Онлайн чтение книги Дневник Ниночки. Дневник Леночки. Nina and Lena diary
Глава 6.

Мы проснулись медленно и тягуче. Как же хорошо мы провели ночь, как никогда! День, смотрела нежно мне в глазки и притянула к себе, с бурными поцелуями мы пожелали друг другу самого доброго утречка.

- Солнышко моё, любимое, родная моя Ниночка, как ты поспала, как самочувствие? - ее нежный голос теперь славно растекался во мне патокой. Он и раньше трогал самые струны моего сердца, но теперь это было ещё больше выражено. 

- Замечательно, Леночка, моя любимая, и мы в снах занимались любовью так же страстно, как наяву. 

- И девочки тоже там были, тоже делали нас счастливыми также? - покраснев до кончиков ушек спросила Леночка, и после моего кивка с бархатным взглядом придала меня к себе.

- И у тебя тоже, солнышко? - прошептала я. Не было ревности, даже при её «Да!».

- Они раскрыли нас, вот от шока в связи с сильными эмоциями мы и прикипели к ним. И не только. - Леночка знала, в чём дело, и беспокойство ушло, как не было.

- Леночка моя любимая, скажем им это, и всё. Тем более, как подруги они ничего.

Моя супруга улыбнулась и поцеловала меня ещё нежнее. Искупавшись и взяв друг друга бурно, как очень редко бывало, мы просто лежали и целовались в нежных объятиях друг друга. Как бы ни ласкали нас Карина и Машенька, но для меня вкуснее и желаннее моей Леночки просто нет ничего, и она меня любит. 

- Радость моя, солнышко, Парвати моя, Ниночка, моя Брахман, дева, ты моё счастье, радость! - улыбалась мне супруга и гладила мне голову, плечи, бёдра. Как ты чудесна, Леночка!

Мы позавтракали, позанимались йогой, которая была ещё более сладкой, чем дома, и закончили её также. Как всегда, к взаимной страсти и радости. 

Полистав «вокруг света», мы посмеялись с долей грусти. Познавательный журнал стал рекламным буклетом, зря деньги тратить только! Бррр! Успокоилась я лишь после лёгкого душа с любимой, благодарностью она разделяла все мои настроения и сказала мне много тёплого.

И мы поняли одну вещь. Тайную рану наших новых знакомых. Захотелось им помочь, что и решили сделать. 

Когда мы вышли в полночь, они нас ждали и с бурными поцелуями поздоровались. Они правда нам рады, и мы гуляли, смеялись, шутили. Шли голенькими, в сари в сумках, в одних сандалиях на голое тело, и это будоражит нас. Мы пригляделись к девочкам, которых реально хотелось разложить прямо на фонтане, и это было видно и с их стороны по отношению к нам с любимой. Понимаем и не осуждаем.

То, что Карина не говорила про детей и избегала этой темы, а Машенька мало говорила про Катю и Марину, в отличие от вчерашнего дня, лишь подтверждало все наши подозрения на их счёт. Мы им должны помочь. Поможем, мы теперь с Леночкой всегда поможем, если хотим.

После купания в море, когда одна пара игралась в волнах и плавала на перегонки к волнорезу, а вторая готовила вкусное, мы у костра наслаждались каждая своей половинкой, и мы сделали девочкам то, что они сделали вчера нам. Они зовут это «ассистированием», и это прекрасно. Фантастика, правда, словно с ними любовью занимались, кроме друг друга! Потом мы пришли в себя и кушали с огромным аппетитом.

Они не шутили про работу в их городе с их подругами, дали нам свой домашний адрес для почты, ибо не верят Интернету! Классно, уважаем, и всё нежное лишь при личной встрече с письмами тепло передают и говорят! Мы понимали без особой подачи вида, что Алёна и Ксюша им больше, чем подруги. И уже сами для себя мы с Леночкой знали, что смуглая Кариночка со стройной Машенькой нам - тоже. Я понимала, почему так, и моя жена, Леночка тоже. Надо им сказать.

- Кариночка, солнышко, Машенька. Пообещайте, что нас выслушаете. Пожалуйста. - сказала моя супруга и сама взяла Кариночку за руку. Та кивнула и погрустнела. Но надо, надо. Мы сказали им многое, гладя им руки.

- Девочки мои хорошие. Мы чувствуем вашу боль и всё понимаем. И гордимся, что познакомились с вами, что вы не спились и прочее после пережитого! - на глазах обеих появились слёзы, на наших тоже. Машенька едва не рыдала. Мы чувствовали вину, и моя Леночка в три ручья всхлипывала. Я обняла её и положила её голову на свою грудь.

- Леночка, Ниночка, мы часто плачем из-за того, что ревность ест нас обеих! – всхлипывала Машенька, и мы обняли девочек. Машенька оказалась на груди моей любимой, а бархатная Карина - на моей, несмотря на её попытки положить меня на свою.

 

- Скажи мне, Машенька, почему ты ревнуешь! Ты же любишь и Катюшу, и Мариночку, вы вместе, вы счастливы! – шептала Машеньке моя Леночка. Баюкая её, как маленькую. Она всхлипывала и гладила её прямые волосы, но как-то стыдясь это нежности. Нет, так не пойдёт, решила девушка-психиатр, стала целовать ей руки и волосы, и Мари чуть успокоилась, отвечала взаимностью.

 

Я улыбалась и шептала Кариночке, что понимаю её желание заботиться о Машеньке и даже о нас с Леночкой. Когда я гладила её чуть мягкий пушистый животик, лобок в густой шёрстке и едва не касалась её налитого при всех эмоциях роскошного лона, она аж задрожала. Я мягко поцеловала её в смуглый животик внизу в самые чёрные густые кудри и обняла за талию. «Не надо, не отстраняйся, прошу тебя!» - шептала я ей. Она успокоилась немного, и я поцеловала её сильные бёдра изнутри.

 

- Кариночка, ты потеряла ребёнка, я это понимаю, но ты злишься на себя совсем зря. Это не поможет, солнышко южное, поможет лишь месть тем, кто это сделал, и это не ты, поняла?

 

- Да, Ниночка, но как отомстить? Убить? Испортить жизнь? – Карина улыбнулась так, что страшновато стало. Я понимала, что она готова это сделать с огромным удовольствием, втайне об этом думала годами, и кивнула.

 

- Да, милая, Кариночка, да! Не сердись на меня, милая, но иначе ты будешь казнить себя и видеть в окружающих тебя близких и даже нас лишь замену своего ребёнка, которого уже нет. Вряд ли ему понравится, что его убийцы ходят всем довольные и не наказанные, солнышко! Прости, если обидела. – серьёзно ответила я ей. Я понимала, что только так она избавится от своего добровольного креста-груза.

 

- Ты не обидела, Ниночка, ты права. Ты меня прости, что я слишком горячая и экспрессивная, но характер такой.

 

- Всё нормально, Кариночка, ты воин с Машенькой, тебе нужно быть такой огненной. ТЫ чудесна и для Машеньки ты - Всё с самой большой буквы.

 

- И ты для Леночки тоже, солнышко, Ниночка, вы обе - солнышки, знаешь? – Карина поцеловала меня легонько в губы, и я ответила взаимностью. Девочке нужна забота, а она не даёт заботиться о себе даже Машеньке. Отучим от этого, думала я.

 

Лежа на покрывале и слушая Карину, я слушала и Машеньку с моей Леночкой, обняла за талию мою супругу и к улыбке целующей мне бёдра Карины стала целовать её попочку и спинку. Машенька, видя это, уложила мою супругу себе головой на колени, а мою голову на бёдра моей радости. Улыбалась нам, а слёзы на её чудесном личике уже практически высыхали.

 

- Леночка, Леночка, спасибо, спасибо тебе огромное. Ты права, тысячу раз права. Я всем бывшим скажу, что о них думаю. Не дам прошлым отношениям накладываться на мои с Кариночкой! Ты права, говоря, что я так злюсь и ревную Карину к Мариночке и Катюше, потому что боюсь её потерять, как потеряла бывшего. Мне важно счастье Кариночки, и я добьюсь этого любой ценой. – плача, говорила они тихо и гладила волосы моей ненаглядной, даже расчёсывала их. Мне это очень понравилось, я без ревности стала делать ей то же самое. Потом я взяла Кариночку за руку, легко «вручив» её Машеньке.

 

Они обе стали неистово целоваться и признаваться друг другу в таком глубоко личном, что мы были под впечатлением. Их счастье не должно чем-то оборваться или омрачаться! Их души раскрывались, словно выворачивались наизнанку. Да! Понимаю, не самое поэтичное сравнение, но иначе не скажешь, хотя «раскрытие лотоса изнутри» куда приятнее звучит. Друг другу мы так раскрылись в первую же неделю, а эти девочки – лишь на пятый год. Бедненькие, сколько слёз они пролили зря! Акаши, помоги им обеим! Они даже знакомят одиноких людей и откровенно по-матерински заботятся о Катюше с Мариночкой, чтобы заглушить свою боль. Акаши, какие они добрые душой лапочки. Мы их почитаем теперь как бодхисаттв. Однозначно. Приятно, что мы познакомились с такими девушками лично, что мы им и сказали.

 

- Вы нам нравитесь, Кариночка, Машенька! Мы хотим общаться с вами, дружить и быть родными. Мы лишь вдвоём против сурового мира, и ваша компания с компанией ваших любимых будет нам очень приятна. Лишь бы они не ревновали и не злились на нас.

 

Они улыбнулись, заверили, что всё нормально. Потом очень игриво встали перед нами на колени и, целуя нам всё тело, признались нам в… любви! Мы выпали в транс. Они поцелуями нас привели в чувства и начали гладить.

 

- Девочки, вы спасли нас так, как не смог никто. Мы ваши и любим вас обеих, милые, Ниночка, Леночка! Вы обе прямо посланницы всего хорошего, ангелы, и теперь мы сделаем всё, чтобы ваша жизнь стала раем. – ответила нам тихонько Машенька, уже без боли в движениях, и легко поцеловала меня в губы. Медленно, заводя и гладя всю-всю. Кариночка мою Леночку гладила и тоже целовала не менее нежно, и я совсем не ревновала. Это эмоции, мы понимаем это, и после таких «подходов» мы друг друга взяли вообще неистово.

Мы не могли оторваться друг от друга, но обе девочки нас не трогали. Они понимали, что это – наш момент. И взяли друг друга так же бурно, как мы. Смотрит кто или нет, нам теперь было всё равно.

 

Когда я очнулась на груди моей Леночки, еле дышала, то немедленно слилась с ней в поцелуе. Она сверкала глазками, «я же говорила» читалось в них.

 

- И вам спасибо, девочки! – ответили мы милым красавицам, без малейшего протеста с их стороны поцеловали им грудь и губы, - Вы и ваши любимые тысячу раз правы, помочь кому-то начать жить без боли – восьмой этап пути просветления! Милые, мы всегда вам рады, и мы хотим, чтобы вы больше не плакали, кроме как от счастья! Ваши чувства для нас были и будут святым!

 

Обняв нас, девочки с поцелуями ножек и ручек помогли нам встать. Чувствовалось, что они нас и на руки взяли бы с удовольствием, а друг друга – ещё охотнее и потому предложили Кариночке взять на ручки Машеньку. Так они не были против, и Машенька мурлыкала на сильных каринкиных ручках минуты две, но потом пошла сама. Мы улыбались, в них обеих почти пропала застарелая боль, для полного избавления время нужно, понимаю. Они танцевали практически, пели очень лёгкое, и мы присоединились к ним в этом.

 

Дойдя до дома, мы тепло с ними поцеловались и решили два дня побыть только со своими половинками, чтобы многое обдумать и привыкнуть ко многим приятным вещам. Они понимающе кивнули и пообещали нам подарочек. Мы покраснели и пообещали ответить им взаимностью. То, как они голенькими в одних сандалиях с железной уверенностью в себе и своих чувствах шли к морю, очаровывало, и теперь мы понимали, что сами не меньше сводим с ума окружающих.

 

Дома после бурной страсти с ужином из греческого салата – его приготовили они, и было вкусно. Мы завтра им приготовим куриной грудки, и сами немного скушаем. Просветление просветлением, но мясо для здоровья иногда нужно! Это называют флекситарианством.

 

- Леночка, счастье моё, нирвана моя, ты права тысячу раз, мы как жизнь спасли им, фантастические ощущения! – восторженно говорила я, а Леночка улыбалась и делилась впечатлениями не меньше.

 

- Они ждали счастье, как девушка на картине в нашей спальне ждала чуда. И дождались. Я рада, что мы смогли помочь им. Подарим им такую давай!

- С удовольствием. Интересно, что они нам подарят! Хотя мой главный подарочек - ты, моя Ниночка!

- А для меня - ты, Леночка, ты моя жизнь и радость!

Мы взяли друг друга нежно и бурно. Вот эта картина с ждущей чуда девушкой, под которой мы сделали много-много хорошего, и у нас такая после этого отпуска тоже была на стене в кухне:

- Они особенные, милая, и счастье с ними будет всю жизнь. Но для меня неповторима навечно и желанна всегда лишь ты, душа моя! Хочу, чтобы во всех перевоплощениях мы становились парой и жили вместе каждый миг! – ответила мне родненькая после самого сладкого, и мы думали всю оставшуюся ночь лишь друг о друге.

 

Тепло поцеловавшись после чудесных «львиных игр», мы уснули, не менее тепло улыбаясь друг другу. Жалко только, что уснуть, целуясь, не получается, мы уже не разик пробовали.