Онлайн чтение книги Остров черепа: Реванш Revenge
Проснись

Её округлые маленькие груди вздрагивали каждый раз, когда он резкими толчками вгонял свой член в неподатливое тело. Смазки совсем не было, поэтому сначала он входил слишком туго, потом кровь сделала свое дело, но ситуацию это спасало мало – приходилось иметь ее практически на-сухую. Она пыталась стонать от боли, но из выкрашенных белым губ вылетали только бессознательные выдохи и короткие звуки. Худые девичьи ноги постоянно сползали с плеч, и он был вынужден раз за разом отвлекаться и возвращать их на место.Девчонка не извивалась от страха или возбуждения. Она даже не знала, что с ней происходит, потому что перед обрядом инициации её напоили особым настроем. Наверное, галлюцинации дарили что–то более приятное, чем вынужденный половой акт с вождём племени.

Джейсон был бы против изливать своё семя в каждую шестнадцатилетнюю воительницу, но таковы суровые законы выживания. Вступая в пору созревания, женщины племени должны преувеличивать его численность, а первенец – это всегда дитя лучшего воина.

Пережидая спазмы экстаза, который подарила ему узкая вагина юной аборигенки, лучший воин глубоко дышал. По мускулистой груди катились капли пота, потому что в каменных палатах храма племени ракьят всегда было невыносимо душно.

Он тяжело поднялся на ноги, чувствуя прилив сил и одновременно какое–то приторное послевкусие, и обернулся на громкий вздох.

Голая, распростертая на его жесткой постели девушка бессмысленным стеклянным взглядом смотрит в потолок. Её прелая кожа в свете факелов мерцает, словно медовый янтарь. У Джейсона складывается мрачное впечатление, что он трахал труп, но наваждение быстро проходит, потому что на месте каждой из них всегда возникает образ мертвой Цитры.

Молодой вождь качнул головой, отгоняя оцепенение момента, и, накинув на плечи длинный ритуальный халат, покинул место инициации.

Тропическая ночь встретила его влагой, наполненной тяжестью, и тревожным мерцанием трав. Храм освещался так, что не найти ни единого затемненного уголка, даже чертовой полуночной ниши, где прятались бы первородные страхи.

Но страхов у Белого бога больше не было. В душе горело лишь стремление, переросшее в навязчивую идею: ракьят будут владеть всем архипелагом, рано или поздно. Как владели им их предки. Как завладеют им их потомки. И он приложит все усилия, чтобы племя достигло былой мощи.

Одно маленькое, дребезжащее «но» вторгалось в эту непоколебимую стену решительности. Южный остров всё еще был в чужой власти, хуже того, там, в городе контрабандистов теперь обретал новый хозяин. Этот немец осторожен, словно хищник, затаившийся в высоком тростнике. Он выжидает. Он бережет ресурсы, он бережёт людей. Он пытается запугать Джейсона, убедить его в том, что безумное чудовище из ночных кошмаров по имении Ваас ожило. Что именно оно вчера убило его разведывательный отряд, сложив на песке части их тел в корявое «fuck you».

Джейсон через бинокль видел противоположный берег. И счёл бы эту надпись трусливой выходкой выживших пиратов. Но слухи расползаются быстро. Слухи обретают оболочку. Слухи выводят вождя из себя, заставляя лично добраться до того, кто их распускает.

***

Он знал, что Цитра мертва, ещё до того, как об этом сказал Вальтер. Какими бы ни были долгие годы их взаимной вражды, а древняя нерушимая связь, которая бывает лишь между братом и сестрой, разорвалась только сейчас.

Она росла замкнутым ребенком, её приходилось защищать. Она стала прекрасным манипулятором вождём племени, ей приходилось подчиняться. Он вырвался из оков сумасшествия безграничной веры. Каждый из них остался при своём безумии, и её, за воодушевление целого культа, стоило уважать. Вот только Ваасу не нужны опьяненные травой послушные ракьят, которые внимают каждому слову. Ему нужна правда, написанная ужасом и отвращением на чужих, незнакомых лицах.

«А, в общем, по х*й и на это».

– Ваас! Ты меня слышишь? – в очередной раз прорычал Вальтер, указывая вилкой то на Монтенегро, то на сидящую рядом с ним девушку. – На хрен ты её притащил?

– Мне психиатр посоветовал, – Ваас аккуратно поправил салфетку на коленях своей спутницы, не забывая проверить прочность веревок, пригвоздивших её к стулу. – Подлить в твой бокал вина, Сергей?

Девушка уже не мычала сквозь изоленту и даже не бросала умоляющих взглядов сидящим за столом людям, потому как сразу же поняла: здесь все сумасшедшие, им всем абсолютно плевать, что она оказалась в руках психа со странными идеями.

– Что?! Да я просто сказала, что тебе нужно обрести постоянные связи, почву под ногами! В конце концов, проявить к кому-то доброту! – возмутилась Саша, расположившаяся прямо напротив. Её лицо полыхало негодованием, но в глазах промелькнул страх. Она знала, что Вальтеру нельзя давать повода считать её виноватой.

– По-моему, он весьма обходителен со своей дамой, – Доминик появилась в дверном проёме как раз вовремя, чтобы плавно разрядить обстановку. – И я очень рада, что ты принял моё приглашение, Ваас Монтенегро.

Со спокойной полуулыбкой она вошла в комнату, придерживая обеими руками большое блюдо, накрытое крышкой. Было что-то придурочно-таинственное и в её манере обращаться к главарю пиратов, и в этой идее совместного поедания пищи, но никто бы в гостинной не мог сказать точно, что именно.

В конце концов, когда Вальтер, гримасничая от осознания общего идиотизма ситуации, сообщил Ваасу, что его жена приглашает всех на ужин, Монтенегро просто не мог отказаться. Во–первых, ему было чем порадовать гостей. Во–вторых, жрать после такого количества конопляной каши хотелось неистово.

В обоих вариантах он не прогадал, так как привязанная к стулу жертва стала главным украшением стола, с которым могло соперничать лишь ароматное, запеченное филе молодого казуара.

– Сиди-сиди, – подала голос Доминик, останавливая Вальтера, который уже поднимался в попытке оказать помощь.

Незаметно приподнялся и Мерлан, монгол с миндалевидным разрезом глаз, больше напоминающий хмурого гастарбайтера, а не предводителя наёмников и личного телохранителя жены босса.

– Здравствуй, Уитни Хьюстон, – наблюдая за всеми этими перемещениями, изрёк Ваас.

– Кажется, твоя спутница недовольна? – Доминик отдала нож мужу, который принялся расчленять дымящуюся тушу на большие куски.

В это время девушка, которую нарекли Сергеем, пришла в полное отчаяние от чужого безразличия. Её накрыла волна ненависти к этим ненормальным, которую она попыталась выплеснуть в неловких попытках расшатывать стул, стуча его ножками по полу.

– Простите. Простите, – правую руку Ваас приложил к груди, выражая искренность слов, а левую протянул к запястью своей жертвы, чтобы крепко прижать его к ручке и тем самым не дать возможности двигаться. – Я должен принести извинения за Сергея. Она выросла в большой семье. Понимаете? Её детство прошло в глубоких лесах Сибири, где им всем приходилось жрать медвежатину и засушенные грибы. Она первый раз…

Пленница нашла в себе силы дернуться вновь. Раздался скрип, на полу остались продолговатые царапины.

Ваас, резко меняясь в лице, поднялся на ноги. Он без лишних слов развернулся и направился к выходу, таща за собой стул с расшумевшейся девушкой. Скрежет стоял до того протяжный, что даже звук захлопнутой двери, не смог его перебить.

– Он её убьёт, – Саша аккуратно взяла свой бокал и сделала глоток вина.

– Клоун, – усмехнулся Вальтер, раскладывая на тарелке жены ломти мяса.

– Я думаю, они скоро вернутся, – беззаботно отозвалась Доминик.

Мерлан, даже если бы и захотел, то вряд ли бы выдал что-то членораздельное, не имея языка. Когда-то он сам отрезал его в знак преданности новому господину. Или госпоже.

По ту сторону двери, где в паре шагов находилась лестница, ведущая вниз, Ваас пару минут с расчётливой хладнокровностью возился со стулом. Его надо было расположить совершенно определенным образом.

– А теперь слушай внимательно, – вкрадчиво начал главарь пиратов, опирая руки на запястья жертвы и тем самым вдавливая их в подлокотники. Он наклонился ниже, чтобы заглянуть в её испуганные глаза. – Слушай. Мы так, блядь, не договаривались! Какого хера ты себя ведешь, как свинья, а? – голос его резко стал громче, почти сорвался на крик. – Я привожу тебя в приличное общество! Знакомлю с коллегами по работе! Всё же нормально, да? Не–не, не дергайся, не надо этого. Стул на самом краю и я уверен, что ты обязательно полетишь, – он поднял правую руку, чтобы ладонью показать спуск вниз и сопроводить его тихим свистом, – если ты будешь неаккуратной, конечно. Ты будешь аккуратной, Сергей? – Ваас широко улыбнулся, когда девушка судорожно закивала. – Да, ты будешь умницей. Но ты сама виновата, что пропустишь ужин, понимаешь? Сама, блядь, виновата. Будь умницей.

Он грубо взял её лицо в свои ладони и губами едва коснулся закрытого грязной чёлкой лба. Девушка содрогнулась, но слабо, инстинкт самосохранения пересилил отвращение от чужих прикосновений.

– Вот так вот, блядь, – произнёс он на прощание и скрылся за дверью.

– …сегодня вечером, – закончила Саша, когда Ваас вновь оказался у стола. Она перевела на мужчину внимательный взгляд, с изумлением отмечая, что он, игнорируя приборы, отламывает большой кусок от ломтя все ещё горячего мяса и целиком засовывает его себе в рот.

– Мои охуения шеф-повару!

– Что бы это значило? – Доминик не притрагивалась к еде, пока за столом не собрались все участники ужина, а теперь, наконец, принялась аккуратно разделять пищу на маленькие кусочки.

– Восточный аванпост всё еще пустует? – обратился к Мерлану Вальтер и в ответ получил утвердительный кивок, – Отправь туда своих людей. Нужно зачистить территорию. Ракьят лезут, как из дыры в заднице. Это меня начинает нервировать.

– Эй, босс, оставь это дело мне, окей? – почти не жуя, главарь пиратов проглотил последний кусок мяса.

– Как скажешь. Но наёмников возьмешь с собой, пара–тройка стволов лишней не будет.

– Снова о работе, – ни к кому конкретно не обращаясь, вздохнула Доминик и увидела, что Мерлан, окончив ужин, поднимается из–за стола: – а десерт?

Но невысокий, жилистый мужчина лишь кивнул в знак то ли благодарности, то ли прощания, и направился к выходу. Как только за ним тихо притворилась дверь, все присутствующие услышали страшный грохот, будто деревянный стул вместе с чем–то тяжелым пересчитал все ступеньки лестницы.

– Десерт? – негромко рассмеялся Ваас, – Теперь можно и десерт.