Онлайн чтение книги Пробуждение
Глава 3

"В первый раз я вообще не поняла, что произошло. Это было на похоронах дяди. Мне тогда только исполнилось двенадцать лет. Дядя лежал дома в гробу, и толпа родственников и близких людей собралась, чтобы проводить его в последний путь. Я, вслед за матерью, подошла к гробу и дотронулась до его руки. Я простояла так совсем недолго, а когда отошла, почувствовала странную боль в груди. Я видела лица людей, которых не знала и которые пытались мне помочь. Я понимала, что это происходит не со мной, что это уже было, с дядей, но изменить что-либо или приказать себе не испытывать этого не могла. В двенадцать лет я умерла в первый раз. Ты думаешь, умирать страшно? Нет, самое страшное — это жить в ожидании смерти…"

Из разговора от 06.11.3565

— Твою мать, что это было? — проревел Гийон, потерявший свое пресловутое самообладание.

— Все в порядке, меня можно отпустить, — охрипшим голосом ответила она и попыталась подняться.

Гийон не стал ее удерживать. Он присел рядом и взглянул на ее покачивающееся тело. Сутулая, уставшая, она выглядела все такой же болезненно бледной с непонятным ему обреченным выражением на осунувшемся лице.

Никто в этот момент не назвал бы ее красивой, и Гийон не был исключением. И он знал ответ на вопрос: "почему?" В ней не было жизни. Ее тело, воскрешенное по чьей-то воле и пробужденное ото сна именно в это время, потеряло свою душу. А может, в нем никогда ее и не было? Может, она утратила ее еще в прошлой жизни? Или душа есть, но она никак не может очнуться из забытья? Или сама Кайлин не желает, чтобы кто-нибудь разбудил ее?

Пробуждение… Для нее этот процесс еще не был завершен. Кайлин застряла посередине, между прошлым и будущим, и, в конце концов, должна была выбрать: просыпаться ей или уснуть навсегда.

В его мире такое состояние пробужденных было предвестником "нестабильности". Эти люди были склонны к тяжелым продолжительным депрессиям, расстройствам психики и самоубийству. Последним, обычно, они и заканчивали свой новый путь. Нестабильность была опасным состоянием, и выяви он у нее первые признаки нарушения поведенческих реакций, Гийон обязан был бы сообщить об этом в Центр криогенезации, после чего жизнь этой девушки была бы прервана искусственным путем. Нестабильность — это процесс, который мог перейти в болезнь или пройти бесследно. "Болезнь души" пробужденных в его мире не умели лечить, поэтому жертву просто уничтожали.

Поборники прав человека боролись за отмену этой высшей меры защиты населения от пробужденных, но кроме расширения группы лиц, имеющих право на гражданство, ничего не добились.

— Ее отравили, — прервал его размышления сиплый голосок девушки, стоящей перед ним и нервно заламывающей свои руки.

— Ты уверена?

— Да. Она ничего не помнила и не знала, где находится.

Все окружающие смотрели на даниила четвертого уровня, единственного среди них, достигшего таких высот карьерного роста, и не понимали, о чем он говорит со своей пробужденной.

— Теперь могу я посидеть в машине? — спросила она.

— Да. Подожди меня там.

Он достал из куртки ключи и протянул ей.

Девушка без тени сомнения выхватила блестящий брелок у него из рук, и, не обращая внимания на собравшихся здесь людей, вышла на улицу.

Маркус наткнулся на нее в дверях, и, пропустив вперед, вошел в дом. Вид сидящего на полу Гийона в окружении толпы даниилов, его насторожил.

— Что-то случилось? — спросил он, пробираясь к своему начальнику.

— Кажется к нам в группу попала одна из нейрами.

— Нейрами? У Кайлин дар нейрами?

— Да. Только такого я еще не видел. Да и ты тоже.

— И на что она способна?

— Она способна пережить чужую смерть. В прямом смысле.

— Вот, черт! Нейрами среди пробужденных — это редкость.

Гийон внимательно огляделся и, неожиданно подскочив с места, прорычал:

— Чего собрались? Заняться нечем?

Все тут же разбрелись по сторонам.

— Ено! — позвал робота Гийон.

— Я здесь, — отозвался Ено, выглянув из-за его спины.

— Подними все сохранившиеся архивные материалы по периоду 2035 — 2057 года. Газеты, новости, все, что сможешь, и попробуй найти хоть какое-нибудь описание или упоминание о ней. Невозможно, чтобы девушка с ее способностями прожила свою жизнь незаметно.

— На это уйдет очень много времени.

— А я и не тороплю тебя.

— Как скажешь, Гийон.

— Сианна?

— Я здесь.

— Возьми ее ДНК на анализ. Посмотри, что там с наследственностью. А лучше вообще обследуй ее. Может, найдем причину ее смерти.

— Нужно ее согласие на это.

Гийон вопросительно взглянул на подчиненную:

— Ты что, собралась ей рассказать, зачем обследуешь?

— Нет, но…

— Никаких "но", Сианна. Чтобы отчет лежал у меня на столе через неделю.

— Сделаю, Гийон.

— Маркус?

— Да.

— Ты с ней вроде бы ладишь.

— Ну, не то чтобы…

— Приведи ее в порядок. Понимаю, что задача не из легких, но из нее нужно сделать человека. Женщины, конечно, уже не получится, но хотя бы приличное что-нибудь сотвори.

— Гийон! — позвал его один из даниилов, вошедший в дом.

— Что еще?

— Эта девушка, пробужденная, ты разрешил ей уехать?

Гийон, не веря собственным ушам, переспросил юнца:

— Что я разрешил?

Молодой человек срезу же подбоченился и тихо ответил:

— Она уехала только что… На твоей машине…

Кайлин добрела до красного "ягуара" и по привычке плюхнулась на водительское сидение. Приборная доска загорелась автоматически, и приятный женский голос поприветствовал водителя. Здесь все было так же, как и в машинах ее времени. Две педали, автоматическая коробка передач, и множество приборов, среди которых она без труда определила спидометр и датчик, куда следовало вставить электронный брелок, чтобы завести автомобиль.

О чем она думала, когда активировала неизвестный ей двигатель? О том, что очень хочет прокатиться на этой машине. Что ей терять? Чего бояться? В этом мире, в этой жизни — нечего.

Она опомнилась только тогда, когда на скорости не менее двухсот километров в час выезжала за границу города. Она всегда любила скорость. Ей иногда казалось, что таким способом она сможет умчаться от себя, своих проблем и своей болезни. Что однажды ей повезет, и машину занесет на крутом повороте, и она, Катерина, наконец-то, по стечению обстоятельств, освободиться от бремени жизни.

Мегаполис остался за ее спиной, а перед ней продолжали мелькать дорожные знаки, окруженные желтой высохшей землей пустыни, простирающейся вокруг.

Когда-то здесь зеленели поля, окруженные густыми лесами, мелькающими за стеклами автомобиля. Сейчас же на этом месте не осталось ничего. Иссушенная земля, высосанная жизнь. И за сколько? Всего за тысячу с хвостиком лет. Миллионы столетий природа создавала себя. Для чего? Чтобы ее дитя уничтожило все вокруг всего лишь за несколько тысяч лет.

Кайлин резко повернула руль и вылетела на обочину. Машину занесло, и она, закрыв глаза и подняв руки в вверх, сняла ногу с педали "газа". Ее бросало в стороны, и она надеялась, что вот-вот автомобиль перевернется и ее бренное тело раздавит металл. Она хотела этого, ждала, но судьба опять распорядилась иначе. Управление взял на себя бортовой компьютер, и автомобиль, выровняв курс, остановился вдали от дороги.

Кайлин засмеялась.

— Жизнь. Будь ты проклята — жизнь!

Кайлин вылезла из автомобиля и побрела вперед. Наконец, ее ноги устали, и она упала на землю, распластавшись на спине и раскинув руки по сторонам. Ей хотелось увидеть голубое небо над головой, как в детстве, когда она играла в снежных ангелов со своим братом. Но далеко вверху мелькали черные точки машин и светящиеся неоновые рекламы. Не было больше чистого неба, точно так же, как и не было рядом с ней ее брата.

Слезы теплыми струйками потекли из глаз. С минуту она пыталась бороться с охватившем ее горем, но все же осознание смерти близких было слишком тяжелым бременем, чтобы бороться с ним, и она разрыдалась. Почему она не подумала об этом раньше? Почему только теперь поняла, что все, кого она знала — давно мертвы?

Гийон собирался отправить ее в Центр, как только найдет. Тем более, что для этого не требовалось особо напрягаться. По датчику, встроенному в двигатель его машины, он без труда определил ее местоположение. Он поехал с Маркусом в пустыню и искренне надеялся, что с его стальной красной любимицей все будет в порядке.

Он нашел Кайлин посреди пустыни в трехстах метрах от своего автомобиля. Она лежала на желтой иссушенной земле и плакала. Навзрыд, стирая влагу с щек и глаз, задыхаясь от судорожных спазмов в груди. Гийон остановился перед ней и все никак не мог сообразить, что же делать дальше. В сущности, от растерянности его спас Маркус, который подлетев к этой девушке, протянул к ней руки и обнял.

Как мало человеку нужно, порой, получить, чтобы обрести смысл. Иногда и объятия абсолютно чужого существа способны сотворить чудо и согреть ту часть тела, которая до этого не хотела жить. Кайлин схватилась за Маркуса и вжалась в теплое тело до боли в груди.

— Что случилось? Что с тобой? — нежным голосом спросил Маркус.

— Они все мертвы, — сквозь рыдания ответила она.

— Кто "все"?

— Все, Маркус, все они мертвы.

— И ты только сейчас поняла это?

— Да, — ответила она и замолчала.

Маркус недоумевающее посмотрел на Гийона, который пребывал в состоянии оцепенения. Гийон и раньше наблюдал за человеческой истерикой. Но от слез этой женщины ему стало больно. Словно это он сам только сейчас понял, что самые близкие ему люди давно оставили его, и он влачит это существование только потому, что остался жив.

Картинки из прошлого мелькнули в его сознании и он отвернулся от той, что заставила его их вспомнить. Давно это было. Словно вечность назад.

— Они не работали с ней, — с грустью в голосе ответил он на немой вопрос Маркуса. — Сволочи, спихнули ее на нас.

Гийон вновь посмотрел на Кайлин и задумался. Эта девушка, эта пробужденная, похоже, стала им не нужной. Центр оживил существо, и не получив от него желаемого, выкинул на улицу, за ненадобностью. Нет, ему было совершенно наплевать на Кайлин и ее судьбу. Ну, не совсем "совершенно", но все же, наплевать. А вот чье-то желание побыстрее отделаться от нее будило в нем интерес.

Тем временем Маркус отпустил Кайлин, и она молча поднялась с земли. Гийон еще раз посмотрел на нее, и злобно усмехнулся.

— Я принимаю тебя в свою группу.

— Что? — не поняла она и уставилась на него.

— Ты принята в мою группу.

— Я уже в ней!

Он резко приблизился к ней и сжал своей стальной рукой ее лицо.

— Впредь, если я что-то говорю, ты должна меня выслушать молча и не задавать встречных вопросов. Завтра ты явишься на работу вовремя, и в том виде, который принят в нынешнем обществе. Ты будешь исполнять все, что я тебе поручу, и беспрекословно подчиняться приказам всех остальных членов группы, включая Ено. И еще одно: больше никогда не смей садиться за руль моего автомобиля, по той простой причине, что он — мой, а не твой. А теперь ответь на простой вопрос: кто тебя криогенезировал?

— Я не знаю! — прокричала она и вырвалась из-под его руки.

— Уверен, что ты знаешь не только имя того человека, но и причину, по которой они пробудили тебя сейчас.

— Причину, говоришь? А тебе разве не известно, зачем они это сделали? Не ты ли должен узнать то, чего я не помню? Или они не дали четких инструкций, когда передавали тебе на поруки очередную ничтожную тварь?!

— Ты так много знаешь о моем отношении к подобным тебе?

— Ты не удосужился даже этого скрыть!

— Я ничего тебе не должен. Для меня ты — предмет неодушевленный, так что если хочешь расстаться со своей никчемной жизнью — дерзай, я останавливать тебя не стану.

Она, молча, смотрела на него, а он так же, в молчании, всмвался в линию горизонта за ее спиной.

— Я не просила себя воскрешать, — прошептала она. — Не просила…

— Ты получила шанс, которого у других не было. Мне наплевать, кто его тебе дал и почему, но тебя я презираю еще больше, чем остальных, таких же, как и ты. Они, по крайней мере, пытаются бороться, а ты настолько слаба и ничтожна в своей слабости, что даже не можешь найти в себе силы послать меня, не говоря уже о том, чтобы найти причину для того, чтобы выжить в этот раз.

Он бросил ей это в лицо, словно плевок, а затем развернулся и пошел назад к своей машине.

— Гийон! — окликнул его стальной женский голос, принадлежащий женщине, которую он, по всей видимости, еще не знал.

Он обернулся и увидел маленькую женскую фигурку, натянутую, словно струна, со взглядом, способным испепелить его на месте и руками, сжатыми в кулаки. Безусловно, это была другая женщина. И честно говоря, Гийон не ожидал разглядеть в Кайлин подобное существо.

— Пошел ты!!!

— Я смотрю, ты оживилась? — усмехнулся он.

— Пошел ты, ублюдок! — вновь прокричала она и показала ему третий палец.

Он, ничего не ответив, отвернулся и направился к своей машине.

— Куда нам ехать? — прокричал ему вслед Маркус.

— Куда хотите. Чтобы сегодня я больше ее не видел.

Говоря это, он улыбался. Чему? Гийон и сам не знал, чему тут улыбаться. Вряд ли ее смелости хватит надолго. Наверняка завтра в кафе войдет все то же убогое создание в темных очках и попросит заказать ему кофе с молоком, под странным названием "Латте".