Онлайн чтение книги Цветущая Луна 2. Закаты под балконом. Sunsets below the balcony.
Глава 6. Водопад из клинков.

С какою негою, с какой тоской влюбленной
Твой взор, твой страстный взор изнемогал на нем!
Бессмысленно-нема… нема, как опаленный
Небесной молнии огнем!
Вдруг, от избытка чувств, от полноты сердечной,
Вся трепет, вся в слезах, ты повергалась ниц…
Но скоро добрый сон, младенчески-беспечный,
Сходил на шелк твоих ресниц —
И на руки к нему глава твоя склонялась,
И матери нежней тебя лелеял он…
Стон замирал в устах… дыханье уравнялось —
И тих и сладок был твой сон.
А днесь… О, если бы тогда тебе приснилось,
Что будущность для нас обоих берегла…
Как уязвленная, ты б с воплем пробудилась,
Иль в сон иной бы перешла.

Тютчев Ф. И. С какою негою, с какой тоской влюбленной…

Проснувшись на груди Зарины посреди ночи, Олеся изумлённо смотрела на неё. Как мило она спит! По ней не скажешь сейчас, что она потеряла... Что я несу, подумало юное дарование, радоваться за неё надо. Если я делаю её такой счастливой, то это замечательно. И мне тепло с ней, как это ни странно, и без всякого пошлого подтекста. Никакого секрета, парадокса или чего другого, просто одиночества притягиваются. Так притянулись и мы с ней.

Встав и выпив водички, она подумала и пошла в душ искупаться. Когда она после водопада в лице очень горячего, как раскалённый клинок, душа в одном полотенце на голое тело вернулась спать, то увидела Зарину в одном купальнике, лежащей в позе фотонатурщицы на раскрытой свежей постели. Она была уже идеально умытой и улыбалась Олесе во все тридцать два. От этой улыбки Олесе заметно полегчало на душе.

- Иди ко мне, Олесь, поспишь хоть нормально, а то диван-диван уже который день! - тихо сказала она, нисколько не шутя.

Олеся покраснела, плотнее завернувшись в полотенце, но подошла, взяв Зарину за руку. И рука та была тёплой, немного дрожащей. Зарина волновалась! Что в лесу сдохло?

- Зариночка, что с тобой? Ты волнуешься? - удивилась Олеся. Обычно, всё было строго наоборот. Странно... - Зарин, что с тобой, ты чего?

- Я спала одна не один год, так давно спала одна... Ложись ты, я могу поспать на диване, если смущаю. Но ты должна выспаться по-человечески, как следует. - говорила Зарина, смущённо потупив обычно уверенный взгляд.

- Солнце, ты чего? Я могу лечь рядом, тем более, я вообще всегда спала одна. Ты чего, я не кусаюсь! - этими словами Олеся вызвала у Зарины тихую улыбку, а изрядно смущённое одевание Олесей нательного белья - и вовсе сдавленный смех. Но она скрыла его улыбкой и помогла гостье залезть на постель.

- Олесь, всё норм. Не волнуйся, ложись. - с не видным из-за ночной темноты румянцем на лице сказала она.

Пережив за секунды три целую гамму эмоций, причём прямо противоположных, юная девушка прилегла в постель, немедленно укрыв Зарину и себя, словно на дворе была зима. Со всей силы обняв Зарину и взял её лицо своими руками, она нежно поцеловала её в щёчку около губ. Зарина ответила тем же, едва не касаясь губ. Олеся с распахнутыми до предела глазами посмотрела на неё и пожелала ей самой доброй ночи. Та улыбнулась и без всякой тени иронии сказала: «Солнышко, ты такая ласковая. Спи, маленькая! Такая маленькая, никому в обиду не дам тебя».

Олеся от тепла тела Зарины, вовсе забыв, что она женщина, по-дочернему разомлела и через минут девять-десять уснула прямо на груди последней. Но уже во сне она тихонько прошептала единственное слово, от которого Зарина буквально обмерла и поняла, зачем она ещё живёт на свете. Вдова, лишившаяся сына и по факту отвергнутая из-за этого почти всей семьёй. Её тайное пожелание сбылось, наконец-таки, сбылось!

Слово это было: «Мама!».