И тут впервые я почувствовал это. Я ясно увидел, что эти люди, молчаливо шагающие в солнечном блеске, омертвевшие от усталости и зноя, качающиеся и падающие, — что это безумные. Они не знают, куда они идут, они не знают, зачем это солнце, они ничего не знают. У них не голова на плечах, а странные и страшные шары. Вот один, как и я, торопливо пробирается сквозь ряды и падает; вот другой, третий. Вот поднялась над толпою голова лошади с красными безумными глазами и широко оскаленным ртом, только намекающим на какой-то страшный и необыкновенный крик, поднялась, упала, и в этом месте на минуту сгущается народ, приостанавливается, слышны хриплые, глухие голоса, короткий выстрел, и потом снова молчаливое, бесконечное движение.
Уже час сижу я на этом камне, а мимо меня все идут, и все так же дрожит земля, и воздух, и дальние призрачные ряды. Меня снова пронизывает иссушающий зной, и я уже не помню того, что представилось мне на секунду, а мимо меня все идут, идут, и я не понимаю, кто это. Час тому назад я был один на этом камне, а теперь уже собралась вокруг меня кучка серых людей: одни лежат и неподвижны, быть может, умерли; другие сидят и остолбенело смотрят на проходящих, как и я.
Андреев Леонид. Красный смех.
Утро было чудесным, и йога в саду босиком под музыку дождя была тоже очень приятной. Тем более, Леночка после неё вышла на травку под дождик неглиже, и томно водила руками по телу, дразнила меня. Я с криком радости вылетела под летний дождь и слилась с Леночкой в жарком поту и поцелуях. Тепло было, как в душе, и вся мышечная работа была смыта водой, которая ушла в ливневую канаву в саду любимой. По краям газона у нас росли четыре ёлочки, и нам на новый год не надо разоряться, всё живое и растёт круглый год.
Отдохнув и позавтракав фруктовым смузи и овсянкой с изюмом, мы снова поцеловались и проверили почту. Нам приехала посылка с репродукцией картины Валтехо метр на полтора под названием «задумчивая муза» и письмо на дорогой надушенной бумаге в матовом наглухо заклееном конверте в почтовых марках. Картина выглядит так:
Мы открыли почту и начали читать. Точнее, целых четыре письма. Первое написали Кариночка и Машенька, нами любимые, второе - их родные Катюша и Мариночка, а самое длинное третье было за авторством неизвестной нам якутская шаманка Кыйаара и её еврейская красавица Сары. Четвёртое же письмо принадлежало Ксюше и Алёне, а также Владиславе и Ольге. Надо же, Ксюша, Влада, Оля и Алёна живут вместе на постоянной основе и любят друг друга! В каждом письме прилагались фото их всех, как и мы при письме прислали свои фото. Всё обоюдно, сразу решили мы с девочками, и всё. Скажем так, они все красивые и уверенные в себе, и любая взаимная поддержка у них огромная.
Письма нам были приятны, только от шаманки письмо было пропитано тенью угрозы, вежливой и небольшой. Типа, если обманете чувства наших родных, то очень пожалеете. Мы ей в ответном письме популярно объяснили, что и без её советов мы не будем этого делать, и, что нам видно, что грозная шаманка с еврейской принцессой любят Карину и Машеньку искренне. Причём, во всех смыслах, как и Катюша с Мариночкой. Эта последняя пара писала нежно и грустно, лирично. Катя и Марина были шеф-поваром и реально хозяйкой своей антикварной лавки.
Кыйаара сама держала «качалку», а Сара купалась в деньгах, но торговала самодельными - мастеров у неё много, - полезными вещами и сувенирами через посредников. Они писали, что любят Каринку и Машеньку, и подарят им рай на земле. «Мы подарим и дадим им всё, чего они хотят. Мы так решили, и так будет всегда. Если вы нашим царицам-амазонкам нужны рядом, мы сделаем всё, чтобы вы были с ними!» - так нам написала шаманка в письме, отдав дань уважения нашей доброте и благодарила за исцеление смуглой и стройной царицы. Говорила, что её жизнь и Сарочки в наших руках! Лёгкий налёт ревности от Катюши и Мариночки нас не смутил: мы написали в ответ на каждое их четырёх письмо, что их отношения мы не будем использовать против них или как-то плохо вмешиваться в них. И прямо попросили шаманку при всём к ней уважении никогда не воспринимать нас как увлечение или любовниц при жёнах. Отчитали, что она при всей своей власти не может и не смеет так нас видеть и отстраняться от нас. Видеть нас как не постоянных спутниц жизни её родных.
От Ксюшеньки и её трёх спутниц жизни письмо было ещё милее. Они писали каждая своим стилем. Они реально на четыре голоса, по страничке письма на каждую девушку, предлагали нам с Леночкой - совсем официально, с полной оплатой переезда и проживания! - переехать к ним домой, чтобы мы работали в её клинике и были рядом с девочками и радовали их. И само наше общество будет им приятно тоже, они мало кого приглашали домой вообще, что моя любимая Леночка со знанием дела, из манеры написания письма подтвердила мне.
После наших писем Кыйаара прямо на коленях - и наяву при дальнейшей встрече, и в письмах! - прощения просила за резкость и умоляла нас понять, что она не хочет никогда портить с нами отношения. Что она просто волнуется и не ругается ни в коей мере. Что она сама и Сара - наши! Мы приняли все их явно искренние извинения, пообщались с ними ещё немного, и после пятой переписки решились к ним приехать.
Мы волновались и краснели: переезд был делом рискованным. Решили вопрос с переездом мы быстрее, чем планировали: главврач и в больнице, и в психоневрологическом диспансере в один день предложили перевод именно по адресу, указанному Ксюшей. Мы с шоком согласились. Значит, эти дамы - очень влиятельный клан, и не враги, а то мало ли, куда заманили бы! Нет-с, тут всё официально, мы подписали. Договор на квартиры мы сделали коллегам, тоже официально, так что будем приезжать и смотреть состояние жилья, а деньги переводят на карту нам. Прощание было бурным, даже Витка переживала за нас. Уж казалось бы, кто-кто!
Поехали мы на поезде в купе - Ксюша сама выслала нам деньги на конкретные места в купе, чтобы нам никто сутки не мешал отдыхать и заниматься любовью по возможности, что в письме и сказала. «Солнышки наши, мы не дадим вам ни в чём больше нуждаться, и со всеми трястись в пути не надо» - так нам и написала. Нам очень приятно.
Доехали мы легко, и на вокзале около двух белых неброских авто нас сразу встретили именно Ксюша и её любимые. В жизни они чувственные, как Кариночка и Машенька, и тёплые, лёгкие поцелуи в губы мы получили от них всех. Одеты они просто сногсшибательно - Ксюша в сшитом явно на заказ белом деловом платье и серых сандалиях, Влада и Алёна были в летних платьях, красном и серебристом соответственно, и серыми высокими босоножками.
Оля выделялась тем, что была в летнем джинсовом платье с изображением кота и серых джинсовых же ботиночках, а также роскошной метровой косой черной ниже пояса. Мы, одетые в пестрые летние костюмы и сандалии того же цвета, получили похвалу за стиль.
От них четверых пахло очень вкусно, идеально вымытым телом, яблоками и страстью. Мы обняли их не без лёгкого вожделения, как и они нас.
- Мы очень рады, вы в жизни красивее, чем на фото и даже по описанию наших девочек-волшебниц! - без прелюдии ответила на поцелуй Алёна и Оленька мелодичным, с лёгким гортанным пришёптыванием, голосом.
- Мы тоже, Алёнка, не думали, что встретим вас! И не могу сказать, что мы приехали только благодаря Кариночки и Машеньки, вы все нам приятны. Даже Кыйаара и Сара не смутили нас, мы их простили и понимаем! - ответила я, а моя Леночка обняла меня со спинки и положила подбородок мне на плечо. Одна из её и моих любимых поз.
Девочки улыбнулись и с комплиментами нам положили наш багаж в их авто. Мы сели сзади и начали бурно целоваться. Алёнка и Оля улыбнулись нам и томно пропели, что стесняться нам больше не надо будет никогда. Их дом - наш дом типа. Неужели они так сильно хотят сделать приятно Карине и Машеньке? Так любят? Потрясающе!
Когда мы приехали к их дому за полчаса, то ахнули в голос. Я не художница, но выглядит в обрамлении вишневого и просто яблоневого сада с двух сторон примерно вот так:
- Вам нравится, милые? Мы вам всё покажем и поможем, чтобы вы знали, как легче ездить, гулять и всё такое! - нас девочки выпустили из машины, взяв за руки с поцелуями оных и легко пошли танцующей походкой в сторону дома. Подъехала Ксюша и Влада, вручив нам подарок. Посмотрев на него, мы чуть не упали. Серебрянные колье с обсидианом! И с тем же символом на кольце, что у всех девочек этих. Цветок магнолии. И сказали, что завтра посвятят нас в свою семью, колечки нам уже готовы.
- Ксения, ну что Вы? - Ксюша и Влада немедленно поцеловали нас в губы так, что мы автоматически стали гладить их бедра под одеждой и к своему шоку обе поняли, что под деловой юбкой Ксюши и легкомысленными шортиками Влады у обеих красавиц ничего не было надето! И их лепесточки в пушистом обрамлении сочатся, налиты желанием! И я нежно водила пальчиками по её сочному лону, как и она по моему!
- Солнышки, возьмите, и я для вас Ксюша, не надо выканья, не люблю от родных этого. А вы наши родные теперь. Семья Магнолид в честь магнолии, самого древнего цветка мира. На всю жизнь вы с нами, девочки кого попало не любят наши! Вы теперь в нашей семье! - ответила мне бархатным высоким голосом эта высокая турчанка и продлевала прикосновение моих пальчиков к её телу и... там. И отвечала полной взаимностью. Я покраснела от пят до макушки и после второго поцелуя взяла-таки подарок. Точнее, сама Ксюша его нам надела на шею. А мою Леночку Влада одарила так же, как черноволосая красавица - меня.
Едва мы прервали ласку, Ксюша и Влада томно облизнули пальчики, которыми играли с нами, и очень высоко оценили то, что почувствовали.
- Какие же вы вкусненькие, девочки! Чистые и смелые, полные жизни, что нам особенно приятно! Пойдёмте, солнышки наши ласковые, вам нужно отдохнуть и освежиться! - улыбнулась «стеклорезной» улыбкой маленькая блондинка с металлически-весёлым голосом. Мы немедленно облизнули наши пальчики и оценили изумительный вкус наших встречающих. Чистые, конечно! Ещё бы, мы-то промываем себя всегда даже из бутылки с водой, чтоб чистыми быть! Мы - не быдло!
Девочки нам улыбнулись и за руку отвели через чистый гараж на две-три машины, с расположенной тут же прачечной, к огромному лифту. Багаж они везли наш сами и не слушали наши не особо убедительные протесты.
- Милые, мы вас обустроим, позвольте нам за вами поухаживать, чтобы вы могли расслабиться! Клинику покажем завтра вечером, лапочки! Сегодня спите и отдыхайте! - ответила она нам и с багажом подняла нас на третий этаж этого дворца.
В общем, оказавшись на третьем этаже с багажом, мы
пришли в помещение. Крытый сад слева, уже с сочной травкой и ёлочками точь-в-точь, как
у нас дома! Справа – как небольшой дом, чья крыша продолжает крышу над садиком.
Мы мгновенно разулись, благо обувная стойка была прямо у двери с обувкой, и с огромным удовольствием осматривались.
- Мы решили сделать ваш дом максимально удобным,
чтобы вам было легко освоиться и отдыхать, как вы любите! – ответила Алёна и раскрыла
наши чемоданы. В нашем «домике» была по сути одна квартира-студия, широкая постель
с «плазмой» напротив, чтобы не вставать для просмотра, шкаф для книг слева
от кровати, в рядом - для одежды и обуви, газовая печка с духовкой, огромный
холодильник на пол-стены.
Стол кухонный, шейкеры и блендеры для смузи. Душевая
на 3-4 человек и туалет с тепловодным биде и промывалками, встроенными прямо в
унитаз с мыльными блоками для полного подмывания себя перед близостью. Просто класс! Вешалки для одежды тоже все
были тут, а в садике тоже стоял маленьких холодильник для смузи, опять-таки. И
столик с лапочкой в форме подковы, чтобы можно было сидеть в саду летом и
наслаждаться жизнь. Светильники в восточном стиле, как мы любим, масляная бронзовая лампа с травами для аромата. О, Акаши! Да они всё предусмотрели!
Алёнка и Ксюша – Влада осталась вниз по каким-то
надобностям – уже босиком, легко скинули с себя всё на вешалки. Лифчиков на них тоже не было. Мы обомлели при одном
взгляде на них, какие же они соблазнительные. Как мы остались голенькими, мы не
заметили, в ответ на наши благодарности и смущения девочки порхали по нам ручками
и целовали наши шеи, губы, плечи. Я думала, ещё немного, и это будет с ними
прямо тут и сейчас! Леночка уже постанывала, когда Алёна гуляла пальчиками по
её груди, да и я чуть не направила ручку милой Ксюши…
Но девочки не воспользовались нашим «уязвимым состоянием», а
легко обняли и улыбнулись нам, на ушко сделали много комплиментов и за ручку отвели нас купаться.
И в тот же миг упорхнули прочь, оставив нам ключи от всего и вся, пожелав нам с лёгкими поцелуями спокойного
дня и ночи.
То, что они все не бреются, мы заметили, но это не смущало, скорее, добавляло дикой чувственности им всем. Машенька одна только из них гладенькая, но
очень красивая. И мы доэпилируемся, чтобы не бриться каждый раз. Да, тем более, что попытка
брить друг друга всегда кончается бурной лаской и полноценным сексом, и не до
бриться становится нам обеим как-то!
- Лапочки, наслаждайтесь, кушайте много, чтобы
силы были после переезда. Милые, в холодильнике всего полно. Кушайте, отдыхайте.
Мы вас сегодня не побеспокоим никак! Вам нужно освоиться тут и не волноваться!
Спокойной ночи, солнышки! – пропела нам Алёнушка
и с Ксюшей за ручку улетела вниз по лестнице с белым настилом сверху от солнца.
Мы в душе так и остались, и творили целый день очень многое. Наваждение не
спадало весь день до самого позднего вечера после их ухода: мы только спали, ели,
пили, купались и занимались любовью… До йоги руки не дошли у нас обеих.
- Леночка, солнышко, мы же залюбим скоро друг
друга такими темпами, насмерть! – шептала я, не в силах не то, что
сопротивляться, встать с кровати.
- Ниночка, это будет самая прекрасная смерть из
всех! И так каждую жизнь! – мы засмеялись над этим, но встать всё равно не могли. И с поцелуями, медленными
и нежными, как можем целоваться только мы обе, уснули мы всем довольными и плавающими в нирване. Как всегда вдвоём.
