Онлайн чтение книги Дорога на двоих A road for two of us
Прибытие, часть 2: Сломанные пути

Спустившись, Альберт вернулся к входной двери, чтобы повесить своё пальто на один из свободных крючков рядом. И, прежде чем идти за Элизой, он решил взглянуть на висевшую прямо перед ним верхнюю одежду.

Первым делом в глаза бросилось пальто цвета слоновой кости, которое совершенно не вписывалось в окружение, будто прибыло сюда из другой реальности. Оно выглядело хорошо и ухожено, а по форме будто специально пошито под чью-то стройную фигуру. Рука парня потянулась к широким лацканам, и он ощутил мягкую, тёплую шерсть.

“Выглядит дорогим. Интересно, кому же оно принадлежит…” задумался Альберт. “Может, Якобу? Или здесь живёт кто-то ещё? Для Лизы оно великовато.”

Долго угадывать он не стал, решив, что проще всего просто спросить у Элизы. А пока что его взгляд переместился к другому пальто, которое, скорее всего, как раз принадлежало ей. Коричневое, местами уже выцветшее, больше похожее на рабочую одежду. Это подходило её стилю, как казалось Альберту – простое, практичное и без изысков, но также способное пережить даже самые трудные времена. Совсем как она сама.

Рядом висела ещё куртка – изношенная и тёмная, по длине способная прикрыть бёдра владельца. Ткань местами износилась, особенно на локтях и манжетах, но её ещё спокойно можно носить в такие осенние дни. Чем-то она даже напоминала армейскую, вызывая этим у Альберта неприятные ощущения одним только видом. “Вот она точно её брата,” кивнув, решил парень для себя.

С краю висела ещё одна курточка. Только вот она заставила Альберта замереть. По размерам она явно была кого-то маленького, даже меньше Элизы.

“Ребёнок?” первым делом подумал Альберт. “Здесь ещё живёт и ребёнок? Боги, неужели, у неё есть дети? Всё ж надеюсь, что нет. Нет, прошу, пусть это будет не так…”

Он глубоко погрузился в собственные размышления, но мелодичный и нежный голос Элизы быстро вернул его назад в реальность:

– Эй, ты чего там замер? Может, пройдёшь ко мне сюда? Я так хочу поговорить с тобой хоть немного, прежде чем мы обсудим твоё новое назначение.

Альберт повернул голову направо и увидел её, выглядывающую через арку, что вела в кухню, совмещённую с обеденным залом. Лёгкая улыбка заиграла на его лице.

– Да, да, уже иду, – отозвался он и зашагал ближе к ней.

Вскоре они уже сидели за обеденным столом, с чашкой какого-то бледного чая каждый. Альберт то и дело посматривал в сторону прихожей, думая о том, как бы начать разговор. Элиза заметила это и вновь взяла инициативу в свои руки:

– Ты сейчас стоял у двери, явно о чём-то задумавшись. Тебя что-то беспокоит?

Не ожидав вопроса в лоб, Альберт поперхнулся чаем, который невовремя решил попробовать. Откашлявшись, он посмотрел на сияющие любопытством глаза девушки. Что-то в них его очаровывало, отчего не успевшее зародиться недовольство так же быстро исчезло.

– Эммм… – протянул он нерешительно, но вскоре вздохнул и продолжил. – Да. Там… мне интересно: чьё там пальто?

– Ты, наверно, про то бежевое? – она махнула куда-то в сторону входа. – Это Якоба, и оно особенное. Его пошили ему под заказ, когда он смог себе это позволить. Ох, видел бы ты его костюм, он так прекрасен на нём!..

Элиза мечтательно улыбнулась, устремив взгляд к потолку. Похоже, одеяние брата ей очень нравилось, понял Альберт. Личность Якоба начинала всё больше его интересовать: кто он такой, чтобы он мог заказать себе целый костюм. И как же он, чёрт возьми, выглядит. В ответ Альберту сейчас приходил только образ стереотипного немца: высокий, статный, со светлыми глазами и золотистой, как у его сестры, шевелюрой.

Он тряхнул головой, чтобы отбросить от себя попытки угадать внешность Якоба, и перешёл к следующему, ещё более интригующему его вопросу:

– Гхм, ааа… а что насчёт маленькой куртки? Она же детская верно? Здесь живёт ребёнок?

Элиза услышала, как его голос дрогнул, и не смогла сдержать свой смешок, напоминающий звон колокольчиков.

– Да, ты верно угадал. Малькольм, сын моего братца, живёт с нами. Он – хороший мальчик, умный и тихий. Всё время, что живу с ним, он меня слушается беспрекословно.

Альберт наклонился вперёд, упёршись локтями в стол, и вздохнул. Он не знал, то ли от облегчения, что ребёнок не Элизы, то ли от предвкушения нежелательного соседства и контакта с маленьким мальчиком на регулярной основе.

– А его мать? Наверно, она тоже здесь? – задался он вопросом вслух.

Прежде чем ответить, Лиза шумно выдохнула, опустив взгляд на чашку, которую она сжимала тонкими пальцами.

– Она? Она умерла уже больше года назад. У неё было слабое здоровье, и болезнь забрала её.

Брови Альберта нахмурились. Он почувствовал укол вины за то, что он поднял болезненную для семьи тему.

– Оу… Прости, мне… мне жаль, я не знал…

– Всё хорошо, – мягко перебила его Элиза, – ты ведь и не подозревал об этом, и тебе было просто любопытно. Твоё желание узнать побольше похвально.

Не успел он хоть что-то ответить, как она уже оживилась, переменилась в лице и подалась вперёд, поближе к собеседнику. Она заулыбалась так, будто это не она только что вспоминала о потере когда-то близкого ей человека.

– Что ж, пришла моя очередь задавать вопросы, не думаешь? – Она слегка наклонила голову набок. – Мне кажется, это будет честно. Да и я уже так давно тебя не видела, а тогда не успела у тебя толком что-то спросить о личном. Согласен?

– Эммм… Да, конечно?

Альберт был немного сбит с толку такой резкой переменой в настрое подруги, а потому легко согласился на условия, которые его не то что бы устраивали. Рассказывать о себе он как не любил, так и до сих пор не испытывает большого желания.

– Замечательно! – она хлопнула в ладоши. – Так, начнём с простого, чтобы тебе было проще втянуться: ты помнишь нашу встречу? Так-то год уже прошёл с тех пор, если не немногим больше. Я переживаю, что ты мог забыть меня, а здесь оказаться по ошибке.

– П-помню, конечно! Как тебя вообще можно забыть? – моментально встрепенулся Альберт. – У меня не такая уж и плохая память…

– Ой, прости, прости, не хотела тебя обидеть. – Лёгкий смешок сорвался с её губ. – Но ты попал в госпиталь с травмой головы, а я была далеко не последней медсестрой там, понимаешь?

Элиза подалась вперёд и протянула руку через стол, чтобы мягко накрыть ладонь Альберта своей. Её улыбка, всё такая же нежная, не давала ему возмутиться столь глупому вопросу, смягчая его настрой и заставляя тут же простить девушку. Он даже не заметил, как начал улыбаться ей в ответ сам.

– Да, и то верно. Но знаешь… даже тогда в тебе было что-то особенное. Что-то, заставляющее запомнить тебя уже после первого контакта. Да и хей, ты была той единственной, кто общалась со мной просто так! Ты в целом была… – он смущённо отвёл взгляд в сторону, – мила со мной. А столь приятную девушку забыть было бы грешно.

Элиза не сдержалась и звонко посмеялась. Их пальцы переплелись.

– Ха-ха, хорошо, хорошо, ты меня убедил, льстец! – Теперь её улыбка стала только шире, делая моложавое лицо только краше. – Но это не поможет тебе увильнуть от моих вопросов. Второй: ты же решил остаться жить в Германии, верно?

После кивка Альберта она продолжила:

– Так вот, мне интересно: почему ты не решил сразу же вернуться на родную землю с концом войны? Тебя здесь больше ничего не держит. Или я не права, Вишневский?

От такого вопроса в лоб Альберт аж замер. Ему совсем не нравилось то, куда свернул их разговор. Он шумно выдохнул, пока взгляд его опустился на их соединённые на столе ладони.

– Как бы… Как бы сказать тебе?

– Скажи честно.

– Я… Чёрт, – он поджал губы, – я просто не хочу туда возвращаться. Я слышал, что там происходило, в моём повяте… Элиза, у меня духу не хватит это увидеть! И я не уверен, что застану там кого-то из родных. По крайней мере… – Раздался судорожный вздох. – По крайней мере, в живых.

Альберт не думал, что его может трясти так сильно, как сейчас. Дыхание сбилось, воздуха будто перестало хватать для нормального вздоха. Элиза тут же встала из-за стола и подошла поближе, чтобы приобнять его и прижать голову парня к груди, пальцами запутавшись в его волосах, что были даже длиннее её собственных.

– Ш-шшш, спокойно, – зашептала она нежно, – я не хотела заставить тебя чувствовать себя плохо. Всё хорошо, я не осуждаю тебя, со мной ты можешь быть собой.

Он ничего не ответил, только обвил дрожащими руками её за талию, пока щека жалась к скромного размера груди девушки. Слова её обволакивали его теплом, точно как само тело. Элиза, такая миниатюрная и с виду хрупкая, оказалась на деле духом сильнее него, успевшего немного отслужить против своей воли. Альберт бы чувствовал себя ущемлённо, если бы не нуждался сейчас в этой её силе.

Так они пробыли где-то с минуту, пока Альберт сам не отпустил Элизу и отстранился. Она же напоследок чмокнула его в лоб и вернулась на своё место.

– Ты как? – решила она спросить на всякий случай. – Готов общаться дальше?

– …да, – он кивнул.

– Прекрасно. Значит… у тебя, получается, нет дома?

– Нет, – Альберт мотнул головой, – постоянного и за который я бы держался больше нет. Последнее время я жил у дяди, но и он последнее время всё меньше был рад моему присутствию.

Улыбка вернулась на лицо Элизы, а её изящные пальцы вновь коснулись руки Альберта.

– Что ж, тогда хочу заверить тебя, что если ты решишь остаться здесь, то можешь считать себя частью нашего дома. Мы с братом будем только рады, если с нами в доме поселится кто-то ещё.

Альберт поднял взгляд, глаза его встретились с её улыбкой, от которой чувствовалось тепло на душе. Он почувствовал себя нужным. Последние годы он такого не испытывал, отчего становилось только приятнее от осознания, что он где-то нашёл своё место, пусть даже и на время.

Но следующими словами Лиза смогла сбить этот настрой:

– …наверно, тебе пришлось бросить всё, включая работу, чтобы приехать сюда? Мне жаль, что так получилось. Но будь уверен: я признательна и благодарна твоей решимости и смелости столько всего изменить ради нас.

Он поджал губы, брови невольно сместились к переносице. Хотелось сказать правду, но Альберт смог лишь заставить себя выдавить улыбку и ответить:

– Д-да… Я… рад, что ты оценила мой поступок.

“Этого ей знать не обязательно,” оправдал Альберт себя в мыслях и сделал глубокий вдох. Он ощутил слабый запах, что издавал чай – наверно, и вкус у него такой же невесомый – и решил наконец отпить из кружки, чтобы промочить горло посреди тяжёлого диалога. И правда: чтобы уловить вкус напитка, пришлось подержать его во рту подольше. Он ощущался как всего лишь тёплая вода со слабым привкусом горечи. Такой же блёклый, как и жизнь сейчас, когда люди ещё не оправились полностью от войны. “Как такое вообще можно спокойно пить? Это даже не чай. Я уверен, что это что угодно, но не чай.” недоумевал Альберт внутри себя.

Он заметил, как Элиза поднесла чашку к губам, даже не сделав глотка. Она лишь слегка улыбнулась, словно пытаясь убедить себя, что этот напиток хоть на что-то годится.
“Она улыбается так, будто эта бурда на самом деле вкусная,” подумал он, чувствуя слабую горечь на языке.

И тут Альберт вспомнил, что он приехал сюда изначально не ради душевных разговоров, а потому что его попросили о помощи. Пришло время узнать побольше о задаче, поставленной перед ним здесь.

– Элиза.

– Ммм?

– Я думаю, – лицо Альберта расслабилось, а улыбка стала мягче, – что мы можем поговорить ещё попозже, раз я остаюсь здесь. Давай-ка лучше обсудим твоего брата. Чтобы помочь ему, мне нужно узнать о нём как можно больше.

– А, ты уже готов поговорить и по делу? – Элиза хлопнула в ладоши. – Что ж, мой братец… что бы ты хотел узнать перед вашей встречей? Какие знания о нём могли бы тебе пригодиться?

– Давай начнём с начала: что с ним вообще произошло? Что-то же должно было заставить его измениться в… такую сторону.

– Если кратко, то ничего особенного – на войне он пережил многое, и это его… доломало. – Она развела руки в стороны. – Больше, боюсь, я не могу рассказать. Он бы вряд ли хотел, чтобы я так легко рассказывала о произошедшем с ним. Так что лучше, если ты узнаешь всё уже у него.

Альберт слабо кивнул. Подобный ответ его мало удовлетворял, но звучал он разумно: Якоб должен раскрыться сам, ведь им работать вместе, а не через Элизу.

– Хорошо, – продолжил он. – Тогда… что насчёт увлечений? Он же должен чем-то увлекаться, верно?

– Музыка! – девушка чуть ли не перебила его своим стремительным ответом. – Он всегда её обожал. Папенька ему, ещё ребёнку, подыскал учителя для индивидуальных занятий. А он легко втянулся. Ты просто обязан когда-нибудь потом послушать, как он играет – это восхитительное зрелище, ты не представляешь!

От столь живой реакции Альберт аж опешил. “Наверно, он действительно так сильно любит это,” предположил он, когда Элиза подуспокоилась обратно. “Надо будет подумать над тем, как это можно использовать для его расположения к себе. Я-то в этом практически не смыслю, максимум флейту пару раз в руках держал…”

– Может, что-то ещё?

– Хммм… – В этот раз она уже задумалась. – Может, книги? Он любил брать почитать что-нибудь из коллекции нашего деда. Но всё же он больше творческий человек – я на днях заметила, как он черкается в какой-то своей тетрадке.

“Творческий человек, значит… – Образ Якоба в голове Альберта стал видоизменяться и обрастать подробностями. Золотые волосы стали длиннее, а тело менее крепким. – Как он вообще оказался в армии тогда? Вроде, подобные личности как раз, наоборот, выступали против режима, особенно молодые. Или его заставили? Тогда ожидаемо, что это стало для него особенно травмирующим событием.”

– Хорошо… А он общается с кем-то вообще, кроме тебя? Ну, и сына тоже.

Элиза мотнула головой, заставив волосы плавно двигаться следом, едва касаясь плеч девушки.

– Нет. Он даже с Малли боится сильно сближаться. Он пытается быть для него отцом и дальше, но мы прекрасно видим, как ему тяжело даже просто проводить время вместе с ним.

Альберт тяжело вздохнул. Всё же наличие ребёнка в доме ему не нравилось: с детьми он никогда не умел себя вести “правильно”, а тут ещё придётся контактировать с ним на постоянной основе. Избегать его долго точно не получится. Да и, судя по всему, Малькольм сам травмирован не меньше Якоба: он рано потерял мать, ещё и отец у него практически отсутствует в жизни. “Ох, надеюсь, меня не заставят ещё и с ним активно заниматься, – пронеслось в голове парня. – Я не уверен, что справлюсь ещё и с ним.”

Лиза заметила эту перемену в Альберте и вновь прикоснулась к его руке.

– Всё хорошо. Я уверена, у тебя всё получится. А если что – я всегда рядом и готова помочь чем смогу. Если, конечно, ты сам захочешь помочь нам тоже. Ему нужен если не специалист, то хотя бы друг, на которого он может положиться и немного раскрыться. И я чувствую, что у тебя точно получится повлиять на него в положительную сторону. Я не настаиваю, но мне правда хочется, чтобы ты остался с нами.

Она говорит, что не настаивает, но её голос звучит так, будто не подразумевает отказа в принципе. Но Альберта это не смутило, ибо сейчас он больше сосредоточился на взвешивании всех “за” и “против”. Он опустил взгляд на чашку, рассеяно разглядывая блёклую жидкость внутри. Как он должен наладить чью-то жизнь, при этом не способный наладить свою собственную? Но идея найти себе жильё и подобие семьи, даже такой странной, звучала подозрительно заманчиво, чтобы так легко отказаться.

“Я должен помочь какому-то мечтателю перестать бояться собственной тени? – Голос в его голове звучал небрежно. – Да ещё и ребёнок… Чёрт, звучит не слишком легко и приятно, как я предполагал. Но это всё ещё хороший обмен: еда и кров просто так обычно не достаются. Если это цена за то, чтобы жить в тепле и стабильно питаться, я обязан справиться…”

Альберт вздохнул вновь, и ответил:

– Я постараюсь, – прошептал он, даже не подняв глаз на подругу.

– Прекрасно! Тогда позволь мне познакомить вас. Прямо сейчас.

– Прямо сейчас? – Его голос прозвучал выше, чем он ожидал от себя. – А, ну… ладно, если ты так хочешь.

Альберт встал следом за Элизой, ощущая, как ноги казались тяжёлыми и неподъёмными. Она жестом указала на лестницу, и они вдвоём двинулись наверх, где стояла гробовая тишина. Его уже ждали, готовились к встрече с ним.