Онлайн чтение книги Полукровка
Глава 37

Они подлетели к урагану настолько близко, насколько смогли. Вокруг хлестал ветер, при каждом порыве так и норовя сбить их с ног. Непрерывные раскаты грома заставляли их тела дрожать в первобытном страхе за собственную жизнь. И вихрь темного воздуха закручивался в воронку, соединяя небо и землю в один нерушимый туннель. Он был настолько огромен, не меньше километра в диаметре, что казался своего рода стеной, скрывающей нечто страшное и отталкивающее за собой.

— Нужно идти вперед, — кричала Сомери. — Тут метров триста, не больше!

Эста остановилась перед мужем и взяла его за руку.

— Мы и без этого пока можем обойтись. Не трать силы.

— Урджин, без этого мы не пройдем.

Она пропустила его без промедления и задержек. Так же просто, как вдохнула кислород полной грудью. Он сжал свои пальцы, и поток их общей энергии окружил всех, ограждая от ветра, грома и страха за собственную жизнь.

— Назефри, ты чувствуешь здесь кого-нибудь еще?

— Да, Урджин. Боюсь, что все они уже здесь.

— А олманцы?

— Если они и есть, то довольно далеко отсюда.

— Что мы им скажем?

— Вопрос в другом, — ответила Сомери. — Что предпримут они в ответ?

Довольно быстро они преодолели пространство до темного вихря. Только подойдя вплотную к нему, они поняли, что это вовсе не воздух образует эту стену, а странный поток черной энергии, мерцающий и потрескивающий разрядами молний, наполняющих его.

— Ну что, попробуем войти? — предложил Урджин.

— Давай, — кивнула Эста.

Урджин протянул руку вперед и темная энергия, словно пламя, растелилась по поверхности его ладони.

— Ничего не чувствую, — прокомментировал он.

Тогда, подавшись немного вперед, он просунул в него всю руку по плечо, и только тогда понял, что его неведомой силой тянет внутрь. Он рефлекторно схватился за Эсту, и до конца не осознав, что происходит, нырнул вместе с ней внутрь. Остальных забросило следом, и они вместе упали на нетронутое поле, поросшее сочной зеленой травой. Здесь было тепло и солнечно, а из неба над их головами струились яркие лучи. Иные стояли поодаль от них. Их было мало, от силы человек тридцать. Но и это число заставило всех напрячься.

— Мы пришли к вам с миром! — крикнул Зафир на древнем олманском.

Эста быстро прошептала для всех перевод.

— Кто будет вести переговоры от вашей стороны? — продолжил Зафир.

— Мы думали, что все уже решено.

Зафир вопрошающе взглянул на Сомери.

— Скажи им, что с нашей стороны возникли проблемы.

Зафир быстро озвучил это заявление. Иные тут же засуетились.

— Но, вы же говорили, что все в полном порядке? Мы рассчитывали на это. А теперь вы заявляете, что есть проблемы. Мы зависим от ваших решений. И нам бы не хотелось думать, что вы пользуетесь этим.

— Скажи, что мы и только мы являемся законными представителями этой части Вселенной. Объясни, что по нашему мнению они стали причиной уничтожения наших торговых кораблей и пропажи двух поселений мирных жителей. Как они это объяснят?

— О чем Вы говорите? — переводила Эста. — Мы не уничтожали никаких кораблей. Мы лишь передали с ними послание в ваш мир и попросили о помощи! Все суда были приняты вашей стороной. С ними мы приложили образцы нового оружия, способного разрывать измерение в любой точке приложения! В знак наших добрых отношений вы отправили к нам две группы людей: одну — с учеными вашего мира, а другую — с военными, которые должны были произвести расследование на нашей стороне и подготовить наше проникновение в ваш мир! Вы сказали, что мы сможем произвести трансформацию четырех ненаселенных планет, и это уже решенный вопрос!

— Он говорит правду, — кивнула Сомери.

— С кем вы вели переговоры? — спросил Зафир.

— С императорами Навернии и Олмании, — законными представителями вашего мира.

— Скажи, что они не представители нашего мира, что они воспользовались их беспомощностью и попытались втянуть их народ в междоусобную войну.

Иные долго молчали. Урджин даже подумал, что сейчас начнется бойня. Но затем часть из них развернулась, и, пройдя в луч наиболее яркого света, растворилась в пространстве.

— Мы обратились к вам, потому что у нас нет больше шансов на выживание. Из восьми живых планет, населенных нашей формой жизни, погибли все. Последняя взорвалась четыреста лет назад со всеми жителями. Нас осталось всего шесть миллионов, и мы скитаемся по нашему миру, проживая вот уже четыреста лет на кораблях. Десять лет назад наши ученые во время экспедиции за артефактами на одну из погибших планет обнаружили материалы по проектировке оружия пространственного перемещения. Еще пять лет понадобилось на то, чтобы из других артефактов собрать две таких установки. Мы провели испытание и с помощью ловушек захватили два торговых суда из вашего мира. С этими людьми мы передали вам послание и одно из двух устройств.

— Спроси, как тогда они сформировали этот канал?

— Его создали не мы, а вы! Мы лишь прибыли в точку назначения в нужное время!

— "Спасители", — зашипела Сомери. — Науб использовал их для открытия дверей. Спроси, каким оружием они располагают.

— Восемнадцать военных комплексов, три из которых оснащены всем необходимым для трансформации живых не пригодных к их форме жизни планет.

— А почему они не применили эти установки в своем мире?

— В их мире не осталось живых планет, — ответила Эста. — Некогда существующая форма жизни в виде эфирных тел исчезла на заре прошлого тысячелетия, вместе со своими мирами.

— В нашей Вселенной нет живых ненаселенных планет, а значит, если мы примем их, им придется существовать рядом с другими людьми на одной территории, и это может вызвать определенного рода проблемы. Во-первых, они опасны для нас и у нас нет подтверждений их словам. Во-вторых, должен найтись мир, который бы захотел и смог принять их. А в-третьих, в таких условиях их раса непременно изменится в ходе смешанных браков, которые они не смогут запретить. Готовы ли они пойти на эти жертвы?

— У нас нет другого выхода. Мы хотим одного — жить. Чистота расы нас не интересует.

— Тогда объясни им, что в связи с новым положением вещей, в данный момент мы вынуждены закрыть этот проход. В течение двух ближайших недель мы вступим с ними в переговоры и дадим свой ответ. Если мы склонимся к тому, чтобы принять их, они обязаны будут безоговорочно выполнить все наши условия, одним из которых станет полное разоружение. Они готовы к этому?

Иные опять долго молчали.

— Да, если вы гарантируете безопасность нашего народа.

— Тогда, в знак подтверждения настоящего соглашения и их мирных намерений, пусть покинут наш мир в течение двух минут.

Иные только кивнули ответ, и, подавшись вперед, растворились в лучах яркого света.

Сомери шумно выдохнула.

— Давайте закроем этот проход, пока еще не слишком поздно.

— Что вы имеете в виду? — не поняла Эста.

— Только то, что они соврали…

— Соврали не они, Сомери, а ты, — кинул ей в спину Зафир.

— Да как ты смеешь?

— Ты забыла, что я могу лицезреть. Пусть это и не твой дар, но я с точностью могу сказать, обманывает человек или говорит правду. Они говорили правду, а ты, Сомери, соврала.

Она резко обернулась к нему вместе со стоявшими рядом провидцами.

Урджин тут же протянул руку и изолировал их от остальных.

— Что ты делаешь?

— Защищаю его. А ты?

— Вы глупцы! Что ждет нас здесь после их прихода? Они расплодятся, как крысы, а потом заявят свои права на наш мир!

— Дело не в этом. Суиряне когда-то так же "расплодились", и это ничего не изменило. Мы, доннарийцы, тому пример. Иные тоже заселили одну из планет. Посмотрите на олманцев, разве они опасны для вас? Нет, вы боитесь, что узнай Вселенная об их существовании, ей придется рассказать и о ваших секретах, и тогда никто не гарантирует вам мир во всем мире. Но вы не учли, что Вселенной не обязательно о них знать.

— Что ты имеешь в виду?

— Они выглядят, как олманцы, говорят на их языке. Они и есть олманцы. И здесь вопрос только в одном: согласится ли Олмания принять своих предков, или оставит их умирать там, за "дверью"?

Сомери исподлобья посмотрела на Эсту.

— Мы можем досмотреть каждого из них, — ответила Эста. — Мы можем заставить их прийти сюда голыми. Но если мы не примем их, они найдут способ взять наш мир силой. Одна установка, две, какая разница? Технология уже создана и опробована. Так что, выбора у нас нет. Олмании придется их принять.

— Делайте, что хотите. Закройте эту "дверь" и приведите ко мне Науба. Остальное — ваши проблемы.

Эста кивнула в знак согласия и повернулась к Урджину.

— Ну, что? Давай сделаем то, для чего нас создали?

Эста взяла его за руку и посмотрела в небо. Поднялся ветер и огромный поток белой и чистой энергии направился вверх. Он ударился о черные стены вокруг и, смешавшись с ними, завертелся. Урджин почувствовал, как его ноги подгибаются. Он упал на колени, и, не понимая, что происходит, отпустил руку Эсты. Она закричала что-то, но ее слова утонули в шуме ветра, поднимающего их в воздух. Назефри поняла, что происходит. Эста черпает силы из Урджина, и ни он, ни она не могут этому противостоять. Девушка кинулась вперед и ухватила Эсту за ногу.

— Назефри, — прогремел Камилли и попытался оторвать ее от сестры, но силы не были равны.

Она больше не была собой, теперь она принадлежала ей. Поток продолжал кружиться вокруг, и уже Назефри стала терять связь с этим миром, когда подле нее оказался Камилли, Зафир и Ромери. Все они обнимали Эсту, отдавая ей самое дорогое, что у них было — свою жизнь. И тут их всех подбросило в воздухе, вихрь растворился в пространстве и они упали на землю, едва ли способные дышать.

Эста открыла глаза и увидела над своей голой абсолютно чистое голубое небо. Лучи света, струившиеся из него, куда-то исчезли. Рядом с ней лежал Урджин. Он смеялся. Сверху на нем расположился Зафир и Ромери. Камилли и Назефри оказались по другую сторону от Эсты.

— Не погибнуть в этом потоке, но быть раздавленным двумя мужчинами — это довольно странная смерть.

Эста только и смогла, что засмеяться в ответ.

Со всех сторон к ним стали подтягиваться военные. Они не понимали, что произошло. И почему все эти люди, вместе с членами императорской семьи, лежат друг на друге и смеются. У них не было указаний убивать тех, кто появится из вихря, наоборот, обеспечить их охрану и быструю доставку в резиденцию. Кто бы мог подумать, что им предстоит вернуть в резиденцию постоянных ее обитателей?

— Приготовьтесь, — засмеялась Сомери, — сейчас вам будут кланяться и отдавать почести.

Сафелия не знала, как все это произошло. Сейчас ей не было больно, и лицо Стефана, склоняющегося над ней, обрело некую резкость. Он что-то говорил ей, но она не слышала. Ей это и не нужно было. Она думала о том, какой он красивый с этими своими торчащими в разные стороны волосами и чистыми синими глазами, сияющими, как воды в Вершем океане.

Они вернулись к резиденции довольно быстро. Значительно в этом помогли способности суирян, которые без особых усилий убивали на расстоянии каждого из охранников, встречающегося на их пути. Все изменилось, когда Урджин, Эста и остальные улетели. Само здание резиденции при бомбежке не сильно пострадало, но в небе над их головами по-прежнему шли бои, а на земле постоянно кто-то стрелял, и теперь им приходилось пригибаться, прятаться и отстреливаться.

— Нужно бежать в ангарный отсек, — кричал Стефан. — Дядя наверняка решил убраться отсюда.

— Куда бежать? — спросил Фуиджи.

— Из гостиной, в которую вы сейчас попадете, на второй этаж. Там направо по коридору до конца. Затем налево, и через три пролета снова направо. Запомнили?

— Да, а ты куда?

— Мы с Аликеном побежим по улице. Так быстрее, но опаснее.

— Хорошо.

Они разделились через пару минут, предоставив доннарийцам возможность самостоятельно провести экскурсию по олманской резиденции. Здесь было не много людей, большая часть из которых — служащие, пятившиеся при виде чужаков назад и прятавшиеся по углам. Но были здесь и военные, которые с завидным постоянством открывали огонь из-за угла, и не обладай отец Сафелии особенным даром, все могло бы закончится еще на уровне гостиной.

Когда они, наконец, достигли корабельного ангара, там уже слышались знакомые голоса.

— Можешь не спешить, дядя. Я не собираюсь тебя убивать.

Сафелия спряталась за коробками на мостике второго этажа и внимательно наблюдала за Стефаном, держащем Науба на прицеле.

— Перед тем, как улететь, не мог бы ты ответить на несколько моих вопросов? Это все, о чем я прошу тебя.

Науб стоял перед кораблем, готовым ко взлету. Рядом с ним не было никого, что лично Сафелия считала неправдоподобным. Стефан стоял перед ним один. Куда делся Аликен, девушка не знала, но понимала, что он должен быть поблизости.

— Какие вопросы? Чего я добивался или что задумал?

— Нет. Почему ты решил убить меня именно тогда и таким странным способом?

— Ах, ты про это. Все просто: ты наследник, а я — регент. Это — первая причина. Или ты забыл, что после тебя в наследование вступаю я, как старший брат твоей матери? А вторая причина тоже довольно банальна: мои планы должны были претвориться в жизнь сегодня, а ты мог мне в этом помешать.

— Но почему именно так?

— Самоубийство? А почему бы и нет. Ведь управление психикой мой самый большой талант!

Сафелия не успела всего понять, но когда увидела, как Стефан разворачивает оружие на себя, пронзительно громко закричала:

— Остановись!

Это отвлекло Науба, и Стефан выронил пистолет из рук. Но тут Сафелии захотелось прыгнуть вниз. И захотелось настолько сильно, что все остальное стало совершенно не важным. Она перебросила одну ногу через перила, когда ужасная боль заставила ее закричать и согнуться пополам. Это было трудно описать. Как будто тысячи осколков острого стекла очень медленно врезались ей под кожу, а затем так же медленно поплыли под ней, встречаясь друг с другом и расходясь вновь.

— Ты убьешь этим свою дочь! — кричал Науб. — Я не вижу тебя, но знаю, что ты там.

Фуиджи понимал, что если он позволит Наубу определить место своего положения, то непременно проиграет этот бой. Потому он молчал, и Наубу ничего не оставалось, как вновь привлечь свое внимание к Стефану. Фуиджи уловил перемену. И обратил весь свой талант на крепкое тело молодого двадцати трехлетнего Наследника. Стефан не понимал, чем заслужил эти муки, ведь осколки стекла не просто резали его кожу, они проникали вглубь, внутрь, пытаясь встретиться там.

Сафелия едва ли пришла в себя, когда поняла, что происходит внизу. Аликен прятался за ангарной дверью, пытаясь отстреливаться, но явно безуспешно. Стефан лежал на полу и корчился от боли. Науб стоял перед ним и внимательно следил глазами за любым движением на мостике. Сафелия знала, что у отца есть оружие. Она понимала, почему Науб ищет его глазами, и осознавала, что его нужно отвлечь. Девушка осмотрелась и заметила в нескольких шагах от себя мертвого охранника. Она очень тихо и медленно подползла к нему, вынула из рук большой и тяжелый плазменный пистолет. Затем, тем же путем вернулась на свое прежнее место, и, выставив краешек дула над ограждением, выстрелила в воздух. Науб пригнулся. Стефан перестал кричать, и Фуиджи, приподнявшись с противоположного конца мостика сделал один меткий выстрел в голову Императора. Фуиджи не промахнулся, а Сафелия прикрыла от ужаса глаза.

— Совсем спятила! — закричал Фуиджи. — Мы бы и сами с ним справились!

— Прости отец, — промямлила Сафелия и вылезла из своего укрытия.

— Брось оружие! Еще ногу себе прострелишь!

Сафелия выпустила оружие из рук и побежала к лестнице. Спустившись вниз, она подлетела к Стефану, который продолжал сидеть на полу и осматриваться по сторонам.

— Все впорядке, — сказала она и помогла Наследнику встать.

Она не знала, как уловила краем глаза странное движение наверху. В следующее мгновение все, что она видела, был до боли знакомый ей красный луч тепловизорного прицела ракетницы.

Заряд вырвался наружу, и огненная точка понеслась прямо на них. Сафелия инстинктивно оттолкнула Стефана и побежала вперед. Ракета восприняла движущуюся цель и изменила свое направление. Сафелия успела заскочить на корабль и спрятаться за обшивкой грузового отсека. Но ракета влетела внутрь и, ударившись о противоположную стену, взорвалась.

Сафелия было дернулась к выходу, закрыв лицо руками, но взрывная волна была быстрее. Сквозь распахнутую дверь, напротив которой она застала ее, полетел горячий воздух вперемежку с обжигающим пламенем, и девушку вынесло наружу, отбросив на железное перекрытие мостика второго этажа.

Боль сковала ее тело, лишая возможности вздохнуть. Ее кожа полыхала огнем, и Сафелия чувствовала, как ткань ее дорожного костюма запекается на ней, сливаясь с ее телом навсегда. А потом боль исчезла, и сквозь распахнутые веки она совершенно четко увидела Стефана, тушащего огонь на ней.

Еще несколько дней назад, женщина, по имени Сомери, спросила ее, какого это жить среди великих и знать, что ты ни на что не способна? Сейчас бы Сафелия ответила ей, что не в одаренности кроется настоящее величие, а в способности правильно использовать то, чем ты владеешь…

Когда Урджин и все остальные вернулись в резиденцию, все было кончено. Корабли Аликена приземлились в радиусе нескольких километров от резиденции сразу после того, как всем олманским войскам был отдан приказ об отступлении.

Наследникам не отдавали почести. И не было радости на лицах служащих, встречающих их корабль. Не нужно было читать мысли, чтобы понять: произошло нечто ужасное.

Их без лишних слов проводили в корабельный ангар, где на полу в кругу своих родных погибала молодая девушка.

Эста не сразу узнала ее. Мертво-бледное лицо не выражало никаких эмоций. Это была единственная часть ее тела, которая не претерпела никаких изменений. Волос на ее голове больше не было. Черный венец, словно корка, теперь покрывал ее голову. Одежда сожженными клочьями прилипла к телу, расползаясь на глазах и обнажая все большие участки багровой кровоточащей плоти.

Урджин опустился на колени возле сестры, не в силах проронить ни единого слова. Фуиджи и Нигия молча сидели рядом с ним. И только Стефан, нависающий над девушкой, как заклинание на дневнем олманском повторял одно и то же:

— Что же ты наделала, девочка моя…

— Ей не больно? — спросил Урджин, поворачиваясь к отцу.

Тот только мотнул головой, давая понять, что нет.

Эста подошла к мужу и положила руку ему на плечо. Теперь молчали все.

Сомери приблизилась к телу девушки, и несколько минут глядя в ее чистые серые глаза, наконец, произнесла:

— Мы можем спасти ее, но для этого ей придется полететь со мной.

— Куда? — спросил Урджин.

— На Сую.

— Она не переживет этот перелет.

— Нет, если мы полетим на корабле…

— Тогда говори, что делать, — ответила Эста и впустила мужа в свое поле…