Онлайн чтение книги Падают красные листья
Лето. Серые дожди

     Время в Инузури течёт по-своему. Оно здесь какое-то липкое и словно медленное затягивает, не даёт опомниться. Кажется, что с каждый новый шаг даётся всё с большим трудом. И ты уже не замечаешь, что увяз, что уже невозможно вырваться и теперь только и можешь, что в беспомощности наблюдать, как уходят те, кто тебе дорог. Ведь даже здесь, почти на самом дне Руконгая, найдётся тот, кого боишься потерять.

      Таким человеком для Хисаны стал Дайки. Уже лишившись своей сестрёнки, она не хотела, чтобы тоже случилось и с ним. Поэтому каждый раз, когда Дайки уходил за чем-нибудь в лес, она ужасно волновалась. Слухи о том, что там продолжают появляться пустые, не прекращались. А второй раз ему так повезти как тогда, когда они встретились, не могло. Только он всё равно уходил, говоря, что ничего с ним не может случиться. И всё, что у неё оставалось, это его улыбка, что он дарил ей на прощание. В такие мгновения очень хотелось ему поверить, потому что уже само существование Дайки было для Хисаны чудом. По крайней мере, он понимал, почему она так одержима поиском своей сестры.

      Он всегда уходил один, никогда не брал Хисану с собой. Впрочем, она и не просила его об этом, прекрасно осознавая, что он всё равно так мягко откажет, что ей уже и самой начнётся казаться, что так и должно быть. Да и в любом случае лучше посвятить лишний час для того, чтобы найти Мику.

      Но только всё это было безрезультатно.

      Каждый новый день поисков приносил Хисане разочарование. Ей уже начинало казаться, что она никогда не найдёт свою сестрёнку. Ведь Мика тогда была совсем ещё малышкой. А в таком месте, как Инузури, с ней вполне могло произойти что-нибудь страшное. И…

      Дальше Хисана запрещала себе думать.

      Но сомнение постепенно подтачивало веру девушки. Опустошённость всё больше заполняла её. Окружающее стало каким-то безразличным, и в то же время любая мелочь могла вывести Хисану из себя, заставить плакать без причины. Хотя она старалась скрывать свои слёзы от Дайки. Не хотела его волновать. Это только её ноша и незачем это взваливать на других. 

      Но, похоже, что Дайки всё-таки что-то заметил. Поначалу он только внимательно приглядывался к ней и спрашивал, не случилось ли чего. На что она натянуто улыбалась и отрицательно качала головой. Но потом одним ранним утром он подошёл к ней и сказал: 

      — Ну вот, опять у тебя глаза на мокром месте… Не надо, главное, верь, что найдёшь её. А знаешь… пойдём!

      — Куда? — удивлённо посмотрела на него девушка.

      — Я покажу тебе кое-что. Это на краю самого леса, не думаю, что опасно. А потом, если хочешь, то мы пойдём искать твою сестру.

      Хисана согласно кивнула. В конце концов, это был первый раз, когда он брал её с собой. И ещё ей было очень любопытно, что же он такое ей хочет показать.

      Идти пришлось довольно долго. В этой части Руконгая Хисана никогда не была. Чем дальше они шли, тем меньше попадалось им домов. А вскоре перед девушкой раскинулись широкие луга.

      — Ты же говорил, что это где-то возле самого леса? — спросила Хисана, оглядываясь по сторонам.

      Она, конечно, была не против прогуляться здесь. Луга, напоенные ароматом летних цветов и гудением пчёл, позволяли немного забыться. Инузури со всеми своими проблемами осталось где-то позади. А здесь было очень спокойно. Это напоминало ей далёкое детство, когда она ещё была жива и когда ещё могла беззаботно бегать по лугу, что находился за домом её родителей. Как же давно это было. Словно сон.

      — Ну, просто я решил сделать небольшой крюк, — ответил Дайки, не смотря на девушку.

      «Ясно. Просто не хотел вести меня лесом. Решил пойти более безопасным путём», — догадалась Хисана.

      Впрочем, она и не возражала, ей нравилось это место. Но в конце концов вдалеке показалась тёмная стена деревьев. Ещё издалека девушка поняла, куда ведёт её Дайки. На самом краю леса высилось огромное дерево. Клён. Но выделялся он не только своим размером, а скорее красными листьями. Словно посреди лета внезапно наступила осень. Ветки дерева тихо трепетали под дуновением ветра. Казалось, что огромный исполин тихо нашептывает колыбельную, приглашая отдохнуть в его тени, спрятаться от жаркого летнего солнца. 

      А потом несколько листочков, словно не выдержав, сорвались и, тихо кружась, опустились на землю.

      — Красиво. Но по-осеннему как-то, — прошептала Хисана и замолчала — непонятная тревога кольнула её сердце. 

      Отчего же оно такое? И листья красные… как кровь.

      Дайки грустно улыбнулся и уселся прямо на землю, приглашая Хисану последовать его примеру.

      — Знаешь, иногда, когда мне становится грустно, я прихожу сюда. И все тревоги сразу почему-то отступают, — тихо произнёс он.

      — Да? — удивлённо спросила Хисана и недоверчиво взглянула на мужчину, но тот этого не заметил. — А мне здесь почему-то не по себе.

      — Ну… может, просто мы смотрим на эти вещи по-разному, — ответил Дайки продолжая всё так же улыбаться. — Хотя в кое-чем ты права. Говорят, что это дерево проклято. Наверное, так думают из-за того, что оно почти всё время стоит такое, с кранными листьями… Но даже оно по весне зеленеет, словно каждый год даёт новую надежду. 

      Дайки замолчал, о чём-то задумавшись. А Хисана совсем тихо прошептала:

      — Глупый, зачем же надо было тащить меня сюда, чтобы это сказать. И что если оно действительно проклято?

      Но Дайки её всё-таки услышал.

      — Я здесь часто бываю и, как видишь, жив-здоров, — ответил он.

      Часто… Отчего же его тянет к этому месту? Хотя здесь действительно как-то спокойно. Словно все проблемы остались позади…

      — Так ты от меня к этому дереву сбегаешь? — нахмурила брови Хисана, но в её глазах сверкнули смешинки. — Мне уже можно начинать ревновать?

      — И это ты меня ещё дурачком называла? — рассмеялся мужчина, притягивая её к себе.

      Лёгкое прикосновение губ… Тепло ладоней… И ощущение, словно во всём сообществе душ остались лишь они вдвоём. Нет, словно весь этот мир существовал для этих двоих.

      По крайней мере, так казалось.

                                                                                                                                          * * *

      Тот год, когда Хисана впервые увидела дерево с красными листьями, был первым в совместной жизни с Дайки. С тех пор это стало почти их традицией — изредка походить к этому клёну. Странное место, почти завораживающее, словно оно не хотело от себя отпускать.

      Но девушка всё равно побаивалась подходить к дереву слишком близко. Даже несмотря на царящую вокруг атмосферу спокойствия и умиротворения. Впрочем, Дайки никогда и не настаивал.

      Иногда Хисана задавалась вопросом: неужели он совсем никогда не испытывает страха? Конечно, все боятся чего-то. Но всё же…

      Но, по крайней мере, в районе Инузури Дайки считался очень уважаемым человеком. Хотя, конечно, большей частью так было из-за почти дружеского отношения к нему Акио. Что связывало этих двоих, Хисана никак не могла понять. Слишком уж разными они были и внешне, да и внутренне тоже.

      Конечно, всё можно было списать на то, что Дайки был доктором, а банде Акио, несомненно, иногда требовалась медицинская помощь. И в этом случае обычно слали какого-нибудь подручного, и он тут же куда-то уходил. 

      Но иногда, крайне редко, появлялся сам Акио, всегда хмурый и чем-то недовольный. А после он всегда долго о чём-то разговаривал с Дайки за стопкой саке. В такие моменты Хисана старалась быть как можно более незаметнее, а потому особо не прислушивалась к их беседе.

      Акио вызывал у неё какой-то безотчетный страх.

      Впрочем, с тех пор как она ушла к Дайки, тот почти её не замечал.

                                                                                                                                            * * *

      Рано или поздно каждой душе предстояло переродиться. Они покидали Сообщество душ, забывая всё и всех к кому привязались. Доктор это знал и ничего поделать не мог.

      — Наверное, это к лучшему, — говорил он, смотря, как уходит в иной мир очередной его пациент, но на душе всё равно было погано.

      Вот и сейчас то же самое…

      Женщина, что шла впереди него просто упала навзничь. Конечно, никто и не подумал, чтобы что-то сделать подойти к ней и помочь. Им бы самим продержаться ещё один день. Но Дайки так поступить не мог. Столько прожил здесь, а всё рано… Хотя именно это когда-то и свело его с Акио.

      Доктор подбежал к женщине. Но было уже ясно, что жить ей осталось совсем немного.

      Кто-то дотронулся до его плеча. Ивао, он жил как раз напротив их аптеки.

      — Осторожнее, — предупредил сосед. — Это Азарни. Пойдём, лучше держаться от неё подальше.

      — Боюсь, что она ничего уже не сможет сделать, — тихо ответил Дайки.

      Всех не спасти. Это он ещё понял там, когда был жив, когда его волосы ещё не были седыми.

      — Тем более. Пошли! — нетерпеливо произнёс Ивао.

      Но в этот момент женщина зашевелилась.

      — Моя девочка… Рукия… — неразборчиво прошептала она.

      И затихла.

      — О, наш благородный Дайки-сенсей всё так же не может пройти мимо страждущих, — послышался насмешливый голос за спиной.

      Акио.

      — Когда же ты перестанешь придуриваться? — поинтересовался Дайки. — Уже сколько лет мы знаем друг друга.

      Когда-то они почти одновременно попали в Инузури и так получилось, что стали друзьями. Хотя друзьями — это громко сказано. Но здесь без помощи другого не выжить и потому не редкость спонтанно возникающие всякие группировки и шайки. И некоторое время они именно что просто выживали, вдвоём. Но вскоре вокруг сильного и решительного Акио стала сколачиваться банда, что быстро завоевала авторитет в округе. А он… он так и остался доктором. Впрочем, это устраивало обоих. Акио было выгодно иметь его под рукой. А Дайки же под защитой его банды мог спокойно заниматься своим призванием.

      Особенно здесь, в этом месте…

      Доктор никогда не жаловался на судьбу за то, что его закинула именно в Инузури. Он знал за что.

      За то, что тогда смалодушничал.

      За то, что тогда не смог защитить.

      И за то, что никогда не убивал.

      Странно звучит. Но это так. Он до сих пор не смог простить себя, что не смог поступиться своими принципами.

                                                                                                                                  * * *

      Прошло уже немало времени, прежде чем Рукия поняла, что мама не вернётся. А значит, оставаться здесь уже не имело смысла. Конечно, девочка уже давно поняла, что Азарни не была её настоящей матерью. Здесь в Руконгае иначе и быть не могло. И всё же, прежде чем что-либо предпринимать, Рукия решила сначала поискать Азарни. Пусть она и ненастоящая её мать, но здесь это был единственный человек, который о ней заботился и защищал, единственным родным человеком.

      — Я обязательно найду тебя, мама, — прошептала девочка, выбегая на улицу.

      Проверив всё в окрестностях и нигде не найдя мать, девочка задумалась. В этом районе Инузури все прекрасно знали, что она дочь Азарни, а потому не трогали. Но вот дальше Рукии было строго-настрого запрещено ходить.

      — А ладно, — прошептала девочка, — это ведь всего один разочек!

      Она побродила несколько часов, когда, притомившись, присела у какого-то дома. Сил на то, чтобы вернуться, уже не оставалось. Неподалёку виднелись на земле пятна крови. Наверное, опять какие-нибудь банды подрались. Впрочем, это её не касается.

      Куда важнее — это где бы раздобыть воды. Её уже давно мучила жажда. И девочке уже начинало казаться, что она сможет выпить целую реку воды.

      — Что же делать? — прошептала она. — Мама…

      Азарни говорила, что если её слишком долго не будет, то она должна найти хороших людей. Рукия повертела головой, словно ожидая, что вот они сейчас вынырнут из-за угла. Но нет. Лишь были слышны зазывания торговца воды, от которых ещё больше хотелось пить.

      Но выжить здесь одной? Невозможно… Это девочка уже успела усвоить.

      Только кому нужна такая малявка?

      Крик разозлённого торговца, что гнался, за детьми, которые стащили у него воду, отвлёк девочку от грустных мыслей. Она сразу сообразила, что ребятам так просто не скрыться от своего преследователя.

      Возможно, это шанс, решила Рукия.

                                                                                                                                      * * *

      Один день сменял другим, так незаметно пролетел ещё один год… За это время Хисана привыкла к спокойной и размеренной жизни. Иногда случались кое-какие незначительные инциденты, но они совершенно не нарушали установленного ритма жизни. Казалось, что так будет всегда.

      Но одним днём всё изменилось. 

      В то утро Хисана открыла аптеку как обычно. Дайки к этому времени уже ушёл, но должен был скоро вернуться, и девушка с нетерпением ожидала его. И именно в это утро вошли в аптеку несколько незнакомых ей людей. 

      — Что вам нужно? — осторожно поинтересовалась Хисана. 

      Всех клиентов мужа она очень хорошо знала, и новые появлялись редко. А от этих исходила какая-то особая угроза.

      — Г****, где этот докторишка Дайки? — нехорошо усмехнулся один из них.

      А второй угрожающе выставил перед ней оружие.

      — Я… я… — запнулась Хисана, отступая к стене.

      Она понимала, что сейчас ничего не может сделать. Куда ей против этих громил. Сейчас главное выжить. А остальное… неважно.

      Но… Лишь бы Дайки задержался. Она ведь знает, что он ринется её спасать.

                                                                                                                                        * * *

      Дайки сразу всё понял, когда увидел аптеку. Нет, он всё понял даже раньше.

      По спешившим прочь руконгайцем.

      По тому странному чувству.

      Совсем как тогда…

      Нет. Второй раз он не позволить этому случится.

      Дайки ускорил шаги. Почти сорвался на бег. Но только почти. Потому что ещё надеялся… до последнего. До того момента как увидел аптеку. Оттуда доносился грохот и чьи-то выкрики.

      Акио… ну кому же ты опять перешёл дорогу?

      Какая-то банда громила аптеку. И надо бы бежать, сообщить Акио. Сказать, что на его территории опять кто-то хозяйничает. Но там, в аптеке, Хисана. Конечно же, она там. Ведь он сам попросил её сегодня подождать его, чтобы вместе отправиться на поиски её сестры.

      Хисана…

      Тогда он испугался и мог лишь наблюдать… Тогда… Тогда он был ещё жив. А сейчас уже нечего терять. Он уже мёртв. Хотя всё равно страшно. За себя. И за неё. А поэтому…

      Дайки с громким криком вбежал в аптеку. Ближайший противник шарахнулся в сторону, видимо, испугавшись совершенно безумного вида доктора. Остальные всего на мгновение замешкались. Но Дайки успел заметить сжавшуюся в углу Хисану в разорванной юкате.

      Никому он не позволит её обидеть. Никому.

      Потому что…

      Дайки быстро метнулся в сторону. Да он там же где и был оставлен. Нож. Дайки быстро развернулся. Бандиты к этому времени уже успели опомниться. И один из них с наглой улыбкой направился к нему.

      — Ч*****, думаешь, что сможешь нас остановить?

      Что ж, похоже, что Акио был прав: Инузури — это грязь, по которой нельзя пройти нее замаравшись.

      А ещё, видимо, не зря тот приставал к нему со своими тренировками.

      Этот, с наглой ухмылкой, и не успел понять, что произошло. Просто нож, который только что был в руках доктора, оказался в его груди.

      Дайки не мешкая рванул к Хисане. Но дорогу ему тут же перегородили сразу несколько бандитов. Слишком неравная битва.

      — Беги, Хисана! Беги! — только и успел он выкрикнуть.

      Лишь бы послушалась. Лишь бы смогла.

      Ведь тогда…

      Он был просто доктором. Он спасал жизни. И даже гордился этим. Тогда он не понимал, почему одни люди убивают других. Впрочем, и не пытался. Потому что тогда считал, что этому нет оправдания.
      Но когда какие-то недоумки ворвались в его дом… Его там не было. Там была его жена и дети. А он как раз возвращался из клиники. Он не торопился. Слишком устал на работе, слишком приятным был этот вечер.
      Хотя нет, не совсем. Он не торопился, но какое-то чувство тревоги не давало ему покоя. И уже на пороге своего дома, он понял, что-то не так.
      Дверь была раскрыта настежь.
      Почему он так замешкался? Почему он тогда так осторожно переступил порог?
      Ведь со второго этажа доносился подозрительный шум.
      Почему он просто поднялся по лестнице? Почему он, несмотря на всю свою тревогу, не подумал, что на его семью мог кто-то напасть? 
      Ведь он прекрасно знал, где лежал старый отцовский револьвер, от которого он так и не успел избавиться.
      Почему позволил убить на своих глазах всю семью? И почему он тогда выжил?
      И пусть потом ему говорили, что сам едва выкарабкался с того света, что он ничего не смог бы сделать…
      Мог. Мог хотя бы взять револьвер отца…

      Дайки до сих пор считал, что убийствам нет оправдания.

      Но теперь он понимал… Сейчас он бы тех людей убил без колебаний. 

      И этих тоже…

      Потому что должен защитить Хисану. Он не может потерять ещё и её.

      Да, он всего лишь человек. Слабый. Тот, кто всё-таки поступился своими принципами…

      Но лишь бы Хисана смогла убежать.

                                                                                                                                         * * *

      Это был неудачный день. С самого утра небо было затянуто тучами, вот-вот грозясь разразиться дождём. Но оно всё же тянуло, словно выжидая… И это Акио очень не нравилось. Его грызла непонятная тревога. Может, из-за того, что именно сегодня его люди были рассредоточены по всему Инузури и случись что… Случилось. Едва Акио получил известия, что на аптеку напали, он сразу же бросился туда… Но он всё-таки опоздал. 

      Дайки лежал на полу в луже крови. Акио пришлось повидать слишком много смертей, чтобы понять, что доктору уже не помочь. И единственное, что ему оставалось — это отомстить. Отомстить так страшно, насколько могло хватить его извращённого ума.

      Потому что Дайки… был единственным, кому он мог доверять. А теперь не осталось никого. Он один.

      А они как свиньи на бойне, нагло расхохотались и двинулись на него. Что ж, он взял только двоих людей с собой. Но неужели они думают, что это им поможет? 

      На скорчившуюся в углу Хисану Акио не обратил внимание. Она не делала даже попыток пошевелиться и потому не представляла опасности. 

      Лишь потом, когда вдоволь наигрался со своими жертвами, он заметил дрожащее в углу существо.

      Акио взглянул на испуганную девушку. Синие глаза блеснули гневом.

      — Погибнуть, чтобы спасти эту девку… Вот уж идиот ты, Дайки-сенсей.

      И всё же она почему-то была важна для него. Что же, ради Дайки он позаботится, чтобы она не подохла от отсутствия воды. Но не более. 

      Ведь не будь её, доктор был бы жив.

      Так и хочется пришибить…

      Небо наконец-то разразилось дождём. Теплым. И каким-то серым. Словно Дайки на прощание улыбнулся, как всегда это делал, когда уходил.

                                                                                                                                          * * *

      Эта женщина снова пришла сюда. Та самая, которую он когда-то спас. Вернее, он спасал совсем не её, а того другого. И даже совсем не спасал. Потому что… 

      Да потому что, даже когда он был просто духом старого дерева, ко-дамой[sup]1[/sup], он невидимый часто развлекался, завлекая несчастных руконгайцев, а изредка и самих шинигами, в самую глушь леса. Но это было давно. Так давно, что он почти забыл об этом. 

      Кто же виноват, что в этом самом месте когда-то велись сражения? Какая разница… Ведь это они, шинигами, виноваты, что на землю пролилось столько крови, что земля стала красной. Кто виноват, что его клён, который так щедро поливали боги смерти, стал обычным дзюббоко[sup]2[/sup], монстрам всё больше и больше жаждавшим крови?

      И жаль… что он так и не заметил как это произошло.

      Всё случилось слишком быстро для него. Потому как он и сам стал монстром, привязанным своему дому. Монстром, который заманивал путников к своему красному клёну. От ко-дамы у него почти ничего не осталось.

      Вскоре об этом месте пошла дурная слава. Хотя заманить сюда какую-нибудь жалкую душонку из Руконгая не представляло труда. Но этого было мало. Слишком хилые. Другое дело шинигами. Каждый раз, приводя какого-нибудь шинигами-дурочка, он чувствовал, как дерево словно оживало, наполнялось новой энергией, словно весной. Это было восхитительное чувство, приправленное местью.

      А потом пришёл этот человек, у которого были седые волосы, даже звать его не надо было, сам пришёл. Ко-дама помнил, как на его появление откликнулось дерево, предчувствуя новую жертву. А глупый человек даже не почувствовал это, подошёл ближе и начал разглядывать необычное дерево. А потом вдруг остановился, словно у невидимой черты.

      Что это? Неужели всё-таки понял?

      — Красиво, — прошептал человек, но ближе так и не подошёл.

      Странный.

      Потом он ещё не раз приходил, садился напротив и о чём-то думал, И это очень сильно раздражало. Пусть уж лучше предаётся созерцанию в другом месте или, что гораздо лучше, тихонько подохнет, отдав свою жизнь дереву.

      Попробовать приманить его…

      Но почему-то эта жалкая душонка так напоминала о тех временах, когда он был обычным ко-дама, о том человеке, который повязал на дерево священной верёвкой сименава, чтобы защитить его, духа живущего на этом дереве. Это было в первый и в последний раз, когда кто-то сделал для него что-то хорошее. 

      Этот человек всё продолжал приходить. Живое напоминание о прошлом, которое он уже почти было забыл…

      А потом он куда-то исчез. Но вместо него появилась эта женщина. Совсем другая, но такая похожая…

Примечание:

1. Ко-дама, Ko-dama, 木霊、木魂 (こだま) — настоящее значение этого имени, это дух дерева. Но не в каждом дереве может поселиться ко-дама, обычно ими населены старые деревья или же очень огромные деревья. Как считалось, человек, который срубит дерево, населенное духами ко-дама, навлечет несчастье на всю свою деревню, и часто такие деревья обвязывались вокруг ствола священной веревкой сименава (shimenawa), чтобы защитить духов живущих в дереве. 

Так как ко-дама невидимы для человека, считалось что они постоянно озорничают, повторяя человеческий голос, создавая таким образом эхо в лесу. «Эхо» это второе значение слова кодама. (Мизуки том 1 2003, стр. 51) 

2. Дзюбокко, Jubokko, 樹木子 (じゅぼっこ) — на полях сражений, и другие места неизмеримого насилия, на землю проливалось огромное количество человеческой крови, и все эта кровь впитывалась корнями деревьев. Эти несчастные растения вырастали за счет резни, происходившей рядом с ними, и как следствие, не зная никакой другой пищи, они начинали жаждать человеческой крови, и превращались в опасных монстров. Стоящее без движения, дзюбокко ничем не отличается от обычного дерева, но как только ничего не подозревающий человек подходил под его ветви, оно хватало жертву, убивало ее и насухо высасывало своими ветвями.