако было чувство, что все это лишь усложнит ситуацию. По его мнению, Эмили, что так яростно хранила свои секреты, не могла взять и все им рассказать, и, казалось, эта поездка задумалась специально, чтобы отсрочить время и придумать, как выкрутиться и что-то утаить. И все же ему хотелось верить, что после услышанного, он, наконец, сможет ей помочь.В машине было тихо, они с Ганнибалом молчали, но  не потому что им не о чем было поговорить, напротив, тем для разговора было очень много, в виду последних событий, однако оба считали, что сейчас какие-либо беседы не имеют смысла.     

Ганнибал, который периодически поглядывал на своего друга, был обеспокоен. Он бы пожелал, чтобы Уилл остался дома и не ехал вместе с ними.  Но на такое Грэма было невозможно уговорить. По мнению доктора Лектера, Эмили не случайно скрывает случившееся шесть-семь лет назад, не только из-за того, что сама не хочет лишний раз об этом вспоминать, но так же и для  того, что бы уберечь от этого кошмара других дорогих ей людей. В это число, определенно, входил и Уилл.      

Было ранее утро, когда они подъехали к небольшому двухэтажному домику, что уже потерял свой свежий прелестный вид: краска облупилась, крыльцо, крыша и боковая стена заросли пышным и зеленым плющом. Нет, однако, было в этом что-то романтичное и очаровательное.      

Солнце совсем недавно показалось из-за горизонта. Такое время прибытия на место было специально выбрано Джеком. Пусть дом и находился на окраине небольшого городишка, где все про всех знали, любопытные соседи только помешали бы их, так называемому, расследованию.      

Джек припарковал машину напротив входа и вышел из нее и направился к задней дверце. Эмили, открыв дверь машины, смотрела на свой родной дом, где она отсутствовала так долго. Казалось, женщина должна чувствовать ностальгию и тепло от хороших воспоминаний,  но она не ощущала ничего кроме страха. Ком, который подкатил к горлу, был болезненно проглочен.  Когда к машине подошли Уилл и Ганнибал, Эмили, взяв свои чувства под контроль, вышла и тут же направилась к дому.     

Доски крыльца жалобно заскрипели, когда женщина ступила на них. Каждый ее шаг сопровождался звуками, которые порой походили больше на мучительные стоны, нежели на скрип. Она остановилась перед самой дверью. Керамические горшки, в которых когда-то росли красивые и пышные цветы, теперь покрылись большим слоем пыли и грязи, а некоторые из них раскололись. Цветы, некогда украшавшие вход в дом, начали погибать еще тогда, когда мать Эмили заболела, а после ее смерти они и вовсе исчезли. Качели, что тоже висели здесь, на этом небольшом крылечке, как и цветы, что не смогли пережить утрату той, кто за ними ухаживал, сломались, рухнув, через несколько дней после смерти отца. Ведь именно он, по просьбе своих детей,  Эмили и Томаса, смастерил их своими руками.      

Вмиг Эмили стало плохо - она побледнела. Воспоминания, что нахлынули на нее, казались ей слишком реальными: в ушах звенел детский смех, слышался топот быстрых ног. Она никогда не думала, что вернуться сюда будет для нее почти непосильным испытанием.      

– Эй… Эмили? – Послышался обеспокоенный голос Уилла. Он подошел к женщине, и, легко касаясь, провел по ее спине рукой. – Ты в порядке?       

– Да. – Приходя в себя, Браун помедлила с ответом. – Все отлично.     

Без лишних слов Джек протянул ей ключи от этого дома. Эмили быстро схватила их, нашла нужный. Глубоко вдохнула еще свежий утренний воздух. Сунула ключ в замочную скважину и провернула, пока не послышался щелчок. На миг повисла мертвая тишина, которая сменилась нудным скрипом дверных петель.     

Запах нежилого дома тут же ударил в нос. Частички пыли, что были потревожены легким ветерком, тут же проникнувшим в дом, беспорядочно парили и переливались в луче солнца,  который попал сюда через открытую дверь.      

Эмили переступила порог дома, и ее сердце охватила чудовищная тоска и боль. Порой она жалела, что не сожгла его в тот день, когда решила больше никогда сюда не возвращаться. Да, возможно, так и стоило поступить, однако ее рука не поднялась бы разрушить это место, хранившее столько счастливых воспоминаний.  Этот дом не отобрали и не продали, благодаря одному знакомому, который поддерживал женщину на протяжении всего этого времени, и ее совсем не смущало, что этот человек был ее лечащий врач – Гарри Мерсен. Он всегда говорил, что каждому человеку нужно место, куда он мог бы вернуться, чтобы поставить точку. Браун тогда и не представляла, что ей и впрямь понадобиться такое место.      

Они прошли маленький коридор, который вел в гостиную. Небольшая, аккуратно обставленная комната была очень уютной. Мягкие бархатные кресла и диванчик, накрытые покрывалами в клетку, несколько небольших картин на теплых тонов стенах, ажурные занавески - создавали романтическую и немного сказочную атмосферу. На дверном проеме, что вел на кухню, находились засечки с подписями роста и имени. На комоде и камине стояли различные фигурки фарфоровых животных, которые были соседями фоторамок с фотографиями семейства Браун.    

Ганнибал подошел к камину и стал внимательно разглядывать фото. На одной из них были запечатлены все члены семьи на заднем дворе их дома. Около мангала стоял отец, готовящий мясо, неподалеку, на стуле, расположилась его жена с маленькой рыжей девочкой на коленях, что измазала рот и щеки в шоколадной конфете. Рядом с ними стояли двое: брат и сестра, что обнимали друг друга за шею и смеялись. По бокам стояло еще по несколько фотографий, на которых были изображены только дети.  Ганнибал внимательно осматривал фотографию за фотографией, подмечая, что чем старше становилась Эмили, тем серьезней и тяжелей становился ее взгляд, тем больше на фото она отдалялась от своего брата, и тем больше Томас превращался в отверженного и обозленного. На последних фотографиях, когда родители уже умерли, и они остались лишь втроем, на фото искренне улыбалась лишь самая младшая, что всегда находилась между своей сестрой и братом, чьи улыбки были явно натянуты.      

– Эмили, - начал Лектер, повернувшись к женщине, что стояла в центре комнаты вот уже пять минут, не обращая ни на что внимание, - ваши отношения с Томасом… Он ведь видел в вас не сестру, а любимую женщину, я прав?     

В комнате повисло молчание. Джек нахмурился, Уилл тревожно посмотрел на Эмили в ожидании ответа, та лишь грустно улыбнулась. Этот «маленький секрет» знали лишь его непосредственные участники. Эмили никогда и ни с кем не говорила на эту тему, а Томас старательно скрывал свою любовь к ней на людях, и проявлял только когда они были одни.       

– Да, вы правы, доктор Лектер. – Эмили тяжело вздохнула, замолчала, отдаваясь воспоминаниям. – Я не знаю, в какой момент у него это началось, но ко мне осознание серьезности ситуации пришло, когда ему было восемнадцать. Я разговаривала с ним, пыталась объяснить, что он обманывается, и вскоре это пройдет… Но, видимо, я заметила это слишком поздно.     

– Почему ты… - Уилл не стал продолжать свой вопрос, ведь он уже знал ответ.     

Грэму было больно и обидно из-за того, что никогда не знал правды о женщине, которая была его опорой, его другом и любовью. Он не смог стать для нее тем, кому бы она могла довериться. Как же так получилось? Быть может Эмили просто старалась оградить его от лишних проблем     

– Вы жили столько лет, принимая это? – Продолжил Ганнибал. – И что в итоге получилось?     

– Принимая? – Эмили с обидой в глазах посмотрела на психиатра. – Мне это было ни к чему. После нашей беседы Томас жил, как и раньше: делал все тоже, скрывая свой секрет. Я думала, он одумался. Но я была слишком озабочена проблемами других, при этом, не замечая, что творится в моей собственной семье. И что в итоге получилось? – Эмили нервно усмехнулась. – Я убила своего младшего брата, который до последнего твердил о своей любви, и… - Женщина резко замолчала, она открыла рот, но словно в миг, потеряв голос, не смогла произнести не звука.     

Лектер быстро подошел к женщине, положил руки ей на плечи, чуть наклонился, чтобы заглянуть ей в глаза и оценить ее состояние. С Эмили было все в порядке, просто резко нахлынувшие эмоции и воспоминания, заставили ее ненадолго онеметь. И как только с ней стали обращаться, как с пациентом, у которого приступ, она оттолкнула от себя руки психиатра, сделала шаг назад и недовольно нахмурилась.     

– Не думайте, что я потеряю рассудок, доктор Лектер, от каких-то ничтожных воспоминаний, - резко и грубо проговорила женщина. – Мне не нужна ни ваша, ни чья либо еще помощь и жалость. Так что, - обращалась она уже ко всем присутствующим, - оставьте это все при себе.     

В гостиной повисло молчание. Тихий свист от сквозняка не давал тишине зазвенеть. С улицы доносился далекий лай собак и шум одинокой машины. Эмили вновь осмотрелась. Время изменило не только внешность дома, но и его внутреннее состояние. Пусть тут было не так грязно, как могло бы быть, пусть мебель была не такой измученной, однако запах сырости и плесени выдавал долгое отсутствие здесь человека. Только сейчас она поняла, что этот дом медленно умирал вместе с его жильцами, а теперь он, подобно ей, готов испустить последний вдох, рассказав напоследок все томившиеся в нем секреты.     

Джек и Ганнибал, которые полностью осмотрели весь первый этаж, стали подниматься наверх. Там маленький коридор вел в три комнаты, которые принадлежали детям Браунов: родительская спальня  находилась на первом этаже.      

Эмили стояла перед лестницей и не решалась ступить на нее. К горлу женщины вновь подкатил ком, она опустила голову, и на ее руки упала пара больших капель. Она быстро смахнула новые слезы, что так отчаянно хотели скатиться по ее бледным щекам. Ей нельзя было плакать, ведь это проявление слабости, а она должна быть сильной, больше не для себя. Для окружающих.      

Браун глубоко вдохнула, собралась с силами, но идти наверх, туда, где все случилось, ноги категорически отказывались. Обида вмиг охватила ее, однако неуверенное прикосновение к ее руке, заставило ее отвлечься и обернуться. Рядом стоял Уилл, он чуть улыбнулся и сжал ее пальцы, когда она подняла на него свои ярко голубые глаза.     

– Я рядом, - тихо произнес мужчина, - я с тобой.     

Резкая боль в груди заставила ее напрячься, и в ответ сильнее сжать руку человека, который не отвернулся от нее, после всего, что она сделала. Ему не нужно было говорить этих слов, ведь все было ясно и без них. Он все еще любит ее. Пусть это чувство уже не то, что было раньше, но оно по-прежнему живо. Но ответно ли оно? Ей захотелось разрыдаться, как маленькой девочке, на его плече, крепко обнимая, словно в последний раз. Она не заслужила такого человека рядом с собой. Она не была достойна его любви, его переживаний.  Даже после причиненной ему боли, Эмили эгоистично не желала его отпускать или делить с кем-то, но и быть с ним рядом она тоже не хотела. Возможно, это и есть ее непонятная любовь.      

– Помнишь, - вновь начал Уилл, - одно из первых наших совместных дел? То чудовищное преступление, от которого мне стало плохо?     

– От того зрелища, всем было плохо…     

– Да. Даже наш невозмутимый Джек Кроуфорд позеленел, - мужчина тихонько хихикнул, и Эмили улыбнулась в ответ. – Но мне предстояло взглянуть на более ужасную картину, что предшествовала итогу. Это было не просто и… Страшно. Помнишь, что тогда было?     

– Я крепко взяла тебя за руку, - Эмили на секунду замолчала, справляясь с эмоциями, - и сказала: «Как бы тяжело и страшно не было, я не отпущу твою руку и буду всегда рядом с тобой, на твоей стороне».      

– Правильно. – Уилл повернулся к женщине, а затем приблизился и крепко обнял, не отпуская ее руки. – Эмили, я всегда буду рядом, крепко держа тебя за руку, чтобы не случилось.      

– Не говори так, ведь ты еще ничего не знаешь.     

– Я обещаю тебе, - он отстранился, взял ее лицо в свои руки, заглянул в глаза полных слез, - что не оставлю тебя.     

Он медленно наклонился к ней и аккуратно поцеловал в лоб. Ее слезы вновь скользнули по щекам, сталкиваясь с его пальцами, что тут же убрали их. И пусть раньше Уилл был зол на нее, но сейчас, любовь, которую он хранил в глубине своей души, за несколькими замками, вновь вырвалась и затрепетала в его груди.      

Эмили отстранилась и широко улыбнулась, словно больше ее ничто не беспокоило. Как же ей захотелось оказаться с ним сейчас где-нибудь далеко от этого места, на берегу океана, где не будет никого кроме них. Но судьба решила напомнить ей о том, что это всего лишь мечты.     

– Уилл! Эмили!     

Со второго этажа донесся обеспокоенный и немного неуверенный голос Джека, который сразу вернул парочку в настоящее. Уилл и Эмили переглянулись и, недолго думая, поспешили наверх. Поднявшись, Эмили увидела Джека и Ганнибала стоявших у входа в комнату, которая когда-то принадлежала ей. Не спеша, еле перебирая ногами, она стала подходить. Мужчины расступились, освобождая ей дорогу. Ее сердце билось так сильно, что под его ритм можно было станцевать чечетку. Сейчас, идя туда, она боялась увидеть то, что заставило двух мужчин напрячься и беспокоиться.         

Перед самым порогом Эмили остановилась, посмотрела на Ганнибала, а затем на Джека, который отвел глаза, не собираясь ничего объяснять. Тогда женщина нерешительно шагнула в комнату. Повернув голову, она увидела то, от чего не смогла сдержать эмоций. На ее лице отразился ужас, а рука самовольно метнулась ко рту, чтобы на всякий случай сдержать крик. На кровати, на белоснежных простынях, которые были окрашены в красный цвет крови, располагался труп совсем молодой девушки, на вид ей было 17-18 лет. Ее длинные рыжие волосы были заплетены в косу и обмотаны вокруг шеи. Рот девушки был прошит, от глаз по щекам тянулись красные полоски. Сомнений не было, ее убил их неуловимый потрошитель.      

Эмили чуть затрясло. Не от того чудовищного зрелища, а от смысла, который убийца пытался донести. Она не сомневалась, что все это было сделано специально для нее, в ее родительском доме, в ее спальне. Теперь было ясно, что тот, кто все это совершает, знает не только ее лично, но и те секреты, что никогда не оглашались. И тут женщину, словно током ударило. Неужели, семь лет назад, она вычислила не всех своих жертв? Есть кто-то еще?     

Взяв себя в руки Браун отогнала все ненужные, на данный момент, мысли и принялась дальше разглядывать место преступления. Как и раньше убийца зверски расправлялся со своими жертвами, но перед тем, как их оставить и придать красивый вид, он тщательно вымывал тело. И зная его предыдущие деяния, стоило во всем этом искать какой-то подтекст, сообщение, которое могла понять только Эмили.      

Убитая восседала на кровати, словно индийское божество, на ее ногах лежала отрубленная рыжая голова женщины, предположительно тридцатилетнего возраста. Ее глаза закрывали ладони молодой убитой девушки. Только сейчас Эмили поняла, на что все это похоже.     

– И что все это значит? – Поинтересовался Джек, который уже собрался вызывать своих людей и местную полицию.  – Эмили? Этот псих все сделал для тебя, надеюсь, ты довольна!     

– Успокойся Джек, - начал Уилл, - Эмили здесь не при чем.     

– Хватит, ее защищать!     

– Джек!     

– Он прав, Уилл, - Эмили повернулась к мужчинам. – Помните, я говорила, что возможно знаю его. Я ошиблась… Это он знает меня, мое прошлое и настоящее, он все подготовил, зная, что мы приедем сюда.     

– Со времени их убийства прошло не больше суток, - предположил Ганнибал, - если так, то как он узнал, что мы приедем именно сегодня?      

– Совпадение? – Джек быстро пробежался по всем взглядом.     

– Сомневаюсь. – Возразил Уилл.      

В комнате воцарилось молчание. Джек, был явно недоволен таким поворот события, однако, его злость подогревал тот факт, что это убийство могло являться предупреждением, зеленым светом, к убийству самой Эмили. По его предположениям, убийца все ближе подходит к ней именно затем, что бы в итоге лишить ее жизни. Кроуфорду не хотелось однажды стоять над ее бездыханным телом.     

Все вышли из комнаты в широкий коридор. Джек поспешил вниз по лестнице, параллельно набирая телефон местной полиции, за ним последовал Уилл. Эмили не спеша, а точнее, еле перебирая ногами, шла по направлению к лестнице, Ганнибал следовал за ней, пока не поравнялся с дверью, что вела в другу комнату, на которой была прибита табличка с разноцветными буквами: «Анджела».  Мужчина остановился, прислушался, а затем подошел и открыл дверь. Эмили тут же отреагировала, она развернулась и бросилась к Ганнибалу, готовая сорвать на нем все свое накопившееся недовольство, однако она остолбенела, когда увидела, на что он так пристально смотрит.     

У боковой стены по центру стоял небольшой телевизор, который, по неизвестным пока причинам, транслировал видео весьма нерадостного и жестокого события. Эмили побледнела на глазах, казалось, она вот-вот упадет в обморок, однако твердо стояла на ногах. Она со стеклянными глазами смотрела на экран, руки сжались в кулаки, а дыхание от гнева участилось и потяжелело.  В ее ушах зазвенело, а сердце больно сжалось, словно кто-то схватил его и пытался раздавить в своих ладонях.      

Воспоминания не спеша захватили ее…     

«Джон… Джон! Полегче с ней, а то больше не протянет. И вообще, дай и другим насладиться этой крошкой.
Вик, ты так ее удушишь, бери пример с Гарри, с этого грязного ублюдка…(смех)
Пол? А ты никак все? (громкий смех) Скорострел!
А ты что расселся в сторонке? Или у нашего малыша Томи встает только на старшую сестренку, а? Эй-эй! Давай без кулаков, брат.
Эммет брось эту чертову камеру, и оставь Тома в покое, лучше присоединяйся к развлечению».   

Эмили вытащила диск из компьютера и бросила его на стол. Ее переполнял гнев и боль. Она вскочила со своего места, достала сигареты, сделала пару затяжек, и постепенно стала брать над эмоциями верх. Не докурив, она затушила окурок о тот самый диск. Затем женщина подошла к доске, что висела в углу, недалеко от рабочего стола. На ней весели фотографии, которые были связаны красной нитью. На самом верху висело изображение молодой рыжей девушки, а внизу шесть фотографий мужчин, в числе которых был и Томас Браун. Четыре фотографии, что были до Тома, уже были перечеркнуты красным крестом.      

Гарри Рид, Джонатан Харинг, Виктор Казинс и Пол Стюарт уже были найдены убитыми местной полицией. Все они умирали долгой и мучительной смертью. Убить их для Эмили не составило труда, не зря она несколько недель следила за ними, изучала, общалась, принимала соболезнования… И вот пришло время еще одного.     

Томас был ее родным младшим братом, которого она любила, воспитала, оберегала. И теперь ей предстояла убить его своими собственными руками. Она понимала, что это будет сложнее, чем с остальными, но лишь морально.      

Это похоже на сумасшествие, правда? Да, очевидно, что так оно и есть. Эмили наверняка тронулась разумом еще в тот день, когда обнаружила Анджелу повешенной в своей комнате. Именно в тот момент ее мир перевернулся, внутри нее что-то сломалось. 

«Прости, но жить дальше я не в силах, не после того, что случилось. Если бы только я была такой как ты, тогда бы мне хватило смелости посмотреть тебе в глаза и рассказать всю правду. Но я не ты, поэтому решаюсь на такое… Не плачь по мне и живи дальше, ради тех, кто тебя любит. 
С любовью, Анджела. » 
   
Ее предсмертную записку Эмили нашла у себя на тумбочке, около изголовья кровати, раньше, чем саму Анджелу. До сих пор она корит себя за то, что не смогла разглядеть тяготившие сестру проблемы. До определенного момента, она и понять не могла, что же такого могло постыдного произойти, о чем и говорить нельзя даже ей, той кто заменила ей родителей. Да, Эмили терялась в догадках по этому вопросу, но это было до того, как в ее руки попал этот диск с истязаниями ее младшей и любимой сестры. 
И тогда одни вопросы сменились на другие, а ее жизненной целью стало возмездие… 
Эмили думала, что так она сможет заглушить ту боль, что угнетала ее. «Я заставлю их страдать. Заставлю раскаяться. Я убью их всех!»
Но тогда она еще не знала, что все это принесет ей еще больше боли…     

Эмили выдернула шнур из розетки, и телевизор тут же прекратил свою работу. С кожей белой, как снег, она без лишних слов развернулась и поспешила удалиться из комнаты, растолкав при этом Джека и Уилла, которые уже несколько минут стояли у входа. Женщина решила спуститься вниз, ее ноги заплетались, но она решительно двигалась вперед, к лестнице. Однако, силы резко оставили ее, в глазах потемнело, и сознание покинуло тело.     

Лектер успел подхватить падающую женщину. Уилл тут же оказался рядом, он сильно занервничал и испугался за нее. Мужчина дрожащими руками потянулся к ее лицу, но так и не смог к ней прикоснуться. Ганнибал подхватил Эмили на руки, бережно прижал ее к себе и поспешил отнести вниз в гостиную, где уложил ее на диван.     

– Что с ней? – Обеспокоенно поинтересовался Грэм.     

– Она в обмороке, - спокойно ответил Лектер, - это не смертельно, успокойся, Уилл.      

– Нужно привести ее в чуства, у меня в машине есть аптечка... - Джек поспешил за средством, оставляя женщину на своих товарищей.     

Ганнибал взял кисть женщины и проверил пульс, тот был не ровный, но уже не такой быстрый, каким наверняка был. Он посмотрел на Уилла, что склонился над лицом Эмили, в его глазах читались боль и страх. Стоит признаться, что за все их время знакомства, он впервые видит Грэма таким. Это поражало его. Он до конца не понимал причину его привязанности к этой женщине, но Ганнибал признавал, что эта особа умела расположить к себе и завладеть вниманием. Это определенно помогало ей по жизни, однако секреты, которые были очевидны окружающим, напротив, вредили ей. Ведь людям так неумолимо хочется залезть в души другим, чтобы узнать что таиться там, в глубинах.      

Сейчас, смотря на Уилла, он знал, о чем тот думает. Он задается вопросами: «Почему она не поделилась со мной? Почему не позволяла себе помочь?». И, конечно же, во всем он винил себя за невнимательность и слепоту, за эгоизм. Это можно было бы посчитать глупостью, если бы не знание их истории. Ганнибал понимал Уилла и не осуждал его, так же как и Эмили, которая собиралась хранить свои тайны до последнего вздоха.      

– Уилл, не стоит винить себя, - начал психиатр. Грэм тут же хотел возразить, но Лектер пресек его попытку и продолжил, - в том, что случилось с Эмили нет твоей вины.     

– Я знаю, но… Я думал, мы доверяли друг другу. Неужели, я не заслужил знать правду?     

– Конечно, заслужил.     

– Тогда почему?     

– Разве ты не понимаешь, что есть вещи, о которых невозможно рассказать, не потому, что ты не хочешь этим с кем-то делиться… Я уверен, Эмили держала все в себе, чтобы уберечь окружающих от того кошмара, что свалился на ее плечи. Разве ты не поступил бы так же? – На несколько секунд повисло молчание. – Вы похожи больше, чем ты думаешь… Может поэтому Джек перешагнул, через свои принципы и вновь обратился к Эмили, потому что знал, что лишь одна она способна тебе помочь. Да, это определенно так, пусть мне и сложно это признавать.     

Уилл не успел ничего ответить, в гостиную вошел Кроуфорд с нашатырем и ватой. Ганнибал тут же принял из рук агента раствор, и, чуть намочив кусок ваты, поднес его к носу женщины. Понадобилось несколько секунд, чтобы Эмили начала морщиться, а затем противный запах заставил вернуться ее в сознание. Рукой она схватилась за психиатра, словно за спасательный круг. Женщина попыталась приподняться, но это вышло у нее не с первого раза, голова немного гудела и кружилась. Уилл, держа ее за плечи, помог встать.     

– Со мной все в порядке, - Эмили оттолкнула Уилла и сделала пару неуверенных шагов, после чего покачнулась и оперлась о стол, что удачно попался под руку, - перестаньте суетиться и нянькаться…     

– Ну, что за человек… - Кроуфорд недовольно  сжал губы, чтобы не выругаться. – Научись принимать помощь, черт бы тебя побрал!     

– Спокойно, Джек, спокойно. – Вежливым и умиротворенным тоном произнес Ганнибал. – Вы вызвали полицейских?     

– Они будут здесь через десять минут.     

– Нам следует вернуться к машинам, - проговорил Уилл, и все одобрительно кивнули головой.     

Эмили уже стало легче, голова больше не кружилась, в глазах не плыло, а силы постепенно вернулись к ней. Теперь она могла самостоятельно идти, пусть и не так уверенно как раньше. Она обошла стол, диван и направилась к выходу, когда почувствовала как некий груз, что давил ей на грудь, падает. Выйдя из дома и сев в машину, она вновь сможет нормально дышать и мыслить. И пусть это считается бегством от реальности, но это ее выбор.      

Женщина почти перешагнула порог дома, когда неожиданно для всех послышался звон телефона, что доносился с кухни. Эмили вздрогнула и резко обернулась. Мужчины переглянулись между собой.      

– Какого черта? – Недовольно буркнул Джек, вновь зайдя в дом. – Телефон должен быть отключен. Что за фокусы?     

Потеряв остатки терпения, начальник поведенческого отдела ФБР бросился на кухню к телефону, что висел на стене. За ним тут же поспешили и остальные. Быстро найдя взглядом трезвонящий аппарат, Джек, не на миг не сомневаясь, схватил трубку и раздраженно произнес: «Алло!». Секунда. Щелчок. И в трубке заговорила запись рекламной компании. Мужчина ту же отключился, повесив трубку. Джек с облегчением выдохнул и успокоился. Облегчение, собственно, накрыло и всех остальных, особенно Эмили, для которой уже каждый неожиданный скрип или шорох в этом месте, вызывал приступ паники. Однако они быстро расслабились.     

Не успел Джек перевести дыхание, как телефон вновь зазвонил. Теперь он не спешил срывать трубку. Плохое предчувствие, что не так давно покинуло его, вернулось и с большей силой стало давить. Он бросил короткий взгляд на Эмили, что подошла к нему. В ее глазах он прочел страх, что тесно сосуществовал с решимостью. Ему было понятно без слов, что в этот раз говорить будет она. И сейчас, Джеку, как никогда, хотелось, чтобы на другом конце провода включился злосчастный автоответчик, постоянно крутящий запись реклам.       

Эмили глубоко вдохнула, а затем потянулась рукой к телефонной трубке. Все затаили дыхание. Мертвая тишина окутала помещение. Сняв ее, она не спешила подносить аппарат к уху. Она выжидала, в надежде услышать щелчок и начала записи, но вместо этого послышался шум, через который можно было отличить тяжелое дыхание.  Надежды больше не осталась, и Эмили, наконец, прижала трубку к уху.     

– Эмили… - Проговорил хрипловатый голос мужчины. – Эмили, надеюсь, тебе понравился мой подарок? Я старался напомнить тебе о прошлом, что ты так сильно жаждешь забыть.     

– …     

– Ну, не стоит молчать, скажи мне хоть что-то… Знаешь, та девушка, что в твоей спальне… Я долго выбирал, но никак не мог найти похожую на Анджелу. Но пару дней назад мне повезло. Они ведь как две капли воды. Правда, страдала она не так, как твоя сестра, времени для развлечений было не много.      

– Чего ты добиваешься? – Сквозь зубы прошипела женщина.     

– Тебе больно? – Мужчина замолчал, в ожидание ответа, которого не последовало. – Больно, я знаю. И вообще, никогда не думал, что ты можешь выглядеть настолько жалкой. Куда делось все хладнокровие и невозмутимость? Мне, конечно, льстят твои слезы, но этого мало… Я хочу, чтобы ты страдала больше…     

– Ты мне мстить, что ли решился? – Усмехнувшись, бросила она.     

– Месть? – Мужчина замычал и задумался. – Мне не за что тебе мстить. Однако есть человек, которому ты особенно интересна. Скажем так, он твой тайны поклонник.     

– Значит, ревность?     

– Своего рода… - Мужчина рассмеялся. – Тяжело быть вторым, поэтому я решил убрать тебя, но перед этим решил немного помучить тебя воспоминаниями. Ну, у меня получилось?     

– Не сомневайся.     

– Чудно, тогда у меня есть кое-что еще для тебя, - он сделал небольшую паузу, послышался некий щелчок, - знаешь, ты убила совершенно невиновных людей.     

– Что? Что ты несешь?!     

– Ты ошибалась… Волк в овечьей шкуре всегда был рядом с тобой…     

Послышался выстрел. Секунда и Эмили оказалась на полу. На миг ее словно оглушило, и она не понимала, что вообще происходит. Рядом был Уилл, он закрывал ее собой, пригибаясь ближе к земле. Послышался еще один выстрел – ответный. Стрелял Джек.     

– Это он, тот убийца… - Выкрикнул агент ФБР.     

Быстро сориентировавшись в пространстве, Эмили выхватила оружие из кобуры Уилла. Пока тот замешкался, она смогла его оттолкнуть и быстро встать на ноги. Она ринулась к двери, что вела на задний двор, который граничил с лесной опушкой. Джек, что уже не раз словесно попытался остановить ее, ринулся следом. Он схватил Эмили за руку, в которой был пистолет, и попытался заломить ее, однако женщина ловко выкрутилась и нанесла ему удар в голову банкой для специй, что удобно подвернулась ей. От этого удара Джек тут же рухнул на пол, а она помчалась в лес за человеком, что стрелял в нее.      

– Джек! – Обеспокоенно воскликнул Уилл, подбежав к мужчине. Вместе с Ганнибалом они подняли его на ноги.     

– Она ударила меня… Сумасшедшая… - Он не мог не возмутиться такой выходки Браун.     

– Я отправляюсь за ней, - Уилл схватил оружие с пола и, не дожидаясь ответа, бросился следом за женщиной.     

Эмили бежала по лесу, не обращая внимания на бьющие в лицо ветки. Она не чувствовала боль от их ударов. Спотыкаясь, падала, затем быстро вставала и продолжала бежать, словно ищейка по следу своей дичи. Ярость полностью завладела ей. Откуда-то позади доносились оклики Уилла, но она их не слышала, в ее ушах до сих пор звучал тот хриплый голос и его дыхание. «Ты ошибалась». Это словно горючая смесь, подлитая в огонь, сильнее распыляло ее гнев. Она прекрасно знала эту окраину леса, эти места совершенно не изменились. Раньше она каждое утро бегала по этой тропе, как и многие другие жители этого городка. Эмили могла предположить и просчитать путь преследуемого, и непременно поймать его.        

Через пять минут погони, Эмили, наконец, удалось настичь свою жертву. Она выскочила на тропу и столкнулась с неизвестным лицом к лицу. Ее рука незамедлительно вытянулась, ноги уверенно стояли на земле, она  отодвинула предохранитель пистолета, и сделала предупредительный выстрел, специально промахнувшись так, чтобы пуля пролетела максимально близко к его голове. Что-что, а стреляла Эмили невероятно точно.      

Мужчина даже не дрогнул, когда выпущенная в него пуля со свистом пролетела около его уха. Его лицо скрывал капюшон и врачебная повязка, поэтому, даже когда тот поднял голову, чтобы поточнее прицелиться, Эмили не смогла бы узнать его.     

– Ну же, - начал мужчина, - стреляй, чего ты медлишь?     

– Я выбираю, куда мне стрелять… - Эмили улыбнулась, хотя это было больше похоже на звериный оскал. – Выстрел не должен убить тебя быстро, я заставлю тебя захлебнуться в собственной крови. Я прострелю тебе шею, не задев ни одной артерии, это парализует тебя, ты будешь испытывать невыносимую боль, но поделать с этим ничего не сможешь.      

– Такой, ты ему нравишься больше…      

– Кому, ему? – Нахмурившись и помедлив, поинтересовалась Браун.     

– Твоему поклоннику и… Моему наставнику? – Он сделала небольшую паузу. - Я ведь могу вас так называть?      

Эмили стала разворачиваться и в ту же секунду, когда она полностью повернулась к человеку, что неожиданно возник за ее спиной, она получила удар по лицу. От неожиданности Браун упала на колени. Во рту тут же почувствовался соленый привкус крови, она попыталась встать, ее пальцы сильнее сжали оружие, но воспользоваться им ей так и не удастся. Сильный толчок ногой, заставил женщину упасть спиной на землю, затем она почувствовала, как на ее кисть наступили. Это было больно, она разжала пальцы, и пистолет был откинут в сторону. Она морщилась, но сдерживала крик.     

– Уходи, - отдал приказ новый незнакомец, своему «последователю», сообщнику.     

– А как же она?     

– Это не твоя забота, проваливай! – Грозно проговорил он.     

Эмили услышала удаляющиеся шаги. Она попыталась освободить зажатую руку, за что тут же получила  пулю в плечо. Женщина вскрикнула и закорчилась от боли.      

– Ты уж прости, моя милая, - чуть наклонившись, произнес незнакомец, - я не хотел тебя убивать.     

– Ты? – Эмили, которая только сейчас смогла разглядеть лицо возвышающегося над ней мужчины. На миг, от удивления, забыла про боль. – Невозможно…      

– Уж такова реальность, извини…     

Прозвучал выстрел. За ним второй. И третий, … а затем наступила тишина.     

Уилл бежал так быстро, как мог, но нагнать женщину ему никак не удавалось. Он звал ее, срывая голос, но все было бесполезно. После нескольких минут преследования он услышал выстрел и женский крик. Его сердце сжалось. Он бросился туда, откуда доносился крик, молясь о том, чтобы с Эмили все было в порядке. Но в туже секунду Уилл услышал еще несколько выстрелов, после которых последовала мертвая тишина. Птиц, что до этого периодически пели свои песни, не было слышно, и даже ветер не теребил кроны деревьев. Казалось, что время остановилось. Лучше бы оно так и было. Тогда бы он смог успеть… Спасти ее.      

После услышанных выстрелов он плутал в лесу несколько минут, пока, наконец, не вышел к нужному пустырю. Увидев ее лежащую без единого признака жизни, сначала он остолбенел. Не в силах пошевелиться, он лишь смотрел. А после его словно хорошенько толкнули, Уилл сорвался с места и бросился к ней. Упав рядом на колени, по белой рубашке в районе груди медленно продолжало расползаться кровавое пятно.      

– Нет, нет, нет… - Запричитал Уилл со слезами на глазах. – Не умирай, прошу, не умирай.     

Он дрожащими руками приподнял Эмили. Ее голова безжизненно  качнулась. Уилл провел рукой по ее лицу, по волосам. Душевная боль давила на грудь и норовила вырвать из него.      

– Эмили… Нет…      

Он уткнулся в ее рыжую макушку, крепко сжимая за плечи, он прижимал ее к себе, а безудержные слезы скатывались по его раскрасневшимся щекам. Волна боли с новой силой захлестнула его, и из его глотки вырвался крик, который больше походил на рев дикого зверя.