Онлайн чтение книги Воронец в снегу Actaea in snow
Актея и Корвис. Неприступная башня

Сяолун поднялся, едва забрезжил рассвет. Наскоро перекусив хлебом с холодным мясом, не совсем привычная еда, но в такой час хозяин мог предложить только это, хэйанец направился на встречу с Дариусом Като. С собой он взял лишь Сянхэ. Ло остался на случай, если появится посланник от Короля Люцема.      

Раньше Сяолун никогда не бывал в Пелагисе. Впрочем, столица не сильно отличалась от тех небольших городков Люцема, которые он посетил ранее, разве что размах у здесь был куда больше. Но по сути это были всё те же узкие кривые улочки, которыми славился Люцем и в которых даже с картой было трудно разобраться. Хотя составить карту Пелагиса никому и в голову не приходило. Это было бы бесполезно. В городе постоянно что-то достраивалось, и вчерашний сквозной переулок вполне мог стать тупиком. Властей эта ситуация, вносящая настоящий хаос на улицы, совершенно не волновала. И Сяолун уже скучал по прямым улицам Вэйдатина, где всё чётко и ясно и не надо волноваться: сверну ли ты туда.      

Впрочем, похоже, что Ди Сянхэ запутанность местных улиц совершенно не пугала. Он уверенно шёл вперёд, да ещё с таким видом словно всю жизнь жил здесь. Ему даже ни разу не удалось заблудиться. По крайней мере, Сянхэ не понадобилось много времени прежде чем вывести Сяолуна к небольшой площади, и посреди которой возвышалась каменная шестиэтажная башня. Здание это выглядело странно и нелепо, и на жильё человека совершенно не походило.      

— Мы пришли, — сообщил Сянхэ.      

Сяолун с сомнение взглянул на башню. Но повода не доверять словам своего советника у него не было. И подивившись очередному чудачеству местных — ну какой нормальный человек будет жить здесь — он всё же подошёл к исписанной мелом люцемскими каракулями деревянной двери. Крупными буквами на ней значилось: «Не беспокоить», «Убирайтесь прочь!», « Сегодня я с людьми не разговариваю» и «Приходите завтра». Увидев это, Сяолун лишь пожал плечами. Он умел читать по-люцемски. Но раз здесь не было предупреждения на хэйанском, то это его не касалось, и он громко постучал в дверь.      

Откуда-то сверху донеслась невнятная брань. Кажется что-то разбилось. И всё. Сколько Сяолун не ждал, больше никакой реакции не последовало. Дверь, естественно, тоже не открылась.      

— Господин Като, — вдруг громко сказал Сянхэ. — Я принёс вам книгу, которую вы хотели прочитать.      

Мгновение тишины, а потом дверь всё же приоткрылась и оттуда высунулась голова старика. Его седые волосы были всклочены, а борода торчала во все стороны. Всем своим видом он напоминал безумца.      

— Я ничего не просил, — сварливо заявил он и собрался закрыть дверь.      

Сяолун не позволил ему это сделать.      

— И всё же я настоятельно рекомендую её прочесть, — сказал Сяолун.      

— Прежде чем мне указывать, лучше сами научитесь читать. Я сегодня не принимаю, — заверещал старик, пытаясь оторвать пальцы Сяолуна от двери. А потом, вдруг бросив это занятие, указал на надписи мелом: — Там ведь ясно написано!      

— Не читаю по-люцемски! — усмехнулся Сяолун.      

— А я по-хэйаньски, — ответил Като, с удвоенной силой пытаясь выставить гостей за дверь.      

— И всё же я настаиваю.      

Сяолун надвинулся на старика, и тому ничего не оставалось, как войти вглубь помещения.      

Как только все они оказались внутри, и дверь за ними захлопнулась, старик вдруг выпрямился и безумие исчезло из его глаз.      

— У нас мало времени, — заявил он. — Уже само ваше появление здесь может вызвать ненужные подозрения.      

— Тогда приступим сразу к делу, — сказал Сяолун. — Надеюсь, что ваши слова о том самом заклинании не ложь.      

— Хотите удостовериться? Я могу показать, но читать не позволю — сказал старик и многозначительно взглянул на Сянхэ. — Если он так талантлив, как о нём говорят, то и так всё поймёт.      

Като провёл их по узкой каменной лестнице со стёртыми ступенями на второй этаж. С первого взгляда было понятно, что это библиотека. Казалось, что всё свободное пространство занимали стеллажи с книгами и свитками. Сяолун впервые видел подобный хаосу лабиринт из книг. Като подошёл к одному из них, тому, что стоял почти в середине комнаты и взял старый пергамент, практически неотличимый между десятками других, среди которых он лежал.      

— Вы так просто храните столь важное заклинание? — удивился Сяолун.      

— Деревья лучше всего прятать в лесу, — снисходительно ответил старик.      

Сянхэ тем временем взял в руки протянутый ему свиток и тут же вернул.      

— Это оно, — заявил он.      

— Прекрасно, — довольно ухмыльнулся Като. — Надеюсь, вы привезли ту старинную вещь, которую я просил?      

— Да, но с собой мы её не взяли. Сами понимаете, что лишних подозрений нам не нужно, — сказал Сяолун.      

— Хм, с вами хейаньцами трудно иметь дело, но ладно, — согласился Като. — Тут вы правы. И между прочим, вы и так уже слишком долго проторчали здесь. Так что прошу убраться.      

Сяолун кивнул, и уже начал спускаться по лестнице, когда Сянхэ вдруг спросил:      

— А почему вы сами не использовали это заклинание. Вы ведь могли повернуть ситуацию свою пользу!      

— Потому что… — Като пожевал губами. — Давно это было. Что я могу помнить? Кажется, тогда мы просто разошлись во мнении.      

Сянхэ, словно что-то уяснив для себя, кивнул, и больше не проронив ни слова стал спускаться вниз.      

Лишь когда они оказались в отдалении от башни, Сяолун решился спросить:      

— Так что ты думаешь об этом заклинании. Сделка того стоит?      

— Оно опасно. И скорее всего опасно даже для стороны, которая его произносит. Но сделку нам надо совершить. Пока Като не надумал продать это заклинание кому-нибудь другому.      

— И ты это понял, лишь подержав свиток в руках?      

— Нет, не только. Я собирал информацию. Нигде прямо не говориться об этом. Но можно догадаться.      

Сяолун не стал расспрашивать дальше. В конце концов, он не по своей прихоти прибыл в Люцем. У него есть приказ короля, который он должен исполнить. А то, что в итоге это заклинание осядет где-нибудь в королевской библиотеке, его совершен не должно волновать.      

К тому же едва Сяолун успел вернуться на постоялый двор, как пожаловал человек короля Луциана, который потребовал, чтобы они завтра нанесли визит во дворец.      

— Он нетерпелив, — вздохнул Сяолун. — Мог бы и обождать пару дней.      

Актея не очень любила Пелагис, хотя и понимала, что большую часть жизни ей придётся провести здесь. Город казался ей слишком шумным, слишком тесным, слишком наполненным людьми, слишком застроенным зданиями. Всё в столице было слишком. И порой это угнетало. В такие дни она особенно остро ощущала тоску по просторам родовых земель.      

Актея прибыла в Пелагис только вчера и казалось бы, что приесться городская суета ещё не успела, но девушка всё равно чувствовала себя не в своей тарелке. Но, к счастью, дом Парма находился недалеко от дворца, а Актея могла появляться в королевском саду, когда ей заблагорассудиться. На то она получила специальное разрешение ещё в прошлом году. Это было единственное место в Пелагисе, которое действительно ей нравилось. Поэтому и сейчас, при первой возможности, Актея направилась туда.      

Зима ещё по-настоящему не оступила. И сад мог бы показаться мрачным и малопривлекательным с его голыми ветвями деревьев и кустов. Но всё же уже во всю зеленела трава, а тёплые дуновения ветра и синее безоблачное небо, говорило, что скоро весна уже по-настоящему вступит в свои права. Совсем скоро распустятся первые цветы, и сад заиграет новыми красками.      

Неспешно прогуливаясь по тропинке, Актея с наслаждением вдохнула свежий воздух. Даже хорошо, что ранней весной в саду никого нет, так проще забыть о том, что она в Пелагисе. И именно в этот момент Актея услышала приглушённые мужские голоса. Почти инстинктивно она спряталась за кусты. Видеть девушке сейчас никого не хотелось. И уж тем более она не собиралась выслушивать пустую лесть, которая, несомненно, обрушиться на неё, если она попадется кому-нибудь на глаза.      

Но почти сразу же Актея осознала всю глупость своего поступка. Голые ветви кустарника врядли могли представлять собой надёжное убежище. Голоса приближались. Актея лихорадочно завертела головой. И заметив группку пышных ёлочек, не думая бросилась к ним. А вскоре мужчины оказались недалёко от девушки. Актея затаила дыхание. Но вместо Того, чтобы отправиться дальше они, словно чувствуя что-то, остановились. Но теперь они говорили тихо, так что слов было не разобрать. Актея осторожно выглянула из-за укрытия. Одним их мужчин был Пиррий. А вот второй…      

Это был Гектор Тейно!      

Он приоделся и теперь щеголял роскошным нарядом. Впрочем, это было вовсе не удивительно. Кому во дворце не хочется выглядеть респектабельно? Но вот то, что мужчины вели себя как давние друзья, было странным. Насколько знала Актея, Пиррий с лёгким презрением относился ко всем, кого считал ниже себя. А Гектор по своему положению к числу людей, которые могли бы на равных общаться с министром, явно не относился.      

Актея так и стояла ,затаив дыхание, пока мужчины не распрощались и не разошлись в разные стороны. Девушке показалось, что прошла уже целая вечность с тех пор как она спряталась за ёлочками, хотя на деле не прошло и пару минут.      

Но тем не менее, только когда Пиррия и Гектора и след простыл, Актея решилась выйти из своего укрытия. Она подошла к тому месту, где стояли мужчины, словно это могло помочь разрешить взволновавшую её загадку. Хотя на самом деле Актея и не надеялась найти ничего важного. Но неожиданно её внимание привлекло что-то белое, что девушка тут же подняла. Это оказался белый платок с вышитым на нём гербом Парма. Актея была весьма удивлена. А он-то откуда здесь? Впрочем, Гектор мог прихватить его, когда путешествовал вместе с ней и Хелианом. Платок был мелочью, которых у Актее было в избытке, и пропажу одного из них она вряд ли заметила бы. Да и не только она, скорее всего, и Лорена тоже!      

И всё же эта встреча была слишком странной. Впрочем, Актея понимала, что эту загадку сама она была решить не в силах. И обратиться к Луциану она не могла. Тот конечно её бы выслушал. Но потом просто посмеялся бы и сказал, что она опять всё выдумывает. К тому же, если бы она начала рассказывать про Фидо и Гектора, Луциан мог бы догадаться, что о нападении на неё она рассказала не всё. А он никогда бы не понял правильно тогдашнего её поступка. И услышав правду, в лучшем случае он приставил бы к ней охрану. Актея искренне считала, что ей очень повезло, что Хелиан тоже не стал заострять внимание на этом случае.      

И тут до девушки дошло, что Хелиан был единственным человеком, к которому она могла обратиться. В это время он должен был быть в королевской молельни. Актея никогда не понимала, почему он так ревностно исполняет свои обязанности. Но с другой стороны, не будь он жрецом, посвятившим свою жизнь богини Солис, все бы косо смотрели на то, что она так часто общается с ним. Недолго думая, Актея поспешила к молельни, радуясь, что она располагалась почти у самого входа в сад.      

Но оказавшись возле заветных дверей, девушка замерла, не решаясь войти внутрь. Вся её решительность мигом испарилась. К тому же ей не хотелось прерывать молитву Хелиана. Впрочем, просто стоять здесь было глупо. Актея глубоко вздохнула и, постучав, вошла внутрь.      

Хелиан действительно молился. Но услышав шум за спиной тут же поднялся и обернулся:      

— Актея? Что случилось? — спросил он. Её появление здесь не было чем-то обычным.      

— Я… — Актея замялась. Внезапно все её подозрения показались глупыми даже для неё самой. Ну и что, что Гектор знает Пиррия. Это можно найти множество объяснений. И тому, что платок лежал на дорожке, тоже. Его мог обронить сам Луциаан. Он как-то выпросил его у неё.      

— Что такое? — мягко улыбнулся Хелиан. — Неужели поссорилась с Луцианом?      

В самом деле, у неё одно время была дурная привычка, сразу после этого бежать жаловаться Хелиану на Луциана. Но это было три года назад! Тогда Луциан всё ещё был наследным принцем, а она не была его невестой! Хотя он постоянно твердил, что однажды она непременно станет его женой.      

— Нет. Я его ещё сегодня не видела, — ответила Актея. — Просто… мне в голову взбрела одна глупость. И только сейчас я осознала, что это сущие пустяки. Не стоило тебя беспокоить.      

— Расскажи, — Хелиан неожиданно стал серьёзен, но потом, видя, что Актея упорно молчит, мягко добавил: — Это знаешь ли мне решать пустяки это или нет. К тому же ты уже столько мне глупостей наговорила, что скомпрометировать тебя в моих глазах уже ничего не сможет.      

— Уж прямо-таки и ничего? — сузила глаза Актея. — Может, я ещё смогу тебя удивить.      

— Не думаю, что ты можешь совершить большей глупости, чем делала до сих пор, — рассмеялся Хелиан.      

— Да? Одна есть…      

Действительно, была одна глупость, о которой она даже думать себе запретила. Но Хелиан сам попросил. Он словно и не понимал, что она непременно попадётся на его такие очевидные уловки. А может, и понимал. Но не думал, что она может решиться на что-то настолько дерзкое.      

Актея колебалась всего мгновение, а потом привстала на цыпочки. Хелиан, наверное, догадывался, что она собирается сделать, но не оттолкнул её. И тогда, осмелев, девушка поцеловала его. Прошептав затем:      

— Я люблю тебя.      

Только сейчас Хелиан, словно очнувшись, и отстранив её, сделал шаг назад.      

— Это невозможно, Актея, — его голос звучал ровно. — Ты любишь Луциана.      

Казалось, что в этот момент всё оборвалось внутри девушки. С таким холодом Хелиан ещё никогда не смотрел на неё. Кажется, она собственными руками только что разрушила их дружбу. И всё из-за минутной слабости.      

— Действительно, я невеста короля, — сказала Актея, пытаясь сдержать навернувшиеся слёзы, а потом отворачиваясь добавила: — Я же говорила, что глупости всё это.      

И не дожидаясь его ответа она чуть ли не бегом выскочила из молельни. А потом, остановившись лишь на мгновение, быстрым шагом направилась в сад. Ей хотелось, чтобы Хелиан бросился следом за ней. Но она прекрасно понимала, что этого никогда не случится.      

Природа только начинала пробуждаться, но Актеи хотелось, что бы сейчас мир укутало снегом. Ей казалось, что так будет легче сдержать внутри себя бурю чувств. Нехорошо, если её увидят здесь плачущей. Об этом тот час же доложат Луциану, и тогда вопросов не избежать. Но и вернуться в дом Парма она не могла, Лорена тот час же начала бы донимать её о том, что случилось. В Пелагисе ей действительно не было места.