Онлайн чтение книги Ничего личного. Книга 1 Nothing personal. Book 1
Глава 8-6

- Малыш, что с тобой? – Кристоф перегнулся через стол и взял Амадео за руку. – Ты сам не свой. Что произошло?

Ничего особенного, только контракта с Ксавьером больше не существует, и я в этом виноват, ответил про себя Амадео, однако вслух сказал другое, не желая волновать Кристофа.

- Ничего, отец, все в порядке. Ешьте, – он кивнул на тарелку, которую только что поставил перед отцом Лукас.

Тот подчинился, решив, что расспросит сына позднее. Брат же сел напротив, рядом с Викторией, сверля Амадео взглядом, но тот даже не заметил этого, уткнувшись в стол. Фыркнув, Лукас начал есть.

- Принц не в духе, видимо.

- Лукас, не нагнетай обстановку, – осадил Кристоф, положив вилку на край тарелки. – Амадео, после ужина зайди ко мне, расскажешь, что произошло.

- А как же еда? Ты совсем мало съел, – Лукас указал на почти полную порцию Кристофа.

- Хватит на сегодня. Я не голоден, – отец поднялся из-за стола. – Малыш, жду тебя в кабинете. Не задерживайся.

Когда он удалился, Роза напустилась на Амадео:

- Молодой господин! Что с вами такое? Из-за вас ваш отец остался голодным! А ну живо взяли его тарелку, и чтобы она была пустой, когда вы выйдете из кабинета!

- Да, – он моргнул, возвращаясь в реальный мир. – Да, конечно, я уговорю его поесть. Извините.

- Извините, – фыркнула она. – Видимо, и в самом деле произошло нечто серьезное, раз вы забыли о своих обязанностях! Чего стоите? Марш!

Лукас тоже поднялся из-за стола, поблагодарил Розу, но помедлил, прежде чем покинуть столовую. Он замер, задумавшись, затем шагнул к двери, столкнувшись с Амадео.

- Прости, – пробормотал он, отступая в сторону.

Тот машинально кивнул, вовремя успев убрать тарелку, чтобы не опрокинулась. И только выйдя в коридор, на мгновение удивленно остановился. За все пятнадцать лет Лукас ни разу не извинялся перед ним. Тем более за такую мелочь.

- Входи, малыш, – ответил Кристоф. – Вижу, Роза насильно всунула тебе в руки мой ужин. Эту женщину ничем не проймешь.

- Так и есть, но она права, я совсем забыл…

- Неважно, поставь на стол и подойди.

Амадео так и поступил. Теплые ладони стиснули его похолодевшие пальцы.

- Малыш, – сказал Кристоф. – Что с тобой происходит? Ты сам на себя не похож. Какие-то разногласия с компаньонами?

Амадео в очередной раз поразился способности Кристофа видеть его насквозь. Всю ложь, все притворство он моментально раскусывал, бесполезно было ему врать.

- Нет… – Амадео запнулся. – То есть… Да. Немного, но это легко поправимо, отец, – голос предательски дрогнул.

- Ксавьер Санторо? – Кристоф пристально всматривался в его лицо. Взгляд Амадео скользнул в сторону, и тот моментально все понял. – Значит, он снова что-то вычудил. Я говорил, что он любит устраивать проверки на стрессоустойчивость, и…

- Это была не проверка, отец, – фраза прозвучала слишком резко. – Извините. Он просто разорвал наш контракт, ничего не объяснив. Вот и все.

- Вот как? – удивился Кристоф. – Обычно это не в его правилах. Ксавьер Санторо не тот человек… – голос прервался.

- Отец? Отец, что с вами?! – Амадео в ужасе смотрел, как Кристоф, вцепившись в подлокотники кресла, начал хватать воздух ртом. – Лукас! Живо вызывай врача!

Амадео сидел на краю кровати и держал Кристофа за руку. Стефан приехал быстро, осмотрел пациента и теперь о чем-то тихо разговаривал с Лукасом в дальнем конце комнаты. Но Амадео было плевать, о чем они говорят. Мог ли он так сильно расстроить отца, что вызвал второй инсульт или что-то похуже? Зачем он вообще рассказал о расторжении сделки? Надо было промолчать, а потом решить этот вопрос самостоятельно.

- Простите, – прошептал Амадео, прижавшись щекой к руке Кристофа. – Простите меня.

Тот тяжело дышал. Глаза были закрыты. В комнате горела лишь одна лампа, и в ее свете Кристоф казался гораздо старше своих пятидесяти трех лет. Стефан подошел и начал складывать в чемоданчик инструменты, поглядывая на главу семьи Солитарио с сожалением.

- Амадео, – позвал Лукас. – Можно с тобой поговорить?

Тот с трудом выпустил руку отца и вышел следом за Лукасом в коридор.

- Отец при смерти, – Лукас отошел к лестнице, опустив плечи и вперив взгляд в пол. – Стефан говорит, что… – он отвел взгляд и судорожно вдохнул, – что ему осталось недолго.

Амадео будто ударили в грудь, и он прислонился к стене, чтобы не упасть. Всего несколько минут назад отец был бодр, шутил насчет нелюбимого ужина… Когда же это успело произойти?

- Нам стоит быть с ним, Амадео, – Лукас подошел к нему. – Идем.

Без возражений тот последовал за братом. В голове все смешалось, мысли не желали вставать на свои места. Отец умирает? Нет, он не может, он же еще столько не сделал, почему именно сейчас?

Амадео сел на кровать. Он только сейчас заметил, что впервые руки Кристофа были холоднее, чем его. Слезы навернулись на глаза. Его отец, его самый близкий человек, который поддерживал во всем, сипло дышал. Жизнь уходила из него.

- Отец, – тихо позвал он.

- Малыш, – Кристоф с трудом повернулся к Амадео. Глаза наконец открылись, но затуманенный взгляд уже ничего не видел. – Что-то я совсем расклеился, – он сжал руку сына слабеющими пальцами. – Где Лукас? 

- Я здесь, отец, – тот говорил сдавленным голосом – его душили слезы.

- Здесь? Хорошо. Лукас, я не успел многого сделать, но прошу тебя… Помоги Амадео. С компанией… с компанией трудно управиться одному… Я надеюсь, что вы наконец подружитесь…

- Да, – тот присел на краешек кровати и участливо взял Кристофа за другую руку, глаза блеснули. – Обещаю.

Щеки Амадео защекотали слезы. Он сильнее сжал руку отца и наклонился к нему, прижавшись щекой к холодеющей ладони. В этот момент он был готов простить Лукасу что угодно, лишь бы отец пожил еще немного. Побыл с ним. Не бросал его.

- Малыш… – Кристоф засипел, дыхание становилось все тише, пока не прекратилось совсем. Рука выскользнула из пальцев сына и безжизненно упала на кровать.

Амадео опустил голову, до крови прикусив губу. Из него будто вынули все внутренности и оставили лишь пустоту, которую ничем не заполнить. Вместе с Кристофом, казалось, умер он сам. Все кончено. Больше никогда он не увидит улыбки, больше никогда не почувствует тепла. И никогда не услышит ласкового обращения.

- Как ты посмел, – наступившую тишину нарушил шепот Лукаса. – Как ты мог так поступить с ним?

- Что? – Амадео поднял удивленный взгляд. На щеках слезы прочертили блестящие дорожки.

- Он доверял вам, – вступил в разговор врач. – И не только он. Все приближенные считали вас честным и благородным человеком, а вы так обошлись с собственным отцом.

- Я не понимаю, о чем вы…

Лукас сделал знак Стефану.

- Расскажите ему то, что сообщили мне.

- Все очень просто, – сказал тот. – Вашего отца отравили, предположительно, стрихнином. Это быстродействующий яд, который парализует дыхательную систему. Господину Солитарио стало плохо сразу после ужина. Я взял образец крови, скоро будет готов анализ, и…

Амадео вскочил, едва не опрокинув стул.

- Да как вы смеете…

- Замолчи, – оборвал его Лукас. – Все знали, что ты лично носишь ему еду, он соглашался есть только после твоих уговоров. И сегодня ты отправился кормить его в кабинет. Чего тебе стоило подмешать яд по пути?

- Я не делал этого, Лукас, какого черта?! – Амадео затрясло, он с трудом сдерживал гнев и страх.

- А я-то думал, он тебе дорог, – внешнему спокойствию Лукаса могла бы позавидовать непоколебимая скала, несмотря на то, что в глазах стояли слезы. – А ты так с ним поступил, Амадео. Отвратительно. Охрана! Препроводите этого убийцу в кабинет отца и заприте до прибытия полиции.

Амадео потерял дар речи. Он даже не стал сопротивляться, когда охранник – его охранник грубо заломил ему руки за спину и тычками погнал прочь из спальни отца.

В кабинете он пробыл час, но мысли никак не желали упорядочиваться. В голове гудело, руки и ноги не слушались. Отца отравили. И убийцей представили его, Амадео! Но он не мог этого сделать! Ни за что! Он любил отца и не желал ему смерти!

Но кто? Кто осмелился? Врач мог дать яд под видом лекарства, но зачем? Уважаемый человек, который работал на семью Солитарио уже долгое время – и вдруг решает избавиться от Кристофа? Бессмыслица. Тем более отцу стало плохо задолго до приезда Стефана.

Амадео сполз с кресла на пол, сжимая виски ладонями. Все за один вечер – предательство Ксавьера, смерть отца и обвинение в убийстве совершенно лишили его сил.

Ребекка. Она может помочь разобраться. Больше никого не осталось, да и она может отказать, но стоит попытаться. Он сунул руку в карман за телефоном, и пальцы наткнулись на какой-то небольшой цилиндрический предмет.

Амадео в удивлении уставился на стеклянный пузырек из-под лекарства. Пустой пузырек.

В сознании только-только начала формироваться страшная мысль, как дверь кабинета распахнулась. Лукас остановился на пороге и вперил холодный взгляд в брата. Слезы уже высохли, и не осталось ничего, кроме спокойного ледяного торжества. Это изрядно удивило Амадео, однако сил размышлять у него уже не осталось.

- Лукас! – наконец не выдержал он, поднимаясь. – Что происходит, черт побери? Кто отравил отца?

- Ты, разве не ясно? – так же холодно ответил тот.

- Я не делал этого! Почему ты мне не веришь? Мы же братья!

- Ты перестал быть мне братом после этого, – отрезал Лукас, входя в кабинет и запирая за собой дверь. – Не мог дождаться, когда станешь главой компании, да? Именно поэтому и задумал такое. Как низко. Красавчик Амадео, от которого в восторге все, кто с ним знаком, отравил отца в погоне за наследством. Интересно будет почитать завтра утренние газеты.

- Ч-что ты несешь? – голос Амадео задрожал. – Я никогда…

- Молчать! – Лукас отвесил ему оплеуху. – Я не желаю слушать жалкие оправдания отцеубийцы!

Амадео таращился на него, широко раскрыв глаза. На щеке алело пятно от пощечины брата. А того было не остановить.

- Всегда во всем идеальный младший сыночек Амадео! Кукольное личико, роскошные волосы, да ты прямо всеобщий любимец! Как же ты меня достал! Всегда стоишь на моем пути, будто больше некуда пойти. Надеюсь, ты не успеешь сгнить в тюрьме, куда в скором времени отправишься, потому что я буду молиться о том, чтобы тебя разорвали в клочки в первую же ночь!

Плечи Амадео непроизвольно вздрагивали от каждого оскорбления, которыми щедро поливал его брат. Словно ледяная игла пронзала сердце снова и снова, причиняя адскую боль. Значит, все это время Лукас попросту ненавидел его. Не недолюбливал, как частенько называли это Роза и другие обитатели дома, а именно ненавидел. Чистой, незамутненной ненавистью. Достаточной для того, чтобы пойти на…

И тут его осенило. Наконец-то голова снова начала соображать, и Амадео моментально увидел всю цепочку.

- Ты… так это ты все подстроил. Отравил отца и хочешь занять его место, отправив меня в тюрьму!

Тот замолк. В глазах на мгновение мелькнуло удивление, но затем губы искривились в усмешке.

- А где доказательства, мой дорогой брат?

- Я слышал, как ты просил кого-то доставить тебе яд. Да, речь шла именно о нем, теперь я в этом уверен. Сказал, что не пожалеешь денег, лишь бы его доставили тебе в скором времени! – Амадео запустил пальцы в волосы. – И подкинул мне пузырек из-под него, когда столкнулся со мной на выходе из столовой! Я понимаю, за что ты ненавидишь меня, но почему пострадал отец?!

- Тебе все равно никто не поверит, Амадео, – отрезал Лукас. – Просто смирись. Иначе я попросту убью тебя.

В кабинете стало так тихо, что Амадео, казалось, слышал стук сердца Лукаса, стоявшего напротив. Впрочем, какого сердца? У этого монстра его никогда не было!

- Нет, Лукас, – горло будто выстелили наждачкой, слова давались с трудом. – Тебе не удастся повесить на меня свое преступление.

Амадео бросился на него, но Лукас ожидал нападения. Он отскочил в сторону и сбил брата с ног.

- Сбежать отсюда не удастся. И доказать невиновность – тоже.

Он сгреб Амадео за волосы и с силой ударил затылком о пол. Из глаз посыпались искры, однако сознания тот не потерял, хоть на какое-то время и лишился способности сопротивляться.

- Шикарный Амадео, гордость семьи, – шипел Лукас, брызжа слюной ему в лицо. – Кроме внешности ничем не выделяешься, так почему бы тебе не стать шлюхой? Прекрасная перспектива для такого, как ты! Полюбуйся, насколько ты жалок. Собирался стать главой компании? Не смеши. Всего лишь грязная подстилка!

Туман в голове рассеивался, и Амадео попытался спихнуть с себя Лукаса. Но тот намотал его волосы на руку и с силой дернул вверх. От боли на глаза навернулись слезы, но Амадео не издал ни звука.

- Чего молчишь? Ты должен, черт побери, молить о пощаде! Так же, как у смертного одра отца! «Нет, Лукас, я ничего не сделал, Лукас, пожалуйста, Лукас!». Вот о чем ты должен вопить, хныкать, молить! Молить меня о милости!

- Ни за что, – сквозь стиснутые от боли зубы процедил Амадео. – Убей меня или отправь в тюрьму, но умолять тебя я не стану.

Казалось, что Лукас сейчас лопнет от переполнявшей его злости. Лицо покраснело, ноздри раздувались, как у быка на корриде.

Но внезапно буря прошла.

- Что ж, раз ты такой несговорчивый, у меня не остается иного выбора.

Не отпуская Амадео, он дотянулся до стола. Ладонь сомкнулась на сверкающих ножницах с перламутровыми ручками.

- Придется лишить тебя твоей гордости, непокорный отброс.

КОНЕЦ ПЕРВОЙ ЧАСТИ