Онлайн чтение книги Снежинка на ладони Snowflake on the palm
10.193

    Пересекая по диагонали небольшой дворик, прилепившийся к высокой многоэтажке в обрамлении редких взъерошенных кустов, Света машинально оглянулась назад и прощальным взглядом окинула дом, где жил Дима. От девушки не ускользнуло активное движение рук в небольшом окне подъезда. Она махнула в ответ, ускорила шаг и завернула за угол здания.

  Посмотрев на остановке расписание автобусов, Света взглянула на часы и решительно побежала к застывшему на дороге троллейбусу. Расстояние было приличное, метров пятьдесят, но заметив, как водитель возится, стараясь водрузить на место соскочившие рога-дуги, поняла, что должна успеть.

   Город грелся под солнечным зонтом, старательно заряжая горожан теплыми летними впечатлениями. Пассажиры в салоне во время движения синхронно покачивались в своих сиденьях. Женщина, сидящая впереди, вдруг вскочила с места, когда троллейбус тронулся и закричала:

— Стойте! Стойте! Бабушка зонтик свой оставила!

   Водитель притормозил, и Света с чёрным зонтом-тростью выпрыгнула из салона. Хозяйка потери оказалась на удивление шустрой, и Света смогла догнать её только тогда, когда запрыгнула в отъезжающий автобус. Из-за принципиальности водителя Свете пришлось ехать до следующей остановки. История с зонтом отняла много времени. Внимательно рассмотрев пачку печенья, которую в знак благодарности ей вручила пожилая женщина, Света сделала отмашку водителю маршрутки.

   Димка, приноровившись смотреть на окружающую действительность сквозь несколько слоёв марли, которой был добросовестно обмотан с ног до головы, вдруг смог чётко рассмотреть за оградой больничного комплекса знакомый силуэт. Света шла вдоль железных прутьев высокой ограды в сторону центрального входа. Радость от встречи с ней перекрыла все Димкины расчёты и опасения, до этого кружившие в голове, и он громко крикнул:

— Фея! Это я, Дима!

Светлана замедлила шаг и, развернувшись на окрик, внимательно стала изучать подобие человека, который поверх больничного халата был обмотан широким марлевым полотном. Перчатки и вязаная шапочка завершали этот неожиданный образ.

— Света, мы идём воевать с осами! У нас в столовой целых три гнезда, — Дима попытался разъяснить, почему так выглядит.

— Понятно, значит ты уже на поправку идёшь?

— Да, мне сказали, что неделю тут подержат и отпустят.

— Поправляйся. А страницы с переводом я отдала твоим родителям. Они сказали, что у тебя телефон сломан. Запиши мой номер, потом тебе передам перевод стихов из книги. Это последнее, что осталось перевести.

— Хорошо, до встречи, — машинально ответил Дима, когда Света попрощалась с ним. Было видно, что она торопилась. Уходя, она перекинула через ограду пачку печенья.

— Серафима! Слушай, у меня для тебя есть очень важное задание, посмотри, чтобы никто не наступил на эти цифры, — попросил Дима одну из своих помощниц, девочку лет семи, отдавая ей печенье для стимула и указывая на продиктованный Светой номер телефона, который Дима записал на песчаной дорожке. А две девочки постарше помогали ему нести складную лестницу.

   Когда команда по борьбе с осами удалилась, Серафима решила попробовать печенье — не терпелось вкусить хрустящие плиточки. Стайку воробьёв она заметила с опозданием, когда они во всю начали бороться меж собой за вкусные крошки. В результате несколько цифр засыпало песком. Отогнав шустрых птичек, девочка попыталась восстановить цифры, интуитивно соединяя отдельные фрагменты воедино.

  После того как Дима однажды самовольно покинул больницу и убежал в зоопарк на встречу с мамой Светы, он пообещал медсестре, что подобное не повторится и без разрешения не посмеет и шагу шагнуть. Если с ожогами была определённая ясность — предстоял долгий процесс заживления, а следы от них наверняка останутся на всю жизнь, то пробоина в голове врачей беспокоила больше. Они настоятельно требовали от пациента не нарушать режим, соблюдать покой и быть осторожным.

   Наряду с многочисленными проблемами Дима всё думал о тех днях-встречах, которые таяли на глазах. Сегодня он как раз и старался вспомнить, сколько осталось. Если собрать вместе те дни на базе отдыха и к ним добавить сегодняшнюю встречу, то по Димкиным расчётам получалось, что он уже использовал все дни-лепестки, а значит, эта сумбурная встреча может оказаться последней. Именно поэтому он и просил Свету, ещё на турбазе, не отдавать ему страницы из старой книги лично, а просто опустить их в почтовый ящик, тем самым оставив одну встречу в запасе. Завершив эту грустную математику, Димка невозмутимо полез к гудящему рою ос с ощущением, что искра жизни сейчас покинула его, оставив напоследок только подвижную оболочку робота.

   Уже поздно вечером, перебирая события минувшего дня, его осенило и воодушевило, что можно переписываться с Феей через сообщения. Для этого необязательно встречаться лично. Но потеря медальона, которая постоянно свербила память, снова наполнила юношу чувством беспросветной грусти.

   Проделав долгий и утомительный вояж по городу, Света нажала на звонок — ей хотелось сразу с порога передать маме многочисленные пакеты и свёртки. Дверь почти сразу же распахнулась, и сильные руки отца бережно подхватили Светлану, словно пёрышко, и

понесли в большую комнату, где уже был накрыт праздничный стол.

— Белое перо! Белое перо! — громко выкрикивал отец, искренне улыбаясь и удерживая дочь над головой. Затем опустил дочку на диван рядом с сияющей от радости мамой.

— Папа, ты наконец вернулся?! Как же долго мы тебя ждали! Настоящего тебя, а не твою тень, — произнесла Света.

— Сейчас всё тебе расскажем! — одновременно произнесли родители, усаживая дочку за праздничный стол.

  Закат уже давно спрятался в ночную тьму, а трое, не замечая этого, вели задушевный разговор. Им было что сказать друг другу, и время не властно там, где живёт любовь.