Онлайн чтение книги Монохромная Академия. Школьные делишки Monochrome Academy. School affairs
Школьная драка

— Итак, оценки за проверочную, — известил профессор Шатлай. — Горих – хорошо, Келли Дарксид – хорошо, Феррит – хорошо, Кроу – отлично, Грант – переписываешь, у тебя два...

— Черт! — выругался парень.

— Акелли – удовлетворительно, — продолжал учитель, — Картер – отлично, Сейван – хорошо...

Евгений Шатлай ходил по кабинету и раздавал нам листочки, на которых мы писали проверочную. Мы должны были написать все эльфийские глаголы, которые сможем вспомнить. И чем больше, тем лучше. У меня на листе их было сто семьдесят три. Я считала. Саманта, сидящая рядом, улыбалась и довольно смотрела на свой листочек. У неё было такое же количество слов, только в другом порядке. Я сказала ей, чтобы она списывала их хаотично, иначе, если ответ будет слишком похож на мой, профессор всё поймет.

У Джерри Гранта на листочке одиноко ютились всего два слова. Этот человек был прекрасным магом, но вот теория – точно не его. Джерри даже как-то говорил, что в его роду были джинны... Однако из-за того, что не учил теорию, он был одним из самых отстающих, хоть и имел самый большой магический потенциал. Если не считать меня...

— Профессор Шатлай, я могу идти? — спросила Саманта.

— Да, конечно, — немедленно кивнул он.

Девушка встала и вышла из кабинета, на прощание помахав мне рукой. А мне стало противно. Не хочу ей помогать. Хоть бы она выбрала себе другую жертву для помощи! Но Саманта раз за разом возвращалась именно ко мне. Урок только начался, а она списала и благополучно свалила.

— Тема нашего сегодняшнего занятия: слова вежливости, — начал урок Шатлай, когда «принцесса» вышла. — На эльфийском их существует около сорока пяти. И это не только «здравствуйте» или «извините»: некоторые не имеют своего перевода на наш язык, а другие означают целые предложения. Например, слово «сеарисфель» дословно означает «живая душа – живому миру». Это слово используется как одно из приветствий, по обыкновению, на каких-либо официальных мероприятиях и вполне может заменить рукопожатие...

Шатлай начал записывать на доске слова, объясняя, как они переводятся, где уместно применять и приписывал рядом с ними транскрипцию.

Я отвлеклась на его объяснения. Всё равно не имеет смысла расстраиваться из-за того, чего не можешь изменить.

После языков у нашего класса должна была начаться биология. Мы переходили из одного класса в другой, но по дороге встретились со «светлыми», шедшими нам навстречу. Студенты в черной форме смешались со студентами в белом.  

— Ой, извини... — нечаянно я чуть было не натолкнулась на Арлекина.

— Ничего страшного, — тут же улыбнулся заяц. Чуть помедлив, он спросил: — Даймонд, почему ты больше не садишься с нами?..

Я замялась...

 «Думаешь, я бы подошла к парню за тем столом? Вот видишь, ты и сама это понимаешь. Нужно искать парня себе по статусу...»

— Мы с тобой совсем перестали общаться, — огорчённо произнёс он.

— Меня назначили главой театра мод... И у меня почти не осталось свободного времени... — попыталась оправдаться я, но Арлекин всё равно выглядел расстроенным. Он понял: я просто больше не хочу быть частью их компании, но стесняюсь произнести это вслух.

— Ой, Даймонд, а мы тебя везде ищем! — совсем рядом прозвучал голос Скарлетт.

Я обернулась. Блондинка с подружками шли ко мне.

— А кто это с тобой? — спросила Кенди, зазывно улыбнувшись парню.

— Это... Арлекин, — сказала я. — Он мой друг... помогает мне с домашними заданиями.

— О, я знаю тебя, — произнесла Лив, — ты же сидишь за столом неудачников.

— Вот как... — вскинула брови Кенди, мгновенно потеряв к нему интерес. — У меня тоже есть друг, который делает за меня всю домашку.

— Как ты можешь общаться с кроличьим демоном?! — изумилась Джейн. — Говорят, они до сих пор заразны...

Арлекин в удивлении приоткрыл рот, но и звука выдать не смог. Его разноцветные кроличьи уши от столь неожиданных заявлений затравленно припали к голове. Мне стало стыдно за своих подруг.

— В любом случае ты нам нужна, — сказала Скарлетт и, взяв меня под руку, повела в сторону, оставляя Арлекина в одиночестве. — Почему ты не рассказывала нам, что дружишь с Самантой?

Лекси, Лив, Кенди и Джейн, окружившие нас, как телохранительницы, внимательно слушали.

— Ну... Не сказала бы, что мы с ней подружки... — растерянно пробормотала я. — Я помогаю ей на контрольных... И всё.

— Это всё равно что лучшие друзья! — воскликнула Скарлетт. — Ох, Даймонд! У тебя настоящий талант заводить знакомства с нужными демонами. Сначала я, теперь племянница Лорда...

— Я думаю, ты преувеличиваешь, — заверила я.

— Да ты что? — Скарлетт немного саркастично изогнула бровь. — Почему же тогда Саманта искала тебя?

— Искала? — эхом отозвалась я. Не нравится мне это...

— Да! Она сказала, что приглашает тебя в учительскую столовую, потому что ты её подруга, — произнесла Скарлетт с горящими глазами. — Ну, естественно, я ответила, что ты согласишься, мы же подруги, к тому же соседки, а я знаю тебя лучше, чем кто-либо другой! Когда Саманта узнала, что мы с тобой подружки, то сказала, что ты можешь захватить с собой друзей, если захочешь!

У всех девочек, кроме меня, были такие лица, словно их пригласили на прием к самому королю.

— Пойдем только я, Даймонд и Лив! — тут же остудила их пыл Скарлетт, приметив мечтательные улыбки. — Привести с собой целую толпу будет некрасиво. Я пойду, потому что я лучшая подруга Даймонд, её соседка и глава танцкласса. Лив как глава кружка актерского мастерства!

Джейн, Кенди и Лекси улыбаться перестали. А вот сама Скарлетт довольно оскалилась, задрав нос. Да, она чувствовала себя королевой Академии, и все с этим соглашались. Я же была в тихом ужасе от того, что Саманта мало того что искала меня, так ещё и пригласила провести с ней время! А самое сверхужасное – я согласилась! Ну, не я, а Скарлетт... Но теперь не смогу отказаться точно так же, как если бы давала согласие лично!

— И когда... пойдем к ней? — обреченно спросила я.

— Она пригласила нас на поздний ужин, — немного высокомерно ответила Скарлетт.

Ладно... Хорошо. Вечер ещё не скоро... Надеюсь, за это время я сумею смириться с таким положением дел.

Но я не смирилась. Если Саманта сидела со мной на уроках, то мне было просто противно. Я говорила с ней ровно столько, сколько нужно для того, чтобы она выполнила свои тесты и отвязалась от меня. Но я не представляла, о чем буду разговаривать с ней в неформальной обстановке — она же мне банально неприятна! И тут я внезапно порадовалась, что иду не одна. Скарлетт и Лив такие болтушки, что могут часами говорить о разной фигне. Надеюсь, они мне и рта не дадут открыть...

— Как думаешь, лучше надеть коктейльное платье или то, которое с пышной юбкой? — спросила вечером Скарлетт, копаясь в шкафу.

Я безвольной тушей валялась на кровати и тупо смотрела в потолок. От осознания того, что между мной и походом к Саманте стоят какие-то пара минут, начинало тошнить.

— Э... Саманта, кажется, говорила, что не любит платья... — пробормотала я, вспомнив нашу с ней первую встречу.

— Да? — Скарлетт оглядела свои платья и повесила их обратно в шкаф. — Тогда надену майку и джинсы. Это классика. Кстати, интересной информацией ты располагаешь... Видимо, вы и вправду подружки, раз даже шмотки начали обсуждать...

Я чуть не застонала. Иногда Скарлетт бывает такой недалёкой! Её внутренний мир ограничивается лишь модой и парнями. Настоящая будущая фотомодель. Хотя, с другой стороны, даже хорошо быть такой... Чем меньше думаешь, тем меньше переживаешь... Не то, что я. Долгое одиночество заставило меня общаться с самой собой. Это привело к тому, что мой внутренний мир вырос до размеров вселенной. А это в свою очередь становилось большой проблемой, когда дело касалось общения. Зачем мне другие люди, когда у меня уже есть своя вселенная? К одиночеству быстро привыкаешь. Это как наркотик. Распробовав однажды, больше не сможешь без него...

— Ты что, в форме идёшь? — удивленно захлопала глазками Скарлетт, увидев, что я даже не переоделась.

Я кивнула. Не собиралась я выряжаться ради какой-то Саманты! Обойдется...

Когда мы выходили, Карасу перелетел мне на плечо.

— С нами хочешь? — спросила я его.

— Тымойдруг, — выпалил ворон на одном дыхании.

— Он что, ещё и разговаривает?! — чуть не упала с лестницы Скарлетт.

— Тымойдруг! Тымойдруг! — повторил Карасу, раскрывая клюв и собирая фразу в одно слово.

Я нервно улыбнулась.

— Это его дурацкая привычка, — развела я руками. — Вороны – это птицы-пересмешники. Он говорит только эту фразу. Считается, что для самок воронов привлекательны «мужчины-иностранцы», поэтому вороны часто копируют других птиц. Ну и человеческую речь, конечно. То, что часто слышат.

Карасу копировал не только саму фразу, но и мою интонацию, и голос. Поэтому из его клюва она звучала так, словно Карасу – девочка.

— И почему он говорит только это? — спросила Скарлетт, спускаясь по винтовой лестнице.

— Я часто говорила ему так.

Потому что у меня действительно больше не было друзей.

— О, вспомнила! — улыбнулась я. — Ещё он говорит: «Пришел наконец-то!». Редко, но может сказать. Я так ему говорила, когда он, нагулявшись, просился обратно домой, сидя на подоконнике на улице. Это стало для меня полной неожиданностью! Прихожу я, значит, домой. Карасу сидит на шкафу и внезапно моим же голосом: «Пришел наконец-то!». Я там чуть не упала...

Я засмеялась, вспоминая свою реакцию. Скарлетт тоже улыбнулась, Карасу уткнулся клювом мне в плечо, словно понял, о чём я говорила.

Мы шли к Саманте, попутно заскочив в Башню Ониксового Дракона, где жила Лив.

— Как думаете, так будет нормально? — спросила девушка, покрутившись перед нами в вечернем платье. — А что это вы так просто одеты?

Она, нахмурившись, разглядывала нашу одежду.

— Так, быстро иди, переодевайся! — велела Скарлетт. — Саманта, оказывается, не очень жалует платья.

— Да ладно... — разочарованно протянула она, возвращаясь в свою комнату. — Я четыре часа на это убила!..

Лив, как и я, переоделась в черную форму.

— У меня нет настолько простых вещей, — недовольно сказала она, когда Скарлетт подняла брови, увидев её в форме.

— Ладно, не важно... — вздохнула блондинка. — Пошлите, а то поздний ужин превратится в раннюю ночь.

Девочки не знали, как идти к учительской столовой. Зато знала я. На удивленный вопрос Скарлетт о том, откуда мне это известно, я ответила, что однажды меня сюда приводил друг. Учительская столовая находилась намного выше, чем студенческая, поэтому мы долго поднимались по лестницам.

— Знаете, идите первыми... — сказала я, когда мы подошли к нужным дверям.

Скарлетт и Лив обрадовались, что я им уступаю и, постучавшись, вошли. В гостиной царил полумрак. Сейчас солнце не освещало комнату, а свечи и канделябры не справлялись с задачей освещения. Самым большим источником света в комнате был камин, где тихо потрескивал огонь.

— Привет, — улыбнулась нам Саманта, сидящая за одним из столов.

Стол, у которого она сидела, был уже накрыт: на нем теснились тарелки с разными закусками, блюдами, салатами и десертами. Стояла пара бутылок с какими-то напитками. 

— Привет, — кивнула я. — Это мои подруги: Скарлетт и Лив.

Те, улыбаясь, взмахнули руками в знак приветствия.

— Присаживайтесь, — пригласила Саманта. — Я не знала, что вы любите есть, поэтому взяла всего понемногу.

Даже не представилась. Видно, рассчитывает, что все её в рожу будут знать... Лив и Скарлетт выглядели весёлыми, чего я не могла сказать о себе. Мы расселись. Я хотела выбрать пустое кресло посередине, но меня вытеснила Лив, поэтому места остались только возле Саманты.

— Невероятно! — воскликнула Саманта, увидев на моём плече Карасу. — Это же ворон?! А почему белый? Ой, а можно погладить?

Карасу увернулся от её руки и передислоцировался на люстру, потревожив своими крыльями пламя множества свечей.

— Он... не любит чужих прикосновений, — прокомментировала я.

— Да? Ну ладно, — безразлично пожала плечами Саманта. — А вороны моего брата разрешают себя гладить...

Почему-то внезапно всплыло воспоминание о первом сентября: на балконе у Лорда был ворон.

— У ректора тоже, кажется, есть птица, — поделилась я.

— Я про него и говорю, — выдала девушка.

— Ты зовёшь Лорда братиком?! — выпала Лив.

— Конечно, — кивнула Саманта. — Было бы странно называть Лордом того, кто вырастил тебя...

Логичное замечание... Дальше всё пошло, как я и рассчитывала. Скарлетт и Лив начали заговаривать зубы Саманте, расспрашивая её о жизни «принцессы». Я же спокойно ела, наслаждаясь вкусом сливочного жульена. Всё-таки хорошо питаться в учительской столовой...

— А у тебя есть кто-нибудь? — спросила Скарлетт.

Как всегда. Разговор зашёл о парнях. Кожа лица Саманты посерела. Так выглядело смущение у монохромных демонов. Что отличает монохромных от немонохромных — это кровь. У монохромных есть особый ген, отвечающий за монохроматию. Он делает кровь черной или бледно-серой, и когда демон начинает краснеть, его лицо становится серым или бледнеет ещё больше. И выглядит это странно. Те, кто не получил в наследство от родителей такой ген, имеют совершенно обычную красную кровь, и когда они смущаются, их белые лица приобретают розоватый оттенок. Так происходит и у меня. Хоть я и смахиваю на монохромную со своими черными волосами и бледной кожей, но кровь у меня обычная.

— Есть, — призналась Саманта. — Но существует небольшая проблема... Кажется, он даже не догадывается, что я ему нравлюсь...

— У Даймонд тоже есть дружок, — улыбнулась Лив, переводя на меня взгляд. — Он приводил её сюда...

— Да? — удивилась Саманта, тоже посмотрев на меня. — И кто же это? Кто-то... из учителей?

Скарлетт почему-то как-то странно дернулась.

— Нет, он не учитель, — сказала я. — Он... Даже не из академии...

— И как его зовут? — спросила Скарлетт.

— Роэн, — отозвалась я.

Раз он не из академии, то и знать его никто не должен. А значит, ничего страшного случиться не должно. Только вот это я так думала...

Лив ахнула, Скарлетт выронила вилку с десертом на тарелку, и обе быстро перевели ошарашенные взгляды на Саманту. Я тоже по инерции посмотрела на неё. 

— Как его зовут, прости, я не расслышала? — слегка улыбнулась девушка, но в голосе её уже не было искреннего веселья.

И почему общая атмосфера вдруг стала такой угрожающей?

— Роэн, — ответила я, явно не понимая, что происходит.

— Он... приводил тебя... сюда?

— Ну да, — безразлично ответила я: что за допрос она тут устроила? Неужели Саманте так интересна моя личная жизнь? И почему у Скарлетт и Лив такие лица? Реакция девочек напрягала больше всего.

Ожидаемо, очень скоро этому нашлись основания. Неожиданно Саманта поднялась, схватила ближайшую бутылку и вылила её содержимое мне на голову. Я почувствовала, как шипучий лимонад холодным струйками растекается от моей макушки в разные стороны на лицо, на волосы, на одежду и капает на колени.

— Он мой, поняла? — прошипела Саманта.

Что?! Кто «мой»?! Роэн, что ли? От удивления я даже не могла хоть как-то отреагировать. Просто сидела и молчала.

— Ой, прости, я такая неуклюжая! — с деланным сочувствием и довольной улыбкой на губах пропела Саманта, ставя пустую бутылку обратно на стол.

От её омерзительной ухмылки меня бросило в жар. Под скатертью, конечно, было не видно, но я прямо-таки почувствовала, как искрятся и сверкают мои пальцы. Чувствую, на крышке стола снизу останется внушительная алмазная корка...

Неожиданно лицо Саманты исчезло в ворохе белых перьев. Даже Карасу понял, что она это сделала намеренно, и решил вступиться за меня. Он действительно мой лучший друг.

— Кто-нибудь, уберите эту птицу! — завизжала Саманта, размахивая руками и пытаясь скрыться от острых когтей ворона.

Пора сматываться с этой вечеринки жалости!..

Я сорвалась с места и побежала к двери. Благо, никто меня не остановил и не обратил внимания на мои руки, которые уже вовсю сияли. Девочки бросились на помощь Саманте. Только оказавшись в дверях, я развернулась и крикнула:

— Карасу, домой!

Ворон, совершив ещё один круг над головой моей обидчицы, полетел ко мне. Я скрылась в коридоре и побежала вниз по ступенькам так быстро, словно за мной гналась стая призрачных псов, мечтавших затащить меня в глубины ада.

Карасу летел над моей головой, словно белая душа, освещающая темные коридоры, и мне было не так страшно. Но побежала я отнюдь не в комнату. Мне хотелось побыть одной, а в комнату могла в любой момент вернуться Скарлетт. Поэтому я направилась туда, где в такой час точно никого нет. В прачечную.

Найдя себе местечко в ворохе грязного постельного белья, я неожиданно поняла, насколько мне было страшно. Я никогда ни с кем не дралась, поэтому, почувствовав на себе мощную волну агрессии со стороны Саманты, до жути испугалась. У меня не было внутренней защиты против таких ситуаций, поэтому я немного дрожала. Сияние никак не хотело сходить с рук, и я прижала их к себе, стараясь ничего случайно не тронуть. Потекли слезы. Но уже не слезы страха, а слезы обиды и злости на Саманту. Что я ей такого сделала, что она со мной так поступила? Разозлилась из-за того, что я приходила в учительскую столовую с Роэном? Или всё дело в самом парне? Что она имела в виду под фразой «он мой»?

Вбежав в прачечную, я не включила свет. Тьму разгоняла моя магия, искрясь и сияя. Под нескончаемыми потоками мыслей и разнообразных чувств, колеблющихся от недоумения до ярости и желания мести, я, незаметно для себя, уснула в ворохе простыней, устроившись в них, как в гнезде.

Проснулась я только тогда, когда солнечный луч добрался до моего лица. На занятия я, кажется, уже опоздала... Ну, значит, и не имеет смысла торопиться...

Карасу обнаружился спящим на мне, поэтому, когда я начала подниматься, он провалился в яму, которую я отлежала своим телом в куче простыней. Ворон проснулся и встрепенулся.

— Ладно, пошли домой, защитник, — сказала я, подставив ему руку.

Ворон перелетел на неё, и я побрела в комнату. Скарлетт там уже не было. Наверное, на занятиях. Я взяла чистую форму и пошла в общий душ. Волосы слиплись от лимонада. Неприятно слипалась и кожа на пальцах. Форме тоже потребуется стирка...

В душ я пошла, как ни странно, с вороном. Так мне было спокойнее... Но вот перед отправкой на занятия я выпустила его в окно. Нечего ему здесь делать.

До обеда оставался всего один урок, на который я успела. Перед столовой попросила у Келли конспекты занятий и пошла кушать. Там-то меня и ждало полное собрание всех моих подружек. Скарлетт и Лив сидели перед нетронутыми порциями и моментально уставились на меня, стоило мне оказаться в поле их зрения. Кенди, Лекси и Джейн недоуменно на них смотрели, не понимая, почему те молчат. Моя порция уже услужливо стояла на столе, так что я пошла прямо к ним.

— Ты встречаешься с парнем Саманты? — диким шепотом спросила Скарлетт, стоило мне опуститься рядом.

Кенди и Лекси подавились, а Джейн выплюнула сок обратно в стакан.

Так. Меня уже бесят эти странные реакции. Похоже, я тут одна ничего не понимаю.

— В смысле? — недоуменно спросила я. — Роэн за все наши встречи ни разу не говорил, что у него есть подружка.

— Так ты не один раз с ним гуляла?! — в ужасе прошептала Лив.

На мой красноречивый взгляд Лив снова ахнула.

— Да что с вами?! — невольно воскликнула я. — Что-то Роэн не похож на того, у кого кто-то есть!

— Точно, ты же новенькая, поэтому и не знаешь, — спохватилась Скарлетт. — Все знают, что Саманта положила глаз на помощника Лорда, но тот в упор не замечает её чувств. Она убьет любую, кто подойдёт к нему ближе, чем на два метра. 

— Зачем? Зачем тогда ты спросила, есть ли у неё парень, если знала, что есть?! — убийственным тоном произнесла я.

— Это была вежливость, — нахмурившись, отозвалась Скарлетт. — Думаешь, я бы сказала ей в лицо: хей, привет, я Скарлетт, я всё о тебе знаю!

Она состроила глупое лицо с бессмысленной улыбкой и помахала ручкой воображаемой Саманте.

— Короче, подруга, у тебя крупные проблемы! — сообщила Лив.

А то я, блин, не заметила...

Но Лив оказалась ужасно права. У меня начались действительно большие проблемы. Сначала я стала замечать в коридорах Саманту. Она стояла в небольших компаниях и что-то увлеченно рассказывала. Я старалась не придавать этому значения, но видела её тень буквально везде. Она словно начала следить за мной.

На следующий день Саманта оказалась в моём классе. Более того, контрольных в этот день не намечалось, и я очень удивилась, что она отсидела все уроки. Я сидела впереди, а она на задних партах, поэтому весь день ощущала спиной её взгляд. На одном из уроков мне даже передали записку, где была нарисована могилка с моим именем. Я сразу догадалась, кто её нарисовал...

Но это было полбеды. Незаметно вся академия начала меня избегать. Даже мои подружки начали держать между мной и собой дистанцию. Казалось, словно я была носительницей какой-то инфекции; на самом же деле все знали, что я не угодила «принцессе». Очень мало осталось тех, кто был равнодушен к истерикам Саманты. Это были Люсьен, Бейли, парень, отвечающий за художку — Вейриан, Джек и Арлекин. На какое-то время я вернулась обратно за свой старый стол, но разговаривать ни с кем не хотела. С каждым днём, с каждым часом я всё больше и больше чувствовала себя проигрывающей. И всё из-за того, что мы не поделили бедного Роэна! 

Я разрывалась между двумя желаниями: поговорить с самой Самантой или же ответить ей той же монетой. Но как? У меня не было такого авторитета, как у неё. Я приехала из глубинки, и у меня здесь вообще здесь ничего нет!..

Через полторы недели такой жизни я была вся на нервах и всё глубже уходила в зубрежку, пытаясь забыться в уроках. Карасу на какое-то время переселился на улицу. Я боялась, что Саманта начнет ныть своему «старшему братику», что её поцарапала злая и страшная, бешеная птица, и за Карасу могут прийти. Я жила в осадном положении. Всё, что мне приносило удовольствие в Академии, исчезло из-за этой стервы.

На выходных я наконец вырвалась в город, куда загребущие ручки Саманты пока ещё не доставали. Пошла гулять по Центру. Хоть на улице и стоял октябрьский холод, но было безветренно и солнечно.

— Даймонд! — неожиданно услышала я за своей спиной.

В напряжении обернулась. Но это оказались всего лишь мои родители.

— Мама?! — удивилась я. — Что ты тут делаешь?

— Я? Работаю, — она кивнула на большое чёрное офисное здание с большими белыми буквами «МС» на стене. — Мы с отцом сюда приехали в командировку. А ты какими судьбами?

— Гуляю, — невесело отозвалась я.

— Что-то не очень оптимистично это прозвучало... — сказала она. — Погоди, сейчас папу позову, он тут недалеко. Вместе погуляем, пока перерыв идёт, заодно попробуем поднять твоё настроение!

Папа у меня был начальником какого-то отдела в одной из госкомпаний. Мама работала у него секретарем. Когда же она привела его, мы пошли в ближайшее кафе-мороженое. Я долго не решалась им рассказать о своей жизни в Академии, пока мама не спросила «а где же Карасу?».

Слова потоком полились из меня, словно они были водой, выливающейся за бортик ванной. Начав, я уже не могла остановиться. Знала, что Карасу не пропадет. Он хищная птица и сам себя прокормить сможет, но вот обиду на несправедливость я никуда деть не могла.

— Она ведёт себя, словно истеричка! — воскликнула я под конец. — Почему кто-то делает всё, что хочет, а остальные должны терпеть?!

Мороженое, которое я заказала, давно растаяло и теперь напоминало сладкий крем-суп.

— Ну, таковы законы нашего мира, — пожала плечами мама. — Родная, знаю, тебе неприятно это слышать, но лучше смириться. Веди себя тихо и незаметно, глядишь, она и забудет про тебя. Как говорится, если взлетишь высоко, можешь опалить крыль...

— Нет! — перебил её отец. — Вцепись ей в горло!

— Чего?! — удивилась я.

Мама тоже ошарашенно моргнула, в шоке уставившись на отца. Я ожидала, что родители начнут меня успокаивать, мол, ничего не поделаешь, тот, кто сильнее и круче, всегда прав вне зависимости от того, так это или нет. Поэтому заявление отца прозвучало крайне неожиданно.

— Но... Разве это правильно? — недоуменно спросила я. — Вы меня, вроде как, отговаривать должны...

— А тебя разве не бесит, что эта дура делает всё, что в её голову взбредёт? — спросил отец. — Послушай, Даймонд, я — человек, и любой демон, который хоть на чуть-чуть сильнее меня, не упускает возможности вытереть об меня ноги. И я всю жизнь мирюсь с этим, потому что ничего не могу с собой поделать. Я родился человеком и навсегда им останусь. Ты же родилась с немыслимой магией, которая враз уделает задравших нос демонов!

— Но... Разве это хорошо? — в замешательстве пробормотала я. — В нашем городе все боялись меня... Чудовищем называли...

— И за это я гордился тобой, — ответил он.

— Что?! — воскликнула я. — Но я думала... Вы избегаете меня...

— Не совсем. Просто мы с твоей мамой трудоголики и любим работу. Извини, что ты думала, будто мы тебя не любим, — покаялся отец. — Ты не поверишь, как мне помогло то, что ты у меня такая особенная. Именно благодаря страху людей и демонов к твоей магии мне удалось добиться такого высокого места! Многие демоны до сих пор зубоскалят, что их начальник — человек, но ничего сделать не могут. История о том маньяке, которую я рассказал паре своих сотрудников, быстро распространилась и обросла жуткими подробностями.

Папа и вправду выглядел довольным. А я не нашлась, что ответить. Да это же переворачивало всё моё представление о родителях!

— Даймонд, ты родилась с немыслимой для человека магией, — продолжал отец. — Быть чудовищем не так уж и плохо. Посмотри на нашего Лорда! Он вырезал целые города, несогласные с его мнением, а сейчас все любят его и подчиняются ему. В нашем городе тебя никто не обижал, потому что тебя все боялись. Так напугай и этих демонов! Когда они поймут, что ты можешь дать им отпор, они больше не будут тебя донимать. Тебе по праву рождения дана алмазная магия, так соответствуй ей! Будь несокрушимой! Если тебя выгонят из Академии за то, что ты надрала хвост «королевской дочке», я всю оставшуюся жизнь буду гордиться тобой. Так что вот тебе мой совет: вцепись ей в горло!

Я находилась под впечатлением от этого разговора до самой ночи. Конечно, папа дал мне неправильный совет, но в то же время я почувствовала облегчение. Да, родители считали меня чудовищем, но они гордились мной за это! Оказывается... любить можно и за недостатки...

На следующий день я чувствовала себя необычайно легко. Словно старый тяжёлый камень упал с моего сердца.

Наш класс шел на боевые искусства. Шут обучал парней боксу и различным ударам. Меня и ещё нескольких девочек пожалели и сказали, что мы можем не участвовать.

— Всё равно вы всю свою жизнь просидите в офисе... — пробурчал Шут.

В то время как парни кувыркались и пытались уложить друг друга на землю, поднимая пыль, я и Милли сидели в сторонке, на лавочке, в школьной форме. Было скучно.

— Может, походим вокруг академии? — предложила она.

Я согласилась. Милли Сейван была ведьмочкой с черными, как у меня, волосами. Она жила здесь же — в Столице, в самом северном районе, который называли Островом за то, что его окружали воды Стирта. Сейван происходила из древнего рода чернокнижных ведьм, поэтому там у неё был семейный особняк. Но в отличие от всех богатеньких детишек, ей было всё равно на то, что она является богатой наследницей. Ей просто нравилась магия. За это она мне симпатизировала. Милли была одной из лучших учениц профессора Мартэ. Пару раз я даже замечала, как эта ведьмочка в круглых очках наворачивает круги вокруг академии на своей метле в компании Карасу.

Мы шли между зданием Дворца и парком. Разговаривали больше об учителях и их предметах, чем о личном. Мне нравилось то, что Милли одна из тех немногих, кто до сих пор со мной общается. Похоже, ей тоже было плевать на закидоны Саманты...

— Гуляешь? — спросил до боли знакомый голос.

Чтоб тебя! Вспомни «его» — вот и оно...

Саманта отдалилась от стены и преградила нам путь. Мы довольно далеко отошли от спортплощадки, поэтому помешать Саманте издеваться надо мной никто не мог. Осадить её могли только учителя, да и то не все.

Мы остановились. Я уже предчувствовала что-то неприятное...

— Правильно делаешь, что наслаждаешься спокойствием, — ухмыльнулась Саманта. — Потому что скоро тебя ждут большие неприятности.

— То есть то, что ты сделала меня всеобщим изгоем, тебе оказалось мало? — неприятно удивилась я.

— Ой, что ты! — воскликнула она с улыбкой. — Я только начала! Мы тут с братиком поговорили по душам и пришли к выводу, что кружок шитья — это слишком дорого... Так что твою лавочку скоро прикроют. Это был удар ниже пояса. Только не это! Я сжала руки в кулаки, пытаясь удержать магию.

— А знаешь что?! Мне жаль тебя! — воскликнула я. — Ты действительно жалкая! Не можешь привлечь парня, который тебе нравится, поэтому угрожаешь всем, кто близко подойдёт к нему! А Роэна ты хоть спросила?! Нужна ты ему вообще?! Не уверена даже, что ты в его вкусе!

Улыбка Саманты быстро стёрлась. Она подошла ко мне опасно близко, скрестив руки на груди.

— А меня не волнует, — надменно произнесла девушка. — Если вокруг Роэна никого не будет, ему придется общаться с тем, кто есть рядом. И это буду я! А тебе придется с этим смириться. В конце-концов ты всего лишь человек. Ты жалкая зубрилка и ничего мне не сделаешь.

Она снова ухмыльнулась, возвышаясь надо мной и явно упиваясь тем, что смогла так больно задеть мои чувства. Потом Саманта обогнула меня, задыхающуюся от злости, и довольная пошла вперёд.

— И кстати, — добавила она, не оборачиваясь, — в уставе Академии ясно сказано, что домашних питомцев нельзя держать на территории общежития. Так что скоро твою глупую птицу заберут, и я набью его перьями подушку.

— Нет такого правила в уставе! — разъяренно возразила я ей вслед.

Я несколько раз перечитала правила Академии, прежде чем решила брать с собой Карасу. Я чётко помнила, что там ничего не говорилось о питомцах!

— Теперь есть, — с неприятной ухмылкой в голосе сообщила она и в явно хорошем настроении пошла в ту сторону, откуда пришли мы.

Была середина урока, и учителей поблизости не наблюдалось. Жирное самомнение Саманты было причиной проблемы. Она крутила своим «братиком-ректором», как хотела. Роэн мне нравился, хоть и был не совсем в моём вкусе. Но причина моей ярости была уже не в нём. Она посмела посягнуть на то, ради чего я здесь! На мою мечту и моего лучшего друга. Меня просто трясло от ярости и бессилия. Хотелось отомстить ей. «Вцепись ей в горло!» — неожиданно прозвучал в голове голос отца. 

Да. Пожалуй, я так и сделаю.

Пока я подходила к Саманте, которая шла вперёд расслабленным прогулочным шагом, магия распространилась от моих запястий до локтей и выше, покрывая всё тело алмазным налетом. Милли, стоящая сзади меня, в ужасе ахнула, наблюдая за моими метаморфозами. Саманта хотела обернуться, чтобы посмотреть, что стало причиной возгласа, но я вцепилась в её волосы и что было силы дернула на себя.

Саманта закричала, а в моей ладони остался приличный черный клок её волос. Увидев его в моих руках, она набросилась на меня.

— Гадина! — завизжала Саманта, отрывая меня от земли за воротник рубашки. — Сама напросилась! Сейчас я разобью твоё личико! Роэн даже не взглянет на тебя после этого!

Она замахнулась кулаком, но алмазный налет уже покрыл меня с ног до головы, и всё, чего ей удалось добиться — это разбить в кровь кулак о моё лицо. Саманта охнула от неожиданности и боли. Выпустив меня, она схватилась за пострадавшую руку.

Я вся сверкала и искрилась в лучах солнца, словно статуя из хрусталя. Только теперь я была намного прочнее. Я неуязвима. Никому не удастся причинить боль алмазному камню.

— Хочешь одну неприятную новость, Саманта? — улыбалась теперь уже я: бессилие соперника необычайно окрыляло. — Я алмазный демон. И я тебе не по зубам. Ты обычная, как серая речная галька! Я же — самый прочный камень на свете. Ты ничего мне не сделаешь.

Саманта, услышав свои же слова, которые не так давно говорила мне с самодовольным лицом, пришла в ярость. Мы накинулись друг на друга, мечтая убить соперницу. Саманта всё снова и снова пыталась ударить меня. Она была намного сильнее, чем я, без труда могла меня поднять, но против моей алмазной брони ничего не могла сделать, лишь разбивая руки в кровь. А я с садистским удовольствием схватилась за неё, раздирая ей лицо своими алмазными когтями.

Поняв, что против меня она бессильна, Саманта попыталась скинуть меня с себя, но не тут то было. Я вцепилась в неё, словно клещ, раздирая ей кожу и всё, до чего могла дотянуться. Втайне мне хотелось отломить кусочек её рога, чтобы она запомнила меня на всю оставшуюся жизнь, но мне не хватало для этого сил. Сейчас она мне за всё ответит, эта наглая «принцесса»! Ей и оставалось только, что кричать, закрыв голову и лицо руками. Ни сила, ни власть ей уже ничем не могли помочь. А в моем сознании билась одна единственная яростная мысль: «Вцепись ей в горло! Вцепись ей в горло! Вцепись ей в горло!..»

Её лицо было изуродовано, а мои руки в крови. Обе мы, грязные, валялись на земле. Учителя растащили нас после того, как я разобралась с ней. Оказалось, что мы наделали много шума, и все, кто был поблизости, прибежали на крики Саманты. Милли в ужасе жалась к каменной стене дворца. Она в страхе смотрела на меня — у неё даже не хватало сил, чтобы закричать. Нас окружала толпа зевак и любопытных. Прибежали студенты моего класса и класса профессора Хайера, у которых он вел занятие. Из окон высовывались лица. Уроки были сорваны.

Меня держал Шут, а к Саманте подбежали Роэн и профессор Хайер. Я даже не вырывалась, чувствуя себя отомщенной. Моя магия начала постепенно сползать с меня, возвращая мне привычный вид и мою нормальную бледную кожу. Саманта валялась на земле с окровавленным лицом и тихо всхлипывала. Профессор Хайер, вытянув руки над ней, залечивал её раны своей магией, голубыми струйками стекавшей с его ладоней к её лицу. Сидевший рядом Роэн успокаивал её.

— Всё хорошо, Сэми, всё хорошо... — он успокаивающе гладил её по волосам. — Сейчас братец тебя подлечит, и мы поведем тебя в лазарет.

Шут, поняв, что я не вырываюсь, отпустил меня, но продолжал на всякий случай держать за плечо. Неожиданно Роэн повернулся ко мне. В его глазах не было страха за меня. Они были полны злобы.

— Что ты с ней сделала?! — крикнул он мне. — Не подходи к ней больше! Я думал, ты тихая и милая девочка, а ты, оказывается, скрывала в себе настоящего монстра! Ты монстр!

Но мне было абсолютно всё равно. В душе ничего не дрогнуло. Не нужна мне любовь. Ни его, ни чья бы то ни было ещё. Я сделала то, на что у всех остальных в этой Академии кишка тонка — поставила Саманту на место. Я защищала себя и своего друга. Так что я поступила абсолютно правильно. Папа будет мной гордиться.