Онлайн чтение книги Найдя в тебе свое спасенье, я молча улыбнусь Finding my own salvation in you, I'll smile silently
Глава 4. Утро слишком прекрасно, чтобы оно заканчивалось

      Сквозь легкую пелену сна Эрена разбудил едва ощутимый и приятный аромат чего-то необычного. Кое-как открыв глаза, он мутным взором зафиксировался на сбритом затылке черных волос, который так и хотелось потрогать рукой. Столь манящее чувство было в новинку, от чего Эрен сперва немного опешил, но затем просто продолжил наблюдать. Омега неспешно посапывал рядом с ним, буквально в паре сантиметрах до прикосновения тел. В комнате все еще витал легкий аромат, которым альфа вчера окутал лежащего рядом Ривая, что несомненно радовало и до сих пор. А судя по вздымающемуся телу, температура все же отступила, благодаря чему дыхание выровнялось и стало стабильным. Ровно как и на омеге, альфа чувствовал, что его кожа покрыта тонким слоем эйфорийного запаха, который побуждал в нем небывалое чувство принадлежности, что так бурлило в его венах.

      Не понимая, как он еще не оказался где-нибудь на полу, улыбка сама по себе появилась на его лице. Такая яркая и от чего-то счастливая, теплая. Почему же он радуется таким мелочам и глупо улыбается, когда в этом нет ничего особенного? Эрен не знал, пока что. Аккуратно вставая с кровати, чтобы не разбудить омегу, он быстренько оделся, ретируясь на кухню, где ему предстояло приготовить завтрак для своей еще сладко спящей пары. Удостоверившись, что температура и правда спала, прохладная рука коснулась лба омеги так нежно, с заботой, словно легкое перышко, чтобы не тревожить умиротворенного сна.

      Однако, едва она коснулась кожи, как Эрен сильно насупился. Всего пару секунд назад этот омега так сладко спал, а теперь его дыхание вновь вернулось к прерывистому, учащенному. Тело разгорячилось, а в воздухе за долю секунды вновь воцарился аромат, который скручивал все внутренности Эрена в борьбе с самоконтролем. Как можно скорее сматываясь на кухню, чтобы и дальше не погружаться в это, Йегеру пришлось собраться не только с силами, но и с упрямым разумом, который твердил ему то, о чем он бы и в постыдных мыслях не подумал. Нельзя было дать себе переступить ту самую черту, когда альфа перестает быть самим собой, обладать своим телом. Когда существует лишь… Чудовище.

      На кухне, как всегда, было пусто. Такая тишина даже заставила Эрена немного приуныть, потому что рядом не было вечно веселой Ханджи, которая скрасила бы его одинокое утро за готовкой, как в прошлый раз. Отдаваясь полному одиночеству и доставая чистую посудину, он старался как можно тише громыхать предметами быта, чтобы это ненароком никого не разбудило, на случай, если Ханджи тоже дрыхнет в своей лаборатории. Заглянув в вполне полный холодильник и решив, что в этот раз он приготовит рис с куриным бульоном и вареным мясом, альфа принялся кашеварить, что вскоре породило приятный запах вареной курочки, который заставил живот Эрена заурчать. А ведь и правда, он не ел с тех пор, как Микаса последний раз приготовила его любимую похлебку.

      — Опять мои мысли возвращаются к ней. Ханджи сказала, что отправит письмо птицей, так что стоит дождаться этого, а пока не следует забивать голову негативными мыслями, — стараясь засунуть ожидания и терзания в долгий ящик, Эрен уже почти заканчивал готовить бульон. — Ну вот, осталось совсем чуть-чуть. Еще немного, и можно будет относить. Надо бы скорее потратить продукты, а то испортятся.

      Спустя некоторое время, аккуратно расставив все тарелки и чашки на поднос, чтобы не обжечься, Эрен неспешно побрел обратно в комнату, где измученно дышал его омега. Но едва он дошел до двери, как ароматный запах вновь защекотал инстинкты, словно играя по тонким струнам его терпения. Находиться рядом с ним было опасно, ибо альфа в любой момент мог перестать быть самим собой, но забота об этом мужчине превышала всякие инстинкты, заставляя возвращаться сюда вновь и вновь.

      — Так, Эрен, ты не животное, чтобы твои инстинкты одержали верх, так что дыши ровно и без глупостей, — сказал он тихо самому себе, чтобы не слететь с катушек прямо за этой треклятой дверью. — Неужели это и есть то самое чувство, когда твоя пара в пределах досягаемости, но в то же время так далека? Это нарастающее чувство чего-то странного, заставляет меня вздрагивать в страхе последних событий. Каждый мой поступок отличается от прежнего, потому что тело опережает мысли, не давая даже и секунды на размышления. А что же… будет дальше? Будет ли тот самый чёрный тоннель без света в конце, из которого нет выхода?

      Отмахиваясь от внезапно накативших угрюмых мыслей, Эрен с легким грохотом зашел в комнату, от чего омега неожиданно вздрогнул, настораживаясь. Но, после того, как он завидел знакомое лицо, его мышцы, и так находившиеся на пределе, расслабились. Видя столь удручающее состояние своего партнера, сердце Эрена сжалось в тисках того, что он не может ему помочь. Бессилен и немощен. От чего же душа так рвется, мечется из стороны в сторону?

      — Я принес Вам рис с куриным бульоном и вареным мясом, а чтобы было проще есть — размельчил его вперемешку с рисом, — нарушая тишину, первым заговорил Эрен. Не хотелось ему чувствовать себя неловко в такой обстановке, потому он попытался ее разрядить.

      — Это точно ты приготовил? — с неким подозрением спросил Ривай, аккуратно принимая сидячую позу для трапезы. А пока омега пытался сесть, Эрен терпеливо ждал, чтобы поставить поднос на его ноги.

      — Ну да, зачем мне врать? Вас что-то беспокоит? Может, не любите рис или вареную курицу? — Эрен тут же заволновался и закидал его вопросами, потому что не удосужился спросить о предпочтениях. Он просто действовал по принципу «легкое и быстро усваиваемое», а о вкусах этого мужчины он понятия не имел. — Простите, нужно было спросить перед тем, как готовить.

      — Все нормально, я не поэтому спросил, — хрипло проговорил омега, стараясь унять разразившуюся дрожь в теле. Прямо сейчас он выглядел таким беззащитным, словно всеми брошенный. Эрен едва сдерживал свои порывы, чтобы не обнять это тело своими крепкими руками и не сжать в страстных порывах заботы. Однако, он понимал, что сделает этим все только хуже, авось и словит тумаков на свою голову до кучи. Быть может, это инстинкт няньки или матери, чтобы позаботиться о своем дитя? С Эреном такое впервые. Не зная, куда деть свои мысли и эту чрезмерную заботу, он стоял, как вкопанный возле кровати, слегка понурый и ушедший глубоко в себя, пока его не вырвал резкий голос: — Эй, паршивец, ты где витаешь?

      — Ох, простите, я что-то призадумался. Вот, приятного аппетита, — поставив поднос на колени, Эрен быстренько отошел в угол комнаты, где стоял стол и одинокий стул, чтобы чуть меньше ощущать его аромат. Вот только это было бесполезным решением с его стороны, потому что запах уже пропитал всю комнату, загоняя альфу в угол и припирая к стенке. — Думаю, что мне будет лучше уйти. Я очень странно себя чувствую и не думаю, что дальнейшее мое пребывание здесь не приведет к плачевным последствиям. Прошу прощения.

      Быстрым шагом, буквально долетев до двери, Эрен было собирался покинуть сие помещение на благо этого омеги, но в последний момент услышал цокающий звук чего-то железного. Взор резко метнулся в сторону сидящего Ривая, который с раздражением в глазах смотрел на свою трясущуюся руку и сверлил ее гневным взглядом за непослушание. И без того настрадавшееся сердце Эрена, словно проткнули ножом насквозь, а из легких выперли весь воздух, потому что данная картина, представшая перед его глазами, заставляла чуть ли не рыдать от беспомощности и биться в конвульсиях боли. Ну как он может оставить такого человека на произвол судьбы, когда он даже поесть не может?

      — Я бы рад, потому что твой запах лишь все усугубляет вокруг, пусть и временами без него тяжело. От него мое тело чувствует себя только хуже, но в то же время оно так странно жаждет твоего присутствия. И это чертовски бесит, но я даже ложку сжать в своих руках не могу, — все также трясясь, проговорил омега, выглядывая из-под копны черных волос.

      Громко сглотнув подкативший ком на нервной почве, Эрен медленным шагом подошел к кровати, осторожно садясь на край. Столь близкое расстояние заставляло его сердце трепетать от нарастающего возбуждения, а дыхание медленно становилось неровным. Еще вчера перед сном все было нормально, а теперь он едва ли дышать мог нормально.

      — Может, я попрошу Ханджи? — неуверенно проговорил альфа. Самоконтроль у Эрена, конечно, большой, но вот когда он по швам лопнет — даже ему было неизвестно. А испытывать судьбу явно даже в планы не входило.

      — Нет. Именно поэтому я спросил о том, ты ли это приготовил. Пока тебя не было, она вечно пыталась мне что-то впихнуть, чокнутая очкастая, — цокнул Ривай, нахмурившись от накативших воспоминаний. Ханджи, хоть и была женщиной со своими тараканами в голове, но вот на больном никогда не стала бы испытывать свои эксперименты.

      — Не переживайте, она не сделает Вам ничего во вред, пока я здесь, — даже будучи в напряженном состоянии, Эрен все же смог от души улыбнуться, стараясь хоть как-то подбодрить его и показать, что беспокоиться дело пустяковое. Ему нельзя было выдавать это странное чувство, что щекотало его нервы. Его преждевременный гон нестабилен из-за произошедшего недавно, потому разная волна его проявления порой настораживала. Вчера сильный, но терпимый, сегодня слабый, но такой беспокойный. Зачастую даже хилый, как сейчас, вызывает в нем неимоверные чувства, не предвещающие ничего хорошего.

      — В защитники подался? Я не настолько слабый, это лишь временное состояние организма, — спокойно проговорил Ривай, как-то хмуро уставившись на альфу. Ему не нравилось это детское отношение, словно мать присматривает за своим дитя. От этого его настроение только ухудшалось.

      — Ханджи это… немного иной разговор. Ей не ведомы границы, когда нужно остановиться, потому я просто буду за Вами присматривать, вот и все. Так будет лучше? — с заботой и ноткой спокойствия произнес Эрен, — Давайте, я покормлю, раз Вы пока что не в состоянии.

      Смирившись со своим положением того, что есть он не сможет, Ривай предоставил ему возможность накормить его. Аккуратно взяв упавшую ложку, Эрен зачерпнул в нее немного еще теплого риса с курицей, поднося ко рту, перед этим немного подув. Для него тоже было тяжело ровно держать эту железяку, при этом не подрагивая.

      — Скажите «а-а-а»… — непроизвольно вырвалось у Эрена, о чем он тут же пожалел, желая провалиться сквозь землю. В детстве, когда Микаса болела, и чтобы хоть как-то скрасить ее больное состояние, ему приходилось кормить свою сестренку вот таким образом. На что он получал в ответ озорные искры в глазах и детскую радость. А в этот раз… лишь пара серо-голубых глаз смотрела на него, как на придурка, с немного странным выражением лица.

      — Ты сейчас пошутил, да? Если да, то это не смешно.

      — Простите, я непроизвольно. В детстве так сестру кормил, когда она болела. Вот и вырвалось случайно… — тут же начал оправдываться Эрен, не хило покраснев до ушей. Как он мог сморозить такую глупость взрослому человеку? Его нутро хотело скрыться где-нибудь в кустах и больше не появляться.

      Стараясь как можно скорее его накормить и убраться отсюда, Эрен немного ускорился, продолжая зачерпывать по чуть-чуть.

      — Ну вот, отдохните пока что. Я скоро приду и дам Вам лекарство, чтобы стало хоть немного, но легче.

      Не дожидаясь ответа, Эрен пулей выбежал в пустой коридор, трусцой направившись на кухню, чтобы быстренько вымыть посуду и бегом пойти к Ханджи. Пусть он и покинул ту комнату, но чувство, что запах омеги остался на его одежде, до сих пор не покидало. Этот обволакивающий аромат, который заставлял плоть в штанах слегка подрагивать, распространяя разряды возбуждения по телу.

      — Черт, как же стыдно! — зарываясь руками в свои волосы, альфа лихорадочно пытался забыть произошедшее. Быстро взяв себя в руки, он вымыл посуду, направляясь в лабораторию. — Нужно поспешить к Ханджи.

      Дойдя до нужной двери, Эрен аккуратно, но громко постучал, чтобы она смогла услышать стук и впустить его. Однако никакого ответа не последовало. Не раздумывая и поворачивая ручку двери, он вошел, и перед ним предстала довольно скверная картина. Свет был включен. Повсюду были разбросаны бумаги, одежда, да даже пустые колбы от экспериментов. А в воздухе витал горелый запах со смесью чего-то мерзкого, от чего у Эрена волосы встали дыбом. На полу не было живого места, куда можно было бы ступить ногой, потому что весь путь преграждали стопки пыльных книг и бумаг. Заваленный стол было невозможно разглядеть, потому что громоздкие «башни» закрывали весь обзор. Эрену очень хотелось прямо сейчас закрыть эту дверь и больше никогда сюда не заходить, но ему нужно было взять какое-нибудь лекарство, которое смогло бы облегчить тяжесть того омеги.

      — Ханджи, ты здесь? Господи, тебя не учили убираться? У тебя такая свалка, что любой завидный мужик сбежит отсюда со сверкающими пятками, — затыкая свой нос, альфа начал продвигаться вперед, стараясь не уронить что-нибудь ненароком. Чувствуя, что он ходит будто по канату, все больше было похоже на происходящее.

      — Э-Эре-е-ен… Во-Воды мне… — послышался вялый звук из-под так называемого «стола».

      — Погоди, где твой кувшин? И кто так спит под столом? — отчитал ее Эрен, отправляясь на поиски кувшина с водой.

      — Поищи где-нибудь рядом со шкафом, там тумбочка стоит. Я уснуть не могла прошлой ночью, — все также сонно и вяло пробубнила омега.

      Наливая сразу два стакана воды, которые Ханджи весьма быстро осушила, он какое-как нашел место, где смог хотя бы просто постоять.

      — Так-то лучше! Словно восстала из пепла! Чего тебя принесло в мою халупу? Неужели разрешишь все-таки полакомиться и поисследовать твое тело? — воодушевленно произнесла Ханджи, выбираясь из-под кипы бумаг.

      — В твоих мечтах! Мне нужно с тобой о многом поговорить, но сперва не могла бы ты дать мне что-нибудь от течки?

      — О, у нашего хмурого друга, кстати, как там его…?

      — Ривай Аккерман.

      — Да, буду звать его Леви! Ну так что, у нашего Леви-чана течка началась?

      — Тебе и правда незнакомо чувство вежливости. Да, у тебя осталось что-нибудь? Таблетки, мазь, не знаю…

      — Сейчас погляжу, погоди тут, — сказала Ханджи, пробираясь сквозь завалы различных документов и книг. Лишь заметный грохот доносился из ее «потайной» двери, куда она никого не пускала. — Нашла! Правда, оно здесь давно лежит.

      — Давай быстрее. Еще немного, и меня вырвет прямо здесь. Открой хоть вентиляцию, чтобы свежий воздух сверху сюда поступал. Сомневаюсь, что они еще рыскают в округе.

      — Да-да, обязательно! Вот, держи. Это масло, — выныривая из-за толстой двери где-то в углу комнаты, она вручила Эрену колбу с какой-то темно-зеленой жидкостью.

      — Что это за гадость? — демонстративно отвернув лицо, Эрен съежился, потому что на вид это было сомнительное варево.

      — Эй! Гранит науки не называют гадостью! — фыркая, она скрестила руки на груди, показывая тем самым свое возмущение. — Не нравится — отдай обратно.

      — Ладно, прости! Просто на вид это выглядит весьма мерзко и странно, — Эрен слегка потряс неизвестную ему жидкость, как-то немного насупившись. — Как этим пользоваться-то?

      — Набери свежей воды и вылей туда содержимое этой колбы. Возьми полотенце и тщательно оботри им буку-злюку Леви-чана.

      — Стой. Ты это серьезно? А проще не нашлось чего-нибудь? Я если увижу его тело, то черт знает, что я могу натворить, — бровь Эрена изогнулась в удивлении, а глаз нервно задергался от услышанного им только что. Каким образом ему это сделать, когда он едва сдерживается, чтобы не набедокурить? Если его затуманенный разум увидит голого омегу…

      — Что-то запасы таблеток закончились, да и все времени не было закупиться. Я последнюю выпила, когда к тебе в комнату заходила, она не совсем от течки, но и в этом могла бы пригодиться.

      — И почему именно в такой момент все закончилось? — рявкнул Эрен, демонстративно хлопая на выходе дверью.

      — Хоть бы спасибо сказал, грубый мальчишка. Удачи и повеселитесь! — крикнула Ханджи вдогонку, но ушей Эрена это уже не достигло.

      Перед тем, как прийти к нему в комнату, альфа последовал инструкциям Ханджи, набрал в тазик свежей и теплой воды. Медленно, чтобы не уронить и не разлить содержимое, Эрен постепенно приближался к комнате, где ему предстояло довольно тяжелое испытание на его силу воли. Всей душой он был бы рад, если хоть одна таблеточка да завалялась где-нибудь, но времени искать ее не было. Слишком долго заставлять ждать омегу для того, чтобы облегчить его состояние, — было бы жестоко с его стороны.

      — Так, полотенца должны быть в ящике, — еле-еле открывая дверь, он быстренько дошел до стола, поставив на него таз с водой. Стараясь сделать все быстро, чтобы поспешно ретироваться отсюда, он нашел два чистых и мягких полотенца. — В самый раз. Ханджи сказала вылить содержимое полностью… Вот так? Надеюсь, что я не переборщил…

      — Мелкий паршивец, что ты там делаешь? — раздался хриплый голос за спиной, от чего Эрен резко дернулся. Мутный взгляд серо-голубых глаз сверлил альфу недоверием. Да что же он ему сделать-то может? Наоборот ведь пытается помочь как-то.

      — Не пугайте меня так, — выравнивая свое сердцебиение, протараторил Эрен. — Это масло. Оно поможет Вам почувствовать себя

лучше. Вы не против… если я оботру им Вас? — с ноткой неуверенности и некоего смущения в голосе, спросил Эрен. Запах омеги все еще имел власть над его чувствами, потому он хотел поторопиться и закончить.

      Молчание, которое воцарилось в комнате, казалось, длилось вечность. Его бегающий от сомнений взгляд хотел отказаться, но беспомощность в теле сыграла злую шутку.

      — Валяй. Только быстро. Кстати, откуда ты его взял?

      — Ханджи дала, — тут же ответил Эрен не задумываясь.

      — Нет. Я передумал. Отказываюсь, — пробурчал Ривай, сворачиваясь калачиком под одеялом. Сомнительные лекарства на себе он испытывать не будет.

      — Как это? Не бойтесь, я ручаюсь за качество… — стараясь его переубедить, Эрен поставил тазик на стул рядом с кроватью.

      Быть может, от того, что доверие к Эрену было чуть выше, чем к Ханджи, но он все же вылез из-под одеяла.

      — Если что-то пойдет не так, я тебя в аду подожду.

      — Л-Ладно. Все будет хорошо, — сказал Эрен, хотя вовсе не был в этом уверен, потому что ему самому довелось на себе испытывать ее пробники когда-то. Но об этом ему явно знать не стоит. — Надо будет еще и рубашку сменить.

      Сглотнув, Йегер окунул в уже растворившееся масло мягкое полотенце, отжимая, но не полностью. А отложив его на спинку стула, дрожащими руками принялся расстегивать пуговицы на рубашке. Это неизведанное чувство волнения не покидало ни на йоту.

      — Эй, мы так до старости будем. Может, как-то ускоришь свои руки? Иначе я сам справлюсь.

      — Я и так действую на пределе своих возможностей.

      — Хе, все-таки, альфы навсегда останутся необузданными и неотесанными мужланами. Пока сам не возьмешься, никто как надо не сделает, — безразлично фыркая, Ривай убрал руки Эрена самолично приступая к расстегиванию пуговиц. — Вот и все. Даже в таком состоянии я сделал это быстрее тебя. И кто тут немощный?

      — Ну уж простите, — буркнул тот в ответ. — И не все альфы такие необузданные. Некоторые из них создают счастливые семьи. Это наша природа, против который бесполезно идти. Мне вообще памятник поставить надо.

      — Перед этим хорошенько позабавившись. За свою жизнь я еще ни разу не встретил того, кто с каменным лицом сидел бы возле кого-нибудь во время течки. А там, где я побывал… — погружаясь в глубокое молчание, он дал понять, что продолжать эту историю не собирается. — Слишком много просишь.

      Даже не стараясь выпытать дальнейшего рассказа, Эрен взял в руку влажное полотенце, приступая к процедуре. Мягкая ткань коснулась сухой и распаленной кожи, от чего Ривай неожиданно вздрогнул, тут же насупившись.

      — Я буду аккуратнее, — забеспокоился альфа, боясь, что сделал что-то не так. Малейшее его движение как-то гулко отдавалось внутри.

      — Все нормально, не неженка. Просто это было… как-то странно.

      — Странно?

      — Не бери в голову. Поторапливайся уже, — проговорил омега, переворачиваясь на живот.

      Послушно продолжая натирать полотенцем оголенную с ссадинами спину, Йегер плавно передвигался от лопаток все ниже и ниже. Глаза следили за каждым движением руки, стараясь уловить малейшую деталь. Красивая спина, что так дразнила взор, не вылезала из головы. Подкативший ком желания к горлу не хотел уходить, а постепенно, жар в теле передался и самому Эрену. В горле сразу пересохло, от чего дышать стало невыносимо трудно. Тщательно протирая бока, попутно смачивая полотенце, он старался перевести дух, чтобы нехорошие мысли перестали посещать голову и ушли прочь. Наблюдая за реакцией Ривая, альфа перевел свой взгляд на его сожмуренные глаза и гармошку бровей. Волнение, что он делает это слишком интенсивно, захватили с головой.

      — Вам больно? Может, медленнее надо? — обеспокоенно проговорил Эрен.

      — Нормально, сказал же, — как-то совсем тихо и хрипло ответил омега на выдохе.

      — Если что-то не понравится, то тут же скажите мне.

      Уже спустившись к упругим ягодицам, движения Эрена стали еще болеенеловкими, но надолго он там не задержался, потому сразу попросил присесть, чтобы он смог протереть и перед.

      — Можете облокотиться на меня, если совсем трудно будет сидеть, — сказал Эрен, приподнимая тело омеги на себя.

      Набрав в легкие воздух, чтобы собрать там всю свою силу воли, потому что Ривай сейчас был так близко, что это могло бы запросто сыграть на самоконтроле Эрена в мгновение ока, от которого и так остались одни щепки. Почти. Омега буквально обдавал своим жарким дыханием кожу альфы возле шеи, делая из нее гусиную. Рука накрепко вцепилась в рубашку, так жадно, словно выискивая в нем поддержку. Волна за волной разносилась по телу, оставляя пьянящее чувство неудовлетворенности. Мутное, зарождающееся чувство похоти тихонько играло по струнам еще терпеливой души.

      — Я начну с плеч, — аккуратно переводя полотенце со спины, рука Эрена, подрагивая, начала втирать впитавшееся масло в изящные плечи, представшие перед его глазами. Бледные, тонкие, но столь крепкие. Завороженно рассматривая их сверху, он продолжал начатое.

      От каждого прикосновения мягкой ткани, омега вздрагивал на плече альфы, неосознанно и слабо постанывая. С губ то и дело, что срывался тяжелый выдох или невнятное мычание, которое ласкало слух Эрена с небывалой силой, заставляя хмуриться все больше. Далее рука двинулась к ключицам, затем к оголенной груди, нежно массируя кожу, словно лаская. Любопытство пустилось в пляс, реакция Ривая в какой-то степени забавляла Эрена, но и лишь подстегивало томность неисследованных чувств. Наблюдать за ней хотелось все больше и больше, полностью отдаваясь во власть ситуации, пуская все на самотек.

      — Жжет… — неразборчиво прошептал Ривай на выдохе прямо Эрену в ухо. Очередная волна пленительного наслаждения, что так трепетно играла в паху Эрена, просясь наружу.

      — Вам больно? — еле дыша ответил тот, томно посматривая на черную макушку на его плече. Выражение Ривая было бесценным, дорогим, желанным. Оно словно кричало «спаси», «отдайся».

      — Бедро жжет… Твои прикосновения слишком странные… Лучше я сам, — простонав от очередного движения альфы, Ривай еще крепче вцепился в рубашку Эрена, сжимая ее в крепком кулаке. Теперь две руки искали в нем опору, поддержку и спасителя от этой сладкой пытки, муки.

      — Ш-ш-ш. Осталось совсем чуть-чуть, потерпите, — успокоил его Эрен, шепча на ушко щекочущим и возбужденным голосом, бережно погладив по голове, хотя сам держался из последних сил, в прямом смысле этих слов. Голова одурманена запахом, который танцевал вальс в воздухе, переплетаясь с воздухом, страстно и желанно, словно в поцелуе, таком неистовом и беспрерывном. Теперь он вспомнил чем вызвано это жжение и такая течка у омеги. Микаса ведь упоминала это ранее.

      — Бедро, говорите? — пробубнил альфа, осматривая боковые части его узких бедер в поисках метки.

      — Что ты там бормочешь? — поднялся мутный взор серо-голубых глаз на профиль Эрена, стараясь разобрать происходящее, — Проклятье, почему так жарко… Сделай уже что-нибудь… Когда эта штука подействует?

      Если бы этот мужчина знал, как сильно его слова «сделай уже что-нибудь» подействовали на состояние альфы, зрачки которого расширились не на шутку. Судорожный вдох. Все внутренности будто перевернулись верх дном. Разум тихо ушел на второй план, помахав ручкой на прощание. Пара секунд, и опьяненный от странного чувства омега уже лежал на кровати, обессиленный, растрепанный, такой развратный. С его мягких и влажных от слюней губ, срывались прерывистые вздохи, создавая одно-другое облачко разгоряченного дыхания, растворяясь в тихой и пустой комнате они оставляли за собой лишь жгучее желание и необъятное чувство пустоты, которое следовало после. Он потерялся. Разум уступил инстинктам, уходя в далекую темную гущу.

      Когда Эрен задрал ногу омеги к верху, тот словно очнулся ото сна. Резкое движение пробудило в нем не то стыд, не то возмущение от

наглости.

      — Бедро… — взглядом выискивая то самое подтверждение того, что он и правда является тем, кто предназначен ему судьбой, Йегер жадно впивался в каждый дюйм тела.

      — Эй, ты что тво… — раздалось поспешное возмущение, которое быстро пресеклось всего одним движением губ альфы к его внутренней стороне бедра. Всего лишь одно, но такое точное и властное.

      Дразнящее, собственническое и страстное, что у Ривая попросту перехватило дыхание, свело в конвульсиях живот, а по телу распространилось чувство жара вперемешку с разрядами наслаждения, раскаленного. Сковывающий страх неизвестности и новшества смешался с чем-то сладким, манящим, необузданным. Голова откинулась назад, неосознанно и резко. Тело извивалось так бесстыдно и пошло, что у альфы сводило нервы терпения на нет. Горловой стон вырвался изо рта слишком быстро, чтобы закусить губу и сдержаться. Ослабшие руки так неистово впились в волосы Эрена, что были готовы клочьями вырывать копны прядей. Судорожно подрагивая от бесстыдного и эмоционального упоения, его спина инстинктивно выгнулась на встречу альфе, будто скуля и прося той самой встряски. Из глаз побежали равные температуре тела слезы, столь обжигающие, соленые. Комната наполнилась вспыхнувшей страстью, лишь бурное дыхание обеих сторон витало в воздухе так громко, что казалось, будто любой мог прознать о происходящем здесь.

      — Нашел, — улыбнулся Йегер, сверкая своими зелеными глазами полной жажды необузданных инстинктов и блаженства. Его радовала ответная реакция на прикосновения, она действовала так успокаивающе, особенно прекрасно. Покусывая то место, где находилась метка, его разум все сильнее туманился, — Кто бы мог подумать, что она будет на внутренней стороне бедра Вашей левой ноги. Слишком изящно, распущенно, но это вызывает во мне лишь еще большую страсть и желание обладать Вами.

      Вот она. Намного меньше той, что у Эрена, но все равно… Такая родная, почти завершенная, уткнувшись носом, он начал вдыхать запах обессиленного Ривая с такой интенсивностью, будто готовый проглотить. Альфа хотел запомнить все, почувствовать его везде… Это значит, что все это время этот омега страдал от таких перепадов, пока все не достигло предела, высшей точки. Прямо сейчас. С каждым касанием губ альфы, Риваю становилось все сложнее сдержаться от этого чувства, что приносило ему лишь неимоверное упоение, которое возносило к небесам, эту пьянящую боль в неудовлетворенном паху, которое требовало встряски, разрядки. Альфы.

      Всего одно касание губ к истекающей смазкой плоти, которая торчала из намокших трусов, заставила омегу в очередной раз вскинуть голову, срывая с губ очередной сладострастный стон, взвизгнуть от неожиданности и отдаться…

      — Черт, прекращай, кому говорят! — рыкнул Ривай, скалясь на уже облизывающегося Эрена. Вот уж что, а повторения того ада, через который он прошел сквозь пот и кровь во время пребывания взаперти, ему вовсе не хотелось. — Сукин сын. И это ты мне втирал про адекватных альф и долбанную очкастую, у которой нет понятия «нет»?

      Единственный рык, столь непокорный, дикий, который привел Эрена в чувство моментально. Глаза в полном удивлении и страхе смотрели на оголенного Ривая, пытающегося выровнять свое прерывистое дыхание от действий альфы. Накатывающая паника, что застилала разум с необъятной силой и скоростью, дали о себе знать. Произошедшее сейчас, словно ножом по сердцу. Он почти не сдержался, отдался этой ситуации безотказно.

      Тут же срываясь с места из этой комнаты, он убегал подальше отсюда.

От него.

      Быстрым шагом направляясь к Ханджи, его мысли хаотично перемешались друг с другом. Перебирая свои поступки, ему хотелось провалиться сквозь землю и умереть прямо на месте. Ведь совсем недавно он был так уверен, что даже на последнем издыхании этого одурманивающего чувства он вытерпит эту сладостную пытку.

      — Господи, как я мог такое с больным человеком вытворять? — корил он себя за свою беспечность и самоуверенность. Его самоконтроль гулко затрещал по швам, перед этим успев натворить бед. Сердце бешено колотилось внутри, готовое выпрыгнуть восвояси и не возвращаться вовсе. Тело бросило в мелкую дрожь от содеянного только что. — Как мне ему в глаза теперь смотреть? Что он подумает? Боже, пусть он никогда не узнает, что я тот самый альфа. Это поставит крест в моей и без того уже почерневшей душе до самой крышки гроба.

      Воспроизводя одно воспоминание за другим, ему все больше становилось не по себе. Страх сковал его душу, а подсознание надменно смеялось над совершенной глупостью. Великой глупостью. Больше он никогда не позволит себе самовольно прикоснуться к этому омеге. Никогда. Решив, что заботу о нем на некоторое время возьмет на себя Ханджи, он наконец дошел до двери, с громким звуком захлопывая ее так, что Ханджи сильно вздрогнула.

      — Эрен! У меня душа на тот свет отправилась! — выглянула она из своей лаборатории, ворча на альфу за то, что тот вошел без стука, а затем, демонстративно присвистнула. — Молодой человек, да у вас богатырский стояк. Леви-чан был так беспод…

      — Ханджи. Давай без шуток сейчас, ладно?

      — Поняла, не дура, — развела она в руки стороны, тяжело вздыхая. — Не переживай. Позлится и забудет!

      — Твое утешение не подействовало, я чуть с катушек не слетел. Ханджи, дай слово, что не заикнешься о том, что я его альфа, ровно

также, как и о том, что я покрою его долг.

      — Ну, отчасти здесь и моя вина имеется, — призналась она виновато. — Без проблем. Буду нема, как рыба.

      — Ты о чем? — удивленно спросил Йегер. Услышать то, что здесь имелась и вина Ханджи, было вторым ударом под дых.

      — Не бери в голову.

      — Только не говори, что меня не туда понесло из-за этого гребанного масла. Нет же? Ханджи, скажи, что нет! — рявкнул он, срываясь

от злости.

      — Би-и-инго… — как-то тихо и совсем невесело пробормотала Ханджи.

      — Черт бы тебя побрал! — рыкнул он. — Из-за тебя… я чуть себя не потерял. Это такое… мерзкое чувство, когда ты совсем не владеешь своим телом, а тобой движут лишь жалкие инстинкты. Без права на возвращение самоконтроля, пока тебя кто-нибудь не приведет в чувство или не съездит по харе, дабы твое животное эго усмирило порывы неуместной страсти! — вдоволь прокричав, грудь Эрена вздымалась и опускалась от накатившей злости и досады одновременно.

      — Ну прости, правда! Я бог знает когда создала это масло, не упомнить мне все же эти побочные эффекты. Подумаешь, что на альфу это действует, как афродизиак…

      — Сейчас я бы с удовольствием перегрыз тебе шею, но потребую лишь погашения его долга, — рыкнул Эрен, сверкая яростным взглядом в сторону провинившейся омеги. — Все ты помнишь, просто порой эта жажда к знаниям застилает твои и без того погрязшие в исследованиях мозги.

      — Каюсь, каюсь… Так и быть, не буду даже возмущаться, — понуро ответила она от такого злостного заявления. — И не надо сразу шею!

      — Ладно, забыли. Сможешь приглядеть за ним пару дней?

      — Что, неужели все так плохо? — поинтересовалась она, все еще не поднимая глаз.

      — Я хочу переварить этот день, тщательно расставив все по полочкам, к тому же мне еще многое предстоит у тебя спросить. Нужно время, — пробормотал Эрен, садясь на подобие дивана, который стоял возле стены.

      — Ну вперед, спрашивай. Я вся во внимании.

      — Вот и славно. Ты уже отправила весточку тому знакомому?

      — Ага, еще сегодня ночью, но она обратно прилетела с моей же запиской. По каким-то причинам ей не удалось доставить посылку. Я

попробую еще пару раз отправить в те места, где он может быть, но ничего не обещаю.

      — Спасибо, — в голосе Эрена звучало глубокое разочарование. Новость о том, что его сестра в неизвестном ему месте, в каком она состоянии — сражала наповал. Этот день явно не самый лучший в истории, потому что случалось, пока что, лишь самое худшее. Микаса до сих пор безвести пропавшая, а Эрен едва ли не сорвался на своих инстинктах. Вернее сорвался, но его вовремя остановили хорошим «тумаком по голове». — Дай знать, если что-нибудь станет известно.

      — Так точно! — ответила она, присаживаясь рядом с Эреном и убирая ненужные бумаги в сторону. — Думаю, что мы думаем об одном и том же, верно? Я про следующую тему.

      — Ты о Марко?

      — Ага. Давай я сперва расскажу тебе маленькую предысторию о нашем знакомстве, — она лениво растянулась на диване, откинув голову на спинку, начиная предаваться теплым и столь родным воспоминаниям. — Эрвин тогда еще капитаном в королевской армии Митаи был, будучи на пике своих способностей и достижений.

      — Что? Он был капитаном? — Эрен смотрел на Ханджи с удивлением данной новостью. Они знакомы много лет, но, по сути, о прошлом этих двоих он не имел ни малейшего понятия. Да и намерений спрашивать не было, слишком бестактно и грубо.

      — Удивительно, не правда ли? Такой здоровяк, который заведовал популярной таверной да еще и капитан, не верится, да?

      — Еще бы, я и понятия не имел, — признался тот.

      — Мы с ним условились не говорить об этом, когда выйдем в отставку. Кому нужны лишние сплетни, если он хочет провести остаток своей жизни в тишине? В те времена хотелось спокойной жизни где-то там, вдали от повседневной рутины и заполнения бумажек. Хотя, я делаю это и по сей день, но это помогает мне не забыть те воспоминания, что так бережно хранятся в моей душе, голове и сердце. Воспоминания о нем. Тогда наша молодость и юные годы только-только набирали свои обороты. Я была у него в помощниках, такая же помешанная на исследованиях, как и сейчас, а он как раз набирал к себе рекрутов в отряд. Молодые бойцы, полные самоотверженности ради своей страны и с жаждой в глазах пополнить ряды знаменитого капитана то и дело, что огромным потоком писали заявки на вступление. Среди них были те самые Марко Ботт и Жан Кирштейн, зеленые пацанята, глаза которых горели непоколебимым огнем и стремлением расти в высь. Жан-то постарше был, но вот Марко немного способнее. Его навыки проявлялись быстрее, чем мог себе представить даже Эрвин. Конечно же, далеко завидев их потенциал и прекрасное будущее, он принял их под свое крылышко.

      — Значит, вы оба знакомы с ними? Тяжело, наверное, — тихо произнес Эрен. Кому в страшной реальности такое увидеть хотелось бы? Когда близкие тебе люди предают не только тебя, но и родину.

      — Вы тогда мелкие были, да и об этом месте никто не знал, только Эрвин. Мы с ним построили эту подземку, потому что хотели дом с неким убежищем на случай чего, но вот он так и остался незавершенным. Теперь здесь только я и мои исследования. А теперь и вы двое.

      — Что? Почему? — хлопая глазами, альфа был в небольшом шоке, потому что не думал, что здесь должен был быть дом.

      — Он захотел себе таверну, ну, я и спорить не стала. Это была его маленькая и далекая мечта детства, вот и разошлись кто куда. Ну так о чем это я, об отставке немного позже поведаю. Мы с ними недолго пробыли в армии, пацанята быстро из зеленой шпаны выросли настоящими мужиками. А за то время, пока мы все были вместе, наши отношения очень прекрасно сложились. Это, конечно, плохо любимчиков иметь, но эти двое стали нашими близкими друзьями. Отряд был сам по себе дружелюбный, но вот на эту близость многие жаловались, ревновали по-черному. Однако поблажек мы никому не давали, иначе несправедливости было не избежать. В общем, выросли из них настоящие солдаты, а мы тут как раз решили в отставку уйти. Эта новость долго по всей столице ходуном ходила, сотрясая воздух. Многие были опечалены нашим уходом, даже после отставки предлагали вернуться, но мы наотрез отказывались.

      — Как же долго вы знали друг друга…

      — Дольше, чем ты можешь себе представить. Прошло всего ничего, как нам пришло письмо от Марко о том, что он стал капитаном, а Жан его помощником. Я бежала к Эрвину на всех порах с этой радостной новостью. Мы и порадовались, выпили. Вместе письмо написали в ответ, как вспомню сейчас, даже слеза наворачивается, — еле сдерживаясь, протараторила Ханджи, но быстро вернула себе самообладание, — Ну и отправили ему, но ответа не последовало. Мы не придали этому значение, потому что и сами понимали занятость капитана и помощника. Так вот и разошлись. С тех пор связь не поддерживали, да и некогда было.

      — Будь я на вашем месте, мне было бы противно и обидно одновременно, ведь эти люди были мне когда-то близкими… — от такой внезапной откровенности Ханджи, Эрен потерял дар речи. Она никогда не подавалась в рассказы о себе, а уж тем более, об Эрвине. Но ведь он теперь больше никогда сам не расскажет… Никогда.

      — Именно. Когда я услышала это от тебя, то сперва не поверила, ночью даже уснуть не смогла. Страшно было, что мне приснится кошмар, а я буду не в силах открыть глаза. А и потом… чего от правды убегать? — закрывая лицо глазами, Ханджи ненадолго замолкла.

      — Слушай, быть может, это покажется тебе грубым, но… Судя по твоему рассказу, у меня немного сложилось впечатление…

      — Ты об отношениях между мной и Эрвином? — тут же выпалила она, нарушив свою тишину.

      — Ага. Он был твоей… парой?

      — Эх, не хотела я говорить этого, но да, в точку, — с неуверенностью в голосе, призналась она, — Он был самым никудышным альфой на Земле. Хе-хе, но таким любимым.

      — Мне жаль, что тогда я ничего не смог сделать… — теперь и чувство вины охватило Эрена до кучи, заставляя лихорадочно искать варианты иного выхода в тот раз. Смог бы он тогда поступить иначе и спасти этих двоих? Явно был другой способ, но в такой ситуации думать было некогда. Все произошло слишком быстро, посему мозг Йегера не поспевал за движениями тела.

      — О, нет, ты не виноват. Я не виню тебя в этом, так что расслабься. Он сам выбрал этот путь, потому я буду уважать его до конца.

Il mio eroe coraggioso, il ricordo di te nelle rimane in me fino ad allora, fino a quando è il mio momento della morte.

      — Поверить не могу… А что случается с теми, кто умирает? Что происходит с омегой или альфой? — поинтересовался Эрен. — И, кстати, что это за язык такой?

      — Тебе еще рано такое знать, не забивай этим голову преждевременно, — потрепала она по голове зеленоглазого парнишку перед ней, продолжая: — Это тайный язык у армии Митаи, с помощью него люди передают друг другу засекреченные сообщения.

      — Тяжело его было учить?

      — Это основы основ, зависит от каждого по-разному. Кстати, насчет погашения долга. У меня тут есть немного пробников, нужно задействовать, — в ее глазах вновь появилась та самая искра, что так сильно одержима жаждой исследованиями.

      — Боже, надеюсь, что это безопасно для жизни, — принимая ее желание смены темы от столь депрессивного разговора, лицо Эрена как-то съежилось, потому что воспоминания об экспериментах у него не самые лучшие.

      — Да не переживай! Все будет хорошо, ты даже не заметишь! — она тут же направилась в свою кладовую, где у нее хранились огромные запасы различных жидкостей. Там всегда пахло чем-то скверным и неблагоприятным, потому Эрен не совал туда носа даже при крайних обстоятельствах. — Нашла!

      Притащив огромный ящик с пробниками, глаза Эрена чуть ли не раздвоились в удивлении. Под словом «немного» подразумевалась эта кипа? Кажется, что у кого-то большие проблемы с арифметикой.

      — Ханджи, скажи, что это розыгрыш. Я не выпью все это разом, — отшатнувшись от жидкого материала перед ним, брови альфы едва ли не срастались от подозрительности ее исследований.

      — Все сразу не надо, это может плохо сказаться на твоем организме. Остальные потом. Когда выпьешь, то расскажи мне об ощущениях, хорошо? Мне нужно записать номер и результат каждого в свой блокнот. Бери по порядку.

      — Ладно, — неохотно соглашаясь, Эрен взял колбу под номером один, нервно сглатывая перед этим, попутно помолившись Мировому Создателю, чтобы это не было каким-нибудь фарсом.

      — Ну как, есть изменения? — увидев, что он залпом выпил колбу, интерес Ханджи повысился многократно.

      — Неа. Все также.

      В полном расстройстве, она принялась записывать одно за другим, делая какие-то пометки, попутно чиркая что-то на своих бумагах. Вкус у этой дряни был тот еще, потому у Йегера в прямом смысле слова скручивало живот от этой мерзости, что приходилось ему пить. Одна была пуще другой, и уже на пятой он бесповоротно сдался не в силах влить в себя хотя бы каплю.

      — Ханджи… Не могу… — со странным и болезненным видом лица, Эрен облокотился на подлокотник дивана, стараясь переварить только что пережитое.

      — Блин, никакой выдержки. Слишком мало информации. Ладно, завтра еще попробуем, — буркнула она, полностью погрузившись в свои исследования. — Спасибо за помощь, на сегодня все.

      — Стой, можно тебя попросить нарисовать мою татуировку? — слегка поколебавшись, но все же решившись, спросил Эрен.

      — О, конечно! Только дай глазком взглянуть на нее!

      Снимая свою кофту, его спина во всей красе предстала перед взором любопытных глаз Ханджи. Восхищенно взвизгнув, она начала притопывать ногами.

      — Ого-го! Да тут целое открытие! Она у тебя уже завершилась. Поздравляю, но не совсем.

      — Сперва обрадовала, а потом как-то огорчила, ну кто так делает? Я сам недавно узнал о ней. Значит, того чувства, что у этого омеги

сегодня было, не будет?

      — Вот потому и не совсем поздравляю. Выпало же. Гон-то у тебя уже совсем скоро, вот поэтому большая часть и скажется на нем. Ой, какой же он у тебя бешеный будет. Пожалуй, я запрусь где-нибудь, где можно заткнуть все щели, а лучше, если вообще выйду куда-нибудь. Хотя, это немного опасно. В общем, и тебе того же желаю. Не высовывайся из своей комнаты, но на случай, если все совсем худо будет — одолжу тебе свое секретное место, где никто тебя не найдет и не тронет. Перетерпишь его.

      — Знаешь, твои слова сейчас разбудили во мне весьма не хилое чувство тревоги, — неужели этот гон будет самым страшным? Эрену не хотелось причинить кому-нибудь вред во время него, потому вариант с секретным местом казался довольно-таки оптимальным, с учетом того, что совсем недавно он был готов наброситься на беззащитного омегу… Если бы он только мог владеть этим состоянием и подавлять его.

      — Я лишь правду говорю. Если Леви-чан не готов вместе с тобой прокатиться с ветерком и быть полностью оттраханым, то… побереги его задницу, — весело предупредила Ханджи, иронично похлопав Эрена по плечу.

      — Скажешь тоже! Надеюсь, что этот гон обойдется. И я не собираюсь катать его с ветерком…

      — Надейся, вот только я в этом сильно сомневаюсь. Ладно, мне пора приниматься за работу. Исследования не ждут! — энергично сжав кулачки, она поскакала в свою лабораторию, а убитый ее экспериментами Эрен поплелся к себе в комнату.

      Размышляя о сегодняшнем дне, событиях, что так беспрерывно и быстро перевернули его жизнь с ног на голову, переваривая каждую деталь, у Эрена постепенно накатывали жгучие слезы. Ему было обидно, что от Микасы все еще нет вестей, ведь его надежда на весточку разлетелась в прах. Горестно и злостно на себя, за свою чрезмерную самоуверенность и беспечность, потому что превысил грань дозволенного. Стыдно, что не смог спасти того, о ком плачет душа Ханджи, ведь он так и не узнал, что происходит с теми, чья пара покинула этот мир, воспарив душой к небесам, раскрывая свою сущность перед Всевышним Мировым Создателем. Безысходность сковала душу, попутно нагоняя страх неизведанности будущего. Но лишь одно слово подходило под данную ситуацию, столь точно и без изъяна…

      — Простите. Простите за мою беспомощность. Мне правда жаль…