Онлайн чтение книги Воин Пэк Тон Су Warrior Baek Dong Soo
Погребальный костер

После вступления в Хокса Чхорон Чхо Дэ Сон окончательно уверился, что предателем, сливающим информацию наемникам, был Ё Чхо Сан. Дэ Сон несколько раз видел, как он навещает главу, но затем визиты внезапно прекратились. Враг исчез из поля зрения, и Дэ Сон кусал локти от досады, что не достал его раньше.

Он попытался выяснить что-то у главы, но тот не спешил довериться новичку. Другие наемники ничего толком не знали, самостоятельные поиски в Ханяне тоже закончились безрезультатно. Ё Чхо Сан исчез.

Ничего не оставалось, кроме как влиться в организацию, которую до недавнего времени Дэ Сон считал своим врагом. И за прошедшие десять лет с момента его вступления в Хокса Чхорон изменилось все.

Он отказался от старого имени, взяв псевдоним Чхон, и задвинул счастливые воспоминания о семье в самый дальний ящик подсознания. Лишь ненависть оставил на поверхности. Ненависть, которая помогла выжить. И Чхон будет подпитывать ее, кормить, как злобного зверя, чтобы тот рос и рос, отращивал длинные зубы и острые когти, а потом со всей яростью вцепился в предателя и разорвал его на клочки.

Но Ё Чхо Сан исчез бесследно, и неудивительно после всего, что он натворил. Может быть, его разоблачили и казнили, но Чхон в этом сомневался. Такой скользкий тип как Чхо Сан сумеет ускользнуть от правосудия, он в этом убедился на собственном примере.

Зато самого Чхона разыскивали без устали: он официально считался государственным изменником, плюс ко всему перебил всю стражу, явившуюся арестовать его. Сослуживцы, с которыми он прошел огонь и воду, крепкие, закаленные в боях парни, на которых всегда можно было положиться – от всех он избавился, не колеблясь, не испытывая ни малейших угрызений совести. Более того – выследил и убил тех, кому удалось сбежать. Вернись он, и мигом загремит на виселицу – на более благородную казнь можно не рассчитывать.

Теперь он и правда предатель.

Но это его не волновало. Мозг сверлила одна и та же мысль: найти Ё Чхо Сана и отомстить за потерянную жизнь.

Благодаря выдающимся навыкам в области военного дела Чхон быстро поднялся по карьерной лестнице и вскоре стал правой рукой главы. Шел по головам, не гнушаясь самых подлых методов: подставлял, убивал, шантажировал, добиваясь власти – без нее месть не осуществить.

И день, когда он сам занял трон главы Хокса Чхорон, наконец настал.

Без колебаний он ринулся в бой со своим наставником – и вышел из него победителем. Кровь капала на землю с лезвия меча, поверженный враг лежал в нелепой позе, раскинув руки, голова откатилась к ногам наемников, наблюдавших бой. Никто не посмел возразить, когда он сорвал с шеи главы бусы и потряс ими, демонстрируя превосходство.

С тех самых пор он их не снимал. В дерево навеки въелась кровь предыдущего обладателя, служа напоминанием, что однажды их окропит и кровь Чхона, но ему было плевать.

Теперь у него было все для достижения цели. Наемники, незаметные для рядовых граждан, беспрекословно исполняли приказы, рыская по всему Чосону. И искали, искали. Заглядывали во все подворотни, спрашивали каждую собаку, слушали глупые и по большей части бесполезные сплетни стариков.

И наконец поиски увенчались успехом. В один дождливый день в двери главного зала Хокса Чхорон вошел промокший насквозь наемник. С длинных волос лило, одежда липла к телу, но он, даже не дрожа от холода, прошел прямиком к трону и опустился на колено.

- Глава, – прошелестел он – в одном из боев ему серьезно повредили голосовые связки, и на громкие звуки он больше не был способен. – Мы нашли его. Нашли Ё Чхо Сана.

Чхон оторвался от полировки меча. В глазах полыхнуло нетерпение, которое он, впрочем, тут же скрыл – негоже главе наемников показывать ненужные эмоции. Но огонь, пробежавший по позвоночнику, остановить не сумел. Он хорошо знал это чувство – хищник почуял добычу.

- Где? – спросил он.

Чхон шагал по неширокой улочке на самой окраине города. Вокруг кишела обычная крестьянская жизнь: хозяйки стирали белье и орали на детей, мужья волокли хворост или пили в небольших забегаловках да чесали языками. Главе Хокса Чхорон такое времяпрепровождение казалось бесконечно далеким и даже – в какой-то мере – диким. За прошедшие годы он совершенно отвык от того, что называют мирской жизнью, и не горел ни малейшим желанием вспоминать.

Из ворот ближайшего дома прямо под ноги Чхону кубарем выкатился мальчишка лет семи, собрав длинными волосами и потрепанной одеждой всю дорожную пыль. Приподнявшись на локте, тихо зарычал и вытер разбитый нос.

- Чертов пьянчуга… Да чтоб тебя черти съели…

Чхон смотрел на него сверху вниз, и мальчишка, поймав его взгляд, мигом взлетел на ноги.

- Простите, – пробормотал он, отходя с дороги, и тут же охнул, схватившись за затылок – камень отскочил и едва не попал в Чхона. – Да иду я, иду!

- Ты!! Долго собрался языком чесать?! – в воротах появился мужик, имеющий вид самого жалкого пьяницы во всем Чосоне. Грязная борода свалялась клочьями, волосы торчали в разные стороны. Одежда была разодрана в нескольких местах, и, несмотря на неумелую штопку, которой наверняка занимался мальчуган, еле держалась. – Я те сказал, выпить мне принес! Щас же!

- Слышал, – прошипел мальчишка сквозь стиснутые зубы. – Сказал же, иду!

- Вот и иди, если взбучки не хочешь, – мужик почесал зад, пытаясь сфокусировать взгляд, что ему никак не удавалось.

Чхон едва смог скрыть изумление. От бывшего красавца не осталось ровным счетом ничего, но он все равно узнал того, по чьей милости оказался на самом дне жизни.

Ё Чхо Сан срыгнул и смачно сплюнул. Затем повернулся и скрылся в глубине неухоженного двора.

Мальчишка отряхнулся и направился в сторону ближайшего кабака, но Чхон успел схватить его за руку.

- Малец, – мальчик поднял голову, и Чхон машинально отметил, что он очень красив. – Ты кто этому человеку?

Тот презрительно фыркнул и вытер нос, который снова начал кровоточить.

- Сын. Вроде как. Если, конечно, к сыновьям так относятся. Пустите, если не принесу выпить, он меня снова изобьет.

Чхон разжал ладонь, и мальчишка, ругаясь под нос, устремился дальше по дороге. 

Несколько дней Чхон не появлялся возле дома Ё Чхо Сана, опасаясь, что его узнают. Однако, судя по донесениям шпионов, бояться было нечего – бывший щеголь каждый день напивался до такого состояния, что не узнал бы и собственную мать. Он регулярно поколачивал сына, о матери которого ничего не было известно, и в пьяном бреду вопил, что не хочет растить собственного убийцу. Это только больше укрепило Чхона в его стремлении отомстить.

Однажды он, оседлав лошадь, прокатывался по лесу. Все мысли занимала предстоящая расправа над подлецом Чхо Саном, и он не сразу заметил мальчишку, выскочившего прямо под копыта.

В последний момент он дернул поводья, и лошадь, взрыв копытами землю, остановилась перед самым носом пацана, который с перепугу вытаращил глаза и не сделал попытки уйти с дороги.

- Опять этот ребенок, – недовольно фыркнул Чхон. – В твои годы можно уходить так далеко от дома?

Мальчик пнул камень. Едва не произошедший наезд ничуть его не смутил, казалось, что ему все равно, погибнет ли он под копытами, или его съедят волки.

- Мне семь. В этом возрасте можно все, что угодно, тем более, если папаша залил глаза по самые уши и ничего вокруг не видит, – он заинтересованно глянул на Чхона, и тот заметил уже почти сошедший синяк под его глазом. – Это же вас я недавно видел у нашего дома.

- Да, меня, – Чхон слегка наклонился вперед и усмехнулся, глядя на мальчишку. – Судьба очень интересная штука. Настолько он плохой отец? Совсем ничего хорошего? Раз ты такой взрослый, мог бы жить один без него, разве не так?

- Мог бы, да негде, – взгляд скользнул ниже и уперся в меч Чхона. В глазах впервые блеснул огонек. Да что уж там, настоящий пожар полыхнул. – А вы мечник? Как интересно… Мне отец запрещает заниматься фехтованием. Говорит, что я стану убийцей, поэтому нельзя.

- Может он в чем-то и прав, – Чхон задумчиво поскреб подбородок. – Если тебе некуда идти, подумай над предложением последовать за мной и попробовать то, что тебе  запрещают. До завтра.

Он развернул лошадь и погнал ее прочь. Мальчишка остался стоять на дороге, удивленно и заинтересованно глядя ему вслед.

На следующий день мальчик пришел на то же место, где накануне встретил странного человека. Он пугал, чертовски пугал, особенно его взгляд – пустой, в глубине он прятал нечто, чего мальчик не хотел видеть, но что одновременно притягивало.

Именно поэтому он топтался под раскидистым деревом, сшибая подобранной неподалеку палкой растущие тут и там поганки.

- Ну и где этот человек? – бормотал он под нос, пытаясь успокоить бешено колотящееся сердце и отвлечься от мыслей о том, что его обманули. – Неужели он и правда хочет меня учить? Вот было бы здорово… Я – мечник, и никакая звезда смерти мне не помеха! – он сделал несколько выпадов, ударив по стволу дерева, и едва увернулся от упавших сверху тяжелых бус. – Ой…

Чхон сидел на ветке и смотрел на мальчишку сверху вниз. Его немало позабавили мысли пацана, но это как раз то, что ему и требовалось.

- Подними, – скомандовал он. – Тяжелая ноша, не так ли?

Мальчик взвесил бусы на руке и кивнул.

- Доля наемника еще тяжелее, – Чхон спрыгнул на землю. – Но раз ты пришел сюда, полагаю, ответ я от тебя услышу положительный.

Мальчик смущенно отвел глаза, поняв, что все его дурачества не остались незамеченными.

- Я очень хочу научиться управляться с мечом, – сказал он. – Но почему вы вдруг решили взять меня в ученики?

Чхон оставил вопрос без ответа. Вместо этого задал встречный:

- Как тебя зовут?

Наконец мальчишка осмелился поднять на него взгляд. Свежий синяк под глазом, не далее как вчера получил. Губа рассечена, правая скула распухла. Да, Ё Чхо Сан не щадил даже собственного сына. Впрочем, чего ожидать от опустившегося пьяницы?

Несмотря на не слишком презентабельный вид, мальчишка выглядел так, будто готов горы свернуть. Во взгляде горела решимость. И надежда наконец-то вырваться из-под гнета папаши.

- Ё Вун, господин.

Так мальчишка оказался в Хокса Чхорон. Среди всех членов группировки он был самым юным, даже чересчур юным – мало кто вступает в организацию наемных убийц в возрасте семи лет. Но Чхон считал, что чем раньше приобщить человека к искусству убийства, тем безжалостнее он в будущем станет.

А ему как раз это и было нужно.

Вун взялся за обучение с рвением, достойным фанатика. Иногда пропадал в тренировочном зале почти весь день и большую часть ночи. Однажды Чхон нашел его, свернувшегося в клубочек, в углу зала – у мальца даже не хватило сил добраться до постели. Он изводил себя тренировками, чтобы изгнать из головы навязчивые мысли об отце – несмотря на то, что Ё Чхо Сан бесчеловечно обращался с ним, Вуну все же было не по себе, что он вот так исчез, ничего не сказав. В ответ на его признание Чхон ответил:

- Человек, бьющий собственного сына, не имеет права называться отцом. Считай, что он уже мертв, и продолжай тренироваться.

Поэтому Вун большую часть времени изводил себя изнуряющими упражнениями. Остальные члены банды только диву давались – всего за три года, которые он провел в организации, мальчишка научился прилично управляться с мечом, да и в рукопашной схватке не уступал другим. Он никогда не жаловался, никогда не перечил приказам. Он отдал свою жизнь обучению и был почти счастлив.

Мысли об отце задвигались все дальше в глубину сознания. Каждый день Чхон говорил ему, что привязанности только помешают ремеслу, и лучше избавиться от них, пока не поздно. Еще одно преимущество тренировки детей – они быстро забывают.

Но у Вуна никак не получалось. Разумеется, он говорил главе, что и думать забыл о Ё Чхо Сане, однако Чхон видел, что это не так. На непроницаемом лице Вуна никаких эмоций было не прочесть, но глаза выдавали его с головой – в них слишком часто мелькало беспокойство.

Плохо. Для того, что задумал Чхон, это было неприемлемо. Следовало как можно скорее избавить мальца от этой болезненной любви к отцу-садисту, но над этим Чхон не был властен. Да, он ежедневно вдалбливал пацану в голову, что теперь его семья здесь, поощрял полночные тренировки, чтобы у мальца не хватало времени раздумывать, но этого оказалось недостаточно.

Чхон больше не мог ждать. Месть зудела под кожей, будто тысячи скорпионов, требуя выпустить ее наружу. Жгла изнутри, скребла остро отточенными когтями грудную клетку. Если не выпустить ее, она сожрет не Ё Чхо Сана.

Она обрушится на него самого.

Глубокой ночью Вун следовал за Чхоном, скрываясь в тени деревьев. Ничто не нарушало тишину – даже опавшие листья не шуршали под ногами, настолько тихо он передвигался. Чхон же вовсе не скрывался – шагал по дороге, ведущей к городу, позвякивая стальным браслетом о рукоять меча.

Сегодня, думал Чхон. Сегодня я наконец смогу отомстить. Держись, Ё Чхо Сан, месть будет ужасна.

Он остановился на краю леса. Отсюда хорошо просматривался дом давнего врага. Вун замер за спиной Чхона и, слегка задыхаясь, спросил:

- Зачем мы здесь, глава?

- Чтобы пройти испытание на должность наемника, – ответил тот, не поворачиваясь. – Ты ведь хочешь им стать?

- Да, – ни малейшей запинки.

- Отлично. Тогда вот твое испытание, – Чхон так же смотрел на дом. – Убей своего отца.

Вун потрясенно молчал, но не возразил. Чхон ждал, что малец начнет задавать вопросы, но тот по-прежнему хранил молчание.

- Что? – наконец спросил он, устав ждать хоть какой-то реакции. – Эта ноша тебе не по силам?

- По силам, – ответил мальчишка, и Чхона поразил его голос – ровный. Без единой эмоции. Обычный человек не смог бы так равнодушно отнестись к подобному приказу.

- Тогда иди, – Чхон достал из-за пазухи флягу с вином. – Если сделаешь это, приму тебя в Хокса Чхорон официально.

Вун не колебался ни мгновения, когда сделал шаг к дому, в котором вырос, но по мере приближения к воротам решимость начала ослабевать. Воспоминания нахлынули на него, мешая двигаться вперед, и он не сразу осознал, что по лицу катятся крупные слезы.

Но он должен. Должен сделать это ради того, чтобы стать тем, кем должен. Тем, кем всегда хотел видеть его отец – убийцей. И если для этого потребуется его убить, Вун без промедления вонзит кинжал в его грудь. Как-никак, именно отец без устали повторял, что однажды Вун его убьет, так почему бы не осуществить пророчество?

Он споткнулся и мысленно отругал себя за несоблюдение осторожности. Наемника не должны ни видеть, ни слышать, но глубоко в душе вдруг вспыхнула надежда, что отец увидит его и не даст совершить задуманное. Да, Вун очень хотел вступить в Хокса Чхорон, но такой ценой?

Хлынул дождь, будто помогая ему скрыться, и Вун окончательно сдался. Похоже, это и в самом деле его судьба. С раннего детства отец твердил, что Вун станет убийцей, пришло время оправдать его ожидания.

Более не колеблясь, Вун скользнул во двор.

Двумя часами позже Чхон зашел в крохотную комнатушку, которую занимал мальчишка. Здесь негде было повернуться, но за три года Чхон не услышал ни одной жалобы. Он вообще нечасто слышал голос Вуна – тот обращался к нему только в исключительных случаях и всегда почтительно склонял голову, поэтому и выражение глаз Чхону тоже редко доводилось поймать. А жаль. Он жаждал видеть погребальный костер души, который полыхает во взгляде каждого наемника, когда тот ступает на кровавую дорожку. Увидеть это пламя в таких юных глазах мало кому удается.

Вун почти не колебался, отправляясь на выполнение своего первого и последнего задания. Из него вышел бы отличный наемник, если бы Чхон заранее не выбрал мальчишке свою судьбу. На мгновение Чхон задумался, правильно ли поступает, но тут же отмел эти мысли. Он должен довести начатое до конца.

Мальчик мирно спал, положив ладонь под щеку. Чхон бесшумно подошел к нему, сжимая в пальцах рукоять кинжала. Одно быстрое движение – и все будет кончено. Пацан ничего не почувствует.

Лезвие блеснуло в свете луны, пробивающемся сквозь крохотное оконце. Мальчишка продолжал мирно спать, будто инстинкт убийцы, который Чхон воспитывал в нем, так и не прижился. Но через секунду это будет уже неважно.

Острие нацелилось в горло мальчика.

Утром Чхон сидел в главном зале и чистил кинжал. Это с юности было его любимым занятием – следи за оружием, и оно послужит тебе верой и правдой, как когда-то говорил его отец.

Эта ночь была тяжелой. Для всех: для мальчишки, отправившегося за головой собственного отца, для папаши, улетевшего в мир иной, как того и желал Чхон, да и для самого Чхона – чтобы довести задуманное до конца требовалось изрядное мужество.

Которого у него в последний момент не оказалось.

- Проснулся? – спросил он, поворачиваясь к дверям.

На пороге стоял мальчишка, потирая сонные глаза. Он зевнул, напомнив Чхону Мина – его сына, которого забрал Ё Чхо Сан.

- Я проспал тренировку, глава, – сиплым голосом сказал он.

Чхон не удержался от усмешки. Мальчишка пережил сильнейшее потрясение и тем не менее собирается продолжать тренировки?

Но следующие слова объяснили странности в поведении.

- А что вчера случилось? Как я оказался в Хокса Чхорон, мы же были в лесу…

Чхон отложил кинжал. Потрясение оказалось слишком велико, и малец потерял память о событии, которое доставило Чхону немало приятных минут. что ж, может, это не так уж и плохо.

- Я тебя принес. Забыл?

Вун медленно кивнул.

- Помню только, что вы сказали об испытании на звание наемника. Значит, я его не прошел… – он досадливо закусил губу.

- Вовсе нет, – Чхон внимательно смотрел на него. – Ты прошел.

Глаза Вуна вспыхнули радостью, хотя лицо по-прежнему оставалось непроницаемым. Но Чхону было достаточно и этого. Смертоносного пламени он в них не увидел, только торжество от достижения цели, и вопреки всему, его это порадовало.

- Правда? Значит, я теперь…

- Наемник, – Чхон снова взял в руки кинжал. – Добро пожаловать в Хокса Чхорон.