Онлайн чтение книги Неферата Neferata
Глава 4

Великая Пустыня, -1154 года до коронации Зигмара

Племена пустыни дико завыли, потрясая оружием в ночное небо. Победа была быстрой и решительной. Неехарские пикеты так и не узнали, что их поразило - так быстро племена нанесли удар. Здесь, на краю Великой Пустыни, воины Неехары стали расслабленными и мягкими, и они заплатили за свою невнимательность своими жизнями. В отличие от них, туземцы были дикарями, опасно цеплявшимися за суровое и неумолимое существование, которое сделало их жестокими и свирепыми.
Неферата откинулась на груду подушек, благосклонно улыбаясь и потягивая из чашки кровь. Она была облачена в железные доспехи, теперь окровавленные. Наайма присела рядом, тихо разговаривая с Рашей. Неферата подумала, не подслушать ли, но тут же отбросила эту мысль. Не было никаких оснований подозревать, что Наайма делала что-то большее, чем просто рассказывала своей новой служанке какие-то подробности о своем новом существовании. Неферата изучала молодую женщину, слегка улыбаясь. Раша, дочь вождя, хорошо приспособилась к бессмертию. Она разорвала горло собственному отцу и зарезала своих братьев ради Нефераты. С женщинами, даже с дочерьми вождей, в пустыне обращались плохо.
Держа племя Раши под каблуком, она быстро подчинила себе других подобными методами — вождей и военачальников, разорванных на куски дочерьми и женами в ночных оргиях давно подавляемого насилия. Она оглядела своих новых служанок; всего их было двадцать, они возлежали или ужинали на телах пленников, захваченных во время набега. Солдаты гарнизона были подвешены вверх ногами к столбам внутри палатки, и их кровь капала в глиняные тазы. Она смотрела, как женщина лакала кровь как кошка, и её волосы тоже были в крови. Что туземцы думают об особенностях своей новой хозяйки, она никогда не удосуживалась спросить.
Несколько тысяч кочевников теперь стекались под ее черные, как ночь, знамена. Некоторые приветствовали ее как олицетворение Пустынной Змеи, другие называли ее Матерью Ночи. Неферате было все равно. Пока они служили, они могли называть ее как им заблагорассудится.
Она посмотрела на тело молодого начальника заставы, у которого ужинала. Теперь он был холоден и смотрел пустыми глазами. Она прищелкнула языком; она думала, что хорошо научила Алькадиззара. Кочевники Великой пустыни поднимались и падали, как приливы и отливы, и их преданность вместе с ними. Прошло уже некоторое время с тех пор, как некоторые из них приютили беглого расетранского принца, и те предложения, которые он сделал с тех пор — сократив их традиции набегов и грабежей — привели многих из них во враждебное настроение.
Однако вместо того, чтобы укрепить аванпосты, он начал стягивать свои войска в саму Неехару. Неферата сделала глоток еще теплой крови. Что-то происходило. Она чувствовала его запах на ветру… Вонь падали напомнила ей о старых друзьях. По лагерям ходили слухи о ходячих мертвецах, чуме, оспе и недавно вернувшемся старом зле. С гор на берегах Кислого Моря поднимался черный дым.
Она закрыла глаза, размышляя. Что-то заставило Алькадиззара отвести взгляд на север. Настало время атаковать. Теперь…
Вопль был чудовищным, достаточно громким, чтобы расплющить людей и палатки. Ветер хлестал и завивался, швыряя в воздух песок и искры. Что-то массивное пересекло небо над палаткой, громко хлопая крыльями титана.
Неферата вскочила на ноги, отбросив в сторону чашу с остатками крови и схватив свой меч. Она вытащила тальвар и отбросила в сторону ножны из козьей шкуры, когда выскочила из своей палатки, за ней последовали Наайма, Раша и другие ее служанки.
Визжащее существо приземлилось в центре лагеря. Оно было размером с трех лошадей, и его глаза, похожие на лагерные костры, сверкали на разбегающихся соплеменников, когда огромный нос с копьем дрожал, а усеянные иглами челюсти жадно разинулись. Острые уши торчали из квадратной головы, а крылья превратились в рваные паруса. Оно снова завизжало, и несколько служанок Нефераты зажали уши руками.
На спине летучей мыши сидела знакомая фигура, дергая поводьями, чтобы контролировать своего непристойного скакуна. Изодранные одежды мало скрывали трупную природу всадника, и когда его осунувшееся лицо повернулось к ней, Неферата зарычала, узнав его.
- В'соран! - прорычала она, бросаясь к своему старому верховному жрецу с убийством в глазах. Она вскочила на одно из крыльев огромного зверя, когда тот скользнул по земле рядом с ней, и вскарабкалась ему на спину, держа меч наготове.
- Приветствую тебя, могущественная королева, - хихикнул В'соран. - Я принес тебе привет от твоего господина и повелителя, Нагаша!
Неферата прыгнула к В'сорану, ее меч лизнул его тощую шею, когда имя Великого Некроманта задело в ней болезненную струну. Черная молния с треском вырвалась из его когтистых пальцев, поймав ее в середине прыжка и отбросив обратно в палатку, которая рухнула на нее сверху. Освободившись, она увидела, как ее служанки сражаются со смеющимся маньяком и его ручным монстром. Один из ее слуг был сбит с воздуха одним из когтей зверя, ее мраморная фигура распалась от силы удара. Неферата закричала и вырвалась из палатки.
Когда она попыталась вернуться в бой, что-то тяжелое ударило ее и швырнуло вперед. Она перекатилась на ноги и рубанула мечом, поражая только тени.
- Он почувствовал тебя, Неферата, - прошипел Ушоран, присев в нескольких футах от нее. Его громоздкая фигура пряталась под толстым одеянием, но она достаточно хорошо узнала своего бывшего советника. - Нагаш желает, чтобы ты присоединилась к нему.
- Присоединиться или служить? - спросила Неферата.
- Одно очень похоже на другое, - сказал Ушоран, пожимая плечами.
- Ты быстро отбрасываешь свою преданность, Повелитель Масок, - сказала Неферата.
Ушоран зарычал, и его когти напряглись.
- Ламия мертва, Неферата. Она разрушена, проклята и исчезла. Как и вся Неехара, когда Нагаш закончит с этим!
Неферата сделала выпад. Ушоран отскочил назад, едва избежав ее удара.
- Неехара и Ламия - мои! Не Нагаша, не Алькадиззара!
- Ты не можешь бросить вызов его воле, Неферата, - сказал Ушоран, его когти скользнули по ее броне. - Он доберется до тебя, так или иначе!
- Тогда пусть он сам придет за мной! - прорычала Неферата, ударив Ушорана сзади. Он отлетел назад, застигнутый врасплох. Она обернулась и увидела, как В'соран швыряет магические заряды в ее служанок. Как бы далеко она ни была, она чувствовала его отчаяние. Ее служанки были быстрыми и сильными, ни одна из которых не могла быть применена к иссохшему вампиру. Они ожидали, что повергнут ее в трепет, ошеломят именем Нагаша и своей силой. Но она этого не сделает—
СДЕЛАЕШЬ.
Неферата закричала, когда разум, подобный холоду гробницы, вторгся в ее разум. Слова эхом отдавались в ее голове, разрушая ее мысли. Она схватилась за голову и пошатнулась. Ночь закружилась вокруг нее.
ТЫ БУДЕШЬ СЛУЖИТЬ МНЕ.
- Нет! - взвыла Неферата, хватаясь за голову. С отчаянным криком она развернулась и побежала прочь от лагеря и от Неехары. Вдали от ее планов, надежд и желаний, мысли Нагаша обрушивались на нее, пока она бежала.

Горы Грани Мира, -800 лет до коронации Зигмара

За громоподобным грохотом дикой реки с горы сурово возвышался Моркейн. Город был окружен тяжелым деревянным частоколом концентрическими и все уменьшающимися кольцами, которые выступали из скалистого склона. Дым поднимался изнутри, оставляя в воздухе жирные полосы. Разлагающиеся тела орков и зверолюдей были насажены на большие, смазанные жиром колья, выстроившиеся вдоль подходов к частоколу. Тела, громоздкие, зеленые, уродливые и волосатые, были в плохом состоянии, и стая ворон забрала их себе.

- Они нападают каждые несколько месяцев, - сказал Вораг, ударив мечом по болтающейся зеленой ноге. - Не очень-то любят учить уроки, урка.

- А звери? - спросила Неферата.

Вораг ухмыльнулся, обнажив клыки.

- Когда урки редеют, их место занимают звери, - он вложил меч в ножны.

- И наоборот, я полагаю, - сказала Неферата.

- Ха! Да, - сказал Вораг, смеясь и хлопая себя по бедру. - Звери лучше охотятся, но у урки вкус получше, - сказал он, слегка нахмурившись. Неферата понимающе улыбнулась. Вораг взглянул на нее и нахмурился еще сильнее. - Ты сильная. Красный Дракон боится тебя.

Неферата колебалась.

- Ты имеешь в виду Абхораша?

Вораг сплюнул на землю комок кровавой мокроты.

- Да. Вот как его называют в народе - “Красный дракон". Одетый во все это железо, как чешуя одного из этих зверей, - он покачал головой. - Воину не подобает так сражаться, - сказал он.

- Он тебе не очень нравится, не так ли?

Единственным ответом Ворага было снова плюнуть. Неферата усмехнулась. Прежде чем она успела ответить, резкий стон рогов с вершины частокола разорвал воздух. Неферата посмотрела на ворота, которые распахивала вереница мужчин в темных куртках и капюшонах. Запахи людей и животных омыли Неферату.

- Я нюхал навозные кучи и получше, - пробормотал Халед, заработав злобный взгляд Ворага.

- Ты, конечно, не забыл запахи военного лагеря, сын Мунтасира, - сказал Абхораш, подгоняя своего коня. Халед нахмурился. Вораг сделал такое же выражение, когда Абхораш присоединился к ним.

- Я ничего не забываю, - отрезал Халед. Неферата положила руку ему на плечо.

- Мои последователи, как правило, не часто оказываются в таких местах, - спокойно сказала она. - У меня есть для них лучшее применение, чем тратить их впустую в бою.

Абхораш хмыкнул, и Вораг рассмеялся. Последний хлопнул Халеда по плечу.

- Тогда это будет для вас настоящим праздником, миледи! - сказал он, когда они въехали в ворота. Неферата уловила странный, сладкий запах от людей, открывших ворота. Они стояли неподвижно, как статуи, когда всадники проезжали мимо, едва двигаясь, даже когда одна из лошадей подошла слишком близко.

За частоколом то тут, то там поднимались древние камни, которые, возможно, были остатками какой-то давным-давно разрушенной стены, снова соединенными другими частоколами. А за этими камнями… Моркейн. Неферата дернула поводья, и ее лошадь остановилась. Осыпающиеся каменные стены Моркейна поднимались под почти невозможным углом, устремляясь к небу.

Ее первым впечатлением был возраст. Что-то всегда было в этом месте, называлось оно Моркейн или нет. Это был такой же город, каким была Ламия, росший на протяжении веков из поколения в поколение, раскинувшийся сначала за рекой, а затем над ней. Внутри частокола возвышались большие каменные ворота, преграждая доступ к широкому мосту из толстых деревянных бревен, который вел ко вторым, меньшим воротам. Под мостом шумела и бурлила река, и даже на таком расстоянии вампиресса чувствовала брызги. Она посмотрела на первые ворота и увидела, что их громада была усеяна сотнями ниш, заполненных черепами. Некоторые черепа были коричневыми от времени, в то время как другие блестели белыми и чистыми. Каждый из черепов, казалось, смотрел на нее, и она вспомнила, как впервые увидела это место под влиянием того, что привело ее сюда, и почувствовала, как холодок пробежал по ее спине.

Неферата знала, что Моркейн, несмотря на то, что он мог казаться живым существом, на самом деле был городом смерти.

С визгом волокон о камень каменные ворота распахнулись наружу. Когда они открылись, Неферата увидела сеть толстых веревок, соединяющих петли внешних ворот с внутренними, и почувствовала короткий прилив восхищения. Внешние ворота можно было контролировать из самого города, пока держались веревки. И если веревки будут перерезаны, каменные ворота останутся закрытыми, а мост опечатан.

Она остановила лошадь и позволила колонне проехать мимо нее на мост, пока неуклюжая фигура Разека не поравнялась с ее лошадью. Способность гнома восстанавливать силы оказалась гораздо более впечатляющей, чем она ожидала. Кровотечение прекратилось несколько дней назад, начались струпья, и раны пахли чистотой. В глубине души она была впечатлена телосложением гнома. Человек умер бы от полученных ран, но Разек был на ногах через несколько дней после избиения и настоял на том, чтобы идти. Она посмотрела на гнома.

- Кажется, мы прибыли, - сказала она.

- Ага. Впечатляет, не правда ли? - сказал Разек, и его тон показывал, что он думает совсем не так.

- Да, - сказала Неферата. Она пустила лошадь рысью, чтобы не отстать от гнома. Если он и заметил вежливость, то не подал виду. Тогда он мог бы расценить это как оскорбление. Они пересекли мост, и она посмотрела вниз, на реку. Та казалась непривычно глубокой.

- Она уходит так же глубоко, как корни горы, - сказал Разек. – Там плавают темные твари.

Они прошли под внутренними воротами, и ноздри Нефераты раздулись. Запахи города опьяняли после столь долгого пребывания в дикой местности. Тысячи теплых, бьющихся сердец приветствовали ее, качая горячее богатство человеческой крови, и она втянула воздух.

- Сколько здесь живет? - прошипела она. Вдоль внутренней стены были выставлены торговые палатки и полуразрушенные навесы кмутов - бедняцких отбросов города. Резкие акценты выкрикивали предложения переполненной толпе, и волна звуков, казалось, окутывала ее, когда она вспоминала свою молодость и дни, когда она тайком выбиралась из дворца своего отца и смешивалась с простолюдинами в доках, наблюдая, как большие корабли скользят по приливу.

- Кто может сказать? - сказал Разек. - Вы, люди, размножаетесь, как вши, - он хмыкнул, оглядываясь по сторонам. - Прошло много времени с тех пор, как я был здесь, по вашим подсчетам, люди. С тех пор, как здесь побывал кто-то из моего народа.

- И не без оснований, тан Сильверфут, - произнес резкий голос. - Но теперь всё по-другому. Примите наши самые скромные заверения.

Неферата обернулась. Широкоплечий мужчина со сломанным носом трусил к ним, засунув большие пальцы за широкий кожаный ремень. С ним было несколько стражников, одетых как люди Абхораша, в тяжелые доспехи и богато украшенные шлемы. Они проталкивались сквозь толпу, как акулы сквозь косяк рыб. Неферата вдохнула его запах и подавила инстинктивное движение губ. Как и Вораг, от новоприбывшего пахло могильной плесенью. Это была глубокая вонь, которую Разек либо не заметил, либо, возможно, списал на более человеческую вонь.

- Моркейн приветствует тебя и скорбит о твоей потере, могучий тан, - сказал мужчина, протягивая ладонь и склоняя голову. - Мы будем рыскать по холмам в поисках зверей, которые ...

- Об этом уже позаботились, Стрезик, - резко сказал Разек, указывая на Неферату.

- О? - Стрезик взглянул на Неферату, которая встала. Другой вампир отступил на полшага, его глаза слегка расширились. - Вораг упоминал о пришельцах, но...

- Я не держу на стригоев зла за это, - продолжил Разек более официально. - Наши переговоры продолжатся, как и планировалось.

Стрезик открыл рот, как будто хотел упрекнуть гнома за то, что он говорит в присутствии Нефераты, но затем резко закрыл его. Собравшись с мыслями, он снова посмотрел на нее.

- И кто же вы такая?

- Неферата из Ламии, - сказала она. Стрезик помолчал, потом встряхнулся.

- Гетман Ушоран ждал вашего прибытия, - сказал он, и на его широком лице появилась явно фальшивая улыбка.

- Он нас ждал? - спросила Неферата, слегка удивленная.

- О да, он уже много недель знает о вашем приезде, - спокойно сказал Стрезик. - Я провожу вас в Высокую Ложу.

Мысли Нефераты слились воедино быстро и резко. Был ли тогда Ушоран причиной ее видений? Неужели он каким-то образом заставил ее прийти к нему? Ее руки сжались, ногти впились в кожу. Мгновение спустя боль привела ее в себя. Был ли это голос Ушорана в ее голове, напевающий ей?

- У него смазанная спица, и тут нет двух путей, - пробормотал Разек слишком тихо, чтобы Стрезик мог его услышать. Солдаты в доспехах, войнуки, согласно тому, чему ее научил Вораг, выстроились вокруг них, не так близко, чтобы их можно было оскорбить, но и не так далеко, чтобы их можно было игнорировать.

- Кто он такой? - спросила Неферата.

- Хранитель очага нового короля, - сказал Разек с явным отвращением.

Неферата хмыкнула, поняв, что он имеет в виду, хотя никогда раньше не слышала этого термина. Значит, у Ушорана теперь есть свой Повелитель Масок, не так ли? Возможно, Стрезик был хитрее своего хозяина, но Неферата сомневалась в этом.

- Расскажи мне о новом короле, - попросила она.

- Почему бы тебе не рассказать мне? - сказал Разек, глядя на нее. - Кажется, он твой друг, а?

Неферата посмотрела на гнома, но ничего не сказала. Король Ушоран. Эта мысль не была ни забавной, ни приятной. В Ламии Ушоран служил ее теневой левой рукой, а Абхораш был ее сильной правой. Именно Ушоран собрал тех, кто был избран, чтобы принести свои жизни и кровь в жертву Ламианскому Двору, чтобы взошло солнце, мир перевернулся и город процветал. Именно Ушоран не смог найти Алькадиззара после того, как тот вырвался из ее лап, и именно Ушоран все испортил, обратив на них внимание Нагаша.

Ушоран уничтожил Ламию. Он разрушил королевство Нефераты и теперь приветствовал ее в своем. Так или иначе, она была полна решимости заставить его пожалеть об этом. Она снова повернулась к городу. Улицы Моркейна были похожи на линии, начерченные на пергаменте, пересекающие друг друга снова и снова. Город представлял собой каменную спираль, с грубыми соломенными хижинами и навесами, уступающими место более прочным каменным жилищам и, наконец, большим зданиям, которые, казалось, составляли сердце города. Улицы были забиты запахами, видами и звуками процветающего оживленного мегаполиса.

Стригои были нецивилизованным на вид народом, но крепким. Даже выносливым, и их кровь ярко пульсировала в венах, когда Неферата осматривала их. Все они носили оружие, даже самые низкие из них, и они были бледным народом с темными волосами. Молодой народ, как она судила о таких вещах, едва выбрался из болот и пещер. Но они многого добились за короткий промежуток времени.

И все это, по-видимому, без помощи богов; она не видела никаких признаков храмов или жрецов. Жрица в ней взбунтовалась при этой мысли… хотя она уже давно отвернулась от своих собственных богов, мысль о том, что их даже не представляют, было трудно понять. Действительно, это была слабость. Люди без веры были открыты для эксплуатации. Она тихо рассмеялась. Это были мысли на будущее.

Когда они двинулись по городу, последователи Нефераты присоединились к ней, проскользнув между людьми Стрезика, чтобы создать барьер между их госпожой и воинами в доспехах. Колонна поредела, когда они приблизились к центру города; люди Ворага остались позади, на нижних улицах, но Стрезик повел Неферату и ее спутников дальше. Дородный вампир улыбнулся ей и помахал рукой, уходя. Он заметил присутствие Стрезика и, казалось, знал, что это значит. Абхораш и двое его людей, однако, следовали на расстоянии, держась на почтительном расстоянии от группы Стрезика. Она задавалась вопросом, думал ли ее бывший чемпион, что она может попытаться сбежать.

Когда она увидела пирамиду, то поняла, что ответ будет "да".

Неферата была осторожна, чтобы ее эмоции не отразились на лице, когда она смотрела на это чудовище из камня. Оно внезапно поднялось, как леопард, спрыгнувший с дерева. Это было массивное сооружение, ощетинившееся выступами и грубыми структурными дополнениями, которые, казалось, не служили никакой цели, кроме украшения.

Это была пирамида только по названию; сходство было поверхностным. Это была грубая насмешка над великими пирамидами Неехары, придуманными варварскими умами и построенными неумелыми руками. Тяжелые темные камни громоздились друг на друга, очень похожие на мрачные курганы, которыми были усеяны северные земли. Она парила высоко над городом, и по всей её длине росли устойчивые строения. Там были узкие окна, балконы и что-то, что могло быть башнями.

Она, как зверь, склонилась над извилистой рекой, которая окружала и протекала через Моркейн, и остальная часть города, казалось, отшатывалась от пирамиды, словно в страхе. Неферата сразу поняла, инстинктом, отточенным годами работы с темной магией и дурными предзнаменованиями, что это был источник черного солнца, которое так мучило ее.

- Оно больше, чем я помню, - сказал Разек, глядя на пирамиду. - Его построил старый Кадон, этот сумасшедший мерзавец. Еще до того, как мы перестали сюда приходить... Он замолчал, крепче сжимая топор.

- Сюда, пожалуйста, - сказал Стрезик, ведя их к богато украшенным дверям, которые отмечали вход в пирамиду. Когда они приблизились к ним, Неферата почувствовала, как что-то темное и прекрасное окружило ее, как букет ядовитых цветов. Прежняя боль была сметена приливом странного удовольствия. Она протянула руку, чтобы коснуться камня, и была вознаграждена приятным покалыванием.

Вот, вот почему она пришла сюда. Это место… То, что было внутри, взывало к ней.

Звон копий привел ее в себя. Люди в богато украшенных бронзовых доспехах заблокировали дверной проем, их копья скрестились над отверстием.

- Мне показалось, ты сказал, что Ушоран хочет нас видеть, - сказала Неферата Стрезику.

Он кивнул.

- Он хочет видеть вас, миледи, и тана Сильверфута тоже, конечно. Но не ваших... э-э... последователей, — сказал он. Он сделал жест, и его люди двинулись, чтобы окружить и отделить Наайму и остальных. Халед держал руку на мече, а остальные смотрели на Неферату. Люди Стрезика не были вампирами, и бой будет быстрым, если он начнется. Неферата посмотрела на Абхораша.

- Я сопровожу тебя, - сказал он. - Не то, чтобы тебе это было нужно, - он потер вмятину, которую она оставила на его броне, и на мгновение в его глазах появилось что-то от прежнего юмора. - Это традиция.

Неферата фыркнула и посмотрела на Наайму.

- Со мной все будет в порядке, - сказала она, резко кивнув.

- Конечно, - сказал Стрезик. Он махнул рукой, и копья убрали. - Здесь вы в большей безопасности, чем где бы то ни было, миледи. Гетман Ушоран позаботился об этом, - маслянистый елейный тон заставил ее стиснуть зубы, но она ничего не сказала. Кипя от злости, она последовала за Стрезиком. Наайма и остальные остались под охраной людей Стрезика.

Все в пирамиде, казалось, давило на нее, когда она вошла, как будто стремилось заставить ее ползти на животе, как гадюку. Присутствие в ее голове теперь было громче, постоянно бормоча, прямо за ее мыслями. Внутри он был сильнее, чем снаружи, и аура тьмы цеплялась за камни. Ее глаза жгло, когда она слишком долго смотрела в одном направлении, и ее кости казались хрупкими и холодными в своей оболочке из слабой плоти.

Смерть свернулась в ожидании в этом месте. Смерть и что-то еще; слабый запах дыма наполнил ее ноздри, и она отдернула пальцы от стен и попыталась прогнать внезапную волну страха, которая щекотала в глубине ее разума. Она слышала крики и не могла сказать, исходили ли они из ее сознания или откуда-то из пирамиды.

- С вами все в порядке, миледи? - елейно сказал Стрезик. Он понимающе смотрел на нее, и она подавила желание сбить его с ног.

- Я в порядке, - сказала она. - Веди дальше.

Огромные статуи, напоминавшие ей о доме ушабти, выстроились вдоль коридоров, а между ними были разбросаны древние настенные фрески и картины. Последние были сразу же узнаваемы как принадлежащие к утраченным стилям Нумаса, Кватара и даже Ламии. Она остановилась на точках, уставившись на них, страстно желая прикоснуться к ним. Она никогда не ожидала снова увидеть такие конкретные напоминания о доме. Даже плитки на полу были такими же, как те, что когда-то выстилали дорожку к Женскому Дворцу.

Ушоран пытался воссоздать Ламию. Эта мысль поразила ее, как удар молота. Мгновение спустя последовала ярость. Как он посмел? Он, чьи действия привели к разрушению ее города, осмелился издеваться над этим потерянным раем, развешивая гобелены и поощряя этих дикарей подражать неехарским обычаям?

Сами коридоры были сложены из каменных плит и, подобно пирамидам потерянного дома, двигались с востока на запад, а затем с юга на север зигзагообразно. Это было все равно что идти по проторенной тропинке. Она знала, где это произойдет, поскольку вспомнила священные маршруты храмов дома. И с каждым шагом шепот в ее голове становился все сильнее. Это было почти болезненно по своей интенсивности, и она изо всех сил старалась не обращать на это внимания.

Тронный зал притаился в паутине окружавших его коридоров, угнездившись, как раковая опухоль, в самом сердце пирамиды. Дымящиеся, пылающие жаровни были разбросаны по всей комнате, их свет освещал высокие балконы и огромное пространство пола. В другом конце комнаты возвышался большой плоский помост, а на нем-трон. Трон был сделан из грудной клетки какого-то огромного зверя и раскинут вдоль задней стены, и на этом троне… Ушоран.

У Ушорана, которого она знала, было много лиц. Грубый, красивый, некрасивый, молодой и старый; была причина, по которой ему дали титул Повелителя Масок. С Ушораном невозможно было сказать, было ли лицо, которое вы видели, голос, который вы слышали, его собственным или маскировкой, которую он надевал по той или иной причине.

«Он сидит в твоем кресле», - прошипел голос. Она проигнорировала его, пытаясь сосредоточиться на знакомой-но-незнакомой фигуре, сидящей перед ней. Человек на помосте был совсем не похож на того, которого она помнила, но язык его тела, выражение лица были такими же; они говорили о нем правду. Теперь он был красив, но в изгибе его губ и в блеске глаз чувствовалось прежнее уродство. Если он и видел ее, то не подал виду. Он сидел на своем троне, развалившись, как катайский властелин, одетый почти так же, как и его дворяне — штаны и куртка, подпоясанные на талии ремешком из чеканного золота, и золотые браслеты и наручи на его мускулистых конечностях. У трона лежал меч, все еще в ножнах. Он никогда не был приверженцем оружия; скорее всего, это было просто для вида.

Тронный зал был переполнен придворными — мужчинами и женщинами, чья одежда, хотя и грубая по стандартам любой цивилизованной нации, была достаточно хороша, чтобы говорить об их относительном положении в новой иерархии Ушорана. В море теплых вен и пульсирующих пульсов было одно или два пятна отвратительного холода. Вораг не преувеличивал. Мужчины были чванливыми задирами, мало чем отличающимися от Ворага — воинской аристократии, не так давно вышедшей из седла. Женщины интересовали ее больше. Они были похожи на волчиц, едва сорвавшихся с поводка. Они привыкли к новому статусу своих мужей, но голод, стремление к большему скрывались за улыбками и смехом. И, что еще более интересно, ни одна из них не получила кровавого поцелуя.

Конечно, Ушоран никогда особенно не любил женщин, если не считать их более очевидных качеств. Эту черту он разделял с ее мужем, Ламашиззаром. Это было слепое пятно, которое король не мог себе позволить, не говоря уже о мастере шпионажа.

Она сдержала улыбку. Это было нетрудно. Ситуация была рассчитана на то, чтобы раздражать. Одной из наиболее ценных способностей Ушорана была способность вонзать свои крючки в самую болезненную мягкую точку психики или тела и выкручивать её.

Ушоран хотел, чтобы она увидела его таким, чтобы он был увенчан славой. Или, может быть, он хотел, чтобы она сделала какую-нибудь глупость. Это было бы на него похоже. Его разум был искажен, и если Неферата была леопардом, то Ушоран был пауком. Он хотел, чтобы она влетела в его паутину.

Что ж, в эту игру могут играть двое.

Разек шагнул вперед по жесту Стрезика, держа топор на сгибе мускулистой руки. Она знала, что это было рассчитанное оскорбление, хотя оскорбляло ли это Стрезика или его хозяина, она не могла сказать.

- Приветствую тебя, Ушоран, король Стригоев, - прогремел Разек, поднимая свободную руку в приветствии. - Я, Разек Сильверфут, тан Караз Брина, приношу тебе привет от моего отца, Борри Сильверфута, короля Караз Брина, который люди называют Серебряным Пиком.

Неферата моргнула. Это все объясняло. То немногое, что она знала о дави, наводило на мысль, что они послали бы не просто любого воина, чтобы начать деликатные переговоры, а королевского сына. Это означало, что это было что-то особенное или что они чрезвычайно серьезно относились даже к самому обычному политическому взаимодействию. Это также объясняло, почему он был таким скрытным. Ее мысли устремились в новом направлении. Действительно ли нападение зверя было тем, чем казалось, или за ним стояло что-то другое?

- Надеюсь, вы принесли не только приветствия, особенно учитывая, через что вам пришлось пройти, чтобы попасть сюда, - усмехнулся Ушоран. Со стороны собравшегося двора раздался сдержанный смех. Выражение лица Разека было каменным, и Неферата спрятала улыбку. Ушоран был дураком. В Ламии розыгрыши и шутки были обычным делом; неформальность скрывала истинные направления переговоров. Но Разек не был человеком. И его приветствие сказало ей все о его взгляде на такие вещи. Дави были формальным народом, и Ушоран только что непреднамеренно оскорбил их официального представителя. Дурак, снова подумала она.

- Да, - сказал Разек, когда звуки веселья стихли. Он прочистил горло. - Я предлагаю вам нашу руку дружбы и клятвы в торговле и союзе, - он протянул руку в ритуальной манере.

- Держу пари, что эта рука надеется наполниться хорошим моркейнским золотом, - слишком громко пробормотал Стрезик Ушорану. Лицо Разека напряглось, и Неферата изумленно покачала головой. Это ошеломило ее. Как Ушоран собирался что-то делать с такими дураками как Стрезик на его службе? Это было разочаровывающе. Какими бы ни были другие его недостатки, Повелитель Масок, по крайней мере, был хитер, находясь на ее службе. Возможно, он потерял свое преимущество здесь, в этих нецивилизованных горах.

«Будь внимательна», - подумала она, сосредоточившись на помосте. Ушорану предложили перемирие, и он начал атаку, хотя и не успешную. Вопреки распространенному мнению, не всегда более слабая сторона предлагала условия первой; это была просто сторона, которая больше всего выиграла. Разек снова заговорил. На нее произвело впечатление, что гном сдержался; Наайма сказала, что они могут быть непостоянными людьми.

- Да, - согласился Разек. - Нам нужно ваше золото, так же как вам нужны наши изобретения, - прямо сказал он. Его характер, возможно, держался, но он определенно был изношен, если он отбросил формальности, рассудила Неферата. - Нам это кажется достаточно честной сделкой, - продолжал Разек, расправляя плечи и поднимая подбородок. - А как насчет тебя, король Стригоев?

Ушоран нахмурился. Он никогда не любил, когда ему указывали, вспомнила Неферата с приливом юмора.

- Возможно, мы поговорим об этом позже, тан Сильверфут, - сказал он, откидываясь на спинку стула. - У нас на сегодня есть другие дела, - он помахал рукой, и Стрезик хлопнул в ладоши. Люди шагнули вперед, окружив гнома. На мгновение показалось, что Разек не собирается двигаться. Затем, крякнув и пожав плечами, он повернулся, чтобы позволить своему сопровождающему вывести его из зала. Проходя мимо, он взглянул на Неферату. Его лицо было непроницаемым. Несмотря на это, она знала, что это было предупреждение.

Стрезик снова хлопнул в ладоши, и она шагнула вперед, заставив свой эскорт спотыкаться за ней, пытаясь догнать. Толпа захолустных дворян зашепталась. Она проигнорировала их.

- Мы приветствуем вас, госпожа Неферата, - сказал Ушоран, протягивая руки и спускаясь с помоста к ней. Как она уже отмечала раньше, мягкий, безобидный Повелитель Масок, которого она помнила, исчез, сменившись красивым существом, которое, казалось, вышло прямо из мифа о герое. Тем не менее, она уловила мерцающий проблеск чего-то еще, чудовищной призрачной формы, наложенной на Ушорана. Интересно, какой была его истинная форма?

- Госпожа, - повторила она, шагнув вперед и откинув край своих мехов. - Ты забываешься, Повелитель Масок, - она чувствовала слабую дрожь в его паутине. Какой гамбит он использует? Будет ли это вежливостью?

- Неферата, - прорычал Абхораш, делая шаг вперед. Ушоран жестом велел ему оставаться на месте. Он улыбнулся своей бывшей королеве с явным добродушием.

- Нет, миледи, я так не думаю. Со времени нашей последней встречи многое изменилось, - сказал он.

Неферата оглядела комнату, вглядываясь в лица собравшихся. Хотя она и не знала их, она узнала их достаточно хорошо — великих и добрых, которые цеплялись, как паразиты, за любой трон.

- Понятно, - сказала она.

- Я здесь гетман, Неферата, - сказал Ушоран, шагая к ней. - Из Моркейна я правлю горами Стригоев. Вот резиденция империи... - величественно произнес он. Внезапный взрыв аплодисментов заставил его остановиться и поднять руку.

Нет, тогда это не вежливость. Он хотел, чтобы она разозлилась. Это было ее слабое место.

- О, отличная работа, - сказала Неферата. - Восхитительно сценически, о Повелитель Масок.

- Я больше не Владыка Масок, - сказал он, глядя ей в глаза. - В Моркейне нет масок. Я - король. И тебе вполне подобает поклониться.

Неферата расхохоталась. Это была очевидная уловка. Он стал мягким.

- Наглая девка, - прорычал Стрезик, вытаскивая из-за пояса булаву. Он замахнулся им на Неферату, намереваясь сбить ее с ног. Она развернулась, сорвав с себя меховой плащ и набросив его ему на голову. Он взревел и споткнулся, а затем она оказалась позади него. Она присела на корточки, и ее когти вонзились в его ноги, разрывая кожу его ботинок, чтобы добраться до плоти внутри. Стрезик закричал, падая с подколенным сухожилием. Ушоран отступил назад, когда булава его слуги с грохотом упала на пол.

Неферата встала и перешагнула через бьющееся тело Стрезика. Вампир уже выздоравливал, но он будет вне ее досягаемости, по крайней мере, на несколько мгновений. Она посмотрела на Ушорана. Это было запланировано? Был ли это рывок паутины? Ушоран медленно поднялся на помост, невыносимо улыбаясь ей.

- Впечатляет, как всегда, миледи, - сказал он. - Воистину, ты первая среди нас, если не по статусу, то по силе.

- Последнее можно легко исправить, Ушоран, - сказала Неферата, стряхивая кровь с пальцев на пол.

- На что намекаешь? Ты убьешь меня? - сказал он, смеясь, и плюхнулся обратно на свой трон. Люди Абхораша осторожно двинулись вперед. Неферата проигнорировала их.

- Убить тебя? Нет… Ты доказал свою полезность в прошлом, Ушоран. Может быть, ты снова это сделаешь. Но я - королева.

«Двое могут потянуть за нить, Ушоран», - подумала она.

- А я - король! - рявкнул Ушоран. Ах, вот оно что. По крайней мере, он потерял эту маску раболепия. Он привык быть хозяином.

- Нет, ты дурак и мошенник, цепляющийся за трон, завоеванный, без сомнения, предательством и обманом, - сказала она. Его вздрагивание сказало ей, что она набрала очко. Она усмехнулась. - Я думаю, что будет только справедливо, если ты отдашь мне свое королевство, раз уж ты уничтожил мое.

«Я вижу твое предложение и повышаю ставку, хитрец», - подумала она. Нервное хихиканье прокатилось по тронному залу.

Ушоран зашипел.

- В падении Ламии не было моей вины, женщина, - его маска вежливости тоже исчезла, присоединившись к подобострастию, сменившись яростью, которая была более чем слегка окрашена чем-то, что могло быть безумием. Подлокотники трона треснули в его руке, камень превратился в порошок. - Это было твое безумие! Твоя одержимость этим жалким принцем Алькадиззаром! Вот что нас прокляло!

Настала очередь Нефераты вздрогнуть. Слишком близко к правде, чтобы не навредить. Она обнажила клыки и бросилась вверх по ступенькам, выставив когти. Если он хотел, чтобы она попала в сеть, сейчас самое время погрузиться в нее. Абхораш шагнул вперед, встав между ней и ее добычей, как она и предполагала. Предсказуемый Абхораш, надежный Абхораш, все еще защищающий ее, даже если он этого не понимает. Ее когти прорыли борозды в его кольчуге, и он застонал от шока, когда она заставила его пошатнуться. В ответ он выхватил меч и заставил ее спрыгнуть со ступеньки. Абхораш поднялся на ноги, кончик меча оказался прямо под подбородком Нефераты. Она медленно попятилась, вытянув руки. Она могла бы настоять на своем, если бы захотела, и он это знал.

- Уйди с дороги, Абхораш, - сказала она. - Мне бы не хотелось убивать тебя так же, как и его.

- Ты настолько взбешена, что думаешь, что тебе это сойдет с рук? - спросил он, глядя на нее с упреком. - Ты думаешь, что таким образом сможешь завоевать королевство?

Неферата огляделась. Испуганные глаза, принадлежавшие как людям, так и вампирам, смотрели на нее, как стая птиц наблюдает за змеей, скользящей по траве под ними. Ее лицо окаменело, когда ледяное спокойствие сменило лишь частично ложную ярость, которая наполняла ее всего несколько мгновений назад. Ее собственные ранние слова, сказанные Наайме, заполнили ее голову — ищи преимущества. - Может, не захватить, а выиграть? - спокойно ответила она.

- Я вижу, ты ничему не научилась за годы, проведенные в пустыне, - проворчал Ушоран.

- О, я многому научилась, - сказала Неферата. - Я узнала, что троны подобны лошадям. Они всегда бросают своего всадника при первых признаках слабости. Она протянула руку, прижала два пальца к мечу Абхораша и оттолкнула его в сторону. - Я поняла, что гораздо лучше быть тем, кто держит поводья, чем ездить верхом.

- Я думал, ты королева, - выплюнул Ушоран ее слова в ответ.

- Да, но не все королевы сидят на тронах, - сказала она. Она кивнула Абхорашу, и тот отступил назад. - Ты дал Абхорашу место в своей новой Ламии, Ушоран. Так почему бы не сделать то же самое для меня?

- Для тебя? - недоверчиво спросил Ушоран. Даже Абхораш выглядел озадаченным.

- Я нужна тебе, Ушоран, - сказала она. - Ты ничего не знаешь ни о правлении королевством, ни о государственном управлении, ни о дипломатии. Если ты хочешь быть чем-то большим, чем мелким военачальником, сидящим на корточках в каменной могиле, тебе понадобится кто-то хитрый, - сказала она.

- У меня более чем достаточно советников, - с подозрением сказал Ушоран. Она видела, как в его голове крутятся колесики.

- Да, но чего у тебя нет, так это Дамы Масок, - сказала Неферата, поставив ногу на первую ступеньку помоста. - Кто-то, кто сформирует вашу политику и будет темной левой рукой этого… рая, который вы создали.

- Стрезик превосходно служит мне в этом качестве, - медленно произнес Ушоран, указывая на оного. Вампир поднялся на ноги и вернул свою булаву. Его лицо побагровело, а клыки торчали изо рта, как бивни. Он вспотел от ярости. Неферата пренебрежительно посмотрела на него.

- Стрезик - дурак. Он оскорбил гнома и чуть не лишил тебя потенциального союзника. Он позволил мне приблизиться к тебе на волосок. Он глуп, тщеславен и глуп, Ушоран. Вот почему ты выбрал его. Ты никогда не мог переварить подчиненных, которые были умнее тебя.

- А ты смогла бы? - сердито сказал Ушоран.

- Я выбрала тебя, не так ли? - мягко спросила она. Лесть не осталась незамеченной. Ушоран напрягся, его глаза загорелись догадкой. Она почти слышала мысли, проносящиеся в его голове: могу ли я доверять ей? Это что, какой-то гамбит? Почему? Почему?

- Я устала от дикой природы, Ушоран. Я снова буду править, даже если это будет на твоей стороне, - сказала она, склонив голову. - Сделай меня своей Повелительницей Тайн, если Маски тебе больше не нравятся.

Ушоран рассмеялся. Звук начался как низкое мурлыканье, которое перешло в грохочущее рычание.

- Стрезик мог бы что-нибудь сказать по этому поводу, а, Стрезик?

Булава Стрезика попала ей в бедро. Хрустнула кость, и она чуть не упала. Абхораш вскрикнул, но Ушоран вскочил на ноги и схватил его. Неферата резко выпрямилась и сбила Стрезика с ног. Стригои заскользили по каменному полу и разбросали дворян, которые неловко отскочили в сторону. Он ударился о колонну и некоторое время лежал, тяжело дыша. Неферата проверила свое бедро, а затем повернулась к нему, ее лицо осветилось хищной яростью.

Стрезик поднялся с булавой в руке, его собственное лицо исказилось во что-то звериное. С рычанием он бросился вперед, сжимая оружие обеими руками. Неферата бросилась ему навстречу. Она скользнула, нырнув под его дикие размахи. Ее когти впились ему в живот, выпустив струю кислой черной жидкости. Он закричал и нанес ей скользящий удар по голове. Ошеломленная, она неловко увернулась от его следующего удара.

Его булава снова с глухим стуком опустилась, раскалывая камень. Стрезик был силен и быстр, как и все вампиры. Но, как она заметила в разговоре с Ворагом, он понятия не имел о своем истинном потенциале. Он видел силу только с точки зрения своего человеческого облика. Неферата вышла за рамки подобных предубеждений.

Она была первой из них. И она была сильнее любой бледной тени, которая пришла после. Булава снова опустилась к ее голове, и она поймала ее, ее пальцы сжали каменную голову так сильно, что она треснула.

Охваченный неистовой яростью, он дернул оружие и пнул ее в живот, пытаясь сбросить с себя. Она шлепнула его по ноге и подбросила в воздух, швырнув на помост с такой силой, что одна из ступенек разлетелась вдребезги. Стрезик с визгом поднялся, его голова сплющилась и расширилась, когда волосы вырвались из его пор, а одежда порвалась. Бугры мышц перекатывались по его расширяющемуся телу, и булава выглядела как игрушка в его выпуклой клешне, когда он снова набросился на нее, завывая.

Она прыгнула мимо него, ее когти оставили красные следы на его шкуре. Он развернулся, но она оказалась быстрее. Подобно циклону из зубов и когтей, она прыгала и кружила вокруг него, разрезая его на куски кусочек за кусочком. Вскоре он уже задыхался, а пол в коридоре был скользким от его крови. Его клыки заскрежетали, и он споткнулся. Напротив, Неферата ничего не чувствовала — ни усталости, ни даже малейшего намека на усталость. Она кружила вокруг него, как огромная степная кошка, ожидающая, когда ее избранная добыча сдастся, ляжет и примет смерть.

Конечно, ни один вампир, даже такой жалкий, как Стрезик, не сделал бы этого. В них была заложена настойчивость. Когда последний живой вздох испарялся, воля к сопротивлению, которой не обладало ни одно смертное существо, заполняла их. Они не могли добровольно сдаться смерти.

Неферата остановилась. Глаза Стрезика стали полубезумными и дикими, и могильная вонь волнами исходила от него. В крови Ушорана было что-то испорченное, какая-то дикая слабость, склонность к звериному.

- Иди сюда - промурлыкала она, согнув палец, - в последний раз, Стрезик.

Булава изогнулась, и ее тело превратилось в туман, закручиваясь и обвиваясь вокруг его руки, когда он в шоке разинул рот. Туман просачивался в его приплюснутый треугольный нос, открытый, полный клыков рот, красные глаза и забитые волосами поры. Стрезик выронил оружие и, отшатнувшись, вцепился в себя когтями. Он отрывал огромные каньоны в собственной плоти, пытаясь выкопать ее, но безрезультатно. На его теле начали образовываться странные выпуклости, похожие на цветы, ищущие солнца, и он застонал. Его язык и глаза гротескно высунулись, а тело начало трястись. Он издал сдавленный звук, а затем издал мучительный крик, когда внезапно взорвался в ливне крови. Мужчины и женщины закричали, и началась паника у дверей, когда останки Стрезика, пошатываясь, сделали несколько шагов и упали у подножия помоста.

В зале воцарилась тишина, когда Неферата вышла из останков бывшего мажордома, осторожно пробираясь по кускам дрожащего мяса и костей, усеявшим ступени. Она была обагрена кровью, бледная кожа вампирессы была ржавого цвета из-за неё. Она посмотрела на Ушорана и облизнула губы. Она на мгновение задержала на нем взгляд, а затем опустилась на одно колено, раскинула руки и склонила голову.

- Мой король, - сказала она, - чем я могу служить вам?