Глава 13

Онлайн чтение книги Бессмертный Immortal
Глава 13

Глава 13



Мы улетели с этого вонючего спутника. Не все в том состоянии, в каком на него прилетели. Если подумать, каждый из нас умирал на этом спутнике как минимум по разу. Некоторые насовсем. Так долго мы шли к призрачной цели, даже сами того не желая, а достигнув, почти не испытали удовлетворения, ибо достигнутая цель и правда оказалась неосязаемой, словно призрак, а значит, ее невозможно было потрогать или попробовать. Достигнутая цель ничего нам не принесла, а лишь оставила привкус разочарования, и все прошедшие дни казались такими же бессмысленными, словно сон. Бесконечно длинный и одновременно короткий сон.


Бывает так, что цель не оправдывает средства, и чем ты ближе, тем больше хочется оказаться как можно дальше.


Верон пришел в себя.


— Я жив? — спросил он шепотом.


Почему все, кто приходит в себя, задают этот глупый вопрос? Не будь ты жив, ты бы вообще не смог говорить. Может, это и есть ответ? Ты хочешь что-то сказать, чтобы проверить, жив ли ты, а что можно сказать? Спросить: сколько время? Или: что сегодня на ужин? Что бы ты ни сказал, это будет звучать глупо.


— Либо ты жив, либо мы все мертвы, — ответил я.


— Ты не можешь умереть.


— Вот и ответ, — пожал я плечами.


— Сколько я был в отключке? — спросил он чуть погодя.


— Не знаю, часов семь.


Он лишь крякнул в ответ.


— А ты чего ожидал услышать? — усмехнулся я. — Про недели и месяцы в коме?


В коме хорошо, там тебя никто не тревожит и ничто не мешает просто спать и видеть красочные сны. А вот это все твои проблемы решаются сами собой, кроме одной — ты в коме, и кто-то может отключить твои легкие, и тогда красочный сон может превратиться в черный экран. Надо было спросит у Бога, что происходит после смерти; мне-то все равно, я-то сам этого не испытаю, зато смогу обнадежить кого-нибудь другого. Или наоборот — разочаровать.


— Как минимум. У меня было задето сердце и пробито легкое, как я мог выжить?


— Как и Мара.


— Наркотики? Черт.


— А ты как думал? Благодари Мару, это она притащила с собой пару инъекторов с Амризией, до базы Роула мы бы тебя не успели дотащить.


Он закашлялся, и я дал ему воды, заранее подготовленной на такой случай. Мы с остальными менялись каждый час, хотя Иолай так и рвался постоянно самому сидеть у постели друга и дожидаться его пробуждения. Однако кораблем более-менее мог управлять только он, а я лишь следить за тем, чтобы в нас не влетел какой-нибудь метеорит или космический мусор, да ответить, если кто-то решит вдруг с нами связаться. Нет, управлять кораблем я тоже мог, но лучше было не рисковать. Мара же вообще заявила, что боится штурвала как огня.


— Понятно, — сказал Верон, утолив жажду. — Значит, мне теперь тоже придется до конца жизни принимать эти препараты.


— Зависит от тебя.


— В смысле?


— Ты можешь продолжить исследования отца, — сказал я, отчего у гераклида его черные глаза полезли на лоб. — Можешь даже улучшить этот препарат и сделать так, чтобы его можно было принять раз и насовсем. Ну или что-то в этом духе.


— Я же в этом ничего не смыслю. Да и где теперь что искать?


— Нерос тоже не понимал в свое время, потому и связался с тем виросусом Гонсалом, а когда тот умер, забрал все его записи и использовал их.


— Даже если и так, — проронил Верон задумчиво, — мы все равно не знаем, где эти записи.


— Не ты разве говорил, что Нерос завещал половину своего состояния тебе, а вторую половину какой-то левой компании? Узнай, что это за компания и кто стоит во главе. Я учить тебя что ли должен?


— Да, ты прав, — подумав, ответил Верон уже тверже.


Как иногда сложно бывает с детьми. Они маленькие и глупые, всюду им нужно дать подсказку и пнуть под зад. С возрастом становится более очевидна глупость тех, кто младше. И своя собственная тоже. Мне немногим меньше трех тысяч лет, так что для меня все вокруг глупые дети, считающие себя взрослыми и ведущие себя соответственно, но мало у кого получается. Тот же Нерос затаил на меня детскую обиду за то, что я вырвался из его западни и отомстил ему.




Когда Верон наконец пришел в себя, мы собрались в конференц-зале, что прямо за командной рубкой, и обменялись историями. Я рассказал то, что произошло, когда я улетел с Неросом, опуская, конечно, то, что по большей части все происходящее моя вина, а также встречу с Богом, чтобы не сойти за сумасшедшего, а тот белобрысый, судя по всему, специально так себя и вел, чтобы рассказ о нем звучал нелепицей и бредом наркомана. Верон же рассказал о своем злоключении и о том, что Костун умер во время взрыва, так как он не успел прорваться сквозь толпу солдат. Хотя в его рассказе я и обнаружил некоторые нестыковки, говорить об этом вслух не стал — у всех нас есть свои скелеты в шкафу, и лучше бы их не тревожить.


После личных историй, мы рассказали Верону о том, что было, пока он находился без сознания.




***




Верон был тяжелейше ранен. Что-то пробубнив про солдафонов, он тут же отрубился. Иолай, казалось, сойдет с ума, так как понятия не имел, что делать. Решение дала Мара, которая уже практически восстановилась. Она, оказывается, прихватила с собой пару инъекторов с Амризией Нероса. «На всякий случай», — сказала она. Всякий случай как раз таки и произошел.


Раны Верона были серьезнее, чем у Мары, и, несмотря на то, что он был гераклидом, сразу в себя не пришел. Помимо ранений, из него вытекло целое море крови, так что препарат попросту не мог быстро распространиться по организму. Все еще был большой шанс, что он не выживет.


Иолай предложил везти его обратно к Роулу, где можно было найти что-нибудь, чтобы помочь Верону, но я сказал, что будет проще везти его сразу на наш корабль, после чего на нем прилететь к дому обожженного и забрать заодно все дозы препарата. Со мной согласились, тем более что вряд ли у торговца оружием найдется нечто, что поможет Верону лучше Амризии, а поэтому остается только ждать и надеяться.


«Gurin Mnyama»не мог влезть между более высокими домами, но посадить его там все равно не представлялось возможным, так как он просто раздавил бы трехэтажку своим весом. Иолай, так как лишь он из остававшихся лучше всех умел управляться с кораблем, держал его в воздухе, задней частью над крышей дома Роула. Мы спустили вниз пару длинных тросов, а я взял несколько найденных нами больших железных ящиков, чтобы покидать в них все инъекторы, и спустился вниз вместе с Марой. Сказать, что Роул был вне себя, значит, ничего не сказать. Ему надоели незваные гости, которые, к тому же, причиняют одни лишь убытки, и он, игнорируя инстинкт самосохранения, попытался даже угрожать, хотя Машая и старался все время его приосадить. Когда он пригрозил позвать с крыш людей, я разбил ему нос и сказал, что он может звать кого угодно, если ему плевать на свою и их жизни. Он успокоился, хотя и смотрел волком, унимая кровь из носа.


Машая помог нам с Марой собрать из холодильников все дозы препарата, после чего я вновь вернулся к Роулу, которому только-только удалось остановить кровотечение.


— Мне нужен трансфэйсер, — сказал я. — И не обычный, а такой же, какой был у Нероса. И не говори, что его у тебя нет, а то я тебе вторую часть лица сожгу. Кстати, это именно Нерос подстроил так, чтобы ты сжег себе лицо, если тебе от этого станет легче.


Роул с виду не очень-то мне и поверил, но все же отдал мне продвинутый трансфэйсер, бормоча что-то о грабителях и хулиганах. Обидно, знаете ли. В качестве компенсации я прихватил с собой вакуган из его коллекции оружия, чем еще больше разгневал торговца оружием и техникой, хотя его распухший нос перед глазами напоминал ему держать рот закрытым. Фигурально выражаясь, так как по-другому он дышать и не мог.


— Иолай, — подошел я к киборгу, когда мы загрузились. — Мы пока не можем улететь.


— Почему? Сюда в любую минуту может нагрянуть армия Правительства на боевых кораблях. Удивительно даже, что их до сих пор нет.


А ведь и правда. Прошло уже столько времени, город охвачен пожарами, а жители превращены в зомби, но подкрепления как не было, так и нет. Вообще, то, что все стали зомби, это даже хорошо, так как почему-то не заметил, чтобы они нападали друг на друга, а лишь на тех, кто избежал этой участи. Если вещество рано или поздно выветрится из организма или кто-то найдет противоядие, то жертв всяко будет меньше. Если, конечно, очнувшись, люди не вздумают вновь начать бойню, что и должно предотвратить подкрепление.


— Уверен, они заняты другим. Я хотел спросить: можно ли отсюда транслировать передачу на всю Вселенную?


— Имеешь в виду видео?


— Да.


Иолай призадумался.


— Вообще, я видел в восточной части города башню, откуда можно распространять сигнал. Возможно, там телевизионный центр и есть камеры, но на всю Вселенную что-то транслировать невозможно, лишь примерно на расстояние метасалирования, а там дальше телевизионный сигнал передается через другие передатчики, если, конечно, открыт шлюз, так что, в конце концов, если сообщение важное, поток данных распространится по всем каналам на всю Вселенную. А что ты хотел?


— Мог бы просто сказать «Типа того» или типа того, усмехнулся я. Дай технарю волю, он тебе все мозги проест своими сложными понятиями простых вещей. — Я хочу... сделать заявление. Ты сможешь взломать всю эту систему, чтобы по всем каналам мелькала лишь моя рожа?


— Легко, — фыркнул киборг.


— Тогда летим туда.


Иолай не знал, что я запланировал, да я и сам знал это лишь в общих чертах. Буду импровизировать.


Мы горячо попрощались с Машаей, который до сих пор находился в шоковом состоянии от происходящего, и улетели. Он даже просился к нам, но я напомнил ему, что у него есть бар, за которым он должен следить, а от нас одни неприятности. В конечном итоге, он согласился с моими доводами.




Рядом с телевизионным центром тоже оказалась заложена бомба, так что все внутри превратились в зомби. У Роула мы захватили некоторое оружие, так что отстреливались, по возможности стараясь избежать слишком больших жертв. Мало ли этот газ давал лишь временный эффект. Полагаю, даже сам Нерос не знал этого.


Иолай поколдовал над множеством кнопок и рычажков, а также использовал свои штучки киборга, чтобы изображение транслировалось не только на местные каналы планеты, но и на ведущие, которые есть во множестве галактик. Единственная подходящая нам студия оказалась та, где обычно транслировалась погоду, так что мы засели там. Мара встала за операторскую камеру, хотя по лицу было видно, что она мечтает оказаться по другую сторону. Иолай еще немного поколдовал и выдал на зеленом фоне изображения с камер в городе в режиме онлайн. Зрелище, надо сказать, было не из приятных, зато показательное.


Я одел трансфэйсер и поменял внешность на Нероса, а точнее, на более человечного Спардия. Камера включилась, и Иолай подал знак, что все работает. Импровизация началась.


— Дамы, господа и остальные, — начал я речь. — Здравствуйте! Наверно, вы удивляетесь, что это за человек появился перед вами на мониторе вашего телевизора, когда вы смотрели сводки с мест событий, где начались восстания. — Вряд ли так уж много людей смотрели именно это, но некоторым просто нравится наблюдать за подобными вещами, и чем кровавей, тем интересней. — Так вот, я — тот, кто все это начал! Меня зовут Спардий, и я здесь, чтобы изменить мир. Изменить Вселенную. Человеческая раса слишком долго была под гнетом коррумпированного Правительства, ненавидящего всех, кто ниже их по рангу, ненавидящего новые расы, которые якобы только и делают, что живут за чужой счет, ничего не делая. А что же нам еще делать, если вы сами не позволяете нам заниматься тем, что мы умеем и хотим? В Правительстве нет ни одного человека! Это возмутительно. Множество людей способны править не хуже, а то и лучше вас, чертовы инопланетяне! Вы заграбастали себе всю Вселенную, а нас послали к чертям. Разве это справедливо? Император Человечества — безвольное чмо! Он ничего не делает. Так что я хочу стать новым Императором и получить место в правительстве! Именно я, так как я лучший представитель человечества и меня слушают. Мне повинуются, словно богу и владыке миров.


Я старался нести откровенную чушь, но с толикой логики и разумных доводов, как это делал сам Нерос. Но, в отличие от него, я понимал, что все мои слова и дерьма собачьего не сто́ят. Однако любая чушь, произнесенная с умным видом, может быть воспринята как истина, главное, чтобы ладошки не потели.


— Я приказал людям, — продолжал я, — и они пошли на вас войной, отвоевывая себе свободу. Я сделал так, что этот, как его? Амарталис. Я сделал так, чтобы его обвинили во всех преступлениях, так как не надеялся на успех и не хотел подставляться, а люди его признали героем. Нет! Это я герой! Я — повелитель народов! Я должен править людьми, сидеть в Правительстве и принимать законы, потому что только я это могу! И люди пойдут за мной, как за путеводной звездой, потому что у них больше нет выбора. Их считают преступниками, так что если они хотят выжить, то им не остается ничего иного, кроме как идти за мной, а вам, правительственным псам, не остается другого выбора, кроме как принять меня и назначить новым Императором Человечества и дать больше власти, а иначе... Взгляните на эти видео, — показал я на кадры за своей спиной, чуть отойдя.— Видите? Я создал газ, сводящий с ума и вызывающий неконтролируемую агрессию, точно такой же газ я использовал на «Infortissimo» и воспользуюсь им снова, если вы не оставите мне выбора, чертовы псы. Я ваш лидер, люди! Слушайте меня! Слушайте и повинуйтесь, ибо только я могу освободить вас и дать вам то, чего вы хотите. Чего вы заслуживаете. Слушайтесь меня, мои верные слуги, слушайтесь и повинуйтесь новому Императору Человечества!


Иолай оборвал трансляцию на моем злодейском смехе. Это он вовремя подметил, а то у меня больше не осталось слов, а язык превратился в наждачную бумагу, трущуюся о нёбо.


— Ну как? Я не переборщил? — спросил я.


— Может, немного. А чего ты вообще добивался?


— А разве не ясно? Теперь все будут обвинять Спардия во всем этом балагане, а мои слова заставят людей считать его сумасшедшим, так что, как я надеюсь, люди прекратят эту бессмысленную бойню. Хотя все равно найдутся идиоты, которые последуют за мной, то есть на Спардием. Агх, никогда так много не болтал за раз, аж язык заболел.


— А если они не поведутся? — поинтересовался Иолай. Если верить Неросу, а он, судя по всему, в этом разбирался, люди очень наивны, не как Машая, но что-то около того, так что среди них наверняка найдутся сторонники моего бреда, но те, кто обладает хоть толикой интеллекта, поймут всю абсурдность моего заявления. Несмотря ни на что, я продолжал верить в человечество.


— Ну, хуже я вряд ли сделал. По крайней мере, теперь все будут охотиться за Спардием, то есть за Неросом, но все равно не найдут.


— Сомневаюсь я, что все так просто, — покачала головой Мара.


— Лучше потом поговорить, — вмешался Иолай. — Я, конечно, шифровался, но времени было мало, так что трансляцию уже могли отследить, хотя и так по кадрам ясно, что мы на Кавитане. Нам лучше свалить, пока не поздно.


— Хорошая идея.




***




— Потом мы улетели. Четыре метасалирования и мы возле этой звезды, прячемся от возможных радаров, — закончил я рассказал. Конечно, весь свой монолог я опустил, а то мне снова пришлось бы отдирать язык от нёба.


— Если прошло семь часов, вы уже должны знать результаты этого вашего... экспромта, — проговорил Верон. Он не был уверен, что наш план сработает, но тоже не видел вариантов, что еще можно предпринять.


— Верно, — ответил Иолай. — Я порылся в Юнинео и узнал, что бунт и без нас был подавлен процентов на восемьдесят. Людей оказалось слишком мало и подготовлены они были не особо. Просто бездумно начали войну без всякой стратегии и плана, надеясь, наверно, на то, что их лидер провернет какое-нибудь чудо и захватит мир.


Хоть в этом люди не изменились: ждать чуда и надеяться на авось. А что еще остается в мире, где царит оголтелая несправедливость, а жить как-то надо? Этим Нерос и воспользовался. Вероятно, люди и в самом деле слишком наивные, особенно если их заверить, что все в итоге будет хорошо, несмотря даже на то, что кажется наоборот. Каждый человек стремится к своей лучшей жизни, зачастую оставляя ее позади, так и не заметив, что упустил.


— Святая наивность, — вздохнула Мара.


— Вот именно. В общем, повоевали немного и разошлись. Счет убитых, правда, идет на миллионы.


— И это меньше, чем за день.


— Ага. Когда Амар устроил это шоу на телевидении, в Юнинео на запрос «Спардий» выдавались одни лишь негативные отзывы. Как Амар и хотел, «спасителя человечества» практически все признали сумасшедшим и охочим до власти тираном, так что вся ненависть людей изменила направление со всего человечества на одного единственного представителя, что полагаю, и было планом.


На самом деле, я даже и не ожидал, что это сработает. Импровизации даются мне лучше, чем продуманные планы, но и риска больше. Если бы меня не послушали, точнее именно что послушали, число жертв выросло бы многократно. Не удивлюсь, что многие из жертв были просто мирными гражданами, наверно, даже большинство. Рубят деревья, топчется трава.


— И все же, ты очень рисковал, играя мнением толпы, — покачал головой Верон.


— Риск был оправдан, как видишь.


— Кстати, — вскинулась Мара, — почему на нас не подействовал газ?


А я как раз собирался поднять эту тему.


— Понятия не имею, — пожал плечами Иолай. — Спроси Амара.


— У меня есть лишь предположение.


— Выкладывай.


— Помните, когда мы были на лайнере, один из этих тупых телохранителей жирных шишек выстрели из вакугана и пробил в двери дырку? Так вот, через эту дырку, судя по всему, проникло немного газа, который на нас практически не воздействовал, зато дал иммунитет.


Глупость одного, можно сказать, спасла нескольких. Кто знает, чем бы все закончилось, не выстрели тогда тот оболтус, и не будь у него в этот момент в руках вакугана.


— Это единственно разумное объяснение, — согласился Верон. Он был больше всех рад тому факту, что газ на него не повлиял, а иначе валялся бы он уже с простреленной головой, а Иолай рыдал бы над его телом масляными слезами.


— Согласен.


— Есть что-нибудь еще? — спросил Верон после минутной паузы. Будто и этого мало.


— А что еще надо? А, да. Правительство крайне недовольно высказыванием сенатора, под личиной которого скрывался Нерос. Они отрицают его заявление, что людей сошлют на какую-нибудь заброшенную планету или типа того, что также очень помогло в подавлении восстания. Теперь все ищут этого сенатора, но вряд ли найдут, так что посчитают, что он либо погиб, либо сбежал.


Если они и найдут его ДНК в развалинах здания сената, то решат, что его устранили эти самые люди, которых он хотел отправить в резервацию. Главное, чтобы никому не пришло в голову заняться поисками того, что эти пирамиды разрушило. Наверняка, многие видели наш «Gurin Mnyama», но вряд ли кто-то решит связать это с тем взрывом, ведь с виду это простая «Фисташка», грузовой корабль, мало ли что он там делал, может, к сенатору прилетали торговцы, а как началась заварушка, сбежали, пока не поздно.


— А что насчет нас? — поинтересовался Верон. — Нас разыскивают?


— Ну, как сказать... — протянул Иолай.


— Как есть, так и говори.


— В общем, нас ищут в качестве свидетелей, хотя, думается мне, если мы выйдем на свет, то окажемся не только в этом амплуа.


— В смысле?


Иолай оглядел нас всех, словно решая, говорить или нет, но все же сказал:


— Нами заинтересовались структуры, которым до нас не должно быть особого дела. Мнится мне, что они докопались до нашего прошлого. Амара и так разыскивали за кражи в особо крупных размерах и другие преступления, но и у тебя, Верон, прошлое не самое чистое.


Это было очевидно с самого начала. Простой человек не умеет так обращаться с оружием и драться, даже будучи камируттом, которых обучают этому чуть ли не самого детства. У Мары прошлое тоже темное, недаром она соврала мне о нем больше, чем наполовину. Иолай... Иолай вечно таскается с Вероном, так что можно сказать, что он соучастник. Даже Костун и тот имел пару-тройку махинаций, но живым его уже не найдут.


— Я все подчистил, — сказал Верон, — а ты, когда научился этим своим компьютерным штучкам, подтвердил это.


— Ты лишь подчистил следы в Сети, — отозвался киборг, — однако могли остаться свидетели, которые, опять же, могли узнать тебя, когда твоя рожа мелькала по ТВ, и донести. Насчет Мары не знаю, но ее тоже ищут за компанию.


— И что нам делать? — обреченно вздохнула Мара после долгой паузы. стараясь придать себе невинный вид, но с момента нашей встречи актрисой лучше она явно не стала.


— Нам? — переспросил я.


— А ты что, хочешь нас бросить? — усмехнулась она.


— А что, я должен таскаться с вами, как с маленькими детьми? — Ответил я серьезно. Улыбка Мары погасла без следа, хотел я того или нет.


— Но мы же тебе помогли, когда тебя подставили, а теперь эти отголоски вредят нам. Ты должен нам помочь.


— Не надо драмы, пожалуйста, — поднял я руку. — Вы не мне помогали, а себе, потому что вас посчитали моими соучастниками. Вы могли сдаться и рассказать, как есть, а не спасать со мной мир.


— Вот как ты заговорил? — взъярилась Мара, гневно нахмурившись, из-за чего ее брови, искусственно подправленные, сошлись к переносице. — И это после всего, через что мы прошли? Из-за тебя погиб Костун!


И это говорит та, кто больше всех его ненавидела. Я думал, что ее больше волновали его деньги, чем он сам.


— Не совсем так...


— Мара права, — вмешался Иолай. Выглядел он серьезней и собранней, чем бывал обычно. — Дело еще не окончено. Даже если тот, кто все это устроил, мертв, мы все еще в опасности. Да, мы ввязались в это потому, что хотели спасти и себя, но все же по большей чести мы помогали тебе, а теперь наоборот — нам нужна твоя помощь. Мы и правда могли где-нибудь отсидеться, пока все не уляжется, ты и один мог все решить, хотя это заняло бы намного больше времени, но все мы решили рискнуть нашими жизнями, а теперь ты говоришь, чтобы мы сами решали свои проблемы?


— Как бы это так сказать, чтобы помягче... — вздохнул я. — Нерос начал самую настоящую войну на всю Вселенную, и хоть она длилась меньше дня, ты, Иолай, сам сказал, что погибли миллионы — вот это проблема. Мировая, я бы сказал. Ваши же проблемы звучат так: правоохранительные органы раскопали ваше прошлое и хотят вас же засадить. Так что из этого касается меня? И, помнится, Верон и Иолай в начале тоже хотели соскочить, но передумали, когда узнали, что их обвиняют в сговоре со мной.


— Но ведь тебя сейчас тоже разыскивают, как и всех нас. Опять.


Меня разыскивают больше тысячи лет, и будут разыскивать, пока я жив, то есть вечно, независимо от того, приносит это плоды моим искателям или нет. Каждый хочет стать бессмертным, и многие готовы пойти на все, даже умереть, как бы это не звучало абсурдно. Большинство организаций, которые меня разыскивали, давно канули в лету, а все их члены мертвы, некоторые не без моей помощи, но на смену старым всегда приходя новые, это закон жизни. Но из каждого правила есть исключения, и так уж вышло, что одно из этих исключений — я.


— Мы разве не друзья?


— Друзья? — усмехнулся я. — Мы знакомы всего несколько дней. И друзья не скрывают друг от друга своего прошлого, Мара, ну, или хотя бы не врут о нем.


Девушка немного замялась, пытаясь подобрать нужные слова. Было видно, что она обиделась, но решила проглотить свою гордость, а я ведь и забыл, что она наполовину камирутт. Да, они мне этого не говорила, но я умею подмечать детали. Внешне она стопроцентный камирутт, но не настолько гордая и самодовольная, лишь изредка, а еще нужно было видеть ее лицо, когда я заявил, что Нерос наполовину человек!


— Если тебе нужна правда, — выдавила она, — я могу рассказать все, что тебя интересует.


— Согласен, — подал голос Верон, до этого сидящий молча. — Если тебе это так необходимо, я могу рассказать и о своем прошлом.


— В таком случае и мне придется рассказать о себе, — ответил я, — а если я это сделаю, вы сами захотите, чтобы я ушел, и в итоге мы придем к этому же, только с вывернутым наизнанку нашим грязным бельем. Так в чем смысл?


— Почему ты не хочешь нам помогать? — вскочила Мара. — Я просто не могу понять. Ты сам говорил, что будешь жить вечно, так неужели ты не можешь найти на нас время?


Довод. В таких случаях часто выручает полуправда.


— Дело в том, — сказал я, — что свою вечность я хочу прожить весело. Все, через что мы прошли до этого, — было весело, а теперь начинаются суровые будни. Я просто хочу заняться чем-нибудь поинтересней, а вы и сами можете справиться со своими проблемами. Вы и сами знает, что делать, но за каким-то хером пытаетесь и меня в это вовлечь.


— И что же нам делать?


— Я уже все рассказал Верону.


— Да, я знаю, что делать, — отозвался тот, но энтузиазма в его голосе не слышалось, — просто с тобой было бы куда проще.


— Не отрицаю, но повторяю: вы что, маленькие глупые дети, а я ваша мамочка? Научитесь решать свои проблемы сами, а не скидывая половину на чужие плечи.


Спор затянулся примерно на час, за который меня пытались уговорить помочь в деле, которое они и сами могли прекрасно решить, нужно было лишь приложить немного усилий. Как маленькие дети прям, которые не могут сходить на горшок без мамы рядом. Я поставил в разговоре точку, сказав, что могу спорить до тех пор, пока они все не умрут от старости, ну или пока не сядет батарея у Иолая и не кончится действие препарата у Верона и Мары.


Мы улетели от звезды, возле которой прятались, туда, куда я попросил — Дородат, где все и началось. Летели в тишине.


Хотел ли я остаться? О, да! Но после встречи с Богом, мне уже не так сильно хотелось резвиться и развлекаться в ущерб другим. Странно, но впервые за две тысячи лет я мог к кому-то привязаться, а потому не желал подвергать их риску. Меня желали поймать более серьезные личности, чем их, и они бы легко убили всех, чтобы добраться до меня. Но не говорить же им об этом, а то еще сочтут за сентиментального соплежуя, а у меня репутация, знаете ли.




В Дородат мы прилетели как раз вовремя — был вечер. Хотя в этом вонючем городе всегда как будто темнее, чем должно быть.


Верон и Иолай сдержанно поблагодарили за помощь и даже спасение их жизней, понимая, что все произошедшее не совсем моя вина. Ох, если бы они знали. Мара оказалась более разговорчивой. Тогда, на лайнере, она вела себя точно как залихватская баба, но настоящая ее личность была куда более женственной, хрупкой, что ли.


— Значит, ты и правда уходишь? — сказала она, опустив глаза, отчего ее перекрашенные в желтый волосы закрыли лицо.


— Я остаюсь здесь, это вы улетаете.


— Не шути. — Выглядела она так, как будто пыталась подобрать слова, чтобы что-то сказать, что-то, что могло заставить меня передумать. Я слов не подбирал, так как все равно не хотел ничего говорить, тем более что не собирался передумывать.


— Тебе лучше поторопиться, — сказал я. — Это довольно злачный город, полный бандюков всех мастей, о вас, наверно, уже доложили наверх.


— И тебе здесь комфортно? — скинула она бровью.


— Здесь можно найти работенку по мне. У меня, знаешь ли, есть репутация.


— Что мне делать? — спросила она через полминуты таким голосом, словно вот-вот расплачется. Этого еще не хватает, когда из-за меня в последний раз плакала женщина, то причиной тому был мой кулак. Она и правда этого заслуживала, даже больше.


— Для начала верни себе естественный цвет волос, — усмехнулся я. — Быть блондинкой тебе не идет.


Она улыбнулась уголком рта.


— Я серьезно.


— Верон улучшит Амризию, так что тебе не придется принимать препарат каждый месяц, поэтому ты и должна отправиться с ним. Мой мир темней, чем ты думаешь, поэтому я не должен отправляться с вами. Все просто.


Прозвучало пафосней, чем я хотел, но такая уж правда. В этом городе ей не протянуть и недели, а со мной и того меньше.


— Просто? Я так не думаю...


— Не надо усложнять. Делай то, что хочешь. Жизнь довольно простая штука, если не думать о всякой чепухе, вроде смысла. Даже мне, бессмертному, всегда не хватает времени на что-то. Спрашиваешь: что делать? Делай то, что нужно. Сейчас тебе нужно вернуться на корабль и помыться, а то от тебя разит за версту, в том числе и кровью.


Мара снова невольно заулыбалась, словно комплемента лучше не слышала. На самом деле от нее даже в этом состоянии пахло лучше, чем от меня когда-либо.


— А ты?


— Знаешь, я не моюсь. Я врезаюсь в звезду, и вся грязь просто сгорает!


— Я не об этом. Ты тоже делаешь то, что нужно?


Я задумался. До этого я делал не то, что нужно, а то, что хотел.


— Очень редко, поэтому и попадаю постоянно в такие истории, как наша. Но сейчас исключение.


Она что-то говорила, я что-то отвечал, но ни одно из слов не имело смысла. Я поцеловал ее в лоб и чуть ли не насильно заставил вернуться на корабль, а сам отправился в тот самый бар, так и не обернувшись, пока они не улетели.


Бар был полон как всегда, но для меня место нашлось. Несколько человек, заприметив меня, быстро покинули бар — явно отправились сообщать своим хозяевам о моем прибытии. На меня косо смотрели, как это было всегда, но никто ничего не сказал, как это было всегда. Они, естественно, слышали о том, что произошло, хотя в городе я не заметил никаких следов потасовок, кроме тех, что происходили здесь ежечасно.


Бармен налил мне пива и спросил:


— Снова начнешь рассказывать свои истории?


— Не сегодня.


Одна история у меня появилась точно, но сейчас хотелось просто посидеть, подумать о чем-нибудь отвлеченном, но куда уж там. Бармен кинул мне несколько писем — заказы от бандитской братии. Обычно главари банд посылали своих шестерок, чтобы те передали послание, но когда меня не было в городе, оставляли сообщения.


Писем было больше десятка, некоторые помечены знаками кланов, как они любили себя называть. Такие кланы зачастую имели несколько тысяч членов, приносящие не маленькую сумму, часть которой шла на подкупы, покупку оружия и тому подобное.


Я оставил их на завтра, сегодня хотелось напиться.


О, и я напился. Настолько, насколько позволил мне организм.


Придя домой, то есть все в тот же номер гостиницы, я вдруг спьяну вспомнил название своей родной планеты. Дурацкое такое название, сразу указывающее на недостаток фантазии ее обитателей. Люди просто посмотрели сверху на планету и назвали ее первым пришедшим в голову словом — Сфера.


Этой ночью она мне приснилась. Но не такой, какой я видел ее в последний раз, покидая навсегда, а совсем другой. Бескрайние поля и леса, облачно высокие горы, бесконечно глубокие голубые океаны. Счастливые люди.


Наведаться, что ли?


Читать далее

Глава 13

Нецензурные выражения и дубли удаляются автоматически. Избегайте повторов, наш робот обожает их сжирать. Правила и причины удаления

закрыть