Онлайн чтение книги Кровь Аэнариона Blood of Aenarion
Глава 17

- Похоже, готовится пиршество, - сказал Тирион Лизелль. Утреннее солнце освещало двор, освещая также и суету вокруг них.

Его кузина была одета в дорогое платье из зелёного катайского шелка и наблюдала, как слуги развешивают фонари на деревьях во дворе. Над дверными проемами были развешаны дубовые ветки и венки из дубовых листьев. Во дворе были расставлены столы на козлах. Украшенные резьбой деревянные статуи энтов охраняли каждый вход.

- Скоро будет Праздник Освобождения. Мой дед дает бал, чтобы отпраздновать это событие, а также тот факт, что вы с братом находитесь среди нас.

- Вы, конечно, делаете это с шиком, - сказал Тирион. - Заявляете о себе, так сказать.

- Да и еще раз да, - улыбнулась Лизелль.

Праздник был посвящен возвращению детей Аэнариона, Морелиона и Иврейны из самого сердца леса. Даже отец считал их мертвыми, хотя на самом деле они находились под защитой энта Сердцедуба. Он спас их от сил Хаоса и спрятал в глубине леса, тем самым сохранив жизнь будущей Вечной Королеве и ее брату. Тирион происходил от Морелиона, как и все остальные выжившие дети рода Аэнариона, за исключением Малекита, Короля-Чародея Наггарота. Он видел, что Дом Изумрудов напоминает всем об их связи с Кровью, демонстративно устраивая этот пир. Если окажется, что он и Теклис прокляты, это будет потенциально очень рискованный шаг.

- Похоже, это будет очень большая вечеринка, - сказал Тирион. - Когда именно она произойдет?

- Меньше чем через неделю, в Ночь Радости, - это была традиционная ночь, когда в храмах устраивались балы, вечеринки и приношения. - Хотя, возможно, в этом году радоваться особо нечему.

- Что ты имеешь в виду?

- Ходят слухи, что Ултуан подвергся нападению. Отдаленные особняки были разорены поклонниками Тёмного Принца Наслаждений. Целый город был разграблен армией, возглавляемой демоном, - в ее голосе звучала легкая тревога, но она не воспринимала это всерьез.

- Откуда ты это знаешь?

- Вчера вечером посыльный принес известие от моей матери. Ее вызвали во дворец. Рейнджер нашел тела в особняке в горах. Похоже, маг пережил нападение на Тор Аннан и сумел отправить сообщение. Другие места подверглись нападению. Король-Феникс созвал совет, чтобы обсудить случившееся и решить, что с этим делать.

- Город, разграбленный демонами, это звучит очень серьезно. Возможно, у короля не будет времени посещать вечеринки.

- У вас, очевидно, не было большого опыта жизни в Лотерне, принц Тирион. Светский раут продолжится, даже если наступит конец света. Это живая кровь этого города. В любом случае, я сомневаюсь, что Финубар собирается пристегнуть меч и отправиться охотиться на демонов сам. Вот для чего у него есть такие люди, как Корхиен.

Тирион помолчал, обдумывая ее слова. Культисты нападают на отдаленные особняки. Города, разрушенные демоном-полководцем. Все это звучало очень неправдоподобно в этом шумном дворе, при ярком свете дня. И все же он полагал, что именно так эти вещи всегда должны казаться тем, кто не имеет к ним прямого отношения. Это не имело к нему никакого отношения. В этом он был уверен.

- Я слышала, ты по ночам куда-то ускользаешь, - сказала Лизелль. Она улыбнулась. - Тебе не потребовалось много времени, чтобы найти тайную любовь.

Тирион улыбнулся в ответ. Он должен был знать, что его приезды и отъезды не останутся незамеченными. За особняком наблюдали не только стражники, но и другие наблюдатели.

- Нет никакой тайной любовницы, - сказал Тирион. - Я просто хотел посмотреть город без свиты слуг.

- Воспользуйся входной дверью, - сказала она. - Это самый простой способ.

- У меня есть эльфийская страсть к тайнам и интригам, - сказал он.

- Хорошо, - сказала она. - От этого всегда становится интереснее.

Прежде чем он успел спросить, что она имеет в виду, она зашагала прочь, остановившись в дверях, чтобы обернуться и улыбнуться ему. Это было специально сыграно, но она все равно была прекрасна.

Жизнь в Лотерне, безусловно, была интересной. В этом не было никакой ошибки.

Тирион никогда не видел такого людного, грязного, вонючего и чудесного места, как квартал иностранцев. Он был рад, что снова надел свою старую одежду и улизнул из Изумрудного Дворца.

Он был свободен и только на этот вечер снова почувствовал себя прежним. Дело было не только в его старой одежде. Его не сковывали бесконечные формальности и ритуалы дворцовой жизни.

Он уже начал скучать. Практика с оружием была забавной, но бесконечные уроки протокола - нет. Ему нравились уроки танцев и флирт с хорошенькими родственницами, но он не любил, когда ему указывали, как себя вести. Он чувствовал себя так, словно находился на испытательном сроке, не просто гостем, а чем-то вроде заключенного.

Слуги следили за каждым его движением. Телохранители следовали за ним повсюду, якобы для его же собственной защиты. Сегодня ночью он спустился с балкона своих покоев на улицу и ускользнул туда, где никто и не подумал бы его искать. Он понимал, что ведет себя по-детски, что ему следовало бы просто последовать совету Лизелль и воспользоваться входной дверью, но ему это нравилось.

Это было именно то приключение, о котором он мечтал с самого детства.

Впервые в жизни Тирион увидел существ другой расы, и их было много. Они суетились в квартале чужеземцев, как будто были здесь хозяевами, и обращали на него меньше внимания, чем он на них. Он предположил, что они, должно быть, привыкли видеть эльфов. Он вообще не привык видеть людей.

Они были меньше его ростом, ниже почти всех эльфов, и все тяжелые, раздутые от жира и мускулов. Они выглядели неуклюжими и безжалостными, а их голоса звучали как визг и рев зверей в джунглях. Их было так много разных типов: высокие, бледные и нарядно одетые люди из Мариенбурга и Империи; смуглые, с ястребиными чертами лица, с саблями в руках арабы из южных земель; катайцы, одетые в шелковые одежды.

Он понимал, почему некоторые эльфы делают вид, что презирают их. В них чувствовалась грубость, грубая прямота речи и жестов в сочетании с грязью и зловонием, которые отталкивали. И все же он не был обескуражен – он находил различные акценты, голоса, одежду и язык тела волнующими, такими же занимательными, как любая прочитанная им книга или стихотворение.

Их одежда была грубо сшита, а еда пахла жиром, солью и специями. На вертелах шипели сосиски какого-то неописуемого мяса. Рыба чернела на жаровнях. Повсюду сновали продавцы с подносами со сладостями, привязанными к груди, маленькие, но злобные на вид собачки щелкали у них на пятках.

Эти люди были далеко от своих домов, но каким-то образом они чувствовали себя здесь как дома. Архитектура квартала приобрела человеческий облик. Кирпичные здания под сумасшедшими углами прислонялись к остаткам гораздо более старых эльфийских построек. Древние дворцы были превращены в обширные пустыни и лабиринты жилищ, лавок и торговых контор.

Здесь не было ни вежливости, ни формальностей эльфийской культуры. Люди натыкались друг на друга на улице и либо быстро отступали, протягивая руки к мечам, либо ухмылялись, кивали и шли своей дорогой.

Торговцы спорили о ценах. Блудницы выводили пьяных матросов в боковые переулки, и они парами горбились и стонали, прислонившись к стенам. В укромных уголках мужчины играли в шахматы на странного вида досках с резными деревянными фигурами странного дизайна. Он остановился, чтобы посмотреть игру, и уже по нескольким ходам понял, что правила не так уж сильно отличаются от тех, к которым он привык.

Когда люди заметили его, они остановились и посмотрели на него, как будто ожидая, что он что-то скажет. Он жестом велел им продолжать, но они просто смотрели на него, пока даже он не почувствовал себя немного неловко и немного грубо из-за того, что отвлек их от игры, поэтому он изобразил поклон и двинулся дальше вглубь большого базара.

Над головой висели ковры, накинутые на деревянные стеллажи, предназначенные для того, чтобы выставлять их на всеобщее обозрение. Возможно, все получилось бы так, как задумывалось, если бы световые люки не почернели от копоти и грязи, а темные внутренние помещения коридоров освещались только светильниками и факелами.

Из темноты на него смотрели бородатые фигуры поменьше, и он с удивлением увидел дварфов. Несмотря на длинные бороды и приземистое телосложение, эти гномы были одеты скорее как люди, чем воины в тяжелых доспехах, которых он ожидал увидеть. Действительно ли их раса так сильно изменилась со времен Каледора Второго или это был какой-то странный новый гибрид гнома и человека? Он вспомнил, как Теклис однажды сказал ему, что несколько кланов гномов ушли жить к людям Империи. Возможно, они и были такими.

Он прошел мимо контор ростовщиков и факторингов, мимо дверей, где прятались небольшие группы вооруженных людей, которым, казалось, нечего было там делать. Они смотрели на него с неподдельной угрозой. Сначала он подумал, что они просто интересуются им так же, как и он ими, но через некоторое время понял, что во взглядах, которые они бросали на него, было что-то другое.

Один из них, более изысканно одетый, чем другие, с павлиньим пером в шляпе с опущенными полями, подошел к нему и обошел вокруг, осматривая его и все время впиваясь в него взглядом.

- Чего ты хочешь, эльфийский мальчик? - спросил он, калеча эльфийский язык зубами и языком. Произношение у него было слабое, а грамматические тонкости отсутствовали, но все равно это было удивительно, как слушать собаку, которая научилась говорить. Это заставило Тириона улыбнуться.

- Чему ты ухмыляешься, кошкоглазый? - спросил человек, и его спутники рассмеялись. Впервые Тирион заметил нотку неуважения в голосе мужчины. Он был скорее удивлен, чем разгневан. Это было похоже на издевательство обезьяны.

Он молчал, потому что не мог придумать, что сказать, и его молчание, казалось, подбадривало человека. Товарищи подзадоривали его. Когда он подошел ближе, вонь грубого крепкого алкоголя от его дыхания ударила Тириона со всей силой.

Мужчина был пьян, понял Тирион, и искал драки. У Тириона никогда не было большой потребности изучать человеческую речь, и теперь он очень сожалел об этом недостатке. Возможно, если бы ему удалось поговорить с этим человеком на его родном языке, он смог бы разрядить обстановку.

В то же самое время, как эта мысль пришла ему в голову, его осенило другое осознание. На самом деле ему было все равно. Если этот человек-обезьяна хочет драки, он ее получит. Тирион никогда в жизни не отступал ни перед одним из них и не собирался делать этого сейчас.

Ему пришло в голову, что, возможно, это не самое разумное решение – он был один в чужом квартале, и никто из его соплеменников не мог ему помочь. У этого человека была целая банда друзей, и вполне возможно, что все остальные люди в пределах слышимости помогут ему из солидарности с их видом. И все же, решил Тирион, даже принимая во внимание все эти факторы, он не собирался отступать.

- На что ты смотришь? - потребовал человек на своей гибридной тарабарщине.

- Не знаю, но тебе следует быть осмотрительнее, - ответил Тирион. Он не знал, понял ли тот его слова, но тон презрения был ему понятен. Мужчина потянулся за мечом. Прежде чем он успел вытащить меч, Тирион нанес ему удар, от которого тот рухнул на землю. Его друзья быстро поднялись, потянувшись за ножами и клинками.

- Это был хороший удар, - раздался голос у него за спиной. По его тону и тембру Тирион мог сказать, что он принадлежал человеку, но слова не были искажены или невнятны. Они почти могли быть произнесены эльфом. - Так быстро, что я не видел ничего, кроме расплывчатого пятна.

Обладатель голоса сказал что-то на своем языке группе воинов. Они сели так же быстро, как и встали.

В поле зрения появился говорящий. Он навис над упавшим громилой и отругал его. Жертва Тириона лежала на земле, смущенная, из носа текла струйка крови, а на лице застыло ошеломленное выражение. Он, казалось, становился все меньше и меньше, все менее и менее уверенным в себе по мере того, как тирада вновь прибывшего продолжалась. В конце концов он подтянулся и прокрался обратно к своим друзьям, и они исчезли под аркой, которую поначалу охраняли.

- Что ты ему сказал? - спросил Тирион. Незнакомец повернулся и посмотрел на него. Он был высоким для человека и широкоплечим, почти толстым. Лицо у него было румяное, но открытое и честное, что даже Тирион мог прочесть на человеческом лице.

- Я сказал ему, что он идиот.

- Вы, кажется, сказали ему гораздо больше, или "идиот" - такое длинное слово в вашем языке?

Незнакомец рассмеялся.

- Я как раз объяснял ему, почему он такой же идиот, как его отец и отец его отца до него.

- А как это может быть?

Незнакомец склонил голову набок и долго разглядывал Тириона. В этом взгляде не было ничего угрюмого или агрессивного, и Тирион не чувствовал обиды.

- Ты действительно не знаешь, да?

- Я действительно не знаю, - согласился Тирион.

- А ты гораздо моложе, чем кажешься.

- На сколько лет я выгляжу?

- Трудно сказать. Все эльфы выглядят одинаково, и им может быть тысяча лет.

- Большинство из них не живут так долго.

- Да, но чаще всего вы умираете от несчастных случаев или насильственным образом. Вы не стареете так, как мы.

Тирион подумал обо всех людях, которых он видел во время своих странствий по чужеземному кварталу. Некоторые из них были более дряхлыми, чем любой эльф.

- Мы стареем медленнее и, возможно, по-другому. Я не знаю достаточно о вашем роде, чтобы сказать.

- И я насчет твоего тоже.

- Похоже, вы уклонились от ответа, сир, - сказал Тирион. - Почему этот человек был идиотом?

- Потому что он был пьян, и потому что, напав на тебя, он мог бы изгнать всех нас из Ултуана, и это было бы настоящим идиотизмом, потому что в торговле с эльфами можно заработать кучу золота, слишком много, чтобы рисковать из-за пьяной глупости одного невежественного дурака.

- В этом есть смысл, - сказал Тирион.

- Совершенно верно, господин, - сказал незнакомец. - Совершенно верно. Всякий раз, когда я говорю, мне хочется думать, что я разумный человек, господин эльф.

- Думаю, это так.

- Благодарю вас, господин. Это действительно комплимент, что вы так говорите.

Тирион заметил, что мужчина почти незаметно вывел его из лабиринта базара, пока они шли. Он находил забавным, что им так ловко манипулировали, причем в своих собственных интересах. Очевидно, этот человек не хотел говорить, что существует вероятность того, что присутствие Тириона создаст еще один беспорядок на базаре, и так же очевидно, что он пытался избежать такой возможности. С ней обращались очень ловко. Тирион понял, что ему придется пересмотреть свое мнение о людях. Они были явно умнее и способны на большее изящество, чем полагали большинство эльфов. Ему не терпелось поделиться этой информацией с Теклисом. Он знал, что это позабавит его брата.

- А потом с величайшей легкостью он вывел меня с рыночной площади и повел к воротам. Он прощался так естественно и непринужденно, что мне казалось вполне естественным, что я пройду через них и вернусь в Лотерн.

Теклис рассмеялся, но рядом с весельем на его худом лице было написано что-то еще, задумчивость, которая заставила Тириона понять, как сильно его близнец завидовал этому маленькому приключению.

- Кто бы мог подумать, что у тебя может быть такая гостиная? - сказал Тирион, чтобы сменить тему. Комната была обставлена впечатляюще. Стол был массивным, сработанным из богатого ароматного дерева из Катая и украшенным переплетенными нимфами и божествами. На двух стенах висели тяжелые гобелены самого богатого сорта. В окнах был хрусталь, а ставен не было, только толстые занавески, способные прогнать любой сквозняк.

На противоположной стене висела картина, изображавшая торговые суда в море, источник огромного богатства их родственников. Рядом со столом стояло отдельно стоящее зеркало, в котором Тирион мог видеть свое отражение и отражение Теклиса. Он стоял в свете фонаря, Теклис был частично скрыт в тени.

- Я думаю, что у слуг такие же хорошие комнаты, как и у нас, - едко заметил Теклис.

- Мне все равно, - сказал Тирион. - Я никогда не видел такой роскошно обставленной комнаты, как моя.

- Это потому, что тебе не с чем сравнивать. В Лотерне есть и другие дома, такие же богатые, как этот, и с комнатами, обставленными в десять раз лучше.

- Откуда ты уже так много знаешь об этом месте?

- Потому что я читаю, брат, и потому что я расспрашиваю горничную, которая приходит убирать мою комнату и заботиться о моих нуждах.

Тирион представил себе расспросы брата и немного пожалел служанку. Теклис был прямолинеен, почти как человек, и в нем было что-то совсем не эльфийское.

- Меня не волнует, что кто-то намного богаче нас. Я, например, намерен быть здесь счастливым.

- Ты будешь счастлив где угодно. Это твой характер - быть таким, позорно ярким, оптимистичным, солнечным.

«Как я могу не быть таким, когда у меня есть этот великий город, в котором так интересно гулять?» - хотел было ответить Тирион, но понял, что это только сделает Теклиса еще более озлобленным и завистливым. Тут до него дошло, и он был поражен собственной недогадливостью, что причина, по которой его близнец критиковал своих кузенов, заключалась в том, что он злился на Тириона за его приключения, но не мог заставить себя сказать об этом.

Теклис давал волю своему гневу другими способами, несправедливыми по отношению к их родне и недостойными его. На мгновение Тирион почувствовал себя почти виноватым, но отогнал это чувство. Он был тем, кем был, не по своей вине, он не собирался извиняться за это перед своим братом.

- А тебе приходится горько, брат, - сказал Тирион. - Хотя я могу понять почему...

- Честно говоря, я сомневаюсь в этом, Тирион. Ты понятия не имеешь, каково это - застрять здесь, зная, что там, снаружи, жизнь продолжается, и большой город занимается своими делами, а ты в ловушке и ничего не можешь сделать... ничего.

- Я могу попытаться, - слабо сказал Тирион. И за всей этой горечью он почувствовал еще более глубокую. Теклис недолго наслаждался несколькими неделями крепкого здоровья, прежде чем у него случился рецидив. Это был жестокий удар для него. Неудивительно, что он был зол.

- Ага, давай.

- Что это за книга на ночном столике? - сказал Тирион, чтобы снова сменить тему.

- Это книга заклинаний. У леди Мален здесь целая библиотека таких вещей.

- Значит, ты бывал в этой библиотеке?

- Мара, горничная, рассказала мне об этом, и я должен был посмотреть.

Тирион представил себе, как его брат ковыляет по коридору, чтобы добраться до такого приза. Он просмотрел все книги в доме их отца, кроме тех, которые отец держал запертыми в своем магически запечатанном шкафу, потому что они были слишком опасны для любого, кроме опытного колдуна. Тирион хорошо помнил одержимость брата этим шкафом. Похоже, здесь ничего не было заперто. Он предположил, что заклинания должны быть безвредными, иначе они будут храниться под замком.

- И ты... оу... одолжил вот это?

- Да.

- А леди Мален знает?

- Взгляни-ка на это, - сказал Теклис, в мгновение ока превратившись из горького и едкого в возбужденного. Он открыл книгу, и Тирион увидел строки слов, разделенные несколькими прямыми линиями, отмеченными чем-то похожим на музыкальные ноты.

- Похоже на музыку со словами, - сказал Тирион. - Это что, песня?

- Нет, это заклинание. Слова - это заклинание, первая строка символов ниже показывает жесты правой руки, строка ниже - жесты левой руки, последняя строка показывает интонацию.

- Интонацию?

- Это своего рода поворот ума, который вы должны выполнить, чтобы правильно прикоснуться к силе заклинания – насильственный, печальный, пассивный и так далее.

- Как настроение?

Теклис скорчил гримасу, по которой было видно, что он думает о предложении брата.

- В некотором смысле...

- Для меня это просто закорючки на странице.

- Поверь мне, это нечто большее. Леди Мален рассказала мне достаточно о своей теории, чтобы я знал.

- Поверю тебе на слово.

В голосе Теклиса послышалась настойчивость:

- Просто все сходится. В этом есть единство, и когда ты понимаешь, что можешь сделать почти все, ты меняешь свое внутреннее состояние. Ты касаешься ветров магии, ты касаешься их силы, ты снова меняешь свое состояние и формируешь силы своим умом, своими словами, своими жестами, и все время то, что ты делаешь в данный момент, изменяет мир.

- Честно говоря, я не могу сказать, что понимаю.

- Я покажу тебе, смотри. Поставь стул перед зеркалом и помоги мне сесть.

Тирион не был уверен, что ему нравится то, что происходит, но он сделал так, как просил его близнец. Было приятно видеть его таким оживленным и впервые не тронутым горечью. Теклис сидел с книгой в руке, а затем делал какие-то странные жесты, шевеля пальцами и выкручивая руки, напевая слова на архаичном варианте эльфийского языка.

Холодок пробежал по спине Тириона. Он чувствовал, как вокруг него текут сверхъестественные силы. Он посмотрел в зеркало и увидел на своем лице беспокойство. Лицо Теклиса превратилось в маску, а взгляд стал неподвижным и пристальным. На глазах у Тириона зеркало затуманилось, как будто кто-то подул на него, хотя никто этого не сделал. Их очертания стали темными и расплывчатыми, а затем и вовсе исчезли. Поверхность зеркала покрылась рябью, успокоилась и снова стала нормальной.

- Все выглядит точно так же, - сказал Тирион. - Я не знаю, что ты пытался сделать, но это не сработало.

Улыбка Теклиса превратилась в жуткую гримасу. Он сделал жест левой рукой, как будто крутил волчок. Изображение в зеркале повернулось. Сначала Тирион подумал, не вызвал ли Теклис у него головокружение своей магией, но потом понял, что он совершенно стабилен, как и комната. Это была точка зрения в зеркале, которая менялась.

Теклис сделал еще один жест, и теперь он смотрел на них сзади. Как будто зеркало превратилось в глаз какого-то огромного бродячего зверя, и они смотрели из-за этого глаза. Тирион рассмеялся от удивления, и Теклис присоединился к нему, явно наслаждаясь ощущением силы и использованием магии.

Изображение в зеркале снова изменилось, пройдя через дверь и выйдя в коридор. Теперь оно летело так быстро, как только мог бежать Тирион, и Тирион догадался, что его брат наслаждается опосредованным опытом бега со скоростью, которой он никогда не достигнет в жизни. Тирион задумался, может ли точка зрения летать. Это было бы поистине чудесно.

Как только эта мысль пришла ему в голову, он увидел леди Мален, бегущую к ним по коридору. Она подошла к точке прямо перед глазом и махнула рукой. Зеркало внезапно потемнело. Теклис ахнул, словно его ударили ножом. Через несколько мгновений дверь в комнату открылась, и Мален вошла.

- Что происходит? - спросила она тоном крайней настойчивости. Она оглядела комнату, словно ища какую-то угрозу, слабый нимб света играл вокруг ее рук. Тирион понял, что она готова сотворить магию в любой момент, и по выражению ее лица догадался, что это будет мощное и смертоносное заклинание. - Кто-то пытался сюда вломиться?

Теперь он слышал топот множества бегущих ног. Вооруженные воины ворвались в комнату, словно в ответ на какой-то неслышный зов. Они тоже оглядели комнату, явно сбитые с толку не меньше леди Мален. Они выглядели как солдаты, которые, собравшись с духом для боя, были разочарованы, не обнаружив врага, ожидающего их.

- Это был я, госпожа, - сказал Теклис.

- О чем ты? - сказала она.

- Я сотворил заклинание.

- Ты еще не маг, мальчик. Я почувствовала присутствие ужасной силы. Я думала, что на нас напали, что на тебя напали, потому что центр силы был здесь.

- Я сотворил заклинание, - упрямо повторил Теклис. Он указал на раскрытую книгу, лежавшую у него на коленях.

Леди Мален подошла и схватила книгу.

- Это ты сотворил? – а ее голосе слышалось явное недоверие. - Невозможно.

- Мой брат не лжет, - сказал Тирион, раздраженный тоном, которым говорила их тетя. Он был бы более раздосадован ее тоном, если бы не почувствовал, что она сердится не столько из-за беспокойства об их благополучии, сколько из-за того, что сделал Теклис.

Она снова посмотрела на заклинание, а потом на зеркало. Ее рука сделала небольшой круговой жест. Она произнесла несколько слов на древнем эльфийском языке, который Теклис использовал для заклинания. Поверхность зеркала ослепительно сверкнула, а затем погасла. Она перевела взгляд обратно на них.

- Посмотри на меня, - сказала она. - Это не шутка, так что не улыбайся. Ответь мне, и ответь правдиво. Кто-нибудь входил в эту комнату? Что-нибудь нарушило защиту этого дворца?

- Нет, - сказал Теклис с полной уверенностью.

- Ты наложил заклятие невидимого глаза?

- Да.

- Кто научил тебя этому?

- Никто.

- Не лги, мальчик. Чему тебя научил отец?

- Ничему, ведьма, - ответил Теклис так же раздраженно и, казалось, совершенно не обращая внимания на то, как вооруженные эльфы потянулись за оружием, услышав его тон. - Мой отец ничему меня не учил. Основные процедуры были описаны в этой книге. Остальное я придумал сам, исходя из того, чему вы меня уже научили.

- Остальное ты придумал сам? Неужели ты всерьез думаешь, что я поверю, будто неподготовленный парень может извлечь из первоосновы знания, необходимые для заклинания трансвизуализации третьего порядка?

- Мне все равно, верите вы мне или нет, - сказал Теклис с явным высокомерием. - Я это сделал. Я мог бы сделать это снова.

Леди Мален долго и пристально посмотрела на него.

- Ты либо замечательный лжец, либо величайший природный маг из всех, кто когда-либо существовал на свете.

Позже Тирион вспоминал, что ее слова были пророческими.