Онлайн чтение книги Золотой Человек Gold Man
Часть II. Глава I - 1. Первое июля

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

Глава I

Июль 1905 года второй эры.

Дождь прекратился только под вечер. Долгожданный ливень, что так ждали все жители Централа с начала лета. Город проникся свежим холодным воздухом. Люди с разноцветными зонтиками прогуливались по бульварам до самого захода солнца. Когда же стемнело окончательно, улицы в мгновенье опустели – все приковались к домашним радиоприемникам. Сегодня был важный день – первое июля.

Событие, которое всколыхнуло каждого, даже самых изысканных людей, которые считали, что общество впало в культурный застой, и их уже трудно было чем-то удивить. Новость, прокатившаяся по миру несколько дней назад, приковала внимание всех к Золотому Обществу.

На Централ с приходом темноты опустилась необыкновенная атмосфера. Полная тишина, такое редкое явление для столицы. Все замерло и затихло настолько, что если закрыть глаза, создастся ощущение, что и нет никакого города вовсе.

Под светом фонарей, отражаемым многочисленными лужами, по мощеной улице ветром подгонялся газетный лист. Свежий утренний номер, выпуск которого многие сохранят на память. Лавируя между лужами, лист в итоге упал на бордюр, точно под лампу фонаря. На титульном листе сверху между линий дата «1 июля 1905», а ниже заглавие «БЛИЗИТСЯ НОВАЯ ЭРА? Седьмой свиток впервые показал имя». Далее шли бесконечные колонки расхваливавшие биографию и без того известного Дмитрия Чадаева. Великий человек, который всех поражал своими успехами, но такого от него не ждал никто. Многие, даже в кругу золотых людей, уже не верили, что последний свиток будет открыт когда-либо. В нем, видимо, содержалось такое, что человеческому разуму не суждено воспринять.

Все внимание было приковано к действу, что проходило сейчас в штабе Императорского Золотого Общества. Огромной толпой на площади перед штабом стоял народ. Всех людей площадь бы не вместила, поэтому здесь стояли только самые почетные граждане – ученые, деятели культуры, люди труда, иностранные послы. С трудом нашли место для прессы. Все хотели хоть краешком глаза посмотреть на веридасского полубога. Остальные слушали все по радио.

Зал, где хранился седьмой свиток, был самым маленьким из всех. Поэтому для церемонии прочтения был выбран главный холл штаба. Здесь уже находилось несколько тысяч людей с золотом на голове. В основном это были старшие члены общества, те, кто уже имел четвертую составляющую. В самом центре зала находился большой трехступенчатый круглый подиум, покрытый черной тканью. В центре стоял черный куб, где среди красного бархата располагался свиток. На его ручках была вырезана цифра «VII». Его позолоченная бумага переливалась светом от огней зала и манила собой тысячи глаз. Никто не мог оторваться, все околдовано смотрели на свою недосягаемую конечную цель. Между черным подиумом и громадным арочным входом в зал был выстелен бордовый ковер, края которого оплетались золотыми растениями подобно форме Золотого Общества. За подиумом, у стены располагался золотой хор, а рядом трон Его Величества Маара III и ряда гостей. Тишину нарушал только легкий гул людей и настройка музыкальных инструментов оркестра.

Сергей Скрепп и его давний друг Драган Владыч стояли в первом ряду хора. Хотя Драган и прибыл в Веридас несколько дней назад, они до сих пор никак не могли исчерпать все темы разговоров. Скрепп был сам на себя не похож, радуясь компании друга. Больше всего они обсуждали еще одного своего товарища – третьего ученика Демиана – Дмитрия Чадаева. Сергей говорил с Владыкой по поводу передачи титула Потестаса общества Дмитрию. Когда Чадаев станет новым Владыкой, всех будут ждать большие перемены. Драган с улыбкой мотал головой, не соглашаясь. Он хорошо знал своего лучшего друга. Он знал, что тот откажется от предложения, ведь у него совсем другая цель.

Учение Веридаса будет жить – сегодня открывается новая страница истории, начинается новая эра.

Колокола во всем городе забили радостный и торжественный час – полночь, церемония началась.

В зал вошел Владыка Демиан. Он был в длинном кафтане из позолоченного шелка, украшенный бриллиантами и рубинами. Владыка шел медленно, изредка поглядывая на золотых людей, они в свою очередь легонько кланялись старику. Его ученики смотрели на учителя с поднятой головой, сверкающими глазами. Следом за Владыкой в два ряда шли другие люди – члены Верховного Совета. Члены совета остались стоять в ряд возле черного подиума, Демиан поднялся наверх, к свитку. Немного постояв с ним наедине, он развернулся к залу и приподнял руки перед собой, приветствуя собравшихся.

– Сегодня не простой день. Каждому без исключения золотому человеку прошлых лет не хватило жизни, чтобы дожить до подобного дня. Но один человек смог. Мне кажется, что вся история нашей империи, все ее кровавые моменты, успехи, каждый миг, каждая секунда стремилась к этому дню. Эта точка смены времен, точка, когда человек, наконец, достиг уровня Алекса Веридаса. Он откроет нам последнюю тайну Истины.

Владыка говорил громко, надрывая свой голос.

– Этот Человек станет новым Алексом Веридасем. В его честь назовут новую эру! Каждый из нас знает его, того мальчика, что влился в наше общество тридцать пять лет назад. Все мы любим его и уважаем, и я могу бесконечно восхвалять его имя. Однако этот день запомнится не моей речью... давайте же поприветствуем его! Слава Чадаеву! Слава Истине!

Весь зал от мраморного пола до расписных потолков наполнился воодушевленным криком последних слов Владыки. Ликование было слышно и на штабной площади. Никто не заметил, как по щеке Владыки прокатилась слеза. Он вновь взглянул на своих учеников. Сергей и Драган не отрывали глаз от входа в зал. Вот-вот должен был появиться он.

Еще пара секунд и все затихло. Словно и не было тут нескольких тысяч золотых людей. Ни шепота, ни даже шороха. Каждый слышал только свое колотившееся сердце.

Тишину резко прервал звук гобоя, которого вскоре подхватили скрипки. Двери медленно открылись. Хор начал свою лиричную, возвеличивающую песню на староверидасском языке.

Чадаев вошел в зал.

Двери еще не открылись до конца, а Дмитрий был уже на полпути к свитку, направляясь к нему широким шагом. Он был в длинном и свободном бордовом кафтане, на груди было бесчисленное множество тоненьких золотых цепочек. Золотая сабля в расписных ножнах. На плечах за собой он тянул большую накидку, подобно древним королям. Она была золотой и на свету словно горела настоящим огнем, ослепляя остальных людей.

Каждый человек сейчас пытался понять, что чувствует Дмитрий. Живая легенда. Все заметили напряженность на его лице, оно отчего-то было хмурым и даже злым.

Дмитрий не смотрел по сторонам, он проходил уже мимо членов Верховного Совета. Они поклонились ему.

Чадаев посмотрел на Демиана, что-то вызвало в нем раздражение. Владыка поклонился своему ученику, но Дмитрий не соизволил поклониться в ответ. Теперь его взгляд был устремлен только на золото седьмого свитка. Демиан уступил ему дорогу, не поднимая головы.

Лишь на секунду, перед тем как поднять руку к свитку, Чадаев взглянул на императорскую ложу. Маар был в неимоверном напряжении, как не старался это скрыть – это было заметно хотя бы по вцепившимся в кресло рукам, поту на висках. Он поймал этот взгляд, глаза Чадаева были полны неописуемого отвращения.

Дмитрий взял в руки свиток.

В тот же миг на его поверхности слева направо, буква за буквой, огнем загорелось имя «Митт Чадаев». Тишина в зале нарушилась, ее больше некому было сдерживать. Значит, это правда – свиток действительно будет открыт.

Чадаев словно наслаждался моментом, держа в руке свиток, он уже в десятый раз перечитывал свое имя. На его лице появилась какая-то высокомерная улыбка. Он поднял глаза и посмотрел на Драгана, тот одобрительно кивнул. Дмитрий медленно стал открывать свиток. Ткань с приятным для уха, сухим скрипом начала разворачиваться. Чадаев словно специально мучал себя медлительностью. Наконец свиток был открыт до конца.

Чадаев отшатнулся. Некоторые услышали его легонькую насмешку.

Не прошло и десяти секунд, как свиток уже был закрыт. Дмитрий еле-еле пересилил себя, чтобы не швырнуть его в сторону. Он положил свиток обратно на бархат и склонил голову.

– Столько замученных душ ради этого…

Демиан сделал пару незаметных шагов к ученику, хор смолк, в зале вновь все замерло, сконцентрировалось на одной точке.

Чадаев резко повернулся и быстро пошел к выходу, чуть ли не переходя на бег. Он не произнес ни слова. Люди начали переглядываться между собой, но тишина все еще царила вокруг.

Дмитрий махом скинул с себя всю тяжелую церемониальную одежду. Выйдя из зала, он направился в подземный гараж, где его ожидала машина. Громкие, тяжелые шаги – казалось, своими сапогами он вот-вот проломит мраморные плиты. Около машины его ждал человек в форме общества. Бритоголовый, на его шее была татуировка черной октаграммы.

– Вы не выступите на площади? – спросил он

Чадаев только покачал головой, не сбавляя скорый шаг.

– Домой?

– Домой…

Сев на заднее кресло, Дмитрий, наконец, выдохнул. Внутри все горело, он чувствовал свой синий огонь прямо в сердце. Уйти так скоро, ничего не объяснив… даже Драгану. Дмитрий закрыл лицо, пытаясь успокоить себя. Виски продолжали пульсировать. Стоило только подумать о содержании седьмого свитка, чтобы к горлу подступило что-то противное.

Длинный черный автомобиль выкатил из-под штаба и направился к императорской авеню. На выезде их встретила череда ярких вспышек от фотоаппаратов. Но никто не смог получить хороший кадр из-за затемненных стекол машины.

– Скорее… жми на газ – Чадаев говорил из последних сил, тяжело дыша и схватившись за сердце. На лице показались капельки пота – домой, скорее… скорее отсюда… чем дальше от него, тем лучше.

Машина набирала скорость. Ближе к окраине Централа громадные дома стали сменяться вплотную стоявшими друг к другу особняками. Людей здесь практически не было. Чадаев, наконец, отдышался и теперь спокойно смотрел на огни фонарей за окном. Дома становились все реже и реже, и вскоре сменились деревьями. Они въехали в южную черту города – дикий лес, за которым находился особняк Чадаева.

Проехав половину пути по лесной дороге, машина остановилась со скрипом тормозов. Водитель ударил по рулю и начал на кого-то кричать. Чадаев посмотрел вперед – перед автомобилем стояла напуганная девочка с вишневого цвета волосами. Машинально от страха она закрыла рот ладонью. Было видно, как блестят ее глаза.

– Дура мелкая… откуда ты взялась!? – не утихал водитель

Чадаев со строгой резкостью поднял ладонь, приказав ему умолкнуть. Где-то с минуту он наблюдал за ней из машины, затем вышел на улицу. Было холодно совсем не по-летнему из-за недавнего дождя. Кругом темнота и лес, только фары желтым светом поливали дорогу и девочку, немного жмурившуюся от яркости. Она не видела лицо подходившего к ней человека, все ее тело дрожало, что было вполне естественно для пятилетнего ребенка, заблудившегося в лесу. Чадаев подошел к ней, она увидела его широкое, отчего-то хмурое лицо, практически лысую голову. Только лишь его голубые глаза были какими-то добрыми. Дмитрий присел на корточки, она продолжала молчать.

– Кто ты? – тихо спросил Чадаев

Девочка смогла издать только два хриплых и неразборчивых звука, отведя взгляд в сторону.

– Ты тут одна? Лес не то место, где можно одной гулять.

И тут девочка, неожиданно для Чадаева, упала на колени и начала тихо всхлипывать, закрыв свои зеленые глаза кулачками. Дмитрий тут же огляделся по сторонам. Этого еще не хватало…

– Ну ладно, пойдем – он взял девочку на руки и вернулся в машину.

Водитель переключил рычаг под рулем, и автомобиль снова помчался по дороге. Девочка скоро уснула на коленях Дмитрия, а сам он вновь о чем-то задумался, смотря в черноту за окном.

Особняк Чадаева представлял собой большой земельный участок. Здесь были парк с небольшим прудом, а в самом центре располагался двухэтажный дом. К нему вела каменная дорога от ворот через парк.

На небе вновь сгущались тучи, вот-вот должен был пойти дождь. Чадаев со спящей девочкой на руках вышел из машины и направился в дом.

Как только ребенок ощутил приятную теплоту внутреннего помещения, то сразу же открыл глаза. Она сидела в кресле под пледом, вокруг никого не было, только какой-то шум из соседней комнаты. Она отслонилась от мягкой спинки кресла и начала рассматривать окружение. Все выглядело довольно просто, не слишком много света, окна занавешены бордовыми шторами, за окном по карнизу начали бить дождевые капли.

Девочка попыталась что-то произнести, но голос по-прежнему не подчинялся ей, горло сильно пересохло.

В комнату вошел Чадаев, он уже переоделся и был в черных брюках с белой рубашкой. В руке он держал высокий стакан с чем-то белым, от жидкости шел легкий пар. Девочка снова испугалась и почти вся до головы накрылась пледом, только ее зеленые глаза с любопытством смотрели на стакан в руке Дмитрия.

– Будешь молоко?

Руки девочки, возможно даже без ее воли, сняли плед, она кивнула. Дмитрий отдал ей стакан, и она вмиг выпила все горячее молоко до последней капли. На ее лице появился румянец.

Чадаев стал разглядывать ее. Она была в грязном, неприметном сарафане из какой-то плотной, жесткой ткани. Руки все были в фиолетовых и сине-красных пятнах. Дмитрий присел рядом, на соседнее кресло.

– Ну, теперь расскажешь кто ты такая?

Девочка не сразу ответила. Она опустила взгляд вниз, все еще будучи в сомнениях разговаривать ли с незнакомцем или нет.

– Я Алена – прорезавшимся голосом сказала она, поправляя челку вишневых волос – но мама с папой всегда звали меня Ал.

Она тут же поставила стакан на стол

– Что ты делала одна в лесу?

Девочка снова отвернулась, руки ее немного задрожали.

– Я… я – выдавливала она из себя – я совершила большой грех… но они сами виноваты – она резко посмотрела прямо в глаза Чадаеву, будто бы искала поддержки – они издевались надо мной.

– Ты сбежала из детского дома, да?

Тон девочки изменился. Она вдруг почувствовала себя как на допросе

– Как… как вы узнали, господин

Чадаев посмотрел на пустой стакан из-под молока, закрыл глаза и ответил

– Я лучше всего знаю таких детей. Когда-то давно я и сам убежал оттуда… когда моих родителей арестовали…

– Я убила их

Чадаев не стал продолжать свой рассказ, когда девочка прервала его. Он только лишь вздохнул, посмотрев на ее трясущиеся руки. То, что он первоначально принял за грязь, на самом деле было запекшейся кровью.

Для девочки же самым удивительным сейчас было то, что Дмитрий никак не отреагировал на ее признание. Он не верит?

– Я убила их всех, детей, воспитателей… и сбежала

Она говорила это совершенно спокойно, не как пятилетний ребенок. Они просидели в тишине несколько минут.

– Я понимаю тебя. Только что я сам был на грани. Все они лжецы и заслуживают этого. Я хотел только одного, покарать их там в их же дворце, на глазах этого недоумка. Ели бы там не было Драгана…

Девочка совершенно не понимала, о чем говорит Дмитрий, но почему-то охотно слушала. Его слова были как бальзам на душу, они успокаивали.

Чадаев посмотрел на нее.

– Ал, меня предали… Что же нам теперь делать.