Онлайн чтение книги Корбан, не Даллас Corban, isn't Dallas
Рассказ № 6. Древняя Охота - суть жизни.

Сегментированные тела животных исторически возникли через стробиляцию (дробление одного на нескольких - пояснение автора). В соответствии с этой теорией такое тело соответствует группе отдельных особей на предыдущей ступени эволюции.

Новак Я. А. Стробиляционная теория филоморфогенеза метамерных животных с точки зрения современной биологии.

В результате полиэмбрионии развиваются два организма, абсолютно идентичных по генотипам, но имеющих различия в фенотипе (последствия воздействия среды).

Воробьёв Г. И. Лесная энциклопедия: В 2-х т., т.2.

В зареве янтарного восхода, словно прогоняющего ночь, а на деле сливающегося лохмотьями света в её оливковой тьме, неспешная и вялая на вид Амазонка была безбрежной. Ощущение было у всех при восходе такое, словно на огромную картину ночного моря почти без звёзд из не просохшей масляной краски капнули вначале красной краски, а потом в середину расплывшегося пятна, которое делало не ясной грань между туманным воздухом и водой, – лимонно-оранжевой. Таким вот «неоновым» из-за внешней неестественности и неровным из-за тумана пятном земное светило, казавшееся нелепым и неуместным в царстве вечной воды и живого тумана, согнало очарование самым важным временем суток.

То тишина слышалась всем обитателям сельвы, то плеск от стай дельфинов и рыб, которых ловят все, от пираний до кайманов и речных неистовых выдр с яростными от голода розово-серыми иниями, они же «боуто». Вообще-то, последние - тоже дельфины, но из-за длительной эволюции в реке от морских предков они стали отличаться крайне: стали агрессивнее и без того подобны волкам морских предков, почти потеряли глаза из-за мутной воды, отрастили более мощные и вёрткие плавники, на вытянувшихся дальше некуда зубастых мордах появились «усы», как у кошек. Также речные убийцы усилили способность глушить рыбу ультразвуком и обнаруживать её с его же помощью.

Амазонка была бесконечной и сложной, как людская натура, а то и сложнее. То она спокойная и безмолвная на манер Стигийского камня, то вдруг прямо по её кофейно-бежевой середине, расширяясь до глиняных и не видных плывущим на старом безмоторном катамаране людям берегам, пролетит пенистая четырёхметровая ревущая волна. Они заинтересованно прислушивались к реке, её могучему устью, где бескрайняя бездна свирепого Океана и смертоносная сущность древней Реки пересекались.

- Всё, как в мифах, Ян! – сказал высокий крепыш старику, который заинтересованно любовался не самим восходом, а гранью между светом и тьмой. Он-то помнил, что увидел тогда, в Азовском море, и оно пришло снова… - Безрезультатно боролись два титана, два свирепых старых бога, причём, эта борьба перемежалась бурным рыком стихии под сумасшедшим воем тропического ветра.

Люди впечатлительны, вот, как рождаются мифы, посмотрел на природу, и готово!

- Корбан, самое забавное не это, совсем иное. Совсем иное, Корбан, присмотритесь позади Вас ровно на восток, когда прекратите ставить парус, – ответил старик, глядя расширенными глазами не сколько на собеседника, сколько на то, что увидел в воде.

- А это не борьба, а любовь! – сказала Сара в ответ на налетевший порыв ветра, который разметал две чёрных косы, как виноградную лозу после сноса старого здания, - Они не дерутся, а сливаются в одно целое. Почему всё в природе словно бы из двух половин, хотя понятно, что это – иллюзия?

- Потому что там проще сравнивать одно с другим, сделал два «полюса», и всё, Сара. То же самое с добром и злом. Понимать реальный мир как многополярный или бесполярный, где нет правильного и неправильного, а есть лишь общие направления для людей в массе слишком сложно. – ответил её благоверный, поставив парус и начавший вырезать из кости боуто браслеты на руки для всей троицы, а для красавицы-жены – ещё и бусы из зубов означенного зверя.

- Вот и сделали «ориентиры», но они реально подобны флюгеру, да ещё и ограничивают понимание и восприятие, потому ограниченное сознание легко узнать. Такие требуют «критерии» и «ориентиры», хотя бы и высосанные из пальца, на все случаи жизни, которую сами же считают не нужной без какой-то цели, то в таких обществах и заставляют ходить по линеечке, глядя, не отступил ли кто шаг в сторону от линии, и стрелять в него. – вклинился в разговор повеселевший от хорошего рагу из дельфина Ян, окончательно определивший, где искать Валузийскую Колонну, благо её сущность кричала о себе, сияла пульсирующим сиянием на фоне серого тумана.

Да-да, Тот Свет и его убогое подобие, Этот Свет, очень различаются, и лишь изредка одно взаимодействует с другим, если не сделать это специально. Один «мир» почти не зависел от другого почти никак, и все знающие применяли эту силу для себя. Правда, это всегда взаимно. Но при заброшенности, да и при постоянном взаимодействии тоже, сам «дух» меняется, живя своей жизнью и становясь совсем иным, нежели был вначале. Реликвия Канахов, покоящаяся шесть сотен лет на дне Атлантики и реально представляющая из себя полуметровый глиняный конус с золотой сердцевиной, видный под илом на мелководье лишь «иными глазами», был в тридцати километрах от них.

- То есть, любая мораль и критерии вредят развитию? Как ограничители для животных, когда их ведут на бойню, чтоб назад не смогли убежать? Потому и религии зовут всех «агнцами», по аналогии со скотиной? – уточнила Сара у Яна, её «второе зрение» лишь раскрывалось, и они пока училась правде у мужа и его учителя. Она уже умела читать на всех древних и современных языках, владела всеми ремёслами, но «Тот свет» давался пока плохо.

- Не страшно, сразу даже у котят глаза не открываются, так что есть, куда расти, - сказали ей хором оба знатока.

- Отчасти да, и общество «моралистов» ради своей «моральки» готово, словно принося жертву, загубить любое количество своих «агнцев»! Все нормальные, не готовые сложить голову за что-то, чего не видели никогда, бракуются «пастухами» как им негодные. Как непокорные овцы в стаде, и мышление на том же уровне! Едва становится не ясно, кто тут главный, то сразу - кровавая анархия, мышление животного во всей красе. Все идеологии, в том числе, и религии с пелёнок воспитывают такое неразвитое сознание, делая изгоями не поддавшихся на эту мерзость, чтобы можно было «пасти стадо», иначе наживаться за счёт других не получится. Сразу опрокинут.

- Тем более, обязательный штрих всех «высоко моральных» обществ, верхушка и власти демонстративно на «правила» плевали всегда и с высокой вышки. Потому иерархи церквей, ратующих за скромность и воздержание, всегда в роскоши и жирные, богатеи и знать распущены и презирают «простых». Складывается ханжеская система «правила – для слабаков», «что позволено Юпитеру, не позволено быку». Вот потому-то «свободных» боятся, рождая двойные стандарты. А все поборники нравственности и «святые столпы» были по своей же морали полными грешниками. – добавил Корбан. - Те времена, когда нормы так называемой морали были нужны, прошли по факту, теперь надо создавать общество не на основе «нельзя, потому что нельзя», а на основе всесторонне развитого ума, каждого члена общества.

- Ян, Колонна под нами, я ныряю, ингибитор от акул применил! – вдруг сказал Корбан, за время всего разговора олдевшись в плотный комбинезон дайвера и маску с трубкой, - Сара, милая, подай мне трос для пояса.

- Держи, муж мой, достань его и не дай себя покусать бычьим акулам, как тогда, в дельте Ориноко! – засмеялась Сара. Она всегда со смехом вспоминала месячной давности поиск каменных руин валузийцев в устье Ориноко. Именно там однажды они все втроём на надувной лодке перевернулись в невидимом с поверхности коварном течении и оказались в воде, а вокруг – акулы, не боявшиеся плавать в реках, ищущие любую добычу. Спасло положение лишь умение Яна усыплять животных, скажем так, особым способом, но больше надувные лодки и вообще лодки без боковой стабилизации ими никогда не использовались. Когда им неделю спустя бразильские хитрецы выдали каноэ, надеясь, что «туристы» по неопытности перевернутся, и их трупы можно будет ограбить, они быстро сделали из него тримаран и удрали от «доброхотов». С такими друзьями врагов не надо!

- Скоро буду! Готовитесь вытягивать меня при четырёх коротких рывках. И груз тоже. – крикнул всем Корбан, взяв второй тросик на лебёдке, прикреплённой к носу лодки, на конце была метровая капроновая сетка для груза. Оба троса были тоже из капрона, ведь он лёгок, меньше возни.

- Корбан, не забудьте смотреть на барракуд, они опаснее акул и не поддаются внушению! – напомнил Ян и дал Корбану второй гарпун.

В общем, когда шатен плыл к Колонне, она на фоне серого в липкую жилку тумана Того Света пульсировала алым, цветом жизни, которая сумела утвердиться даже в камне. Он и Яна видел таким взором алым с узорчатыми жилами ближе к голове, и себя тоже. Сару – куда меньше, ведь она ещё не «попала на тот свет», не развила способность. Найдя её и подвесив в готовую сетку для извлечения трофея на поверхность руками Яна и жены, он подёргал свой трос и трос для сетки нужное количество раз. И внезапно увидел плывущих на него барракуд.

Три рыбины, голодные, и скорость реакций больше его собственной, усиленной тренировками Яна втрое в сравнении со спецназовской. Но они не охраняли сокровище, как драконы из сказок.

Они просто проголодались.

В общем, одна из них была убита на месте - ей пробило насквозь зубастую и лишённую глаз голову, а две других стали пожирать её ещё трепыхающееся тело, разумно боясь столь опасного соседа, как нацелившийся на рыб Корбан. Всплыв и не спуская глаз с беснующихся рыбин, восхищённо и долго рассказывал остальным, что с ним случилось.

- А трофеи? – проворчала Сара, за что была отправлена готовить пойманного им за три минуты окуня. Боуто она уже хорошо готовила – все они позавтракали перед утренним плаванием именно рагу из него и местных овощей. И запас мяса, не съеденный сразу, ещё был у них в плетёных закрытых корзинах сейчас именно стараниями милой охотницы.

- Трофей найден, валузийский язык. Интересно, для чего им ментальные маяки? - спросил Корбан у старого учителя. – Почему не применили эти знания для общения между собой, только для ориентировки, и то недалеко?

- Значит, Народ Снов умел видеть не только плотный мир, не только. Но они не развили прочую технологию лучше других, итог закономерен. Кастовое общество с дурманящими настоями и постоянными военно-политическими жертвоприношениями под видом культа всегда узкопрофильно, лишь узкие специалисты, нет всеохватного научного мышления и разносторонних навыков.– тихо сказал Ян. – Вот пример цивилизации, прикоснувшейся к Истине и не развившей технику на основе священных знаний. Как не сразу научились плавить металл жители Средиземноморья и в Восточной Европе, на целый век забыли технологии 19-го века, так как больше воевали и гробили народ в политических интересах. Подлодка Шильдера и планер Котова – сему пример.

- Так получается, цивилизация развивалась не раз? – спросила Сара. Она так и думала.

- Нет, развитие шло раз, Сара, реально нигде нет «дублирующих» цивилизаций, преемнику не хватит израсходованных предшественниками ресурсов. Однако некоторые технологии при первоначальной разработке не получали распространения и забывались или клались на полку. Иначе они бы шли в дело сразу. Самолёт и вертолёт да Винчи не пошёл в дело из-за отсутствия моторов и технологий, по которым их делать, идеи компьютеров были ещё в 1920-х, но не было технологий для вычислительной электроники, технология передачи энергии «лучом» сейчас не применяется из-за того, что не знают, как убрать потери энергии при такой передаче.

- Иначе говоря, для каждого изобретения нужно несколько технологий в разной области, не будет чего-то. Не будет изделия. Я поняла, Ян. Спасибо.

- Не за что.

- Ян, маяк указывал на течение, которого сейчас нет из-за потепления в этих областях из-за нагрева Солнца. Тут был город, и не так давно!

- Да, Корбан, 1920-е годы, как в Ростове-на-Дону, последние валузийцы и тут жили, пока их не уничтожили в Гражданскую Войну бразильские поселенцы с новым «огнестрелом» и большим числом стреляных солдат. Револьверы последних потомков Народа снов против автоматов латиноамериканцев.

- Всегда малые народы замыкаются и отстают в развитии от больших, если изолированы от них. Валузийцы – тому пример, как и подземные стигийцы, жившие у Мёртвого моря иетты. Всех их уничтожили арабы, когда пришли в предместья Ирема.

- Это-то понятно, но на что может указать маяк ещё?

- Мальчики, думаю, стоит поискать в пещере рядом, думаю, там больше и артефактов, если на злато не переплавили и не продали тем же бразильцам! История-то сохраниться может после плавки?

- Может, Сара. Попробуем Вашу идею, они любили свою культуру.

- И любят! – раздался с севера незнакомый голос.

Все посмотрели на бесшумно плывший недалеко и ныне бывший рядом тримаран, где сидели двое, вытаскивая из воды загарпуненную двухметровую барракуду. Седой, как туча, высокий загорелый мужчина в простом рыбацком костюме, именно он метнул гарпун и вытаскивал пойманную рыбину. Чёрные глаза и форма черепа с длинной бородой и характерными движениями жителя прибрежных пустынь выдавали араба, как и акцент. Его так же одетая фигуристая, но очень сильная – ещё бы, сама поймала вторую рыбину поменьше и тихо разделывала необычной формы ножом, чтобы провялить на заготовленной рамке, как следует, - спутница, на первый взгляд, чернявая турчанка с греческими корнями. Вот только очень узкий заострённый череп, зелёные глаза и тонкий нос дополняли картину.

Знакомую по черепам из Арунгтайна. Очень знакомую им всем.

- Вы из Валузии? – спросил понявший всё Ян, а Корбан был готов отражать нападение гарпуном, тем более, эти двое… особенные, как и они трое. Но, тем не менее, это не мешало валузийцам многие века резать друг друга и соседей впридачу, так что осторожность – не лишнее дело.

- Да, я валузийка, хоть и греческая примесь имеется! – раздался гортанный, немелодичный голос женщины, с вызовом вставшей во весь небольшой рост перед гостями этих вод, демонстративно вздёрнув острый подбородок и остренький носик, при порыве ветра стала видна длинная коса с ракушками до середины бёдер. - Вам важна нация людей или суть?

Последняя фраза была произнесена на том самом языке Народа Снов, что исключало подделку. Хотя человек мог знать язык, как и они трое, не бывший валузийцами.

- Суть, уважаемая. Но наши исследования показали, что валузийцы вымерли, - опешил Ян, хотя с виду того не было видно. – А язык не доказывает ничего, мы тоже его знаем.

- Посмотрите не глазами! – усмехнулась женщина, представившись Авлар Канууб. – Увидите многое.

- И на меня, уважаемые – резко, почти металлическим голосом ответил мужчина, - Очень удивитесь, не всё вымерло из Старого Мира. Хотя не такого уж и старого.

- Вы – Канах. – трое удивлялись всё больше и больше.

- Да, я - Арэй Клотулос. Наши нации не вымерли совсем, влив кровь в новые, некоторые, как вы знаете точно, сохранили анклавы с прежним именем и первоначальной, хоть и изменённой из-за влияния соседей, культурой. Как кхмеры и асматы. Канах живут в арабских горах около Синая, а род Авла’ар – недалеко от Турции, так что древние народы не столь разделены друг от друга.

- И, будучи нацменами, мы перестали воевать. Как раньше бывало, мы часто заключали мир, сейчас действует один и таких мирных договоров оп Древнему Закону, хоть и 2024-й год на дворе.

- В курсе, в курсе, не самые умные, законы кровной мести древнее и действуют в горах с островами Океании по сей день. – фыркнул Корбан. – Мы не столь древняя нация, как вы оба, но понимаем не хуже.

- Потому и решили с вами скрепить союз, - ответил Арэй, а то три часа смотрели, стоит или нет. Вы бы не увидели нас, не пожелай мы того, мы умеем с Их помощью прятаться, что и спасло нас всех во время Великого Переселения. Только Народ Снов и Канах знают, как это делается.

Троица, особенно, Ян, был в шоке. То есть, они, видевшие, как креветка на дне океана плавает, три часа не видели эту парочку рядом с собой? В Переселение 800-го года все большие нации уничтожали друг друга, и почти все древние народы за исключением предков нынешних перестали существовать ассимилированные или по заветам Моисея, «на корню». Многие стали малыми народами, что отражено в их эпосе и истории, но, чтобы самые первые большие нации стали одними из них… Возможно! Как греческие иудеи – валахами, та-кемет – коптами, сарматы – аланами, киммерийцы – скифами, арии – халдеями.

- Вы «размазываете» свою сущность, как тонкий кусок масла по большой булке, потому вас не видно, да? – спросил Ян. Он-то понимал эти вещи легко.

- Верно, Ян – ответил Арэй – Да-мы знаем, как Вас зовут, тем более, вы говорите громко, а для морехода-следопыта и, тем более, для морехода-пирата Канах слышать соседей и понимать их замыслы – святое.

Так началась удивительное знакомство древних наций и современных. Не дружба, которая, как и все современные «эмоции», отметались религией Древнего Мира. А именно союз. Предтеча стоицизма, но из-за обыдления народа в связи с ростом контроля за людьми оно всё выродилось в «стадные» религии и культ питий с бессмысленными молитвами и лицемерием. Понять прошлое и суть настоящего – общая цель, оба рыбака были такими же охотниками за истиной, как и Ян с Корбаном и Сарой, но знали больше них втрое по деталям мира, хоть и странствовали не так часто и далеко. Их дом у Рио был им жильём 20 лет. И Южная Америка была их «вотчиной».

Но они знали и старый Свет, и сейчас все пятеро мудрых людей плыли в донские степи, искать истоки жизни на Земле, благо многие культурные особенность Канах и Валузии, на которые убивались недели и месяцы, теперь были разъяснены в большей части деталей благодаря живым носителям культуры первых народов Земли.

За что Корбан, его жена и учитель благодарили новых союзников по Странствиям. Как назвали это древние, Охотой Жизни живут те, кто ищет и находит Истину. Ступив на Путь Охоты, останешься навсегда на нём. «Превратиться в самого себя» - лишь необходимое условие для этого. Второе – жажда Охоты всегда, независимо от целей. Они сами – средство для Охоты!