Онлайн чтение книги Мексиканский койот Mexican coyote
Глава 3-4

Сознание возвратилось достаточно быстро – по крайней мере, Жаклин все еще ощущала аромат свечи, которая ее и вырубила – как она сразу не обратила внимания на то, какого черта в захолустном баре делают ароматические свечи! Она попыталась встать, но тяжелая рука легла ей на плечо и пригвоздила к стулу.

- Сидите, сеньора, пока не стало хуже, – прогрохотал над ухом чей-то голос.

Жаклин подняла голову и напряженно всмотрелась в темноту, но не увидела того, кто держал ее.

- Как вы смеете мне приказывать?! – взвизгнула она и снова попыталась встать, но добилась лишь того, что на запястьях защелкнулись наручники. 

- Кажется, ты меня хотела видеть.

Жаклин унюхала сигаретный дым и в свете зажегшейся свечи увидела тонкую струйку, лениво плывущую к потолку. Гертруда подошла ближе и наклонилась к ее лицу. 

- Я тебя внимательно слушаю.

Жаклин не знала, что сказать, и могла только злобно сопеть. Кроме Гертруды и Джейкоба, который все еще сжимал ее плечо, она не видела никого, но спиной ощущала, что вокруг столпилось человек десять. Как Гарсиа умудрилась застать ее врасплох? Мигель должен был привести ее совершенно одну, а здесь целый полк!

Мигель.

Вот же маленькая сволочь.

Мальчик выступил из-за спины Гертруды. Ни тени обычной улыбки, уголки губ опущены, глаза равнодушно смотрят на нее сверху вниз.

- Мигель, – проблеяла она. – Что происходит? Почему ты позволяешь так со мной обращаться? Разве я тебе почти не мама?

- Вы мне не мама, – ответил он. – И никогда ей не были. Вы – лишь средство, ни больше, ни меньше.

Жаклин похолодела. Такое равнодушие! Глаза, как у куклы! Его что, чем-то накачали?

- Скажите мне, сеньора Жаклин. – Мигель наклонился к ней. – Вы действительно думали, что я предам семью ради вас? Тогда неудивительно, что вас всегда так легко обводят вокруг пальца.

- О чем ты, Мигель? 

Жаклин все еще пыталась въехать в ворота на кривой кобыле в надежде не удариться о столб, но опыт подсказывал: шансов мало. Дура, обругала она себя. Решила, что такой малолетка все еще верит в сказки о добрых феях-крестных! А сейчас сама оказалась в положении Золушки и вместо золотых гор получила в полночь тыкву!

- Я не понимаю, о чем ты говоришь, – настойчиво повторила она. – Я хотела как лучше, хотела, чтобы у тебя снова была семья, ты мог бы стать моим сыночком…

- Сеньора Жаклин, – перебил он. – Вы меня совсем не слушали. Против вас я ничего не имею, но… – Глаза странно блеснули, и Мигель выпрямился. – Хотя нет, уже имею. Но в этом только вы сами виноваты.

- О чем ты? – голос дрогнул.

- Изначально я хотел использовать вас, чтобы добраться до Марсело Флавио. Но потом вы упомянули одно имя, которое я никак не мог пропустить мимо ушей. И тогда, – Мигель развел руки в стороны, будто у него в руках разлетелась большая хлопушка, – вы стали для меня врагом номер два. Людей, которые собираются навредить моей семье и друзьям, я не прощаю. Никогда.

- Но это все придумал Марсело! – выкрикнула она. – Это ему нужна твоя бабушка, а не мне!

- А я и не о бабушке. – Мигель склонил голову набок. – Бабуля Руди может за себя постоять, потому что знала все о ваших планах с самого начала. Для того я и появился в Тепито. Для того и принес вам тогда пакет с порошком. – Он оглянулся на Гертруду и весело рассмеялся. – Ба, я чувствую себя киношным злодеем, который объясняет герою весь свой злодейский план в конце фильма!

Жаклин вздрогнула. Он же ребенок! Просто ребенок! Но в следующее мгновение ребенок повернулся, и ее окатило холодной водой – на его лице не осталось ни следа веселости. Как ему удается нагонять такой ужас, переключатель эмоций у него в голове, что ли?!

- Тогда о ком ты? – выдавила она. – Что такого я сделала, чтобы заслужить твою ненависть? Я заботилась о тебе. Я…

- О Ксавьере Перейре вы так же заботились, сеньора?

На мгновение она забыла, как дышать. При чем тут Перейра? Неужели этот пацан каким-то образом с ним связан? Но как такое может быть, этот малолетка…

- Поиграю в злодея еще несколько минуточек. – Мигель уселся на пол по-турецки. – Я услышал ваш разговор, в котором вы приказали найти Перейру и убить. До этого момента я просто хотел с вашей помощью достать Флавио, но тут понял, что надо что-то делать и с вами, иначе Ксавьер пропадет. – Он почесал макушку. – Он, конечно, уже большой и может за себя постоять, но на вашей стороне эффект неожиданности. 

- И из-за Перейры ты… Он же грязный предатель! Я говорила тебе! Он убил мою подругу, разрушил мой бизнес и сбежал!

- Я навел справки. Ваша подруга намеревалась убить его, как Клеопатра, после ночи любви. – Мигель скривился. – Взрослые такие гадкие иногда бывают… Как бы там ни было, вы бы и со мной так же поступили, как только достали бы мою бабулю. Старые привычки не меняются. Может, обошлось бы без Клеопатры, но персональную яму на окраине Мехико я бы точно получил.

Жаклин слушала и не верила ушам. Этот ребенок говорил совершенно не детские вещи! Если бы Жаклин не знала, что ему всего двенадцать, дала бы все двадцать пять, а то и тридцать! Откуда такая рассудительность у шкета, который еще недавно под стол пешком ходил? Ни наигранности, ни слова заученного текста. Ни следа фальши… Какого же монстра она пригрела под крылом?

- Вывод, – Мигель развел руки в стороны, – навредить Перейре я вам не позволю. Но если поможете достать Флавио, пощажу вас, так и быть.

Он еще и угрожает! Жаклин бы рассмеялась, будь у нее силы. Голова шла кругом.

- Что, за мамочку отомстить желаешь? – хихикнула она. – Совсем как большой мальчик, да? Четыре года терпел, бедняжечка? Плакал по ночам, звал мамочку? А она больше не придет!

Глаза Мигеля на мгновение полыхнули ненавистью, и она обрадовалась, что хоть чем-то смогла его задеть. Но в следующее мгновение лицо его снова застыло.

- Что ж, не желаете помогать – ваше право. Но на вашем месте я бы не надеялся, что Джейкоб вас спасет. Ему при всем желании не выстоять против моих людей, и он это отлично понимает.

Жаклин вскинула голову.

- Так он жив?

Мигель пожал плечами.

- Мне не за что его убивать. Он хороший человек, несмотря на то, что работает на такую puta как вы. – Он снова оглянулся на Гертруду. – Прости, бабуль, больше не буду ругаться.

- Как будто бы не я научила тебя этим словам, – проскрипела та и затянулась сигаретой.

Жаклин все еще не верила, что у мальчишки поднимется рука ее убить. Да, он определенно ее напугал, но вести себя, как крутой, не так уж и сложно, когда за спиной у тебя личная армия.

- Строишь из себя смельчака, – фыркнула она. – Так возьми пистолет и выстрели! К чему эти разговоры?

К ее ужасу Мигель отступил на шаг и вытащил из бабушкиной сумочки, лежащей на столе, револьвер. Он казался слишком массивным для невысокого хрупкого мальчика, однако Мигель держал оружие без особого труда.

И с пугающей легкостью приставил дуло к ее лбу.

- Вы сами попросили. – Он пожал плечами, будто извиняясь. – И сами виноваты, что в гробу будете выглядеть ужасно.

Жаклин мороз продрал по коже. Когда сталь коснулась лба, она по-настоящему запаниковала. Взрослые еще могут прислушаться к голосу разума, но дети… С детьми всегда сложно, она знала это как никто другой – Флавио поставлял их сотнями для ее экспериментов.

В жестокости детям нет равных. И в том, что Мигель выстрелит, она больше не сомневалась.

- Погоди! – крикнула она, и что-то просвистело мимо щеки, оцарапав ее.

Мигель дернулся назад и упал прямо на Гертруду. Жаклин на мгновение замерла, но, услышав грохот, опрокинула стул и упала на пол. Над головой засвистели пули, и она гусеницей заползла под стол, проклиная чертовы наручники, впившиеся в запястья.

Прямо перед ней лежал Мигель.

Футболка с Дартом Вейдером, которую он так любил, пропиталась кровью. Кровь сочилась и из уголка рта, капала в опилки, покрывавшие пол. Гертруда прижимала к его груди ладони и что-то орала. А он…

Он смотрел на Жаклин и улыбался.

Она заверещала, уткнувшись лицом в опилки. Визжала и визжала, не переставая, пока вокруг нее трещали выстрелы, падали люди, брызгала кровь. И даже когда спустя двадцать минут все стихло, даже когда Мигель исчез, и проклятая Адская мамаша тоже, когда Джейкоб вытаскивал ее из-под стола, послужившего ей укрытием от шальной пули, она продолжала кричать.