Онлайн чтение книги Белый кот старейшины Цунчжэ Elder Congzhe's White Cat
Глава 8. Жизнь на пике Цунчжэ для старейшины стала невыносимой

Когда конференция Юньхэ закончилась, в ряды секты было принято около шестидесяти учеников. Из них только десять человек стали внутренними учениками, и только трое были приняты как личные ученики старейшин. Одного юношу на стадии Возведения основания с земным началом забрал себе старейшина пика Дицю, одна девушка вошла в личные ученицы Хуа Сюй, однако все это осталось практически без внимания, потому что великий одиночка – старейшина Цунчжэ – выполнил свое обещание и взял Чэнь Цю, племянника главы клана Дракона, в личные ученики. Молва об этом прокатилась по всему континенту, разнесенная теми, кого не приняли в секту, и самим дядюшкой нового ученика Юньхэ, который был невероятно горд племянником и ужасно боялся своей старшей сестрицы. Дабы отвести от себя ее гнев, он на каждом углу кричал о том, что Чэнь Цю вызвался победить всех в секте и выпросить у старейшины Цунчжэ место рядом с собой.

История умалчивает о том, как отреагировала матушка Чэнь Цю, узнав, что ее драгоценный единственный сын, воспользовавшись поддержкой ее нерадивого брата, ушел в другую секту и признал Учителем Цин Юйдуня. Вероятно, Чэнь Канлун был знатно бит, ведь после этого месяц он не возвращался на пик Дракона, прячась от гнева сестры. Однако все это дела будущего, а пока Чэнь Цю только обсуждал с дядюшкой, что из вещей ему следует прислать из клана (возвращаться он за ними лично не собирался, зная нрав своей матушки), а Цин Юйдунь принимал поздравления соучеников по секте.

– А-Цю прекрасный ребенок, тебе повезло, Цзисюань, – похлопал его по плечу с сочувствием И Чэнь, зная, что хотя на поверхности казалось, что Цин Юйдунь совершенно безмятежен, внутри он мог думать совсем иное. Однако вместе с тем глава секты считал, что это отличное событие – живой и активный ребенок не только разгонит одиночество его отшельника-шиди, но и послужит основой для союза с кланом Дракона. До следующего года Дракона было еще 11 лет, и за это время Чэнь Цю мог успеть сформировать ядро и стать сильным культиватором, а значит, что, когда Небесам придет срок выбирать главного Духа-хранителя года и наделять его силами, им вполне может оказаться этот мальчик, а не его дядя. Конечно, до этого было далеко, но свой Дракон в секте – это отличное подспорье для статуса Юньхэ, и И Чэнь был обеими руками за принятие Чэнь Цю.

Цин Юйдунь, видевший своего шисюна насквозь, еле слышно вздохнул. Он поднялся с места, собираясь поскорее отправиться на пик Цунчжэ, однако был остановлен окликом Чэнь Цю.

– Учитель, подождите, я отправлюсь с вами! – воскликнул юноша, замечая, что он уходит.

– Убожество, – скривилась Сы Куй, глядя на сияющее лицо парня. Тот показал ей язык и поспешил за старейшиной, который остановился на ступенях вниз.

– Ты хочешь отправиться на пик Цунчжэ сейчас? – изумленно поднял брови тот.

– Да, Учитель! – с жаром отозвался юноша.

– Но уже поздно, – заметил Цин Юйдунь, глядя на заходящее солнце. – Мне следует приготовить тебе место, где остановиться, и…

– Да, верно, – Чэнь Цю оступился, оглядываясь на дядю. Сейчас все гости размещались в резиденции главы секты, однако на пике Цунчжэ не жили ученики, там не было общежитий, столовой и прочих помещений для учеников. Чэнь Цю озадачено почесал в голове. Цин Юйдунь замер, глядя на юношу и ничего не говоря.

– Цзисюань, почему бы А-Цю не прийти к тебе завтра с утра, а я пошлю внешних учеников со всем необходимым? – пришел на помощь растерявшемуся мальчишке И Чэнь, спускаясь вместе с остальными гостями.

– Да, глава секты, – кивнул Цин Юйдунь. Он повернулся, чтобы уйти, но был схвачен Чэнь Канлуном.

– Куда же ты спешишь сегодня, Цзисюань? – спросил он, обнимая его за плечи. Кот на груди ощетинился, высовывая черный нос. – Сегодня глава секты закатывает пир для всех новых учеников и старейшин. Ты просто обязан присутствовать – ты же будешь гвоздем программы!

– Я бы не хотел быть обезьянкой на развлечение всем остальным, – произнес Цин Юйдунь, выворачиваясь из захвата Дракона. – Прошу простить меня, глава секты, на пике Цунчжэ много дел. Следует многое сделать, чтобы я мог принять нового ученика.

– Какая непочтительность, – прошипел за спиной И Чэня Хао Лэй, поглаживая свою белоснежную бороду. И Чэнь вздохнул – он не мог заставить своего шиди остаться, но и давить не хотел.

– Я отправлю рабочих уже сегодня для того, чтобы они сделали небольшую пристройку к дому. Они обеспечат все необходимое. Кроме того, насчет столовой… До тех пор, пока А-Цю не начнет практиковать инедию, еду ему просто будут приносить с пика Хэхуа, он как раз ближайший, – сказал глава секты, отрезая Цин Юйдуню все пути к отступлению. Увидев, что его шисюн все продумал заранее и не оставил ему выбора, старейшина Цунчжэ вздохнул. Котенок на его груди недовольно зашевелился, и он положил ладонь поверх одежды, заставляя его успокоиться.

– Глава секты все продумал, – сказал он спокойно. – В таком случае я с удовольствием выпью чарку вина за новых учеников секты Юньхэ. Прошу вас, – он сделал жест рукой, пропуская И Чэня вперед.

– Цзисюань, я знаю, что внутри тебя разрывает от недовольства, – неожиданно насмешливо произнес ему на ухо Чэнь Канлун. – Но А-Цю мой единственный племянник. Я должен как следует позаботиться о нем. Если ты сейчас уйдешь, он побежит за тобой – ты посмотри, как быстро он переметнулся из родного клана в секту Юньхэ! – с притворным ужасом он указал на Чэнь Цю, который тут же закивал головой, как китайский болванчик. – Один кувшин, Цзисюань… – протянул он, утягивая за собой мужчину. – Всего один – за нового ученика. Один – за тебя и начало твоего пути Учителя. И один за то, чтобы матушка А-Цю не убила меня при встрече…

– Дядя! – возмущенно воскликнул Чэнь Цю, спеша за ними.

– Что? Разве я говорю неправду? – с горечью расхохотался Чэнь Канлун.

– Конечно, неправду! Это ведь уже три кувшина! – сказав это, мальчишка припустил вперед, сравниваясь с Сы Куй и тут же начиная о чем-то с ней переругиваться.

– Ну и не повезло же тебе! – Чэнь Канлун посмотрел на Цин Юйдуня и громогласно расхохотался. – Теперь тебе не придется скучать на своем унылом пике Цунчжэ.

Цин Юйдунь нахмурился, очень явственно ощущая, как его былые мирные деньки уходят в прошлое. Котенок от встряски Драконом недовольно зашипел, выпуская коготки и вцепляясь ему в кожу на груди, но Цин Юйдунь этого почти не заметил. Он думал лишь о том, где же он ошибся, что все обернулось вот так?

***

– Я приветствую всех новых учеников секты Юньхэ! – И Чэнь поднялся на ноги, поднимая чарку с вином. В огромном зале собраний, который использовался для сбора учеников секты было шумно – внутренние ученики 12 пиков приветствовали своих новых братьев и сестер. В столовой пика Хаоюй были накрыты столы для внешних учеников, а почти все старейшины сидели во главе зала за маленькими столиками со своими личными учениками. Кругом царило веселье и радость – ученики бурно обсуждали сражения, будущие тренировки, рассказывали новичкам о жизни на пиках, а особо активные уже ходили между столиками, пытаясь завести побольше знакомств. Общие сборы Юньхэ случались редко – 12 пиков и огромное множество учеников не позволяло им часто собираться (да и пик Хаоюй вряд ли мог прокормить всех), но на таких мероприятиях ученики были рады пообщаться между собой.

– Благодарим главу секты! – в один голос воскликнули все присутствовавшие, разом осушая свои чаши – сегодня всем было позволено выпить немного вина.

И Чэнь осушил чашу и снова присел на свое место.

– А-Линь, где твой шиди? – оглядевшись, спросил он у Цай Хуэй. Та закатила глаза, указывая на толпу в дальнем конце зала – оттуда доносились взрывы смеха и всеобщего веселья, и, разумеется, там не могли обойтись без Хоу Пэна. И Чэнь посмотрел в ту сторону, и взгляд его смягчился. Затем он перевел его на свою старшую ученицу, которая чинно сидела на коленях, готовая подливать вино Учителю. – А-Линь, иди тоже поиграй, – мягко сказал он.

– Учитель, мне и тут хорошо, – нахмурилась девушка, бросая взгляд на толпу в конце зала. И Чэнь вздохнул: с таким характером неудивительно, что другие дети не любили принимать ее в свои игры, а она сторонилась их. Он не стал настаивать и похлопал ее по руке. После этого он обратил внимание на своего шиди, который с бледным лицом страдал от внимания Чэнь Канлуна, и снова нахмурился – почему из всех, кто его окружает, только А-Синь* обладает легким характером и прост в общении? Где он ошибся, чтобы получить такой кармический долг? Подумав об этом, И Чэнь вспомнил об Учителе – вот тот тоже был непростым человеком. Как хорошо, что у него есть А-Синь! Тот хоть и непослушен, своеволен и ленив, но при этом очень хороший ребенок. А-Линь была идеальной ученицей в плане трудолюбия, почтительная и ответственная, но ее часто охватывали такие пороки, как зависть, гнев, раздражение, которые мешали ей без труда продвигаться по пути Дао. Заметив, что Учитель вздыхает, Цай Хуэй наклонилась, подливая ему вина.

*Хоу Пэн, если что.
– Учитель, А-Синь просто немного подурачится и вернется, – она неправильно интерпретировала его настроение и подумала, что тому скучно без Хоу Пэна рядом. Девушка невольно сжала руки в кулаки, пряча их на коленях – Учитель всегда радовался обществу ее никчемного шиди намного больше.

– Мне достаточно и А-Линь рядом, – проницательный глава секты, заметив ее ревность, тут же успокоил ее, кладя руку ей на голову.

В то время, пока И Чэнь прекрасно проводил время со своей старшей ученицей, Цин Юйдунь безмерно страдал. Вернее, это в глубине души он страдал, а по его лицу этого было не сказать. По лицу старейшины Цунчжэ казалось, что он недвижим и равнодушен. Впрочем, что дяде, что племяннику на это было решительно все равно. Драконы были все такие – они действовали напролом и были совершенно бесхитростными существами. Что странно – их ближайшие родственники, клан Змей, отличались невероятной проницательностью и пониманием обстановки.

Чэнь Канлун все подливал вина Цин Юйдуню, рассказывая ему истории с Нефритового барьера – с последнего прорыва, который старейшина Цунчжэ, по его словам, «проспал».

– В этот раз было аж сорок мелких демонов – прореха большая, нам пришлось ее штопать несколько часов Небесной силой. Хорошо, что госпожа Сы сразу прибыла на место, – он кинул взгляд на Сы Сяоцин, которая слегка кивнула. – Был я, глава клана Лошади и глава клана Крысы, ну и госпожа Сы, конечно. А этот пес так и не явился – сослался на какие-то очередные дела, представляешь? Нет, ну каждый раз одно и то же – если не год Собаки, псины на смотровой башне не видать!

– Глава клана, вы слишком резки к главе Сюй*, он же прислал своего сына почти сразу же, – заметила Сы Сяоцин, внимательно глядя на Чэнь Канлуна. Тот захлопнул рот, краснея, потом бледнея, а затем снова открывая его:

– Ну и что! Этот пес… – заметив предупредительный взгляд Змеи, он тут же поправился, – …глава клана Собаки довольно часто уклоняется от своих прямых обязанностей.

*Сюй Ин – глава клана Собаки, не в ладах с Драконом.
– Глава клана, всем слишком давно известно о вашей вражде, чтобы мы могли воспринимать всерьез такие обвинения. Насколько я могу судить, глава Сюй добросовестно несет свое бремя, – сказала Сы Сяоцин, и Чэнь Канлун снова задохнулся от гнева.

– Дядя, успокойся, – воззвал к нему Чэнь Цю, и тот медленно выдохнул. В конце концов, затевать ссору между кланами на собрании человеческой секты действительно было не лучшим решением. К тому же, спор с Сы Сяоцин из-за этого пса ничего хорошего не принесет благородному Дракону. А учитывая, что госпожа Сы сейчас являлась носителем Небесных сил и главой союза 12 Кланов, тем более.

– Цзисюань, прости, боюсь, что этот мальчишка еще попьет из тебя крови, – неожиданно добродушно усмехнулся он, вороша волосы племяннику. Тот возмущенно завопил, когда его завязанные волосы пришли в беспорядок.

– Учитель, не верьте не единому его слову! – тут же запротестовал Чэнь Цю. – Я буду прилежным учеником.

– Рассчитываю на это, – коротко отозвался Цин Юйдунь, глядя в открытое лицо юноши. Несмотря на свою молодость и высокомерие, присущее Драконам, он был довольно добр, почтителен и энергичен, как любой мальчишка в его возрасте. Он уважал старших и легко сходился с младшими – даже сейчас за эти три дня он нашел множество новых знакомых в секте Юньхэ и даже довольно близко сошелся с Хоу Пэном. У этих двоих обнаружилось прямо-таки духовное родство. Цин Юйдунь ничего не говорил и всегда казался равнодушным, но это не значило, что он ничего не замечал. К тому же, А-Цю был довольно талантлив. Не так, как Хоу Пэн, признанный гений секты, или Мин Дань с пика Цоцзюэ, чьи иллюзии были великолепны, но что-то в нем было. Может быть, это огонь Дракона, о котором рассказывали предки клана. Цин Юйдунь не знал, подойдут ли техники, которые практиковал он, этому огненному мальчишке, но, в конце концов, тот всегда мог вернуться в клан обратно.

Чэнь Цю под прямым взглядом Учителя неожиданно смутился – было ли это из-за того, что когда тот смотрел на любого человека, казалось, что он хочет его заморозить, или же из-за его почти божественной красоты. В любом случае, он неожиданно прикрыл рот и почтительно поклонился, удивляя своего дядю.

Тот крякнул, поднимаясь на ноги и салютуя главе секты Юньхэ чашей с вином:

– Глава секты, выпьем же за успешную конференцию и нового ученика старейшины Цунчжэ!

– Выпьем! – с готовностью поднял чашу И Чэнь и улыбнулся.