Онлайн чтение книги Буду ждать после звонка I will wait after the bell
День 4-ый. Часть 10. Снова ночь.

А: Где-то восемь вечера. Темнота. Окраина района. Фонари здесь, по всей видимости, не горят уже давно. Снег резко хрустит под ногами, а морозный ветер, гоняя мелкие и колкие крупицы снега, обжигает нос и щеки. Кончики пальцев на руках леденеют, ведь я еще утром забыл дома свои перчатки. Но мою правую ладонь согревало тепло любимых рук. Кирилл крепко сжимал ее между своими ладонями, нервно переминая пальцами. Неловко, но вынужденно прижимался к моему плечу, внезапно дергался, останавливался, неугомонно прислушиваясь ко всему вокруг, затем судорожно выдыхая, снова двигался вперед.

- Ты точно дорогу помнишь? – с сомнением спросил он.

- Конечно, помню, топографическим кретинизмом не страдаю.

- О как, - снова удивился он очередному научному термину, слетевшему с моих уст. – Но по географии у тебя двойки.

- Так географичка меня не переносит! – в свою защиту выдал я неоспоримый факт и, немного обиженно, продолжил: – И раз ты так не доверяешь моему врожденному чувству ориентирования, то просто открой глаза.

Кирилл смолчал. Всю дорогу ему приходилось держаться меня только от того, что с открытыми глазами он идти отказывался. Ну да, по больному хлестанул. Но он ведь тоже! Тыкает меня постоянно в мое невежество. Видно, сильно обижается, но что поделать, рано или поздно простит. Я услышал горестный вздох, от которого меня пробрало неприятное чувство. Я поджал стыдливо губы, с которых ненароком срываются всякие гадкие слова на человека, мучающегося сейчас своей болезнью. Конечно, нашел на кого обижаться, он же сейчас определенно не способен фильтровать свои слова, а я – способен. Глубоко вздохнув, я начал описывать окружение:

- Мы сейчас проходим по улице Мира, перед нами ларек с мороженым, который перед местным проездом. Там дальше желтый шестнадцатиэтажный дом, твой находится за ним, верно?

- Верно, - тихо подтвердил Кирилл, и я почувствовал, как его пальцы, до этого сильно сжимавшие мою руку, немного расслабились. – Спасибо.

Перед нами так же горел ярко-желтого цвета тонкий растущий месяц. Если внимательней приглядеться, то можно было увидеть слегка освещенные очертания темной стороны луны. Или эти очертания дорисовывало мое воображение? Ветер утих. Мелкие крупицы снега медленно и ровно опускались на землю. Вокруг все было сказочно белым, светлым, непорочным. Ветви деревьев, покрытые инеем, мерцание фар где-то вдалеке за районом на холме, поочередно гаснущие и озаряющиеся светом окна девятиэтажных домов. Хотелось сказать еще и об этом, хотелось, чтобы он увидел то, что видел сейчас я. Такие мгновения призрачного спокойствия, тишины, и теплая рука любимого человека – для меня эти мгновения были сейчас особенными. И для него, разумеется, тоже, но воспринимал он их явно немного в другом свете…

- А раньше с тобой такого не происходило? Ну, типа, ты впервые за шестнадцать лет так поздно возвращаешься из школы? Да и вообще откуда-нибудь еще?

- Без родителей – впервые.

- Ого, серьезно?

- Если я скажу, что это все из-за тебя, ты угомонишься?

- А почему из-за меня? – обиделся я внезапному обвинению.

- Из-за твоих выходок спать ночами нормально не могу, а ты еще удивляешься, что виноват?

Я опешил. Доля истины тут определенно присутствует.

- Да, виноват во всех смертных грехах. Долго еще будешь злиться на меня?

- Я не из злобы это говорю. Ты спросил, я ответил как есть.

Я покосился на него.

- У тебя ужасно скверное сейчас настроение…

- Неужели? – с явной иронией вопросил он и незамедлительно стал описывать свои скверные ощущения: – Меня раздирает сейчас изнутри, никак не могу перестать ощущать за своей спиной что-то непонятное, постоянно в дрожь бросает, ноги едва держат, глаза открыть не в силах, не вижу, куда ты меня ведешь, от этого беспокоюсь еще больше. И единственное, что помогает мне сейчас не впадать в панику, это концентрация на своей обиде к тебе, это немного меня успокаивает.

Я задумчиво скривил лицо. Конечно, мне неприятно все это выслушивать, но если его и правда это успокаивает, то пожалуйста.

- Так мне серьезно твои колкие замечания не воспринимать?

Я услышал тихий смешок.

- Как можно на тебя серьезно злиться? – он внезапно остановился и повернулся ко мне, чтобы одарить меня своей прекрасной улыбкой. – Ты ведь такой дурак, а на дураков грех обижаться, – все так же не желая открывать глаза, продолжал он ласково улыбаться мне.

Я не почувствовал в его словах хотя бы доли обиды, поэтому улыбнулся в ответ, усмехнулся. Далее мы дошли до подъезда его дома молча, наслаждаясь приятным зимним морозом и незыблемой тишиной позднего вечера. Поздно вечером всегда тише и спокойнее, особенно на окраине района.

К: - Я быстро сбегаю в магаз? – тут же выпалил Артем, когда мы вошли в квартиру.

Мое тело невольно напряглось, а в голову полезли неприятные мысли, что он просто хочет смыться. Я резко взглянул на него, внимательно вглядываясь в его глаза, пытался сообразить, что мне ответить. Но ожидание ответа, видимо, затянулось, на что Артем догадливо замахал руками.

- Нет-нет, это не уловка, чтобы совершить побег, - подавляя смех, говорил он, а я все продолжал хмуро коситься в его сторону. – И я же пообещал тебе… Ты ведь не думаешь, что я настолько подлый человек?.. – уже на серьезной ноте закончил он.

Я вздохнул, махнул рукой.

- Это просто мои тараканы, не обращай внимания.

- Т..тогда я мигом! – немного взбодрился Артем, вышел за порог. – Можешь не закрываться, - сказал напоследок он и захлопнул дверь.

И только сейчас я задумался, зачем ему в магазин? Может, щетку зубную купить хочет? Хотя в прошлый раз ему и без нее прекрасно было, вряд ли его так сильно заботит личная гигиена. Да и хорошие хозяева всегда дома держат запасные щетки на всякий случай. Нет, блин, точно не это. Тогда что?

Я глубоко вздохнул, не в силах вообразить, что же там могло понадобиться этому дурачку, поэтому, чтобы не терять время зря, решил пройтись по всей квартире и включить везде свет. Потом, не переодеваясь в домашнее, заглянул в холодильник, чтобы найти какой-нибудь еды. Я сейчас голоден, как волк. И на радость мне, заботливая матушка, оставила кучу всего интересного, и дожидаться прихода Артема мой желудок намерен не был, ибо при виде вкусной еды, засосал с неистовой силой.

А: - А лет-то вам сколько, юноша? – с ехидной улыбкой поинтересовалась кассирша продуктового магазина, не спеша пробивать мне упаковку презервативов.

Я глубоко вздохнул, собираясь с мыслями, успокаивая свое и так разбушевавшееся от волнения и стыда сердце, и стараясь не замечать за своей спиной очередь покупателей.

- Значит так, мне всего шестнадцать, и только вам решать, либо я занимаюсь безопасным сексом с презервативом, либо без него.

По лицу кассирши было видно, что подобного вразумительного ответа она не ожидала, и подкол ей явно не удался. Она молча пробила мой товар, назвала цену, я тут же оплатил и почти что бегом покинул магазин. Вот же стерва попалась, а! И так стыдно покупать подобные вещи, так она еще соли подсыпает. И чтобы успокоить свои чувства, я немного подышал морозным воздухом и вошел в дом.

К: Я еле запихал в себя остатки толстенного бутера, который от жадности решил себе сделать напоследок, ведь тарелки супа и кусочка запеканки мне не хватило. И только сейчас, когда мой живот начал испытывать жуткую тяжесть, я понял, что бутер съел зря. Говорят, на ошибках учатся. Ага, как же. Возможно, желание «наесться до отвала» - единственные во всем мире грабли, на которые люди будут наступать снова и снова, и даже полностью осознавая все последствия. Я только развалился мучительно на стуле, как услышал захлопнувшуюся входную дверь. Тяжело встав, я поплелся в прихожую. Артем стоял весь красный и смешной, от него веяло холодом, и он, тут же завидев меня, протянул мне какую-то коробочку.

- На, спрячь где-нибудь у себя, - бодренько сказал он, шмыгнув носом.

- Что это? – я заинтересованно взял в руки коробочку и тут же опешил. – Это презервативы? – с особой скрытой злостью выпалил я, бросая на Артема тяжелый взгляд. – Ты же понимаешь, что…

- Да-да, я знаю и помню, что сегодня точно ничего не будет, и что тебе нужно время пережить свою обиду. Просто на будущее, чтобы было под рукой.

Хотел я как-то саркастично возразить, ибо что-то подкипало внутри меня (вероятно мамин рассольник), но, хорошенько поразмыслив и поправив очки, глубоко вздохнул.

- Ну что, вполне… вполне разумно, рассудительно и дальновидно. Одобряю этот жест.

Глупая улыбка разом растеклась на его глупом розовом лице, а глаза радостно заблестели. Он шмыгнул, смущенно почесал под носом и стал неловко снимать с себя верхнюю одежду, скромно потупив свой взгляд в пол. Что-то теплое встрепенулось у меня в груди при виде его счастливой улыбки. Ерунда, конечно, нашел из-за чего так радоваться, но раз ему так нравится, когда я хвалю его, постараюсь делать это как можно чаще.

Артем уже разделся, взволнованно хлопнул в ладоши и стал согревать их своим дыханием, попутно бросая на меня вопросительный взгляд.

- Ты голоден? – поинтересовался я и, увидев решительные кивки, улыбнулся. – Тогда пошли, накормлю тебя.

…

- А меня в детстве собака здоровенная укусила за ногу, прям огромная, бродячая. Родители в ужасе, все люди вокруг в панике, детей своих к себе прижали, собаку прогнали, давай скорую вызывать, вдруг она бешенная была, заразила меня. Я реву сижу, больно было. О, даже шрам остался, гляди, - Артем поднял свою праву ногу и, скинув с нее одеяло, оголил голень, указал на белый след, который остался явно от шва. – Жесть была, – весьма не ярко закончил свой рассказ он.

Уже шел двенадцатый час ночи. И мы болтали без остановки все это время. Особенно Артем. У него просто тьма всяких прикольных историй из жизни, что его просто невозможно заткнуть. Поэтому я сдался и стал просто слушать, удобно устроившись на краю своей кровати, сонными глазами смотрел вниз на Артема, который пожелал устроиться рядом на полу, раз бок о бок со мной было нельзя. Я слушал его голос, его бархатный и теплый голос. Его приятный голос, который я готов слушать вечно…

А: - … а я на следующий день ему и говорю, что не стоило вчера так паниковать, ведь если бы он не стал делать этого, то… - я затих, увидев, как Кирилл сладко прикрыл глазки. – Кирь, уснул?.. – шепотом позвал его, но не услышал ничего в ответ.

Я нерешительно поджал нижнюю губу, но все же сел, подполз поближе к кровати. Заботливо подправил одеяло и, не удержавшись, осторожно пригладил черные волосы Кирилла, немного прибрал их с глаз, чтобы слегка поцеловать его родинку. Отстранившись от него и обратно бухнув на свой матрац, я усмехнулся, все же я фетишист. Но как же мне хотелось большего! Хотя бы просто прижаться к нему, обнять, но не могу… Он же и так все еще злится, а злиться на меня есть за что. И усугублять ситуацию не хочется. Но хочется к нему прижаться! Черт, но как же хочется! И эти разговоры вот ни черта не отвлекли, лишь зря трепался несколько часов кряду, аж связки заболели. Блин…

Я скомкал свое одеяло и крепко обхватил его руками и ногами, но особо легче от этого не становилось, внизу все и ныло, и трепетало, и вообще с ума схожу тут, а он спит себе спокойно и сладко там. А я хочу его. Хочу. Хочу. Хочу.

- Артем… - тихий шепот за моей спиной вмиг заставил меня прийти в себя и обернуться на него.

- Ты не спал что ли? – обескуражено спросил я.

- Пытался, - грустным голосом признался он, как вдруг высунул из-под одеяла свою руку и протянул ее мне, и я немедля сжал ее в своих ладонях. – Хочу спать, но не могу. Вроде и глаза слипаются, и сознание отключается, но что-то не дает уснуть, - продолжал жаловаться он, а я – внимательно слушать, неспешно поглаживая его руку. – Артем?..

- Да?.. – почему-то сердце вдруг остановилось, а дыхание затаилось. Под теплым и тусклым светом ночника, в его сонных и спокойных глазах, устремленных сейчас на меня, отражались игривые блики.

- Я хочу к тебе.

Сердце бешено забилось, а в голову ударила кровь. Я судорожно сглотнул и осторожно потянул его за руку к себе. Кирилл оживился и быстрыми движениями тотчас спустился ко мне и бросился с объятиями. Я крепко обхватил его в ответ, прижимая плотнее к себе, утыкаясь носом в его плечо, я жадно и беспорядочно ласкал его спину, бессовестно забираясь руками под одежду. Кирилл ничего не говорил. Совсем. Лишь тяжело и прерывисто дышал мне в шею, крепко вцепившись в футболку на моей спине.

Я стал целовать его плечи, шею, ключицы, покрывать поцелуями все, что связано с ним и попадется у меня на пути. Будь то просто потертая временем хлопковая футболка или его безумно чарующая бархатная кожа, его мягкие щекочущие волосы, выпирающие жесткие и манящие косточки, мягкие и нежные мочки уха или множество разнообразных родинок, усыпанных по всему его телу,– всё это.

Дыхание срывалось, мои ласки были какими-то дикими и резкими, будто бы я был оголодавшим бродячим псом, получившим наконец-то долгожданный и срывающий башню кусок ароматного пряного мяса. Хотелось прижиматься к нему со всей силы всем своим телом, своей кожей ощущать его кожу, хотелось снова и снова вдыхать ее аромат, аромат его черных и густых растрепанных волос. Хотелось коснуться, прочувствовать каждый участок его тела, проникнуть глубже, еще глубже в него, глубоко за теплую телесную ткань, ближе к тому источнику пламени, что согревает его изнутри, заставляет горячую кровь беспрерывно течь по венам, а сердце биться, но всё было мало. С каждым вдохом, каждым прикосновением, я не никак не мог наполнить жажду внутри себя, и даже наоборот, желал большего каждую новую секунду. Внутри меня все кипело, горячая кровь бурлила, как вулканическая лава. Боже, даже в первый раз, когда я к нему наконец-то смог прикоснуться, спустя столько лет безответной любви, мне не сносило так крышу. Еще никогда я не желал его так сильно! Горячее дыхание срывалось между нескончаемым потоком поцелуев, мне хотелось попробовать на вкус каждый квадратный сантиметр его тела. Его откровенно желающего моих ласк тела.

- Люблю… люблю… - срывалось со вздохами с моих губ. – Люблю… - невыносимо сильно люблю, так сильно, что нет в этом мире слов и нет никаких способов показать всю глубину моих чувств к тебе.

Его тело дрожало. От каждого моего прикосновения пробирала сладкая судорога. Оно было таким же горячим. Я чувствовал, как кровь так же бешено течет по его венам. Я слышал, как его сердце рьяно колотится, а грудь безудержно вздымается от тяжелых вздохов. Я ощущал, как сильно он тянется ко мне, как страстно желает его трепетное тело моих прикосновений, как его решительные руки также буйно блуждают по моей спине, разыскивая самые чувственные места. Я ощутил, как в области его паха становится твердо и горячо.

К: Мысли рьяно путаются между собой, теряясь в стойком желание забыться в нем, утонуть в нем, отдать ему всего себя. Чувствовать его горячие руки, неловкие и страстные движения, его влажные мягкие губы и бесконечные поцелуи. Этот горячий шепот слов любви. Так сильно меня любишь? Правда любишь?.. Почему-то до сих пор не могу поверить твоим словам… но то, как сильно ты прижимаешь меня к себе, как твое обрывистое и жаркое дыхание опаляет сейчас мою шею, а твое сердце бьется так гулко и часто, что я четко ощущаю его быстрые и неумолимые удары в твоей груди, как твои руки, ласковые и нежные, дрожа, касаются меня, – такое ведь не происходит с нелюбимыми?..

- Аах… - тихий стон вырвался из меня, когда я почувствовал, как его горячая ладонь одновременно грубо и нежно стала ласкать меня под нижним бельем. Стали громко издаваться в этой ночной тишине смущающие хлюпающие звуки, а неприличные постанывания страстно и бесстыдно желали вырываться из меня. – Ах!.. Ха… аах!.. – все громче и развратнее хотелось стонать, хотелось сказать, как же мне сейчас хорошо. Артема, кажется, это взбудоражило еще больше, так как он начал стараться еще сильнее и изощреннее ласкать меня. А я не сдерживал себя в развратных стонах, с силой сжал в своих кулаках простыню, изгибал в наслаждении свою спину, откидывая голову назад, поддавался навстречу его движениям руки и стонал так сладко, что сам еще больше возбуждался. Почему мне даже не было стыдно за это все?.. Еще чуть-чуть, совсем немного… еще… еще…

- Черт… - сквозь стиснутые зубы прошипел Артем, унимая внезапно сильную судорогу в своем теле. – Почему ты такой нереально сексуальный, а?!.. – как только я кончил, он вдруг отстранился от меня, крепко стиснул рукой область своего паха, сам сжался в комок, опустив голову к коленям, и стал глубоко и умеренно вдыхать и выдыхать. Кажется, пытается себя сдерживать. Зачем?..

- Ты идиот? – все же я не удержался от колкого замечания. – Ты что делаешь?.. – накрыл своими ладонями его плечи, но он вдруг резко отбрыкнулся от меня и немного отполз.

- Погоди… - все так же с опущенной головой, сказал он и выставил передо мной свою ладонь. – Погоди немного, не то потеряю рассудок и наброшусь на тебя.

Я слегка завис, услышав его объяснения, потому что именно того мне и хотелось от него: чтобы он на меня набросился. Сейчас же. Незамедлительно. Повертев головой, я пришел в себя. А, может, мне послышалось? Или я неправильно понял?..

- В смысле? – кривовато улыбаясь, смотрел я на Артема, скрюченного в комочек. – Что ты имеешь в виду?

- Ну как что?.. – вдруг нотки раздражения прокрались в его голос. – Во-первых, ты абсолютно не подготовлен. Во-вторых, нету этой смазки у меня, нету, понял?.. Как я без нее в тебя?!.. Я же не садо-мазохист?!..

После этих слов, Артем смешно и обиженно накуксился, поджал губы, стал слегка покачиваться туда-сюда. Вот оно что. После прошлого раза, даже не смотря на ее наличие, мне было не комильфо. Но он же не думает, что я дурак и тот же мазохист? Хотя на счет Артема я бы поспорил. Он тот еще садо-мазохист, но, видимо, предпочитает им быть сугубо на моральном уровне, трахать свои и мои мозги, если быть точнее. Но все же, понимая его переживания на счет того, что первый раз мне не особо понравился, я глубоко вздохнул, успокоился.

- Ладно, давай начнем по порядку, - рассевшись в позе лотоса, с умным выражением лица я говорил серьезным и рассудительным тоном: - Я не дурак. И я осознанно иду на это… эм… мероприятие с тобой. Если ты беспокоишься так о смазывающем средстве, пожалуйста! Ты оставил его у меня еще с того раза, - я тут же потянулся к выдвижному ящику, достал оттуда наполовину полный тюбик и кинул ему. – И так же можешь не беспокоиться о другом факторе. То есть… Мой организм проводит естественные очищения по утрам и вечерам, стало быть, сейчас я – чист. Ну что? Я своей болтовней не отбил твоего желания?.. Просто я-то хочу тебя… всё еще…

Артем сейчас был похож на загнанного в угол зверька: с каким-то испугом он взирал на меня округленными глазами, нервно сжимая кинутый ранее в него тюбик в руках, поэтому я очень и очень сильно сомневался, что он захочет продолжать начатое. Даже не смотря на то, что начиналось все так хорошо… Так хорошо, что будет больно оставлять это всё до конца не осуществленным в безвозвратной бездне прошлого. Всё это тепло его объятий, всё тепло его рук, всё желание быть со мной, именно со мной… Боже, он же не может так просто взять и передумать, ведь так? Он же недавно говорил, что любит, ведь так?.. Блин, блин, блин! Но почему он тогда молчит?! Почему молчит?! О чем думает? Он передумал? Что случилось? Почему так смотрит на меня? Что я сделал не так? Слишком много болтаю? Я нудный? Ну да, я нудный, но раньше он ничего мне об этом не говорил, так почему сейчас это стало камнем преткновения, и именно в такой момент!..

- Ты… - тихим шепотом вдруг перебил бесперебойный кипишь моих обезумевших тараканов нерешительный голос Артема, и я в рвущем ожидании устремил опасающийся взгляд на него: - Ты правда меня хочешь?..

Я выпал в астрал. Так он об ЭТОМ думал? Вот прям об ЭТОМ? И только?.. Мне срочно нужно к психиатру… Я усмехался, нервно сгребая свои волосы ото лба к затылку. Наверное, со стороны выглядело странно, но я не мог перестать выдавать глупые короткие смешки, и улыбка не хотела уходить так просто с моего лица. Но мне правда, правда было сейчас радостно.

- Артем, я люблю тебя. Конечно, я тебя хочу. Хочу, блин, тебя, дурака такого! – я смотрел на него в упор игривыми глазами, кривовато улыбаясь, но все же тень сомнения в последующих словах проскользнула в моем голосе: - Ну а ты? Ты сам-то меня хочешь?.. – хотя я осознавал, что он, вероятнее всего, хочет.

Артем громко сглотнул.

А: Сердце остановилось от его слов, и в груди нещадно заныло. А так очевидно не было, что я до безумия желаю его?!.. И я ведь вновь и вновь повторяю, что люблю его, и каждый раз немекаю, что хочу его. И недавно говорил о том, что люблю же. Почему он сомневается?.. Я ведь… Так и я ведь сам постоянно сомневаюсь в его чувствах… Даже сейчас, хотя он только что сказал, что любит меня, что хочет меня. Почему-то трудно поверить в то, что спустя столько лет человек, которого ты безоговорочно любил, может полюбить в ответ. Да и мысли, он же не может читать мои мысли. Мне просто нужно постоянно об этом напоминать словами, чтобы он не забывал. И самому слышать слова в ответ.

- Я очень-очень сильно хочу тебя. Так сильно, что мне кажется, я сойду с ума, если не смогу снова к тебе прикоснуться. Я, правда, люблю тебя. И сейчас, как и несколько минут назад, люблю точно так же… нет, даже больше, - немного стыдясь, но я выдал всю подноготную и, стыдливо покусывая губы, взглянул на него и увидел, как его большие зеленые глаза смотрели на меня в упор, будто бы впервые в жизни он услышал признание в любви. Кирилл махом смахнул подступившие слезинки.

- Я вообще-то не сентиментальный… - начал оправдываться он, явно стыдясь того, что прослезился. – Вообще-то меня всю жизнь учили не плакать. Но из-за тебя это происходит снова и снова… Так стыдно…

Я подсел ближе к нему, взял его за руки, которыми он старательно вытирал тонкие неспешные ручейки слез. Он отвернулся от меня, пытаясь стыдливо спрятать свое лицо под челкой. А я сидел и думал, вот же довели парнишку.

- Ты прости, - сдавленным голосом шептал он, стараясь унять дрожь в руках. – Я верно дурной человек, раз до сих пор не могу поверить твоим словам… Хотя очень хочу. Я стараюсь.

- Я знаю, - сказал я и почувствовал, как он крепко сжал мои руки. – Хочешь – верь, хочешь – нет, но я чувствую то же самое. Вот ты сказал мне, что любишь меня, а я и поверить не могу, что все может быть настолько хорошо.

Вдруг Кирилл высвободил свою правую руку и, прикрыв ей рот, тихо засмеялся.

- Серьезно? Ты тоже? Я ведь только что говорил, что люблю тебя, - с улыбкой лепетал он, насмешливо смотря на меня. – Как еще об этом сказать, чтобы дошло до нас обоих?

От того, что мои слова так приободрили его, мне и самому сделалось намного легче, и я, нежно стискивая его ладонь в замке своих рук, улыбнулся.

-Ну, мой отец вечно повторяет, что любовь – это глагол. Но он так обычно говорит, когда заставляет меня помогать ему в гараже или еще с чем-нибудь. Мол, поступками и делами я показываю свою любовь, или еще что-то. И чем больше делаешь хорошего для кого-то, чем больше отдаешь ему своего, тем больше начинаешь его любить… Например, когда я согласился сегодня составить тебе компанию, что ты почувствовал?

- Что не безразличен тебе… - неуверенно ответил он, скромно опустив свой взгляд.

- И я почувствовал, что ты не безразличен мне, что важен для меня, раз я готов отдать тебе свое время. Думаю, так это работает. Когда ты кого-то любишь, ты ему отдаешь, а не требуешь с него.

Кирилл ласково улыбнулся, нерешительно потянул ладонь к моему лицу и, прислонив к щеке, стал нежно почесывать пальцами. А я в наслаждении вздохнул, терся щекой о его руку в ответ.

- Это весьма здравые рассуждения, - похвалил меня Кирилл, одарив одобрительным взглядом, а у меня от очередной его похвалы да плюс от приятных почесываний под подбородком снова внутри все встрепенулось, ведь обычно он называет меня дураком, или выставляет им. Вот честно, был бы собакой, мой хвост бы сейчас разносило в разные стороны со скоростью света. Но и без него мою безудержную радость выдавала туповатая улыбка и полоумный скулеж. – Хороший мальчик, - со смешком пролепетал он, и второй рукой стал трепать мои волосы на затылке и чесать за ухом.

- Эй, я не пес! – обижено пробурчал я, но продолжал с наслаждением принимать ласки и тереться носом о его ладонь.

- Я вижу, - он прыснул смешком.

- Ну серьезно! – продолжал рявкать я. – Не только собакам приятно, когда чешут за ушком, и под подбородком, и за шеей… и да-да, там над лопаткой!.. Еще-еще!.. Да, и ключицы, и плечи!.. А можно спинку?..

Кирилл, уже давясь от смеха, продолжал старательно чесать меня везде, где я просил, а я сам готов был выть от удовольствия и растаять, как пломбирка, ведь настолько приятную вещь мне еще никто и никогда не делал.

- Можно чуть пониже к пояснице?.. А теперь чуть в бок. А теперь другой бок. А теперь опять повыше… - честно, я был готов к тому, чтобы меня чесали вечность.

К: - Ну все, хватит, - устало выдохнул я, разом перестав его чесать.

Артем грустно вздохнул, встрепенулся, потянулся, а на его розовощеком лице расплывалась широкая довольная улыбка, и искрились благодарностью глаза, смотрящие на меня. Теперь я понимаю, о чем говорил Артем. Видеть его таким радостным невероятно приятно, а еще приятнее осознавать, что стал он таким благодаря мне. Это любовь? Делать любимого человека счастливым?

- Спасибо тебе, - блаженно промурлыкал он, поглаживая мое колено. – Кажется, мы прервались на чем-то важном.

- На процессе совокупления? – безмятежно выпалил я.

- Да ну тебя, назови это по нормальному!

- Я все еще хочу, - обижено буркнул я, бросив на него исподлобья хмурый взгляд.

Артем усмехнулся и наклонился ко мне.

- Я тоже, - прошептал он у моих губ и приник поцелуем.

…

- Я тебе еще не говорил, кое о чем, - вдруг сказал Артем, не спеша водя кончиками пальцев по моему плечу.

- Мне бояться? – как бы в шутку спросил я, но сам слегка напрягся.

- Ха-ха, скажи своим тараканам, что бояться не надо, - усмехнулся он и рукой, на плече которой я устроился, ободряюще потрепал мои волосы на затылке. – Я просто сегодня уеду в Краснодар с командой на соревнования.

Ах, так он об этом, а я уж успел себе надумать всякого. Ну, это нестрашно, тем более я знал, что он постоянно ездит по соревнованиям. Бывало, что и на неделю пропадал, и для меня тогда эти дни были самыми лучшими, потому что никто меня не задирал и не доставал. Но это было раньше, а сейчас… Если он уедет сейчас. Будет постоянно уезжать. Раз за разом. Я же знал. Всегда же знал об этом. Но почему-то сейчас что-то неприятное давило внутри. Сегодня его не будет. И завтра тоже. Быть может, и послезавтра. И я совсем не подумал об этом, когда принял его чувства. И почему-то так неприятно внутри… Какой же я идиот, у него ведь своя жизнь есть! Я не могу быть центром его вселенной. Почему я такой идиот и самовлюбленный эгоист?.. Не хочу, чтобы он уезжал. Не хочу… Я только-только смог ощутить его поддержку… Всего одну ночь…

Не в силах ответить что-либо нормальное, я поджал свои губы и постарался незаметно опустить взгляд так, чтобы волосы немного спали вниз и прикрыли от него мои бессовестно расстроенные и обиженные глаза. За которые было очень стыдно.

- Прости, - неожиданно прошептал он, хотя извиняться за свою реакцию должен был я. – Обещал, что буду с тобой, когда ты будешь в этом нуждаться, а сам собираюсь укатить на три дня за тысячи километров.

- Не надо, - я все же нашел в себе силы отбросить в сторону обиду. – Я же не маленький, я должен понимать, что у тебя есть своя жизнь. Это я должен извиниться, что так глупо и по-детски отреагировал. Теперь мне так стыдно…

Он нежно сгреб мои руки в своих теплых ладонях и поцеловал их.

- Кирилл… - в его устах мое имя звучало так нежно и трепетно. – Будешь звонить мне в любое время дня и ночи, когда пожелаешь, и я буду говорить с тобой столько, сколько захочешь. Буду писать тебе сообщения и всегда отвечать на твои. Обещаю.

- Да не чтобы я любил все это дело… - смущенно пробубнил я, такая опека почему-то заставляя меня ощущать себя беспомощным и жалким. – На самом деле все в порядке. Не переживай. Все будет нормально. Как-то же и до тебя я жил.

Артем почему-то слегка вздрогнул. Его лицо вдруг стало напряженным, он о чем-то задумался, отвел свой взгляд в сторону, слегка прикусил нижнюю губу, а потом глубоко вдохнул.

- И то верно, - безучастно выдохнул он, отпустив мои руки, но потом несмело улыбнулся и прижался губами к моему лбу. – Спокойной ночи, Кирилл.

- Спокойной… - ответил ему я. Он нежно улыбнулся, отстранился от меня, внезапно перевернулся на другой бок.

Неужели я все же что-то сказал не так?..

Привет всем, это автор! Да, мне не давало покоя то, что работа эта не закончилась эротической сценой, хотя должна была. В итоге она вышла вот такая, какую вы прочитали тут, и внезапно нарисовалось что-то еще новое в их отношениях (они очень сырые, если честно, и не решено очень много спорных моментов, которые также не дают мне покоя). Поэтому, возможно (не обещаю! но возможно я смогу потихоньку как-то писать дальше, чтобы еще лучше прочистить им путь к их совместному счастью, мне не все равно на них, хотя я хз, что у них там может быть, блин).

И спасибо всем тем, кто тепло отзывался о работе и оценивал ее. Честно, не ожидала, что многим так понравится она (лично мне за нее немного стыдно).

И да, важный момент! Я смогла-таки за два года дописать и нормально оформить еще одну историю. Я ее недавно залила на сайт, так что можете заценить и ее. Называется "Лишь пара слов". Мне за нее тоже весьма неловко, даже не смотря на то, что я так и не смогла себя заставить написать там эротические сцены, но черт! Даже без них, я думаю, вышло весьма страстно, и я боюсь, что меня упекут за решетку за педофилию. История там про 32-летнего учителя, которого уволили с работы и смог он найти новую только в школе-интернате для глухих и слабо слышащих детей. Там он и познакомился с 15-летним юношей, который смог проникнуть в его сердце. В общем, идею эту нашла на фикбуке случайно, но там я выкладывать не могу (я ж боюсь его, да и условия заявки я выполнить не смогла, автор очень хотела постельной сцены, а я НЕ МОГУ). В общем, мне история очень нравится, так как я узрела в себе педофила, страстные поцелуи и прочие няшности обещаю.