Онлайн чтение книги Дневник Ниночки. Дневник Леночки. Nina and Lena diary
Глава 3.

Она не понимала, что говорил ей улыбающийся человек, провожавший её к самолету, но это её ничуть не беспокоило. Сердце её, правда, билось немножко сильнее, чем обычно, но не из страха - естественное волнение чужестранца в незнакомой стране. Постепенно это волнение переходит в какую-то эйфорию, ей начинает всё нравиться: и голубая униформа персонала, и ритуал проверки перед турникетом. Так всё и надо, чтобы ей было хорошо и покойно в том мире, который на двенадцать часов полёта станет её миром: миром с правилами, отличающимися от привычных, правилами более строгими, но, может быть, потому и более волнующими. А эта крылатая архитектура металла, отделившая её от прозрачного полудня раннего английского лета!

Арсан Эммануэль. Эммануэль.

Я проснулась в страшном смятении, как рывком. Страшном и диком. Словно не могла понять, на каком свете вообще нахожусь. Неужели это случилось со мной, вчера и с ней? И милая моя лапочка, которая спит со мной в одной постели со счастливым личиком, теперь моя? Вся-вся моя, а я – её и только её?

Смущаться было, от чего. Я – девушка не из доступных, хоть и легко встречавшаяся с парнями, но имевшая отношения лишь с двумя из них. И я так вот легко, за один день по уши влюбилась в девушку, и поклялась ей на лавочке в вечной любви? И мы обе знали, что я не вру, но как? К. А. К? Кто я на самом деле, чем я живу? Неужели она дала мне то, что я так хотела найти в Саду Мечты? Судя по тому, как моё сердце ёкало от этих мыслей, я понимала, что угадала в точку.

Леночка спала, раскинул руки и ноги, а я обнимала её и лежала на её плече, неглиже, её хотелось целовать всю-всю, но тревожить сон девочки не хотелось. Совсем, хотелось уснуть с ней самой и спать дальше, но нервы мешали. Так, медитация помогла, и я вскоре сходила кое-куда, выпила водички, ополоснулась и почистила зубки, естественно, и легла обратно. Вскоре я провалилась в сон, думая о ней, моей родной и ненаглядной.

Более нежного и приятного пробуждения у меня в жизни даже с Серёжей не было: мои бёдра лежали на спине красавицы, а я горела от наслаждения и гладила волосы моего солнышка. Какая она ласковая, и нежная, и моя лилия любви горела от её бурного, долгого поцелуя.

- Леночка, родненькая, хочу тебя, хочу, не останавливайся! Прошу тебя, ещё! – хрипела я, разводя бёдра своими же руками в стороны для её удобства. Она озорно смотрела мне в глазки и вошла язычком ещё глубже. М-м-м-м, я же её съем, как только она закончит! С живой не слезу, с моей йогини!

Я летела в космосе от наслаждения-нирваны, поверьте мне. Сознание меня покинуло. И лишь плескание на лицо водой привело меня в чувство.

- Ты в порядке, милое солнышко? Как ты? – обеспокоенно спросила Леночка.

- В полном, моя радость, - еле ответила я. Я понимала, что встать я полчаса не смогу после такого, и непременно решила отблагодарить Леночку иначе. – Ложись на меня, хочу тебя съесть всю-всю, как ты меня!

Красавица улыбнулась и под моими руками легла сверху, глядя мне на животик, а её явно вымытые в душе упругие бёдра, попка и пах покрывались бурными поцелуями, какая она с любого ракурса красивая!

Лоно моей девочки горело, умоляло, и я нежно провела по нему носиком, губами, начав бурно целовать. Какая вкусная и жаркая она, и я неистово играла с ней, наслаждаясь её стонами и изгибами всего тренированного тела. Дарить ей удовольствие стало для меня именно что нужно, обязательно, и я только «за». Её попочка такая раскрытая и с этими чудесными ямочками при каждом движении, что я не вытерпела и стала ласкать пальчиками и её.

Она обнимала меня за бёдра и гладила их, вдыхала мой запах и целовала гладкий пах, шептала много приятного и пришла к самому-самому Чудесному с самой большой буквы. И мне очень понравилось, как она поит соком меня, а крик заглушает поцелуем самого нежного. Акаши, спасибо тебе за это счастье!

Я буквально «ожила» от её бурных, «львиных» поцелуев и не перестала ласкать её даже после самого сладкого, после чего она через минут пять… снова испытала самое-самое. Я поняла, что хочу ещё, и она дала мне это с удовольствием без перемены позы!

Мы еле дышали, целоваться даже долго не могли, лишь глядели друг другу в полуприкрытые глазки, могли только гладить друг другу волосы и улыбаться.

- Ниночка, моя ласковая тигровая лилия, моя орхидея, как с тобой хорошо! Я теперь представить не могу, что дамся кому-то ещё! – шептала она, лежа на моей небольшой груди.

- И не представляй, и я не буду! Не будем о плохом зря, солнышко моё! – я аж от неприятного ощущения дёрнулась. Представив, как кто-то мою девочку… Нет уж, самой чудо-лапочка нужна!

- Позанимаемся йогой, Ниночка! – озорно улыбнулась мне красавица, и после бурного поцелуя с комментарием «вначале уборка, Ленчик мой любимый!» мы таки позавтракали омлетом с белыми грибами, а затем принялись за уборку. Убили на неё весь день и вечер, были в поту и валились с ног. Выкинули пять пакетов вещей, белья, ненужных статуэток и пыльных сувениров, старый ковёр и разбили папин шкаф молотками с той же участью.

- Память о папе последняя, всегда хотела вынести, а не смогла без тебя! Папа мой умер, развелись с мамой за её гульки и пьянки, а я осталась с папой, он меня и воспитал, а потом запил, инфаркт! – я говорила это в несколько «приёмов», слёзы душили.

- А я живу одна. Они в другом городе, думают, сама тут освоюсь! Метр сорок, а не люди, блин! Им, кроме меня, реально гордиться нечем.  – с обидой на своих и осушая мои слёзки говорила мне Леночка. Я нежно поцеловала её и даже строго отчитала за «одну».

- Ты не одна больше, никогда так не говори, слышишь? Я с тобой всегда и везде, поняла?! – я аж чуть разозлилась, хоть и ненадолго. Как можно на мою супругу злиться всерьёз а? Кольца сверкали на наших безымянных пальчиках, тёмные глазки - тоже!

- Я с тобой, Ниночка, прости меня, мы никогда не будем одни, солнышко моё! Давай сейчас очистим всё от мусора и прошлого, оно копит зло и душит. Тебе теперь легче, чувствуешь? – шептала Леночка с бурными объятиями, и я понимала после избавления от него, что она права здесь кругом.

Только одно мы не вынесли из реликтов: картину с двумя амазонками, столь похожими на нас. одни, вернее, вдвоём против всего мира. Вот она:

- Леночка, спасибо тебе огромное, солнышко, моя Парвати, моя Шакти! – шептала я ей, гладила и повела в душ купаться. Там мы плакали, целовались, снова плакали, смеялись и тепло говорили друг другу самое нежное. На занятия любовью сил не было, и мы повалились спать.

И в квартире больше не было тяжёлой давящей темноты. Одна любовь и мы с ней.