Онлайн чтение книги Кулаки, сталь и немного магии Fists, steel and a bit of magic
Глава 3- Город

Мне повезло и фляга уцелела, потому следующую минуту я, закрыв глаза, смаковал выпитое, изо всех сил отсрочивая осознание того факта, что во время схватки с той штукой, на останках которой я восседал, все ориентиры на местности были потеряны и путешествие может оказаться куда более долгим, нежели я даже мог себе представить. Но вот все лимиты и отсрочки были исчерпаны и мне пришлось неохотно открыть глаза и осмотреть горизонт, ища хоть что-нибудь примечательное и, желательно, техногенного характера.

Пройдя где-то градусов 300 круговой панорамы, я, наконец, заметил нечто выделяющееся из окружающего ландшафта и побрел к нему, ожидая увидеть что угодно, кроме обыкновенного столба с привязанной к нему истерзанной полураздетой девушкой. Ни воды, ни строений, только полумертвый исхудалый абориген- хреновый исход вылазки длиной в двадцать минут, как ни погляди. Языка я не знаю, воды у меня нет, как и желания трогать ее скверно выглядящие раны, если уж быть до конца честным.

Ворон, внимательно изучающий меня с вершины столба блестящими глазами-бусинами, внезапно каркнул и замахал крыльями, словно приказывая валить отсюда, и я, заметивший на виске девчонки, прямо под кромкой густых рыжих волос, свежие раны от клюва, злобно ощерился и, подхватив с земли камень, бросил его в наглую птицу, сбив ее тушу с вершины столба. Пронзительно каркая, ворон побежал по земле прочь, пытаясь взмыть в воздух, но второй камешек достал его, пробив глупую голову и птица, издав свой вопль в последний раз, покатилась по траве.

«Хах»- негромко произнес я, осознав, что только что, первый раз в жизни, добыл себе пропитание охотой, но этот восторг сошел на нет, едва обитательница столба вернулась к жизни, слегка шевельнув телом и слабым голосом прохрипев нечто непонятное. Ее глаза приоткрылись и я, переборов себя, медленно подошел к ней и, сделав глоток сам, поболтал напиток во рту перед тем, как проглотить после чего, ободряюще улыбнувшись, поднес флягу к обветренным и потрескавшимся губам девушки. Это был тест на волю к жизни и девушка прошла его на «четыре с плюсом», жадно начав пить, да так, что мне пришлось вырывать горлышко из ее рта!

Ее запястья и лодыжки, покрытые кровавой коркой, были прочно привязаны к столбу веревкой, узкой- для того, чтобы как можно больнее врезаться в кожу, не иначе, но , при этом, достаточно прочной, дабы выдержать вес девушки, а сам столб был вымазан чем-то скользким, лишая висящего на нем любого подобия опоры. Жестоко, примитивно, и вполне подходит этим местам- так я для себя решил, обходя столб по кругу и размышляя о том, как же мне освободить его пленницу.

Девушка следила за мной взглядом и широко раскрыла глаза, когда я начал разрезать ее путы на ногах, используя грубо обтесанные грани одного из браслетов как лезвие Это заняло больше времени, чем я думал, но вот все жилы веревки были рассечены и девушка, слабо ойкнув, махнула ногой в сторону от меня, будто пытаясь сбежать. В уголке ее рта появилось нечто, похожее либо на спазм, либо на улыбку, но я предпочел думать об этом с точки зрения второго варианта, и, показав девушке большой палец, потянулся к веревке, сковывающей ее руки. При этом мы оказались очень близко друг от друга (Я сделал это не специально, я вас уверяю. Просто в этом случае я мог сразу поймать ее обессиленное тельце и не дать ей удариться о землю) и я вполне «насладился» всеми ее запахами, как немытого тела, так и отходов жизнедеятельности.

Но это продолжалось недолго и уже через минуту девушка рухнула в мои объятия, из которых была плавно и осторожно перемещена на землю, где некоторое время лежала неподвижно. А потом попыталась сесть и, после двух неудачных попыток, закончившихся падением на спину, таки сделала это и, посмотрев на меня уже куда более живым взглядом, показала большой палец, заставив мои губы скривиться в одобрительной ухмылке.

И тут все вокруг замерло и вернулся голос-без-рта, в очередной раз вынудив меня нервно дернуться от своего внезапного появления и резкого громового раската, сопровождающего его. «Лойе нравится сделанное тобой доброе дело!»- сообщил он над моим правым ухом и тут-же ласково шепнул в левое совсем другим, тихим, тоном- «Ты можешь выбрать награду.» Едва эти слова растаяли в воздухе, как я, помимо своей воли, прикрыл глаза и открыл их уже в другом месте, стоя посреди просторного дворика, в котором, под присмотром одетой в простое белое платье женщины, резвились дети, перебрасывающие друг другу разноцветные клубки ниток. Их лица источали свет, чуть менее яркий, нежели у их матери, с улыбкой глядящей за проказами детей, но, тем не менее, могущество всех этих существ не вызывало сомнений, как и их неестественная природа. Меж пальцев того из детей, кто подбрасывал на ладони желтый клубок, то и дело пролетали искры, а девочка с развевающимися по ветру голубыми волнами волос небрежно перекатывала по руке столь-же голубой шарик, повинующийся только ее взгляду.

Жонглирующий двумя камешками мальчик лукаво посмотрел на меня перед тем, как повернуться к матери, и та плавным взмахом руки велела мне подойти. Я подчинился, какой-то частью сознания опасаясь этих детишек и их способностей, но, когда мой взгляд вновь скользнул по площадке, по ней только лениво катились два клубка и камешки, а играющих с ними и след простыл. Лойя, а это, судя по всему, была именно она, улыбнулась и, открыв корзину, стоящую рядом, вынула оттуда еще три клубка, которые бросила мне.

Я уже было поднял руки, собираясь поймать крутящиеся в воздухе шары, но те зависли в воздухе меж нами, медленно крутясь вокруг своей оси, и, как и вихри Марракса, открыли свою суть в виде трех книг, содержащих пустые страницы, ожидающие заполнения. Лойя, судя по их содержанию, приветствовала созидание, так как ничего, напрямую причиняющего вред и разрушения, на них не было. Но содержащиеся там способности определенно могли пригодиться в дальнейшем, потому я внимательно изучил все возможные предложения, дабы выбрать лучшее (По-сути, это было единственным, что я мог сделать здесь, ведь это место лишило меня дара речи. В прямом смысле этого слова.).

Каждый из этих фолиантов отвечал за работу с разными стихиями и я без особого удивления обнаружил, что они чем-то перекликаются с детьми Лойи- тут были огонь, вода и камень, все орудия сотворения этого мира. Они могли быть грозным оружием, но под присмотром богини обращали свою мощь лишь во благо. Потому наиболее полезными возможными дарами из всех доступных мне пока что оказались сопротивления этим стихиям, постройка огромной стены из камней в считанные секунды и бег по воде.

Первое было бы оптимальным выбором, охватывай оно как огонь, так и воду с камнем, но выбрать можно было лишь одно из этих трех, оттого я и не стал заморачиваться, сразу же отбросив этот вариант в сторону и призадумавшись над плюсами постройки внушительных стен метров шесть в высоту, десять в длину и добрый метр толщиной без лишних хлопот вроде проектов, сбора строительной бригады и материалов, и так далее и тому подобное. Увы, не было похоже на то, что крыша, завершающая постройку дома и защищающая меня от непогоды, будет автоматически добавлена к четырем построенным вокруг стенам, потому-то это заклятье также было отвергнуто и я, окончательно выбрав крайне эффектно выглядящее скольжение по водной глади, коснулся его страницы рукой, насладившись последовавшим за этим роликом, в котором разнообразные водные преграды больше таковыми не являлись. Апофеозом было форсирование водопада по падающей вниз стене воды, против течения и самой силы гравитации, и я, вернувшись обратно в зеленое море степи, смог только изумленно выдохнуть и в немом восхищении от увиденного покачать головой, заставив сидящую напротив девушку в недоумении склонить свою вбок.

Солнце уже вошло в зенит и тени вокруг практически сошли на нет, оставляя нас наедине с льющимся с небес ультрафиолетом, когда я поднялся на ноги и, подойдя к рыжухе, сел рядом и, очистив от травы участок земли, нарисовал на ней пальцем очертания города и, пару раз указав на него, осмотрелся вокруг и недоуменно пожал плечами, изобразив на лице растерянность. Девчонка озадаченно уставилась на рисунок, а потом подняла взгляд на меня, явно не понимая, чего от нее хотят, так что очертания поселения, изображенного мной на рисунке, пришлось слегка изменить, сменив утрированные стены средневековой крепости на несколько шалашей и юрт, к которым я, на всякий случай, добавил еще и и эскимосское иглу.

Тонкий палец девушки, похоже, сообразившей, чего я от нее хочу, коснулся рисунка и, дорисовав позади шалашей нечто, сильно смахивающее на земляной вал, оторвался от земли, указав вдаль. «><?_###^*&^^%@#»- слабым голосом сообщила она, и я, прочертив на земле стрелу, дабы не забыть указанное направление, взялся за флягу и дал девушке сделать пару глотков перед тем, как посадить к себе на закорки и, удостоверившись в том, что она не упадет, двинуться вперед, также приложившись предварительно к выпивке. Ее изможденное тело, казалось, вообще ничего не весило и мне время от времени приходилось проверять, не улетела ли она с первым-же порывом ветра, но рука, иногда похлопывающая меня по груди, сигнализировала об обратном и мы продолжали путь к городу.

Чем дальше я забирался в степь, тем сильнее убеждался в том, что сделал правильный выбор, взяв рыжуху с собой, ведь без ее конечностей, указывающих правильное направление взмахами в ту, или иную, стороны, я бы, вероятно, блуждал тут до темноты. А с таким навигатором я добрался до цивилизации уже через два с половиной часа, или где-то около того, выйдя на тракт, ведущий в ощетинившийся стенами в полу-километре от нас город. Девушка за моей спиной задергалась, хлопая меня по груди и указывая на ворота, но я, понимая ее беспокойство о политике стражи относительно всяких подозрительных личностей, пытающихся проникнуть мимо них, достал из кармана пару золотых ромбов, что наверняка сумеют организовать нам проход, и показал ей. Рыжуха успокоилась и, показав мне свой большой палец, вновь затихла.

Солнце уже начало клониться к закату, когда мы, наконец, преодолели толпу спешащих войти в город людей и прошли сквозь ворота мимо едва удостоивших нас взглядами уставших стражников. Вопреки нашим опасениям, золото не потребовалось и за каменными стенами уже ждал кипящий жизнью город, по улицам которого сновали многочисленные повозки, а сотни окон горели светом масляных ламп. Здешние обитатели явно привыкли у ночной жизни и я чувствовал себя тут, как дома, улыбаясь кружащимся вокруг танцорам и подмигивая одетым в легкомысленные наряды женщинам.Девушка также была тут не в первый раз, оживленно крича что-то и демонстрируя толпе мои волосы, но потом захлопала меня по груди и ткнула пальцем в вывеску со змеями, обвивающими чашу. Это символ был мне знаком по курсу античной истории моего мира- питомцы богини Хихиены и чаша, принадлежащая ее божественному отцу- Асклепию, а все вместе это обозначало аптеку, или клинику, так что я смело вошел в лавку, располагающуюся под этой вывеской и изумился, увидев, насколько ошибся.

Это было нечто похожее на бар и все его обитатели, как один, недоброжелательно воззрились на меня. Но их гримасы тут-же сменились на улыбки, едва они увидели мою спутницу, и большая часть собравшихся обрадованно вскинула вверх руки, приветствуя ее. Пара женщин устремилась вперед и, сняв рыжуху с моей спины, усадили на скамью, где принялись осматривать и ощупывать, краем глаза следя за мной. Остальные же использовали для этой цели оба глаза и я ощутил себя крайне неуютно под этими пристальными взглядами.

Я не понимал, о чем они там говорили, а полагаться на чужую благодарность привычки не имел, предпочитая простые и понятные взаимоотношения «продавца-покупателя», потому не стал ждать, когда-же рыжуха меня представит этой компании, и, развернувшись, вышел наружу и быстро растворился в толпе, наводнившей город с приходом вечера.

Центральная улица была освещена лучше всего и я с интересом осматривал новое окружение, курсируя вдоль нее и стараясь не выдавать тот факт, что я тут новенький. Впрочем, тут никто не обращал на меня особого внимания, благо зрелищ тут и так хватало. К примеру, группа низкорослых существ, в коих я без труда опознал гномов, почесывали бороды вокруг лежащего на повозке антропоморфного существа из металла, а несколько удивительно изящных остроухих юношей и девушек в разноцветных обтягивающих трико крутились в толпе, завлекая мужчин и женщин в свои сети. Соблазн был велик, признаюсь, ведь эти эльфы (ладно уж, аналогия сама собой напрашивалась) были просто великолепны, но, пока я следил за ними восхищенным взглядом, то наткнулся на глаза, грозящие просверлить во мне дырку. Они принадлежали рослому типу, расовую принадлежность коего определить было сложновато, как и у трущихся близ него «шестерок», но у них всех было нечто общее, а именно: рожки по бокам головы, серая кожа и заостренные зубы, вкупе с могучим сложением.

Они не походили на городскую стражу, скорее уж на сутенеров тех юрких соблазнительниц. Ведь, несмотря на то, что эльфы были практически голыми, их хрупкие тела никто не пытался лапать. А это верный признак того, что здешнюю публику кто-то научил уму-разуму, сломав пару-тройку шаловливых ручек. Так что я коротко кивнул изучающему меня взглядом громиле перед тем, как развернуться на 90 градусов и направиться в сторону заведения, судя по-всему, служившего гостям города временным пристанищем. По пути меня пытались пару раз заинтересовать разными товарами с рук, но предложенные торговцами еда и драгоценности были рассчитаны на неприхотливого обывателя, предпочитающего есть ящериц еще живыми и вешать на тело неотшлифованный металл, потому мне пришлось отмахнуться от них и ускорить шаг.

Едва шагнув внутрь, мне пришлось чуть отступить за порог, чтобы летящий по направлению к выходу низкорослый бородач не угодил головой прямиком мне в живот, а когда я, наконец, вошел, то увидел знакомые очертания среднестатистической фэнтезийной таверны: стойка, ряд стульев вдоль нее и длинные прямоугольные деревянные столы, уходящие глубоко вглубь зала, освещенного тусклым светом масляных ламп и свечей. Вышибала, запустивший того несчастного гнома на орбиту,- два с половиной метра мыщц, перекатывающихся под зеленой кожей, выжидательно уставился на меня, похоже, ожидая от подобного растатуированного и полуголого типа лишь неприятностей, но я улыбнулся и, показав ему золотые, вынудил его рот расплыться в непривычной для себя гримасе, вероятно, служившей великану улыбкой.

Бармен, передвигающий вдоль слишком высокой для него стойки с помощью скамьи, был гномом с роскошной седой бородой, так-же, как и у меня, заправленной в кольца, и, проведя вдоль нее рукой, унизанной перстнями, со знающей ухмылкой кивнул мне. Потому я, поправив свою лицевую растительность, также улыбнулся и кивнул в ответ на это своеобразное приветствие двух бородачей, а после, положив на стойку золотой, указал на кружку с выпивкой, что с энтузиазмом вливал в себя мой сосед- чернобородый и худощавый человек, облаченный в нечто вроде банного халата.

Гном, вновь улыбнувшись, проделал небольшой фокус с исчезновением золотого и появлением на его месте 11 серебряных монеток и кружки с чем-то, смахивающим на пиво, а я ответил на это номером с исчезновением и монеток и содержимого кружки,а также небольшим вокальным этюдом из громогласной отрыжки, на что получил неожиданное признание со стороны. Мужик в халате также рыгнул, едва не превзойдя мой номер по децибелам, после чего довольно улыбнулся и хлопнул меня рукой по спине со знакомыми уху словами- «Вот это я понимаю! Гидеон, плесни-ка нам еще по одной!»

Услышать знакомый говор среди чуждого мира было подлинным удовольствием, хоть он и исходил из такого странного источника, так что я вернул на стойку с десяток серебряных кружков и кивнул гному, проворно повторившему нам заказ и вернувшего мне девять монеток. После чего поднял свою порцию и, повернувшись к мужчине, произнес- «Долгая лета те, приятель!» Бородач также вскинул кружку над головой, попутно пролив на себя почти половину, и заплетающимся языком пробулькал- «олкаяя л...та.. тье... ятель!». Похоже, на роль гида этот пьянчуга пока что не годился, но тот факт, что местные вполне могли меня понять, был вполне достоин тоста в честь открывшего мне это индивида.

Осушив вторую кружку, я вытер пену с усов и умиротворенно улыбнулся гному- «Гидеон, а тут у вас можно снять комнату на ночь, или на неделю?» Тот, закатив глаза, указал рукой на табличку, украшавшую стену над стойкой, но я, не разбирающий, что там написано, из-за незнакомого алфавита, вновь задал, очевидно, уже успевший надоесть бармену вопрос, правда, на этот раз снабдив его достойным оправданием- «А во сколько это мне обойдется? Прости, что надоедаю, но я не умею читать.» И тут мне вновь неожиданно пришел на выручку чернобородый, сонно пробурчав из-под прикрывающей лицо руки,- «Золотой за ночь, три за неделююю».

Гидеон, с отвращением покосившись на пьянчугу, щелкнул пальцами и указал на него подошедшему на зов вышибале. «Перенеси его на одну из лавок»- велел гном, аккуратно сплюнув на пол, а после заговорщицки сообщил мне- «Чародей губернатора. Надирается тут каждый вечер, а потом шляется по городу, ища себе на задницу неприятностей. Вот начальник стражи и велел мне присматривать за ним. Та еще морока, доложу я вам! Но насчет комнаты он не ошибся. Так на сколько берем? День или неделя?».

Выложив на стол золотой, я получил от гнома изящно сработанный ключ и, позевывая, проследовал наверх, где провернул его в замке своей (на день) комнаты и, обследовав помещение на предмет крыс, тараканов и прочей нечисти, завалился на кровать, оказавшуюся довольно мягкой. Искать скрытые камеры и микрофоны я уже даже и не пытался. Происходящее было слишком масштабным и странным, чтобы затевать все это ради рейтинга, да и юридический аспект стал бы истинным адом, в особенности, учитывая то, что я бы не дал согласие на использование моего образа. А без него авторы шоу увязли бы в судебных процессах и, в итоге, сделали бы меня крайне богатым из-за огромной компенсации за моральные страдания, ради которой я был готов даже пустить скупую мужскую слезу в суде.

С такими мыслями я и погрузился в сон, большая часть коего была наполнена суматошными туманными видениями, скорее, даже их обрывками: поле, усеянное крестами; ночное небо с мириадами незнакомых созвездий и тысячи волчих голов, поющих в ночи. Все вместе они вряд-ли могли быть предвестниками чего-то хорошего, оттого я был рад даже своему старому знакомцу- голосу, вырвавшему меня из плена этого жутковатого кино. «Проснись»- властно потребовал он и я мгновенно открыл глаза и увидел, как входная дверь открывается, а в комнату входят несколько латников, стискивая в руках дубинки. Их лица были прикрыты жуткими, будто посмертными, масками забрал, оттого я сперва и не признал в них товарищей тех всадников, что погибли от моей руки в степи. Но, когда они заорали на меня знакомыми фразами, при этом угрожающе помахивая обитыми металлом палками, все стало на свои места и я уже было начал планировать бегство через окно, довольно хлипкое на вид, как тут в комнату ворвался еще один незваный гость- тот самый бородач, с которым мы вчера опрокинули пару кружек.

Пролетев практически через все помещение и едва не пробив головой окно, он резко развернулся и, с трудом удержавшись на ногах, оперся на подоконник, собирая силы для нового рывка. Я на всякий случай приготовился к возможной атаке еще и с его стороны, но он что-то проорал и «маски-шоу», почтительно поклонившись, быстро удалились вон из номера, оставив нас с чародеем наедине. А он сам, закатав рукав своего халата, показал уже знакомую татуировку с пирамидами и Архоном, заставив меня удивленно протянуть- «Да ну!»

Энергично закивав, он ухмыльнулся, отзеркалив мою фразу уверенным- «Ну да!», но потом, от всей этой тряски, его голова, еще не отошедшая от вчерашнего, наполнила о себе дикой болью и бородач скривился и, ухватившись за нее обеими руками, прошептал- «Я- Азраил, уши Архона» На это требовался симметричный ответ, но я не спешил называть свое настоящее имя. В этом странном мире его нормальность показалась бы слишком странной, потому я воспользовался придуманным на ходу псевдонимом, прибавив кажущийся мне очевидным на тот момент титул,- «А я- Экстар, кулак Архона».

Азраил осторожно кивнул мне и, поманив к себе рукой, прошептал на ухо - «В городе не стоит орать про Архона и наши миссии, друже. Это пограничный форпост королевства Усмарк, а они шпионов не любят». Оглядевшись по сторонам, маг удостоверился в том, что у стен внезапно не отросли уши и продолжил- «Тебе повезло, что я тут оказался, иначе бы твое путешествие началось бы с бойни. Не сомневаюсь, что ты, как кулак нашего владыки, способен наворотить делов, но и в Этиле есть способные бойцы. Не стоит тут шуметь без повода.»

Все это было новой и полезной информацией и за это я даже смог спустить Азраилу с рук покровительственный тон, спокойно спросив у него, вместо того, чтобы отвесить пару затрещин,- «А чего хотели эти воины?». Чародей хлопнул меня по плечу и, показав рукой на хорошо заметный из нашего окна въезд во вторую часть города, отгороженную массивной стеной и рвом, произнес уже более бодрым и куда более громким голосом, впрочем, быстро снизошедшим на нет,- «Губернатор Назер хочет тебя видеть. Пошли, я покажу тебе дорогу, пока ты меня тащишь».