Онлайн чтение книги Волшебники Ведьминской лощины Wizards of Witches Hollow
ГЛАВА 2. «ДОМ – МИЛЫЙ ДОМ»

3. Фред.

«Добро пожаловать в Ведьминскую лощину» – Фред прокручивал в голове приветственные слова Элен. Это было то самое место, которое он безрезультатно искал последние годы и о котором скорее всего говорил отец перед гибелью. Ближайшее будущее уже не казалось таким мрачным и неопределённым, хотя всё же доля таинственности, прогонявшей сон, в нем присутствовала.

Парень промаялся всю ночь, так и не сумев уснуть на новом месте. К собственным мыслям добавились и сестринские. Ей не давала покоя вода. Девушка думала о ней даже во сне. Фред не мог понять, что не так, пока за поздним завтраком на кухне Мэг наконец не выдержала.

– Откуда берется вода? – так и заявила она, глядя на явно невыспавшихся двойняшек.

К тому моменту, как молодежь встала, родители уже позавтракали. Алан и Бернар уехали в город. Элен – врач по профессии – собирала медицинский кейс и готовилась к выходу в деревню. Бренда решила остаться и вместе с младшими Ньюстоунами наведаться в их «новый» дом.

Детей же будить рано в воскресный выходной не стали. Впрочем, им это не очень помогло. Сразу видно: столь близкое соседство для Фиби и Теда ново.

– Если нужна вода, можешь набрать из-под крана, – Тед коротко кивнул на раковину позади Мэг, – там стоит питьевой фильтр. В холодильнике есть минералка и соки. В кабинете отца найдешь куллер, если предпочитаешь теплую воду.

Девушка замахала руками.

– Я имею в виду в кране. Не видела здесь водонапорной вышки, – принялась она допытываться. – Элен сказала, что у вас нет проблем с горячей водой. Используете нагревательные котлы?

– «Пожалуйста, скажите, что не нужно таскать воду из реки и греть её в подвале», – про себя взмолилась Маргэрит, и её голос в голове Фреда перекрыл его собственные мысли.

Тед пожал плечами.

– Мы не заморачиваемся, главное – вода есть, и нам не нежно добывать ей из колодца или из реки, которой, кстати, в ближайшей доступности нет.

Фред перестал жевать. Взгляд метнулся к Теду, спокойно доедавшему свой завтрак. Неужели мысли Мэг были так очевидны?

Но Маргэрит этого ответа оказалось недостаточно.

– А канализация? Куда всё уходит?

Двойняшки Риас переглянулись. Даже Фреду стало не по себе от вопроса сестры.

– Давай не за завтраком… – попытался усмирить её пыл сидевший по правую руку брат. Только тогда Мэг поняла свою ошибку.

– Я… – замялась она, стараясь не подавать виду. – Я просто хотела узнать, от каких мест стоит держаться подальше, вот и всё.

Тед кивком указал на окно, за которым простиралось пшеничное поле и высокие деревья, стеной очерчивающие его границы.

– Здесь только одно такое место, и это лес.

Фред вслед за сестрой вгляделся в пейзаж. Взгляд буквально тонул в пучине леса, будто насторожившегося от пристального внимания новоселов.

– Дикие звери, понятно, – как само собой разумеющееся отметил Фредерик, закинув в рот последний кусочек безумно вкусного омлета. Парень уже готов был выйти из-за стола, но Фиби тихо, почти шепотом ответила.

– В Ведьминской лощине нет животных.

С её уст это прозвучало печально. Она опустила длинные ресницы и не видела с каким укором посмотрел на неё брат. Хотя, казалось, им не нужно было видеть друг друга, чтобы понимать. Почти как Фреду и Мэг.

4. Мэг.

Утром деревня выглядела иначе. Залитые светом улочки уже не казались серыми и невзрачными. Пыльные дорожки больше напоминали широкие тропы, извивающиеся от дома к дому. Где-то в глубине деревни слышалась жизнь. Порывом ветра до новоселов донеслись звуки музыки. И лишь на улице, по которой шли Бренда, Фред и Мэг, было безлюдно и пугающе тихо. Если бы не слова Фиби, Мэгги даже не обратила внимание на чистое небо, в котором не было ни одной птицы.

Мурашки по телу становились все ощутимее с приближением к дому, который её семье предстояло называть «своим». Хотя она сомневалась, от него ли веяло этим пронизывающим холодом или дело в соседстве с каменным гигантом.

Бренда с детьми остановились перед старой низенькой калиткой. В ней не хватало дощечек, а те, что держались из последних сил, были усыпаны трещинами и торчащими во все стороны щепками подобно иголкам на кактусе. Мэг отчаянно надеялась, молилась, что по возвращению из города отец признается в неудачной шутке и приведет их в настоящий, нормальный дом, где семья будет со смехом вспоминать этот нелепый случай.

Самым решительным среди троих Ньюстоунов оказался Фред. Он толкнул носом кросовка хлипкую дверцу в заборе, жалобно заскрипевшую от неожиданного вторжения, и первым направился к двери. Бренда поспешила за сыном и уже достала большой увесистый ключ. Но тот не понадобился. Фред уверенно потянул за ржавую ручку, и дверь легко открылась. Побуровевшие петли не издали ни единого звука, когда ожидалось, должны были оповестить всю деревню о визите новых владельцев в старый дом.

Изнутри постройка выглядела ещё более пугающей, чем снаружи. Было мрачно и холодно. Старая мебель в огромной гостиной дремала под толстым слоем пыли. Вряд ли простой пылесос помог бы новосёлам справиться с ней. Она непосильным грузом лежала на свисавшие с необычайно высокого потолка лохмотьях паутины, которая наконец не выдержала её тяжести и с пугающим шорохом опустилась на пол. Звук разлетелся по комнатам и утонул где-то под крышей. Дом, снаружи ветхий и хлипкий, изнутри оказался неожиданно крепким. Каменные стены прерывистыми потоками обдавали незваных гостей ледяным дыханием.

Откуда-то сверху над застывшими на пороге Ньюстоунами, словно из большого окна, в гостиную беспрепятственно проникал дневной свет. Он озарял стену, вдоль которой вилась деревянная лестница, утопающая во мраке под потолком. У двух изломов лестничной ленты удавалось разглядеть очертания дверей. Смело было предположить, что в постройке имелись три этажа. Вот только дом снаружи совсем не мог вместить в себя всё то, что сейчас наблюдали новосёлы.

– «Что, чёрт возьми, это за место?» – Давно покинутые жизнью стены жадно впитали полные ужаса мысли Мэг, оставляя в голове девушки пустоту.

Неожиданно позади раздался щелчок. Мэг подскочила на месте, мертвой хваткой вцепившись в руку брата. Это оказался всего лишь мобильный Бренды. Похолодевшими пальцами женщина сняла блокировку с устройства и нажала на кнопку быстрого набора. В ответ послышался голос оператора, оповещавший, что аппарат вызываемого абонента находится вне зоны действия сети. Недовольство таким раскладом отразилось на её лице. Бренда плотно сжала губы повторив попытку, но оператор был не приклонен. После третьей попытки она сдалась.

– Осмотритесь пока, – старалась женщина как ни в чём небывало растянуть онемевшие губы в улыбке. Было видно, как ей неловко злиться в присутствии детей. Мэг могла только догадываться, спроси они Бренду напрямую о странностях дома, мать Фреда просто не знала, что ответить.

Не теряя ни минуты, Фред направился к лестнице, потянув за собой сестру, не успевшую или не сумевшую отпустить его руку.

– Только, не долго, – крикнула им вслед миссис Ньюстоун и эхо её звонкого голоса больно ударило по ушам. – Тут холодно.

Маргэрит всё крепче цеплялась за брата по мере того, как пол отдалялся от них. Крутая лестница так и норовила сбросить прыткую молодёжь. Еле поспевая за парнем, Мэг с опаской поглядывала на проплывающие мимо резные перила.

Дверь на второй этаж отсутствовала. На искореженных массивных и должно быть очень старых петлях болтались деревянные ошметки. Пол коридора, куда вела дверь, был усыпан щепками, и свет из четырёх поистине огромных окон отлично освещал пугающее место.

– Разве может человек сделать такое? – почти беззвучно шевелила Мег губами.

– «Некоторые и не на такое способны,» – зазвучал голос брата, достаточно громко, отчетливо, но эхо его не подхватило.

Мэг не могла отвести взгляд от пола и не успела оглядеть коридор в отличие от Фреда. Тот быстро смерил этаж взглядом и направился дальше, вверх по лестнице. Сестра старалась не отставать.

На третьем этаже дверь оказалась на месте.

– «Заперта», – снова услышала Мэг разочарованный голос брата. Эхо будто не могло поймать его.

Парень сильнее дернул металлическую ручку. Закованная в потемневшее железо преграда не поддалась, давая Мэг возможность немного осмотреться. Лестница обрывалась перед входом на третий этаж, но судя по тому, как далеко от них был потолок, наверху находилось еще что-то. Фред бесстрашно посмотрел вниз. Крохотная Бренда маячила недалеко от прихожей, безрезультатно мучая телефон.

– Мам, а есть ключи от этажей? – крикнул парень, перевесившись через перила. И на этот раз его голос разошелся по всему дому. Мэг едва успела схватить брата за шиворот, чтобы тот случайно не навернулся. Уж слишком ненадежным казались перила.

– Я спрошу у Бернара, – донесся снизу ответ, – как только до него дозвонюсь…

Наверху было темнее всего. Фред включил фонарик на мобильном, подсвечивая им пространство вокруг.

– Смотри, – дёрнула Мэг зазевавшегося по сторонам брата и придвинула фонарик к той самой ручке, за которую Фред дергал минуту назад. Поверхность была неровной и только приглядевшись стало понятно, что по краю изделия замкнутым кругом покоилась надпись.

– «Лишь свет, в котором тьма таится, – запинаясь читал Фред, скручиваясь по движению текста. – И тьма, в которой свет не спит, позволит двери отвориться гармонии, что перед ней стоит».

– Бред какой-то, – буркнула Мэг себе под нос. – У меня мурашки от этого места, – передернула девушка замерзающими плечами. – Пойдем отсюда. Вернемся завтра с папой и вместе посмотрим.

Неохотно, но Фред согласился. Дабы окончательно убедиться в том, что вход на третий этаж заперт, он потянул за ледяную ручку. Дверь, секунду назад казавшаяся непреступной, с легкостью отворилась. В нос ударил едкий запах старого масла.

На миг девушке почувствовала, как сердце остановилось. Большего страха она в жизни не испытывала.

– «Что, так просто?» – и снова эхо упустило голос парня. Мэг не выдержав одернула брата.

– Что значит «просто»?! – напряженно зашипела она. Фред недоумевая обернулся.

– «Я, что, сказал это вслух?» – нахмурился он. Мэг готова поклясться, что слышала брата, но его губы были плотно сомкнуты. – Ты о чём? – теперь же губы Фредерика зашевелились и от неожиданно разошедшегося эха девушка отпрыгнула назад.

– Т-ты как это сделал? – она начала заикаться. Холод моментально сковал всё тело.

– Да о чём ты говоришь?

– «Что, так просто?» – повторила Маргэрит, боясь моргнуть. – Как ты это сказал?

Несколько секунд Фред молча смотрел на сестру, будто ничего не понимая, и наконец помотав головой перешагнул порог третьего этажа.

– Я этого не говорил…

– Но я слышала! – Мэг снова схватила брата за руку, и его голос, обходивший эхо, снова зазвучал.

– «Не может же она читать мои мысли?»

– А если могу? – она тоже шагнула в длинный коридор и обомлела.

Справа тяжелые бархатные шторы обрамляли две пары стрельчатых окон, вершины которых венчали образы Солнца и Луны. Контур изображений тенью проецировался на замшелой стене слева, где покоились ещё с четыре двери. Полотна, не меньше четырёх метров в длину, ниспадали до самого пола, касаясь старого пыльного ковра золотыми рюшами. Мэг раскрыв рот брела вглубь коридора. Дойдя до узкого высокого окна, в котором плотно сидели целые нетронутые стекла, девушка посмотрела на улицу. Деревня была как на ладони. Через улицу от них взору открывалось странное низенькое здание. Оно напоминало старый бахчевой вьюн, раскинувший свои тяжелые стебли-пристройки внутри зеленого кольца виноградника. И вряд ли откуда-то еще в деревне можно было увидеть его нелепую форму.

Но даже если бы Ньюстоуны-младшие сейчас смотрели из окон последнего этажа их хлипкого полусгнившего дома, который все наблюдали снаружи, вид был бы другим.

– Фред, ты видишь то же, что и я? – на одной ноте протянула Маргэрит. Голова шла кругом, и если бы не остановившийся рядом брат, Мэг точно не удержалась бы на ногах. Сквозь круговорот мыслей зазвучали невнятные обрывки фраз.

– «…знал только отец. Этот недотепа не мог… А вдруг…»

Девушка рывком выпрямилась, и прижав холодные ладони к веснушчатым щекам Фреда, развернула его лицо к себе.

– Вот опять: «знал только отец», «этот недотепа…» – слово в слово повторила она услышанное. – Опять моего папу обзываешь? – Ошеломленный Фред попытался было ответить, но сестра так сильно сжала его щеки, что все звуки превратились в невнятное месиво. Мэг помотала головой. – Не-а, давай так же, как обзывался.

– «Мне тебе, что, стих рассказать или…» – снова зазвенел его голос отчетливо и громко. Мэг отскочила назад и всё стихло.

– «Твою ж мать…» – только и успела ругнуться Мэг. Лишь в мыслях она допускала фривольные ругательства, какие во всеуслышанье никогда бы не осмелилась произнести.

– Да выругайся ты, наконец, вслух! – не выдержал Фред, растирая щеки после крепких сестринских рук. – Мне надоело, что уши от них вянут только у меня. – Глаза Маргэрит распахнулись еще шире. Легкие жадно заглотили огромную порцию воздуха, но не сумев справиться с ним, заставили девушку закашляться. – Я не виноват, что ты так громко думаешь.

5. Фред.

Единственное, в чем Фред был уверен, что всё это из-за места – Ведьминской лощины. Бесспорно, именно о нём говорил отец в последний день своей жизни.

– Они тоже могут, просто пока не знают как… – парень помнил его слова. Сотни раз на дню прокручивал их в голове, чтобы не забыть. Запомнить навсегда. И лишь из-за них Фреда почти не удивляло увиденное. Всё необъяснимое только лишний раз подтверждало – он, наконец, там, где и должен быть. А Мэг? Возможно, и она тоже, ведь именно здесь и именно сейчас она стала слышать его мысли.

Едва оправившись от шока и выйдя из оцепенения, сестра то и дело тыкала в парня пальцем, проверяя слышит ли его мысли или ей показалось. Ещё никогда он не видел Мэг в таком азарте. Вряд ли она понимала что-либо из тех обрывков, которые успевала услышать за пару секунд касания, но этот процесс веселил её достаточно, чтобы забыть о пугающем доме, в котором они по-прежнему находились.

Мэг усиленно отмахивалась от желания открыть двери, выстроившиеся вдоль коридора как верные стражи бывшего хозяина дома. Её мысли то и дело возвращались к ним, но страх был сильнее, и она довольствовалась новым развлечением.

Парень провел рукой по согретой солнечными лучами стены под факелами, висевшими по обе стороны всех дверей третьего этажа. На коже осталось что-то липкое с едким запахом, похожее на старое масло или жир. Древние светильники висели довольно высоко и обычному человеку их было не достать. Уголок губ Фреда невольно дернулся вверх от воспоминаний об отце, которому бы не составило труда зажечь факел, все факелы на этаже.

– Еще минуту и я окоченею! – зов Бренды вырвал парня из теплых воспоминаний. Словно очнувшись ото сна, Мэг встряхнула головой, и улыбка сошла с её лица. Суетливые мысли сестры страшным гулом ворвались в голову Фреда.

– Только не говори Бренде… – у самого выхода парень неожиданно остановился и посмотрел на сестру так серьёзно, как только мог. – Не спрашивай её про дом, пожалуйста, и не говори, что ты…

– Разумеется, – нервно хихикнула Мэг. – Скажи мне кто-нибудь, что слышит мои мысли, я бы только покрутила пальцем у виска. Но дом-то она тоже видела.

– Просто не говори, – более настойчиво произнес Фред, не зная как много хотел рассказать сестре, как много ей следует знать, как будет смотреть на него, узнай она всю правду. Не сумев ответить ни на один из вопросов, он лишь в очередной раз сказал себе: «Не сейчас». – Оставь это Бернару. Он заварил кашу, ему и отдуваться. Я бы тоже хотел послушать его версию.

6. Мэг.

Улица встретила Ньюстоунов ослепляющим солнцем и согревающими объятиями. То, что нужно после безжизненного холода пустующего дома.

В отличие от сестры, Фред совсем не выглядел удивленным или шокированным от увиденного и произошедшего на третьем этаже. Девушке безумно хотелось узнать, что же было в его голове, что заставляло хмуриться и даже заговорить об отчиме – последнем человеке на земле, к чьему мнению он бы когда-либо прислушался.

А распространялось ли способность читать мысли только на брата, или теперь при касании она могла без спроса влезть в чью-угодно голову? Рядом с ними был только один человек, и им была Бренда, задумчиво кутавшаяся в тонкую трикотажную накидку бледного серо-голубого цвета, примерно такого же, как и её замерзшие щеки. Девушка пропустила её вперед и легонько дотронулась пальцем до плеча женщины. В ответ наблюдалась только тишина и звон собственных опасений. Тогда Мэг крепко взяла Бренду за руку и зажмурилась в ожидании цунами чужих мыслей.

– Мэгги, всё хорошо? – зазвенел голос мачехи без эха, чистый и совсем рядом. Радостная девушка распахнула глаза. Бренда недоумевая стояла посреди каменной дорожки, и глядя на Мэг, повторила вопрос: – Ты в порядке?

Больше, чем услышать что-то непредназначенное для чужих ушей, она боялась ничего не услышать. Так всё и вышло.

– «Дело в доме? – гадала Мэг. – Вдруг, только в нем можно слышать, о чем думают другие?»

– Папа не сказал, когда вернется? – быстро выпалила она первое, что пришло в голову, и тут же поймала на себе неодобрительный взор брата.

Женщина принялась похлопывать себя по карманам.

– Ох, я телефон в доме забыла.

Бренда обогнула Мэг и поспешила обратно.

– Сделай лицо попроще, – проходя мимо брата Мэг легонько толкнула ткнула локтем. Фред моментально распрямил брови, едва ли не узлом завязавшиеся на переносице.

– Я же просил.

– Заметь, ни слова не сказала о странностях, – только безоружно подняла Мэг руки в воздух. – Но, если она сама не спросит папу о доме, что будем делать? Мне до жути любопытно, как он заполучил ЭТО, – девушка обернулась к хлипкому на вид строению, казалось, даже раскачивавшемуся и поскрипывавшему на ветру, словно на самом деле едва держалось.

Они были уже у самой калитки, когда по другую сторону дороги выросла фигура. Невысокая, сухощавая женщина, в своем тусклом бесформенном балахоне и повязанном поверх седых волос платке, больше походила на старуху лет восьмидесяти. Хотя Аманда – сестра Захарии, в свои восемьдесят выглядела не старше пятидесяти – значительно моложе дедушки-Майкла. Незнакомка у дома напротив, может, из-за обилия морщин, хоть и улыбалась, дружелюбие совсем не излучала, впрочем, как и каменный гигант за её спиной. Из окон третьего этажа нового жилища Ньюстоунов, тот уже не был самым высоким строением в деревне. Если бы только жители могли видеть его настоящий облик.

– Многие хотели заполучить его, но за свою жажду платили собственными жизнями, – произнесла старуха мягким молодым голосом, не подходящим её внешности. Похоже, в деревне всё было не тем, чем казалось, и эта мысль плотно засела в голове Мэг.

Девушка просияла самой доброй улыбкой, какую только имела в своём арсенале, и зашагала в сторону соседки. Вот от кого и стоило ждать ответов, так это от старых обывателей.

– Стой, куда? – только и успел шикнуть Фред, сестра проскользнула мимо него.

– Неужели, тебе не интересно? – Мэг знала, что парень проследует за ней. Он всегда так делал. И то, что он нехотя пересек дорожку, остановившись за плечом сестры, как верный ангел-хранитель, только успокаивало её. Хоть что-то осталось неизменным. – Здравствуйте, миссис…

Как правило за этими словами следовало знакомство, но женщина продолжила свою историю.

– В этом доме всё еще осталась память артефактов. – Женщина подняла глаза в небо. Мэг обернулась на их дом. Примерно на том месте, куда смотрела женщина, должен был находиться третий этаж. – Их там нет, но жадные слабые людишки слетаются на их след. Хотят получить то, что им не принадлежит.

Как бы Маргэрит не гнала от себя преждевременное разочарование, она прекрасно помнила приступы деменции дедушки-Майкла. Он стойко переносил недуг до самой смерти, но иногда начинал рассказывать странные вещи о прокравшихся в дом волках, просил спасти сыновей от чудовища и никогда не пускать их к «ней», чьё имя он даже не мог вспомнить. Дедушка говорил это с такой же уверенностью, что и женщина напротив.

– А кто до нас жил в этом доме? – не отступала Мэг. Старуха наконец посмотрела прямо на нее. Девушке стало не по себе.

– Моя семья.

Фред и Мэг переглянулись.

– Почему же вы тогда не живете в нем? – Маргэрит слышала в голосе брата нескрываемый вызов.

– Я бы тоже в нем жить не стала, будь у меня выбор, – шепотом бросила она через плечо фыркнувшему парню.

– Мне бы очень хотелось снова оказаться в его стенах, но я не могу, – в словах женщины было столько тоски, и Мэг верила ей. – Никто не может.

Фред в очередной раз хмыкнул и закатил глаза.

– Пошли отсюда, – он хлопнул сестру по плечу. В голове моментально вспыхнула посторонняя мысль: – «Я скорее поверю Бернару…» – она оборвалась также внезапно, как появилась.

– А если я скажу, что твой отец тоже стал жертвой тех же сил, что не пускают меня в дом, поверишь? – Слова женщины звучали уверено и были адресованы именно Фреду, небрежно отмахнувшемуся от них.

– Бернар мне не отец, – привычно усмехнулся он, едва сделав шаг.

– А я и не о нём говорю.

Мэг увидела, как брат дрогнул от слов человека, которого еще минуту назад готов был поднять на смех.

7. Фред.
Фред не верил ни единому слову чудаковатой незнакомки, но не мог пошевелиться. Она не назвала имени, и всё же парень, скрипя сердцем, ждал, что старуха его произнесет. Он давно не слышал имени своего отца.

В голову врывались мысли Мэг, вот только сейчас они были ему совсем не интересны. Фреду хотелось одного – понять, почему самый родной человек оставил его, даже не дав шанса попрощаться.

Аманда скончалась на восемьдесят втором году жизни, когда им с Мэг было по десять лет. Тогда он впервые увидел чужую душу. Хоть смерть и была скоропостижной, дух не пытался вернуться к жизни или связаться с оставшимися в этом мире близкими, не злился и не буйствовал, повергая в ужас окружающих. Аманда улыбалась. На собственных похоронах, не люди прощались с ней, она прощалась с ними и будто жалела их. Как заботливая мать, отправляющая чадо в колледж в другой город, где не сможет быть рядом и помочь в трудную минуту. Она говорила им много теплых слов, которые люди не слышали. Душа обнимала свою сестру, сокрушающуюся от слез до самого погребения.

Но после смерти отца, Фред не видел его. Тот просто бесследно исчез, не оставив после себя даже имени. Будто его никогда и не было. Парня лишь грела надежда, что душа отца отправилась в место, куда он мчал их с маленьким Фредом в тот дождливый день, и возможно, именно там они могли снова увидеться.

– Всех сюда тянет магия и отнюдь не добрая. Она выбирает слабейших. На тот момент ОН оказался слишком слаб, чтобы противостоять зову этих сил. – Отец не был слаб. Если кто и был уязвим и напуган в тот день, так это Фред. Но женщина вдруг заговорила иначе. – Он вел себя как одержимый? Бросил всё… – Парня затрясло. Незаметно для себя он сжал пальцы в кулаки, будто пытался удержать в них самого себя. Старуха оценивающе кивнула. – Вижу, что да. Твой отец поддался призыву, обещавшему ему всё в обмен на…

Эти слова стали последней каплей.

– Вы ничего не знаете! – зарычал Фред так яростно, как только мог. Мэг хотела было успокоить его, положить руку на плечо, но Ньюстоун увернулся от сестринской ладони, не позволив даже коснуться его. Это были только его мысли, его воспоминания, его правда, в которую сейчас он никого не был готов впускать, особенно Мэг.

Он сорвался с места и пошел прочь широким шагом. Голос сестры всё еще доносился до него.

– Простите, мы стараемся не говорить при нем о дяде-Алексе, – извинялась она. Фреду стало мерзко слушать это. Да что они вообще могли знать, чтобы говорить такое о его отце? Парень ускорил шаг и в конце концов перешел на бег, стараясь отдалиться от сестры так, чтобы не слышать ни её голос, вдруг зазвучавший раздражающе жалким, ни её мысли.

***

Фред влетел в комнату Теда и принялся бросать свои едва разложенные вещи в большой рюкзак, срывая на них свою злость. Всё, чего хотел отец, это показать своему сыну, что они с ним такие не одни. Парень считал себя последним глупцом, когда снова решил довериться людям. Все они безжалостно играли на чужой боли и были более одержимыми, чем кто-либо. Отец слишком идеализировал это место и его жителей.

Вещи были запичканы в рюкзак. Фред перекинул его через плечо и потянул из-под кровати старую спортивную сумку за потрепанную ручку. Жалобно заскрежетав, молния, тщательно скрывавшая ото всех ценный груз, разошлась и буквально выплюнула содержимое на пол. Около дюжины старых книг, потертых, местами порванных и небрежно склеенных молярным скотчем. Отец всегда так делал. Говорил, что не важен вид, важно содержание, которое он всегда дополнял своими заметками. Одной из таких и стала рукописная запись о Ведьминской лощине. В ней он писал, что место – маяк для таких, как они – позволяет людям вернуться к истокам и восстановить утерянные силы потоков. Отец верил, что в этом месте они будут счастливы, потому что здесь можно не бояться быть собой.

Усевшись рядом с последним, что осталось ему от отца, Фред попытался унять сбившееся дыхание. Он поднял одну из книг, и поправив выпавшие страницы, заглянул в конец. Множество записей, не уместившихся на местах для заметок, перебирались на нахрзацы, а иногда и на саму обложку. Но не в этой книжке отец писал о деревне. Парень аккуратно положил её в сумку и принялся за следующую. Однако и там почерком Алекса были написаны другие наблюдения, казалось никак не связанные с магией потоков.

– Ареан де Сантар «Я нашел жизнь на Марсе».

Фред рывком обернулся. Он не слышал, как в комнату вошла Бренда и даже прикрыла дверь, за которой судя по отчетливым вспышкам тревожных мыслей ждала Мэг. Взгляд матери был мягким, но тени волнения и даже печали омрачили её вид. Она совсем не хотела говорить на тему, на которую сама же подписалась.

Книга лежала прямо перед парнем. Невзрачная, с желтыми разводами на шершавой поверхности. Кажется, она тоже досталась Алексу от дедушки-Майкла и была издана еще до появления на свет Фреда и Мэг.

– Откуда ты знаешь? – парень открыл конец книги. На последних страницах торопливым и рванным почерком красовался заголовок «Ведьминская лощина». Видимо, отец делал записи в спешке. Большая часть слов сокращенные, неразборчивые, даже спустя столько лет не позволившие никому разгадать их значение.

– Бернар искал это место почти десять лет, потому что это последнее желание… – Бренда по привычке запнулась на имени покойного супруга. Фред давно понял, что в семье не произносят его вовсе не из-за парня, а из-за матери. На этот раз она пересилила себя. – Бернар хотел сделать то, что Алекс не успел. Для него это было важно. Для вас троих это место было важно.

Наконец, сказав это, Бренда глубоко и звонко вздохнула с чувством выполненного долга.

– Хочешь сказать, ты знала, но согласилась? – не веря собственным выводам, переспросил парень, осторожно поднимаясь на ноги, словно старался не спугнуть чудо, показавшееся на глаза. – Ты видела наш дом и всё равно не против?

Её длинную паузу можно было расценить как согласие. Она лукаво отвела взгляд на безупречно белый потолок и тихонько попятилась к выходу.

– Думаю, – протянула она еле слышно, по ходу отступления покачивая руками, словно не знала, куда их деть. – Мэг не обрадуется, если узнает, что мы все застряли тут из-за тебя... – Хитро улыбаясь она скользнула за дверь. Но Фред как никто другой понимал, она всего лишь в очередной раз сбежала от разговора об отце и магии.