Онлайн чтение книги Волшебники Ведьминской лощины Wizards of Witches Hollow
ГЛАВА 3. «ДЕРЕВНЯ»

8. Бренда.
Высокий, сильный, решительный, Фред стоял в мрачной комнате с каменными стенами. На его лице играли блики полыхающего огня где-то совсем рядом – там, куда был устремлён его испепеляющий взгляд. Вокруг царил страшный погром. Разбитый старинный сервант распластался на полу и накрыл осколки фарфора распахнутыми в стороны створками. Изодранная в клочья софа преграждала путь к окну, за которым стояла глубокая ночь. Слева буквально в двух шагах от Фреда лежала выбитая дверь. Вот он – выход.

– «Беги! Умоляю, беги!» – но парень не слышал мольбы матери. Он опустил взгляд на старый перстень с ярким переливающимся камнем, и крепко сжав его в ладони, с грудным душераздирающим криком бросился вперед. Это было последнее, что он успел сделать перед тем, как безвольно рухнуть на персидский ковер замертво. В распахнутых глазах, цвет которых чернота вытеснила навсегда, отражалось подбирающееся к нему пламя.

Мир вокруг померк. Вместе с жизнью сына в видении пропало зрение, и когда оно прояснится не знал никто, даже сама Бренда. Такова была плата за то, что она видела. Наощупь найти дверную ручку в малознакомом месте, оказалось трудно. От ужаса сперло дыхание. И только когда под пальцами оказалась прохладная гладкая поверхность двери, Бренда снова начала дышать.

Она выскользнула из комнаты, пряча слезы за упавшими на лицо рыжими волосами. Сдерживать ужас и успокаивать разрывающееся от боли сердце становилось сложнее, ведь каждый день она наблюдала, как её сын стремительно приближался к возрасту Фреда из её чудовищных видений. Они появлялись по десять раз на дню, и Бренда должна была привыкнуть к ним. Но, нет, к такому привыкнуть невозможно. За это она ненавидела дар и магию, лишившую его всего, что было ей дорого. Теперь судьба подбиралась к её самому главному сокровищу – её жемчужине, из-за которой она готова была превратиться в безжалостного дракона.[1]

Ей еще никогда не удавалось избежать трагедий, непрошенными гостями являвшихся ей, но сына она не отдаст. Фред в видении обладал способностями – достаточно сильными, раз смог перейти дорогу кому-то столь могущественному. Сейчас её мальчику уже не достичь такого мастерства за оставшейся до беды срок. Бренда готова была бороться с сыном, делать всё, лишь бы он был как можно дальше от магии. Даже, если после всех материнских запретов она бы стала для него врагом. Главное, чтобы ужасы из видения никогда не осуществились.

Кто-то слегка скользнул по её руке, проходя мимо в комнату Теда. Женщина вслепую крепко ухватилась за него, и зрение начало постепенно возвращаться. В размытом будто светящемся пятне она угадала очертания Мэг.

– Оставь его ненадолго, – как можно мягче произнесла Бренда. Нырнув рукой под волосы, она незаметно стерла слёзы и откинула рыжие волны назад. Снова сияющая, снова милая, будто ничего не произошло. – Элен сказала, в холодильнике можно взять свежий ягодный рулет. Давай, почаёвничаем. Мне срочно нужно что-то сладенькое! – Она приобняла Мэг за плечи и повела к лестнице. Бренда говорила так убедительно, что сама поверила в желание попробовать шедевр хозяйки дома.

9. Мэг.

Неохотно Маргэрит проследовала в кухню и села напротив Бренды. Рулет и правда был наивкуснейший, но он не мог вырвать из памяти встречу с соседкой. Старуха назвалась Мэриам, и несмотря на немного несвязные реплики, оказалась довольно милой. Даже Бренда это отметила, когда спешила с девушкой за сыном.

Наблюдая, с каким удовольствием женщина жевала кусочки рулета, Мэг нервно потирала камешек на своей шее.

– Откуда он у тебя? – неожиданным вопросом Мэриам остановила девушку, глядящую вслед брату. Понимая, что дальше дома Риасов он вряд ли убежит, блондинка вернулась к соседке.

– О, он полностью органический, – она подняла кулончик и подставила его солнечным лучам. Едва ли это была ирония. На колене, откуда десять лет назад его извлекли хирурги, все еще красовался жемчужный шрам от операции. – Собственного производства, можно сказать. Его вырезали из моей кости. Теперь это мой талисман.

На самом деле, когда она гладила его, становилось спокойнее, будто появлялась уверенность, что всё будет в порядке, и тревога сразу отступала. Её талисман еще никогда не подводил, но сейчас Мэг не чувствовала его поддержки. Тревога не исчезала. Скорее, наоборот, доводила её до тошноты, не дающей насладиться сладким.

Вскоре вернулись Элен и Фиби, вприпрыжку появившаяся на кухне.

– Вы уже вернулись? – девушка, казалось, не была удивлена, и говорила это только ради приличия. – Не удалось попасть в дом? Ничего, с ним у многих были такие проблемы, – будто отмахнулась она. Однако Мэг покачала головой.

– Почему же? Мы спокойно вошли. – Волна тревоги снова начала подниматься к горлу. Второй человек говорил, что в дом нельзя войти. Вот только Ньюстоунам ничего не мешало попасть внутрь. – Даже дверь была не заперта. – Мэг посмотрела на Бренду, которая делала вид, что услышанное никак её не настораживает.

Внезапно Фиби подскочила к соседке по комнате, и крепко взяв ту за руку, потянула на улицу.

– Идём, я покажу тебе деревню, а ты расскажешь про ваш дом, – Фиби с таким энтузиазмом волокла Мэг за собой, что девушка едва успела обуться перед тем, как оказалась под открытым небом. Голос молодой хозяйки дома Риасов вдруг зазвучал немного громче и увереннее, чем ранее за завтраком, и уже больше походил на тот, который услышали Ньюстоуны при их первой с ней встрече.

Фиби всё спрашивала и спрашивала, Мэг чувствовала, как утопала в её вопросах. А что рассказывать-то? Можно ли было вообще поделиться с кем-то увиденном, чтобы её не посчитали сумасшедшей? Мэг не хватало рядом Фреда. Он знал нужные слова. Откуда, ей не приходило в голову, и всё же он мог выкрутиться из любой ситуации.

– Дом, как дом, – пожала плечами Мэг, под пристальным вниманием Фиби, шедшей рядом. – Море пыли и ветхой мебели. Но, – от возникшей паузы юная Риас затаила дыхание. – Самое пугающее в доме – это лестница. Я безумно боялась, что ступени просто провалятся под нами. – От воспоминаний зазнобило, и Мэг передернула плечами, стараясь сбросить ощущение с себя.

– А что еще там было? – не могла унять любопытство Фиби. – Картины, гобелены, статуи…

Даже остановившись чтобы как следует перебрать свежие воспоминания, Ньюстоун помотала головой. И правда, она не видела никаких изображений прежних владельцев, хотя в замке явно жило не одно поколение. Именно этот факт подогревал надежду, что на самом деле, слова соседки-Мэриам были обыкновенным бредом.

Мэг преследовало странное ощущение, будто Фиби видела её насквозь. И чем больше она пыталась увильнуть от ответа, тем шире улыбалась Риас. Но как только они вышли на широкий двор, соседка по комнате быстро сменила роль с дознавателя на любезного гида.

– Это наша главная улица, – широким жестом руки Фиби обвела оживленное пространство между жилыми домами. Большую часть площади, напоминавшей по размеру мини-поле для футбола, укрывал густой виноградник, тянувшийся навесом над головами многочисленных прохожих. В сравнении с улицей, на которой стоял дом Ньюстоунов, тут было многолюдно. Группа из пяти парней, примерно того же возраста, что и Мэг с Фиби, играла в тени, подкидывая ногами и перебрасывая друг другу тряпичный узелок, и громко ахая, когда тот оказывался на земле. Прозевавший подачу подхватывал одного из сидящих рядом прямо на траве младшеклашек, сажал себе на спину и лихо катал того вокруг всей группы, а иногда бежал штрафной, огибая малышей, заливавшихся звонким смехом.

Зелень была повсюду. Дикая травка, похожая на чуток запущенный газон, ковром стелилась под ногами от дома до дома. Для машин тут дороги не было вообще. Цветы росли на каждом шагу, наполняя воздух приятными естественными ароматами. Под невысокими фруктовыми деревьями отдыхала читающая молодежь постарше. Они свободно срывали спелые плоды и наслаждались ими, не отрываясь от чтения.

На траве перед домами, двери в которые были распахнуты настежь, стояли раскладные столы и стулья. За ними сидели и взрослые, и дети. Кто-то навис над тетрадями и книгами, рисовали, играли в настольные игры, другие просто отдыхали в тени, потягивая из стеклянных стаканов прохладительные напитки в прикуску с чем-то аппетитным. Разные люди беспрепятственно входили и выходили в чужие жилища.

– Тут мы проводим весь день. – Фиби сняла балетки и босиком зашла на траву.

Завороженная Мэг даже не стала спрашивать, просто повторила за ней и едва не растаяла от удовольствия. Мягкая трава щекотала ноги. С каждым новым шагом тревога угасала. Земля словно наполняла тело силами, бодростью и освежала голову, освобождала от гнетущих мыслей, приятным ветерком унося их куда-то в сторону леса, которого с этого места деревни видно не было.

Дома плотным кольцом смыкались вокруг зелёной площади, отделяя её от остальной части поселения. Лишь изредка – в трех местах они расступались и открывали проход на другие улицы, безлюдные и не облагороженные растительностью. Будто вся жизнь поселения была собрана в его сердце и трепетно оберегалась всеми жителями.

– А есть тут магазины, какие-нибудь? – Мэг озиралась по сторонам. Фиби явно веселил растерянный вид спутницы и она не переставала улыбаться.

– Тебя интересует что-то конкретное? – спросила она, раскачивая на двух пальчиках свою миниатюрную обувь. Маргэрит пожала плечами.

– Нет, но вдруг понадобятся средства личной гигиены или тетради к школе…

Внезапный оклик заставил Мэг остановиться на полуслове.

– Фиби, детка, – из ближайшего к ним дома направлялась высокая женщина лет сорока, с собранными в шишку черными волосами. На ней был оригинальный летний комбинезон, пёстрый как ягодная корзина, а на нагрудном кармане красовалась игольная подушечка в виде подсолнуха. Юркие лучи солнца, проникающие под навес сквозь листья виноградника, заиграли на смуглой коже женщины, то подчеркивая, то пряча возрастные морщинки. Она ловко обогнула ряды малышей годов четырёх или пяти не старше, рассевшихся полукругом перед непроницаемой ширмой, над которой плясали носочные куклы. В одной из них Мэг узнала веселого Шляпника и улыбнулась воспоминаниям из детства. Дети следили за игрушками, боясь отвести взгляд, чтобы не пропустить самое интересное. Подойдя к девушкам, женщина заключила Фиби в приветственные объятия, а потом добралась и до Маргэрит.

– Как ты, дорогая? – спросила она у девушки, которую видела впервые в жизни. В городе таким вопросам не уделяли должного внимания ни говорящий, ни слушающий. Их произносили чисто символически, но женщина ждала ответа.

– Спасибо, всё нормально. Как вы поживаете? – осторожно отстранившись, ответила Мэг и посмотрела на Фиби, чей довольный вид говорил, что она всё делает правильно.

Женщина всплеснула руками.

– Я совсем забыла добавить в список ножницы. Мои-то совсем затупились. – Она положила руку на плечо Фибидьяне. – Можешь, пожалуйста, передать Элен, что подойдут любые, не обязательно закройные, главное, чтобы резали.

– Конечно, мисс Френсис, – просияла Риас, – я всё передам. Только у неё завтра дежурство, поэтому скорее всего она сможет привезти всё лишь во вторник.

– А, точно, миссис Дональд должна родить здорового крепыша, – со знанием дела закивала женщина, и Фиби распахнув глаза хлопнула в ладоши. От неожиданности Мэг вздрогнула.

– Мисс Френсис, вы, как всегда, знаете всё и даже больше.

Маргэрит смотрела то на женщину, то на Фиби, чувствуя себя не в своей тарелке. Когда они попрощались с портнихой и продолжили путь, Ньюстоун не сдержала любопытства.

– У вас все такие дружелюбные? – поинтересовалась она, вспоминая радушие, с которым Риасы приютили у себя семью из четырёх взрослых человек. Фиби удивилась.

– Да, а в городе, откуда ты приехала, люди не такие?

– Не со всеми, – произнесла Мэг, – только с родными или друзьями, но не со всеми. Обычно незнакомцы не приветствуют друг друга.

Удивление Фиби росло с каждым новым словом Мэг.

– Как это, незнакомцы? Если они живут в одном городе, значит, они – соседи, так как же можно не поприветствовать соседа?

– В городе сотни улиц, тысячи домов и миллионы жителей, – рассмеялась Мэг, но вдруг в голове появилась мысль, которую девушка сразу и не заметила. А Фиби будто почувствовав её, покраснела и притихла, как утром за завтраком. – Стой, хочешь сказать, ты никогда не бывала в большом городе? – Понурая спутница печально вздохнула. – Совсем? Ни разу? – Фиби всё также молчаливо покачала головой. – Почему?! – Ни на один из вопросов Риас не ответила. Только стояла, поджав губы, как провинившаяся школьница. – «У каждой семьи свои порядки, пусть и странные», – подумала Мэг, снова почувствовав себя неловко. – Не переживай, я тоже родилась не в городе, – стараясь сгладить неловкость, она потрепала Фиби по плечу и первая сделала шаг в глубь зеленой улицы. – У моего деда была небольшая кукурузная ферма. На ней я и жила, пока мама с папой не развелись. Потом… – слова привычно оборвались. Почему-то говорить о том, что мать оставила её, Мэг было с десятки раз проще, чем упоминать гибель дяди-Алекса. Раньше она этого даже не замечала.

– «Почему? – любопытный маленький ребенок с детским голоском Фиби в голове Мэг бросался ответными вопросами. – Почему проще? Почему не об Алексе?» – Это заставило её печально улыбнуться. Ньюстоун отмахнулась от навязчивых мыслей и продолжила.

– Потом мы перебрались к Бренде и Фреду в город. Но, если так подумать, в Солт-Лейк-Сити незнакомые люди ко мне никогда не относились, как здесь – твоя семья, мисс Френсис… – Мэг ощутила себя странно от осознания этого. По телу разливалось уютное тепло. Родственники со стороны матери включая саму Лилит – мать Маргэрит – не давали ей и сотой доли того, что она получила за два неполных дня в Ведьминской лощине от совершенно чужих людей.

– В каком-то смысле мы все – одна большая семья. – Наконец снова заговорила Фиби, поравнявшись с Мэг. – Тут пятьдесят девять домов, из которых один – школа, – девушка рукой указала на одноэтажную постройку, вокруг которой кольцом смыкалась зеленая улица и виноградники, – и около двадцати, те, что в первой линии, – брошены или в них больше некому жить.

– Как брошены? – Мэг обернулась на дома с соседней улицы, которых не было видно с их позиции. Они таковыми совсем не казались. Разве что старыми и ненадежными, но никак не брошенными. – Хотя… – нервная усмешка невольно сорвалась с губ, и Мэг поспешила оправдаться: – только не обижайся, но я бы с удовольствием вернулась в город, так что я их понимаю.

– Никто из них не покидал Ведьминской лощины. Они умерли. – От новости Мэг едва не споткнулась на ровном месте. Фиби говорила спокойно, хоть и тихо. – Все дома, где не осталось хозяев или наследников, мы поддерживаем в порядке – дань памяти тем, кого, кроме нас, больше некому помнить.

– Поэтому все дома выглядят будто в них кто-то живёт, – казаться понимающей для Мэг становилось всё труднее. Но мысленно она добавила: – «Все, кроме нашего». – Она ждала, что Фиби сама заговорит об их доме, но девушка не стала продолжать. Тема для неё была болезненной. Фибидьяна словно сжималась под непосильным грузом, рассказывая об этом, и её голос снова становился тише. С таким настроением экскурсия могла превратиться в поминки, и Ньюстоун отважилась сменить тему.

– Так что на счет магазинов?

***

Понятия о магазинах у них с Риас расходились. Фиби источала нескрываемое счастье, когда проводила Мэг через все дома на площади и представляла каждому, кто встречался на их пути. Для неё это было впервые. Мэг помнила печальные слова соседки по комнате, что Ньюстоун – её первая гостья. Вот только другие жители новому человеку не удивлялись, хоть и были подозрительно рады встрече с Мэг.

– Здесь живет семья Хеззеров – у них можно взять самую свежую зелень и овощи. Тут – семья Азалес – вкуснее ягод, чем у них, ты точно не пробовала… – рассказывала нимфа, водя гостью от дома к дому и накладывая ей в ладони всего по чуть-чуть на пробу. Большей неловкости Маргэрит еще не испытывала. С виноватым видом она улыбалась новым знакомым, готовым едва ли не цветочную гирлянду повесить ей на шею в знак приветствия.

Наконец людской поток немного рассеялся, и девушки вошли в самый тихий двор зелёной площади.

– Дедушка-Малкольм собирает и пишет книги, – полушепотом сказала Фиби, едва ли не на цыпочках проходя мимо дома, из которого доносился стрекот печатной машинки. – Он обычно пишет рано утром или после заката, чтобы его никто не беспокоил, но сегодня, похоже, поймал вдохновение. Если захочешь что-то почитать, можешь приходить к нему. Тед у него дни напролет проводит. А если захочешь, дедушка-Малкольм может дать тебе свою рукопись. У него фантастические истории. – Внезапно стрекот стих, и казалось с этим звуком замерла вся улица. Сердце Мэг испуганно сжалось от напряжения. Она хотела было спросить что-то у Фиби, но та беззвучно поднесла палец к губам. Едва стук клавиш старой машинки возобновился, жизнь в деревне снова потекла в своем русле.

– Кстати, а где Тед? – поинтересовалась Мэг. Дома его не было, когда они с Фредом и Брендой вернулись, и по пути его не встретили. Фиби загадочно хихикнула.

– Наверное, помогает Валентине с розарием, – она махнула куда-то за здание школы, которое отлично скрывало за собой вторую половину площади, с какой бы стороны от него девочки не находились. – Внучка дедушки-Малкольма делает просто потрясающее мыло из роз, ты должна была видеть его на полке в ванной. – Мэг замялась, но кивнула. На самом деле, она не заглядывала на хозяйские полки и пользовалась тем, что привезла с собой. Однако девушка так увлеченно рассказывала, что прерывать её сторонними объяснениями не хотелось. – А ещё, – Фиби снова перешла на шепот и прикрыла ото всех губы своей маленькой ручкой, чтобы ветер случайно не донес до других её слова, – Валентина делает цветочное вино. Я не пробовала, но взрослые хвалят заготовки и даже часть винограда собирают специально для этого.

Мэг тепло улыбнулась нахлынувшим воспоминаниям из детства, когда они с Фредом нашли в закромах Захарии свежую ягодную настойку, еще не успевшую как следует перебродить, и слопали из нее всю малину и ежевику. Дурно было потом еще несколько дней. С тех самых пор брат даже смотреть не мог в сторону рубусов. Возможно, в Ведьминской лощине удастся вернуть ему любовь к ним, ведь они тут и правда оказались невероятно вкусными. Мэг не заметила, как её ладони опустели, и она дожевала последнюю ягоду.

В шагах десяти от них с Фиби, Маргэри заметила мальчика лет шести. В то время, как его сверстники играли, смотрели спектакль, рисовали, он стоял у дерева, и прячась за его шероховатый ствол, украдкой смотрел на соседний дом, откуда дети постарше выходили со стаканчиками в руках. Мэг проследила за его взглядом и наконец увидела что-то знакомое в этом непонятном по всем параметрам месте.

– Это же автоматы с замороженным йогуртом! – воскликнула она, бесстыже, как маленькое дитя, указав пальцем на три железных короба перед домом с большими панорамными окнами-витринами. Это место куда больше походило на привычные Мэг магазины.

Подбежав к ним, девушка опустила на землю обувь и принялась выгребать из карманов мелочь, которую всегда носила с собой и вынимала разве что перед стиркой. Приготовив четвертаки, Мэг принялась искать отверстие для внесения платы, но того не было. Она осмотрела все аппараты кругом.

– Какой ты хочешь? – Фиби остановилась рядом. – Земляничный, персиковый или мятный?

– «Какой может понравиться мальчишке?» – закусив губу подумала Мэг и обернулась на ребенка. Тот, заметив на себе чужое внимание поспешил спрятаться.

– Персиковый, – сказала она первое, что пришло в голову, и Фиби подобралась к среднему автомату.

– Смотри, – девушка демонстративно достала откуда-то сверху бумажный стаканчик, поставила его в небольшое углубление за стеклянной прозрачной дверцей и пробежалась тонкими пальчиками по потертым кнопкам. – Нажимаешь сначала на желтую, затем на зеленую и... – За этим должно было что-то последовать, но им отвечала лишь тишина. Фиби повторила действия, однако аппарат продолжал мирно покоиться в тени под живым навесом. – Один момент, – Риас всмотрелась в витрину, и не увидев никого, скользнула в дом. – Дедушка-Шон, вы тут?

Спустя какое-то время по ту сторону витрины показался невысокий, сутулый мужчина с белыми густыми бровями. Он по-медвежьи подковылял к окну и открыл его, потянув за ручку. Глаза мужчины, казалось, отсутствовали вовсе, настолько маленькими они были, и ловко прятались среди обилия глубоких морщин. Мэг даже не могла понять, видит ли он её. На всякий случай поздоровалась.

– Здравствуй, красавица, – ответил он, широко улыбнувшись, и морщины на лице собрались где-то возле его почти идеально круглых ушей, будто кто-то или что-то стянуло их. – Извини, я задремал, – поправив на широком носу старые очки, дедушка заботливо погладил автомат по задней его поверхности и кивнул. – Попробуй еще раз. – Помня наставления Фиби, Маргэрит осторожно коснулась первой кнопки. – Смелее, они не кусаются.

После простых манипуляций автомат вздрогнул и негромко затарахтел. В стакан потянулось холодное лакомство.

– Как ваше самочувствие? – рядом с дедушкой появилась Фиби. – Уже приняли лекарство?

– Вот они меня, похоже, и сморили. Спроси у Элен, должно ли так быть?

Фиби взяла мужчину под руку и повела к ближайшему креслу. Пожилой человек шел медленно, шаркая простенькими тапочками по деревянному полу. Фиби не торопила его, подстраиваясь под каждый его шаг.

– Да, от них может клонить в сон, но только первое время. – Когда мужчина сел, Фиби поправила подушку за его спиной и пододвинула пуфик под ноги. – После третьего-четвертого приема эффект пройдет. Пока вам нужно побольше отдыхать.

Мэг как завороженная смотрела на то, с каким трепетом сверстница заботилась о соседе, и совсем забыла про мальчика, которому и хотела отдать мороженный йогурт, теперь таявший в её руках. Отвлекалась всего на мгновение, а ребенок исчез без следа.

– Сколько с меня? – спросила Ньюстоун у вернувшейся Фиби, держа наготове горсть согретой мелочи. Вопрос застал Риас врасплох. – Ну, сколько стоит мороженка? Сколько я должна заплатить? – Мэг протянула девушке всё, что у нее с собой было. Фиби только снова рассмеялась и отмахнулась.

– Тут деньги не в ходу. Если тебе что-то нужно, просто приходи и тебе всё дадут, а если чего-то у нас нет, напиши список и отдай моей маме, она привезет из города.

– Но как же… – недоумевала Ньюстоун, опасаясь, что и во век теперь не расплатится за всё сегодня съеденное, пока её водили по деревне.

– Мы – семья, – напомнила Фиби и многозначительно посмотрела на растерянную Мэг. – Наша плата – это открытое сердце – взаимная поддержка. Считай, у тебя появилось около полусотни новых родственников. Просто будь собой и не проходи мимо, когда увидишь, что кому-то нужна помощь.

***

Солнце, поднимавшееся на рассвете из узкой расщелины между гор, окружавших деревню с трёх сторон, уже клонилось к горизонту, к лесу, которого не было видно с зеленой площади. Полдня пролетели незаметно, и Мэг не могла поверить, что за всё это время лишь раз вспомнила о брате. Фиби заняла её внимание, не давая ни минуты на сторонние мысли, что Мэг даже не запомнила, где оставила свою обувь.

– Я сказала Теду, он принесет её, – заверила Фиби, ни разу не прикоснувшись к мобильному – старенькой розовой раскладушке, висевшей на её шее.

Дальше их путь уперся в два дома, объединенных одной крышей. На нем заканчивалась улица и начиналась та, с которой можно было разглядеть жилище Риасов. К нему на умопомрачительный аромат свежей выпечки тянулась ровная широкая тропа от школы, протоптанная не за год и даже не за два. Вероятно, школьники, опьяненные волшебным запахом, бегали к нему при каждой возможности. Мэг не смогла удержаться и облизнулась, а живот предательски заурчал, словно не она только и делала, что жевала во время послеобеденной экскурсии.

– Здесь мы обычно обедаем на переменах, – сказала Фиби и рукой указала через плечо спутницы. – Тут или у дома Соммерсов, тот, что рядом с Хеззерами, если захочешь чего-нибудь… – она неопределенно покачала головой, – чего-нибудь взрослого, жаркое, например, или пасты с мясными шариками – Тед их обожает. А я больше люблю сладкое.

От этих слов Фиби словно засветилась. И только обернувшись, Мэг поняла, что сладкое совсем другого рода её манило в это место. Здесь больше взрослых, чем где-либо на площади. Шумные компании пили чай с ватрушками и пирогами, а между раскладными столами широко улыбаясь ходил высокий стройный молодой человек, одетый совсем не по-деревенски, как Риасы. Строгая рубашка, классические брюки с дорогим кожаным ремнём, пряжку которого скрывал нелепый женский передник. Темные волосы строго уложены. На левом запястье старые хорошо сохранившиеся наградные часы. Такие были у дедушки-Майкла с въетнамской войны. Сам он никогда не рассказывал или Мэг с Фредом были слишком маленькие, чтобы помнить об этом. Она узнала о службе деда от отца, когда перед отъездом в Ведьминскую лощину тот бережно складывал часы в одну из многочисленных коробок с вещами.

Молодой человек улыбался, но глаза его казались стеклянными. То ли от цвета, то ли от освещения. Они были как вода – светлые, прозрачные и холодные. Мэг не могла оторвать взгляда, пока Фиби буксировала ее в кухню сдвоенного дома. В какой-то момент молодой человек посмотрел на Мэг и их взгляды пересеклись. По спине пробежала волна ужаса. Взгляд пугающий и не живой…

– Здравствуйте, мистер Спеллман, – просияла Фиби и практически затолкала – если так можно было сказать в адрес этого хрупкого создания – свою спутницу в дом. Запах выпечки и жар печей моментально отогрел Мэг и заставил забыть о мимолетном впечатлении. – Выбирай всё, что хочешь. Я на минуточку. – И глазом не успела моргнуть, как Фиби уже во всю беседовала с «мистером», который едва на пять-шесть лет был их старше. – Вы уже вернулись? Как прошла поездка?

– «Энергичная и любопытная, – отметила про себя Мэг, глядя как Фиби пытает вопросами кого-то другого. – И всё же милая».

Огромная кухня с большими духовыми шкафами вдоль двух стен были выключены и остывали с открытыми дверцами. Воздух наполнял запах ванили, корицы и жжённого сахара. На большом острове в центре помещения стояли десятки про́тивней как на витрине, с изобилием выпечки от булок до пирогов с яркими кремами. Кроме ароматных сладостей в комнате не было ни души.

Мэг топталась на пороге. Чувство неловкости преследовало на протяжении всей экскурсии и сейчас достигало самого пика. Бесцеремонное вторжение на чужую собственность для городского жителя казалось чем-то сверхнеприемлемым. Она с ужасом представляла, что и их новый дом тоже может стать проходным двором. Безрадостная картина.

Сама не заметила, как дотопталась босыми ногами до острова, и уже присматривалась к пышному конверту из слоённого теста, припорошенному сахарной пудрой. Едва она осознала, что хотела бы попробовать его, он взмыл в воздух и скрылся в бумажном пакете.

– Приятно видеть новые лица, – женщина лет за пятьдесят с пышными формами и белым кружевным платком поверх рыжих кудрей, с улыбкой смотрела на Мэг. Не как на незнакомку, несмотря на слова.

– Здравствуйте, – растеряно замельтешила Мэг, то оборачиваясь на Фиби, которая всё еще разговаривала с «мистером», то на булочку, ускользнувшую прямо из-под носа. – Извините, Фиби сказала, я могу выбрать… А тут всё так аппетитно… – От многочисленных поворотов в голове поплыло, и чтобы окончательно не потерять равновесие, Мэг внезапно протянула женщине руку. – Маргэрит, – неожиданно представилась она и замерла. Женщина заулыбалась, пожала протянутую ладонь, и передав пакет с конвертом Мэг, тут же взялась за другой побольше.

– Зови меня просто Берта, – хихикнула хозяйка кухни, накладывая в новый пакет того-другого.

– Пахнет фантастически, в городе таких ароматов не встретишь, – тепло от булочки растеклось в руках Мэг, и она в предвкушении наслаждения сглотнула. Судя по новым ноткам, просочившимся в воздух прямо над съедобным конвертом, он был с яблоками.

– Откуда ты? – спросила Берта, всё докладывая и докладывая новых вкусностей в бездонный пакет.

– Из Солт-Лейк-Сити.

– О, что-то слышала о таком. Олимпиада там недавно проходила, верно?

Вырванная из забвения Мэг скованно кивнула.

– «Ну, как недавно, – подумала она, – двенадцать лет назад», – но увидев широкую улыбку Берты от своей правоты, вслух говорить не стала.

– Ты одна в гости или с семьёй? – поинтересовалась хозяйка, взявшись за следующий пакет.

– С родителями и братом, – уже увереннее ответила Мэг. – Мы остановились у Риасов, – Она хотела указать в направлении их дома, вот только понятия не имела, в какой он стороне от них сейчас. – Они разрешили пожить у них, пока мы не приведем в порядок наш дом.

Женщина распрямилась.

– Так вы к нам на совсем, – радость в голосе было ничем не скрыть. – Если что понадобится, обращайтесь, мой сын – мастер на все руки. – Мэг проследила за её теплым любящим взглядом, прикованным к «мистеру» в переднике, хохотавшему над чем-то сказанным Фиби. – Какой дом теперь ваш?

Ньюстоун замерла. А и вправду, какой у него был номер? Он у него вообще имелся?

– Тот старый, в первом ряду, с херувимами, – безуспешно пыталась Мэг описать его, не видя, как улыбка медленно сходит с побледневшего лица Берты. – Он еще напротив каменного…

– Я поняла, – голос хозяйки кухни ощутимо изменился. Похолодел, хотя она старалась подтянуть уголки губ обратно вверх, но ничего не получалось, и выглядело пугающе. Она прятала взгляд.

Мэг снова почувствовала неловкость. Неужели, сделала что-то не так? Наступило молчание и затянись оно чуть дольше Ньюстоун бы провалилась на месте со стыда, за что, сама не понимала.

В окне с низкими подоконниками уставленными горшками с цветами появился смуглый восьмилетний мальчишка. Он весело пробежал кончиками пальцев по герани, и воздух наполнился суховатым запахом, отдаленно напоминавшим лимонный.

– Мама просила напомнить про полнолунье, – звонкий голосок заставил Берту встрепенуться. – Я помогу убрать столы.

– Спасибо, Тревор, – она старалась сиять как ни в чем небывало, но ей мешало что-то или кто-то. Аппетит пропал.

***

С охапкой выпечки босая Мэг стояла в стороне пока Фиби, «мистер», Тревор и другие посетители помогали собрать столы с длинными скамьями и относили их во второй из двух домов. Солнце хоть и стремилось к лесу, но не спешило тонуть в нем, давая жителям деревни собраться и разойтись по своим норкам. И люди успешно пользовались его щедростью. Они заполнили улицы, но только те, что на второй линии. На первой же почти никого не было, будто все намерено избегали их.

Фиби обещала вернуться к ней скоро, вот только Тед её опередил. Появившийся из ниоткуда, он поставил к ногам Мэг её забытую обувь и по-джентельменски предложил руку помощи, что больше напоминало приглашение на танец. Мэг без зазрения совести сгрузила на него все пакеты с выпечкой. Не на одних Ньюстоунов было рассчитано угощение Берты.

Присев на корточки обуться, Мэг увидела прекрасную девушку. Сложно представить, что в деревне мог быть еще кто-то по красоте равного Фиби. Миловидная арийка с почти прозрачной розовой кожей, большими раскосыми глазами, цвета которого Мэг не могла разглядеть из-за расстояния. Она выглядела старше двойняшек. Наверное, старшеклассница или уже выпускница – предположила Мэг. Возраста ей добавляла модельная фигура – длинные прямые ноги, тонкая талия и грудь, в гофрированной блузке с открытыми плечами выглядевшая минимум на размер больше, чем есть на самом деле. Девушка знала, что обворожительна, и умела этим пользоваться. Она вышла из бревенчатой хижины, стоявшей на пересечениях улиц второй и первой линий. Тот напоминавшая лесной дом Захарии, только старее и проще. Его не пытались переделать или достроить, как другие на зеленой площади. Проходя мимо Теда, девушка широко улыбнулась и кивнула не то в знак приветствия, не то прощания. Длинные локоны из тугого хвоста, по цвету чуть темнее, чем её кожа, перекинулись вперед, прикрыв наготу.

Мэг не могла перестать смотреть ей в след, даже когда она присоединилась к соседям, расходившимся по домам.

– Ты где был? – наконец к ним вернулась Фиби.

Тед, как оказалось, умел краснеть.

– Помогал миссис Хеззер на грядках, – он ответил быстро и не задумываясь. В слова Теда, с учетом его по-прежнему безупречного вида, верилось с трудом. На нем не было и следа тяжелых работ в саду: ни капельки пота, ни пятнышка земли на брюках и белоснежной рубашке. Рукава вряд ли вообще закатывались сегодня. Даже туфли сверкали словно их начистили и одели только что.

– Мы заходили, и тебя там не было, – поддразнивала его сестра, намекая на другую правду.

Единственное, что могла предположить Мэг из её намеков – прекрасная незнакомка, от которой Тед не мог оторвать взгляда, и была той самой Валентиной.

– Можешь не верить, – подтрунивания сестры проходили сквозь него. Щеки Риаса наконец перестали пылать. – Урожай в следующем месяце скажет сам за себя. В этот раз он обещает быть хорошим, в сравнении с предыдущим сбором. Я уже сообщил директору…

– Так и знала, – хихикнула Фиби, на ходу обуваясь. Она прыгала за братом на одной ноге, пока на вторую натягивала балетку. – От тебя розами за версту веет.

– Не преувеличивай, я даже в розарий не заходил, мы просто поговорили через окно.

Мэг понимала их через слово, но настроение Фиби было заразительным и почти перекрыло впечатление от общения с Бертой.

Улицы пустели быстро. И когда до дома Риасов оставалась всего пара строений Мэг напряглась от наступившей тишины, в которой шаги и голоса Фиби, Теда и её самой звучали неестественно громко. С ветром отовсюду доносился шелест задвигающихся штор. Маргарит засмотрелась на окна маленького в сравнении с остальными домика. Миниатюрная старушка с покатыми боками в темном старом платье никак не могла сдвинуть с места упрямый кружевной занавес. Внезапно из-за ее плеча появилась высокая фигура, своим ростом достигающая верхнего края оконного проёма, и укрыла старушку от багровеющей в лучах заката улицы.

Хотела бы Мэг сказать, что сегодняшняя экскурсия Фиби изменила её впечатления о Ведьминской лощине в лучшую сторону. Частично Риас это удалось, но чем больше Ньюстоун присматривалась к деревне, тем жутче та казалась.

Примечание [1]. В азиатской мифологии Драконы богатства и мудрости изображались с жемчужиной во рту или под лапой. Хотя это лишь один из всех видов драконов, изображают чаще всего именно их, отчаянно охраняющего своё сокровище.