«Психопат», «Красноглазый», «Поехавший»… Не сосчитать, сколько прозвищ я получил за свои недолгих полгода службы в армии. Меня знали и боялись офицеры куда выше по званию, а страшилками обо мне пугали пленных и новоприбывшую «зелень». Враги, если не были разорваны мной в клочья, сами выходили, сложив оружие; стоило им лишь увидеть моё имя в графе «Приоритетная цель»:
«позывной «Банши», штурмовая бригада «Ярость»
От меня в страхе старались держаться подальше даже мои товарищи по взводу; и даже те из них, кому было за 40.
Но в один день тот, кто одним своим видом запугал всю округу, сам был страшно напуган, и чуть не заревел.
…
— Качаетесь, младший сержант?
На окраине города, название которого я даже не знаю, посреди бескрайней степи, в сыром чёрнозёме расположился блиндаж; такой же, как и везде на линии разграничения. На одной единственной лавке, что была нам за постель, я выполнял жим лёжа с импровизированной штангой из лопаты и вещмешков.
— Ага, — с надрывом ответил я. — У тебя если мышцы ни к чёрту — то и сам становишься как тряпка.
Доделав подход, я рывком поднялся со штангой в руках и отложил её в сторону.
— А на войне с тряпками разговор короткий, — подытожил я.
Рядом со мной стоял лейтенант Роман «Рафаэль» Вильчур — командир нашего взвода. Ему было от силы лет 27, но многим из нас он стал вторым отцом. Человек он был, скажем, божий одуванчик, но если разозлится — тут жди беды. Несмотря на его доброту, в гневе он его боялись сильнее, чем меня. Хотя, с другой стороны, вывести его из себя тоже было задачей
непростой. Но никто этого нарочно не делал — у солдат он был на хорошем счету, как оно и положено.
— Сильно руки раскачиваешь, — подметил лейтенант. — Старайся держать чуть ровнее.
— Да, я над этим работаю. Скиф ещё не возвращался?
— Пока нет, но мы держим с ним связь. И судя по собранным им данным, они окопались за холмом на севере, в пяти километрах отсюда.
— Когда выступаем? — спросил я с горящими глазами.
— Попробуем ближе к вечеру выкурить их оттуда, но я пришёл к тебе не за этим.
Он смотрел на меня с серьёзным лицом, что могло означать только две вещи: либо я опять в чём-то провинился, либо…
«– ...Мою афёру в военкоме, наконец-то, заметили?»
— Если вы насчёт того новичка, то…
— Все знают твою репутацию, Виктор, и он тоже как-нибудь с этим справится.
— Тц! Таким как он здесь не место, — брезгливо произнёс я. — Чем он вообще думал, когда вступал в «Ярость»?
— Вернёмся к теме? — перебил меня Вильчур.
— Да, лейтенант.
Он протёр свои уставшие глаза, что не смыкались две ночи подряд. На него было больно смотреть, но тогда меня это не беспокоило.
— В общем, — начал он, — к нам поступило сообщение из части, что туда на днях пришла девочка, лет девяти. Она искала некоего Сирко Виктора Константиновича.
— Чего, бл*ть? — поморщился я. — Откуда эта соплячка знает меня?
— Вахтенный тоже удивился, и спросил у неё почти то же самое; не так грубо, конечно.
— И?
— Эта девочка назвалась твоей сестрой.
...
Нецензурные выражения и дубли удаляются автоматически. Избегайте повторов, наш робот обожает их сжирать. Правила и причины удаления