Онлайн чтение книги Ошибка природы
Глава 8

Несколько дней Саске был сам не свой. Странное чувство поселилось внутри, хотелось поскорее увидеть Наруто, и это сводило с ума. Киба всё ещё приходил раз в день, просто принося еду и ни слова новостей о Наруто. Чёртов Узумаки! Кто он такой, чтобы заставлять Саске переживать такие дикие для него эмоции?!

Учиха уже сходил с ума от переживаний и собственных мыслей. Совесть, это ведь она сейчас в нём говорит? Альфа даже не верил в её существование у себя, а, оказывается, всё же есть, и от этого тошно до одури. Хоть бери и вырывай это изнутри, но понять нахождения совести невозможно, она будто пропитала всё тело насквозь, не позволяя вдохнуть полной грудью и просто расслабиться, всё время напоминая о том, что где-то там, далеко, Наруто мучается от совершенной им глупости.

Но эта глупость была сладкой. Саске готов поклясться, что круче секса у него ещё не было до этого, и дело вовсе не в том, что он брал силой. Запах Наруто обволакивал в тот момент с головой, а внутри настолько горячо, что с ума сойти, как нечего делать. Голос, хриплый от криков и умоляющий прекратить, а после мычание в тряпку — это подстёгивало желание только сильнее, заставляя желать омегу ещё больше. Саске не было совестно, ни капли. Несмотря на факт изнасилования, он чувствовал, что это правильно, поэтому до последнего не считал нужным даже выяснять, что с Узумаки и почему тот забросил академию. А Саске искал встречи, в тайне надеясь увидеть омегу и хотя бы удостовериться, что тот ничего с собой не сделал, а может и для ещё одного захода. Чёртовы желания, но как бы он не ненавидел Узумаки, прекратить желать его выше сил. Даже сейчас, не зная, что и как с омегой, Саске изнывает, и не столько от переживаний, но и от них тоже, как от желания.

Саске прекрасно понимал своё положение, но считал должным получить Наруто. Он сам лишил его возможности удовлетворить свои нужды, так пусть сам с ними и справляется. Но сперва, чёртов Узумаки, вернись обратно в Японию!

***

Кушина не знала, что делать. Состояние Наруто с каждым днём становилось всё хуже и хуже, не помогали никакие препараты и врачи только разводили руками — такое на их практике впервые.

Зато Наруто прекрасно знал, что ему нужно. В который раз лежа под конской дозой нейтрализаторов и успокоительного, омега обдумывал свои ощущения. Всё началось именно в тот момент, когда он вышел из самолёта, с мыслью, что придётся быть вдалеке от Саске. Именно альфу требовал организм, истинного альфу, и всеми силами показывал, насколько нуждается в нём.

Наруто выворачивало от боли даже сейчас, но не физической — он её уже попросту не ощущал под действиями медикаментов, — а моральной. Желание прикоснуться к Саске росло с бешенной прогрессией каждый чертов час, внутри всё сжималось от этого чувства, напоминая каждый раз о том утре вылета, когда Наруто прикасался к альфе и даже поцеловал. Пусть Саске тогда и спал, но чертовски хотелось повторить, и как можно скорее. Да хотя бы услышать его голос, пусть даже недовольство и оскорбления, но голос его истинного.

Практически две недели прошли в Нью-Йорке, Наруто так и не позволяли передвигаться самостоятельно, постоянно удерживая руки связанными. А Наруто хотелось причинить себе ещё больше вреда, выпотрошить внутренности, вены, по которым течёт жажда истинного. Прислушиваясь к биению сердца, Наруто пустым взглядом смотрит на мать, что сидит возле кровати и, еле сдерживаясь, чтобы не заплакать, поглаживает его руку. От таких невинных действий немного спокойней, это мама, его любимая мама, но где-то далеко, через океан, находится он, и сил терпеть больше нет.

— Мам, можешь набрать Кибу? Передай, что я хочу поговорить с ним, — хриплым от постоянных криков и уже двухдневного молчания голосом просит Наруто, сжав руку в кулак, впиваясь отросшими ногтями в плоть, впиваясь до крови. Хочется к Саске, как можно скорее, но Наруто понимает, что его не отпустят, боясь очередного срыва. Но сам омега знает, что ему нужно, и если ему никто не знает, как помочь, он сделает это сам. Сперва стоит поговорить с Саске, успокоиться, а после он попросит позвать врача. Наруто уже знает, что скажет, ему не откажут, не посмеют и дальше мучить.

Кушина только кивнула, понимая, что это необходимо сыну. За всё пребывание здесь Наруто ни о чём не просил, даже отказываясь от своей любимой еды и по несколько дней голодая, начиная орать не своим голосом, когда ему пытаются поставить капельницу.

— В Японии сейчас ночь, — вспоминает женщина, но Наруто лишь отрицательно машет головой, настаивая на своём и взглядом впивается в телефон. — Хорошо, я сейчас же позвоню.

Кушина покинула палату, чтобы набрать школьника. Время не подходящее для звонков, но если Наруто станет легче, услышав голос друга, тогда она сделает это.

***

В Японии уже перевалило за третий час ночи, как телефон паренька завибрировал на тумбочке, настойчиво повторяясь из раза в раз. Еле разлепив заспанные глаза, Киба чертыхнулся, увидев время на электронных часах, но потянулся к телефону, с ужасом принимая, стоило только увидеть имя потревожившего.

— Кушина-сан, здравствуйте. Что-то с Наруто? — беспокойство так и сочилось из омеги, хотелось узнать всё, и как можно скорее. Наруто за все эти дни не прислал ни одного сообщения, мало того, не отвечал даже, а беспокойство с каждым днём только и росло.

— Прости, что разбудила. Наруто потребовал срочно набрать тебя. Если честно, его состояние желает лучшего, такими темпами мы останемся здесь ещё надолго… Ему не разрешают пользоваться телефоном, но я дам вам возможность поговорить, думаю, ему станет лучше.

— Да, хорошо, — кивнул Киба, но глупым он не был и догадывался, что требует Наруто не его, а Саске. Поведение омеги практически резко меняется, когда рядом Учиха. Ещё до похищения Наруто часто срывался, калечил себя и бросался на других, но после же — стал тихим и прилежным, как это было ещё до того злополучного дня с изнасилованием. — А вы можете набрать меня минут через десять?

Кибе нужно было время, чтобы добраться к дому Узумаки и разбудить, и уже натягивал на себя тёплую кофту поверх пижамы.

— Да, конечно. Я сразу дам Наруто, поговорите спокойно.

— Спасибо.

Поблагодарив, Киба сбросил звонок, выбегая из комнаты на носочках и несясь на первый этаж, пытаясь при этом не шуметь. Родителей разбудить не хотелось, никто и понятия не имеет о том, что сейчас скрывают стены дома Узумаки.

Не заботясь о курточке, надев только кеды, Инузука побежал к соседскому дому, сразу же отыскав ключ и проходя внутрь дома. Саске на него точно будет зол, но лучше уж так, чем заставлять Наруто мучиться.

Отворив дверь и сразу же двинувшись к светильнику, осветил комнату, подходя к кровати. Киба ещё ни разу не заставал Саске спящим, но от того и вдвойне страшнее.

— Эй, Саске, проснись! — легко встряхнув альфу и не получив необходимого ответа, Киба осмелел и увеличил старания, пока его не отстранила рука злого Учихи.

— Чего тебе? Ночь ещё, — не понимая, что вообще происходит, Саске вылез из одеяла, зевая и потирая глаза, что никак не хотели открываться. Гадать о визитёре не приходилось, это мог быть только Киба, да и его запах медленно заполнял пространство лёгким шлейфом.

— Мне Кушина-сан только что позвонила. Мама Наруто. Он хочет с тобой поговорить, — сразу же выдал Инузука, замечая растерянный взгляд альфы и даже какую-то тень радости. — Но радостного мало, он в ужасном состоянии. Будь помягче, я тебя прошу. Сейчас мне перезвонят и вы поговорите. Только давай без приключений, я не хочу проблем.

— Просто не мельтеши передо мной, я и не собирался ничего вытворять. Я просто хочу, чтобы он скорее вернулся, достало уже сидеть который день. Уже ведь больше недели прошло, я прав?

— Почти две, — кивнул омега, почувствовав, как в руке завибрировал телефон. — Прошу тебя, поговори с ним нормально.

— Давай уже и вали из комнаты, — протянув руку, чтобы получить, наконец, телефон, фыркнул альфа.

Киба кивнул, прикусывая губу от досады, и передал Саске телефон, опасаясь того, что альфа может что-то сделать — например, разбить или не отвечать.

***

— Киба попросил перезвонить через десять минут, — заходя в палату, произнесла Кушина, садясь возле сына. — Мой маленький, как мне тебе помочь? Ты не хочешь ничего сладенького?

— Мам, развяжи руки. И выйди, когда я начну разговаривать, — попросил Наруто, не смотря на мать. — Я не сделаю ничего, поверь мне, после этого разговора мне станет легче.

Женщина замешкалась, врачи запретили освобождать руки Наруто, но она всё же сделала это, не в силе сопротивляться воли своего чада.

— Он просил десять минут?

— Да.

Кушина внимательно наблюдала за тем, как Наруто рассматривает свои перевязанные руки, кое-где бинт был пропитан кровью из глубоких ран, что никак не заживали. Каждый раз, когда действие нейтрализаторов заканчивается, Наруто начинал рвать на себе кожу, каким-то образом даже разрывая удерживающие руки путы, раздирая ногтями и зубами оставленные ранее полосы. К счастью, в последние время Наруто перестал трогать шею, в первые дни неистовства именно она пострадала первой. Как объяснил сам Узумаки, ему казалось, что его душит кто-то. Врачи знали об изнасиловании, подозревая, что его держали за шею в тот момент, но никто из них не подозревал, насколько ошибался. Наруто рвало изнутри, не просто от нужды быть рядом с Саске, хотелось его прикосновений, чёрт побери, шею саднило именно от желания почувствовать его укусы, засосы, метку, в конце концов. Именно место, где обычно ставят метки, пострадало больше всего. Казалось, что оно горит огнём, так хочется скорее почувствовать связь с истинным, но разум понимал, что альфа никогда не сделает этого по доброй воле. Никогда.

По прошествии десяти минут Наруто потребовал телефон, прося вновь покинуть комнату и в который раз заверяя, что он ничего с собой не сделает. Кушина поверила, оставляя сына наедине с собеседником.

Набрав номер друга, Наруто трепетал внутри от одного только осознания, что сейчас сможет услышать Саске. Никто долго не отвечал и это уже пугало, подгоняя новый приступ. Вцепившись свободной рукой в запястье той, что сжимала телефон, Узумаки до боли впился ногтями, оттягивая бинт и практически доходя новой полосой до прошлых ран, как тут же остановился, услышав знакомый голос.

— Да?

— Саске… — Наруто с трудом далось имя, но улыбка уже застилала уста. Рука ослабла, откинувшись на одеяло, пока из ранки тоненькими струйками стекала кровь.

— Слушай, ты когда вернёшься? Мне уже надоело есть то, что Киба приносит. Я уже все книги перечитал, и мне скучно. Он практически не проводит со мной время, — жаловался Учиха, решив рассказать всё, что его не удовлетворяет. — И мне в душ нужно, уже почти две недели прошло, знаешь ли. Ты меня слушаешь вообще?

— Слушаю, — счастливо прохрипел Наруто, стерев кровь и прикоснувшись окровавленными пальцами к губам. — Я постараюсь вернуться поскорее. Но ты должен мне пообещать кое-что.

— И что же?

— Не сопротивляться мне. Не беспокойся, я не в том плане, что хочу нагнуть тебя, нет. Просто слушай меня и тогда я даже подумаю над твоим освобождением.

— Хорошо. Но если ты в течении двух дней не вернёшься, я это делать не буду.

— Я вернусь, не сомневайся. Я знаю, что мне нужно, а значит вскоре я вернусь домой, — голос приобрёл грозные нотки, именно того Наруто, который способен на многое, а не трусишка, что пережил изнасилование истинным.

— Тогда я жду, — усмехнулся Саске, сбрасывая. Внутри стало спокойнее, а это от всего одного звонка и разговора с Наруто.

Что вообще с ним происходит? Саске чужда привязанность, так чего он так радуется, только зная о том, что Наруто вскоре вернётся обратно? Вероятно, ответы он найдёт, когда Узумаки вернётся.

Два дня, Наруто пообещал вложиться в два дня.