Онлайн чтение книги Темный орден: Красный король
Глава 1. Проклятие и яд

      Девять лет назад. 

      Мир фейри. Арраста.

      Высокий мужчина, на вид лет двадцати пяти, но имевший немало опыта прокаженного мага, беспокойно оглядывался по сторонам, выискивал кого-то и шугался каждого звука. На груди его висела фибула в виде солнца, скрепляющая темную мантию. Фибула подходила его глазам — желтым, неестественным, ядовитым, почти змеиным, даже зрачки имели едва вытянутую форму. Мужчина временами приглаживал уложенные утром темные волосы, чтобы явиться перед Высшими в лучшем виде и не выдать своего беспокойства.

      Вот он наконец-таки вошел в лес, минул цветочное поле, скрылся в деревьях и теперь не волновался, что его кто-то мог заметить. Почти у края леса его встретили стражи — высокие эльфы в темно-зеленой форме, и проводили мужчину до города Арра́ста.

      Город Арраста выглядел внушительно. Особенно дворец Áрра, который соединялся с городом у подножья тремя огромными, массивными мостами из скрученных ветвей дерева, будто воздушных корней, увеличенных в несколько раз. Удивительным зрелищем предстало и огромное дерево, которое эти корни и пускало. Гора и дерево словно срослись, сделались едиными, сплелись и образовали город Арраста.

      Мужчина, ни раз тут бывавший, не уставал любоваться красотой и величием города: вертел головой и делал вид такой, какой бывает у того, кто только что вышел из бани. Эльфы оставили мужчину у моста и удалились: вернулись на границу леса. Мужчина подошел к эльфу у обочины дороги, у края моста, и привлек внимание:

      — Здравствуйте, — кивнул головой.

      — Добрый день, уважаемый. Вас ко дворцу Арра? Снова политическая встреча? — отозвался приветливый эльф в темно-синей форме кучера. Он сидел на облучке, а позади него стояла небольшая открытая повозка. Пара лошадей гуляла неподалеку, так, будто эльф-кучер не боялся их побега. А он и не боялся.

      Мужчина заплатил эльфийскими монетами с изображением лаврового листа и сел в повозку, на мягкое белое одноместное сидение. Эльф свистнул коням, и те тут же подбежали. По мере того, как лошади бодро тянули повозку вверх, город удалялся, мельчал. Мужчине нравилось наблюдать за этим видом, нравилось смотреть на эти зеленые кроны мощных ветвей, больше похожих на отдельные деревья, чем на ветви одного. Весь город, если смотреть сверху, был пронизан огромными ветвями, где-то они даже земли касались. А эти деревянные домики между ветвями-стволами напоминали скворечники птиц или дупла белок, испещрявшие дерево.

      Повозка остановилась, и мужчина ступил на каменную поверхность — начало замка Арра. Гостя встретили огромные вытянутые двери с заострением сверху. Мужчина толкнул двери руками, и те отворились, показывая широкий зал и уводящие из него коридоры. В один из таких коридоров и прошел мужчина, четко зная, куда ему идти. Местом назначения был другой, больший зал — библиотека. Там прибывшему удалось отыскать Высшего эльфа, короля. Это был высокий, бледнокожий мужчина со светлыми волосами до таза, едва ли собранными маленькой заколочкой на затылке, в бело-голубых одеяниях и с золотой диадемой на голове.

      — Король Фарнáст, — обратился мужчина, и эльф плавно обернулся, прежде поставив книгу на полку. После одобрительного кивка, продолжил: — И сюда бы еще короля темных эльфов, Мэртэ́ля.

      — Что-то важное, я полагаю, — поджал губы и пригласил пройти.

      В комнате собрались трое: мужчина, король светлых эльфов Фарнаст и король темных эльфов Мэртэль. Смуглый эльф с иссиня-черными волосами, такими же длинными, как и у Фарнаста, убранными в плотную косу, спокойно сидел на кресле и временами поправлял подол темно-синих одеяний. Фарнаст стоял у окна со сложенными на груди руками и притоптывал ногой. Мужчина же расположился на втором кресле и спокойно потягивал предложенный напиток, который в человеческом мире он не смог бы никогда попробовать.

      — Áвис, это правда? Ээ́рия дэ Са́док согласился заключить мир между Леверой и эльфами? — Отказываясь верить, Фарнаст пытался закрыть длинные уши ладонями и не слушать, но ситуация обязывала к обратному

      — Человеческий король лично передал мне этот документ, — Авис протянул бумажку Мэртэлю. Тут же подбежал и Фарнаст.

      — Фарнаст, это замечательная новость! — воскликнул Мэртэль. — Однако устраивать праздник в человеческом мире… Я все еще крайне осторожно отношусь к людям.

      — Я бы тоже поостерегся. Люди столетиями пытались подчинить себе эльфов и мир фейри. А если что-то такое удастся столь маленькому королевству как Левера, представляете, насколько это взбудоражит человеческий мир?! Да каждое королевство начнет собирать войско и выступит против мира фейри! Может быть, это и мир, но еще нигде, кроме безобидного праздника, не было столь легко заполучить головы, — закончил Авис.

      — Что творится… — Светлый эльф потирал лоб.

      — Ты предлагаешь нам собрать войско и прийти на праздник с ним?! — запротестовал темный эльф и стиснул кулаки. — Ты хоть понимаешь, чем это кончится? Люди воспримут нас враждебно, — нахмурил брови и понизил тон.

      — Мэртэль прав, Авис… Нам нельзя так рисковать.

      — Вам нельзя рисковать своими жизнями. Я знаю Садока лучше вас. Он труслив и очень, потому его войска определенно будут, — Авис замолк, заостряя внимание, — но под невинной маской.

      — Изъясняйся, — поторопил Мэртэль, помахав в воздухе ладонью.

      — Вы не знаете, как проходят праздники у людей. А особенно военные победы. Собираются парады и войска. Да, вы не ослышались. На празднике будут все войска, вооруженные, готовые. Однако ни один простой человек на этом празднике даже не подумает, что какой-то воин выстрелит из оружия или прогремит пушка. Исключение составляют салюты и показательные выстрелы. Что я хочу сказать — приводите ваше войско в лучшей экипировке. Пусть видят мощь. Я не оспариваю, сначала люди испугаются. Без страха люди — это не люди. Но чуть позже, когда вы встанете наравне с королем Садоком, волнение утихнет. А с началом праздника и вовсе пропадет! Таким образом вы защититесь и не вызовите подозрения.

      Фарнаст и Мэртэль задумались. Светлый эльф по обыкновению ходил по комнате, отстукивал дробь волнения и громко вздыхал, а темный эльф не двигался, держал спину ровно и только хмурил брови да острыми ушами двигал.

      — Авис, — обратился Фарнаст, — я согласен. Но я не могу оставить Аррасту без защиты. Часть войск останется. Думаю, это будут эльфы с южных границ.

      — Солидарен, — кивнул Мэртэль. — Я иду готовиться.

      — Могу я попросить встречи с Первородной? — менее уверенно спросил Авис, не дав темному эльфу уйти.

      — Авис, ты нам так помогал в этой нелегкой и длительной войне! Ты же знаешь, что мы не откажем. Да и ей твое общество приятно. Она еще девочка и вряд ли доживет хотя бы до тысячи лет… Когда же еще она встретит такого человека? Больше не спрашивай, иди! — за двоих ответил Фарнаст. Обрадованный, Авис убежал.

      — И все же… Не доверяю я людям, как и ему. Первородная очень важна нам, Фарнаст. Очень.

      — Я знаю. Но нельзя забывать про благодарность, Мэртэль! — гордо воскликнул светлый эльф и по-дружески похлопал похлопал темного по плечу.

      Авис пересек замок с противоположной стороны, на повозке спустился по третьему мосту на границу между светлыми и темными эльфами и, арендовав лошадь, умчался вглубь леса, к обособленному ото всех дому Первородной.

      Чем ближе мужчина подъезжал к дому Первородной, тем сильнее на себе он ощущал барьеры. Авис остановил лошадь, спешился и подошел к краю берега небольшой речушки, которая окольцовывала деревянный дерево-домик. В круглое окошечко выглянула эльфийка и, спрятавшись, вскоре распахнула дверь и выбежала к мужчине в объятия, пробегая маленький каменный мостик.

      Первородная расцепила руки, поправила легкое платьице и пригладила длинные светло-каштановые волосы, словно бы и не светлые, и не темные, что-то усредненное. Такого же цвета были и ее глаза, и кожа имела темноватый оттенок. Только бледный шрам на лице выделял его. Авис не знал, как она получила настолько большую отметину поперек всего лица через нос, чуть ниже уровня глаз, но слышал разговоры эльфов: Первородные такими рождаются.

      — Авис, я думала, вы и сегодня не придете… — улыбаясь, щебетала девчушка ростом с Ависа, но по меркам эльфа еще подростка. — Эльфы редко приходят. Говорят, не хотят беспокоить меня. Они не понимают, что мне здесь скучно! Авис, больше не оставляйте меня. Приходите, говорите!

      — Хорошо-хорошо. Сегодня я предлагаю прогуляться еще дальше!

      — Насколько? — зажглась энтузиазмом и запрыгала на месте.

      — До границы.

      Пыл эльфийки резко поубавился, когда она услышала о границе.

      — Там опасно… Я не могу всех подводить. Простите.

      — Ничего страшного. Я понимаю. Тогда по нашему старому маршруту? — примирительно улыбнулся и подставил руку, как джентльмен, чтобы Первородная, как дама, приняла его.

      Они оба отправились в лес. Эльфийка рассказывала о своей жизни, а Авис — о человеческом мире. Они проходили знакомую полянку, куст малины, сосну и дупло, все ближе и ближе подбирались к границе, а потом разворачивались и шли обратно. Они разговаривали до позднего вечера, и уставшие вернулись к дому эльфийки.

      — Скажите, даже сейчас вы все еще не хотите мне помочь? — спросил Авис, заглядывая в глаза эльфийке.

      — Вы при каждой нашей встрече задаете один и тот же вопрос. Вам так важен этот человек?

      Они прошлись по каменному мосту и присели на деревянную лавочку, где обычно расставались. Скромный фонарик на коротенькой веточке зажегся и осветил всю лавочку, привлекая мошкару.

      — Да, очень важен. Вы не понимаете… никто не понимает, насколько он важен! И не только для меня. Он солнце, он свет, он будущее! Солнце нельзя держать в неволе, оно должно светить, как луна ночью, иначе все заблудятся и потеряются. Понимаете? Поэтому я прошу вашей помощи!

      Первородная склонила голову. Ранить чувства этого человека, ставшего ей родным, она не хотела. Несмотря на расовую принадлежность, эльфийка видела в нем собрата, которому должна была бы помочь, да только не могла она выбрать одного и пожертвовать тысячами.

      — Несмотря на то, что мы знакомы уже семь лет, не могу я оставить свой народ. Да и не знаю я вашего солнца… Может, оно только вам и светит. Вы поймите!..

      — Понимаю, — перебил Авис. — Понимаю.

      — Вам не к кому обратиться? Может так статься, что в мире много таких, как я.

      — Этот барьер не так просто уничтожить. И я не могу пройти… Но знаю, как и кто способен уничтожить эту чертову преграду! — прикрикнул мужчина и соскочил с места, будто с раскаленной скамейки. — Ох, прошу простить мне мой гнев. Они не понимают… Никто. И даже вы.

      Последняя фраза тронула тонким кончиком иглы сердце Первородной. Не сталкивавшаяся ранее с такой проблемой, эльфийка просто сидела сложа руки и водила носком атласных балеток по земле, вырисовывая из послушной ее воле травы узоры. Чувствуя неловкость со стороны Первородной, Авис предложил попрощаться и обязательно встретиться. В последний раз.

      Мир людей. Левера.

      Авис бодро вбежал по главной лестнице в передние ворота замка и, готовый обрадовать важной вестью всех, вбежал в кабинет короля: заставленную шкафами для документов и книг комнату. Король сидел спиной к высоким окнам и читал документы. В стороне сидела королева.

      — Ваше величество Садок и ваше величество Лейла, спешу вас обрадовать, эльфы купились на блеф, — радостно сообщил Авис, сверкая желтой фибулой на груди.

      — Авис, ты сейчас серьезно? Боже, как я рад! Все еще не верю… А я считал этот план провальным, — вскочил король и зашагал к мужчине.

      — Отчего же? У меня даже есть договор с их подписями, — Авис продемонстрировал документ с подписью двух эльфов. Садок выхватил бумажку и забегал по ней глазами.

      — Лейла, ты это видишь? — король подошел к жене и сунул лист прямо в руку. — Видишь? Это значит, что скоро о наших подвигах узнает весь мир. Авис, — теперь король обратился к мужчине-послу, — ты проделал замечательную работу!

      — Это пока еще не конец, потому прошу не хвалить меня раньше времени, — скромно отозвался мужчина.

      — Говори детали, друг мой, — потребовал король, увлекая Ависа за собой на диван, чтобы обсудить план.

      Авис сел с одной стороны дивана, а король — с другой и повернулся к послу лицом, готовый внимать словам. Мужчина же несколько фамильярно закинул ногу на ногу и немного обернулся к королю, чтобы видеть того краем глаза. Королева подобралась к ним скромными шажками вместе со стулом и присела напротив, тоже принявшись слушать.

      — Армия светлых возьмет эльфов с южных границ и растянет их на всю границу леса. Основные силы они перетянут на парад, который вы устроите, — на этих словах Садок удивленно поднял брови.

      — Перемирие с войском? Это же намек на войну!

      — Вовсе нет. Я их убедил, да и забыли ли вы о парадах, мой король? Проведем что-то в этом духе: показные выстрелы, марш, фанфары и конфетти!.. — перебирал Авис, жестикулируя руками.

      — Хм, в таком случае большую часть войска они перетянут на праздник. Но это ведь только светлые. Войска темных наверняка будут шнырять по их территориям!

      — Не будут, так как тоже явятся на парад. Не все, конечно же. Свои границы и они станут охранять. Именно потому мы устроим диверсию, — хитро сощурился и, немного томя, продолжил: — Я предлагаю вам нанять войска соседнего государства и отправить его к границам светлых эльфов, пустить по городам, в замок. Это отвлечет пограничных эльфов, они стекутся в город, а я тем временем проведу малый отряд из тридцати человек по одному из путей, который я хорошо знаю. Можете не переживать за свою виновность, ведь на чужих солдатах будет и чужая одежда со вшитыми на воротниках знаменами! Уж я об этом позабочусь. Да и выживет ли кто, большой вопрос!

      — Замечательно! — Садок встал и подошел к столу, вынул перо из чернильницы и принялся записывать что-то на листе, а когда закончил, залил воском и поставил печатку, ловко свернул и протянул мужчине: — Авис Марту́рис, отныне ты возглавляешь секретный отряд специального назначения для победы над эльфами! Прими, — Авис взял сверток и развернул его. Он читал и радовался, радость отражалась во всем его лице: в сверкающих глазах, безудержной улыбке и дрожащих пальцах.

      — Благодарю вас, мой король! — вскочил и поклонился Садоку. — Моя королева, — повернулся и поклонился Лейле. — Я обязательно исполню долг!

      — Ох, Авис… — встала королева, раскрывая руки для объятий. — Мне тебя так жаль! Ты так много для нас делаешь, столько тебе пришлось пережить. С самой первой встречи. Ах, когда же это было?..

      — Одиннадцать лет назад, ваше величество Лейла.

      — Да-да. Уже одиннадцать лет прошло… Как давно. Ему, наверное, сейчас как раз одиннадцать. Ох, прости, Авис, что тебе пришлось пережить такое. Понимаю, ты привязался к нему, но не расстраивайся, — успокаивала Лейла, снова усаживая мужчину на диван, словно ребенка. — Ты хорошо заботился и о Лье́бере с Эльда́дом. Могу я рассчитывать на твою заботу и в будущем?

      — Конечно! Я всегда служил, служу и буду служить моему истинному королю! — и прикрыл веки, словно не хотел, чтобы по его глазам что-то прочли. — И не беспокойтесь, у меня нет отвращения к Александру. Как-никак, я с ним с его рождения был, — с детской улыбкой проговорил.

      — Опять твои бредни! — крикнул король Садок. — Это чудовище не достойно твоего сожаления и уж тем более любви. Уже одиннадцать лет прошло, забудь его, друг мой. Из лучших побуждений говорю, забудь!

      — Не одиннадцать, а семь лет. Его нет в замке уже семь лет, — Авис поправил короля.

      — Все, все, хватит об этом. Не хочу вспоминать, — король потер лоб и ушел за стол, вернулся к делам.

      Казарма.

      — О, Авис, какими судьбами? Хоть сегодня выпей с нами! — крикнул командир, призывно блеснув пивной кружкой.

      Командира окружали его пьяные товарищи, сквозь дружные похлопывания которых пытался пробраться Авис. Он морщил нос от кислой вони и старался улыбаться, что на самом выходило в общем виде очень брезгливо. Когда мужчина добрался до командира, ему подставили стул и усадили, а перед носом опустили кружку пива. Авис отодвинул посудину и разложил на столе документ.

      — Вам придется готовиться к бою. Собери лучших, верных и исполнительных тридцать человек к субботе, — с расстановкой проговорил и пододвинул пивную кружку к руке командира.

      — Но сегодня пятница! — недовольно запротестовал человек и стукнул полной кружкой по столу.

      — Если выиграем, понедельник вам пятницей станет. А еще праздничным днем. Итого четыре дня беспросветной пьянки, — лукаво подмигнул.

      — Э-э-э, нет, друг мой. Я согласен на беспросветный запой только с тобой!

      — Договорились. А теперь собирайтесь, — Авис хлопнул по плечу и ушел.

      Но не из казармы, а столовой, которую эти люди превратили в трактир. Не так давно в соседних казармах расположили наемные войска. Авис отворил дверь комнаты и бесшумно подошел к шкафу. На вешалках висели нераспакованные одежды со знаком королевства Леверы. Мужчина поднял руку, потер пальцы и приложил руку к одной из форм. В одно мгновение знамя на форме изменилось. Его не было видно — нашивка крепилась с внутренней стороны. Изменения затронули все формы, находившиеся в казармах наемников. Закончив дело, Авис скрылся во дворце.

      Граница леса. Наступление.

      Авис имел слабую экипировку: всего-то тряпки и привычную для него мантию. Ни король, ни командир не желали пускать важного королевству человека и незаменимого друга, однако мужчина был не приклонен даже перед приказом короля.

      Отряд пробирался через лес, через ту самую дорогу, которой обычно сторонятся, которую забывают, как страшный сон, потому что она темна и опасна, потому что охраняема эльфами. Но Авис упорно шел именно по ней, оставлял знаки для отступления своим тяжелым мечом — крестовые засечки.

      Авис поднял руку в кожаной перчатке, и отряд остановился, командир в три осторожных шага подобрался к Авису и поинтересовался причиной. Ответом послужил сигнал к боевой готовности. Командир разместил войска так, чтобы любой проходящий не заметил людей в кустах.

      Отделившись ото всех, мужчина убежал вперед, совсем не скрываясь и не таясь, будто показывая свою безоружность. Придерживая меч рукой, он настиг дома Первородной и стал звать ее. Та вышла не сразу. Она вышла непричесанная, в ночной сорочке, босая, с пучком салата в руке. Она только встала и совсем не осознавала происходящего. Авис перебежал мост, схватил ее за руку и потащил в лес. Эльфийка послушно бежала за ним, не задавая вопросов. Листья высоченных деревьев над их головами зашелестели, страшно закачались, будто были готовы упасть, а с ветвей слетели кричащие птицы, где-то даже распозналось карканье ворон, и в лесу все затихло.

      — Авис, деревья волнуются. Нам дальше не стоит бежать, там опасно. И в Аррасте что-то нехорошее.

      Мужчина слышал ее лепет, но не обращал внимания, как будто не хотел ее слышать. Он продолжал двигаться, но уже медленнее, потому что эльфийка, никогда прежде не бегавшая так долго, выдахлась и едва переставляла ноги по земле и камням.

      — Давай вернемся, Авис! — прикрикнула она и дернула руку, однако выбраться не смогла и только споткнулась, едва не упав — Авис подловил ее.

      — На город напали люди! Сейчас не время разговаривать, надо убегать! Ты же хочешь защитить свой народ? Так выживи. ты мертвой им точно не нужна будешь, — порицал мужчина, волоча эльфийку.

      — Постой… Постой… Да остановись же ты! — рассвирепела Первородная и укусила Ависа за запястье. Зашипев, он разжал пальцы. Первородная выбралась и отбежала. — Не понимаю твоих действий… — прошептала эльфийка.

      Не успел Авис рта раскрыть для возражения, как недалеко он услышал звон мечей, а вскоре увидел воинов: своих и эльфов, перемешанных в одной куче. Люди теснили эльфов вглубь леса, все ближе к нему и Первородной. Со спины послышались другие голоса, но тоже эльфов:

      — Сюда! Он утащил ее сюда!

      Поняв, что действовать нужно быстро, Авис вынул меч и развернулся к эльфийке. В ее глазах он прочитал страх. Она мгновенно осознала свое положение и, будто вспуганная лань, забывшая про усталость, рванула с места обратно. Но не успела она сделать и двух шагов, как Авис легко, не дрогнув рукой, пронзил ее худое тело насквозь, разорвав ткань белого платья, окрасив рваные края в красный. Мужчина не дал телу упасть, подловил его и усадил у дерева. Эльфийка побледнела сильнее, и безобразный шрам на ее лице слился с цветом кожи. Первородная уже плохо видела, морщилась от боли и часто дышала.

      — Если бы вы только согласились помочь… — укоризненно произнес, присаживаясь рядом.

      — Все… ради него? — прохрипела она. Вокруг ее ног начал завиваться вьюн. Медленно, словно и сам едва живой был.

      — Да, ради нашего солнца. Я не хотел убивать, но мне пришлось, — спокойно объяснил он, не изменяя ровного лица, подобно тому, что у него обычно бывает, когда ничего не происходит.

      — Он… важен… — Первородная не договорила, погибла быстрее, чем смогла что-либо сделать, быстрее, че вьюн добрался до ее раны на животе.

      — Он не просто важен, он бесценен.

      Авис встал и тут же напоролся на острый меч разъяренного эльфа. Как и у Первородной, эльфийский меч прошил тело мужчины насквозь. Эльф вынул лезвие, стряхнул и с брезгливым выражением лица пнул тело Ависа на землю.

      — Ни я, ни род эльфов… мы ни-ког-да не простим такого, как ты и весь ваш род! — с ядом в каждом слове, со злостью и яростью произносил неизвестный Авису эльф.

      — А я никогда не забуду этой жертвы, — тихо ответил Авис.

      Командир с ревом кинулся на эльфа и чиркнул того по шее, убил и подбежал к Авису.

      — Ты только не двигайся и не разговаривай. Мы перевяжем тебя.

      — Вот мой приказ, убейте всех эльфов, которые находятся поблизости и уходите без меня. И никаких возражений! — предупредил мужчина попытки командира воспротивиться. — Со мной все будет в порядке. Я хочу лично убедиться в том, что у эльфов настоящий хаос после нашего погрома, — и победно улыбнулся. Командир ободряюще сжал кисть мужчины и с воем убежал.

      Авис потерял сознание, а когда очнулся, тут же закрыл глаза, ибо яркий свет слепил после долгого пребывания в темноте. Кожей мужчина ощущал ткань и мягкий матрас. Разлепив глаза и пощурившись, он огляделся и рассмотрел бережно перевязанную рану, которая не болела от слова совсем, как по волшебству.

      «Рану магией? Она есть только у Садока и Лейлы… — нахмурил черные брови. — Только не говорите, что они-таки притащили меня в Леверу?! Эти уроды!.. Черти! Падали! Убью их! Все к чертям! Да чтоб у них бухло закончилось, мрази», — бранил воинов Авис и попутно вставал с кровати, ища взглядом какую-нибудь одежду.

      Накинув врачебный халат, он выскочил из медкабинета и на удивление бодрым шагом направился в неизвестном направлении. В груди шевелилось смутное предчувствие чего-то необъяснимого. Только подойдя к знакомому витиеватому балкону замка светлых эльфов, Авис понял, что его все это время беспокоило — непомерно огромное дерево, в некоторых местах обожженное огнем и обрубленное — порушенная Арраста, мир эльфов.

      — Я все еще здесь… — шевельнул сухими губами, непонимающе оглядываясь.

      — А ты хотел бы быть где-то еще? — обиженно, но тем не менее очень спокойно, даже подавленно спросил Фарнаст, встав рядом с мужчиной и поправив широкий расписной рукав.

      Они долго молчали и глядели вдаль, вниз, на разрушенный город. Каждый со своими мыслями.

      — Тебя нашли рядом с Первородной, — при этих словах Авис забеспокоился, но скрыл волнение с виду. — Не понимаю, как так все обернулось, — горько вздохнул эльф. — Еще недавно мы готовились к миру, а теперь пережили войну. Скажи, Авис, — Фарнаст обратился к собеседнику лицом, и его голубые глаза заблестели от невыплаканных слез, — почему все люди такие ужасные?

      В горле мужчины встал ком. Ком, созданный им самим. Ком из обиды, злости, стыда, разочарования и самого мерзкого — от чувства победы. Он победил, потому что уже почти достиг своего, стоит на вершине из костей, сломанных судеб и отнятых жизней! Теперь стоит просто протянуть руку помощи этим отчаявшимся эльфам.

      — Потому что люди омерзительны, а те, кто дорвались до власти, и того хуже. Они ничего не стоят! — с искренним отвращением отзывался Авис.

      — Что важнее, как ты здесь оказался? — раздался позади голос взлохмаченного Мэртэля. Он явно побывал внизу, где все рушилось и падало, где до сих пор что-то горело, где темный эльф, эльф ночи нужен был хотя бы в качестве моральной поддержки.

      — До того, как Ээрия дэ Садок покинул замок для парада, я заметил документ о нападении. В частности о наемных войсках и секретном полке. Конечно же, я прочел его, прочел и понял, насколько прогнил человеческий мир. Я знаю, насколько вам дорога Первородная, потому помчался прямиком к ней. Еще не было поздно и мы бежали. Только нас нагнали человеческие войны. Тут я был бессилен. С мечом и без защиты… Увы, я не выстоял.

      — Понятно, — грубо ответил Мэртэль, явно раздраженный всей этой ситуацией. — Когда вернешься, передай этому выродку, что мы идем! Люди никогда не будут прощены! Никогда!

      — Я согласен с Мэртэлем, — поправил спадающую с плеча накидку. — Авис, возвращайся с плохими вестями. Конечно, мы понимаем, что посылаем тебя на смерть… Понимаем, потому, если откажешься… — Фарнаст не закончил.

      — Я согласен. Даже если это будет стоить мне жизни, — эльфы слегка удивились, пошевелили ушами, но остались довольны. Только с одной стороны. С другой — они чувствовали вину. — Однако правильное ли это решение?

      — Объяснись, — потребовал Мэртэль.

      — Вы хотите напасть сейчас или через сотню-другую? Во втором случае они просто не доживут… Людям отведен слишком короткий срок. А мне кажется, что вам бы хотелось отомстить конкретному человеку, Садоку. В первом случае это неразумно. Не сочтите за грубость, — поспешил добавить, — просто сейчас вы «ранены», ваши люди пали духом, детей и женщин поразило отчаяние. Они потеряли самых дорогих. Даже не воинов. Да и вы, как я погляжу, — Авис оглядел двух эльфов с жалостью, но не смел показать ее откровенно, — устали и разбиты. На свой риск и страх… Я могу передать им ваше послание, если вы так этого хотите. Только нужно ли это вам сейчас?

      — И что нам делать? Если мы не нападем сейчас, этот человечишка спокойно уйдет в могилу, не покаявшись и не расплатившись за грехи! Он уйдет с победой, его прославят, а нас оставят в позоре! — начинал заводиться Фарнаст, выпаливая каждое следующее слово со все большей эмоциональностью.

      — Я не знаю! — крикнул Авис в попытках переорать короля светлых эльфов. — Делайте что хотите, но только думайте головой, не уподобляйтесь этим пакостным людишкам! — от собственного голоса Авис даже глаза закрыл, с каким усердием кричал. Рана под бинтами вскрылась, и мужчина начал оседать на пол, хватаясь за переплетенные деревянные прутья.

      Фарнаст подхватил мужчину и уложил на оттоманку. Мэртэль скромно присел рядышком, поправив подолы длинной одежды.

      — Может, у тебя есть идеи? Ты все-таки тоже человек… — намекнул Мэртэль.

      — Что я могу предложить? Медленную и мучительную смерть отравлением?! — в чувствах выпалил Авис от проснувшейся боли.

      Эльфы притихли, сверкающими недобрым светом глазами уставились на больного, морщившегося и едва различавшего предметы и образы.

      — Это… Это хорошая идея, но… Достать нужный яд, да и чтобы он убил сильного мага. Мы были там, видели, насколько он силен, и… — Фарнаст замолк, словно умолчал о чем-то.

      — Что такое? — попытался приподняться на локтях, дабы разглядеть выражение лиц получше.

      — Хорошо, я пожертвую всей своей силой, но этот ублюдок поплатится сполна, — решительно заявил Мэртэль.

      — Нет, разделим на двоих, — перебил Фарнаст.

      — Да вы чокнутые, — закончил Авис.

      Эльфы не отреагировали на слова мужчины и скрылись за дверьми. К церемонии они приготовились в скором порядке и уже на следующий день были готовы начать обряд. Авис в силу любопытства явился на это таинство, соблюдая все нормы аккуратности.

      В самом дальнем и заброшенном зале не было никого, хотя двери держали нараспашку. Да и залом назвать это безоконное место было сложно, потому что большую часть занимал бассейн с черной водой, по бортикам которого стояли ароматические свечи — единственные источники света в этом занавесе тьмы. Их светлый огонек отражался на ровной поверхности воды и в глазах двух эльфов, переодевшихся в банные халаты. Они почти синхронно опустились на колени, на маленькие подушечки. Между ними лежал небольшой кинжал. Сначала они чего-то ждали, ждали достаточно долго, не трогая тишину ни движением, ни шепотом. И вот, когда в воздухе из неоткуда начали сверкать непонятные то ли светлячки, то ли звездочки или пыльца, Мэртэль взял кинжал, схватил толстую черную косу, приподнял и с силой провел лезвием по волосам изнутри, отрезая их неровной дугой; с руки темного эльфа Фарнаст перехватил кинжал и проделал то же самое со своей светлой косой. Казалось, вместе с волосами они отрезали какую-то нить. Навсегда и бесповоротно. Воздух нагрелся и затрещал, как бывает с костром. Светлячки исчезли, а вместе с ними исчезла мистика, и косы обратились в прах.

      Авис встретил эльфов у выхода. Ему были непривычны новые образы, но он старался не сильно рассматривать двух королей, которые, как и все эльфы, очень дорожили своими косами, веря в заключенную в них силу. И теперь Авис в этом убедился. Возможно, знай он об этом ранее, ему бы не пришлось убивать Первородную, однако он не располагал сведениями.

      — Где же яд? — поинтересовался мужчина.

      — Будет готов завтра на рассвете, — ответил еще более бледный Фарнаст и ушел следом за Мэртэлем, возможно, отдыхать после потери доброй части силы, что Авис ощутил почти сразу же, как только те покинули зал.

      На рассвете яд действительно был готов. Ависа вызвали в одну из комнат дворца. Утром эльфы приобрели вид свежий, ухоженный, а короткие волосы даже подчеркивали их выделяющиеся скулы, которые раньше закрывали волосы. Они расселись и поставили перед Ависом деревянную шкатулку с затейливыми узорами и раскрасом.

      — Вот скажи, на что тебе это? Жертвенность тебе что-то даст? Ты ведь умрешь… — спрашивал Фарнаст, не открывая шкатулку.

      — Я более не боюсь смерти. Хуже смерти может быть только предательство. А меня предал сам король. К тому же, не так давно он отнял у меня кое-кого очень важного… Отнял и больше не позволяет даже заговаривать о нем! — от обиды мужчина сжимал кулаки, а его желтые глаза делались ядовитей.

      — Тут только один флакон. Только на один раз. Второго шанса не будет, — пояснил темный эльф.

      — А если разделить на двое? — поднял глаза на эльфов.

      — Ты хочешь отравить кого-то еще? — покосился Мэртэль.

      — Да, — не скрываясь, ответил Авис.

      — В таком случае, смерть будет идти в два раза медленнее. Они разделят ее на двоих. Ты можешь растянуть на столько, на сколько захочешь, только для магов эффект окажется слабоват, а для обычного человека — летален, — предупредил Фарнаст.

      — Я не дам вашей жертве пропасть зря.

      — Хорошо, — светлый эльф отдал шкатулку. Авис с трепетом и осторожностью принял ее и уже подошел к выходу, как что-то дернуло его обернуться:

      — Прощайте.

      Эльфы не ответили, потому что понимали, чем для него это может кончиться.

      Мир людей. Левера.

      Авис беспрепятственно добрался до замка, и едва не был затоптан в коридорах, так горячо встретили его придворные, обрадовались живому Авису, тому, кто смог выбраться почти целым. Но до своей комнаты он-таки дошел, где спрятал пустую шкатулку. Флакон он еще на выходе из леса переложил во внутренний карман, под мантию.

      Вечером его пригласила королевская чета, желая разузнать все подробности дела, хотя какую-то часть им удалось подслушать от военных. Однако Авис отказался выходить из комнаты, вместо этого приглашая короля и королеву к себе. За время, оставшееся ото дня, он приготовил чай и попросил принести сладкого, а королю его любимый пирог с изюмом. Разлил по стаканам чай и вылил в них равное количество яда. Отчего-то он был уверен, что они выпьют напиток.

      Король с королевой протиснулись в небольшую комнатку и удобно расположились, насколько позволяли узкое кресло и тонкий стул. Взяли приготовленный для них чай и завели разговор. Авис бурно расписывал поход на Аррасту, убийство Первородной и ту разруху что видел. Не постеснялся даже приукрасить ее. Король со слепой гордостью слушал своего подданного и изредка отпивал чаю, а королева, мало таким интересуясь, с охотой тянулась за сладеньким, допивая уже третью кружку.

      — И теперь, с вашего позволения, я хочу кое-что сказать, — привлек внимание. Лейла второпях проглотила кусок кекса и подавилась. Садок подсунул ей свой стакан с остывшим чаем и помог жене задышать по новой.

      — Что такое?

      — Только не говори о нем! — воскликнула королева.

      — Нет-нет, — как-то вяло или лениво отозвался. — Я о том, что хочу уйти в путешествие, — в небольшой комнатке образовалась тишина. Чета не знала, что ответить на это, но острыми уголками души не хотела расставаться с таким преданным подданным. — Я долгое время служил вам, помогал и давал советы, когда вы в этом нуждались. Но… Я не думал, что эта война выжмет из меня все соки. Я устал… Я хочу отдохнуть! И очень надеюсь, что вы это понимаете, — Авис посмотрел на королевскую чету.

      — Ты уверен, что хочешь уйти? Тебе тут рады, тебя тут любят, а если уйдешь… Куда ты пойдешь, друг мой?

      — Куда-нибудь. Это не важно. Но я прошу только одного — отпустите меня.

      — Не знаю, с чего ты взял, что сломлен и выжат… — Садок посмотрел на Ависа и в мыслях убедился, что тот устал, но вслух произносить не стал. — Что ж, твое решение — это твое решение. Когда отбываешь?

      — Прямо сейчас. Не хочу терять ни секунды! — повеселев, ответил.