Онлайн чтение книги Семья, которой не было The family, which was not
Глава 2. Бал объятых пламенем. Часть I.

12-13 сентября, 1991 год.

— И что же ты будешь делать дальше, хозяин? — сделав акцент на последнем слове, с усмешкой поинтересовался Кристофер, едва открылась дверь.

— Для начала уберу бардак, устроенный Алленом, а дальше — как пойдёт, — близоруко щурясь, уверенно отозвался Фрэнсис, которого ещё шатало из стороны в сторону. "Пьяной” походкой он подошёл к письменному столу и принялся лихорадочно обыскивать ящики.

— Если интересует информация об эксперименте, то ты не там ищешь. Тебе нужна вторая слева книга на нижней полке в том шкафу, — кивком головы указав на стоящий возле письменного стола книжный шкаф, будто невзначай бросил фамильяр.

— Спасибо. Кто бы мог подумать, что от тебя будет польза, — не смог удержаться от комментария Фрэнсис. Всё-таки привычка огрызаться, когда чувствовал неуверенность, осталась при нём.

— Вы мне льстите, хозяин, — театрально прижав руки к груди, произнёс Кристофер и предвкушающе усмехнулся. Его ожидания оправдались, когда Фрэнсис, найдя указанную книгу, выругался матом.

— Ты надо мной издеваешься? — держа в руке кулинарную книгу, нарочито спокойно спросил Фрэнсис.

— Поверь, ты поймёшь, если я буду над тобой издеваться. Неужели забыл о том, что Аллен был тем ещё параноиком? Он всегда маскировал вещи, которые, по-его мнению, должны были быть скрыты от посторонних глаз, — словно маленькому ребёнку, объяснил Кристофер.

— Надеюсь, ты знаешь, как именно снять это маскирующее заклинание? — уже не так спокойно поинтересовался Фрэнсис.

— Конечно… нет, хозяин, — усмехнулся фамильяр, с удовольствием смотря на то, как покраснело от гнева лицо Фрэнсиса. С долей сожаления Кристофер вспомнил об Аллене, который первое время так же бурно реагировал на все провокации.

— Может прекратишь называть меня хозяином? — раздражённо попросил Фрэнсис и щелчком пальцев переместил из своей комнаты на письменный стол пачку сигарет и зажигалку.

— Как пожелаете, — склонился в шутливом поклоне Кристофер и, постепенно растворяясь в белом сиянии, добавил, — хозяйка.

— Как же я рад, что встретил тебя, — чиркнув зажигалкой и затянувшись, пробормотал Фрэнсис.

***

Когда спустя четыре часа Кристофер вновь появился в комнате, он порадовался тому, что не является человеком. Вся комната была наполнена табачным дымом, а на столе сиротливо лежали одна смятая пустая пачка сигарет и одна начатая. Фрэнсис же не чувствовал никаких неудобств и продолжал мерить шагами комнату. Неожиданно он замер, затем подбежал к столу, схватил книгу и быстрым шагом направился в прилегающую комнату.

Чтобы пересчитать случаи, когда Фрэнсис чувствовал себя имбецилом, хватило бы пальцев одной руки, и сейчас был один из них. Зачем надо было тратить несколько часов, безуспешно перебирая способы снятия маскирующего заклинания, когда можно было сразу использовать этот старый и проверенный способ? Опустившись на колени перед телом Аллена, Фрэнсис брезгливо собрал кончиками пальцев кровь в уголке губ и провёл ими по обложке книги. Как только кровь впиталась, в руках у Фрэнсиса оказался дневник с исследованиями. Всё-таки, эффективность и безотказность — единственное, за что Фрэнсис любил магию крови. Поборов порыв вернуться в кабинет и изучить дневник, Фрэнсис позвал Кристофера.

— Мне нужен свежий труп. Мужчина, рост метр восемьдесят, вес семьдесят килограмм, — обыденно, словно список покупок, перечислил мужчина.

— А мне, для разнообразия, не помешал бы адекватный хозяин. Где я, по-твоему, должен достать труп? — возмутился фамильяр.

— Где хочешь, там и доставай. Однако максимум через шесть часов он должен быть у меня. Время пошло.

Не слушая ругательств Кристофера, Фрэнсис прошёл в кабинет, удобно уселся на письменном столе и приступил к чтению. Вопреки ожиданиям его куда больше впечатлили не записи об экспериментах и исследованиях, а досье подопытных, найденные при обыске стола. Смотря на фотографии, читая биографии, Фрэнсис с некоторым удивлением понял, что он совершенно не знает людей, с которыми прожил девятнадцать лет. Он осознанно не стал читать досье на Диану и Освальда и без зазрений совести сразу выбросил их в мусорную корзину. Теперь оставалось решить, что делать с личным делом Ребекки Миллер. В итоге, после долгих раздумий, Фрэнсис также не стал читать его, но прежде чем выбросить, вырезал прилагающуюся к нему фотографию. Не зная чем себя ещё занять, маг, запрокинув назад голову, начал насвистывать какую-то ненавязчивую мелодию. От этого занятия его отвлёк неожиданно раздавшийся скрип двери. Фрэнсис едва успел щёлкнуть пальцами, чтобы скрыть вход в прилегающую комнату, как вошёл Освальд.

— Прошу прощения, доктор Риверс-Крофт. Вы сегодня не спустились ни к завтраку, ни к обеду, поэтому я решил узнать, ждать ли вас к ужину?

— Пожалуй, нет. Но я буду очень признателен, если вы соберете всех слуг в столовой, скажем, через полчаса, — изобразить высокомерный скучающий тон, каким обычно со всеми разговаривал Аллен, оказалось до странного легко, и Фрэнсис мысленно сам себе поаплодировал.

— Конечно, — кивнул  головой Освальд и вышел из кабинета. Как только за ним закрылась дверь, Фрэнсис облегченно вздохнул, а затем посмотрел на настольные часы. Они показывали без пяти шесть, и Фрэнсис удивленно хмыкнул. Увлекшись изучением записей, он даже не заметил, как прошла большая часть дня. Вдруг сзади что-то упало, и Фрэнсис невольно улыбнулся. Всё-таки у него не было никакого желания продолжать выдавать себя за Аллена и затягивать эту игру в кошки-мышки.

— Молодец, Кристофер. А теперь отнеси тело в столовую, будь так добр, — наигранно вежливо попросил Фрэнсис и почти физически ощутил исходящую от фамильяра ярость.

— Тварь! Ты надо мной издеваешься?!

— Поверь, ты поймёшь, если я буду над тобой издеваться, — снова щёлкнул пальцами Фрэнсис и поспешил скрыться в комнате, оставляя Кристофера один на один с его гневом. Вновь опустившись на колени перед Алленом, Фрэнсис осторожно снял снял с мизинца мужчины серебряный перстень с красным ониксом и надел его себе на палец левой руки. Затем положил её на лоб Аллена и с неким благоговением смотрел на то, как тело мужчины окутала чёрная дымка. Едва она развеялась, оникс стал такого же чёрного цвета.

Поднявшись на ноги, Фрэнсис переместился в лабораторию, не став утруждать себя ходьбой. Нужные препараты нашлись сразу: “Феникс”, “I-4” и “A-15”, к которому у Фрэнсиса был особенный интерес. Согласно записям Аллена, “A-15” в считанные минуты нейтрализовал действие препарата “Феникс”, но у него была пара недостатков. Первый — Аллен так и не доработал этот антидот, а второй — побочный эффект в виде паралича нижних конечностей, вылечить который не всегда могла даже магия.

Взяв необходимые флаконы, он вернулся в свою комнату и быстро покидал в сумку те немногие вещи, что могли ему понадобиться. Закончив со сборами, Фрэнсис вновь воспользовался перемещением, потому что ему ещё следовало подготовиться к встрече с прислугой.

***

Идя вместе с остальными по коридору, Освальд упорно игнорировал предчувствие чего-то ужасного. Это предчувствие появилось у него после того, как Диана себя убила, но сегодня оно просто обострилось. Спешный отъезд Ребекки, словно ей что-то угрожало, таинственное исчезновение Фрэнсис и странное поведение Аллена. Освальд был готов поклясться, что отчетливо почувствовал в кабинете запах табачного дыма, хотя Аллен был ярым противником курения, из-за чего когда Фрэнсис начала курить, в особняке не умолкали споры.

Первым вызвал подозрение тот факт, что в столовой было темно и слабо пахло бензином. Однако едва все вошли в комнату, свет неожиданно включился, ослепив их на несколько секунд. Теперь перед глазами прислуги предстала ужасная и сюрреалистическая картина. На своём привычном месте во главе стола сидел Аллен, из тела которого торчали три ножа. А рядом с ним вполоборота стоял он же. В воцарившейся напряжённой тишине щелчок пальцев прозвучал оглушающе громко.

Усыпив прислугу, Фрэнсис сконцентрировался на лежащих на столе шприцах и флаконах с “A-15”. Ввести всем инъекцию оказалось делом пяти минут, и Фрэнсис даже готов был поблагодарить Ребекку за то, что когда-то научила ставить уколы. Повесив на плечо дорожную сумку, Фрэнсис прикурил сигарету и, сделав одну затяжку, метко кинул её в облитый бензином сервиз. В клубах красного дыма Фрэнсис навсегда покинул особняк, когда-то являвшийся его домом.

14 сентября, 1991 год.

“13 сентября 1991 года особняк семьи Риверс-Крофт сгорел дотла. Жильцы особняка были найдены мертвыми под обломками дома. Следствие расследует версию убийства и поджога с целью сокрытия следов. Кроме того, единственная дочь Аллена и Дианы Риверс-Крофтов, девятнадцатилетняя Фрэнсис, так и не была найдена.”

Прочитав в газете эту заметку, Ребекка почувствовала уже давно забытый страх за свою жизнь. Она не сомневалась в том, кто являлся виновником этого происшествия, и была уверена, что теперь от Фрэнсис можно ожидать чего угодно. Также Ребекка была уверена в том, что осторожность - лучшая часть доблести и что вполне возможно следующая встреча с Фрэнсис будет для неё последней. Всё-таки опыт далеко не всегда являлся залогом победы. Допив отвратительный на вкус эспрессо, Ребекка направилась в свой номер. Как бы неприятно было это признавать, но с ходячими катастрофами, наподобие Фрэнсис, не сражаются, от них бегут, и как можно дальше.Торопясь покинуть гостиницу “Lagoon”, которую успела за сутки возненавидеть всей душой, Ребекка случайно толкнула мужчину, когда спускалась по лестнице. Из-за спешки она заметила лишь мелькнувшие перед её глазами длинные светлые волосы и терпкий, травянистый запах парфюма. Пробормотав извинения, Ребекка поспешила на ресепшен, чтобы сдать ключ от номера. А длинноволосый блондин лишь изумлённо покачал головой, внимательно смотря вслед женщине.

Десять минут назад

Приехать в Фортуну было легко, куда сложнее было из неё уехать. Для обычного человека, конечно, никаких преград не существовало, а вот перед магами стоял выбор: или подать прошение на выезд из города и, в лучшем случае, через месяц получить разрешение, или выехать самовольно, но уже без возможности вернуться и без магии. Вполне закономерно, что в такой ситуации появились люди, зарабатывающие изготовлением амулетов, которые работали как накопитель. Одним из таких людей был Бернард Фишер, владелец небольшой гостиницы “Lagoon”.

На самом деле, со стороны Бернарда было бы откровенной наглостью жаловаться на свою, в общем-то, беззаботную жизнь. Напротив, его всё устраивало. Конечно, за исключением тех редких моментов, когда становилось ужасно скучно. Вот и сейчас Бернард откровенно зевал, стоя на ресепшене. Когда дверной колокольчик своим звоном оповестил о приходе очередного посетителя, Фишер не придал этому значения. Но стоило ему увидеть вошедшего, и его скука сразу же сменилась подобием эйфории.

— Чем-то могу быть полезен? — нервно улыбнулся Бернард, жадно рассматривая посетителя, от которого веяло агрессией и тёмной магией.

Тем временем Фрэнсис тоже с долей интереса изучал Бернарда. На первый взгляд, ничем не выделяющийся пожилой мужчина с карими глазами и чёрными, а из-за неравномерной седины кажущимися серыми волосами, подстриженными под каре. Но несмотря на кажущуюся безобидность, буквально всё в Фишере выдавало предприимчивого, мягко говоря, человека и достаточно сильного колдуна.

— Возможно. Я слышал, что вы один из лучших изготовителей "пропусков".

— Я лучший изготовитель, — не скрывая гордости, усмехнулся Бернард. — Поэтому мои услуги весьма не дешёвы. Надеюсь, они будут вам по карману.

— Не переживайте, деньги у меня есть, чего не скажешь о терпении и лишнем времени, — постукивая пальцами по стойке, произнёс Фрэнсис.

— Смею предположить, что если вы так сильно торопитесь, деньги при вас. Поэтому не буду задерживать, — с этими словами Бернард жестом профессионального фокусника достал из-под стойки футляр с амулетом. Но только Фрэнсис надел серебряную печатку на указательный палец, как она покрылась трещинами и осыпалась пеплом на пол.

— Интересное явление, — не обращая внимания на желание скрыться от взгляда, полного ярости, произнёс Бернард.

— И что это сейчас только что произошло?! — абсолютно спокойно поинтересовался Фрэнсис, но Фишер был уверен, что температура в фойе стала на несколько градусов ниже.

— Реакция на нестабильную магию. Более чем уверен, что до тех пор пока вы не научитесь контролировать свою магию, результат будет повторяться. Но раз уж вам не терпится покинуть наш “чудесный” город, я мог бы за отдельную плату помочь с решением вашей проблемы.

— Просто невероятная наглость: сто фунтов за неработающий амулет, ещё столько же за новый и неизвестно сколько, чтобы услышать то, что рассказывают в младших классах, — прорычал Фрэнсис.

— Называйте как хотите, цена от этого ниже не станет. Хотя… Пожалуй, я мог бы предложить сделку. Я научу вас контролировать магию и дам новый “пропуск”, а вы окажете мне услугу, — внимательно следя за реакцией собеседника, предложил Бернард. Он не был бы собой, если бы даже в такой опасной ситуации не пытался извлечь для себя выгоду. Не каждый здравомыслящий человек рискнул бы злить тёмного мага, а тем более манипулировать им.

— Какую услугу? — насторожился Фрэнсис, почему-то уверенный в том, что сильно пожалеет, согласившись на сделку.

— Пустяк, на самом деле. Несколько лет назад я имел неосторожность продать одну редкую вещь. Сейчас я очень сильно в ней нуждаюсь. Суть услуги ясна?

— Я ошибаюсь, но, кажется, это называется кража.

— Как грубо. Я просто прошу вернуть то, что принадлежит мне. Так вы согласны?

— Согласен. И буду рад узнать, что я должен украсть и где оно находится.

— Насколько я помню, сейчас нужная мне вещь находится у Гордона Коулмана. Но во избежание возможных недоразумений я не могу сказать, что это за вещь. Дам лишь подсказку: это бывает один раз в минуте, два раза в моменте, и никогда в тысяче лет.

— Всё ясно. Обожаю, когда не известно ничего определенного. Могу я снять номер? — усмехнулся Фрэнсис, прикрыв глаза.

— Конечно.

***

— Ты действительно собираешься выполнить условия сделки? — недовольно поинтересовался Кристофер, как только они вошли в номер.

— А есть другие варианты? — задал встречный вопрос Фрэнсис, мысли которого всё ещё были заняты недавней встречей с Ребеккой.

— То есть только мне этот старик показался подозрительным?

— Не знаю. По-моему, простой торгаш. Ни больше ни меньше, — бросив на кровать сумку и положив в карман кошелек, ответил Фрэнсис.

— Куда-то собрался?

— Да, схожу в парикмахерскую и магазин. Не собираюсь постоянно ходить в одежде покойника.

— Я бы на твоём месте не торопил события. Фактически Аллен жив.

18 сентября, 1991 год

“Не дом, а какой-то Алькатрас¹, чтоб его”, — зло подумал Фрэнсис. Он уже четвертый день следил за домом Коулманов и был абсолютно точно уверен в том, что, кто бы не накладывал охранные заклинания, он определенно знал в них толк. Не было ни какого шанса ни снять чары, ни обойти их. Единственным способом пробраться в дом являлось приглашение хозяев, но на него Фрэнсису можно было не рассчитывать. Поэтому он решил привести в исполнение план, придуманный ещё в первый день. Как и всё гениальное, план был прост и заключался в похищении внучки Гордона и требовании в качестве выкупа нужной Бернарду вещи. “Не самый лучший план. Не самый лучший способ познакомиться с любимым художником”, — скрипя сердцем, признал Риверс-Крофт.

***

Сейчас, почти три месяца спустя, Фрэнсису было крайне непривычно находиться в школе и не быть учеником. Идя по коридору, он невольно вспоминал свои школьные годы. До тех пор пока его вдруг не окликнули.

— Занятие началось десять минут назад! Почему вы не в аудитории? — раздражённо спросил завуч, мистер Брукс.

— Что? Вы должно быть меня с кем-то спутали, — Фрэнсис меньше удивился бы, если бы его попросили покинуть территорию школы. Наверно, только слепой мог принять высокого мужчину с торчащими мелированными волосами и подведенными глазами, одетого в красную кожаную куртку и джинсы, за преподавателя или, тем более, ученика.

— Неужели?! Профессор Мур сказал, что попросил знакомого подменить себя, так что поторопитесь, — крепко схватив за руку шокированного Фрэнсиса, Брукс практически потащил его в кабинет.

Фрэнсис был напуган. Очень сильно напуган. А ещё зол. Утешало его только то, что по счастливому стечению обстоятельств ему предстояло провести урок в классе, в котором училась причина сложившейся ситуации — Элизабет Коулман.

— Итак, на какой теме вы остановились? — сглотнув ком в горле, спросил Фрэнсис и попытался вспомнить всё, что он узнал на “Теории магии”.

— Фамильяры, сэр, — изучающе рассматривая нового “преподавателя” ответила коротко стриженная брюнетка с веснушками.

— Фамильяры? Фамильяры, — задумчиво цокнул языком Фрэнсис. — Прекрасно. Кто-нибудь из вас знает, что такое фамильяр?

— Дух, с которым маг заключает контракт, чтобы обрести собственную уникальную способность, — подняв руку, неуверенно ответила Элизабет.

— Верно. Но, по сути, о фамильярах вам нужно знать ровно две вещи. Во-первых, после заключения контракта они становятся вашей главной опорой и поддержкой, и, во-вторых, они — лицемерные твари, которые не побрезгуют при удобном случае подчинить себе вашу волю. Но, поверьте, участь марионетки — не самое страшное, ведь если вы имеете дело с фамильяром из Неблагородного двора, то велик шанс того, что вас просто заживо съедят. Возникает резонный вопрос, зачем же в таком случае заключать контракт с фамильяром? Причины у всех разные, но чаще всего, как уже было сказано, маг это делает, чтобы получить больше силы, а иногда ради потенциально вечной молодости. И как вы думаете, что является самым главным при заключении контракта? Неправильно, чтобы вы там не думали. Самым главным является плата. Как гласит главное правило: “За магию всегда надо платить”. Плата зависит от класса фамильяра, которого вы призвали. Выделяют три класса: A, B и C. Класс C — наиболее распространённый класс, с которым чаще всего заключают контракт. Платой является замедление или полная остановка старения. Класс B — это, так называемые, семейные фамильяры. В качестве платы вызывают у своего хозяина и его семьи разнообразные психические отклонения. В качестве примера можно вспомнить всеми нами уважаемую семью Росс, в которой все страдают психическими расстройствами, в основном шизоидным². И класс A — то, чем так часто пугают родители-маги своих маленьких детей, фамильяры из  Неблагородного двора. Эти создания имеют очень большую фантазию, поэтому плата может быть самой разной. От безобидной потребности каждый день съедать по плитке шоколада, до отторжения любой пищи, кроме человечины. Пожалуй, на этом я закончу свою лекцию. Дома изучить условия, при которых маг может или не может призвать фамильяра.

Терпеливо дождавшись, когда все ученики покинут кабинет, Фрэнсис решил больше не рисковать и дождаться окончания занятий Элизабет где-нибудь недалеко от школы. Осмотрев кабинет, он неверяще ущипнул себя за руку. На парте, за которой сидела Элизабет одиноко лежал учебник. Открыв учебник, чтобы убедиться в происходящем, Фрэнсис увидел написанное изящным почерком “Элизабет Коулман”. Определённо, удача сегодня была на его стороне.

***

С бешено колотящимся сердцем Фрэнсис ждал, пока в прихожую спуститься Элизабет. Стоя под пристальным взглядом Гордона Коулмана-младшего, он чувствовал себя так, словно его застали за осквернением могил.

— Вы? — удивлённо спросила Элизабет войдя в прихожую.

— Я. Вы забыли в школе учебник по “Теории магии”, — тепло улыбнулся Фрэнсис и протянул книгу девушке.

— Ой! Спасибо вам. Я такая рассеянная, — крепко прижав учебник к груди, протараторила Элизабет.

— Слишком рассеянная. Уж простите за доставленные неудобства, — выдавил из себя Гордон.

— Что вы. Всё в порядке, — предельно вежливо ответил Фрэнсис. И пока Коулман-младший думал о том, как тактично выпроводить незваного гостя, он спешно придумывал предлог, чтобы пройти дальше прихожей.

— Простите, вы не могли бы объяснить мне принцип работы заклинаний, манипулирующих памятью? — неожиданно задала вопрос Элизабет, и не будь Фрэнсис убежденным атеистом, в этот момент он бы точно поверил в Бога.

— Конечно. Надеюсь, вы не будете против?

***

— Простите моего папу. Он не слишком любит магов, — закрыв за собой дверь, произнесла девушка.

— Ничего страшного. Хотя немного странно, что тот, у кого родители являются магами, ненавидит магов.

Рассказывая о том, как можно повлиять на воспоминания при помощи различных заклинаний, Фрэнсис стал незаметно разглядывать Элизабет. Бордовая рубашка с чёрной юбкой, а также сережки с черепом и браслеты с шипами несколько контрастировали с двумя милыми хвостиками, в которые были заплетены рыжие волосы, и совсем не соответствовали жизнерадостному характеру девушки. Возможно, она уже сейчас, в четырнадцать лет, могла бы стать моделью. Приятным сюрпризом также стали усидчивость, смекалка и тяга к новым знаниям. Если Фрэнсис не ошибался, Элизабет предстояло научиться манипулировать памятью только через четыре года.

— Зачем вам понадобилось изучать это сейчас? — всё-таки спросил Фрэнсис. — В четвёртом классе такое не проходят.

— Пожалуйста, пообещайте, что не будете смеяться, если я вам расскажу, — неожиданно серьёзно попросила Элизабет, внимательно смотря своими карими глазами в глаза Фрэнсису.

— Ни в коем случае.

— Мне страшно. Я уже неделю слышу, как кто-то ночью ходит по дому, а вчера он зашёл в мою комнату. Я должна понять, что происходит, — обняв себя за плечи и опустив голову, тихо произнесла Коулман.

— Вы рассказывали об этом кому-нибудь помимо меня?

— Дедушке. Он сказал, что мне нужно перестать бояться темноты, и посоветовал сменить комнату.

— Перестать бояться темноты? Правда? Её ещё как надо бояться. Знаешь, откуда начинают раздаваться шаги?

— Да. Сначала скрипит дверь в комнате напротив, а потом в коридоре раздаются шаги.

— Занятно. Мы можем сейчас заглянуть в эту комнату?

***

— Ух ты, — только и смог произнести Фрэнсис. Почти всё пространство комнаты занимали статуи Гордона Коулмана, а стены были увешаны его картинами.

— Нравится творчество моего дедушки? — с робкой улыбкой спросила Элизабет.

— Вы меня раскрыли. Я обожаю творчество мистера Коулмана, — открыто улыбнулся Фрэнсис, пребывающий на девятом облаке от счастья.

Но весь его щенячий восторг бесследно пропал, когда он обратил внимание на стоящий в центре комнаты мольберт с зафиксированным на нём холстом. Со стороны могло показаться, что на картине изображена ничего не значащая мешанина красок, но стоило внимательно присмотреться… “Это портрет, чёртов портрет в полный рост,” — сразу же понял Фрэнсис. На картине был изображен молодой брюнет, одетый в белый костюм, испачканный кровью, и сжимающий в руке окровавленный нож.

— Что это за картина? — указав на мольберт спросил Фрэнсис.

— М.

— Что, прости? — переспросил Фрэнсис, очень сильно надеясь, что ему послышалось.

— Эта картина называется “М”. Кажется, дедушка написал её, когда только начал заниматься живописью. Хотя не помню, чтобы он ещё когда-нибудь рисовал в стиле сюрреализм, — задумчиво ответила Элизабет.

“Это бывает один раз в минуте, два раза в моменте, и никогда в тысяче лет”, — вспомнил слова Бернарда Фрэнсис. Чтобы подтвердить свои опасения, он подошёл к картине, приложил к приложил к ней руку и сразу же отдернул.

— В чём дело? — удивилась поведению Фрэнсиса Элизабет.

— Всё плохо. Светлых магов такому, конечно, не учат, но у тёмных был один мерзкий трюк. Он назывался "Живая картина". Обливаешь ненавистного тебе человека специальным зельем, и он превращается в картину.

— И отменить это нельзя? — ужаснулась Элизабет.

— Увы. Тёмные маги умеют только создавать заклинания и зелья, — усмехнулся Фрэнсис. Он не стал говорить о своей уверенности в том, что в картину, вероятно, попытались превратить фамильяра.

— Выходит, дедушка использовал на ком-то это ужасное зелье, и теперь нам всем угрожает опасность?

— Боюсь, что всё так и есть. Но, если мне позволят, я мог бы забрать картину и попытаться её уничтожить.

— Правда? — обрадовалась Элизабет, и Фрэнсис подумал, что если бы у неё был хвост, то сейчас она бы им изо всех сил завиляла.

— Да. Но сначала я хотел бы поговорить с мистером Коулманом. Это возможно?

***

С неприкрытым любопытством Фрэнсис осматривал мастерскую. И в этот момент он, как никогда, был уверен в том, что настоящее волшебство заключается не в заклинаниях и зельях, а в искусстве.

— О чём же вы хотели поговорить со мной? — сложив руки на груди, поинтересовался Гордон.

— Можешь подождать в коридоре, Элизабет? — глубоко вдохнув, попросил Фрэнсис. Одновременно он пытался подобрать слова для грядущего разговора, чтобы убедить Коулмана отдать ему картину. — Вы знаете, что фамильяра нельзя убить?

— Что за глупый вопрос. Даже школьник знает, что фамильяры неуязвимы. Если это всё, то попрошу покинуть комнату.

— Нет, не всё. Если вы знали об этом, то почему превратили своего фамильяра в картину? Хотя, постойте, можете не отвечать. Ваша супруга, кажется, скончалась при очень странных обстоятельствах, — смотря на шокированное лицо мужчины, Фрэнсис окончательно убедился в своём предположении. — Какая тишина в ответ.

Двадцать пять лет назад только ленивый не обсуждал таинственную смерть Джейн Коулман. Кто-то говорил, что она умерла от сердечного приступа, кто-то — что её отравили. Были даже те, кто утверждал, что в смерти Джейн Коулман виноват Гордон. Но в итоге, всё свелось к тому, что смерть признали естественной, а Гордон Коулман-младший возненавидел магию и перевёлся в обычную школу.

— Не понимаю, о чём вы говорите. У Джейн было больное сердце, поэтому в том, что она умерла от сердечного приступа, нет ничего странного, — от такой наглой лжи Фрэнсису захотелось рассмеяться , но он ограничился лишь кривой усмешкой.

— Забыл сказать, я видел “М”. Думаю вы, лучше чем кто-либо, понимаете, что происходит в вашем доме. И если вам дороги жизни ваших родных, отдайте мне “М”.

— Предложим, я отдам вам картину. Что вы будете с ней делать? В чём смысл вам подвергать себя такой опасности?

— Неужели вас правда интересует, что я буду делать с семейным фамильяром, который больше двадцати лет был заключён в картину и теперь немного зол? — наслаждаясь своим триумфом спросил Фрэнсис.

— Да, какое мне дело до того, что с вами станет, если Марк окончательно освободится от действия зелья.

— Приятно иметь дело с разумным человеком, способным правильно расставить приоритеты. Не против, если я одолжу у вас тубус³?

— Я буду не против, даже если вы мне его не вернете и навсегда забудете дорогу к моему дому.

— Не буду мешать вам творить.

Выйдя из мастерской, Фрэнсис практически столкнулся с невероятно красивой рыжеволосой женщиной. Извинившись, незнакомка поспешно ушла, а Фрэнсис ещё несколько секунд смотрел ей вслед, думая однако не о красоте женщины, а о плохо замаскированном синяке на её скуле.

— Твоя мама? Настоящая красавица, — задумчиво произнёс Фрэнсис, следуя за Элизабет в прихожую.

— Спасибо, за всё, — смутилась девушка.

— Это не моё дело, конечно. У тебя всё в порядке в семье? — неожиданно для себя спросил Риверс-Крофт.

— Да. Почему вы спрашиваете?

— Просто твоя семья почему-то напомнила мне мою. Надеюсь, я ошибаюсь, и ты не последуешь моему совету, но лучше забудь о своей семье и стань счастливой. Но если не сможешь, то просто убей их всех.

Поправив сползший с плеча тубус, Фрэнсис медленно побрел в гостиницу. Что-то заставляло его раз за разом возвращаться мыслями к семье Коулманов и анализировать сложившуюся в ней ситуацию. "До чего же странная семья", — с этой мыслью, мужчина открыл дверь в гостиницу. Бернард встретил его ехидной улыбкой и заинтересованным взглядом.

— И на это я потратил четыре дня? — разложил на стойке холст Фрэнсис. Вместо ответа Бернард приложил руку к картине, и в следующую секунду краска на ней потрескалась и превратилась в жёлтую жидкость, которая щелчком пальцев была перемещена во флакон.

— Ты потратил четыре дня на добычу одного из самых редких зелий. До сих пор считаю, что запрет на использование "Живой картины" — чистое свинство, — проворчал Фишер. — Обучение начнем завтра с утра. И, на твоём месте, я бы приготовился к боли и агонии.

— Позволь спросить. Почему ты не мог сам забрать эту картину, если тебе так нужно было это зелье?

— Боюсь, Гордон меня на порог дома не пустил бы. Нет, он ни за что не позволил бы мне освободить Марка. Не после платы в виде жизни самого дорогого человека, — развёл руками Бернард.

4 ноября, 1991 год.

Имевший неосторожность усомниться в предупреждении Бернарда Фрэнсис в первый же день осознал свою ошибку. Начиналось всё с подъёма в четыре часа утра и медитации под ледяным душем, любезно организованным Фишером, продолжалось интенсивными тренировками и практикой в различных видах магии, а заканчивалось уборкой обоих этажей гостиницы. И в таком темпе прошло полтора месяца. Но Фрэнсис должен был отдать должное Бернарду, так как за относительно короткий промежуток времени старик действительно помог ему стабилизировать магию. Доказательством этого стал миг, когда амулет, который Риверс-Крофт вновь надел на указательный палец, накалился, впитывая в себя магию своего нового хозяина.

— Спасибо за помощь. Надеюсь, вы никогда больше не появитесь в моей жизни, — пожав Бернарду руку, произнёс Фрэнсис.

— Это желание более чем взаимно.

***

— Куда ты собираешься уехать? — напомнил о себе Кристофер.

— Сначала наведаюсь в Страсбург. Но перед отъездом надо зайти в пару мест. Кому бы не понадобилась новая семья Хилл, денег он явно не жалел, раз организовал для Аллена лаборатории в нескольких странах. Знаешь, чем вызвана такая заинтересованность?

— Догадываюсь. До того как Найджел убил всех Хиллов, они следили за теми, кто заключил контракт с темным фамильяром, и обеспечивали порядок в Фортуне.

— Другими словами, Хиллы были, своего рода, тайной полицией. Весьма разумно, поручить бессмертным заниматься работой, на которой умереть проще простого.

— Относительно бессмертным, — хмыкнул Кристофер и, заметив недоуменный взгляд Фрэнсиса пояснил, — Скажем так, контракт со мной лишь позволяет обмануть смерть в большинстве случаев, но если кто-то вдруг вырвет тебе сердце или отрубит голову, то как и любой человек ты умрешь. Исключением является лишь держатель контракта.

Бросив на фамильяра злобный взгляд, Фрэнсис вышел из машины. Наотмашь махнув рукой, Риверс-Крофт открыл портал и отчетливо представил себе Ребекку. Едва ли Миллер успела понять, что произошло, прежде чем ей ввели “A-15”. Подхватив дергающуюся в судорогах женщину, Фрэнсис поднял её на руки и уложил на заднем сидении. Осторожно убрав упавшую Ребекке на лицо прядь, он ещё какое-то время рассматривал женщину.

5 ноября, 1991 год.

Не то чтобы у Фрэнсиса была привычка читать газеты, и если бы не одна заметка, он бы прошел мимо. В газетной заметке, так заинтересовавшей Риверс-Крофта, сообщалось, что тридцатидвухлетний Курт Коулман, находясь в состоянии алкогольного опьянения, убил своего отца, Гордона Коулмана, а также старшего брата и его жену. Четырнадцатилетнюю Элизабет Коулман, которая не пострадала, отправили в детский дом. “До чего же способная девочка”, — с усмешкой подумал Фрэнсис.

***

— Добрый вечер, мистер Янг, — поздоровалась с начальником полиции Марлен Рихтер. — Что за срочное дело у вас к Трибуналу?

— Уверен, Трибунал это заинтересует. Два часа назад пятеро студентов, арендующих особняк на третьей Северо-западной улице, были найдены мертвыми. Точнее, их живьём засунули в стеклянные ящики. Можете полюбоваться.

— Вы правы. Это работа тёмного мага, но можете не беспокоится. Трибунал в ближайшее время его поймает и вынесет соответствующий приговор.

_____________________________

¹ остров в заливе Сан-Франциско, территория которого использовалась как защитный форт, позже как военная тюрьма, а затем как сверхзащищённая тюрьма для особо опасных преступников и тех, кто совершал попытки побега из предыдущих мест заключения. В настоящее время тюрьма расформирована, остров превращён в музей.

² шизоидное расстройство личности (устаревшие названия — расстро́йство ли́чности шизо́идного типа, шизо́идная психопати́я) — расстройство личности, характеризующееся склонностью избегать эмоционально насыщенных взаимоотношений путём излишнего теоретизирования, замыкания в себе, ухода в фантазии. Основные черты шизоидов: дискомфорт в области отношений с людьми, обращённость на внутренние переживания, аутизм (социальная замкнутость) и бедность эмоциональных связей с окружающими.

³ цилиндрический футляр для чертежей, документов большого формата.