Онлайн чтение книги Круги пустоты
Акт 4. Сны не в летнюю ночь.

Действующие лица.
Микаэль (Мика) Санторини – молодой парень крепкого спортивного телосложения. Темные волосы, выбритые с боков и на затылке, в остальном длиной до подбородка. Одежда состоит из старых потрепанных джинсов серо-грязного цвета . На животе имеется странного вида шрам.
Тайна (Тай) [Б/Р/Х-08.39.22] – боевой робот хранитель. Выглядит как высокая худощавая девушка с длинными светлыми волосами и большими глазами каре-медового цвета. Одежда - больничный халат-пижама, завязывающийся сзади.
Кибел А [У.Р.а.С] - робот спутник. Выглядит как мужчина с женоподобной, мягкой внешностью. Одет в строгий костюм коричнево-зеленых оттенков.

Сцена 1.
Темный экран. Голос Микаэля за кадром.
-Что такое судьба? Люди часто говорят «судьбоносный день» или «судьбоносное решение».
Темнота картинки на несколько мгновений разрывается картинкой, сопровождаемой шумом. Сначала эти врезки секундные, нечеткие и глухие по звучанию, спустя минуту-другую обретают ясность звука и картинки, занимая все большее время по хронометражу.
На экране появляется скомканная красная лента, лежащая на сером полотне асфальта. Яркое солнце отблескивает на золотом тиснение надписи, которой не разобрать. Слышится шум голосов и радостная грохочущая музыка.
-Если на свете и есть такая вещь, как судьба – то именно она свела нас в тот день.
Картинка несколько раз мигает. В ее мигании можно разобрать другую сцену – девушку, сидящую с альбомом в руках, которую зритель уже видел в последней сцене первого акта. Но затем изображение на экране снова возвращается к лежащей на асфальте ленте.
Звучащая фоном музыка растягивается и «провисает», приобретая тоскливое и пугающее звучание.
Ярко освещенная картинка медленно темнеет и тускнеет, пока не обращается в негатив. Пятно ленты начинает медленно растекаться.
В кадре ярко-голубое небо, зеленая листва. В некотором отдаление играет приятная веселая музыка. Откуда-то снизу вырывается красный металлизированный шарик в форме сердца и улетает, теряясь в небесах.
-Тая… Тая,- окликает мужской голос и камера совершает движение, словно имитируя взгляд человека. В фокус попадает парень, похожий на Мику, но с более мягкими чертами лица и классической мужской стрижкой, одетый в темно-синие джинсы и майку с неразборчивой надписью. Он улыбается и спрашивает.- О чем ты задумалась, Тая?
-Просто вспомнила, как мы познакомились,- звучит девичий голос за кадром.- Это было год назад, в этот же день, помнишь?
-Конечно,- молодой человек протягивает руку, и девушка за кадром переплетает свои пальцы и его. Камера медленно отодвигается, охватывая двух молодых людей сбоку. Девушка, худенькая, невероятно тонкая, с огромными глазищами, бледная и бескровная. Светлые волосы коротко острижены, пальцами левой руки она перебирает пуговицы наброшенной на плечи тонкой кофточки.
-Конечно, помню,- повторяет парень и осторожно притягивает девушку чуть ближе к себе. Перехватывая ее левую руку, он прижимается щекой к безвольной ладони и бережно касается губами шрама на запястье, прикрывая глаза.
Камера сначала крупным планом показывает этот момент, потом переключается на лицо девушки. Она глядит на юношу с мягкой нежностью в глазах и легкой полуулыбке, но краешки ее губ медленно опускаются, когда парень отступает от нее. С испуганным восклицанием она тянется к нему, но едва пальцы ее касаются его, так парень тает, словно зыбкий мираж.
Девушка падает на колени, начиная плакать и кричать. Камера снимает крупным планом ее лицо, затем отодвигается назад, показывая совершенно другую картину.
Девушка лежит, привязанная ремнями к кровати, крича и плача. Вокруг нее суетятся врач и медсестры в белых халатах, а еще одна вежливо, но с силой уводит молодого человека из палаты.
-Нас свела судьба… На проверку оказавшаяся злым роком,- тихо произносит голос Микаэля за кадром.
Сцена 2.
На экране пасторальная картинка – серебристая лента реки, уступами стекающая меж зеленых холмов на переднем плане. Чуть в отдаление справа - скопище беленых «пряничных» домиков с разноцветными крышами, а слева лес. Первые несколько мгновений картинка статична, но потом все приходит в движение – вода в реке, деревья в лесу, трава покрывающая холмы. Эфир наполняется звуками – шумом речного потока, шелестом и свистом ветра, пением птиц, отдаленным гомоном людей.
-Расскажем историю вам мы друзья,
Историю такую, что поверить нельзя,- слышится напевный голос за кадром, звучащий под легкие переборы какого-то инструмента. Это сочетание навевает ассоциации о балладах и менестрелях.
-Когда-то давно, когда в мире было еще волшебство,
Случилась она.
Жил был на свете охотник один
Собою пригож, сам себе господин.
Камера скользит вглубь пейзажа, приближаясь к деревеньке и «идя» по середине улицы, демонстрируя вблизи дома, огороженные низкими плетеными изгородями, плодовые деревца торчащие там и тут, цветы, растущие у заборчиков…
-Увы, постигла его злая беда.
Под светом луны стал в чудище превращаться он иногда.
Лишь только круглым нальются ночного светила бока
Так разум выходит вон из ума.
Камера скользит дальше, выхватывая тревожные элементы – поваленный забор, поломанные деревья, вытоптанные цветы и красные мазки, похожие на то, что какой-то озорник разлил повсюду краску. Завернув в один из дворов, камера выхватывает отдельные части тел и стоящего на коленях парня. Он стоит, скрючившись и обхватив голову руками, поэтому зрителю не видно его лица, только длинные темные волосы. Доносится громкое надрывное рыдание, перекрывающее мирные звуки пения птиц и шелеста ветра.
-Первой ночью полной луны сгубил охотник деревню свою.
Оплакал их смерть, оплакал себя.
Тела схоронил, взял меч свой да хлеба краюху.
Решил поискать спасенья душе.
Картинка на экране меняется на густые заросли деревьев – высокие, в несколько человеческих обхватов, переплетенные между собой корнями. Изможденный худой человек в оборванной одежде медленно движется среди них, спотыкаясь и падая.
-Не день и не два он шел по земле.
Покинул одно королевство, сменил на другое.
Десяток лет накинув на плечи,
Грехов на сердце умножил – вольно ль невольно,
Сгубил жизней в две десятины.
Давно уж стал держаться поодаль людей,
В чащобах таких, где лютый лишь зверь...
Камера движется следом за шагающим человеком. В некий момент деревья вдруг расступаются, впереди голубым светом блестит почти идеально круглое озерцо.
-Но в день один добрый ль недобрый ль
Человек замирает на мгновение, явно засмотревшись на невиданное озеро, затем делает шаг и летит кубарем под небольшой склон. Камера снимает как он падает – мягкое и дряблое падение, словно бы это вовсе и не человек вовсе, а тряпичная кукла.
Безвольное тело падает, взметая небольшой вихрь опавшей листвы. Камера внимательно следит за возвращающейся на землю листвой, после чего экран переключается крупным планом на лицо мужчины. Он лежит лицом к воде и в его темных глазах отражается светящееся озеро. Зритель видит, как из вод озера поднимается темный силуэт и медленно приближается, постепенно заполняя собой все пространство.
-Судьба порешила с ним повидаться...
Черный экран.
Сцена 3.
Черный экран. В отдаление тихо играет музыка из предыдущей сцены.
-Как говорится, просите и воздастся вам,- слышится за кадром громкий голос Кибел А.
Камера отъезжает назад. Черный экран остается в мониторе, вмонтированном в стену. Под ним панель со множеством клавиш не самого понятного назначения и перемигивающимися лампочками. Из раскрытых ячеек стены торчат проводки, прячущие точно в таких же ячейках чуть дальше или ниже. Часть проводов спускается на пол, хвостом протягиваясь к лежащей в откинутом кресле Тайне.
-Уверен, что поможет?- напряженно спрашивает Мика, глядя на У.Р.а.Са, что быстро и деловито присоединяет проводки куда-то к спине девушки.
-Уверен, что не навредит,- отзывается тот, встряхивая копной вьющихся каштановых волос, делающим его немного похожим на льва. Закончив свою работу, поднимается, вытягивает перед собой сплетенные в замок пальцы внутренней стороной ладони наружу.- Приступим.
В следующее мгновение камера демонстрирует крупным планом удивленное лицо Мики, затем широко распахнутые глаза Тай. Отодвигаясь назад, показывает всю картину со стороны – стоящего Микаэля, застывшего в готовой к броску позе, Тайну, лежащую на кресле, и припавшего ртом к ее губам Кибел А. Девушка с силой отпихивает его от себя, смущенно покраснев и возмущенно восклицая.
У.Р.а.С отстраняется, но из его рта тянется провод, соединяющий его с Тай.
-Дейсительно как шеловек,- невнятно произносит Кибел.- Шесняеся… Сша.
Он на мгновение замирает, потом резко выгибается. Камера крупным планом демонстрирует как под рубашкой неожиданно начинает выпирать женская грудь, раздаются и округляются бедра, а черты лица приобретают еще большую женственность. Ловя ошарашенной взгляд Тайны, он хохочет, принимая модельно соблазнительную позу, и подмигивает ей.
-Не дейгай кабель,- обращаясь к девушке, говорит Кибел и закрывает глаза, обмякнув. Она несколько мгновений следит за ним, а затем содрогнувшись тоже поникает.
Сцена 4.
Темно-синее вечернее небо. Продолжает играть все та же музыка. Плавными громадными хлопьями медленно кружит снег.
-Так о чем эта стори?- раздается звонкий девичий голос. Камера дергается, скользит вниз. Улица, засыпанная снегом, перемигивающиеся огоньки новогодних украшений на несколько мгновений попадают в кадр. Затем на экране появляется девушка, очень похожая на женский образ Кибел А. Каштановые, прихваченные рыжими перышками волосы собраны в высокий хвост, меховые наушники прикрывают уши. Она лукаво улыбается.- Так о чем?
-О чем?- переспрашивает голос Тай за кадром. Камера скользит вдоль улицы, освещенной блеском огней. Спешащие мимо прохожие кажутся темными человекоподобными силуэтами, теряющимися среди опускающихся на землю облаков.
Камера выхватывает из толпы идущего в направлении к зрителю Мика, одетого по-зимнему. В руках у него блестящий пакет с сердечками, а на губах улыбка.
-Как и все лучшие истории – о любви.
Камера остается неподвижной. Из-за экрана появляется девичья фигурка в светлой курточке, убегающая навстречу парню. Оставшаяся на месте девушка с каштановыми волосами провожает ее грустным взглядом и грустно усмехается.
Картинка тонет, растворяясь в белых перьях.
Белый экран. На заднем плане все та же музыка. Медленно прорисовываются очертания озера со светящейся водой и фигуры двух обнимающихся людей, посреди снежного пейзажа леса.
-Разве тебе не холодно?- спрашивает мужской голос.
-Разве мне может быть холодно?- со смехом вопрошает в ответ женский.
Девушка отодвигается, заглядывая мужчине в глаза, и положив руку ему на грудь, с улыбкой продолжает.
-Это ты смотри не замерзни. Это сердце мое и ты не имеешь права обрывать его стук.
-Пока оно тебе нужно – оно будет биться, поверь,- с улыбкой отвечает мужчина, перехватывая ладони девушки. Несколько мгновений они смотрят друг другу в глаза, затем сливаются в поцелуе.
Их силуэты становятся темными на фоне все более светлого и сияющего окружающего пространства. На мгновение, достигнув наибольшей контрастности, картинка замирает на экране, чтобы затем вспыхнуть.
Сцена 5.
Черный экран сменяется картинкой комнаты. Серые стены, одинокий цветок в круглой кадке на столе, небольшой диванчик на котором сидит Тайна. Слышится шум воды.
Камера делает разворот, демонстрирую дымчато-матовую дверь душевой кабины, отгороженную еще невысокой ширмой из ткани на каркасе из металлических трубок. За стеклом виден нечеткий силуэт Микаэля.
Возвращаясь к сидящей на диванчике девушке, камера снимает то, как она заинтересованно разглядывает свои руки, перебирая пальцами. В какой-то момент, она складывает пальцы пистолетиком, вытягивая их перед собой. Прицеливается, прищурив один глаз и наклонив голову в сторону руки «с оружием», а затем улыбается и говорит.
-Бамс,- сгибая толстый палец. На экране крупным планом отчетливо видно как с вытянутых пальцев срывается тонкая небольшая игра.
БАБАХ.
Слышится грохот, комнату заволакивает дым.
Камера отъезжает назад, картинка остается на экране монитора, за которым сидит Кибел А, снова в мужском облике. Держа в руках высокий пластиковый стакан с трубочкой, он с шумом втягивает напиток. Его губы искажаются в улыбке, когда он следит за тем, как Тайна вытаскивает из обломков Мику. Парень явно зло что-то кричит в ее сторону, не забывая между тем прикрываться каким-то грязным обрывком ткани.
Кибел начинает насвистывать уже порядком поднадоевшую, все ту же знакомую мелодию, а затем нараспев произносит.
-Мы встретимся ль вновь, мы встретились вновь.
Проси у богов, спроси у богов -
Быть может, дадут они покаянья...
Он замолкает, вновь потягивая напиток, но теперь уже с грустью и болью на лице.