Онлайн чтение книги Сборник (2018-2024 годы) Allbook (2018-2024)
Цикл научного порока.

Беседуя сама с собой, она и не заметила, как углубилась в лес. На нее повеяло свежестью и прохладой.

– По крайней мере, здесь не жарко, – сказала Алиса, оказавшись в густой… – Как же она называется? – опешила Алиса. – Ну такая вся приятная… Она еще всегда лежит под этим… Ну которое стоит и бросает ее… В общем, оно стоит, а ты сидишь в ней, и тебе прохладно… – В растерянности она остановилась. – Вот оно что! – сообразила наконец Алиса. – Это же Безымянный Лес! Выходит, и мое имя уже пропало? Как же его зовут? То есть меня? Кажется, на А.

Льюис Кэрролл. Алиса в Зазеркалье.

На третий день они сели еще ближе - у них не было ни камней, ни палок, только те же дары, что и накануне, а Кошачья Шкура принес форель. В те времена людям редко удавалось поймать рыбу, но Кошачья Шкура часами тихо стоял в воде и ловил ее без всякой снасти. И на четвертый день Уг-Ломи дозволил им с миром вернуться в становище и принести с собой пищу, которую они добыли. Форель съел Уг-Ломи. С этого дня и на многие годы Уг-Ломи стал главой племени, и никто не осмеливался противиться его воле. А, когда пришло его время, он был убит и съеден точно так же, как Айя.

Герберт Уэллс. Это было в каменном веке.

Карьеру любого киноартиста можно описать пятью фразами, сказанными режиссерами:

1) кто такой этот Сидоров?

2) непременно нужно, чтобы у нас играл Сидоров.

3) хорошо бы найти хоть похожего на Сидорова.

4) нужен кто-нибудь типа молодого Сидорова.

5) кто такой этот Сидоров?

Но все упускают и шестой пункт, сказанный молодыми коллегами: «Чтоб ты сдох, Сидоров, и не смел заслонять нас, молодых! Ты и так виноват, сука, и ответишь за то, что с тобой, ископаемое ты тупое, нас сравнивают!».

Как выглядит цикл карьеры не атёра, но учёного-первооткрывателя до и после совершения им великого открытия? С деталями и уточнениями, очень и очень похоже. Поясню детально.

1. До премии: «Что ты мелешь, псих тупой? Пошёл вон, пока в дурку не сдали за всё хорошее!».

2. При получении премии и признании после многих лет игнорирования: «Да, мы все реально - его лучшие друзья. Народ, мы за него горою, чтоб никто его тронуть не смел! Кореш, поделись-ка премией (с касанием ножа в бок незаметно для полной убедительности) и угости, а мы уж тебя не обидим (только кому скажи, мразь, что мы тебя раньше не признавали, все скажем, что сам под машину попал)!».

3. После получения премии при любой попытке руководить и получать плюшки от «друзей»: «Что ты мелешь, псих тупой? Пошёл вон, пока в дурку не сдали! Ещё ты только вякни, что мы обязаны тебе чем-то, быстро несчастный случай устроим! Чтобы ты тихо сдох и не смел заслонять нас! Ты и так, сука, ответишь за то, что с тобой нас все сравнивают!».

4. После «несчастного случая» от деятельных учеников и коллег или «безутешного одиночества»: «Мы утратили великого учёного, он был добрым, честным и бескорыстным, а мы - его ученики и будем вечно помнить его!».

Когда без этой драмы можно обойтись, его тихонько проклинают и забывают, присвоив все его идеи себе, его самого с молчаливого согласия всех, предав анафеме. если что, говоря при вопросах об умершем коллеге: «Мало ли что этот сумасшедший там себе бормочет. Нас, небось, ворьё, подслушал, и пытался под шумок выдать наши идеи, тварь он этакая, за свои, негодяй какой!».

Пример - Синичкин Александр Александрович. Мой благородный наставник и основатель школы юного биолога, из-за верности которому я лишился карьеры в бывшем Ростовском Государственном Университете.